Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь
 

ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ

в десяти томах

К общему оглавлению. - См. историю до рождества Христова.

Том II.

Глава XI. Обострение классовой борьбы в римской державе, восстания рабов.

Расцвет рабовладельческого способа производства в Риме

Во второй половине II в. до н. э. в результате двух успешных войн с Карфагеном, глубокого проникновения в страны эллинистического Востока, подчинения Македонии и Греции Рим превратился в крупнейшую средиземноморскую державу, в гегемона не только Западного, но и Восточного Средиземноморья. Однако Рим не мог считать себя безраздельным властелином средиземноморского бассейна, пока не был окончательно уничтожен старый, побеждённый, но потенциально всё ещё грозный соперник— Карфаген.

Третья Пуническая война. Покорение Испании

В то время как силы и внимание римлян были прикованы к Востоку, побеждённому Карфагену удалось оправиться и укрепить своё экономическое положение. Вынужденные отказаться от военных захватов и активной внешней политики, карфагенские купцы и рабовладельцы вкладывают теперь свои средства в сельское хозяйство в Африке. В Карфагене начинает процветать оживлённая торговля с местными племенами, широко развивается плантационное земледелие, в городах растёт число мастерских и торговых предприятий.

Это возрождение экономической мощи Карфагена вызвало сильное недовольство в Риме, особенно среди всадничества и той части нобилитета, которая была связана с внешней торговлей. Возникла сильная и влиятельная партия, требовавшая полного уничтожения Карфагена, даже если это угрожало новой войной. Во главе этой партии стоял Марк Порций Катон (Старший), который ревностно пропагандировал эту идею и каждое своё выступление в сенате заканчивал одной и той же фразой: «А всё-таки Карфаген должен быть разрушен!».

Повод к войне найти было нетрудно. Нумидийский царь Масинисса, чувствуя поддержку римлян, держался крайне агрессивно и пытался присоединить к своим владениям часть карфагенской территории. Произошло вооружённое столкновение, и, хотя карфагеняне были разбиты, римский сенат расценил их действия как нарушение условий договора 201 г. до н. э. и объявил войну. Так началась третья Пуническая война (149—146 гг.)

Как только римская армия высадилась в Африке, карфагеняне направили к римскому командованию послов с просьбой о мире. Римляне потребовали выдачи всего оружия. Когда это было выполнено, они заявили, что жители должны оставить город, так как он будет разрушен. Это новое требование вызвало взрыв гнева и ненависти к римлянам. Карфаген начал лихорадочно готовиться к обороне; день и ночь работало всё население: ковалось оружие, укреплялись городские стены.

Осада Карфагена оказалась далеко не лёгким предприятием. Она затянулась более чем на два года. В 147 г. до н. э. командование над армией, осаждавшей Карфаген, принял Сципион Эмилиан — приёмный внук Сципиона Африканского. Он укрепил дисциплину в армии, добился полной блокады города, а весной 146 г. до н. э. приступил к общему штурму. Римляне прорвались в город, начались уличные бои, которые продолжались целую неделю, пока не было взято центральное укрепление — Бирса.

Сенатская комиссия, прибывшая в завоёванный город, вынесла решение о полном его уничтожении. Карфаген был подожжён, горел 16 дней, затем на территории разрушенного города плугом была проведена борозда в знак того, что это место предано проклятию. Карфагенские владения были включены в состав римской провинции Африки.

Но перед римлянами, после того как они уничтожили своего векового врага, стояла ещё одна сложная задача: обосноваться в бывших заморских владениях Карфагена — в Испании. Вытеснив оттуда карфагенян, они вступили в длительную и упорную борьбу с местными племенами.

Ещё в 197 г. до н. э. в Испании вспыхнуло крупное восстание, подавленное римлянами с большим трудом. В 154 г. до н. э. произошло новое восстание, охватившее почти всю страну. В нём приняли участие различные племена: лузитаны, ареваки, кельтиберы и др. Около 147 г. до н. э. у лузитан появился талантливый вождь—бывший пастух Вириат. Римляне были вынуждены признать его царём лузитан. Движение пошло на убыль лишь после того, как Вириат пал от руки подосланных убийц. В 143 г. до н. э. на севере Испании вспыхнуло ещё одно восстание, центром которого стал город Нуманция. В 137 г. попавший в окружение римский консул Манцин подписал позорный для римлян мир с нумантинцами. Только победитель Карфагена Сципион Эмилиан сумел подавить это восстание и в 133 г. после 15-месячной осады овладел Нуманцией.

Третьей Пунической войной, окончательным покорением Испании и превращением Пергамского царства в римскую провинцию Азию был завершён процесс образования Римской державы — крупнейшего рабовладельческого государства средиземноморского мира.

Развитие рабовладения в Риме. Концентрация земель и образование латифундий

Завоевательные войны которые велись римлянами почти 120 лет в бассейне западного, а затем и Восточного Средиземноморья, сопровождались притоком в Италию oгромных масс рабов. Ещё во время первой Пунической войны взятие Агригента (Акраганта) дало римлянам 25 тыс. пленных, которые были проданы в рабство. Шесть лет спустя консул Регул, одержав победу над карфагенянами при мысе Экноме, отправил в Рим 20 тыс. рабов. В дальнейшем эти цифры неуклонно растут. Фабий Максим при взятии Тарента в 209 г. до н. э. продал в рабство 30 тыс. жителей. В 167 г. до н. э. при разгроме городов Эпира консулом Эмилием Павлом было продано в рабство 150 тыс. человек. Окончание третьей Пунической войны ознаменовалось продажей в рабство всех жителей разрушенного Карфагена. Даже эти отрывочные, разрозненные и, видимо, далеко не всегда точные данные римских историков дают представление о тех многотысячных массах рабов, которые хлынули в Рим.

Невольничьи рынки существовали почти во всех крупных центрах Римского государства. В самом Риме рынок рабов находился возле храма Кастора. Оптовая торговля рабами, как уже говорилось, шла на острове Делос. Цепы колебались в зависимости от притока рабов на рынок. В период крупных завоеваний цены резко падали. «Дёшев, как сард», — говорили в Риме после захвата Сардинии. После завоевания Понтийского царства рабов продавали по 4 денария. Однако цены на образованных рабов или рабов, обладавших особой квалификацией (танцовщицы, повара, актёры), были значительно выше. Следует отметить, что до сих пор ни в одной стране древнего мира — ни в Греции, ни в эллинистических государствах — не было такого огромного количества рабов и такой их дешевизны.

Огромный рост числа рабов привёл и к качественным изменениям в социально-экономической структуре римского общества: к преобладающему значению рабского труда в производстве, к превращению раба в основного производителя римского общества. Это и знаменовало собой полную победу рабовладельческого способа производства в Риме.

Широкое внедрение труда рабов в производство неизбежно приводило к вытеснению свободного производителя. Так как Италия продолжала оставаться аграрной страной, то здесь результаты этого процесса сказались, в первую очередь, в области сельскохозяйственного производства: прямым следствием его явилась, с одной стороны, концентрация земли, образование крупных рабовладельческих поместий (латифундий) и, с другой стороны, обезземеление и пауперизация крестьянства. До II в. до н. э. в большей части Италии преобладали мелкие и средние хозяйства, покоившиеся в основном на труде свободных производителей. По мере развития рабовладения в Риме эти хозяйства начинают вытесняться хозяйствами совершенно иного типа, основанными на массовой эксплуатации рабского труда и производящими продукцию уже не только для удовлетворения собственных нужд, но и для продажи. Римский историк Лппиан так изображает этот процесс: «Богачи, заняв большую часть этой неподэлённой земли (т.е. «общественного поля».—Ред.) и вследствие давности захвата надеясь, что у них её не отберут, стали присоединять к своим владениям соседние участки бедных, частью скупая их за деньги, частью отнимая силой, так что в конце концов в их руках вместо небольших поместий оказались огромные латифундии. Для обработки полей и охраны стад они стали покупать рабов...».

Крупные италийские имения в несколько тысяч югеров были, как правило, слабо связаны с рынком, так как всё необходимое, включая и ремесленные изделия, производилось в них руками рабов, должников и клиентов. В таких имениях наряду с землями, обрабатывавшимися трудом рабов, часть земель использовалась под огромные пастбища для скота, часть раздавалась небольшими участками клиентам. Но встречались и хозяйства средних размеров (в несколько сот югеров), где также работали рабы, а иногда, во время сенокоса, жатвы, сбора винограда,— свободные подёнщики. Эти имения-виллы были гораздо теснее связаны с рынком.

Таким хозяйством, рассчитанным в значительной мере на развитие в нём товарного производства, является образцовая вилла, описываемая известным римским государственным деятелем Катоном Старшим в его трактате «О земледелии». Катон рассматривает поместье, имеющее комплексное хозяйство: оливковую рощу в 240 югеров (60 га), виноградник в 100 югеров (25 га), а также зерновое хозяйство и пастбище для скота. В таком поместье применяется преимущественно труд рабов. Катон указывает, что для ухода за виноградником в 100 югеров требуется не менее 14 рабов, за оливковым садом в 240 югеров — 11 рабов. Далее он даёт детальные советы относительно того, как следует рациональнее эксплуатировать рабов, рекомендуя занимать их делом и в дождливые дни, когда работы в поле не производятся, и даже в дни религиозных праздников. Раба, по мнению Катона, следует держать до тех нор, пока он может работать, когда же он заболеет или состарится, от него следует скорее избавиться наряду с другими ненужными в хозяйстве вещами: порченым скотом, железным ломом, старыми телегами. Во главе управления имением должен стоять вилик, назначаемый из числа наиболее преданных и сведущих в сельском хозяйстве рабов, жена вилика выполняет обязанности ключницы и кухарки.

