18 сентября 2019 года на сайте Анны Даниловой «Правмир» появилось письмо против неправосудной расправы с Константином Котовым и другими участниками протестного движения (текст), активизировавшего в Москве в связи с выборами в городскую думу.
Письмо появилось с подписями 36 священников, расположенными в алфавитном порядке. В последующие дни количество подписавших священников возросло до 158. Из первоначального состава 6 человек, 16%, из Западной Европы и Гонконга (Грилихес (Брюссель), Евсеев (Дублин), Зелинский (Брешиа), Кордочкин (Мадрид), Поздняев (Гонконг), Соболевский (Дюссельдорф)). Один человек из Украинской Православной Церкви, ещё двое (Мажуко (Гомель), Кухта (Минск) — из Белорусской Православной Церкви. И УПЦ МП, и БПЦ МП подчёркивают, что они — не РПЦ МП. Таким образом, утверждение авторов письма о том, что оно исходит исключительно от священников Русской Православной Церкви (без «МП»), не соответствовало действительности.
Своеобразным курьёзом стало появление в числе подписавших вторым эшелоном есть «заштатный клирик Максим Братухин», активист ЛГБТ-движения, эмигрировавший в Швецию и рукоположенный вовсе не в Московской Патриархии.
Письмо (не имеющего конкретного адресата) произвело большое впечатление, и не случайно. В отличие от других коллективных воззваний, появившихся в те же дни, оно прежде всего говорило не о снисхождении к абсолютно невиновному Устинову, случайно задержанному полицией и всё-таки попавшему в итюрьму, но о неоправданности осуждения реально бывшего в пикете Котова и еще неопределенно широкого круга демонстрантов, а не случайных зевак, попавших под раздачу. Это была сильная сторона текста, выделявшая его из тех, кто спешил «вписаться», по выражению Шендеровича, за Устинова.
Шум вокруг петиции показывает, как высок клерикализм. Причем это клерикализм антиклерикалов, атеистов. Они отождествляют Бога со священниками.
Между тем, честь Церкви представляли уже много лет в борьбе за свободу такие миряне как Сергей Шаров-Делоне, Елена Санникова, сидевшая «за веру» уже при Брежневе, Мария Рябикова и другие члены группы «Христианское действие».
Отождествлять позицию Церкви с позицией священников или даже архиереев — означает как раз подражать этим священникам и архиереям, когда они отождествляю себя с Церковью, будучи всего лишь подпасками Христовыми. Более того, эти атеисты вполне разделяют взгляды казенной Церкви на жизнь: для них отец Глеб Якунин, исповедник веры, был никто, а демагог Всеволод Чаплин был и остается «представителем Церкви». Потому что в номенклатуре! Сословно близкий!
Патриарх о письме не отозвался, а пресс-секретарь РПЦ МП Вахтанг Кипшидзе высказался глумливо, в стиле Путина, посоветовав собирать деньги для оплаты адвокатов осуждённым. Так можно было и в 1938 году советовать арестованным священникам, баптистам, ксендзам нанимать адвокатов получше.
Фраза Кипшидзе: «Политическими декларациями можно только попробовать бороться с властью, а не преображать мир на началах истины Христовой, но дело в том, что борьба с властью никогда не была и не будет миссией церкви» содержала в себе ложь и подмену. Борьба с беззаконием это не борьба с властью, кто творит беззаконие тот не власть.
Авторы письма достаточно грамотно указали на «печалование» как на то, чем они решили заняться. Кипшидзе же косвенно плюнул в святого митрополита Филиппа Колычева. Так мог бы Иван Грозный сказать св. Филиппу. И выступление Кипшидзе лучше всего показывает, насколько руководство РПЦ МП связано с властью, ее милитаризмом, лживостью и прочими нехорошими излишествами.
Конечно, остаётся и основная проблема: в России сотни несправедливо посажены в тюрьму за веру (Свидетели Иеговы, мусульмане), а главное — в России несправедливые, антиправовые законы. Протестовать против них — нормально, абсолютно нормально. Требовать, чтобы законы соответствовали международным нормам и духу Христовой свободы.
Несколько обстоятельств указывали на то, что письмо 36-ти организовано спецслужбами через митр. И.Алфеева либо через А.Данилову.
Подписанты ранее тщательно избегали такой активности, хотя были куда более вопиющие несправедливости.
Среди подписантов было много священников зарубежных приходов — включая посольские — которые находятся под особо жёстким контролем спецслужб и вряд ли дружат между собой — ведь они в разных странах, их объединяет лишь Контора.
Накануне публикации письма Алфеев, многолетний заместитель Гундяева по зарубежью, служил в Мадриде вместе с его формальным инициатором, своим прямым подчинённым, а дисциплина в РПЦ МП железная и всеохватная.
