CАЛЬВАДОР

См. Оскар Ромеро.

С. И. Семенов

САЛЬВАДОР: ЦЕРКОВЬ И РЕВОЛЮЦИЯ

Оп. в сб.: «Религии мира. 1982», М., «Наука», 1982.

См. библиографию. Теология освобождения.

Сальвадор — небольшая страна в Центральной Америке, площадь которой составляет 21,4 тыс. кв. км, а население (1979 г.) — 4,44 млн. человек. После падения диктаторского режима Сомосы в соседней Никарагуа в Сальвадоре обострилось противоборство сил демократии и сил реакции, и события в этой стране все больше и больше привлекают внимание мировой общественности.

Подъем революционной волны в Центральной Америке и Карибском бассейне в конце 70-х — начале 80-х годов захватил и сальвадорский народ, изнывающий в течение почти полувека под пятой военной диктатуры, которая выражает интересы агроэкспортной олигархии «14 семейств» Сальвадора и стоящих за ее спиной империалистических держав.

Этот подъем не мог не отразиться и на католической церкви Сальвадора, влияние которой распространяется на подавляющее большинство населения страны. Оно более религиозно, чем население карибских стран. Местная церковь в отличие от таких стран, как Гватемала, Мексика или Колумбия, довольно поздно, лишь с 1842 г., выделилась в самостоятельную единицу (в колониальный и начальный республиканский период сальвадорское духовенство входило в гватемальскую епархию). Этим объясняется сравнительно слаборазвитая церковная структура. Хотя число приходов в Сальвадоре после 1945 г. росло быстрее, чем в Латинской Америке в целом1, но число прихожан на одного священника значительно превышало средний показатель этого региона2. Структура сальвадорской церкви очень проста: ею управляют один архиепископ, его заместитель в епископском сане и четыре епископа, возглавляющие свои епархии (один из них одновременно является викарием армии). В 60-е и 70-е годы в Сальвадоре быстро росло также влияние протестантов, особенно пятидесятников (из 40 тыс. сальвадорских протестантов три четверти — пятидесятники, ведущие особенно активную деятельность среди индейцев; более 40% протестантов — индейцы3).

Как католическая, так и протестантская церкви в Сальвадоре влиятельны не только среди господствующих классов и средних слоев, но и в городских и особенно сельских «низах». Поскольку подавляющее большинство священнослужителей и у католиков и у протестантов — сальвадорцы4, это содействует распространению влияния религии на основную массу населения, что объясняется в немалой степени позицией священнослужителей по кардинальным вопросам социально-политической жизни страны. В отличие от соседних стран (кроме Коста-Рики периода 1940—1952 гг.) сальвадорскую католическую церковь возглавляли прелаты, принадлежавшие к реформистскому и даже обновленческому направлению.

С 1938 по 1977 г. во главе сальвадорской церкви стоял архиепископ Сан-Сальвадора Луис Чавес-и-Гонсалес, по инициативе которого были созданы «Конференция епископов Центральной Америки и Панамы» и семинария для подготовки священников этой зоны. Он принимал активное участие в деятельности Совета епископов Латинской Америки (СЕЛАМ) и во II Ватиканском соборе. На соборе и на второй конференции СЕЛАМ в Медельине Чавес примыкал к реформистскому направлению, выступавшему под знаменем «теологии развития». («Теология развития» представляет собой попытку обосновать ссылками на религиозные авторитеты и особенно на энциклику Павла VI «Популорум прогрессио» необходимость реформ в социально-экономическом и политическом строе Латинской Америки). Под руководством Чавеса была разработана и осуществлена в Сальвадоре обширная социальная программа, включавшая создание широкой сети приходских школ, кредитно-сберегательных кооперативов, медицинских и антиалкогольных диспансеров. Была создана «Католическая радиостанция», которая в 1961 г. ввела специальную программу радиопередач для рабочих. Это способствовало расширению влияния католической церкви в профсоюзном движении, среди городской бедноты и крестьянства. Появились профцентры, в том числе сельские, ориентирующиеся на социальную доктрину католической церкви. Особое внимание было уделено созданию организации студенческой и университетской молодежи.

Примечательно, что поворот к активной социальной деятельности церкви приходится на 1958—1962 гг., годы подъема революционной волны в Латинской Америке, кульминационным пунктом которого стала победа кубинской революции. Кубинские события нашли широкий отклик и в Сальвадоре, где в 1960 г. был устранен репрессивный режим полковника Лемуса и к власти пришла гражданско-военная хунта, попытавшаяся проводить самостоятельный внешнеполитический курс и приступить к осуществлению ряда социально-политических реформ, прежде всего демократизировать политический режим. И хотя направление деятельности этой хунты в основном не выходило за рамки реформистской программы «Союза ради прогресса» президента США Кеннеди, оно не устраивало действовавшие в Сальвадоре монополии США и их местных союзников — олигархию «14 семейств». Они не хотели расставаться со своими привилегиями и делали ставку, как и раньше, на грубую военную силу.

Реформистское направление в церкви тогда не имело еще сколько-нибудь серьезной базы. Во второй половине 50-х годов из организации «Католическое действие», руководимой Карлосом Сири, Эмилио Симаном и Рефухио Альваресом, выделилось течение, образовавшее в декабре 1960 г. Христианско-демократическую партию Сальвадора (ХДП). Но ни ХДП, ни христианские профсоюзы, ни социальная программа католической церкви были не в состоянии остановить напор народного движения, ввести его в спокойное русло верхушечных реформ, тем более что ни господствующие классы Сальвадора, ни их североамериканские партнеры не желали поступаться ни одной из своих привилегий и считали реформы неоправданно дорогостоящими издержками, не сулящими никаких прибылей в будущем. И в этом они нашли полную поддержку со стороны консервативного течения в католической церкви Сальвадора, к которому принадлежали епископы, возглавлявшие периферийные епархии страны и выступавшие с позиций интегризма и пещерного антикоммунизма. Так, в разгар «холодной войны» и в период самых жестоких репрессий в стране епископ Сан-Висенте Педро Арнольдо Апарисио-и-Кинтанилья основал военизированную организацию «Рыцари Христа-короля», в которую помещики загнали более 20 тыс. крестьян5. Она явилась прообразом будущих антикоммунистических парамилитаристских отрядов олигархии и ее североамериканских партнеров. Этот епископ, будучи мелким помещиком, давал деньги в рост под столь высокий процент, что заслужил от прихожан прозвище «Тамагас» (змея» на языке индейцев-какчикель). Епископ Апарисио занимал и занимает откровенно враждебные позиции по отношению к аграрным движениям и любым реформам, затрагивающим интересы помещиков и ростовщиков.