Проблема товарности хозяйства во времена Катона выдвигается на первый план. Не случайно, разбирая вопрос о покупке имения, Катон прежде всего советует обращать внимание не только на плодородие почвы, но и на то, чтобы «поблизости был значительный город, море, судоходная река или хорошая дорога», имея в виду перевозку и продажу продукции. «Хозяин должен стремиться,— говорит Катон,— побольше продавать и поменьше покупать».

Катон описывает в своём труде поместье средних размеров, типичное для Центральной Италии. На юге Италии, а также в Сицилии и Африке были распространены преимущественно огромные рабовладельческие латифундии, насчитывавшие сотни и тысячи югеров. В этих имениях работало огромное количество рабов, причём положение их было крайне тяжёлым. Часто, чтобы предупредить возможность побега, рабов заставляли работать в цепях и колодках, а на ночь их запирали в особые помещения казарменного типа — эргастулы, где они находились под строгим надсмотром.

Оборотной стороной процесса развития латифундий, как уже упоминалось, было обезземеление и разорение крестьянства. Мелкие и средние крестьянские хозяйства гибли, главным образом вследствие захватов земель крупными рабовладельцами. Разрушительное действие на крестьянские хозяйства оказали и беспрерывные войны III и II вв. до н. э., на многие годы отрывавшие крестьян от их труда или, как это было во время войны с Ганнибалом, непосредственно разорявшие их хозяйства.

Обезземеленные крестьяне частично превращались в арендаторов или подёнщиков. Но так как к найму последних прибегали только в страдную пору (покос, жатва, сбор винограда и т. д.), то подёнщики не могли рассчитывать на сколько-нибудь обеспеченный и постоянный заработок. Огромные массы разорённых крестьян хлынули в город. Меньшая часть из них занялась производительным трудом: превратилась в ремесленников, строительных рабочих и т. п. Они объединялись в специальные ремесленные коллегии, куда в дальнейшем наряду со свободными стали входить и рабы. Из надписей, как римских, так и найденных на юге Италии, известны коллегии бронзовщиков, ювелиров, парфюмеров, портных, красильщиков, сукновалов, строителей. В это время наблюдается определённая специализация ремесла по городам. Тот же Катон даёт советы относительно того, какие изделия ремесленного производства следует закупать в Риме, Минтурнах, Капуе, Помпеях и в других италийских городах. На севере Италии наиболее крупными ремесленными центрами были ряд городов Этрурии (Популония, Тарквиний и др.), а на юге — кампанские города, главным образом Капуя и Нола.

Но подавляющее большинство разорённых людей не могло найти себе постоянной работы. Доведённые нуждой до крайности, они превращались в деклассированный слой населения, в античный люмпен-пролетариат. Они ничем не брезгали в поисках случайного заработка: продажей голосов на выборах, лжесвидетельскими показаниями.

Рост торговли и денежно-ростовщического капитала показаниями в судах, доносами и воровством. Они жили за счёт общества, жили на те жалкие подачки, которые перепадали им от римских богачей и политических деятелей, искавших популярности, за счёт государственных раздач,— в конечном итоге, они жили за счёт эксплуатации труда рабов.

Превращение Рима в крупнейшую морскую державу содействовало широкому развитию внешней торговли. Если нужды римского населения в предметах ремесленного производства в основном удовлетворялись местными промыслами, то сельскохозяйственные продукты ввозились из провинций или из зависимых от Рима стран, а предметы роскоши — из Греции и стран эллинистического Востока. На Делосе, где встречались купцы различных стран, возникают ассоциации италийских купцов, главным образом кампанцев или южноиталийских греков, которые считались находящимися «под покровительством» того или иного божества.

Из Италии вывозилось вино, оливковое масло, металлические изделия. Ввоз товаров в Италию всегда преобладал над вывозом. Однако в период республики, в период победоносных войн Рима это ещё не могло привести к подрыву италийской экономики: преобладание ввоза над вывозом компенсировалось и даже во много раз перекрывалось постоянным притоком денег и других ценностей в Италию в результате завоеваний.

Римские завоевания обеспечивали также непрерывный приток денежного капитала в Рим. После первой Пунической войны римская казна получила 3 200 талантов контрибуции. Контрибуция, наложенная на карфагенян после второй Пунической войны, равнялась 10 тыс. талантов, а на Антиоха III после окончания Сирийской войны —15 тыс. талантов. Военная добыча римских полководцев бывала колоссальной. Плутарх описывает триумфальный въезд в Рим победителя при Пидне Эмилия Павла. «Триумф длился три дня, в течение которых непрерывно проносили и везли на колесницах захваченные произведения искусства, драгоценное вооружение, огромные сосуды, наполненные золотой и серебряной монетой». В 189 г. до н. э. после битвы при Магнесии римляне захва тили в качестве военной добычи 1230 слоновых клыков, 234 золотых венка, 137 тыс. фунтов серебра (1 римский фунт = 327 г), 224 тыс. серебряных греческих монет, 140 тыс. македонских золотых монет, большое количество изделий из золота и серебра.

Вплоть до II в. до н. э. Рим испытывал известный недостаток в серебряной монете, но после всех этих завоеваний, в особенности после захвата испанских серебряных рудников, Римское государство получило полную возможность обеспечить регулярный выпуск серебряных денег.

Все эти обстоятельства привели к широкому развитию денежно-ростовщического капитала в Римском государстве. Одной из организационных форм развития этого капитала были компании откупщиков (так называемых публиканов), бравшие на откуп главным образом налоги в римских провинциях, а также различные подряды на общественные работы в самой Италии. Они занимались и кредитно-ростовщическими операциями, причём особенно широко в восточных провинциях, гдо оставались в силе законы и обычаи, сохранявшие продажу в рабство за долги, и где ссудный процент был почти не ограничен и доходил до 48—50. Торговыми, откупными и ростовщическими операциями занимались преимущественно представители римского всаднического сословия. Они превращаются в новый слой римской рабовладельческой знати — в торгово-денежную аристократию.

Наряду с компаниями откупщиков возникли и другие формы денежно-ростовщической деятельности. В Риме были довольно широко распространены меняльные конторы, владельцы которых назывались аргентариями. Они занимались но только разменом, но и ссудой денег под проценты, а также хранением денег и переводом денежных сумм одного вкладчика на счёт другого. Это были главным образом вольноотпущенники и чужестранцы (часто греки). Профессия менял не считалась почётной, и представители высших слоев римского общества подобными операциями, во всяком случае открыто и непосредственно, предпочитали не заниматься.

Рим и провинции

Государственный аппарат Римской республики возник и оформился ещё в то время, когда Рим представлял собой типичный город-государство. Этот аппарат отвечал интересам и нуждам сравнительно небольшой общины граждан, строившейся на относительно примитивных основах. Теперь же, когда Рим превратился в крупнейшую средиземноморскую державу, старые республиканские учреждения оказались непригодными, не отвечающими нуждам и интересам новых общественных слоев.

Консервативность и устарелость республиканского государственного аппарата, его несоответствие новым условиям впервые дали себя знать ещё при попытке разрешения проблемы управления завоёванной Италией. Римлянам не удалось создать единого, централизованного италийского государства, но пришлось лишь ограничиться организацией довольно пёстрой федерации общин, среди которых Рим был лишь наиболее крупной, занимавшей господствующее положение, главным образом благодаря своим военным силам.

Ещё более ярким примером устарелости и несоответствия республиканского государственного аппарата новым задачам является организация управления римскими провинциями. Когда Рим оказался обладателем огромных заморских территорий, то сразу обнаружилась полная неприспособленность государственного аппарата для рациональной, с точки зрения самого господствующего класса, эксплуатации этих территорий. Римская система управления провинциями ярко вскрывает картину бессистемности и примитивности методов эксплуатации провинций.

В середине II в. до н. э. в состав Римской державы входило девять провинций: шесть на Западе — Сицилия, Сардиния, Корсика, Цизальпинская Галлия, Испания, Африка, и три на Востоке — Иллирия, Македония, Азия. Правовое положение городов в этих провинциях было различно: большая их часть относилась к категории зависимых общин, платящих налоги. Наряду с зависимыми общинами существовали «свободные общины», пользовавшиеся полной автономией и иногда даже освобождавшиеся от уплаты налогов. Права некоторых общин устанавливались специальными договорами, и такие общины назывались договорными. Таким образом, римское правило «разделяй и властвуй» применялось и здесь.

Провинциальная система управления складывалась постепенно и в значительной мере стихийно. Не существовало никаких общих законодательных установлений, касавшихся провинций. Каждый новый правитель провинции, вступая в свою должность, обычно издавал эдикт, в котором определял, какими принципами он будет руководствоваться при управлении провинцией.

В качестве правителей или наместников провинций римляне посылали сначала преторов, а затем консулов по окончании срока их полномочий в Риме (проконсулов). Наместник назначался для управления провинцией, как правило, на год и в течение этого срока не только располагал в своей провинции всей полнотой военной, гражданской и судебной власти, но фактически не нёс никакой ответственности за свею деятельность перед римскими властями. Жаловаться на злоупотребления жители провинций могли лишь после того, как наместник сдавал свои дела преемнику, во такие жалобы редко имели успех. Таким образом, деятельность наместников в провинциях была бесконтрольной.

Почти все провинциальные общины облагались прямыми, а иногда и косвенными налогами, главным образом таможенными сборами. На местное население помимо налогов ложилось всей своей тяжестью содержание провинциальных

Классовая борьба в римском обществе во II в. до н. э. наместников, их штата, а также римских войск, расквартированных в провинциях. Но особенно разорительной для провинциалов была деятельность римских публиканов и ростовщиков. Компании публиканов, бравшие на откуп сбор налогов в провинциях, вносили в римскую казну заранее определённые суммы, а затем выколачивали их с огромными излишками из местного населения. Хищническая деятельность публиканов и ростовщиков разоряла не только мелких землевладельцев и ремесленников, но и провинциальную знать, провинциальные города, разоряла целые страны, некогда цветущие, а жителей этих стран низводила до положения рабов.

