Николай Бердяев

ИЗ ЗАПИСНОЙ ТЕТРАДИ*

По переизданию в кн.: Дмитриева Н. К., Моисеева А. П. Философ свободного духа (Николай Бердяев: жизнь и творчество).—М.: Высш. шк., 1993. — 271 с. №483 по библиографии Клепининой. 

Кошмар — не только окончательное исчезновение человека, но также бесконечное перевоплощение, потеря личности в Божестве. Кошмар бесконечного существования в условиях нашей земной жизни.

Смысл Голгофы — увидеть в распятом и униженном Бога. Это — тайна свободы.

Для перехода к новой эпохе в христианстве нужен не уход от процессов в мире и гордое возвышение над ними, а вхождение в эти процессы, активное изживание судеб мира и человека при внутренней свободе от этих процессов, недопущении рабства миру, преодолении понимания христианства, как религии личного спасения и понимании христианства, как социального и космического преображения.

Воплощение и объективация не то же самое. Творец должен воплощать для мира и людей свои образы, свой экстаз, огонь, свое приобщение к иной жизни, но он принужден это делать по законам этого мира. Он терпит поражение. Его творчество обнаруживает себя в феноменальном мире, но в нем просвечивает ноуменальный мир.

Разрыв времени на настоящее, прошлое и будущее ранит человека и превращает каждое мгновение в средство для будущего мгновения.

Воля к могуществу создает призрачное царство.

Природа у Руссо — природа до грехопадения.

Надо сострадать всему способному страдать. Прежде всего миру

_____________________

* Новый журнал. Нью-Йорк. 1966. № 85. (Записи Н. А. Бердяева были присланы нам в 1954 г. Е. Ю. Рапп, близким человеком Бердяеву. Часть этих записей была нами опубликована в кн. 43 «Нового журнала». Все остальные записи мы публикуем в этой книге. — Ред.)

256

животному, после мира человеческого, это обязанность в отношении космического мира.

Идея ада была бы не победой над злом, но увековечением зла. Адские муки понятны с человеческой, а не Божественной стороны.

Три времени: время космическое, круговорот, время историческое - линия, устремления к будущему, и время экзистенциальное — точка — мгновение не есть часть времени, не атом времени, а атом вечности.

Бог приходит к пророкам, мистики приходят к Богу.

Во всей истории подготовляется второе пришествие Христа, конец Истории и Царство Божие. Это и есть мессианская тема, перешедшая к учениям о прогрессе.

Романы Достоевского — трагедия свободы. Свобода, как бунт и своеволие, безбожная свобода истребляет себя и переходит в тиранию, в необходимость.

Коммунисты — последователи рационалистического мышления 19 века, при этом в самых грубых формах. Мистика пятилетки — это обратная сторона религиозности.

19 в. был веком утопических мечтаний. 20 в. будет веком реальности.

Сартр хочет быть последним атеистом, более чем марксисты, которые еще верят в разум истории и смысл исторического процесса.

Спиритуализм не есть философия духа. Дух не противоположен телу и материи.

Отношение к Богу, как к застывшему трансцендентному ме­тафизическому бытию — последняя форма идолопоклонства.

Учение о перевоплощении оправдывает социальную неспра­ведливость.

«Я» есть фатум самого себя и фатум Бога. Отсюда распятие Бога (во сне).

Буржуазный мир совсем не есть какая-то нейтральная, натуральная сфера. Это сфера темная, злая, антихристова, социальная проекция и кристаллизация греха.

Зло есть путь человека и мира через свободу.

Не Бог, а сам человек в силу своего богоподобия не может простить себе низость и отпадение от Бога.

Жизнь духа есть трансцендирование, выход из замкнутого круга. Замкнутость в имманентном была бы рабством.

Бесконечная любовь Бога и ответная любовь человека раскрываются лишь в искуплении мира Христом Спасителем.

Идея общего спасения связана с космичностью Восточного христианства, с тем, что человек спасается не индивидуалистично, а со всем Божьим творением, соборно.

Естественно, натурально, чтобы люди ненавидели и убивали друг друга, сверхъестественно и духовно, чтобы они любили и помогали друг другу.   Поэтому  надо  утвердить  не  естественное  право,  не

257

естественную  мораль,  а  неестественную  мораль,  не  естественый разум, а духовное право, духовную мораль, духовный разум.

Смерть царит лишь в мире феноменов, подчиненных времени. В экзистенциальном времени она означает лишь опыт, прохождение через испытание.

Объективация и опустошение природы космоса (физика объективация и опустошение истории (марксизм), опустошение душ (Фрейд). Творец как бы уходит из творения. Он инкогнито. Смысл этого — подготовление откровения Духа. Прохождение мира через смерть и распятие.

Когда отдают последнюю рубашку, в мире увеличивается количество любви, когда отнимают рубашку, в мире увеличивается количество ненависти.

