Свящ. Александр Шмеман

ПРАВОСЛАВНОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ

Введение

Цель всего религиозного преподавания в Православной Церкви - введение ребенка (или взрослого) в Церковь, в ее жизнь - жизнь благодати общения с Богом, любви, единения и духовного пути к вечному спасению, ибо таковы основные цели Церкви.

Церковь как жизнь и благодать воплощается в своем богослужении. Греческое слово для обозначения богослужения - leitourgia - литургия означает больше, чем просто молитва. Оно означает общее действие, в котором каждый принимает активное участие, является участником, а не только "присутствующим". Это действие по сущности одновременно и общее, и личное. Общее оно потому, что единением и верою участников оно реализует и исполняет сущность Церкви, то есть присутствие Христа посреди верующих в Него. А личное, поскольку эта реальность каждый раз обращена ко мне, дана мне для моего личного вразумления, для моего возрастания в благодати. Итак, в богослужении я активный "строитель" Церкви - а быть им мой христианский долг, - и меня же Церковь благодетельствует, так как все сокровища Церкви предлагаются мне как Божественный дар.

Следовательно, литургическое обучение и состоит в том, чтобы объяснить, как все в богослужении касается нас как Церкви Божией, делает нас живым Телом Христовым и относится ко мне как к живому члену этого Тела. Основная задача литургического обучения в том, чтобы показать, как, участвуя в литургии, общей и официальной службе Церкви, мы можем стать свидетелями Христа в нашей частной и общественной жизни, ответственными членами Церкви, христианами в полном смысле этого слова. Понимание богослужения должно привести к усвоению христианских догматов, к христианской жизни.

Литургия Церкви состоит из молитв, чтения, обрядов, пения. Другими словами, в ней существует порядок, структура, в которой различные элементы связаны друг с другом, и только в этом соотношении раскрывается их истинное значение. Каждую службу можно сравнить со зданием, в котором все части функциональны. Чтобы понять действие и смысл каждой части, надо сначала понять все в целом. Слишком часто в нашем религиозном преподавании службы не объясняются, а только описываются как ряд обрядов и молитв. Внутренняя необходимость, которая все эти элементы связывает и приводит в порядок, в службу, не объясняется. Есть люди, которые знают службы так хорошо, что могут и служить и петь их, при этом не понимая их смысла. Литургическое служение становится в таком случае слепым выполнением бессмысленных предписаний, что несовместимо с определением молитвы, данным Самим Иисусом Христом: "поклоняться в духе и истине" (Ин. 4, 24). Для понимания богослужения Церкви требуется духовное и интеллектуальное усилие. Изучением различных элементов службы, общего порядка и структуры мы постигаем смысл службы. Правила, предписания, устав надо понимать как врата, ведущие нас в чудесную реальность новой жизни во Христе.

При описании православных служб часто употребляются выражения "торжественные", "красивые" и т. п., но мы должны помнить, что ни торжественность, ни красота сами по себе не цель службы. И красота, и торжественность могут быть ложными, это случается, когда они становятся самоцелью, теряют связь со смыслом богослужения. Служба по существу является духовной и должна быть таковой на практике. Слишком много наших церквей как будто отражают человеческую гордость и самодовольство сильнее, чем небесную красоту Царства Божия. Нам необходимо вновь обрести истинный дух богослужения, который есть смирение, благоговение, страх Божий, сознание своего недостоинства и предстояния перед Самим Богом. Вот что означают слова: "С верой, благоговением и страхом Божиим".

Литургия Церкви может изучаться в следующем порядке:

1. Литургия посвящения: таинства Крещения и Миропомазания, посредством которых мы вступаем в Церковь и становимся ее членами.

2. Божественная литургия, или Евхаристия - самый центр всей церковной жизни, таинство присутствия Христа среди нас и Его общения с нами. Это основное таинство Церкви, так как ничего в Церкви не может быть достигнуто без причастия Христу в Евхаристии.

3. Литургия времени, то есть те службы, в которых Церковь освящает время, в котором мы живем и действуем, преображая его во время нашего спасения.

4. Освящение жизни, то есть таинства и службы, относящиеся ко всем подробностям нашей жизни, помогающие нам жить христианской жизнью, причастной ко Христу, полной Его Духом и посвященной Его спасительной цели. Это таинства целительные - Покаяние и Елеосвящение, таинство Брака, различные обряды (молитвы, благословения) и, наконец, богослужение христианской смерти.

Церковь учит нас различать таинства и не сакраментальные службы. Таинство (musthrion) - богослужение, во время которого Дух Святой совершает определенную перемену или преобразование, имеющее значение для всей Церкви и признаваемое и принятое всей Церковью. Таинств семь, и, хотя мы будем каждое из них разбирать в дальнейшем, краткое определение мы дадим здесь:

1. Таинство Евхаристии есть "Таинство таинств", в котором Церковь видимая преображается в Церковь - Тело Христово, новый народ Божий, Храм Духа Святого. Это совершается жертвенной и евхаристической трапезой, установленной Самим Христом, на которой вся Церковь приносит Богу, во имя Христа, Жертву хваления, вспоминая Смерть и Воскресение Господа. И принимая преложение Хлеба и Вина, нашего приношения и воспоминания, в Тело и Кровь Христовы, Церковь причащается Ими в совершенном единении с Ним.

2. Таинство Крещения: литургическое действие троекратного погружения в воду, которое преобразует человека в "новое творение", разрешает все грехи его и соединяет в новую жизнь со Христом.

3. Таинство Миропомазания, в котором человек посвящается в христианина. Он получает дар Духа Святого, делающего его членом Церкви, которая "род избранный, царственное священство, народ святой" (1 Пет. 2, 9). Он вводится в жизнь Духа Святого и становится гражданином Царства Небесного.

4. Таинство Рукоположения, в котором Дух Святой изменяет деятельность христианина в Церкви, сообщая ему дары Духа Святого, необходимые для просвещения Церкви в пастырском служении, власть совершать таинства, способность учительствовать.

5. Таинство Брака, в котором два члена Церкви становятся одним телом, новой "единицей"в Теле Христовом, получают благословение умножаться и возрастать в совершенном единении любви.

6. Таинство Покаяния: в нем христианин, чьи грехи увели его от жизни во Христе, примиряется с Церковью - после покаяния - и снова принимается в полное общение и участие в ее жизни.

7. Таинство Елеосвящения (соборование): в нем болящему члену Церкви подается сила исцеления, духовного или физического.

В не сакраментальных богослужениях надо различать службы литургические и не литургические. Литургическими мы называем те службы, которые совершаются от имени всей Церкви, которые имеют "субъектом" Церковь, даже если присутствуют только два или три человека. Они относятся к официальному культу Церкви, например, вечерня, утреня, праздничные службы и т. д. Они "кафоличны" и "универсальны" в своем масштабе и значении - даже если касаются одного члена Церкви (похороны, присоединение к Православию и т. д.). Что касается не литургических служб - их главное отличие в том, что их масштабы ограничены, они не относятся ко всей Церкви (например, монастырское повечерие).

Порядок служб указан в церковных богослужебных книгах. Хотя не все в литургической традиции Церкви в одинаковой степени важно, тем не менее отдельные лица не имеют права изменять порядок служб или вносить изменения в принятые формы богослужения. Это право и долг иерархии - сохранять чистоту литургической жизни, охранять ее от всего, что могло бы затемнить ее или что не соответствует ее вечному назначению.

Основные элементы литургического богослужения

Все литургические службы при различии их специального содержания и назначения имеют некоторые общие для них элементы. Краткое изучение этих общих литургических форм должно непременно предшествовать изучению каждой службы или цикла служб.

Язык богослужения: язык Библии

Православная Церковь употребляет много языков в своем богослужении (греческий, церковнославянский, английский и т.д.) и все же имеет основной литургический язык. Это язык Священного Писания, Библии. Чтобы понять литургию, недостаточно просто перевести ее на "понятный" язык, надо еще изучить ее библейскую форму и содержание, то есть образы, сравнения, ссылки, вообще всю систему выражений, взятых прямо или косвенно из Библии. Этот библейский характер христианского богослужения объясняется, во-первых, тем фактом, что первые христиане были иудеями и, естественно, употребляли формы и выражения иудейского культа, прямым продолжением которого является христианское богослужение. Во-вторых, великие христианские писатели, которые писали литургические песнопения и молитвы, были глубоко укоренены в Библии, видели в ней источник всей христианской мысли и учения. Естественно, они писали языком, к которому привыкли. Таким образом, Библия является ключом к пониманию богослужения, точно так же как и богослужение - живое толкование Библии. Вместе они образуют два главных основания церковной жизни.

Использование Библии в качестве литургического языка Церкви, то есть как выражение ее богослужения, молитвы и поклонения, возможно тремя способами:

1. Во-первых, сами библейские тексты составляют важную часть всех служб: паремии (чтения пророчеств из Ветхого Завета, из Нового Завета, чтение Евангелия и Апостола), песнопения (песни из Ветхого Завета: "Величит душа моя Господа", "Ныне отпущаеши" и другие), наконец, псалмодия. Псалтырь - литургическая книга в своей полноте. Отдельные стихи, или несколько стихов прокимена, или целые псалмы входят в ткань всех служб и являются важнейшим выражением церковной молитвы. Отцы Церкви и создатели литургических текстов знали Псалтырь наизусть и считали ее боговдохновенным выражением всего богослужения.

2. Кроме того, в службах употребляются библейские слова и выражения на еврейском языке или в переводе. Вот самые важные: Аминь - "да будет так" - торжественное признание и принятие верующими действительности, правды и силы того, что сотворил Бог и "доныне делает". На каждую молитву, каждый возглас, каждое литургическое действие народ отвечает: "Аминь", как бы ставя свою печать; и справедливо будет сказать, что только христианин имеет право говорить "аминь", то есть получать и делать своим то, что Бог дает ему в Церкви.

"Аллилуия" - в вольном переводе: "Здесь Господь, хвалите (славьте) Его" - радостное восклицание тех, кто видит и испытывает присутствие Божие, одно из ключевых слов службы, потому что оно открывает нам самую суть молитвы: поставить нас пред Богом.

"Благословенно" - основная библейская формула поклонения, которая употребляется во всех службах как их начало и открытие. Мы возвещаем, что Бог и торжество Его воли и намерений -предельная цель всех наших желаний, начало нашего богослужения.

К подобным словам принадлежат выражения: "Свят, Свят, Свят", "Бог Господь и явися нам" и многие другие, которые в Ветхом Завете выражали ожидание Израилем искупления, а теперь выражают веру Церкви, что во Христе все надежды и пророчества исполнились.