Римское общество представляло собой пёструю картину враждующих классов. Среди свободного населения шла напряжённая борьба за землю между крупными и мелкими землевладельцами, представленными в Риме, в первую очередь, сельским плебсом. Внутри самого класса рабовладельцев начинала разгораться борьба между землевладельческой знатью (нобилитетом) и новой торгово-ростовщической аристократией (всадничеством). Всадничество стремилось к самостоятельной политической роли в государстве и в этой борьбе против политически всесильного нобилитета блокировалось иногда с сельским, а затем с городским плебсом. Городской плебс к этому времени превращается в такую политическую и социальную силу, которая хотя и не имела самостоятельного значения, но в качестве союзника или врага могла оказать решающее влияние на исход того или иного политического столкновения. Отражением всех этих сложных, часто переплетающихся между собой линий борьбы служат бурные политические события эпохи кризиса и падения республики. Важным результатом социального и политического развития в рассматриваемую эпоху является факт расширения господствующего класса Римской державы, включившего теперь в себя слои муниципальной, т. е. италийской, а затем и провинциальной знати. Этот процесс во II в. до н. э. ещё только намечался, но он имел определяющее значение, так как именно эти новые элементы господствующего класса менее всего были заинтересованы в сохранении традиционных республиканских форм.

В результате развития рабовладельческого способа производства до крайности обостряется в этот период основное противоречие римского общества, противоречие между антагонистическими классами — рабами и рабовладельцами, что, в свою очередь, приводит к высшей форме классовой борьбы в древности, к восстаниям рабов невиданного прежде размаха. Сначала это были отдельные и разрозненные вспышки, как, например, заговор рабов во время второй Пунической войны, глухо упоминаемый Ливнем, как заговор рабов в Лации (198 г. до н. э.), в результате раскрытия которого было казнено 500 заговорщиков, или, наконец, восстание рабов в Этрурии в 196 г. до н. э., на подавление которого пришлось бросить целый легион. Но в дальнейшем эти отдельные, разрозненные вспышки разгораются в огромный пожар «рабских войн»: таковы грандиозные сицилийские восстания и великое восстание рабов под руководством Спартака.

Восстания рабов в середине II в. до н. э. Аграрное движение римского плебса

Первое восстание рабов в Сицилии

Внешний блеск -и военное могущество Римской державы прикрывали собой глубокие и непримиримые противоречия. Рабовладение в Риме и во многих подчинённых ему областях достигло небывалого развития по сравнению с другими государствами древнего мира. Положение рабов было особенно тяжёлым в тех частях Римского государства, где складывался такой тип хозяйства, который был рассчитан на производство товаров для продажи и вместе с тем для выплаты податей Риму. Классическим образцом в этом смысле была Сицилия. В рабовладельческих латифундиях Сицилии, которыми владели местные богачи и римские всадники, скопилась масса рабов из Сирии, Греции, Киликии, Людей, ещё недавно свободных, клеймили раскалённым железом, сковыпали цепями и гнали на поля или в рудники. Хозяева, по словам римского историка Диодора Сицилийского, «очень мало заботились об их (рабов.— Ред.] пропитании и одежде», тем самым заставляя их заниматься грабежом на больших дорогах. Постепенно в среде рабов нарастало возмущение.

В 137 г. до н. о. рабы славив тегося своей жестокостью богача Дамофила, доведённые до отчаяния нуждой и пытками, подняли восстание. Во главе их стал раб Эвн, сириец но происхождению, слывший пророком. Восставшие захватили город Энну и расправились с наиболее жестокими рабовладельцами. К ним быстро начали присоединяться рабы из других городов и латифундий. Одновременно в городе Агригспте под руководством киликийца Клеопа также началось восстание рабов, которые вскоре присоединились к Эвну. Через некоторое время восставшие уже насчитывали в своих рядах 200 тыс. человек. Своим царём они избрали Эти, который при этом принял популярное в Сирии имя Антиоха. При нём состоял совет из наиболее уважаемых рабов. Среди них особенно выделялся грек Ахей, оказавшийся способным полководцем. Так угнетённые и эксплуатируемые рабы сделали попытку создать собственное государство.

В первые годы у римского правительства не хватало сил, чтобы подавить восстание. Несколько важнейших городов Сицилии — Тавромений, Агригент, Катана, Мессана, Энна — оказались в руках восставших. Посылавшиеся из Рима войска терпели одно поражение за другим. О внутренней организации царства Эвна, просуществовавшего около пяти лот (137—132 гг.), источники сообщают мало. Известно, однако, что повстанцы громили крупные латифундии, а мелкие крестьянские хозяйства оставляли неприкосновенными. Рабы, по словам Диодора, «не сжигали мелких вилл, не уничтожали в них ни имущества, ни запасов плодов и не трогали тех, которые продолжали заниматься земледелием». Поэтому восставшие рабы пользовались сочувствием и поддержкой свободной бедноты, страдавшей от роста крупного землевладения и ростовщичсства. Рабы овладели оружейными мастерскими, которые начали изготовлять для них оружие. Известно также, что рабы действовали организованно и что надежды рабовладельцев на разлад между вождями восстания— Эвном и Клооном — не оправдались, так как Клеон добровольно подчинился Эвну. В 132 г. до н. э. против рабов был послан со значительной армией консул Рупилий. Долгое время он осаждал два главнейших укрепления восставших — Тавромений и Энну. Даже историки из среды рабовладельцев вынуждены отметить стойкость и мужество, с которыми выдерживали осаду повстанцы. Рупилию удалось овладеть обоими городами только вследствие измены в лагере рабов. Клеон пал в бою. Эвн был схвачен и замучен в тюрьме. Множество участников восстания было казнено.

Движения рабов в других районах Средиземноморья

Одновременно с Сицилийским восстанием происходило крупное восстание рабов и свободной бедноты в Малой Азии во главе с Аристоником.

Борьба рабов за свободу, крестьян за землю переплеталась здесь с борьбой народа против римского господства, опиравшегося на местных царьков, крупных землевладельцев, рабовладельцев, торговцев и ростовщиков, которые объединились с присланной римским правительством армией. Лишь после трёх лет ожесточённой борьбы римлянам удалось сломить сопротивление восставших.

Источники сообщают, что Аристоник мечтал основать «город солнца» и называл своих последователей «гражданами солнечного города» — гелиополитами. Возможно, что эту идею он заимствовал из романа Ямбула, описавшего сказочное государство солнца, в котором все должны быть равны и свободны; там не должно быть ни денег, ни торговли, ни тяжёлого подневольного труда, ни богатства, ни бедности. В основе этой утопии лежала идеализация первобытно-общинного строя, идеализация прошлого.

Рабы и крестьяне, боровшиеся с развивавшимися рабовладельческими отношениями, были не в состоянии переустроить общество на новых, более прогрессивных началах. Тем не менее классовая борьба рабов с середины II в. до н. э. играла ведущую роль, обостряя все противоречия рабовладельческого строя. В начавшемся с этого времени кризисе Римской республики эта борьба также была важнейшим фактором.

Восстания рабов помимо Сицилии и Пергама охватили и другие территории Римского государства. В италийских городах Минтурнах и Синуессе, в рудниках Аттики и Македонии, на крупнейшем рабском рынке — острове Делос происходили волнения рабов. Хотя все эти движения были подавлены с обычной для рабовладельцев жестокостью (в одних только Минтурнах было распято 450 рабов), они явились грозным предостережением для правящего класса.

Предпосылки движения Граков

Другим тревожным симптомом для господствующего класса было ослабление военного могущества Рима, явившееся результатом обезземеления крестьянства. По цензу 154 г. до н. э. число взрослых мужчин, пригодных для службы в легионах, т. е. имевших земельную собственность и римское гражданство, составляло около 324 тыс., по цензу 136 г. до н. э.— уже около 318 тыс. При наличии цензового принципа в комплектовании армии граждане, лишившиеся земли, выбывали из состава военных контингентов. Численность армии и её боеспособность падали. Рим утрачивал характер античного полиса, в котором подавляющее большинство граждан состояло из земледельцев-воинов. Могущество Рима, его власть над населением завоёванных территорий и дальнейшее расширение этих территорий ставились под угрозу. Среди бедноты назревало недовольство, которое всегда могло перейти в открытое возмущение. Сицилийское восстание показало, что в случае такого возмущения свободная беднота легко могла оказаться в одних рядах с восставшими рабами.

Всё это вызывало серьёзное беспокойство в среде правящих слоев. Особенно была встревожена наиболее дальновидная часть нобилитета. В одном из аристократических кружков, группировавшемся вокруг Сципиона Эмилиана, зародилась мысль о необходимости проведения широкой аграрной реформы, направленной на восстановление крестьянского землевладения, возрождение крестьянства, а следовательно, и армии. Наряду с землями, находившимися в частной собственности, в Риме ещё продолжали существовать обширные территории «общественного поля». В середине II в. до н. э. подавляющая часть этих земель была оккупирована богатыми нобилями, которые широко использовали труд своих многочисленных рабов. Участники кружка Сципиона предлагали подвергнуть эту землю перераспределению: частично изъять её у крупных владельцев, поскольку право распоряжаться этими земельными фондами сохранилось за государством, и затем распределить эту землю более мелкими участками среди малоземельного или вовсе безземельного крестьянства.