В январе 1961 г. олигархия и ЦРУ США спровоцировали в Сальвадоре правый военный переворот, первый в серии путчей военно-фашистского типа на латиноамериканском континенте. Подготовленный по рецептам семейства Рокфеллеров, переворот должен был противостоять линии «Союза ради прогресса», знаменовать поворот к жесткому курсу. Нельсон Рокфеллер расценил его наряду с последовавшим за ним переворотом в Доминиканской Республике как свидетельство провала «Союза ради прогресса»6. Последующие правительства США, возглавлявшиеся как республиканцами, так и демократами, делали ставку именно на правое крыло вооруженных сил в Латинской Америке, стремясь подключить к нему правую группировку в католической церкви и созданные при ее содействии местные предпринимательские организации и ассоциации корпоративного типа. В то же время они готовили в качестве «выхлопного клапана» — резервной силы — реформистские политические институты и соответствующие социально-экономические структуры. Важнейшим из институтов, в котором империализм США и его западноевропейские союзники видели своего рода якорь спасения, становятся христианско-демократические партии таких стран, как Чили, Венесуэла и Сальвадор. По мысли стратегов «национальной безопасности», этих новых антикоммунистических крестоносцев, в Латинской Америке 60-х годов следовало сформировать, как в 40-е годы в Западной Европе, «христианскую демократию» в качестве правоцентристской реформистской альтернативы перспективе антиимпериалистических, демократических, революционных преобразований.

В Сальвадоре, всячески поддерживая военное правительство олигархии, посольство США стало заигрывать, как и в Чили, с Христианско-демократической партией, для чего привлекало ряд ее видных лидеров в качестве своих сотрудников и юрисконсультов. После того как в Чили на президентских выборах 1964 г. победил кандидат ХДП, в Сальвадоре ХДП также заняла воинственно-антикоммунистическую позицию на президентских и парламентских выборах 1967 г. Таким образом, она пыталась закрепить свой успех на парламентских и муниципальных выборах 1964 г., когда она получила 26% голосов и одержала победу на выборах мэра столицы — города Сан-Сальвадора, — проведя на этот пост своего кандидата, инженера X. Н. Дуарте. Воспользовавшись тем, что компартия бойкотировала выборы 1964 г., ХДП перехватила у нее оппозиционно настроенных к военной диктатуре избирателей и добилась серьезных успехов в профсоюзном движении. Это продвижение реформистских кругов и промышленников обеспокоило латифундистов, банкиров и связанную с ними военную верхушку. К середине 60-х годов относятся первые серьезные столкновения правящей военной клики и стоящих за ее спиной олигархических кругов с архиепископом Сан-Сальвадора, которого власти обвинили в содействии успехам ХДП и вмешательстве в политическую жизнь. Именно в это время олигархия, не довольствуясь сельской жандармерией, сформировала из люмпенов парамилитаристскую фашистскую «Националистическую демократическую организацию», чтобы террором воспрепятствовать проникновению демократических и реформистских сил в сельскую местность.

На президентских выборах 1967 г. олигархия считала главным противником не ХДП, а левые силы, сплотившиеся вокруг Партии обновляющего действия, за кандидата которой призывали голосовать коммунисты. Поэтому главный удар империализм и местная олигархия направили против левых. Особенно обеспокоила реакционеров всеобщая забастовка, объявленная в апреле 1967 г. основными профсоюзами. Для борьбы против левых, против забастовщиков и профсоюзов и была сколочена в 1967 г. парамилитаристская организация «Орден». Она комплектовалась из отставных военнослужащих, гвардейцев, уголовников, специально выпущенных из тюрем. Были также завербованы в качестве осведомителей наиболее темные, склонные к фанатизму крестьяне, которым обещали деньги и безнаказанность за творимые ими преступления против своих односельчан. Число членов «Ордена» оценивалось в 60 тыс. человек7. Основателем этого «ордена убийц» выступил полковник Хосе Альберто Медрано. Этот садист и профессиональный убийца был начальником следственной полиции при репрессивном режиме Лемуса в 50-е годы, сделал карьеру на пытках политических заключенных, после чего был замечен и завербован ЦРУ США. Он стал одним из главных исполнителей военного переворота 1961 г., за что его назначили командующим первой пехотной дивизией, а затем начальником разведки армии и министром внутренних дел. В 1962—1970 гг. Медрано был главным офицером сальвадорской армии по связям с местной резидентурой — «станцией» — ЦРУ США. Он оказался местным начальником «Ордена». Затем его сменил на этом «посту» полковник К. У. Ромеро, назначенный на должность министра обороны (1972—1977) и в 1977 г. провозгласивший себя президентом Сальвадора. Ромеро начинил армию ячейками «Ордена», чтобы шпионить за военнослужащими и «убирать» неугодных ему лиц. Эту террористическую деятельность «Ордена» постарался «освятить» епископ Сан-Висенте Апарисио, передавший ему своих «христовых рыцарей» и перед выборами 1967 г. отлучивший от церкви всех, кто сотрудничал с Партией обновляющего действия, симпатизировал ей или голосовал за ее кандидатов. ХДП не смогла в одиночку противостоять репрессиям. Курс ХДП на так называемую «христианскую революцию», против коммунистов привел к сокращению влияния партии на президентских выборах 1967 г. (ее доля упала до 22% голосов избирателей, хотя в абсолютных цифрах число голосовавших за ХДП избирателей немного выросло)8. Любопытно отметить, что в тех департаментах, где церковная иерархия придерживалась реформистского направления, ХДП собирала от 25 до 42% голосов, а там, где во главе церковной епархии стояли прелаты интегристского направления, ХДП собирала от 6 до 15% голосов9. Последние активно сотрудничали с гражданским прикрытием военной диктатуры — так называемой Партией национального примирения.