3. Наконец, все песнопения и молитвы в богослужении полны образами, символами и выражениями, взятыми из Библии, которые для своего понимания требуют знания Священного Писания. Когда, например, Матерь Божию сравнивают с "Купиной Неопалимой" или с кадилом, храмом, горой и т. д., эти сравнения требуют не только фактического знания Писания, но и символического и богословского понимания их значений. Такие слова или понятия, как "свет", "тьма", "утро", "день Господень" или символы веры, елея, вина и т. д., должны восприниматься в их библейском значении, если мы хотим понять их литургическое употребление.

Основные обряды

Литургия - священное действие, то есть ряд движений и обрядов, не только чтений и молитв. Община, как и отдельные люди, молится и поклоняется Богу не только словами, по и в некоторых телесных движениях: коленопреклонения, воздеяния рук, поклоны, земные поклоны, прикладывание к иконам и т. д. - религиозные обряды, старые, как самое человечество. Они были приняты в христианское богослужение как прямые и естественные выражения разнообразных религиозных состояний человека. К этому надо прибавить еще несколько основных обрядов, которые встречаются во всех богослужениях:

1. Каждение, то есть возжигание ладана. Сначала христиане протестовали против этого обряда, который существовал еще в Иерусалимском храме, из-за его связи с язычеством. В Римской Империи христиане преследовались за отказ возжигать ладан перед изображением императора, таким образом отрицая его божественность, но позже каждение было принято Церковью. Это естественный символ религии, ее преображающей силы (ладан становится благовонием) и поклонения (дым восходит вверх). В христианском богослужении каждение предписывается или как приготовление и освящение (каждение алтаря перед приношением), или как выражение благоговения (каждение икон и молящихся, т. к. каждый человек носит образ Божий и высокое призвание к святости).

2. Процессии и входы. Все литургические службы построены по образу процессии, то есть движения вперед, указывая таким образом на динамическую сущность христианского богослужения. Процессия символизирует и являет движение человека к Богу и Бога к человеку, движение всей истории спасения, которая оканчивается в Царстве Небесном. Например, в литургии: вхождение священника в алтарь (движение человека), его приношение даров для Евхаристии (приношение жертвы), затем выход с Чашей (Бог приближается к людям, приходит к нам) и т. д.

3. Свет и тьма. Кроме обычая зажигать свечу перед иконами, существуют литургические обряды, связанные со светом. Свеча дается новокрещенным, новобрачным, священнослужители имеют свечи в руках в определенные торжественные моменты службы, также и все собравшиеся во время отпевания. Литургические правила предписывают в некоторые моменты полное освещение Церкви, в другие - затемнение. Все это - выражение в обрядах важнейшего христианского противопоставления света и тьмы, святости и греховности, радости и горя, смерти и воскресения. Свет всегда олицетворяет Христа ("Я - Свет миру"), просвещение, которое Он нам принес: познание истинного Бога, возможность достичь Его, дар общения с Ним.

4. Крестное знамение. Это простое действие - главный знак христианского благословения, выражающий веру Церкви в спасительную силу Креста Господня.

5. Стояние, сидение, коленопреклонение, земной поклон. Весь человек, то есть и душа и тело, принимает участие в молитве, потому что весь человек был воспринят Сыном Божиим в Его Воплощении и должен быть искуплен для Бога и Его Царствия. Поэтому различные положения тела в молитве имеют литургическое значение, являются выражением нашего поклонения. Стояние - это основное положение во время службы ("станем добре"), так как во Христе мы были искуплены и возвращены к своему истинному состоянию, восстановлены из греховной смерти и от подчинения животной, греховной части нашей природы. Потому Церковь запрещает всякие другие положения (коленопреклонения, поклоны) в день Господень, когда мы вспоминаем Христово Воскресение и созерцаем славу нового творения. Коленопреклонение и поклоны принадлежат покаянным дням литургического года (пост), но также предписываются в некоторых случаях как обряды поклонения (перед Крестом, в алтаре и т.д.). Сидеть полагается только во время поучительных частей службы (чтение паремий, пророчеств, во время проповеди), но Евангелие всегда слушают стоя.

Литургические формулы

Есть несколько литургических формул, которые встречаются во всех службах и выражают несколько основных реалий христианского богослужения. Самые важные следующие:

1. "Мир всем: и духови твоему". Этот короткий диалог между священнослужителем и молящимися всегда предшествует главным действиям в каждой службе (чтению Евангелия, Евхаристическому канону, Причастию и т.д.). Все, что мы получаем в Церкви, стало возможным благодаря миру между Богом и людьми, который Христос установил и исполнил. В Нем мы в мире с Богом, поэтому это провозглашение и дарование мира составляет важную часть христианской литургии.

2. "Главы ваша Господеви приклоните" - призыв к подчинению Богу, к приятию Его как Бога и Господа.

3. Ектений и прошения. Ектенья - это определенный ряд прошений или призываний к молитве, возглашенных диаконом (или священником) . Ектенья - одна из основных форм литургической молитвы, свойственная почти всем службам. В Православной Церкви употребляются четыре типа ектений.

(1) Великая ектенья, с которой обычно начинается богослужение. Ее прошения говорят о всех нуждах Церкви, мира, общины и каждого отдельного человека и составляют, таким образом, Молитву Церкви. Она начинается словами: "Миром Господу помолимся".

(2) Малая Ектенья - сокращенная великая ектенья.

(3) Сугубая ектенья: молящиеся на каждое прошение отвечают троекратно: "Господи, помилуй!", ее прошения касаются более подробно нужд прихода.

(4) Просительная ектенья, в которой мы просим ("Господа просим" - "подай, Господи") исполнить наши основные нужды. Эта ектенья обычно бывает в конце службы. К этим ектеньям надо добавить те, которые употребляются в особых службах или в особые моменты службы, например, об оглашенных, при освящении воды, заупокойные и т.д. Литургический смысл и важность ектений состоит в том, что благодаря им поддерживается совместный характер молитв, богослужение приобретает диалогическую структуру.

4. "Премудрость" - этот возглас обычно подчеркивает важный момент службы, обычно предшествует чтению Священного Писания.

5. "Вонмем" -призыв быть особенно внимательными и сосредоточенными перед чтением Священного Писания

Богослужебные тексты

Кроме текстов, взятых непосредственно из Библии (паремии, псалмы, песнопения и т. д.), мы находим в богослужениях два основных типа текстов: молитвы и песнопения. Молитвы обычно читаются или возглашаются епископом или священником и являются центром или вершиной каждого литургического действия. Они выражают смысл всей службы (молитвы на вечерни и утрени) или, когда речь идет о таинствах, совершают и выполняют тайнодействие (великая Евхаристическая молитва Божественной литургии, разрешительная молитва таинства покаяния и т. д.). Песнопения составляют музыкальную часть богослужения. Церковь считает пение важным выражением нашего поклонения ("Пою Богу моему, дондеже есмь") и предписывает большое разнообразие песен для каждой службы.

Основными гимнографическими типами или формами являются:

1. Тропарь - короткая песнь, выражающая главную тему празднуемого события (праздник, день святого и т. д.) и прославляющая его. Например, пасхальный тропарь: "Христос воскресе из мертвых" или тропарь Воздвижения Креста: "Спаси, Господи, люди Твоя".

2. Кондак-то же, что тропарь, разница лишь в их историческом развитии. Кондак был прежде длинной литургической поэмой из 24 икосов; постепенно он вышел из богослужебного употребления, сохранившись только в виде короткой песни, исполняемой на утрени (после 6-й песни канона), за литургией и на часах. У каждого праздника есть свой тропарь и кондак.

3. Стихира - принадлежит к разряду песнопений, которые поются в определенные моменты службы, например, стихиры после псалма"Господи, воззвах" на вечерне, на утрени - стихиры на "Хвалите" и т. д.

4. Канон - большая гимнографическая форма; состоит из 9 песен, включающих по несколько тропарей. Существуют каноны на каждый день года, которые поются на утрени, например, пасхальный канон: "Воскресения день", рождественский: "Христос рождается, славите".

Всего существует восемь основных мелодий, или гласов для богослужебного пения, так что каждое песнопение исполняется на определенный глас (например, "Царю Небесный" - на 6-й глас, рождественский тропарь: "Рождество Твое, Христе Боже" - на 4-й, пасхальный канон - на 1-й и т. д.). Указание гласа всегда стоит перед текстом. Кроме того, каждая неделя имеет свой глас, так что восемь недель образуют "гимногра-фический" цикл. В структуре богослужебного года отсчет циклов начинается со дня Пятидесятницы.

Святой Храм

Место богослужения называется храмом. Двойное значение слова "Церковь", означающее и христианскую общину, и дом, в котором она поклоняется Богу, уже само указывает на функцию и природу православного храма - быть местом литургии, местом, где община верующих являет себя Церковью Божией, духовным Храмом. Православная архитектура имеет поэтому литургический смысл, свою символику, которая дополняет символику богослужения. У нее была длинная история развития, и она существует у различных народов в большом разнообразии форм. Но общая и центральная идея та, что храм - это небо на земле, место, где нашим участием в литургии Церкви мы входим в общение с грядущим веком, с Царствием Божиим.

Храм обыкновенно разделен на три части:

1. Притвор, передняя часть, теоретически в центре него должна стоять крещальная купель. Таинство Крещения открывает новокрещенному двери в Церковь, вводит его в полноту Церкви. Поэтому Крещение прежде происходило в притворе, и затем новый член Церкви торжественной процессией вводился в Церковь.

2. Центральная часть храма - это место собрания всех верующих, сама церковь. Церковь здесь собирается в единении веры, надежды и любви, чтобы прославлять Господа, слушать Его поучения, принимать Его дары, чтобы вразумляться, освящаться и обновляться в благодати Духа Святого. Иконы святых на стенах, свечи и все остальные украшения имеют одно значение - единение Церкви земной с Церковью Небесной, или, вернее, их тождество. Собранные в храме, мы - видимая часть, видимое выражение всей Церкви, глава которой-Христос, а Матерь Божья, пророки, апостолы, мученики и святые - члены, как и мы. Мы вместе с ними образуем одно Тело, мы подняты на новую высоту, на высоту Церкви в славе -Тело Христово. Вот почему Церковь приглашает нас войти во храм "с верой, благоговением и страхом Божиим". По той же причине древняя Церковь не позволяла присутствовать на службах никому, кроме верных, то есть тех, кто уже верой и крещением включены в небесную реальность Церкви (ср. на литургии: "Оглашенные, изыдите"). Войти в Церковь, быть вместе со святыми - самый великий дар и честь, поэтому храм - это место, где мы поистине приняты в Царствие Божие.

3. Алтарь - место престола. Престол - мистический центр церкви. Он изображает (являет, реализует, раскрывает нам - таково действительное значение литургического изображения): а) Престол Божий, к которому Христос вознес нас Своим славным Вознесением, которому мы вместе с Ним предстоим в вечном поклонении; б) Божественную трапезу, к которой нас призвал Христос и где Он вечно раздает пищу бессмертия и жизни вечной; в) Его Жертвенник, где совершается Его полное приношение Богу и нам.