Однако римские нобили, владея этими землями из поколения в поколение в течение многих десятилетий, привыкли смотреть на них, как на свою собственность; поэтому всякая попытка проведения аграрной реформы не могла не натолкнуться на их ожесточённое сопротивление.

Тиберий Гракх

Борьбу за проведение реформы возглавил участник кружка Сципиона и его родственник — Тиберий Гракх. Он принадлежал к знатному плебейскому роду Семпрониев. Предки Тиберия не раз занимали ведущие магистратуры. Со стороны матери он был внуком Сципиона Африканского, победителя Ганнибала при Заме. Рано вступив на путь военной и политической деятельности, Тиберий выдвинулся во время осады и штурма Карфагена, а затем в Нумантинской войне. Рассказывали, что на Тиберия, когда он отправлялся на войну, произвёл неизгладимое впечатление вид Этрурии, где вместо свободных римских земледельцев он увидел только рабов, работавших на полях или пасших скот на пастбищах своих владельцев. Сильное влияние на него имели его близкие друзья — ритор Дисфан из Митилены и стоик Блоссий из Кум. Они познакомили его с некогда вдохновлявшими народных вождей и реформаторов эллинистической Греции идеями возрождения полиса свободных, равных граждан, владеющих неотчуждаемыми земельными наделами.

Тиберий был избран народным трибуном на 133 г. до н. э. Вступив в эту должность, он, ссылаясь на древний закон Лициния и Секстин, выдвинул свой проект установления ограничительной нормы для арендаторов государственной земли, изъятия у них излишков земли и перераспределения этих излишков между малоземельными и безземельными римскими гражданами. Согласно этому законспрсекту, глава семьи мог владеть не более чем 500 югерами государственной земли, на каждого взрослого сына прибавлялось ещё по 250 югеров, но в общей сложности не более тысячи югеров на одну семью. Изъятая сверх этой нормы у крупных владельцев земля должна была делиться на участки по 30 югеров и раздаваться беднейшим гражданам в вечное и неотчуждаемое арендное пользование. Для проведения этой реформы Тиберий предложил создать особую комиссию из трёх лиц, уполномоченных разрешать все вопросы, связанные с изъятием и распределением земли.

Выдвинув свой законопроект, Тиберий попробовал, как сообщает Аппиан, обратиться к сенату. «Римляне,— говорил он,— завоевали большую часть земли и владеют ею; они надеются подчинить себе и остальную её часть. В настоящее время перед ними встаёт решающий вопрос: приобретут ли они остальную землю благодаря увеличению числа боеспособных людей или же и то, чем они владеют, враги отберут у них вследствие их слабости». Однако большая часть сенаторов, оккупировавших крупные площади государственных земель, выступала ярыми противниками Тиберия.

Зато плебс горячо поддержал Тиберия. Законопроект Тиберия стал знаменем, вокруг которого объединились мелкие землевладельцы для борьбы против крупных собственников-рабовладельцев. Со всех концов Италии стекались в Рим крестьяне, чтобы принять участие в голосовании. Тиберий, помышлявший вначале лишь о сохранении всгенного могущества Рима, логикой событий превратился в вождя широкого народного движения. Окружённый толпами своих сторонников, он обращался к ним с горячими речами: «И дикие звери в Италии,— говорил он,— имеют логова и норы, куда они могут прятаться, а люди, которые сражаются и умирают за Италию, как кочевники, бродят повсюду с жёнами и детьми... Ведь у множества римлян нет ни отчего алтаря, ни гробниц предков, а они сражаются и умирают за чужую роскошь, чужое богатство».

Плебс толкнул умеренного и осторожного Тиберия на путь решительных действий. Когда в народном собрании проходило голосование его законопроекта и другой народный трибун, Октавий, по наущению сената, наложил на этот законопроект трибунский запрет (вето), Тиберий поставил на голосование вопрос: «Может ли быть народным трибуном тот, кто идёт против интересов народа?». Собрание единодушно дало отрицательный ответ. Октавий был отстранён от должности. Это был беспрецедентный случай: по неписаной, но неуклонно соблюдавшейся римской конституции ни один магистрат не мог быть отстранён от должности до окончания срока полномочий.

После отстранения Октавия законопроект Тиберия был принят народным собранием. Он сам, его младший брат Гай и его тесть Аппий Клавдий были, избраны в аграрную комиссию. Вскоре Тиберий прямо посягнул и на прерогативы сената, проведя через его голову в народном собрании закон об использовании доходов от провинции Азии для оказания помощи получающим наделы.

Преодолевая ожесточённое сопротивление крупных землевладельцев, комиссия энергично проводила реформу. Но время шло, и приближался срок, окончания годичных полномочий Тиберия в должности трибуна. Хорошо понимая, какое значение имеет для дальнейшего проведения реформы его власть трибуна, Тиберий вопреки обычаю вторично выставил свою кандидатуру на эту магистратуру на следующий, 132 г. Нобили, уже готовившиеся расправиться с ненавистным им вождём плебса, когда он станет частным лицом, сосредоточили теперь все усилия на том, чтобы не допустить вторичного избрания Тиберия. На него посыпались обвинения в нарушении стародавних государственных установлений, в стремлении захватить единоличную тираническую власть и т. д.

В день выборов враги реформы вооружили своих клиентов и сторонников, чтобы силой пометить голосованию. Положение Тиберия осложнялось тем, что многие из крестьян, занятых в это время сельскохозяйственными работами, не могли попасть на выборы в Рим. Когда граждане собрались на Форуме для голосования, произошла схватка, вооружённый отряд сената разгромил гракханцев; 400 человек из них, в том числе и сам Тиберий, были убиты. Тела их были брошены в Тибр, а из уцелевших гракханцев многие были изгнаны из Рима. Блоссий бежал к Аристонику, принял активное участие в восстании и погиб после его разгрома.

Но открыто ликвидировать аграрную комиссию сенат не решился. Она продолжала свою деятельность и после гибели Тиберия (пополнившись новыми членами). В общей сложности за 15 лет её деятельности около 80 тыс. человек получили земельные наделы. Но противники реформы всячески тормозили её работу. Давность владения и отсутствие документов зачастую делали невозможным определить, какие участки принадлежали владельцу на правах частной собственности и какие но нраву оккупации. На этой почве возникали бесконечные тяжбы и конфликты, которые комиссия должна была разбирать.

Впервые в связи с аграрной реформой со всей остротой встал вопрос об италиках. По закону Гракха у италийских союзников Рима государственные земли отбирались, аЗО-югерных участков, распределяемых только среди римских граждан, они получать не могли. В этом проявлялась определённая ограниченность гракханского движения. Несмотря на то, что италики участвовали наравне с римскими гражданами во всех войнах Рима, преимущества римских граждан на них не распространялись. Богатые италики стремились получить римское гражданство, чтобы на равных правах участвовать в эксплуатации провинций, бедным италикам римское гражданство дало бы право на земельные наделы и несколько защитило бы их от произвола римских властей.

По мере обострения борьбы за реформу от неё стали отходить некоторые её прежние сторонники из среды нобилитета. Между ними был и Сципион Эмилиан. Недовольство италиков дало ему предлог затормозить деятельность аграрной комиссии; по его предложению решение дел о спорных землях было передано консулам.

В 125 г. до н. э. сторонник реформы Гракха консул Флакк предложил было компенсировать италиков дарованием им римского гражданства, но это предложение встретило такую бурю негодования в сенате, что Флакк даже не решился поставить его на голосование. Провал проекта Флакка вызвал восстания в италийских городах Аскуле и Фрегеллах.

В этой напряжённой обстановке сторонникам аграрной реформы удалось провести в народные трибуны на 123 г. брата Тиберия Гракха — Гая, обладавшего блестящим ораторским дарованием и незаурядными способностями государственного деятеля. Гай занимал должность народного трибуна два года и за это время не только восстановил действие аграрного закона Тиберия, но и провёл ряд других важных мероприятий.

Учитывая опыт Тиберия, он старался противопоставить сенату широкий блок, в котором большую роль играл уже не только сельский, но и городской плебс и всадники. Так, например, он провёл хлебный закон, снизивший цены на хлеб до 6 1/3 аса за модий, что составляло примерно половину его обычной цены. Он же потребовал, чтобы плебс бесплатно допускался на театральные представления. Проведением этих законов Гаю Гракху удалось значительно увеличить число своих сторонников. Другой закон Гая отдавал на откуп римским всадникам сбор налогов и пошлин, установленных для провинции Азии. Чтобы обезопасить откупщиков от судебных преследований, суды по разбору дел о злоупотреблениях в провинциях передавались всадникам, из числа которых и выходили самые крупные откупщики. Закон об азиатских откупах был выгоден и многим более или менее состоятельным плебеям, участвовавшим в откупных товариществах. Чтобы увеличить доходы представителей этих кругов, Гай Гракх наметил план широкого государственного строительства дорог и общественных зданий, к которому привлекались подрядчики с их рабами; строительные работы могли также доставить заработок и свободной бедноте.

Изыскивая новые земельные фонды для предоставления наделов неимущим, Гай Гракх впервые задумал прибегнуть к колонизации провинций. Он провёл закон об основании колонии на месте разрушенного Карфагена, где 6 тыс. человек должны были получить по 200 югеров земли для организации крепких хозяйств. Это мероприятие должно было содействовать укреплению римского влияния и власти в провинциях, а вместе с тем разрядить напряжённую обстановку в Италии.