Поражение ХДП на президентских выборах 1967 г. вызвало поворот влево, показав полную несостоятельность антикоммунистического курса, провал «третьей линии». Заменив лозунг «христианской революции» на лозунг «революции бедноты» и наладив диалог с левыми силами, ХДП на парламентских и муниципальных выборах 1968 г. укрепила свои позиции и превратилась в массовую общенациональную мелкобуржуазную партию с широкой социальной базой — от рабочих до мелких и средних предпринимателей. Основу ее электората составляла городская беднота, изгнанная помещиками из сельской местности, но не нашедшая применения своим рукам в городе. На выборах 1968 г., снова использовав самоустранение компартии, ХДП получила одну треть мест в парламенте и победила на выборах в 80 муниципальных советах (в том числе в самых крупных городах Сан-Сальвадоре, Санта-Ане и Сан-Мигеле, где проживает две трети населения страны).

В свою очередь, среди левых сил после 1967 г. произошло размежевание. Часть их, выйдя из компартии в апреле 1970 г.10, создала военно-политическую организацию (с 1972 г. носит название «Народные силы освобождения им. Агустина Фарабундо Марти»), придерживающуюся стратегии затяжной народной войны11. Компартия сочла, что возможности легальной массовой деятельности для левых сил еще можно было использовать, и взяла курс на создание широкой коалиции демократических сил. Это привело к диалогу ХДП с коммунистической партией — старейшей партией Сальвадора, основанной в 1930 г., и другими антидиктаторскими силами и к образованию в сентябре 1971 г. избирательной коалиции патриотических и демократических сил. Коалиция получила наименование «Национальный союз оппозиции» (УНО) в составе христианских демократов, преемника Партии обновляющего действия — Революционного национального движения (МНР), т. е. организации социал-демократической направленности, и марксистов.

Началось сплочение и массовых общественных организаций, прежде всего профсоюзных, шедших за этими партиями. Этой эволюции ХДП в сторону блокирования с левыми силами в немалой степени способствовали перемены в официальной позиции католической церкви после II Ватиканского собора, ее отход от риторики «холодной войны» и учет новых реальностей, нового соотношения сил в мире. В сущности, допустимость блокирования католиков с коммунистами в конкретных политических акциях впервые официально в Центральной Америке была признана еще в послании архиепископа Сан-Хосе (Коста-Рика) В. Санабриа от 14 июня 1943 г. генеральному секретарю партии костариканских коммунистов Народный авангард Коста-Рики М. Мора Вальверде12. Однако затем, в годы «холодной войны», эта тенденция была предана забвению и лишь в начале 70-х годов в связи с разрядкой международной напряженности снова пробила себе дорогу.

Как отметил VII съезд Коммунистической партии Сальвадора (1979 г.), «католическая церковь повернула на прогрессивные позиции, а часть духовенства перешла на позиции прямых соглашений с народным движением»13. Этой тенденции придерживались прежде всего священники столицы Сан-Сальвадора, испытавшие сильный нажим снизу, со стороны своей паствы, прежде всего городской бедноты и разорявшихся ремесленников. Подъем стачечного движения в 1967—1968 гг. через массовые католические организации оказывал влияние на радикализацию позиции самой церкви (в контексте общей ситуации в Латинской Америке).

В 1972 г. были образованы Теологический институт Центральной Америки и Экуменическая школа религиозных наук при Национальном университете (г. Эредиа, Коста-Рика), которые готовят церковные кадры в духе прогрессивного, патриотического направления. Развитие экуменического движения в Центральной Америке также содействовало демократическому повороту. Новые группировки и институты, избравшие линию «теологии освобождения», сделали основной упор на деятельность среди рабочих и крестьян и обосновали необходимость сотрудничества с левыми силами. Коста-риканское движение оказало влияние и на Сальвадор.

С разрешения архиепископа Сан-Сальвадора с июля 1970 г. стали создаваться «низовые духовные общины» в духе экуменизма. Они обращались с призывами социального характера преимущественно к городской и сельской бедноте. Духовенство поощрялось к пастырским посланиям такого же содержания, которые распространяли церковная радиостанция и газета «Ориентасьон». Злоупотребления властей и помещиков разоблачала церковная комиссия «Справедливость и мир». Священники развернули среди сельского населения агитацию за проведение аграрной реформы. Олигархия и военные власти пришли в бешенство. Левый священник Хосе Иносенсио Алас был похищен властями, жестоко избит, подвергнут пыткам и освобожден лишь после выступления в его защиту «Католической радиостанции» и переговоров епископа Артуро Риверы Дамаса с министром обороны. В декабре 1970 г. был убит правыми священник Николас Родригес.

В самой католической церкви и связанных с нею организациях оформилась оппозиция «справа» и «слева» против социального движения. В ХДП Сальвадора давали о себе знать и реформистское, десаррольистское течение, близкое к официальной линии католической церкви, и революционное направление, отвергающее капитализм как изжившую себя общественную систему и допускающее единство действий с коммунистами, и левацкое, сектантское течение.