Все три части храма украшены иконами (изображениями Христа и святых). Слово "украшение" не вполне подходит, т. к. иконы больше, чем "украшение" или "искусство". Они имеют священное и литургическое назначение, они свидетельствуют о нашем реальном общении, единении с "небом" - духовным и прославленным состоянием Церкви. Поэтому иконы больше, чем образы. По учению Православной Церкви, те, кого они изображают, действительно духовно присутствуют, они - духовная реальность, а не просто символ. Иконография - искусство сакраментальное, в котором видимое открывает невидимое. Это искусство имеет свои правила, или "канон", особый метод и технику письма, которые вырабатывались веками для выражения преображенной действительности. Сегодня люди вновь стремятся открыть истинное значение икон, постичь настоящее иконографическое искусство. Но еще много надо сделать, чтобы убрать из наших церквей приторные и сентиментальные изображения, которые ничего не имеют общего с православным пониманием иконы.

Православный храм по своей форме, структуре и украшениям предназначен для литургии. "Материальный" храм должен помогать в построении духовного храма - Церкви Божией. Но, как и все другое, он никогда не может стать самоцелью.

Священник и приход

В православном учении о Церкви (и, следовательно, богослужении, которое есть священнодействие и выражение Церкви) духовенство и миряне не могут быть противопоставлены друг другу, но не могут и смешиваться. Вся Церковь - это миряне, народ Божий, каждый в ней прежде всего член церковного тела, активный участник в общей жизни. Но внутри церковного народа существует порядок служений, Богом установленный для правильной жизни Церкви, для сохранения единства, для верности ее Божественному назначению. Основное служение - священство, которое продолжает в Церкви священническое служение Самого Христа в трех его аспектах: священства (Христос - Первосвященник, Который принес Себя в жертву Отцу за спасение всех), учительства (Христос - Учитель, учащий нас заповедям новой жизни) и пастырства (Христос - Добрый Пастырь, знающий Своих овец и называющий каждую по имени). Единственное в своем роде священство Христа продолжено в Церкви священной иерархией, которая существует и действует в трех служениях - епископа, священника и диакона. Полнота священства принадлежит епископу, который есть глава Церкви. Он разделяет свои священнические обязанности с пресвитерами, которых он посвящает, чтобы они были его помощниками в управлении Церковью и возглавляли отдельные приходы. Епископу и священникам помогают диаконы, которые не могут совершать таинств, но их назначение - поддерживать живую связь между иерархией и народом. Это иерархическое построение, или порядок в Церкви выражается в ее богослужении, каждый член участвует в нем согласно своему призванию. Вся Церковь совершает литургию, и в этом общем деле каждый имеет свое назначение. Епископу (или священнику) подобает возглавлять народ, приносить Богу молитву Церкви и преподавать народу Божественную благодать, учение и дары Божий. При совершении литургии он являет видимую икону Иисуса Христа - Который как Человек стоит перед Богом, объединяя и представляя Собой всех нас, и Который как Бог дает нам Божественные дары прощения, благодать Духа Святого и пищу бессмертия. Поэтому не может быть литургии и никакой службы Церкви без священника, так как это именно его обязанность изменять или преображать земное и человеческое собрание в Церковь Божию, продолжая в ней посредническое служение Христа. И не может быть литургии без народа, общины, так как это их молитвы и приношения священник приносит Богу, и для того он получил благодать Христова священства, чтобы преображать общину в Тело Христово.

Таким образом, молящаяся Церковь действительно представляет (являет, актуализирует) Христа: Главу и Тело, Божество и Человечество, Дар и Принятие. Православная Церковь в своем богослужении и не клерикальна, то есть духовенство - не единственный активный элемент при . пассивном народе, и не эгалитарна, что означало бы смешение священства и народа, при их равноправии. По учению Церкви, гармония всех служений при их единстве и различии, их активное содействие под руководством и при поддержке иерархии - по образу богослужения - необходимы для благостояния Церкви, для ее "полноты во Христе".

Этот порядок, то есть функция священника по отношению к народу церковному, выражен в его церковном облачении. Совершая главное богослужение - Божественную литургию, священник надевает.

1. Стихарь - белое одеяние, которое делает его представителем каждого верующего, так как при крещении каждый был облачен в белую одежду нового творения и новой жизни: "Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся".

2. Епитрахиль - орарь, который покрывает шею и плечи как знак его священнического и пастырского служения. Христос, Пастырь Добрый, принял на Себя нашу человеческую природу, принял заботу о каждой отдельной овце, принес Себя за грехи всего мира.

3. Епиманикии, или поручи - знак того, что руки священника не ему принадлежат, но Христу. Он будет благословлять, а мы будем принимать благословение Христово, он будет приносить наши хлеб и вино, но это будет Христос, Единый Приносящий; он будет раздавать Дары, но это Христос будет питать нас Своим Телом и Своей Кровью.

4. Пояс - знак послушания, готовности, подчинения. Не он избрал Христа, а Христос избрал его и доверил ему Свое Собственное служение. У священника нет собственного авторитета, ни собственной власти, он все делает именем Христа.

5. Фелонь - облачение, покрывающее всего человека, как поток благодати, радости, мира и красоты, нового космоса, Царства Божьего, дарованного нам Христом, которым Он нас облек - нагих в наших грехах и болезнях.

К этим облачениям епископ прибавляет "омофор" - широкий орарь - символ его высшей власти в Церкви. У диакона облачение то же: стихарь, поручи и узкий орарь, который он поднимает при возглашении ектений, приглашая всех поднимать взор ввысь, чтобы молиться Богу в вышних.

Божественная литургия

Святые Отцы называли Божественную Евхаристию "Таинством всех Таинств" и "Таинством Церкви". Она - поистине сердцевина всей жизни Церкви, средство и выражение ее сущности как Тела Христова. Христос Сам учредил ее на Тайной Вечери, сказав: "Сие творите в Мое воспоминание". Так что Евхаристия есть Память о Христе. Но только изучая отдельные части службы Евхаристии, мы можем понять неисчерпаемую глубину и значение этого "воспоминания". В Православной Церкви совершаются два чина литургии: Божественная литургия св. Иоанна Златоуста и Божественная литургия св. Василия Великого. Последняя совершается только десять раз в году: в сочельники Рождества Христова и Крещения, в пять воскресений Великого Поста, в четверг и субботу Страстной Седмицы и в день памяти Василия Великого 1 (14) января. В древности существовало много чинов литургии (св. Иакова Иерусалимского, св. Марка Александрийского и др.). У всех в основном тот же порядок, та же форма, которая восходит к временам апостольским и к самой Тайной Вечере. Различие, в сущности, только в тексте молитв. Божественная литургия состоит из трех основных частей: Проскомидия (приготовление), Литургия оглашенных и Литургия верных.

Проскомидия

Чин проскомидии в его современной форме не входит в состав самой литургии, так как совершается до службы и одними священнослужителями. В древней Церкви, однако, этот чин совершался непосредственно перед Великим входом, что сохранилось при архиерейском служении. Проскомидия состоит в расположении Евхаристического хлеба в символическом порядке на дискосе, вливании вина в Чашу и поминовении всех чинов святых вместе с живыми и умершими членами Церкви. Смысл чина - показать, что вся Церковь представлена со Христом на дискосе, в центре которого Агнец Божий.

Литургия оглашенных

Божественная литургия начинается с так называемой Литургии оглашенных, потому что в древности на ней разрешалось присутствовать оглашенным, то есть готовящимся к Св. Крещению. Ее можно также назвать литургией Евангелия или литургией Слова, так как она главным образом состоит из чтения Священного Писания: посланий, Евангелия и их объяснения в проповеди. По слову святых Отцов, причастие Слову Божию предшествует причастию Святых Тела и Крови Христовых, и то, и другое - это наше приобщение ко Христу.

Ранние христиане обычно называли первую часть Литургии собранием. Важно осознать, что это собрание, схождение верующих, составляющих одно тело, действительно начало или даже необходимое условие для литургии, общего служения Церкви. Самое слово "Церковь" означает "собрание" leitourgia, и Православная Церковь всегда подчеркивала в своих канонах и литургических правилах этот соборный и общий характер литургии как священнодействия всего Тела, требующего присутствия и активного участия всех членов. Так называемые "частные" литургии чужды духу Православия, потому что Литургия всегда leitourgia, общая служба Церкви. "Частные" литургии были введены в практику под западным и униатским влиянием и не имеют оправдания в нашей традиции. Когда каноны запрещают служение больше одной литургии одним священником на одном престоле, они подчеркивают именно назначение Евхаристии как Таинства единения, истинного выражения и устроения Церкви. "Ибо как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело - так и Христос" (1 Кор. 12,12). Таким образом, приход христиан в церковь является первым и необходимым литургическим действием, началом движения, которое приведет нас к Трапезе Господней, в Святая Святых. Собранные вместе, мы больше, чем группа слабых грешных христиан, ибо таково первое чудо литургии, что этой группе дана власть быть Церковью, в полноте представлять ее на этом месте и в это время, являть ее истинную жизнь как жизнь Христа.

Благословенно Царство

Когда Церковь собралась, священник начинает службу торжественным возгласом: "Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа". Царство Божие - истинная "тема" Евхаристии, потому что в ней реальность этого Царства, которое будет явлено и сообщено нам в совершении таинства Евхаристии. И благословение указывает и провозглашает направление и конечную цель движения, которое теперь начинается, той мистической процессии, которая уже в пути. Мы уже оставили мир со всеми его земными заботами и поднимаемся, следуя за Христом в Его вечном движении из этого мира к Своему Отцу. "Аминь", - отвечает собрание, выражая свое приятие этой цели, свое участие в этом шествии.

Великая Ектенья

Начинается Великая Ектенья, которая, как было выше сказано, является началом общей молитвы Церкви. В ее прошениях мы находим порядок молитвы, истинно христианскую "иерархию ценностей":

"Миром Господу помолимся..." Молитва Церкви - новая молитва, ставшая возможной благодаря тому миру, которого Христос достиг в Своем созерцании. Он - наш тир (Еф. 2, 14), и мы молимся в Нем в чудесной уверенности, что наша молитва, благодаря Ему, принята Богом.

"О свышнем тире и спасении душ наших..." Этот мир не может дать того мира; он - дар свыше. Получить мир - первая и самая значительная цель вместе со спасением наших душ. Прежде чем молиться о чем-либо другом, мы должны молиться о самом главном для каждого христианина - о вечном спасении.

"О тире всего тира, благосостоянии святых Божиих Церквей и соединении всех...". Мы просим, чтобы мир Христов был везде, чтобы Церкви были верны своей миссии - проповедовать Христа и осуществлять Его присутствие в мире и чтобы плодом этой миссии было бы единение всех в Истине и Любви.