Все эти начинания встречали поддержку как плебса, так и всадников, сплотившихся против нобилитета. Время Гракхов было временем недолгого подъёма римской рабовладельческой демократии, но исторические условия в Риме сложились менее благоприятно для развития демократии, чем в Афинах. Большее, чем в Греции, развитие рабства и огромные доходы, извлекавшиеся за счёт ограбления провинций, ускоряли превращение значительной части городского плебса в элементы чисто паразитические. Те же причины позволили крупным рабовладельцам, нобилитету, подкармливая городской плебс, удерживать ведущую роль в политической жизни. Сельский плебс был слаб и раздроблён из-за деления крестьянства на римских граждан и италиков. Когда Гай Гракх внёс проект о наделении италиков гражданскими правами, среди его сторонников начался раскол. Всадники боялись конкуренции италийских дельцов, плебс — новых претендентов на землю и дешёвый хлеб.

Раскол среди приверженцев Гракха был усугублен выступлением ставленника нобилитета трибуна Ливия Друза, выдвинувшего заведомо неосуществимое, демагогическое предложение об основании 12 колоний в самой Италии, что устраивало бедноту больше, чем отъезд в далёкую африканскую провинцию. Вскоре после того, как Гай Гракх вернулся из Африки, куда он ездил для устройства новой колонии, его противники перешли в решающее наступление. Сенат объявил в Риме чрезвычайное положение. Гай Гракх и его сторонники укрепились на Авентине. Против них выступили сенаторы, часть примкнувших к сенату всадников, наёмные критские стрелки. Как и 11 лет назад, Рим стал свидетелем кровавого столкновения, и снова гракханцы потерпели поражение. Гай был убит, за его голову была выплачена обещанная сенатом крупная награда.

Результаты движения Гракхов

Борьба, возглавлявшаяся Гракхами, окончилась неудачей. Результаты этой борьбы показали,что сохранение устойчивого мелкого землевладения — одной из основ республиканского строя — в условиях развитого рабовладения, бурно растущих денежных отношений и ростовщичества стало уже невозможным. В связи с этим и роль сельского плебса в политической жизни Рима постепенно становится всё менее и менее значительной. После подавления гракханцев движение за аграрную реформу временно заглохло отчасти потому, что многие уже получили землю, отчасти потому, что в это время была покорена и обращена в провинцию часть заальпийской Галлии, где в 118 г. до н. э. была основана колония Нарбон. Здесь открывалось новое поле деятельности для многих римлян и италиков, которые быстро наводнили эту область, вскоре вполне романизовавшуюся.

Ряд последующих аграрных законов, итог которым подвёл закон, изданный в 111 г. до н. э., свёл на нет результаты гракханской реформы. Этот закон объявил частной собственностью италийские и провинциальные земли, находившиеся в оккупации частных лиц, и разрешал продажу наделов, розданных аграрной комиссией Гракхов. Результатом его явилась ещё большая концентрация земли в руках немногих. Уже в 104 г. до н. э. народный трибун Марций Филипп заявил, что не более2 тыс. семей в Риме имеют какую-нибудьнедвижимую собственность. Огромная масса обезземеленных крестьян обратилась в клиентов нобилей, получая у них небольшие земельные участки за выплату части урожая и исполнение разных повинностей. Так как большая часть государственной земли Италии перешла в частные руки, то для разрешения аграрного вопроса предстояло изыскивать новые пути. Нерешённым оставался и вопрос об италиках.

Смысл борьбы, которая развернулась в Римской республике после подавления движения Гракхов, состоял в том, что крупные рабовладельцы стремились к наибольшему развитию частной собственности и резко выступали против всех её ограничений. Объективно это была борьба за широкое развитие рабовладельческого способа производства, которое оказалось несовместимым с преобладанием мелких крестьянских хозяйств. Но, поскольку с развитием крупного частного землевладения и обезземелением вытесняемых рабами крестьян политические права широких слоев населения всё более и более урезались, это была одновременно борьба крупных рабовладельцев против рабовладельческой демократии, возможной лишь в условиях античного полиса, состоящего из граждан, которые являются вместе с тем землевладельцами. Внешне эта борьба выражалась в сложных столкновениях оптиматов (т. е. лучших) и популяров (т. е. народных), как стали именовать себя сторонники нобилитета и сторонники плебса.

Борьба оптиматов и популяров. Югуртинёкая война

Оптиматы и популяры не были партиями в позднейшем понимании этого слова. Они не имели ни стройной организации, ни четкой программы, ни даже постоянного и определенного в классовом отношении состава. Вожди популяров, выходившие в подавляющем большинстве из среды аристократии, нередко переходили на сторону оптиматов, и, наоборот, оптиматы иногда переходили на сторону своих политических противников. Всё это обусловливалось многообразием противоречий и интересов различных социальных групп римского общества. Так, всадники соединялись то с нобилитетом, то с плебсом. Городской плебс, развращаемый подачками, мог визвестных случаях переходить на сторону знати и выступать против сельского плебса. Большую роль играли личные связи и особенно институт клиентелы, ставивший в зависимость от знатных фамилий массу отпущенников, городских плебеев, крестьян, италиков и провинциалов. Кроме того, враждующие «партии» в отдельных случаях использовали и рабов, вооружая их на борьбу со своими противниками.

Новое обострение борьбы между оптиматами и популярами произошло в связи с событиями в Африке. После обращения большой части карфагенских владений в винцию Африку римские и италийские арендаторы, купцы, ростовщики наводнили её и соседнюю Нумидию, возбуждая к себе ненависть местного населения беззастенчивой эксплуатацией. Когда утвердившийся на нумидийском престоле Югурта овладел городом Циртой, в числе других жителей этого города были перебиты находившиеся здесь римские граждане и италики. Это дало популярам повод к наступлению на сенат, на римское правительство, которое фактически содействовало Югурте в его борьбе за власть. По их настоянию Югурте была объявлена война, длившаяся затем с перерывами шесть лет (111—105 гг.).

Во время этой войны обнаружился начавшийся упадок государственной и военной системы Рима. Командиры, получая от Югурты крупные взятки, проигрывали битвы. Солдаты предавали войскам Югурты захваченных у него слонов, оружие, добычу. Дисциплина пришла в полный упадок: случаи дезертирства и перехода на сторону врага были очень часты. Между тем Югурта, провозгласив себя освободителем Африки, привлёк на свою сторону кочевников-гстулов и царя Мавретании Бокха.

Ход войны, однако, изменился, когда командование было поручено Гаю Марию. Он происходил из крестьянской семьи, жившей в небольшой деревушке около города Арпина. Не получивший никакого образования и всю жизнь презиравший эллинскую культуру, «которой учат рабы», Марий выдвинулся благодаря своим военным дарованиям и храбрости. В 119 г. до н. э. он был избран народным трибуном. Участвуя в Югуртинской войне в качестве одного из помощников командующего войсками, Марий сумел завоевать популярность среди солдат; они были уверены, что только Марий сможет разбить Югурту. Как человек, вышедший из народа, он стал в глазах плебса желанным кандидатом на должность консула и командующего войсками в Африке. Его поддержали и всадники, желавшие скорейшей победы. Несмотря на противодействие нобилитета, Марий был в 107 г. до н. э. избран консулом и стал во главе римских войск в Африке.

Воевная реформа Мария

Югуртинская война показала, до какой степени пала боеспособность римской армии. Чтобы вести завоевательные войны, в которых особенно заинтересованы были всадники, наживавшиеся на откупах налогов в провинциях, аренде провинциальной земли и тому подобных операциях, нужна была коренная реформа армии. Эту важную военную реформу, сыгравшую огромную роль в последующих событиях, провёл Марий. Во изменение прежних принципов комплектования легионов, когда в армию принимались только граждане, обладавшие земельной собственностью, Марий стал набирать в войско всех желающих, обращая внимание лишь на пригодность их к военной службе. Завербовавшись, солдат должен был прослужить 16 лет, в течение которых получал казённое содержание и жалованье; после отставки ветераны наделялись земельным участком. Кроме того, Марий обещал, что будет делиться с солдатами военной добычей.

Сенат не противодействовал реформе Мария, считая, что «чернь» не захочет идти в солдаты и что Марий позорно провалится. Но беднота из Рима и Италии, соблазнённая жалованьем, надеждой на добычу и землю, охотно записывалась в войско. Марий поддерживал среди своих солдат железную дисциплину и приучал их к трудностям и лишениям.

Прибыв в Африку, Марий нанёс несколько тяжёлых поражений Югурте, переманил на свою сторону гетулов и завязал сношения с Бокхом. Когда Югурта бежал к Бокху, Марий сумел добиться его выдачи. Югурта был передан квестору Мария Корнелию Сулле, что сразу же доставило этому молодому отпрыску обедневшего патрицианского рода широкую известность.

Вслед за войной с Югуртой началась другая, опасная для Рима война с кельто-германскими племенами кимвров и тевтонов, которые в количестве нескольких сот тысяч человек надвигались на Северную Италию. Опустошив часть Галлии и Испании, они в 105 г. до н. э. в Нарбонской Галлии при городе Аравсионе нанесли сокрушительное поражение двум армиям римлян, потерявшим до 80 тыс. человек. Вернувшись из Африки, Марии, который теперь из года в год избирался консулом, выступил против кимвров и тевтонов. Войско, набранное им по новому принципу комплектования, вполне себя оправдало. В двух битвах — 102 и 101 гг. до н. э., при Аквах Секстиевых (в Нарбонской Галлии) и Верцеллах (в Галлии Цизальпинской), кимвры и тевтоны были разбиты наголову, около 80 тыс. пленных было продано в рабство. Марий получил право на триумф и был на вершине славы.

