Николай Бердяев

ПАМЯТИ РОМЕНА РОЛЛАНА

Это был большой человек, большой по физическому и нравственному своему росту. Человек глубокой серьезности и искренности в карлейлевском смысле слова. Он получил мировую славу, был самым

известным писателем не только в Европе, но и в Азии, его особенно почитали в Индии. И это объяснялось не только его качествами как писателя, но и качествами его нравственной личности. Тема его жизни и его творчества — была очень серьезная, самая серьезная из всех тем — он всю жизнь искал правды.

Здесь уместно употребить чудесное русское слово правда, не переводимое ни на один язык. И в искании правды он отличался редкой независимостью, никогда не склонялся ни перед какими авторитетами, ни перед каким общественным мнением. Он всегда был готов пожертвовать людской славой и успехом во имя того, что считал правдой.

В прошлую войну 14-го года, когда Ромен Роллан был убежденным пацифистом, близким к идеям Л. Толстого и Ганди, он восстал против войны, против ненависти к Германии и восстановил против себя все общественное мнение Европы. В нынешнюю войну он уже не был пацифистом. Потом он решительно выразил свои большие симпатии к Советской России и к коммунизму, что вызвало вражду к нему очень многих. Он неизменно любил Советскую Россию, которая и есть Россия, он ждал от нее возникновения новой, лучшей, более справедливой жизни, он ездил в Советскую Россию, где имя его было популярно.

Его связь с нашей Родиной укрепилась ещё тем, что он был женат на русской, на вдове моего племянника, которую я знал ещё почти девочкой.

Я хорошо знал и самого Ромена Роллана, правда — уже старым и больным, и имел личные впечатления об этом замечательном человеке.

Он видел правду в коммунизме, как и видел страшную неправду в буржуазно-капиталистическом мире, он принимал социальный строй коммунизма, но он менее всего был материалистом. Его веру называли идеалистическим гуманизмом, может быть, — не вполне точно. Натура его была мистическая, и он искал не только социальной правды, но и духовности. Одно время наиболее близка была ему духовность индусская. Он написал книги о Рамакришне, о Вивекананде и Ганди.

За последние годы он более повернулся к христианству и заинтересовался христианской мистикой. Но он соединял это с симпатиями к коммунизму, с верой в его будущее. Он никогда не мог быть партийным человеком.

Он также никогда не принадлежал к французским ли-

тературным группировкам, к замкнутым кружкам, почитающим себя элитой. В этом смысле он был очень одиноким писателем, стоявшим в стороне от борьбы направлений. Только очень значительная личность могла себе это позволить.

Некоторые французские писатели, причислявшие себя к элите, не любили манеру Ромена Роллана, считая его романы недостаточно французскими, более близкими к немецкому типу, идущему от «Вильгельма Мейстера» Гёте. Немалую роль тут играло то, что автор 10-томного «Жана Кристофа» был глубоко связан с музыкой. Сильной любовью его жизни был Бетховен, и через него он чувствовал себя связанным с германской культурой. Герой его главного романа — музыкант. Прослеживается его судьба в борьбе с окружающей средой, с испытаниями жизни.

Роман этот принадлежит к числу педагогических романов, что французы не очень любят.

Ромен Роллан не был специально французским писателем, как Поль Валери или Поль Клодель, он был писателем международным, мировым.

Его прекрасные биографии замечательных людей (Микель Анджело, Бетховен и др.) были проникнуты культом героических личностей, возвышавшихся над средой. Он был гражданином вселенной.

Он не хотел оставаться в замкнутости европейской культуры. Он всегда хотел соединить французскую культуру с германской, европейскую культуру с Россией и с Азией (особенно с Индией).

Подобных людей было мало, слишком мало. Мы, русские, должны особенно им дорожить. Он верил в великое будущее нашей родины.

Я видел его за несколько недель до его смерти. Он до конца сохранил светлый ум и писательскую силу. В последние годы он написал большую книгу о Ш. Пэги, с которым был близок.

Прах его хотят перенести в пантеон, как и прах Ш. Пэги.

«Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся».

На английском