Письмо было опубликовано Даниловой (правмир), специалистом по кремлевской «контр-пропаганде», уже с весны изображающей «оппозиционерку» в духе Собчак.
Письмо совпало с рейдерским захватом десятков православных русских приходов в Западной Европе и уже на него ссылается о.В.Зелинский как на доказательство правильности перехода в МП — вот она какая либеральная.
Отец Андрей Кордочкин отказался поставить мою подпись под письмом, заявив, что оно от священников Русской Православной Церкви, а я всего лишь хочу «попиариться» и что я ничем не рискую (в отличие, очевидно, от него, священника в Мадриде; чем он рискует, он не объяснил). Но письмо подписано и священником Украинской Православной Церкви о.Феодоритом Сеньчуковым. Что до обвинения в стремлении «пиариться», оно много открывает в том, кто произнес это слово. А слово «рискует» лучше всего рисует атмосферу, царящую в РПЦ МП. Не любящий «пиариться» Кордочкин в декабре дал ещё одно интервью в ту же газету, безо всякого особого повода, разве что с целью попиарить Франко.
В недели после появления письма проявился, возможно, ещё один из его инициаторов: Дмитрий Першин, который выступил от имени подписавших на BBC, а позднее опубликовал большую статью на сайте Даниловой с предложением продолжить печалование, причём в текст было вплетено воспевание патриарха Кирилла (см. анализ текста). Кордочкин в следующем интервью «Новой газете» взял много выше и воспел, ни много ни мало, самого Франко.
Вопрос достаточно мелкий, но не вполне ничтожный — своего рода лакмусовая бумажка нравов. А цель махинации проста — выпустить пар, дать людям сигнал (ложный), что всё не так уж плохо, есть внутри диктатуры пространство для плюрализма. А всё плохо именно так и именно уж. При этом относительно аналогичных коллективных выступлений актеров, журналистов, учителей, врачей таких сомнений не возникает, потому что они и не выполняют функции идеологического отдела правительства, а РПЦ МП — выполняет. Учителей и врачей Кремль не посылает на Запад, а священников — посылает, и создает целую сеть «русского православия» по всему миру, включая Африку и Китай. Атеист Юрий Самодуров не призывал учителей или врачей выступить в защиту посаженных, а священников — призывал. И письмо священников вызвала бурю восторгов, а письма психологов или учителей — нет.
Даже если письмо написано без указания сверху, вдруг за пару дней 36 человек из разных концов планеты сумели объединиться, всё-таки оно не имеет того значения, которое ему придают. Надеяться, что из этого что-то разовьётся — внимание! — освобождая людей от необходимости рисковать собственной жизнью и свободой — не следует. Наличие атомной бомбы напрочь блокирует возможность вмешательства извне, а милитаризация страны блокирует изменения изнутри.
Диктатура может лишь смениться худшей диктатурой. Если люди не хотят свободы и правды, а хотят стабильности и безопасности.
Бог есть источник жажды свободы и правды в человеке. Как в каждом индивидуальном случае свобода и правда осуществляются — это уже в индивидуальном порядке и решается. Осуществлению свободы и правды мешают игры в видимость свободы и видимость правды.
Легче победить рабство, чем имитацию свободы. Опасно рассчитывайте на халяву, на начальство, на авторитет каких бы то ни было структур, на возможность переиграть бесов на их поле, и вообще на дядю/тётю.
Отличный пример того, зачем Алфеев организовал Письмо 36. Пишет священник из итальянский Брешии Владимир Зелинский, перешедший 15 сентября из Константинопольского патриархата в Московский: «Упрекали, обличали, подымали насмех: зачем перешел? Там МП, сергианство, ужас... твой выбор, конечно. Поневоле сам себя начнешь спрашивать: зачем? Ответ пришел как-то совсем неожиданно из той сотни (?) подписей под библейски правозащитным письмом. Потому и перешел, оказалось, чтоб быть с ними, а не «под защитой чуждых крыл». Среди них — как без пафоса сказать? — я как-то дома».
«Как дома» среди фальшивого, по разрешению, убогого, куцего псевдо-либерализма.
Вполне вероятно, что письмо 36 — личная инициатива Даниловой, опубликовавшей текст. Большинство подписавших появлялись у неё на сайте как авторы; впрочем, это не исключает согласования с Алфеевым. Когда письмо стало обсуждаться, последовали своеобразные опровержения. Данилова стала объяснять, что не следует видеть в подписавших либералов. То есть, хуже «либерал» обвинения быть не может. Между тем, защищать правовое государство есть именно либерализм. Впрочем, в защите права либерализм одинаков с консерватизмом.