Военная реформа Мария имела большое значение для всей дальнейшей истории Рима. Возникла профессиональная, хорошо обученная и закалённая армия, преданная удачливому полководцу, который, опираясь на армию, становился, в свою очередь, независимым по отношению к гражданским органам власти. Профессиональная армия превратилась в крупную политическую силу, значение которой возрастало по мере обострения классовой борьбы и социальных противоречий. Так как конечной целью солдата было получение земли, аграрный вопрос начинает теперь тесно переплетаться с вопросом об удоглетЕорении земельными наделами войска, которое обычно заставляло считаться со своими требованиями.

 

Подъём народного движения в Сицилии и Италии. Борьба народов Восточного Средиземноморья против римской экспансии.

Второе восстание рабов в Сицилии

В 104 г. до н. э. в Сицилии началось новое восстание рабов, поводом к которому послужили события, непосредственно связанные с наступлением кимвров и тевтонов. Рабы поступали в имения римлян и италиков не только из числа военнопленных или людей, захваченных и проданных пиратами. Откупщики и ростошцики, действовавшие в провинциях и вассальных царствах, постоянно продавали в рабство задолжавших провинциалов и подданных вассальных царей. Когда Марий, собираясь воевать с кимвреми и тевтонами, потребовал вспомогательных войск у союзного с Римом вифинского царя Никомеда, тот отклонил его требование на том основании, что значительная часть его подданных продана римскими ростовщиками в рабство. Нависшая над Римом внешняя спасность и постоянные волнения рабов в самой Италии побудили сенат принять особые меры, которые должны были обеспечить пополнение римского войска. С этой целью в 104 г. до н.э. в Сицилию был послан претор Лициний Нерва. Он должен был освободить тех рабов, которые окажутся свободнорождёнными. 800 человек были освобождены, но затем за крупную взятку от местных рабовладельцев претор прекратил дальнейшее освобождение рабов. Тогда 80 рабов около города Гераклеи подняли восстание. Они укрепились лагерем на горе, куда к ним стали со всех сторон стекаться рабы. Вскоре восставшие образовали армию в 20 тыс. человек пехоты и 2 тыс. конницы. Своим царём они поставили раба Сальвия, принявшего имя Трифона и избравшего себе совет из числа вожаков восстания. Одновременно около города Лилибея раб Афенион собрал из восставших рабов армию в 10 тыс. человек. Принимая в армию только боеспособных рабов, Афенион приказывал остальным, захватив хозяйства рабовладельцев, поддерживать в них порядок и беречь, как свою собственность. Они доставляли восставшим продовольствие, скот и коней. В городе Триокале обе армии соединились. Вопреки надеждам рабовладельцев раскола в среде восставших, как и во время первого Сицилийского восстания, не произошло, и Афенион, приняв должность военачальника, признал Трифона царём. К рабам присоединилась и свободная беднота.

Посланный на борьбу с восставшими претор Лукулл с 17 тыс. солдат осадил хорошо укреплённую рабами Триокалу, но был разбит, отозван в Рим и предан суду. Такая же судьба постигла и его преемника, претора Сервилия. Правительство пыталось объяснить поражения римских войск нерасторопностью или подкупностью преторов. В 101 г. до н. э. против рабов был послан консул Аквилий. К этому времени Трифон умер, и власть перешла к Афениону. Аквилий встретился с ним у города Мессаны. В происшедшем здесь сражении войско Афениона было разбито, остатки его, пытавшиеся защищаться в укреплениях, принуждены были сдаться. Им была обещана свобода, однако это обещание было нарушено, и они были отправлены в римские гладиаторские школы, где, не пожелав выступать в цирке на потеху римлянам, перебили друг друга. Так окончилось восстание рабов, против которых римляне с большим напряжением сил боролись пять лет. С этого времени рабам в Сицилии под страхом смерти было запрещено иметь какое бы то ни было оружие.

Движение Сатурнина

Второе Сицилийское восстание, так же как и первое, совпало с подъемом движения римского плебса. Борьба опять разгорелась вокруг тех же основных вопросов, что и во времена Гракхов, — наделения землёй крестьян и снижения цен на хлеб. Но теперь в эту борьбу вступила новая сила — солдаты Мария, стремившиеся получить за свою службу земельные наделы.

Марий, вынужденный считаться с требованиями своих солдат и предвидя противодействие сената, вступил в соглашение с вождями плебса — Сатурнином и Главцией. На 100 г. до н. э. Марий в шестой раз прошёл в консулы, Сатурнин — в народные трибуны, а Главция — в преторы. Опираясь на достигнутые успехи, Сатурнин рассчитывал провести закон о наделении землёй бедноты и солдат Мария и хлебный закон, предусматривавший дальнейшее снижение цены на хлеб для беднейшей части городского плебса. Но так как государственный земельный фонд в Италии был уже исчерпан и ветераны Мария в лучшем случае могли получить в её пределах участки не больше 14 югеров на человека, Сатурнин предполагал использовать для наделов земли в провинциях Африке, Галлии, Ахайе и Македонии. В этих провинциях намечалось нарезать участки по 100 югеров и давать их в собственность, освобождая получателей земли от налогов. Однако при таких условиях законопроект Сатурнина задевал интересы уже не только нобилитета, не желавшего дальнейшего усиления Мария и его сторонников, но был невыгоден и всадникам, так как отнимал у них большое количество провинциальной государственной земли, которую они арендовали или с которой получали взятые на откуп налоги. Поскольку доходы с государственной земли в значительной мере шли на покупку дешёвого зерна для городского плебса, а получать земли должны были в основном сельский плебс и италики, составлявшие основную массу армии Мария, то большая часть жителей Рима оказалась враждебно настроенной по отношению к законопроекту Сатурнина. Но многочисленные крестьяне, пришедшие в Рим, и солдаты Мария обеспечили ему победу. Народное собрание не только приняло законопроект, но и дилолнило его ещё одним очень существенным пунктом: сенаторам было предъявлено требование принести присягу в том, что они не будут противодействовать проведению в жизнь принятого закона. Если вспомнить, какую роль сыграл сенат при проведении гракханских реформ и в трагической гибели самих Гракхов, смысл этого требования станет понятным. Сенаторы не могли не подчиниться закону, уже принятому народным собранием, и впервые в истории Рима были вынуждены принести клятву на верность решению комиций.

После этого ветераны двух легионов Мария были расселены на плодороднейших землях провинций Африки и Нумидии, другие получили участки на территории Цизальпинской Галлии. Однако дальнейшее наделение землёй было приостановлено ввиду наступившей вскоре реакции.

Когда Сатурнин выставил свою кандидатуру в народные трибуны на 99 г. до н. э., все враждебные силы объединились против него. Снова в Риме было объявлено чрезвычайное положение, причём расправиться с Сатурнином и Главцией было поручено Марию, недавнему их союзнику. Некоторое время Марий колебался, но, повидимому, не решился порвать с поддерживавшими его всадниками и принял поручение. Собрав наскоро военные силы, он осадил Капитолий, где укрепился Сатурнин со своими сторонниками. Когда осаждённые сдались, рассчитывая на прощение и помощь Мария, почти все они были перебиты. Законы Сатурнина были отменены, а Марий уехал в Азию, официально — чтобы поклониться богине Кибеле, а по слухам — чтобы заставить Рим забыть своё позорное предательство.

Неудача движения Сатурнина ещё ярче, чем неудача Гая Гракха, показала слабость римской демократии, раздираемой внутренними противоречиями. Всадники, городской плебс и крестьянство, прежде выступавшие единым фронтом против нобилитета, теперь явно раскололись на враждебные группы.

Союзническая война

После подавления движения Сатурнина аграрный вопрос попрежнему оставался нерешенным. Особенно сложными были отношения с италийскими союзниками. Всякая попытка поделить между беднейшими римскими гражданами остатки государственной земли в Италии неизбежно встречала сопротивление италиков, владевших этими землями или получавших с них доходы.

Италики не представляли собой единой массы. В районах крупного землевладения на юго-востоке Италии — в Самнии, Лукании, Умбрии, Этрурии — среди них уже давно выделился слой богатых рабовладельцев и землевладельцев, вытеснявших крестьян. Однако противоречия между крестьянами и крупными землевладельцами временно отодвигались на задний план перед общим всем категориям италиков стремлением получить права римского гражданства и связанные с ними привилегии.

В 91 г. до н. э. народный трибун Ливии Друз, сын одноимённого противника Гракха, принадлежавший к оптиматам, выступил с рядом законопроектов. Первоначальной его целью было возродить республику с сильным и влиятельным нобилитетом и многочисленным крестьянством, расколоть ряды враждебных нобилитету всадников и обеспечить оптиматам поддержку римского плебса. Ливии Друз предложил: 1) пополнить число сенаторов тремястами новых членов из числа самых богатых всадников, но зато отнять у всадников суды и передать их сенаторам, т. е. отменить закон, в своё время проведённый Гаем Гракхом; 2) разделить государственные земли в Италии между беднотой так, чтобы, как он выражался, «неподелёнными оставались лишь грязь и воздух»; 3) провести хлебный закон, т. е. новое понижение цен на хлеб для городского плебса; 4) даровать италикам гражданские права и таким образом пополнить ряды римских граждан.

Все эти предложения, соединённые Друзом в один законопроект, должны были, по его мысли, совпасть с интересами различных кругов и обеспечить за ним большинство в народном собрании, необходимое для проведения закона. Однако этот расчёт Друза не оправдался. Его законопроект встретил резкую оппозицию как среди всадников, так и среди сенаторов, сумевших привлечь на свою сторону крупных землевладельцев Этрурии и Умбрии. Зато италийское крестьянство было всецело на его стороне. Натолкнувшись на противодействие сената, Друз, так же как в своё время Тиберий Гракх, порвал с аристократией и стал на путь борьбы с нею. Но в отличие от Тиберия Гракха Друз пытался опираться уже не только и не столько на римский сельский плебс, сколько на италиков. Он установил сношения с тайными обществами италиков, которые приносили присягу на верность Друзу, считая его своим патроном. Со всей Италии стекался в Рим народ для того, чтобы принять участие в обсуждении законопроекта. Но политические враги Друза не остановились перед крайним средством: вскоре после того, как сенат отклонил одобренный народным собранием законопроект, Друз был убит.