Людям трудно привыкнуть к состоянию побежденных. Они обыкновенно создают себе компенсацию, подымающую их в их собственных глазах, или склоняются перед победителями и переходят в их стан.

Свет начинает возгораться в той тьме, в которую погружается современное человечество, во всех сферах, от вершин познания творчества до самых элементарных форм жизни.

В православии органически сочетается свобода с церковным единством.

Революции на своем склоне всегда пожирают своих излюбленных детей.

Безмерная свобода заключена и утверждена в Тайне Голгофы, Религия Распятой Правды — религия свободы.

Свободно, подвигом свободы должен узреть человек в Распятом, Растерзанном и Униженном своего Бога, своего Спасителя и Искупителя.

Во Христе восстанавливается творческая природа человека. Новый Адам должен быть Творцом.

Христианство — религия Божественной жертвы, к которой мы приобщаемся в любви.

Христианство не знает отвлеченной идеи добра, какой-либо высшей идеи, которой приносятся человеческие жертвы, оно знает лишь Бога и ближнего, как живых существ.

Религиозным творчеством я называю ответное откровение чело века Богу, человеческое творчество, вознесенное до религиозного смысла совершающейся божественной мистерии. В нем не Бог рождается в человеке, а человек рождается в Боге. Это творчество человека нужно Богу для завершения дела творения в свободе и любви.

Творческое развитие духа нельзя понимать нормативно, как осуществление нормы предвечного, застывшего порядка.

Интеллектуальное понимание духа делает невозможным развитие духа. Развитие понимается как количественная перестановка в материальном    мире,    как    эволюция,    но    развитие — раскрытие,

258

разворачивание скрытых сокровенных сил из глубины, а не перестановка. Духовное развитие — динамика, основанная на свободе, а не на необходимости. Для эволюционной теории развивается природная необходимость. Для теории прогрессивного развития человечества есть моральная необходимость поступательного осуще­ствления нормы, цели.

Религиозные черты марксизма: догматичность системы, разделение на ортодоксию и ересь, ленинизм-сталинизм-Свящ. Писание, разделение мира на верующих и инаковерующих, иерархическая организация, подобно церкви с папой во главе.

В марксизме манихейское деление мира на царство тьмы (капитализм) и царство света (коммунизм).

Соборность есть часть личности в ее духовности.

Свобода есть не только свобода выбора, но и самый выбор, самодействие.

Свобода не только искание истины, она основана на истине.

Франция погибает от скептицизма.

Когда благая цель осуществляется без благой, излучающей энергии в самих осуществляющих, то средства делаются дурными.

Ложь материализма в том, что высшее считается эпифеноменом низшего или иллюзией.

Высшие, качественные, творческие ценности нужны для осуществления Царства Божьего как на небе, так и на земле.

Уродство современной жизни есть показатель внутренней порчи.

Перед нами три исхода: 1) распадение космоса (капиталистический режим, атомная бомба). Разверзающийся хаос, не древний хаос до творения мира, а хаос, созданный человеком после грехопадения, хаос рационализации; 2) насильственный порядок (коммунизм), предельная механизация коллектива; 3) внутреннее преодоление хаоса, духовное возрождение, эпоха твор­чества.

Христианство есть истина освобождающая.

Творчество связано со свободой, начало героическое, возложение на себя тяжелого бремени.

Против нового рабства коммунизма нельзя бороться скептической, формальной свободой, можно бороться лишь освобождающей истиной.

Церковь есть часть общества, но также общество и весь мир есть часть Церкви.

Если общество определяет личность, то общество скажет — ты моя.

Личность призвана к социальному творчеству, а социальное творчество — один из путей к Царству Божьему.

Бог не управляет миром, как государством.

Официальная католическая философия — философия du sens commun (общего чувства. — Ред.).

Философия Фомы Аквината не религиозная философия, а научная

259

и рациональная. Познание не просветляется верой. Проблема свободы и индивидуальности не разрешена, как и проблема истории.

Томизм признает гуманистическую активность, но не признает богочеловечества.

Тоталитаризм коммунизма взят у католиков.

Теософия есть натурализм и космизм, в котором исчезает и Бог и человек. Человек — продукт космического сложения и разложения многократность и повторяемость.

У Руссо античное понимание свободы, а не современное.

Социализм Луи Блана — социализм авторитарный и государст венный.

Новая форма безбожия основана не на столкновении веры в Бога с  необходимостью и  научной  закономерностью,  а  со свободой и творчеством человека.

Трудно верить в Бога без Христа распятого, взявшего на Себя страдание мира.

Во Христе обрел я свободу.

Подобно тому,  как семя произрастает от солнечных лучей, бытие просветляется и расцветает от солнечных лучей познания.

Когда я познаю, то совершается событие не со мною только, но и с самим бытием, в самых его недрах, потому что источник Познание не  во  мне,   как  индивидуальном,   психологическом  существе,   а человеке, как онтологическом существе, в человеке-логосе, которого я могу раскрыть в себе. Истинное познание богочеловеческое.