"О святом храме сем, и с верою, благоговением и страхом Божиим входящим в онъ..." Мы молимся за эту общину, которая здесь, на этом месте должна явить Христа и Его благодать, быть свидетелем Его Царствия, и о том, чтобы членам ее был дан правильный дух молитвы.

"...и о Господине нашем, Преосвященнейшем... честнем пресвитерстве, во Христе диаконстве и людях..." Мы молимся за тех, кого Бог поставил вести и наставлять Церковь, и о гармонии всего тела.

"О богохранимей стране нашей, властех и воинстве ея..." Христиане - и граждане неба, и ответственные члены человеческого общества. Они законопослушны по отношению к властям, но лишь поскольку эта лояльность совместима с их главным послушанием ко Христу. Они должны свидетельствовать в любом обществе и молиться, чтобы руководил ими Христос - Единый Господь неба и земли.

"О граде сет..." "Вы соль земли" (Мф. 5, 13), - сказал Христос Своим ученикам. Христианство налагает ответственность на человека. Живя в этом городе, мы духовно ответственны за него.

"О благорастворении воздухов и изобилии плодов земных..." Молитва Церкви обнимает весь мир, включая всю природу: "Господня земля и исполнение ея вселенная" (Пс. 23,1).

"О плавающих, путешествующих... плененных и о спасении их..." Церковь вспоминает всех, кто в затруднениях, больных и плененных. Она должна явить и исполнить Христову любовь и Его заповедь: "Я был голоден, и вы накормили Меня, Я был болен и в темнице, и вы посетили Меня" (Мф. 23,35-36). Христос отождествляет Себя со всяким, кто страдает, и "проверка" христианской общины заключается в том, ставит она или нет помощь ближнему в центр своей жизни.

"О избавитися нам от всякой скорби, гнева и нужды..." Мы молимся о нашей собственной спокойной жизни в этом мире и о Божественной помощи во всех наших делах.

"Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию". Последнее прошение помогает осознать, что "без Меня вы ничего не можете делать..." (Ин. 15, 5). Вера открывает нам, как мы полностью зависим от благодати Божией, от Его помощи и милосердия.

"Пресвятую, пречистую, преблагословенную Владычицу Нашу Богородицу и Приснодеву Марию со всеми святыми помянувше, сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим". Замечательное заключение нашей молитвы - подтверждение нашего единства в Церкви с Церковью Небесной, чудесная возможность отдать Христу себя, друг друга и всю нашу жизнь.

С помощью Великой Ектений мы научаемся молиться вместе с Церковью, ее молитву воспринимать как свою, молиться с ней как одно целое. Необходимо каждому христианину понять, что он приходит в Церковь не для индивидуальной, частной, отдельной молитвы, но чтобы быть поистине включенным в молитву Христа.

Антифоны и Вход

За Великой Ектенией следуют три антифона и три молитвы. Антифон - это псалом или песнь, которая поется поочередно двумя хорами, или двумя частями верующих. Особые антифоны исполняются в специальные дни, времена года, праздники. Их общий смысл -радостная хвала. Первое желание Церкви, собранной для встречи с Господом, - радость, и радость выражена в хвале! После каждого антифона священник читает молитву. В первой молитве он исповедует непостижимую славу и могущество Бога, Который дал нам возможность знать Его и служить Ему. Во второй молитве он свидетельствует, что это собрание Его людей и Его достояние. В третьей молитве он просит Бога даровать нам в этом веке, т. е. в этой жизни, познание Истины, а в грядущем веке - жизнь вечную.

После молитвы и хвалы - Вход. В общем движении службы мы теперь делаем решительный шаг вперед: собранные на земле, как человеческая община, мы теперь приближаемся к Престолу Божию, в Его непостижимое присутствие. В современном богослужении мистическое значение Входа затемнено, так как священнослужитель уже стоял перед престолом, и Вход - только круговая процессия из алтаря и обратно в алтарь. Только при архиерейском служении Вход сохраняет свое первоначальное значение, так как архиерей, который до сих пор стоял среди молящихся, в первый раз приближается теперь к престолу. Таким и был первоначальный обряд, потому что он означает именно движение вперед и вверх. Вся литургия - шествие Церкви вслед за Вознесением Христа (ср. Евр. 9). Христос возносит нас в Своем славном Вознесении к Своему Отцу; Он входит в Небесное Святилище, и мы входим с Ним и стоим перед славой Престола Божия. Священнослужители одни совершают вход, но так как священник возглавляет собрание молящихся, то духовно все собрание входит с ним и в нем стоит перед престолом.

Мы вошли в святилище, мы стоим перед Богом, мы готовимся слышать Его Слово (Евангелие несут в процессии), принести в жертву нашу жизнь и принять пищу нового Бытия. И подтверждая восхождение Церкви к Богу, хор поет гимн: "Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный. ..", который ангелы вечно воспевают у Престола Небесного. Священнослужитель, прочитав "Трисвятое", проходит к Горнему месту и оттуда обращается лицом к народу, указывая этим, что теперь Бог смотрит на нас, предстоит нам и мы - в Его "высоком и святом" месте.

Литургия Слова

Теперь вершина службы достигнута. Бог будет говорить с нами, нам вновь будет дано Его вечное Слово, и мы воспримем Его. "Литургия Слова", которая начинается после входа, включает:

1. Возглас: "Мир всем".

2. Пение прокимена - стихов из псалма, заключающих в себе общую тему чтений из Священного Писания.

3. Чтение Апостола.

4. Пение "Аллилуйя" и каждение.

5. Чтение Евангелия диаконом.

6. Проповедь священника.

Таким образом, все члены Церкви принимают участие в литургии Слова (миряне, диаконы, священники). Текст Священного Писания дается всей Церкви, но его толкование - особый "дар поучения" - принадлежит священнику. Литургическая проповедь, которую отцы Церкви считали важной и неотъемлемой частью Евхаристии, главное выражение учительной миссии в Церкви. Ею нельзя пренебрегать (потому что, повторяем, проповедь - органическая часть приготовления к сакраментальной части Евхаристии) , нельзя отклониться от ее единственной цели: донести народу Слово Божие, которым Церковь живет и растет. Также ошибочно говорить проповедь после Евхаристии, она по существу принадлежит к первой поучительной части службы и дополняет чтение Священного Писания.

Литургия оглашенных оканчивается сугубой ектенией, молитвой "прилежного моления", молитвами об оглашенных и возгласом: "Оглашенные, изыдите".

Сугубая Ектенья

Сугубая Ектенья и ее заключительная молитва ("сугубое прошение") отличается от Великой Ектений; ее назначение - молиться о фактических и непосредственных нуждах общины. В Великой Ектений молящийся призван молиться с Церковью, сочетая свои нужды с нуждами Церкви. Здесь же Церковь молится с каждым в отдельности, упоминая различные нужды каждого и предлагая свою материнскую заботу. Любая человеческая нужда может быть здесь высказана; в конце проповеди священник может объявить об этих особых нуждах (болезнь члена прихода, или "серебряная" свадьба, или выпускной акт в школе и т. д.) и просит принять участие в молитвах о них. Эта Ектенья должна выражать единение, солидарность и взаимную заботу всех членов прихода.

Молитвы об оглашенных

Молитвы об оглашенных напоминают нам золотое время в истории Церкви, когда миссия, т. е. обращение ко Христу неверующих, считалась необходимой задачей Церкви. "Итак, идите, научите все народы" (Мф. 28, 19). Эти молитвы - упрек нашим приходам, неподвижным, закрытым и "эгоцентричным" общинам, равнодушным не только к общей миссии Церкви в мире, но даже к общим интересам Церкви, ко всему, что не относится к прямым интересам прихода. Православные христиане слишком много думают о "делах" (постройка, вложение капиталов и т. д.) и недостаточно о миссии (об участии каждой общины в общем деле Церкви).

Изгнание оглашенных - последнее действие - торжественное напоминание о высоком призвании, огромной привилегии быть в числе верных, тех, кто благодатью Крещения и Миропомазания запечатлены как члены Тела Христова и как таковые допущены к участию в великом таинстве Тела и Крови Христовых.

Литургия верных

Литургия верных начинается непосредственно после удаления оглашенных (в древности вслед за этим следовало удаление отлученных, которые временно не были допущены до Св. Причастия) с двух молитв верных, в которых священник просит Бога сделать общину достойной приносить Святую Жертву: "Сотвори ны достойны быти". В это время он раскрывает Антиминс на Престоле, означая приготовление к Тайной Вечери, Антиминс ("вместо стола") - знак единения каждой общины со своим епископом. На нем стоит подпись епископа, который дает его священнику и приходу как разрешение совершать таинство. Церковь не является сетью свободно "объединенных" приходов, она - органическая общность жизни, веры и любви. А епископ - основа и блюститель этого единства. По словам св. Игнатия Антиохийского, ничего в Церкви не должно совершаться без епископа, без его разрешения и благословения. "Без епископа никто не делай ничего, относящегося до Церкви. Только та Евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом или тем, кому он сам предоставит это. Где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь" (Посл. к Смирн., 8 гл.). Имея священный сан, священник также является представителем епископа в приходе, и антиминс -знак того, что и священник, и приход находятся под юрисдикцией епископа и через него - в живой апостольской преемственности и единстве Церкви.

Приношение

Херувимская песнь, каждение престола и молящихся, перенос евхаристических даров на престол (Великий Вход) составляют первое основное движение Евхаристии: Анафору, которая есть жертвенный акт Церкви, приносящей Богу в жертву нашу жизнь. Мы часто говорим о жертве Христа, но так легко забываем, что жертва Христа требует и предполагает нашу собственную жертву, или вернее, наше приобщение к жертве Христа, так как мы Его Тело и причастники Его Жизни. Жертва есть естественное движение любви, которая есть дар отдачи себя, отречения от себя ради другого. Когда я кого-нибудь люблю, моя жизнь в том, кого я люблю. Я отдаю мою жизнь ему - свободно, радостно - и эта отдача становится самим смыслом моей жизни.