Смерть Друза и утрата надежд на удовлетворение их требований переполнили, наконец, чашу терпения италийских союзников, и они подняли восстание, известное в истории под названием Союзнической войны. Это была одна из самых тяжёлых войн, какие когда-либо приходилось вести Риму, ибо италики составляли значительную часть римской армии.

Восстание началось в городе Пиценской области Аскуле, уже восстававшем после провала законопроекта Флакка в 125 г. до н. э. К городу Аскулу примкнули соседние области Средней Италии. Отказ римского правительства вести переговоры с италиками) послужил сигналом к началу военных действий. У союзников было около 100 тыс. воинов. Своей столицей они избрали город Корфиний, гдз ими был создан свой сенат из 500 представителей италийских городов. Италики начали чеканить свою монету — с изображением италийского быка, поражающего римскую волчицу. Области Средней и Южной Италии одна за другой присоединялись к восставшим. Захватывая верные Риму города, повстанцы истребляли богатых и знатных жителей, а простых граждан и рабов принимали в свои войска. Римская армия, сражавшаяся против союзников, состояла из римских легионов, пополненных отпущенниками, и из вспомогательных частей, сформированных из нумидийцев, мавров, галлов, жителей Испании. Вспомогательные войска нередко оказывались ненадёжными. Так, нумидийцев ввиду массовых переходов на сторону противника пришлось отослать на родину. Оплотом Рима были разбросанные по Италии колонии римских граждан и остававшеюся ему верными области Италии, преимущественно те, в которых было развито крупное землевладение.

Несмотря на то, что руководить военными силами Рима были назначены лучшие полководцы — Марий, Сулла и др.,— уже на исходе пергою года войны Рим потерпел ряд крупных поражений. Даже выступагшие против Друза умбры и этруски начали колебаться. Положение в самой столице из-за вызванного войной расстройства экономики было очень тяжёлым. Римскому сенату пришлось пойти на уступки. В конце 90 г. до н. э. по закону консула Юлия Цезаря все италики, сохранившие верность Риму, становились гражданами, а в начале 88 г. до н. э. трибуны Плавтий и Папирий провели закон, по которому права гражданства были обещаны тем из восставших италиков, которые сложат оружие в течение 60 дней. Эти законы внесли раскол в ряды союзников. Не говоря уже об этрусках, решительно вставших на сторону Рима, от италийской федерации стали отпадать и остальные племена. Дольше всех держались луканы и самниты, надеявшиеся заключить союз с понтийским царём Митридатом. Но союз этот заключён не был, и последние силы поветаицев были разбиты. Римляне сумели подавить движение, но им пришлось удовлетворить основные требования, выдвинутые восставшими.

Союзническая война, в результате которой италики постепенно добились получения римского гражданства, способствовала окончательному сплочению италийских и римских рабовладельцев в один правящий класс. С другой стороны, пополнилось число люмпен-пролетариата, претендовавшего на свою долю выгод, извлекаемых Римом из мирового господства. Правда, успех союзников был пока ещё неполным: новые римские граждане не были распределены по существующим трибам, а организованы в восемь или, по другим сведениям, в десять отдельных триб. Таким образом, при голосовании в народном собрании они всегда могли остаться в меньшинстве по сравнению со старыми гражданами. Это вызывало недовольство италиков и приводило к новым конфликтам.

Борьба между сулланцами и марианцами

В 80-х годах I в. до н. э. политическая борьба в Риме чрезвычайно обостряется. Всадники, новые граждане, городской плебс, ветераны Мария объединяются в довольно пестрый и неустойчивый блок, в котором их связывала только общая ненависть к сенатской олигархии. Внешним выражением этого союза было соглашение народного трибуна Сульпиция Руфа с Марией, которого всадники выдвигали на должность главнокомандующего в готовящемся походе на Восток — против понтийского царя Митридата. Сульпиций Руф привлёк на свою сторону народное собрание, предложив распределить по всем 35 трибам новых граждан из италиков и отпущенников. Несмотря на интриги оптиматов, Руф, опираясь на ветеранов Мария, которые стремились принять участие в новой войне, сулившей богатую добычу, провёл как свои предложения, так и закон о передаче Марию командования в войне с Митридатом, хотя сенат ранее поручил ведение этой войны Сулле.

Сулла, ужо выехавший к стоявшему в городе Ноле войску, чтобы переправиться с ним в Грецию, был извещён о смещении с поста главнокомандующего. Он собрал своих солдат, не желавших лишиться азиатской добычи, повёл их на Рим и после непродолжительного боя овладел городом. Марий и виднейшие его сторонники бежали, Сульпиций Руф был убит, а его законы объявлены недействительными. Сенат, пополненный тремястами членов из числа сторонников Суллы, получил право предварительно утверждать законопроекты, которые без его санкции не могли отныне вноситься в народное собрание. Последнее теперь должно было голосовать не по трибам, а по центуриям, что давало перевес наиболее состоятельной части граждан. Власть народных трибунов была сильно ограничена, их роль сводилась лишь к роли ходатаев за отдельных лиц.

Оппозиция широких слоев населения этим мероприятиям Суллы сказалась уже во время консульских выборов 88 г. до н. э. Несмотря на все старания Суллы провести своих ставленников, одним из консулов был избран его противник Цинна. Дольше оставаться в Риме Сулла не мог, и, приняв от консулов присягу на верность проведённым законам, он отправился со своим войском на Восток.

Сразу же после его отбытия враждебная Сулле группировка, возглавленная Цинной, вновь начала борьбу, пообещав италикам уравнение в правах. Цинна в Кампании стал создавать из италиков вооружённые отряды. Когда Марий, скрывавшийся в Африке, где было много преданных ему ветеранов, узнал об успехах Цинны, то переправился в Италию и примкнул к движению Цинны. Армия италиков быстро возрастала, между прочим, и за счёт сбегавшихся к Цинне и Марию обезземеленных крестьян, батраков, а также рабов, которым они пообещали свободу. Откликнулись и рабы, проживавшие в Риме, откуда они массами перебегали к марианцам. Напуганный сенат не сумел организовать оборону Рима и вынужден был капитулировать перед Цинной. Марий был в седьмой раз избран консулом.

Вступив в Рим, марианцы восстановили законы Сульпиция Руфа и начали жестокое преследование своих противников, объявив их вне закона. Часть населения Рима, связанная отношениями клиентелы со знатью, была недовольна и напугана. Марианцы вскоре лишились и поддержки рабов: испугавшись той ярости, с которой рабы расправлялись с рабовладельцами, Цинна и один из видных марианцев — Серторий ночью окружили их отрядом галлов и зверски перебили. Вскоре после этих событий Марий умер, а затем погиб и Цинна, убитый взбунтовавшимися солдатами.

Изменение положения на Востоке. Усиление Понтийского царства

Пока силы и внимание римлян были обращены на подавление второго восстания рабов в Сицилии и на борьбу с союзниками, положение дел на Востоке существенно изменилось. Здесь за эти годы сложилась новая сила, которая представляла собой серьёзную угрозу римскому влиянию в Малой Азии и на Балканском полуострове. Этой силой было Понтийское царство, значительно окрепшее в годы правления Митридата VI Эвпатора (111—63).

В первое же десятилетие своего долгого правления Митридат утвердился в государствах Северного Причерноморья, заключив союз с Ольвией и Херсонесом и получив царскую власть над Боспором. Одновременно он заключил союз со многими северочерноморскими племенами, тем самым значительно усилив своё государство. Достаточно сказать, что только из Боспора Митридат получал ежегодно более 7 500 т хлеба. Расширив свои владения на Востоке путём присоединения Малой Армении, подчинив Колхиду и заключив союз с иберами, Митридат постарался утвердиться также и на западном берегу Чёрного моря. Западнопонтийские города частью ему подчинились (Истрия, Каллатия), частью стали его союзниками (Аполлония). По отношению к фракийцам и некоторым поселившимся во Фракии другим племенам Митридат вёл ту же политику, что и в Северном Причерноморье: не располагая возможностью подчинить их, он стремился привлечь эти племена на свою сторону, заключая союзы и набирая среди них наёмников в свои войска.

Таким образом, Митридат сделался правителем или союзником всех причерноморских племён и народов (исключение составляло лишь Вифинское царство). Он заручился также дружбой царей Армении и Парфии, заинтересованных в сокрушении римского владычества в Малой Азии. Кроме того, в конце 90-х годов до н. э. Митридат вступил в переговоры с Египтом и Сирией. Умело использовал Митридат и многочисленных пиратов, флот которых составлял тогда грозную силу в Эгейском море.

Митридат попытался также с помощью Вифинии подчинить себе остальные царства Малой Азии. С этой целью он в 105 г. заключил союз с вифииским царём Никомедом II, после чего оба царя захватили расположенные менаду их царствами Пафлагонию и Галатию. Однако союз был недолговечным: попытка Никомеда II захватить для себя Каппадокию вызвала вмешательство в каппадокийский конфликт Митридата и привела к распаду союза.

В Риме оценили всю опасность распространения понтийских владений в сторону провинции Азии, и сенат решительно потребовал от обоих царей освободить захваченные ими области Малой Азии. Митридату пришлось подчиниться, так как Рим в это время располагал реальной возможностью заставить его уйти из захваченных им областей. После этого римляне объявили Пафлагоиию свободной, а в Канпадокии возвели на престол своего ставленника Ариобарзана. Начинать открытую борьбу против Рима Митридат не решился; пока он ограничился тем, что договорился с царём Армении Тиграном о нападении на Каппадокию. В 93 г. до н. э. Тигран вторгся туда и изгнал Ариобарзана. Но вмешались римляне и разбили войска Тиграна. Митридату пришлось занять выжидательную позицию.