Все эти перемены в позиции церкви, ХДП и «левых христиан» стояли в непосредственной связи с изменениями в социально-экономическом положении и политическом режиме Сальвадора в 60— 70-е годы. Вступление Сальвадора в «общий рынок» Центральной Америки и особенно соглашение 1963 г. с США о получении экономической помощи широко распахнули национальный рынок перед североамериканскими монополиями. Единственной сферой, куда был до поры до времени закрыт доступ монополиям США, было сельское хозяйство, находившееся во власти традиционной олигархии «14 семейств». Но интеграция больно ударила и по сельскому хозяйству, так как стимулировала его агроэкспортную ориентацию и повлекла за собой вытеснение массы сальвадорцев из сельской местности в города и даже за границу. В городах же под напором монополий разорение массы мелких и ремесленных предприятий резко сократило занятость в обрабатывающей промышленности и усилило безработицу.

За последние два десятилетия Сальвадор из сельской стал преимущественно городской страной.

Ряды рабочего класса в Сальвадоре выросли, но не столь быстрыми темпами, как городская и сельская беднота и средние слои, использовавшие конъюнктуру экономического бума 60-х годов под сенью «общего рынка». Произошли заметные перемены в составе городского пролетариата — ремесленников-полукустарей заместили молодые отряды рабочих крупных промышленных предприятий и современных плантаций.

С другой стороны, появление современных отраслей производства, транспорта и услуг повысило спрос на квалифицированную и полуквалифицированную рабочую силу, привело к возникновению сети профессиональных и педагогических училищ, расширению существующих и созданию двух новых университетов. В десять раз возросло число студентов (1963—1979 гг.). Если ранее в выступлениях против военной диктатуры заметную роль играла учительская масса, то теперь к ней присоединяется масса студенчества, особенно болезненно ощутившая на себе последствия кризиса «общего рынка» и экономического спада 70-х годов.

Североамериканские монополии попытались привлечь на свою сторону промышленные круги сальвадорской буржуазии, верхушечную часть средних слоев, чтобы найти реформистский выход из кризиса и «модернизировать страну» в своих интересах. Они взяли курс на «реформы сверху», ратуя за известную «либерализацию военного режима». Однако реформистская тенденция не получила поддержки со стороны правящих кругов США. Тогда агроэкспортная олигархия «14 семейств» и реакционная военная верхушка Сальвадора, выпестованная чилийскими милитаристами, стали искать фашистский выход из кризиса и нашли в этом поддержку со стороны стоявших у власти в США Никсона и Киссинджера. На муниципальных и парламентских выборах 1970 г. официальная партия, являвшаяся ширмой реакционной военной верхушки, нанесла поражение ХДП, отобрав у нее большинство муниципалитетов и резко сократив ее парламентское представительство. Руководители ХДП, как ее левое крыло, так и центристы, и даже часть правых, повернули после этого влево, понимая, что без поддержки компартии и других левых сил ХДП не имеет шансов рассчитывать на доступ к власти.

С другой стороны, часть левых христиан вслед за группировкой, отколовшейся от компартии, решила, что поражение 1970 г. закрывает все легальные возможности борьбы за власть, и сделала ставку на подготовку и развертывание вооруженной борьбы. Эта часть левых христиан, эволюционировавшая к марксизму, но сохранившая известные антикоммунистические предрассудки, создала вместе с некоторыми выходцами из компартии еще одну военно-политическую организацию и установила контакт с военной молодежью, обещая молодым, патриотически настроенным военным массовую поддержку в случае, если они свергнут военную верхушку и возьмут власть. На президентских выборах 1972 г. Национальный союз оппозиции получил больше голосов, чем официальная партия, но вследствие подтасовки результатов выборов был лишен возможности сформировать правительство. Тогда молодые офицеры арестовали узурпаторов власти и захватили столицу. Однако они не получили массовой поддержки, на которую рассчитывали. Тирания Сомосы и военно-фашистский режим Гватемалы осуществили вооруженную интервенцию в Сальвадоре и восстановили реакционное правительство военно-олигархических кругов. Это положило начало ползучей фашизации политического режима в Сальвадоре.

Между тем узурпировавший власть полковник Молина лавировал между фашистским и реформистским направлениями. В середине 1976 г. он попытался провозгласить верхушечную аграрную реформу, но натолкнулся на ожесточенное сопротивление «14 семейств» и ее рупора — Национальной ассоциации частных предпринимателей (АНЕП). Вместе с правым крылом военных, сгруппировавшихся вокруг министра обороны полковника Карлоса Умберто Ромеро и министра внутренних дел генерала Хосе Альберто Медрано, АНЕП образовала ассоциацию ФАРО («Фронт сахарозаводчиков восточного района») специально для противодействия принятию закона об аграрной реформе. ФАРО через финансируемые ею военизированные банды развязала террор в сельской местности против крестьянских и батрацких активистов. Олигархии не только удалось сорвать аграрную реформу, но и навязать армии и официальной партии кандидатуру полковника Ромеро в президенты на выборах в феврале 1977 г. И хотя Ромеро с треском провалился на этих выборах (большинство голосов получил кандидат Национального союза оппозиции полковник Кларамун), он объявил себя победителем, занял президентское кресло и присвоил себе чин генерала. Когда возмущенные массы вышли с протестом на улицы столицы, самозванец устроил кровавую бойню 28 февраля, унесшую сотни жизней, и затем издал драконовский «закон о защите порядка и его обеспечении». Компартия и Национальный союз оппозиции оказались захваченными врасплох этим поворотом событий и не сумели возглавить народное сопротивление эскалации фашистских действий, предложить реальную демократическую альтернативу. В этих условиях на авансцену политической жизни выдвинулись новый (с 1976 г.) архиепископ Сан-Сальвадора Оскар Арнульфо Ромеро-и-Гальдамес, с одной стороны, и левые военно-политические организации, избравшие вооруженный путь борьбы,— с другой. То, что протест широких народных масс стал облекаться в религиозную форму и его выразителем стал глава католической церкви Сальвадора, не было случайным явлением.