Тайна Святой Троицы - тайна совершенной и абсолютной жертвы, потому что это тайна Абсолютной Любви. Бог есть Троица, потому что Бог есть Любовь. Вся Сущность Отца предвечно сообщается Сыну, и вся Жизнь Сына - в обладании Сущностью Отца как Своей Собственной, как Совершенного Образа Отца. И, наконец, это взаимная жертва совершенной любви, это вечный Дар Отца Сыну, истинный Дух Божий, Дух Жизни, Любви, Совершенства, Красоты, всей неистощимой глубины Божественной Сущности. Тайна Святой Троицы необходима для правильного понимания Евхаристии, и в первую очередь ее жертвенного свойства. Бог так возлюбил мир, что отдал (пожертвовал) Своего Сына нам, чтобы привести нас снова к Себе. Сын Божий так возлюбил Своего Отца, что отдал Ему Себя. Вся Его жизнь была совершенным, абсолютным, жертвенным движением. Он совершил его как Бого-Че-ловек, не только по Своему Божеству, но и по Своему Человечеству, Которое Он воспринял по Своей Божественной любви к нам. В Себе Он восстановил человеческую жизнь в ее совершенстве, как жертву любви к Богу, жертву не из-за страха, не из-за какой-либо "выгоды", но по любви. И, наконец, эту совершенную жизнь как любовь, и поэтому как жертву, Он дал всем, кто принимает Его и верит в Него, восстанавливая в них изначальные взаимоотношения с Богом. Поэтому жизнь Церкви, будучи Его жизнью в нас и нашей жизнью в Нем, всегда жертвенна, она - вечное движение любви к Богу. И основное состояние, и основное действие Церкви, которая есть восстановленное Христом новое человечество, это Евхаристия - акт любви, благодарности и жертвы.

Теперь мы можем понять на этой первой стадии евхаристического движения, что Хлеб и Вино в анафоре обозначают нас, т. е. всю нашу жизнь, все наше существование, весь мир, сотворенный Богом для нас.

Они наша пища, но пища, которая дает нам жизнь, становится нашим телом. Принося его в жертву Богу, мы указываем, что наша жизнь "отдана" Ему, что мы следуем за Христом, нашей Главой, по Его пути абсолютной любви и жертвы. Еще раз подчеркиваем - наша жертва в Евхаристии не отлична от жертвы Христовой, это не новая жертва. Христос пожертвовал Собой, и Его жертва - полная и совершенная - не требует новой жертвы. Но в том именно значение нашего евхаристического приношения, что в нем нам дана бесценная возможность "вхождения" в жертву Христову, причащение Его единственной Жертве Себя Богу. Другими словами: Его единственная и совершенная Жертва сделала возможным для нас - Церкви, Его тела - быть восстановленными и вновь принятыми в полноту истинной человечности: в жертву хвалы и любви. Тот, кто не понял жертвенного характера Евхаристии, кто пришел получить, а не дать, не воспринял самого духа Церкви, которая прежде всего есть приятие Христовой жертвы и участие в ней.

Таким образом, в процессии приношения сама наша жизнь приносится к престолу, предложенная Богу в действии любви и поклонения. Поистине "Царь царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным" (Песнопение Великой Субботы). Это Его Вход, как Священника и Жертвы; и в Нем и с Ним мы тоже на дискосе, как члены Его Тела, причастники Его Человечества. "Всякое ныне житейское отложим попечение", - поет хор, и, действительно, разве не все наши попечения и заботы восприняты в этой единственной и предельной заботе, которая преображает всю нашу жизнь, в этом пути любви, который приводит нас к Источнику, Подателю и Содержанию Жизни?

"Да потянет Господь Бог всех вас во Царствии Своем...", - говорит священник, подходя к Престолу с Дарами. Любовь, которую Христос излил "в сердца наши" (Рим. 5,5), естественно выражается в обоюдной любви между христианами. Царствие Божие в совершенном единении, "чтобы они были едино, как и мы" (Ин. 17, 11). Итак, нет другого пути приближения к Богу, чем любовь. Он помнит нас, если мы помним друг друга. Безразлично, сколько верующих, приносящих эту Евхаристию, это всегда вся Церковь - единство веры и любви, которая приносит и приносима, и это органическое единение Церкви выражается в поминании при Великом Входе.

Священник ставит Дары на престол, читает молитву приношения, прося Бога принять эту жертву, и покрывает дискос и чашу воздухом. Как значение жизни и жертвы Христа были сокрыты от сил и властей мира сего, так и наша истинная жизнь - та, которую мы приняли от Христа, - остается скрытой, явной только для верных, до пришествия Христа в Его славе. Так как молитва приношения, как и все другие молитвы священнослужителя, теперь читается "тайно" (в прошлом они читались громко), за Великим Входом следует просительная ектенья.

Исповедание веры и любви

Поскольку жертва Церкви - жертва любви, путь анафоры закончен и "запечатлен" целованием Мира: "возлюбит друг друга, да единомыслием исповемы: Отца и Сынa и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную". В древности поцелуй Мира передавался от предстоятеля каждому члену собрания, который передавал его следующему. Теперь только священники, когда они сослужат, целуются с приветствием: "Христос посреди нас, и есть, и будет!"

Выразив наше единение в любви, мы провозглашаем наше единение в вере в Символе Веры.

Единение Церкви - не частичное, ограниченное, человеческое единение (национальное, социальное, эмоциональное и т. д.). Это единство Истины, свыше явленной, полной, абсолютной Истины. Тот, кто ее не признает, не принадлежит Церкви, потому что он предпочел истине что-то другое. Он ослепил себя и остается рабом "старой жизни" с ее ошибками, мраком и грехами. Символ Веры - исповедание этой истины и ее критерий.

Благодарение

Теперь движение, которое началось с начального "Благословенно Царство", привело нас к высшей точке, к самой Евхаристии, в которой земное будет воспринято Божественным, преображено в Божественное и возвращено нам для нашего причастия к Божественному, для участия в Царствии Божием. "Станет добре, станет со страхом..."

Сначала происходит диалог между священником и народом: "Благодать Господа Нашего Иисуса Христа и любы Бога и Отца и причастие Святаго Духа будет со всеми вами. - И со Духом Твоим". Весь путь спасения есть благодать Христова, соединяющая нас с любовью Отца, это любовь Отца, изливающая на нас Духа Святого -новую, обильную, вечную жизнь.

"Горе имеем сердца. - Имамы ко Господу". Мы непрерывно следовали вверх по пути Вознесения. И теперь мы здесь: вне времени, вне мира, во славе нового "зона" в непостижимом присутствии Бога. Мы можем совершить теперь только одно, единственное и последнее действие: "Благодарит Господа - Евхаристисомен!"

Когда человек стоит перед Богом, когда он принят Им, когда его грехи прощены и к нему возвратилась его первоначальная красота, Евхаристия - благодарение, поклонение, молитва - поистине предельное и полное выражение всего его существа. Человек был создан для Евхаристии -для чистой любви к Богу, ради Бога, для признания Бога как содержания всей его жизни, как Цель его целей, как Ответ на все вопросы, Смысл всех его желаний, Объект всего его знания, Исполнение его силы и его жажды любви. Евхаристия - явление небес, образ Божий в нас. Но в грехе человек потерял эту чистую Евхаристию. Он направил свою жизнь, свою любовь, свои заботы к другому, он стал неспособен к Евхаристии, то есть благодарению, ибо таково состояние человека в раю.

Но Евхаристия была восстановлена Христом. Вся Его жизнь была евхаристичной, состоящей из любви и поклонения, полностью посвященной Богу. Он принес Себя Отцу - полную, совершенную и чистую Евхаристию, единственную достойную Бога. Нет другой Евхаристии, кроме Христовой, и нет другой Евхаристии, чем Христос. Она дана нам, мы соединены с ней, она стала нашей Евхаристией, потому что мы Его Тело, мы "от Его костей и плоти". Он воспринял наше человеческое естество и принес Свою Евхаристию за всех и для всех, делая нас - грешных и недостойных - ее причастниками.

Поэтому когда вся Церковь отвечает: "Достойно и праведно есть...", когда священник начинает великую Евхаристическую молитву словами всеобщего и всеобъемлющего благодарения: "Достойно и праведно Тя пети. Тя благословити, Тя хвалити, Тя благодарити, Тебе покл-нятися на всяком тесте владычествия Твоего", - это Евхаристия Христа, и это Христос -Евхаристия, которую мы приносим Богу, потому что только в Нем это действие непорочности и причастия Богу становится нашим. И мы можем соединиться с Ним в Его Евхаристию, принести Его как нашу Евхаристию, потому что в Своей любви к нам Он отождествил Себя с нами, с Церковью. "Ты бо ecu Бог неизречен, недоведом". Бог есть абсолютное существо, и "религия" начинается с того, чтобы безусловно предаться Ему, то есть принять, воспринять Его как Сущего, Единого, от Которого все происходит и Который, однако, остается непостижимым, вне рационального понимания, всецело Другим. Мы можем рациональным путем вывести необходимость существования Бога, мы можем создать философскую идею Бога, но все это еще не "религия". Только когда мы таинственным образом постигаем в глубине своего сознания непонятным, но действительным чувством некую Реальность, Которая наполняет нас страхом, радостью и трепетом, и мы тотчас понимаем это как Священное и имеющее Власть (т. е. совершенное, прекрасное и доброе), не понимая и не определяя, что это, только тогда начинается наше "религиозное сознание". Это главное в религиозном опыте, это источник и основание веры, которую мы исповедуем в начале Евхаристической молитвы - "Яко Ты ecu Бог".

"Ты от небытия в бытие нас привел ecu"... Следующий непосредственный религиозный опыт: мы сотворены, мы чувствуем и ощущаем свою полную зависимость от Бога! Творение не только Божественный акт в прошлом, но догмат, которому мы должны верить. Наша постоянная связь с Богом - это тоже состояние. Быть сотворенным значит, что мы получает наше бытие от Бога каждое мгновение всей нашей жизни. Бог Сущий, но мы сотворены "из ничего", мы не имеем иного права на существование, кроме свободной воли Божьей и Его Любви. Потому творение - вторая причина нашего благодарения. Мы благодарим Его за Его любовь, которая нас создала, дала нам жизнь, сделала нас способными наслаждаться ею. Одной фразой мы охватываем целую жизнь, со всеми ее бесконечными возможностями, мы смотрим на мир глазами Адама - созданного из земли и поставленного в Рай Царем Творения. Одной фразой вся тварь благодарит Единого, Который пожелал, чтобы она существовала.

"И отпадшия возставил ecu паки!"... Трагедия человека, сказавшего "нет" своему Создателю, скорбь греха, отвергнутой любви, мрака, страдания и ненависти, наполняющие удивительное творение Божие, оскорбление Жизни Подателя - это все заключено в слове отпадшие... Мы отпали от Бога и посему - от истинной жизни, от радости и общения - в ад смерти, извращения, разлуки, в войну всех против всех. Но Бог поднял нас вновь и восстановил нас. И это единое слово охватывает всю историю спасения, медленного, терпеливого действия Божественной Любви, готовящей возвращение блудного сына к его отцу. Избрание Авраама, обещание спасения, египетское рабство, исход, завет, закон, пророки, болезненное и бесконечное просветление сознания и его воспитание приготовляют к последнему Событию - вторжению в историю Царствия Божия в Лице Христа, Сына Божия, Который "нас ради и нашего ради спасения" становится Сыном Человеческим, восстановлению человека в его первоначальной красоте и свободе, победе над грехом и смертью и прощению.