Лишь символ связывает два мира и говорит о неисчерпаемой тайне мира божественного.

Теологическая доктрина не говорит о последней тайне, она остается в середине. Она выдает за последнюю онтологическую истину то, что лишь символически выражает соборный духовный опыт.

«Свобода» есть великий символ творящего духа, «хлеб» же есть великий символ нашей жизни. «Хлеб наш насущный даждь нам днесь» — значит: дай нам жизнь.

Золотой   век,   воспоминание   об   утерянном   рае.   Оно  дано в искусстве.

Нравственная жизнь совсем не райская, и в раю совсем не мыслимы нравственные усилия и оценки. Царство Божие не есть торжество добра, а есть сверхдобро.

Если рядом с раем будет ад, то блаженство невозможно.

Не может быть смысл мирового процесса между раем начала и раем конца в том, что злые и зло будут оттеснены в ад.

В раю космос возвращается внутрь человека, как и человек в Бога, в божественную жизнь.

Тысячелетнее Царство или Царство Св. Духа — третья сфера, не земля и не небо, это грань между посюсторонним и потусторонним миром. Расплавление затвердевшего падшего мира.

Ад — кошмарное сновидение, полу-жизнь, полу-бытие. Дезинтег-

260

рация личности при сохранении сознания. Ад — невозможность выйти из себя, из своей замкнутости, невозможность любить, победить эгоцентризм.

Трудность вопроса об аде в том, что невозможно детерминировать спасение и невозможно детерминировать ад в сознании Божьем.

Личность есть Божья идея и задание, которое осуществляется в индивидууме.

В основе христианства лежит не отвлеченная идея добра, а живое существо, личность, ее отношение к Богу и к ближнему, т.е. бытие, а не норма. Существо выше отвлеченного добра.

Творческая эпоха предполагает бесконечность задач и конечность осуществления.

Ад есть лишь путь, духовный опыт.

Страх ада и наказания лишает всякой ценности нашу духовную и нравственную жизнь. Если раньше идея ада удерживала в церкви, то теперь она мешает остаться в церкви и войти в церковь. Ад есть создание меонической свободы. Христос есть победа над адом. Христос сходит в ад, на дно темной свободы и побеждает любовью и жертвой, не насилующих свободы. Страшный Суд будет не Судом Божьим, он не будет походить на суд человеческий, на нашу карательную справедливость, на наши казни и тюрьмы. Суд Божий стоит «по ту сторону добра и зла». Он будет обнаружением сверхдобра.

Мистика предполагает тайну, т.е. невыразимую глубину. Тайна, с которой возможно общение, т.к. есть родство, общность между человеческим духом и Божественным духом.

Мистика освобождает от природного и исторического мира, как внешнего для меня, и вбирает весь материальный природный и исторический процесс в дух. То, что в религии символично, в плоти ознаменованное, становится реальностью в мистике.

Природный человек часто творит не для Бога, а для себя, т.е. создает небытие.

Для христианского сознания человек не развивается из животного и не может эволюционировать в ангела или демона, но он вечно остается человеком.

Теософия стоит или на дохристианском индусском сознании, или натурализирует Христа.

Мы заразили вечность нашей ограниченной греховной мыслью.

Вечность — победа над адом.

Проекция совершенной и блаженной жизни на земле во времени вызывает тоску и скуку, как подчинение бесконечного конечному.

В Царство Божие входит вся природа и вся культура, т.е. творческое дело человека, но преображенные.

В раю космос возвращается внутрь человека, как и человек в Бога, в божественную жизнь.

У Штейнера нет, как у Беме, опьяненности божественной мудростью.

Теософия находит сравнительно легкий путь, эволюционный путь

261

от современного безбожия, рационализма и натурализма к познанию духовных миров без жертвы, без подвига веры, человек перескакивает через бездну. В теософии человек временный синтез космических сил.

Наше христианство уже иное, новое; в него войдет и преодоленный гуманизм, и пережитые бури революций, и германский идеализм, и испытание свободы и творчества. Наше христианство новое и вечное.

Наступил период, когда только в христианстве остался человек и творчество. Творчество раскрывается, как служение Богу, раскрывается, что творчество человека — соучастие в деле Божьего миротворения.

Еще предстоит эсхатологическое откровение нового зона, откровение не только Духа Святого, но космоса и человека.

Религия духовности — религия совершеннолетия человека.

Философия, метафизика есть выражение объективной реальности, а изменение внутри человеческого существования, обнаружение смысла существования. Метафизика может быть лишь выражением существа.

В природе нет «ничто», небытия, есть лишь разложение, изменение и сложение.

В религии Духа, религии свободы все является в новом свете: нет авторитета, возмездия; не суд, а преображение.

Непонятно, как из доброй природы человека и присущей ему свободы могло получиться зло.

Культ Бога, как силы, есть идолопоклонство.

262