Оскар Арнульфо Ромеро, выходец из крестьянской семьи, родился в Сьюдад-Барриос, на севере страны, в 1917 г. и хорошо знал условия жизни трудящихся. В первой половине 70-х годов он придерживался не «теологии освобождения», а реформистской «теологии развития» и рассматривался как естественный преемник Л. Чавеса. Но в самой сальвадорской церкви в это время назревали серьезные конфликты. В ходе борьбы за аграрную реформу и в ходе забастовок и массовых выступлений против фашистской эскалации 1977 г. новый архиепископ Сан-Сальвадора и его единомышленники стали переходить на все более демократические и патриотические позиции. Еще в 1974—1975 гг. священники, действовавшие в крестьянском и студенческом движении, становились жертвами военных преследований. Церковная иерархия занимала тогда пассивные позиции в отношении репрессий и в результате утратила контроль над своими массовыми организациями сельских трудящихся, такими, как Христианская федерация крестьян (ФЕККАС) и Союз трудящихся деревни (УТС). Последние с 1975 г. сближались с «Революционным народным блоком» — широким движением, поддерживавшим линию затяжной народной войны. Когда же патриотическое духовенство осудило репрессии режима и обратилось с проповедями социального содержания к сельским трудящимся, то олигархия дала приказ физически истреблять «левых» священников. Для реализации плана убийств руководителей массовых организаций начальник разведывательной службы Национальной гвардии полковник Субильяга создал две тайные террористические банды, назвав их «Фаланга» и «Союз белого воинства». Последняя банда стала похищать профсоюзных руководителей и расстреливать их после чудовищных пыток в тоннелях близ порта Либертад. От рук этих убийц пал известный профсоюзный руководитель, секретарь ЦК компартии, депутат парламента Рафаэль Агиньяда Карранса. «Союз белого воинства» распространил листовки с требованием, чтобы члены ордена иезуитов, отличавшиеся особенной активностью в организации сельских масс, немедленно покинули страну, угрожая убить неподчинившихся. В марте 1977 г. они убили священника-иезуита Рутилио Гранде и двух его помощников, когда они служили мессу. Фашистские бандиты похитили, подвергли жесточайшим пыткам и изуверски убили руководителей христианских общин Аполинарио Серрано и Фелипе де Хесус Чакона. Орган олигархии газета «Диарио де ой» попыталась прикрыть расправу над ними, свалив ответственность на левые силы.

Против этой клеветы, потрясенный расправой помещиков и военщины над Рутилио Гранде и крестьянскими активистами, выступил архиепископ Ромеро: «Все дело в том, что царит несправедливость. Церковь должна бороться против несправедливости. Ответственность за то, что может произойти, полностью ложится на тех, кто виноват в существующей несправедливости»14. На протесты церкви армия ответила в мае 1977 г. штурмом монастыря в Агиларесе и расстрелом священника Альфонсо Наварро Овьедо.

Секретариат социального действия епископа (во главе его с 1975 г. стоит Артуро Ривера Дамас) обнародовал доклад, из коего явствовало, что силы так называемой безопасности только с декабря 1977 по июль 1978 г. похитили 715 человек, из которых 590 были освобождены после зверских пыток, двое убиты, а 21 человек «исчез». За это время войска подавили шесть забастовок, разогнали восемь митингов, в двух поместьях согнали с земли крестьян. В июле 1978 г. архиепископ предал гласности полный список похищенных и подвергнутых пыткам лиц15.

В пастырском послании «Церковь и народные политические организации» 6 августа 1978 г. архиепископ Сан-Сальвадора Оскар А. Ромеро и епископ Артуро Ривера Дамас отстаивали право трудящихся на создание своих организаций, в том числе в деревне. Они выразили осуждение в связи с тем, что это право насильственно нарушается в Сальвадоре вопреки действующей конституции и что путем подачек правительство и магнаты пытаются расколоть крестьян и вовлекают их в проправительственные репрессивные организации. «Чтобы вылезти из нищеты,— говорилось в послании,— люди поддаются соблазну со стороны правительственных организаций. За предоставляемые им небольшие льготы их заставляют заниматься репрессивной деятельностью, зачастую выдавать, устранять, задерживать, пытать, а в отдельных случаях даже убивать своих же братьев-крестьян»16. В послании отстаивалось право батраков и крестьян выдвигать свои требования, защищать их и организовываться для этой цели. В послании подчеркнута миссия церкви служить народу.

Эта позиция архиепископа Сан-Сальвадора взбудоражила олигархию и военщину, которые потребовали от церковной иерархии солидарности с властями. Они быстро нашли общий язык с полковником, викарием вооруженных сил, епископом Сан-Мигеля — Хосе Эдуардо Альваресом, а через него и с другими епископами и папским нунцием Эммануэле Джерада.

28 августа 1978 г. четыре епископа — епископ Сан-Висенте, председатель конференции епископов Сальвадора Педро Арнольдо Апарисио-и-Кинтанилья, епископ Санта-Аны — Бенхамин Баррера-и-Рейес, епископ Сан-Мигеля и викарий вооруженных сил Хосе Эдуардо Альварес и епископ Сан-Сальвадора Марко Рене Ревело, а также генеральный секретарь конференции епископов Фредди Дельгадо обнародовали свою декларацию.

Признавая отчаянное положение большинства населения страны, епископы сетовали на небольшие размеры территории страны, ограниченность ресурсов и демографический рост, стыдливо ставя на последнее место «социальную несправедливость». Весь пыл своего негодования они направили против «соблазна немедленных решений, не признающих законных средств». Ссылаясь на различные церковные авторитеты, эти епископы призвали к борьбе против марксизма, обвинили крестьянские организации в том, что в них проникли «марксисты», и заявили, что мятежные крестьяне не имеют права требовать покровительства со стороны церкви, призывали священников и мирян не сотрудничать ни прямо, ни косвенно с левыми организациями17. Заявление носило по-военному лаконичный характер, походило скорее на воинский приказ, чем на пастырское послание. За этой акцией, как и за поведением правого крыла ХДП, чувствовалась рука могущественного церковного института «Опус деи» и его главного представителя в Центральной Америке кардинала Касарьего, близкого друга гватемальского тирана генерала Лукаса Гарсиа.