"И не отступил ecu, вся творя, дондеже нас на Небо возвел ecu и Царство Твое даровал ecu будущее"... Это восстановление больше, чем прощение. Христос, Новый Адам, не только восстановил в нас первого Адама, но соединил нашу человеческую природу со Своей Божественной и, преобразив и прославив ее, вознес ее на Небо. И в день Пятидесятницы Он даровал людям новую жизнь Царства Божьего, то есть познание Бога, общение с Богом, участие в новом эоне. То, что для этого мира является только еще будущим, грядущим Царствием, дано Церкви как самая сущность ее жизни: parousia, присутствие Бога.

"О сих всех благодарим Тя... о всех, ихже вемы и ихже не вемы, явленных и неявленных благодеяниях, бывших на нас. Благодарит Тя и о службе сей, юже от рук наших прияти изволил ecu..." Другими словами, мы благодарим Бога за все, за всю жизнь, которую мы теперь понимаем как милость: дар любви, дар Спасения. Особенно благодарим за эту литургию, благодаря которой все это - Царство, Вознесение, Причастие - снова и снова осуществляются и даются нам.

"Аще и предстоят Тебе тысящи Архангелов и тьмы Ангелов... победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще: Свят, Свят, Свят..." Это гимн, который ангелы вечно воспевают перед престолом Бога (Ис. 6, 3). Это пение во время Евхаристической молитвы означает небесный характер Евхаристии и то, что Церковь вознеслась со Христом и приносит Его Евхаристию в вечности Его Царствия. Мы поем ангельскую песнь, потому что мы стоим с ангелами, а ангелы знаменуют небо, присутствие Бога и Его неизреченной славы. Теперь служба достигла своей предельно высокой точки: всеобщего Вознесения, полноты принятия Церкви в небесное Святилище. Путь приношения и поклонения совершен.

Евхаристия Христа привела нас на небо, так как мы следовали за Ним в Его совершенной любви, в Его хождении к Своему Отцу. Но теперь, когда мы стоим в радостном присутствии Бога, мы ничего не можем Ему принести - только Христа, Приношение всех приношений и Евхаристию всех благодарений. Он дал нам возможность вновь получить Евхаристию как самое важное в наших отношениях с Богом и наполнил ее совершенным содержанием - Самим Собой, Совершенным Богочеловеком, Совершенной и Абсолютной Жертвой. Евхаристия Христа таким образом исполняется во Христе как Евхаристия. Он - Тот, Кто приносит и Кого приносят... Евхаристическая молитва после торжественного воспевания "Свят, Свят, Свят" становится теперь воспоминанием о Христе, о Его пришествии (Иже пришед...) и исполнении в Нем всего назначения Спасения (...и все еже о нас смотрение исполнив...). Его Жизнь, Его Смерть, Его Воскресение - один жертвенный путь любви, посвящения Себя Отцу и людям, и в этом неисчерпаемое содержание нашего воспоминания. Все это - наша Евхаристия, которую мы являем Богу, вспоминаем перед Ним.

Далее мы подходим к последней ночи, к последней вечери Христа "с теми, кого Он возлюбил до конца". В ту ночь, когда Он был предан или, вернее, предал Себя для жизни мира [1]. Он установил акт, обряд, знамение, в котором Его единственная и всеобъемлющая Евхаристия - Его Собственная совершенная жизнь, Его совершенная победа - будет вечно дана нам, станет нашей, как наша жизнь в Нем. На торжественной пасхальной вечери, которая по ветхозаветной традиции уже была поминовением - Божественного Агнца, символа чистой, невинной жертвы, Он взял хлеб и дал Своим ученикам со словами: "Сие есть Тело Мое", и чашу: "Пейте от нея вcu, сия есть Кровь Моя...", и наконец: "Сие творите в Мое воспоминание". И это означает: "То, что Я совершил Один, теперь отдаю вам - совершенную Евхаристию Моей жизни, Мою человеческую природу, обоженную до конца. Пища, которую мы сейчас вместе вкушаем в единении любви, пусть станет вашей частью в Моем Теле и в Моей Крови, в Моей Жертве, в Моей Победе" ... Пища всегда дар, потому что это дар жизни, а любая жизнь от Бога. Пища всегда особенно сакраментальна, так как нашим причастием ей она превращается в наше тело и кровь, в жизнь. Теперь, когда это Таинство исполнено, оно приобретает новый, высший смысл. Оно становится даром Новой Жизни, той жизни, которой Христос достиг лично и которую, в Своей любви к нам, Он дает нам. Не может быть жизни без пищи, и не может быть новой жизни без новой пищи, и эта новая жизнь - жизнь Христа - и есть Сам Христос, Который становится Даром - даром пищи. "Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе Жизни" (Ин. 6, 53).

До сих пор движение Евхаристии было направлено от нас к Богу. Это было движение нашего жертвоприношения. В материи хлеба и вина мы приносили себя Богу, жертвуя свою жизнь Ему. Но с самого начала это приношение было Евхаристией Христа, Иерея и Главы нового человечества, таким образом Христос является нашим приношением. Хлеб и вино - символы нашей жизни и, следовательно, нашего духовного жертвоприношения самих себя Богу - были также символами Его Приношения, Его Евхаристии Богу. Мы соединились со Христом в Его единственном Вознесении на Небо, мы были причастниками Его Евхаристии, будучи Его Церковью, Его Телом и Его народом. Теперь благодаря Ему и в Нем наше приношение принято. Того, Кого мы принесли в жертву - Христа, мы теперь получаем: Христа. Мы отдали свою жизнь Ему и теперь получаем Его жизнь как дар. Мы себя соединили со Христом, а теперь Он соединяет Себя с нами. Евхаристия теперь движется в новом направлении: теперь знак нашей любви к Богу становится реальностью Его любви к нам. Бог во Христе отдает Себя нам, делая нас участниками Его Царствия.

Освящение

Знаком этого принятия и совершения является освящение. Путь Евхаристического восхождения заканчивается возношением Св. Даров священником: "Твоя от Твоих Тебя приносяще...", и молитвой эпиклезиса (Призывания Святого Духа), в которой мы молим Бога ниспослать Духа Своего Святого и сотворить "хлеб сей честным Телом Христа Твоего" и вино в Чаше "честною Кровью Христа Твоего", прелагая их: "Преложив Духом Твоим Святым".

Дух Святой исполняет действие Божие, вернее, Он воплощает это Действие. Он -Любовь, Жизнь, Полнота. Его сошествие в Пятидесятницу означает исполнение, окончание и достижение всей истории Спасения, ее совершение. В Его пришествии спасительное дело Христа сообщается нам как Божественный Дар. Пятидесятница - начало в этом мире Царствия Божия, нового века. Церковь живет Духом Святым, в ее жизни все достигается даром Духа Святого, который исходит от Бога, пребывает в Сыне, от которого мы получаем откровение о Сыне как о нашем Спасителе и об Отце как о нашем Отце. Его совершительное действие в Евхаристии, в преложении нашей Евхаристии в Дар Христа нам (отсюда в Православии особое отношение к эпиклезе, к призыванию Святого Духа) означает, что Евхаристия принята в Царствии Божием, в новом веке Духа Святого.

Преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы происходит на небесном Престоле в Царстве Божьем, которое вые времени и "законов" мира сего. Само преложение - плод Вознесения Христова и участия Церкви в Его Вознесении, в Его новой жизни. Все попытки "объяснить", что происходит в Евхаристии, в терминах материи и "превращений" (западная доктрина транссубстанции-пресуществления, к сожалению, иногда выдаваемая за православную) или в категориях времени ("точный момент пресуществления") не достаточны, тщетны именно потому, что они применяют к Евхаристии категории "мира сего", между тем как самая сущность Евхаристии вне этих категорий, но вводит нас в измерения и понятия нового века. Преложение происходит не по некоей чудотворной власти, оставленной Христом некоторым людям (священникам), которые поэтому могут совершать чудо, а потому что мы, Церковь, находимся во Христе, т. е. в Его Жертве Любви, Вознесении на всем Его пути к обожествлению и преложению Своей Человечности Своей Божественной природой. Другими словами, потому что мы - в Его Евхаристии и приносим Его как нашу Евхаристию Богу. И когда мы так поступаем, как Он нам повелел, мы, Церковь, приняты там, куда Он вошел. И когда мы приняты, "да ядите и пиете за трапезою в Царстве Моем" (Лк. 22, 30). Так как Царство Небесное - Он Сам, Божественная Жизнь, дарованная нам за этой небесной трапезой, мы принимаем Его как новую пищу нашей новой жизни. Поэтому тайна Евхаристического преложения - это тайна самой Церкви, принадлежащей новой жизни и новому веку в Духе Святом. Для мира сего, для которого Царство Божие еще должно прийти, для его "объективных категорий" хлеб остается хлебом, и вино - вином. Но в чудесной, преображенной реальности Царства - открытой и явленной в Церкви - они поистине и абсолютно истинное Тело, и истинная Кровь Христовы.

Ходатайственные молитвы

Теперь мы стоим перед Дарами в совершенной радости Божьего присутствия и готовимся к последнему действию Божественной Литургии - принятию Даров в причастии. Тем не менее, остается последнее и необходимое - ходатайство. Христос вечно ходатайствует за весь мир. Он Сам Заступничество и Ходатайство. Причащаясь Ему, мы, следовательно, тоже полны той же любовью и как Его Церковь принимаем Его служение - ходатайство. Оно обнимает все творение. Стоя перед Агнцем Божьим, Который берет на Себя грехи всего мира, мы прежде всего вспоминаем Матерь Божью, св. Иоанна Крестителя, апостолов, мучеников и святых - бесчисленных свидетелей новой жизни во Христе. Мы ходатайствуем за них не потому, что они в этом нуждаются, но потому, что Христос, Которому мы молимся, - их Жизнь, их Священник и их Слава. Церковь не разделена на земную и небесную, она одно Тело, и все, что она делает, она делает от имени всей Церкви и для всей Церкви. Так что молитва - не только акт искупления, но и прославления Бога, "Дивного во Святых Своих", и общения со святыми. Мы начинаем свою молитву поминанием Божьей Матери и святых, потому что присутствие Христа - также их присутствие, и Евхаристия - высшее откровение об общении со святыми, о единстве и взаимной зависимости всех членов Тела Христова.