В своем «Обращении к христианам Сальвадора и Центральной Америки» Союз трудящихся деревни и Христианская федерация сальвадорских крестьян справедливо расценили декларацию четырех епископов как проявление «классового выбора», враждебного крестьянству и всем трудящимся. Крестьянские и батрацкие организации напомнили, что четыре епископа, отрицая за трудящимися право добиваться защиты церкви, никогда не отказывали в ней правительственной террористической организации «Орден». Один из четырех епископов, Эдуарде Альварес, был полковником армии и участвовал в репрессивных операциях против крестьян. Епископы эти не протестовали, даже когда армия захватила силой монастырь в Агиларесе, превратив его на несколько недель в тюрьму, где пытали местных жителей, причем были схвачены, избиты и высланы из страны четыре священника из этого прихода18.

В то же время в обращении указано, что в Сальвадоре есть епископы, священнослужители и миряне-католики, которые выражают солидарность с крестьянами и участвуют в их борьбе19.

Дифференциация в рядах церковной иерархии отражала борьбу различных направлений в сальвадорском обществе и среди господствующих классов страны. Обеспокоенные примером соседней Никарагуа, народ которой сверг в июле 1979 г. ненавистную тиранию Сомосы, сальвадорские буржуазные круги и посольство США поспешили снова сделать ставку на верхушечные реформы. С 1977 г. посольство США стало предлагать правому крылу ХДП свое посредничество в переговорах с диктатором К. У. Ромеро и попыталось привлечь к переговорам о «либерализации режима» архиепископа и новую промышленную буржуазию. К февралю 1979 г. такая договоренность о переговорах диктатора Ромеро с буржуазной оппозицией в лице предпринимательских кругов и правых лидеров ХДП при участии церковной иерархии была достигнута. Но против «либерализации» выступили влиятельные кланы агроэкспортной и банковской олигархии (ее лидерами являются магнаты Кальехас, Роберто Хилл и бывший президент АНЕП Лемус О'Бирн, возглавляющие банки «Кускатлан» и «Популар»)20 и охраняющие их интересы военные в лице командующего организацией «Орден» генерала X. Л. Медрано и руководителей Народной гражданской лиги.

Эта группировка устроила провокацию, чтобы сорвать переговоры о либерализации режима, к которым подключались социал-христианское правительство Венесуэлы и Христианско-демократическая организация Америки (ее председателем выступал лидер сальвадорской ХДП Дуарте). Национальная гвардия Сальвадора захватила католический центр «Эль Деспертар» и убила священника Октавио Ортис Луна. Компромисс был сорван, «либерализация» не состоялась. Более того, фашисты сколотили «Комитет национальной обороны», обратившийся к диктатору К. У. Ромеро с открытым письмом, требуя прекратить разговоры о «либерализации» и «умиротворить» страну, т. е. еще более ужесточить репрессии. В марте 1979 г. АНЕП в открытом «Призыве к размышлению» выступала с нападками на позицию архиепископа. Верховное командование вооруженных сил высказывалось против компромисса с церковью и с ХДП.

Под влиянием победы никарагуанской революции пошло на подъем народное сопротивление военной диктатуре. Оно заметно усилилось в сентябре — октябре 1979 г. Тогда К. У. Ромеро вновь вступил в переговоры с X. Н. Дуарте, предложив устроить военный переворот и образовать правительство с участием правых демохристиан при условии их выхода из УНО. Против этого плана выступили как генералитет, так и молодые военные, которые объединились и свергли в середине 1979 г. К. У. Ромеро, бежавшего в США. При посредничестве посольств США и Венесуэлы между военными руководителями переворота, Национальной гвардией, руководством ХДП и предпринимательскими кругами в лице АНЕП был достигнут компромисс о сформировании военно-гражданской хунты. В состав хунты вошли представители «молодых военных», армейской верхушки, АНЕП, деятелей оппозиционной интеллигенции и представитель УНО в лице лидера партии Революционное национальное движение М. Унго. Демократические круги поддержали хунту в надежде на перемены. Компартия при этом выдвинула программу радикальных перемен, отвечающих народным чаяниям, которая включала следующие основные пункты: очистить госаппарат от фашистских элементов, покончить с репрессиями, освободить политзаключенных, предать суду палачей и расформировать парамилитаристские банды. Были выдвинуты также требования провести назревшие социально-экономические меры в интересах трудящихся. Католическая церковь в целом выразила поддержку этим требованиям. Но, несмотря на широковещательные обещания, хунта не смогла провести их в жизнь.

Террор фашистских банд против демократов и патриотов усилился. Решение о роспуске парамилитаристской организации «Орден» не было осуществлено на практике. Военщина сохранила полный контроль над госаппаратом. Материальное положение трудящихся резко ухудшилось. Все это привело к новому политическому кризису и уходу гражданских членов хунты в отставку в январе 1980 г. Под давлением посольства США и буржуазных кругов правое руководство ХДП в лице X. Н. Дуарте пошло на компромисс с реакционной военщиной и вышло из УНО, вступив в правительство. Левое крыло ХДП покинуло партию и пошло на сближение с Координационной комиссией левых сил (в ее состав в декабре 1979 г. вошли компартия, левые военно-политические и массовые организации). В феврале Координационная комиссия обнародовала программную платформу революционно-демократического правительства, предусматривающую наряду со срочными политическими мерами (прекращение репрессий, наказание убийц и палачей, разоружение и роспуск парамилитаристских банд и репрессивных органов олигархии, замена конституции новым основным законом, укрепление народной армии) проведение глубоких структурных преобразований и облегчение бедственного положения масс21. В апреле 1980 г. эта комиссия, партия «Революционное национальное движение», левые христиане, массовые профсоюзные организации, представители прогрессивной интеллигенции и деловых кругов создали «Революционный демократический фронт». В середине 1980 г. патриотические левые организации, представленные в координационной комиссии (включая компартию), создали военно-политическую организацию — «Фронт национального освобождения им. Фарабундо Марти» — с единым политическим руководством и военным командованием. Укрепление единства демократических и патриотических сил сопровождалось подъемом массовых выступлений как мирного, так и не мирного характера. Чтобы закрыть путь антиимпериалистическим и антиолигархическим преобразованиям, правящая хунта под давлением посольства США пошла на координацию репрессивных акций с парамилитаристскими бандами и еще более ужесточила репрессии против народа, против демократической оппозиции. Были убиты лидер левых демохристиан, бывший генеральный прокурор страны Марио Самора Ривас, выступавший за аграрную реформу, были похищены и убиты один из руководителей компартии, Роберто Кастельянос Бранья, его жена Анетт Матьессен и многие другие активисты демократических организаций.

Эту кампанию похищений и убийств руководителей массовых организаций, кампанию массового террора разработали «специалисты» ЦРУ, участвовавшие в Южном Вьетнаме в проведении операции убийств патриотов под кодовым названием «Феникс» и обосновавшиеся в Сальвадоре под вывеской «Школы контринсургенции» в Готере и «Центра обучения инженерных войск» в Сакатеколука. Непосредственное исполнение этих убийств было поручено бывшему начальнику разведки Национальной гвардии, известному агенту ЦРУ майору Роберто д'Абюиссону, профессиональному палачу, подручному главаря «Ордена» генерала X. А. Медрано. В своих выступлениях по телевидению д'Абюиссон открыто призывал к убийству Марио Саморы, называя его «подрывным элементом» и лживо обвиняя в принадлежности к левым военно-политическим организациям. Аналогичные абсурдные обвинения были выдвинуты им по адресу Роберто Кастельяноса и других деятелей левой оппозиции. Вслед за этим д'Абюиссон призвал по телевидению к расправе с архиепископом Сан-Сальвадора О. А. Ромеро.

Архиепископ Сан-Сальвадора выступил с публичным обличением террора и насилий реакции и в феврале 1980 г. обратился с письмом к президенту США Дж. Картеру, требуя положить конец вмешательству во внутренние дела Сальвадора, прекратить предоставление военной помощи репрессивной хунте.

В письме О. А. Ромеро говорилось, что «поддерживаемая Соединенными Штатами военная хунта не управляет страной, а является политическим оружием в руках беспринципных военных, которые только и умеют подавлять народ и защищать интересы сальвадорской олигархии»22.

Затем 23 марта 1980 г. в проповеди перед двумя тысячами прихожан, обращенной к солдатам сальвадорской армии, архиепископ О. А. Ромеро призвал их не выполнять преступных приказаний фашистов, не стрелять в народ, не убивать собственных братьев и сестер. «Солдат, ты не обязан повиноваться приказу, который идет против божественного установления,— сказал архиепископ.— Аморальные законы никто не обязан исполнять. Одумайся. Есть еще время вновь обрести свою совесть. Именем господа нашего, именем этого многострадального народа, чьи стенания с каждым днем исступленнее возносятся к небу, я умоляю вас, я прошу вас, я приказываю: прекратите репрессии»23. Этого призыва в духе «теологии революции» ни империализм США, ни сальвадорская олигархия не могли простить архиепископу. В своем последнем интервью архиепископ осудил хунту за развязанный ею террор против народа. Он отметил, что объявленные ею реформы не могут быть навязаны сверху, и призвал к диалогу с левыми организациями, чтобы совместно провести социальные преобразования и покончить с социальной несправедливостью. Архиепископ заклеймил правые силы, прикрывающие свои преступления «фальшивой религиозностью». «В Пуэбла, на конференции СЕЛАМ, был установлен принцип, согласно которому общество, объявляющее себя христианским, но не сделавшее выбора и не ставшее на сторону бедных, совершает измену Евангелию. Многие из лагеря правых называют себя католиками, но не может быть настоящим христианином тот, кто насаждает и защищает социальную несправедливость», — сказал архиепископ24. Он указал, что руководство ХДП разделяет с правыми ответственность за репрессии против народа и за совершенные ими злодеяния. Осудив в духе социальной доктрины католической церкви насилие, архиепископ О. А. Ромеро предостерег от того, чтобы ставить на одну доску насилие олигархии и насилие левых сил, выражающих возмущение социальной несправедливостью и репрессиями. Он обосновал ссылками на церковные авторитеты право народа на восстание против власти, нарушающей божественный и человеческий законы.

Вслед за этим против архиепископа О. А. Ромеро была развернута настоящая травля, в храм, где он выступал с проповедями, была заложена взрывчатка, в письмах, по телефону и устно ему угрожали расправой. В тысячах экземпляров «Орден» и другие парамилитаристские организации распространили листовку «Будь патриотом, убей священника!».

В конце концов д'Абюиссон, главнокомандующий «Ордена» Медрано и командующий Национальной гвардией дали приказ убить О. А. Ромеро. По сообщению печати, непосредственное исполнение этого приказа было поручено той же команде убийц, состоящей на службе ЦРУ, которая совершила убийство чилийского патриота Орландо Летельера в США и ряд других политических убийств. Перед этим эту команду лично проинструктировал бывший заместитель руководителя пиночетовской охранки ДИНА Херонимо Пантоха, ныне консул Чили в г. Кали (Колумбия). В составе этой группы были известные профессиональные убийцы Хосе Дионисио Суарес и Вирхилио Пас Ромеро. Убийцы проникли 23 марта 1980 г. в храм, где архиепископ выступал с воскресной проповедью, и выстрелами из снайперской винтовки убили О. А. Ромеро во время богослужения. Таков был финал кампании, начатой еще в феврале 1979 г., когда консервативные епископы Сальвадора во главе с армейским викарием обнародовали свой документ с публичным осуждением деятельности О. А. Ромеро. В день убийства О. А. Ромеро фашистские банды уничтожили еще 39 демократов и патриотов.