Затем мы молимся об усопших членах Церкви, "о всякой праведной душе, скончавшейся в вере" [2]. Как далеки от истинного православного духа те, кто считает необходимым как можно чаще служить "частные заупокойные литургии" об упокоении отдельных лиц, как будто может быть что-нибудь частное во всеобъемлющей Евхаристии! Пора нам отдать себе отчет, что молитва за умерших должна быть включенной в Евхаристию Церкви, а не наоборот: в подчинении Евхаристии личным потребностям отдельных людей. Мы хотим свою литургию для своих нужд... Какое глубокое и трагическое непонимание литургии, а также настоящих нужд тех, за кого хотим молиться! Ему или ей в их нынешнем состоянии смерти, разлуки и грусти особенно нужно вновь и вновь быть принятыми в ту единственную Евхаристию Церкви, в единение любви, которое и есть основа их участия, их принадлежности к истинной жизни Церкви. И это достижимо в Евхаристии, которая являет. Церковь в новом веке, в новой жизни. Евхаристия переходит безнадежную грань между живыми и мертвыми, потому что она выше грани между настоящим веком и веком грядущим. Ибо все "умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге" (Кол. 3, 3); с другой стороны, мы все живем, потому что жизнь Христа нам дарована в Церкви. Усопшие члены Церкви - не только "объекты" наших молитв, но по своей принадлежности к Церкви они живут в Евхаристии, они молятся, они участвуют в литургии. Наконец, никто не может "заказать" (или купить!) Литургию, так как Единый, Кто повелевает - Христос, и он приказал Церкви приносить Евхаристию как приношение Всего Тела и всегда "за всех и за вся". Итак, хотя мы и нуждаемся в литургии для поминовения "всех и вся", но единственная действительная цель ее - объединение "всех и вся" в любви Божией.

"О Святей, Соборней и Апостольстей Церкви... о Богохранимой стране нашей, властех и воинстве ея...": за всех людей, о всех нуждах и обстояниях. Прочтите в литургии св. Василия Великого просительную молитву, и вы поймете значение ходатайства: дар Божественной любви, которая дает нам понять, хотя бы на несколько минут, молитву Христову, любовь Христову. Мы понимаем, что настоящий грех и корень всякого греха - в эгоизме, и литургия, захватывая нас в своем движении жертвенной любви, открывает нам, что истинная религия кроме всего дает эту новую удивительную возможность заступаться и молиться за других, за всех. В этом смысле Евхаристия поистине жертва, приносимая за всех и за вся, и молитва заступления - ее логическое и необходимое заключение.

"Во первых потяни, Господи, великого Господина... право правящих Слово Твоея истины".

"Церковь в епископе и епископ в Церкви", по слову св. Киприана Карфагенского, и когда мы молимся за епископа о действительном благосостоянии Церкви, о ее стоянии в божественной истине, о том, чтобы Церковь была бы Церковью присутствия Божия, Его исцеляющей Силы, Его Любви, Его Правды. И не была бы, как это часто бывает, эгоистической, эгоцентричной общиной, защищающей свои человеческие интересы вместо божественного назначения, для которого она существует. Церковь так легко становится учреждением, бюрократией, фондом для сбора денег, национальностью, общественным объединением, и это все искушения, уклонения, извращения той Истины, которая одна должна быть критерием, мерой, авторитетом для Церкви. Как часто люди, "алчущие и жаждущие правды", не видят Христа в Церкви, а видят в ней только человеческую гордыню, заносчивость, самолюбие и "духа мира сего". Все это Евхаристия судит и осуждает. Мы не можем быть причастниками трапезы Господней, мы не можем предстоять пред Престолом Его присутствия, приносить Богу в жертву нашу жизнь, похвалу и поклонение, мы не можем быть Церковью, если мы не осудили в себе духа "князя мира сего". Иначе то, что мы принимаем, послужит не к нашему спасению, но к осуждению. В христианстве нет волшебства, и спасает не принадлежность к Церкви, но принятие Духа Христова, и этот Дух осудит не только отдельных лиц, но собрания, приходы, епархии. Приход как человеческое учреждение легко может заместить Христа чем-нибудь другим - духом мирского успеха, человеческой гордостью и "достижениями" человеческого разума. Искушение всегда рядом; оно искушает. И тогда тот, чей священный долг всегда проповедовать Слово Истины, обязан напомнить приходу об искушениях, должен осудить во имя Христа все, что не совместимо с Духом Христовым. Именно о даровании духовенству смелости, мудрости, любви и верности мы молимся в этой молитве.

"И даждь нам едиными усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепное Имя Твое..." Единые уста, единое сердце, одно искупленное человечество, восстановленное в любви и познании Бога, - такова конечная цель литургии, плод Евхаристии: "И да будут милости Великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами..." Этим заканчивается "второе движение", когда Бог отдает Себя нам в Своем непостижимом милосердии. Евхаристическая молитва закончена, и мы подходим теперь к исполнению всего, что Евхаристия явила нам, к Причащению, то есть к нашему причастию в реальности.

Причащение

Собственно, причащение включает (1) приготовительную, тайную молитву, (2) молитву Господню, (3) возношение Св. Даров, (4) раздробление Св. Хлеба, (5) вливание "теплоты" (т. е. горячей воды) в Чашу, (6) причащение духовенства, (7) причащение мирян.

(1) Приготовительная тайная молитва: "Тебе предлагаем живот наш весь и надежду". В обеих литургиях - св. Иоанна Златоуста и св. Василия Великого - эта молитва подчеркивает, что причастие Тела и Крови Христовых - цель нашей жизни и надежда; с другой стороны, в ней выражается страх, что мы можем причаститься недостойно, причастие будет нам "во осуждение". Мы молимся о том, чтобы причастием "имамы Христа живуща в сердцах наших и будем Храм Святаго Твоего Духа". Эта молитва выражает главную мысль всей литургии, вновь ставит нас перед значением этого Таинства, на этот раз обращая особое внимание на личный характер восприятия Тайны, на ответственность, которую она накладывает на причащающихся ей.

Нам как Церкви Божией было дано и велено "творить" все это, совершать таинство Христова Присутствия и Царства Божьего. Хотя как люди, образующие Церковь, как личности и как человеческая община мы - грешные, земные, ограниченные, недостойные люди. Мы знали это до Евхаристии (см. молитвы синаксиса и молитвы верных), и мы вспоминаем это теперь, когда стоим перед Агнцем Божиим, Который берет на Себя грехи мира. Более чем когда-либо мы сознаем необходимость нашего искупления, исцеления, очищения, будучи во славе Христова присутствия.

Церковь всегда подчеркивала важность личного приготовления к причастию (см. молитвы перед причастием), так как каждому причастнику необходимо увидеть и оценить себя, всю свою жизнь, подходя к Таинству. Этим приготовлением не следует пренебрегать; об этом нам напоминает молитва перед причастием: "да не в суд или во осуждение будет мне причащение Святых Твоих Тайн, но во исцеление души и тела".

(2) Молитва Господня "Отче наш" является приготовлением к Причастию в самом глубоком смысле этого слова. Какие бы человеческие усилия мы ни делали, какова бы ни была степень нашей личной подготовленности и очищения, ничто, абсолютно ничто не может нас сделать достойными Причастия, т. е. действительно готовыми к приятию Св. Даров. Тот, кто подходит к Причастию с сознанием своей правоты, не понимает духа литургии и всей церковной жизни. Никто не может уничтожить пропасть между Творцом и творением, между абсолютным совершенством Бога и тварной жизнью человека, ничто и никто, кроме Того, Кто, будучи Богом, стал Человеком и в Самом Себе соединил две природы. Молитва, которую Он дал Своим ученикам, - одновременно выражение и плод этого единственного и спасительного действия Христа. Это Его молитва, ибо Он - Единородный Сын Отца. И Он дал нам ее, потому что Он Себя Самого отдал нам. И в Нет Его Отец стал нашит Отцом, и мы можем обращаться к Нему словами Его Сына. Поэтому мы молимся: "И сподоби нас, Владыко, со дерзновением не осужденно сме-ти призывати Тебе, Небеснаго Бога Отца и гла-голати...". Молитва Господня - молитва Церкви и народа Божьего, Им искупленного. В ранней Церкви она никогда не сообщалась некрещенным, и даже текст ее сохранялся в тайне. Эта молитва - дар новой молитвы во Христе, выражение наших собственных отношений с Богом. Этот дар - наша единственная дверь к Причастию, единственная основа для нашего участия в святом и поэтому наше главное приготовление к Причастию. В той мере, в какой мы восприняли эту молитву, сделали ее своей, мы готовы к Причащению. Это мера нашего единения со Христом, нашего бытия в Нем.

"Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя..." Осмыслить все, что утверждается в этих торжественных словах, осознать абсолютную сосредоточенность всей нашей жизни в Боге, высказанную в них, принять волю Христа как свою - такова цель нашей жизни во Христе и жизни Христа в нас, условие нашего участия в Его Чаше. Личная подготовка ведет нас к пониманию этого последнего приготовления, и молитва Господня является завершением Евхаристической молитвы, преображая нас в причастников Насущного хлеба.

(3) "Мир всем", - говорит священнослужитель и затем: "Главы ваша Господеви преклоните". Причастие, как и вся жизнь Церкви, - плод мира, достигнутого Христом. Преклонение главы - самый простой, хотя и значительный акт поклонения, выражение самого послушания. Мы причащаемся в послушании и по послушанию. Мы не имеем права на Причастие. Оно превышает все наши желания и возможности. Это свободный дар Бога, и мы должны получить повеление принять его. Очень распространено ложное благочестие, из-за которого люди отказываются от Причастия по причине своего недостоинства. Встречаются священники, которые открыто учат, что миряне не должны "слишком часто" причащаться, минимум "раз в год". Это даже иногда считается православной традицией. Но это ложное благочестие и ложное смирение. В действительности это - человеческая гордыня. Ибо когда человек решает, как часто он должен причащаться Тела и Крови Христовых, он ставит себя как бы мерой и Божественных Даров, и своего достоинства. Это лукавое толкование слов апостола Павла: "Да испытывает же себя человек" (1 Кор. 11, 28). Апостол Павел не сказал: "Да испытывает себя, и если он недоволен собой, пусть воздержится от Причастия". Он имел в виду как раз обратное: Причастие стало нашей пищей, и мы должны жить достойно его, чтобы оно не стало нам в осуждение. Но мы не свободны от этого осуждения, поэтому единственный правильный, традиционный и действительно православный подход к Причастию - это послушание, и это так хорошо и просто выражено в наших приготовительных молитвах: "несть достоин, Владыко Господи, да внидеши под кров души моея, но понеже хощеши Ты, яко Человеколюбец жити во мне, дерзая, приступаю: Ты повелеваеши...". Здесь послушание Богу в Церкви, а Церковь повелевает совершать Евхаристию, и будет большим шагом вперед в нашем понимании Церкви, когда мы поймем, что "евхаристический индивидуализм", который превратил девяносто процентов наших литургий в Евхаристию без причащающихся, - результат извращенного благочестия и ложного смирения.

Когда мы стоим с преклоненными головами, священник читает молитву, в которой он просит Бога даровать плоды Причастия каждому по его нужде (в литургии св. Иоанна Златоуста). "Преклоньшия Тебе своя главы благослови, освяти, соблюди, утверди" (литургия св. Василия Великого) . Каждое причащение - и конец нашего движения к Богу, и начало нашей обновленной жизни, начало нового пути во времени, в котором мы нуждаемся в Христовом присутствии для руководства и освящения этого пути. В другой молитве он просит Христа: "Вонми, Господи Иисусе Христе. .. зде нам невидимо пребываяй. И сподоби державною Твоею рукою преподати нам Пречистое Тело Твое и честную Кровь, и нами - всем людем...". Священник берет в свои руки Божественный хлеб и, поднимая Его, говорит: "Святая Святым". Этот древний обряд - первоначальная форма призыва к Причастию, она точно и кратко выражает антиномию, сверхъестественную природу Причастия. Она запрещает всякому, кто не свят, приобщаться Божественной Святости. Но никто не свят, кроме Святого, и хор отвечает: "Един Свят, Един Господь, Иисус Христос". И все же приидите и приимите, потому что Он нас освятил Своей святостью, сделал нас Своим святым народом. Снова и снова тайна Евхаристии открывается как тайна Церкви - тайна Тела Христова, в Котором мы вечно становимся тем, чем призваны быть.

(4) В первые века Церковь называла всю Евхаристическую службу "преломлением хлеба", потому что этот обряд был центральным в литургической службе. Значение понятно: один и тот же хлеб, который дается многим, - это Единый Христос, ставший жизнью многих, соединяя их в Себе Самом. "Нас же всех, от единаго Хлеба и Чаши причащающихся, соедини друг ко другу во единаго Духа Святаго причастие" (литургия св. Василия Великого, молитва по преложении Св. Даров). Затем священник, преломляя хлеб, говорит: "Раздробляется и разделяется Агнец Божий, раздробляемый и неразделяемый, всегда ядомый и никогда же иждиваемый, но причащающиеся освящаяй". Это единственный источник жизни, который всех приводит к ней и возвещает единство всех людей с одним Главой - Христом.

(5) Взяв одну частицу Св. Хлеба, священник опускает Ее в Св. Чашу, что означает наше причастие Тела и Крови Воскресшего Христа, и вливает в Чашу "теплоту", т. е. горячую воду. Этот обряд византийской литургии является тем же символом жизни.

(6) Теперь все готово для последнего акта Евхаристии - Причащения. Подчеркнем снова, что в ранней Церкви этот акт поистине был совершением всей службы, запечатлением Евхаристии, нашим приношением, жертвою и благо дарением через участие в ней общины. Поэтому только отлученные не причащались и должны были оставлять Евхаристическое собрание вместе с оглашенными. Святые Дары получала вся Церковь, Они преображали ее в Тело Христово. Мы здесь не можем входить в объяснение того, почему и когда общецерковное литургическое понимание Причастия было заменено индивидуалистическим пониманием, как и когда община верующих стала "непричащающейся" общиной и почему идея участия, центральная в учении отцов Церкви, была заменена идеей присутствия. Это потребовало бы отдельного исследования. Но одно ясно: где бы и когда бы ни возникало духовное возрождение, оно всегда рождалось и вело к "жажде и голоду" реального участия в Таинстве Христова Присутствия. Мы можем только молиться о том, чтобы в теперешнем кризисе, глубоко поразившем и Церковь, и мир, православные христиане увидели в этом истинный центр всей христианской жизни, источник и условие возрождения Церкви.

"Во оставление грехов и в жизнь вечную...", - говорит священник, преподавая Дары себе и верующим. Здесь мы находим два главных аспекта, два действия этого Причастия: прощение, принятие вновь в общение с Богом, допущение падшего человека в Божественную любовь - и затем дар вечной жизни, царствия, полноты "нового века". Эти две основные нужды человека исполнены без меры, удовлетворены Богом. Христос вводит мою жизнь в Свою и Свою жизнь в мою, наполняя меня Своей любовью к Отцу и ко всем Своим братьям.

В этом кратком очерке невозможно даже суммировать то, что говорили отцы Церкви и святые про свой опыт Причастия, даже упомянуть все чудесные плоды этого причастия Христу. По крайней мере, укажем на наиболее важные направления размышлений о причастии и усилий следовать учению Церкви. Причастие дается, во-первых, во оставление грехов, и поэтому оно таинство примирения, осуществленного Христом Своей Жертвой и навеки дарованного верующим в Него. Таким образом, Причастие является основной пищей христианина, укрепляющей его духовную жизнь, исцеляющей его болезни, утверждающей веру, делающей его способным вести истинную христианскую жизнь в этом мире. Наконец, Причастие - "знак жизни вечной", ожидание радости, мира и полноты Царствия, предвкушение его Света. Причастие одновременно и соучастие в страданиях Христа, выражение нашей готовности воспринять Его "путь жизни", и участие в Его победе и торжестве. Оно - жертвенная трапеза и радостный пир. Его Тело сломано, и Кровь пролита, и причащаясь Ими, мы принимаем Его Крест. Но "Крестом радость вошла в мир", и эта радость - наша, когда мы за Его трапезой. Причастие дается мне лично для того, чтобы сделать меня "членом Христа", чтобы соединить меня со всеми, кто принимает Его, чтобы раскрыть мне Церковь как единение любви. Оно соединяет меня со Христом, и через Него я в общении со всей Церковью. Это таинство прощения, единения и любви, таинство Царства.

Сначала причащается духовенство, потом миряне. В современной практике духовенство -епископы, священники и диаконы - причащаются в алтаре отдельно Тела и Крови. Миряне получают Св. Дары у царских врат из лжицы после того, как священник вложил Частицы Агнца в Чашу. Священник призывает верующих, говоря: "Со страхом Божиим и верою приступите", и причастники подходят к Божественной трапезе один за другим, скрестив руки на груди. И вновь шествие - ответ на Божественное веление и приглашение.

После Причастия начинается последняя часть литургии, значение которой можно определить как возвращение Церкви с небес на землю, из Царства Божьего во время, пространство и историю. Но возвращаемся мы совершенно иными, чем были, когда начинали путь к Евхаристии. Мы изменились: "Видехом Свет истинный, прияхом Духа Небесного, обретохом веру истинную...". Это песнопение мы поем после того, как священник поставит Чашу на Престол и благословит нас: "Спаси люди Твоя и благослови достояние Твое". Мы пришли в Церковь как его народ, но мы были раненые, усталые, земные, грешные. За прошедшую неделю мы испытали тяготы искушения, мы узнали, как мы слабы, как безнадежно привязаны к жизни "мира сего". Но мы пришли с любовью, и надеждой, и верой в милосердие Божье. Мы пришли жаждущие и голодные, бедные и несчастные, и Христос принял нас, принял приношение нашей несчастной жизни и ввел нас в Свою Божественную Славу и сделал нас участниками Своей Божественной Жизни. "Видехом Свет истинный..." На время мы отложили "всякое житейское попечение" и дали Христу ввести нас в Его Вознесении к Своему Царству в Своей Евхаристии. От нас ничего не требовалось, кроме желания присоединиться к Нему в Его Вознесении и смиренного принятия Его искупающей любви. И Он ободрил и утешил нас, Он сделал нас свидетелями того, что Он приготовил для нас, Он изменил наше зрение, так что мы увидели небо и землю, полными Его Славы. Он насытил нас пищей бессмертия, мы были на вечном пиру Его Царствия, мы вкусили радости и покоя в Духе Святом: "Мы приняли Духа Небесного...". А теперь время возвращается. Время мира сего еще не окончилось. Час нашего перехода к Отцу всей жизни еще не настал. И Христос посылает нас обратно как свидетелей того, что мы видели, чтобы возвещать Его Царство и продолжать Его дело. Мы не должны бояться: мы - Его народ и Его наследие; Он в нас и мы в Нем. Мы вернемся в мир, зная, что Он рядом.

Священник поднимает Чашу и возглашает: "Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков". Он благословляет нас Чашей, знаменуя и уверяя в том, что воскресший Господь с нами ныне, всегда и навечно.

"Да исполнятся уста наша хваления Твоего, Господи", - отвечает Церковь, - "соблюди нас во Твоей Святыне". Сохрани нас в грядущие дни в этом чудесном состоянии святости и освящения. Теперь, когда мы возвращаемся в ежедневную жизнь, даруй нам силу изменить ее.

Следует короткая ектенья и молитва благодарности за полученные Дары: "Исправи наш путь, утверди во страхе Твоем вся, соблюди наш живот, утверди наша стопы...". Возвращение совершилось, когда священник выходит из алтаря со словами: "С миром изыдем!", присоединяется к молящимся и читает заамвонную молитву. Как в начале литургии вход священника в алтарь и восхождение к Святому Престолу (горнему месту) выражали евхаристическое движение вверх, так и теперь возвращение к верующим выражает уход, возвращение Церкви в мир. Это также означает, что евхаристическое движение священника окончено. Исполняя Священство Христово, священник вел нас к небесному Престолу, и с этого Престола он сделал нас причастниками Царствия. Он должен был исполнить и осуществить вечное посредничество Христа.

Благодаря Его человечеству мы поднимаемся до небес, а по Божеству Его Бог приходит к нам. Теперь все это совершено. Приняв Тело и Кровь Христовы, увидев Свет Истины и став причастниками Святого Духа, мы действительно Его люди и Его достояние. Священнику у Престола больше нечего делать, потому что Церковь сама стала Престолом Бога и Ковчегом Его Славы. Поэтому священник присоединяется к народу и ведет его как пастырь и учитель обратно в мир для исполнения христианской миссии.

Когда мы готовы с миром изыти, то есть во Христе и со Христом, мы просим в последней молитве о том, чтобы сохранилась полнота Церкви, чтобы Евхаристия, принесенная нами и которой мы причащались и которая снова явила полноту Христова присутствия и жизни в Церкви, была соблюдена и сохранена неповрежденной до тех пор, пока мы вместе вновь не придем как Церковь и в послушании Господу Церкви вновь не начнем восхождения в Его Царство, которое достигнет Своего свершения в Пришествии Христа во Славе.

Нет лучшего заключения для этого краткого изучения Божественной литургии, чем молитва св. Василия Великого, читаемая священником при потреблении Св. Даров: "Исполнися и совершися, елико по нашей силе, Христе, Боже наш, Твоего смотрения таинство; имеет бо смерти Твоея память, видехом Воскресения Твоего образ, наполнихомся безконечныя Твоея пищи, еяже и в будущем веце сподобитися благоволи, благодатию безначального Твоего Отца, и Святаго, и Благаго, и Животворящего Твоего Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь".

И когда мы выходим из церкви и вновь вступаем в нашу повседневную жизнь, Евхаристия остается с нами как наша тайная радость и уверенность, источник вдохновения и возрастания, победы, преодолевающей зло, Присутствие, которое делает всю нашу жизнь жизнью во Христе.