В ответ на это подлое преступление массовые организации призвали к 8-дневной всенародной политической стачке. Похороны архиепископа О. А. Ромеро вылились в 100-тысячную манифестацию протеста против политики империализма США и сальвадорской реакции. Армия совершила новое преступление, атаковав похоронную процессию и превратив похороны архиепископа в очередную кровавую бойню.

Реакционные силы координировали свою террористическую деятельность, создав так называемую «Организацию для освобождения Центральной Америки от коммунизма». Практически был создан единый фронт империализма США, ультраправых сил и военно-гражданской хунты для борьбы против патриотических и демократических сил Сальвадора. Если за время диктатуры К. У. Ромеро были убиты несколько сотен патриотов, то за 1980 г. при военно-гражданской хунте жертвами ее террора пало более 15 тыс. человек.

В попытках остановить и повернуть вспять революционный процесс в Сальвадоре и во всей Центральной Америке империализм США старается привлечь к осуществлению контрреволюционных интервенционистских планов не только тиранический режим соседней Гватемалы и правых гондурасских военных, но и правительства Венесуэлы, Колумбии и Коста-Рики.

В ответ на консолидацию контрреволюционных сил демократические и патриотические организации Сальвадора образовали Революционный демократический фронт. В июньской всеобщей забастовке (1980 г.), устроенной по призыву Фронта, приняло участие более 300 тыс. трудящихся.

Убийство архиепископа О. А. Ромеро еще раз подтвердило, что империализм США и его союзники в Сальвадоре делают ставку не на буржуазную демократию и социальные реформы, а на грубую военную силу и расширяют почву для подготовки военной оккупации страны. Сразу же после этого убийства майор д'Абюиссон совершил вояж в США, где беседовал как с представителями ЦРУ, госдепартамента и конгресса США, так и с лидерами «14 семейств» Сальвадора, которые, обосновавшись во Флориде, вывезли из своей страны более 2,5 млрд. долл. Там же пребывает и беглый преступник, бывший диктатор К. У. Ромеро. Конгресс США утвердил предоставление «военной помощи» хунте в размере 6 млн. долл. и одобрил предоставление кредитов на сумму более 50 млн. долл. По подсказке Роберто Пастора, помощника 3. Бжезинского, в дни всеобщей забастовки на улицы сальвадорских городов было выведено 15 тыс. солдат. К берегам Сальвадора были посланы военные корабли США. В трех стратегических зонах страны оборудованы вертолетные базы для приема воздушных десантов и для их использования против соседних стран, особенно против революционной Никарагуа. В координации с военщиной Гватемалы и Гондураса, с беглыми сомосовскими гвардейцами карательные отряды проводят прочесывание сельской местности и творят расправы над мирными жителями. После того как «Фронт национального освобождения им. Фарабундо Марти» объявил в начале 1980 г. о переходе патриотических сил в наступление, вмешательство военщины США и соседних тиранических режимов во внутренние дела Сальвадора усилилось. Из состава хунты были удалены центристские элементы, а контроль над ее войсками был передан фашистским полковникам — ставленникам палача К. У. Ромеро и североамериканским военным советникам. Авиация хунты стала выжигать напалмом и фосфорными бомбами районы, над которыми установили контроль патриотические силы. Над Сальвадором нависла угроза прямой оккупации карательными войсками США.

Епископ Альберто Иньеста назвал народ Сальвадора «народом, распятым на кресте»25. В самом деле, империализм и местная олигархия делали все, чтобы сальвадорский народ смиренно сносил грубое насилие, совершаемое над ним в течение полувека. Но гордый народ Сальвадора не смирился и никогда не смирится с этим уделом. Ныне он поднялся на решительный бой с угнетателями, и в этой исторической битве на его стороне солидарность всего передового и прогрессивного человечества.

1 Catholicism, Social Control and Modernization in Latin America. Englewood Cliffs, 1970, с 142.

2 The Church in the New Latin America. Notre Dame, 1964, с 39.

3 W. R. Read, V. M. Monterroso, H. A. Jоhnsоn. Avance evangelico en la America Latina. [В. м., б. г.], с. 126.

4 E. J. Williams. Latin American Christian Democratic Parties. Knoxville, 1967, с 287.

5 G. Mac Coin. Latin America. The Eleventh hour. N. Y., 1962, с 189—190.

6 Religion, Revolution and Reform. New Forces for Change in Latin America. N. Y, 1964, с 185.

7 Derechos humanos en Centroamerica. Guadalupe — Goicoechea — Costa Rica, 1979, № 1, с 31.

8 С. И. Семенов. Христианская демократия и революционный процесс в Латинской Америке. М., 1971, с. 232—233.

9 I. Alonso, G. Garrido. La Iglesia en America Central. Bogota, 1964, с 156.

10 S. С. Сarpiо. Secuestro у Capucha. 4 ed. [Б. м.], 1980, с. 5.

11 J. Backer. La Iglesia у el sindicalismo en Costa Rica. San Jose, 1978, с 256—258.

12 «El Salvador rebelde», S. L., 1980, № 6, с 5.

13 VII Congreso del Partido Comunista de el Salvador. Informe del Comite Central, 1 parte. San Salvador, 1979, с 22.

14 «Diario do Hoy», 11.XII.1976.

15 «Estudios Centroamericanos». San Salvador, IX.1978, № 359, с 785.

16 Там же, с. 763.

17 Там же, с. 774—775.

18 Там же, с. 777.

19 Там же, с. 778.

20 «Voz Popular». San Salvador, 26.IX.1979, № 120.

21 «La Prensa Grafica». San Salvador, 28.11.1980.

22 «Правда», 29.Ш.1980.

23 «Cambio 16». Madrid, 6.IV.1980, № 435, с 56.

24 Там же.

25 Там же, с. 96.