Первая война Митридата с Римом

Лишь в 89 г. до н. э., рассчитывая, невидимому, на то, что во время происходившей тогда Союзнической войны Рим будет не в состоянии выдержать борьбу с ним, Митридат перешёл к решительным действиям. Его военачальники весной 89 г. разбили царя Никомеда III, а затем нанесли удар римским войскам. Римские полководцы .попытались закрепиться во Фригии, но вынуждены были отказаться от этого плана, так как набираемое ими в войска местное население не хотело воевать на стороне римлян. После столь удачного начала Митридат захватил всю территорию Малой Азии, а затем переправил войска на Балканский полуостров. В этот период Митридат особенно подчёркивал отличие своей политики от римской некоторыми демагогическими приёмами, например отпуском на волю пленных врагов. Многие города Эллады и Малой Азии с радостью приветствовали Митридата и переходили на его сторону.

Ненависть к римлянам была столь велика, что понтийский царь решил развязать стихию антиримского движения, использовав его для укрепления своих позиций в подвластных ему областях и городах. В определённый день по приказу Митридата были уничтожены все находившиеся в провинции Азии римляне и италики, не только мужчины, но и женщины, дети и даже рабы, италики по происхождению. Характерно, что почти всюду жители городов сами проводили расправу с ненавистными им угнетателями,— это было ответом угнетённых масс на римское владычество. Известия источников о том, что Митридат привлёк к этому делу рабов и должников, показывают, что это антиримское мероприятие Митридата в известной мере приобрело на местах характер социального движения свободной бедноты и рабов против богатых. Если верить источникам, то за один день погибло более 80 тыс. римлян. Тем самым Митридат не только удовлетворил ненависть провинциалов к римлянам, но и укрепил своё господство в Малой Азии, уничтожив в каждом городе враждебное ему римское гражданское население. Конфискация имущества римлян принесла ему большие выгоды.

Не всюду, однако, власть Митридата была встречена сочувственно. Некоторые города, как, например, Гераклея Понтийская, сохранили нейтралитет; Родос же, терпевший ущерб от конкуренции Синопы на северных рынках, не только но подчинился Митридату, но оказал ему упорное сопротивление PI служил важным опорным пунктом для римлян в их борьбе с морскими силами понтийского царя. Но всё же враждебное отношение к Митридату было исключением.

К лету 88 г. до н. э. под властью Митридата находились вся Малая Азия, Эллада и берега Чёрного моря. Казалось, что ему удалось создать мощную державу, утвердившую своё господство над всем Восточным Средиземноморьем. Однако если Митридату и удавалось добиваться отдельных, иногда крупных успехов в борьбе с Римом, то до решительной и прочной победы было ещё далеко: пёстрая по своему составу понтийская армия значительно уступала по своим боевым качествам войскам римлян. Внутреннее состояние монархии Митридата также было весьма сложным, так как устранение римлян не привело к уменьшению гнёта и бедствий населения. Первые же годы правления Митридата принесли разочарование подвластным ему народам, и, чем дальше, тем сильнее нарастало среди них недовольство.

В 87 г. до н. э. в Греции высадился со своей армией Сулла. Войска Митридата оказали упорное сопротивление римлянам, однако потерпели ряд серьёзных неудач: в 86 г. Сулла захватил Пирей и Афины, войска Митридата были разбиты сначала под Херонеей, а осенью того же года под Орхоменом в Беотии Сулла наголову разбил новое, 80-тысячное войско, присланное Митридатом.

Эти неудачи заставили Митридата начать с Суллой переговоры о мире, тем более что внутреннее состояние его царства не могло не внушать ему тревоги. Приближение римских войск воодушевило всех сторонников Рима. Несмотря на жестокие репрессии Митридата, проримские элементы усилили свою активность, и ряд городов Малой Азии открыто восстал против царя. Стремясь смягчить положение, Митридат объявил о даровании свободы греческим городам, что должно было сопровождаться выводом понтийских войск, но гарнизоны царя долго ещё оставались в подвластных ему городах. Одновременно Митридат провёл широкие социальные реформы: декретировал уничтожение долгов, произвёл раздел земель, дал право гражданства метэкам и свободу большому числу рабов. Проведение этих мер оттолкнуло, однако, от Митридата имущее население городов, которое стало обнаруживать стремление вернуться под власть Рима. К тому же римские войска появились теперь и в Малой Азии, куда из Рима были посланы два легиона, одержавшие ряд побед над понтийскими войсками. Всё это вынудило Митридата пойти на предложенные ему Суллой условия. По Дарданскому миру, заключённому в 85 г. до н. э., Митридат отказался от всех завоеваний в Малой Азии, обязался выплатить контрибуцию в 2 тыс. талантов и выдать Сулле свой флот. Сулла, в свою очередь, от лица Рима обещал простить всех сторонников Митридата, а сам царь получил от него титул «друга и союзника римлян».

Кризис республики. Великое восстание рабов под руководством Спартака

Диктатура Суллы

После заключения Дарданского мира Сулла, хотя и не одержал решительной победы над Митридатом и не лишил его силы к сопротивлению, вынужден был спешно отправиться с войсками в Италию, где предстояла борьба с марианцами. В Брундизий, в котором высадилась сорокатысячная армия Суллы, стали стекаться его сторонники. Среди них были и игравшие впоследствии видную роль Помпеи и Красе. Между войсками Суллы и войсками марианцев начались военные действия. Италия стала ареной кровопролитных битв, во время которых в общей сложности, по данным источников, погибло до 100 тыс. человек. Сулла вступил в Рим победителем. В городе началась страшная резня. На улицах были вывешены списки лиц, подлежавших смерти с конфискацией имущества. В эти списки, называвшиеся проскрипционными, вносились и политические противники Суллы и личные враги его приверженцев. Имущество осуждённых продавалось за бесценок с аукциона, и многие из сулланцев составили себе на этом огромные состояния. Особенно силен был террор в городах Италии. Рабы казнённых были отпущены Суллой на волю. Эти 10 тыс. Корнелиев (получивших своё имя по родовому имени Суллы), влившись в ряды римского плебса, составили наряду с ветеранами Суллы реальную опору его власти.

Юридически власть Суллы была оформлена назначением его диктатором без указания срока полномочий, что давало ему право единолично распоряжаться всеми делами государства. Он восстановил законы, введённые им после первого похода на Рим. Кроме того, он увеличил число магистратур, передал суды и право распоряжаться государственным имуществом сенаторам, отменил хлебные раздачи плебсу и до минимума ограничил роль народного собрания. Всадники были отстранены от сбора податей. В провинции Азии налоги перестали отдаваться на откуп и взимались теперь непосредственно.

Важнейшим мероприятием Суллы было поселение 120 тыс. ветеранов на землях враждебных Сулле городов Лация, Пицена, Этрурии, Кампании и других областей Средней и Южной Италии. Сохранив в силе введённое марианцами деление италиков по 35 старым трибам, Сулла оформил так называемую муниципальную организацию италийских городов с магистратами, советами и народными собраниями, копировавшими римские.

Диктатура Суллы преследовала цель реставрировать старые, догракховские порядки и укрепить власть нобилей. Но в новых условиях такая реставрация была уже невозможна. Отсюда известная противоречивость в политике Суллы: наряду с консервативными мероприятиями он должен был утвердить уравнение в правах италиков, раздать земли ветеранам, вышедшим из среды тех же италиков и плебса, несколько умерить ограбление провинций, заменив, как уже указывалось, откупную систему непосредственным взиманием налогов с населения. Наиболее же существенным отступлением от «обычаев предков» было установление бессрочной диктатуры, опиравшейся на войско.

Победа Суллы не была прочной. Она лишь дала новый толчок концентрации земли и богатств в руках немногих собственников, успевших захватить или скупить на аукционах и у ветеранов (обходя закон о неотчуждаемости их наделов) десятки тысяч югеров земли и тысячи рабов. Противоречия, раздиравшие римское общество, ещё более обострились. Очевидно, это и было причиной непонятного для современников отказа Суллы от власти, который пробыл диктатором два года (с конца 82 по 79 г.).

Восстание Лепида. Серторианская война

В 78 г. до н. э., когда Сулла умер, между противниками и сторонниками его режима вновь разгорелась борьба. Первым выступил против введённых Суллой порядков прежний его сторонник — консул 78 г. Лепид, который теперь стал собирать и вооружать всех недовольных под лозунгами восстановления хлебных законов и наделения прежней властью народных трибунов. Главную массу недовольых составили италики, лишённые земли в пользу ветеранов Суллы, и сыновья казнённых им марианцев. На стороне правительства стояли ветераны Суллы и вся аристократия. В битве между армиями, набранными обеими сторонами, Лепид был разбит, бежал в Сардинию и там умер. Дальнейшая борьба между приверженцами Суллы и его противниками развёртывается в Испании. Впервые в социальную борьбу в Риме начинают, таким образом, втягиваться и провинциалы.

Ещё при жизни Суллы марианцы образовали в Испании своё правительство и создали армию во главе с Квинтом Серторием. После поражения и смерти Лепида туда же бежали остатки его сторонников.

Почва для движения, направленного против римлян, здесь вполне созрела. Испанские племена страдали от рекрутских наборов, солдатских постоев, налогов, произвола магистратов и арендаторов серебряных и золотых рудников. В юго- восточных частях страны, богатых зерном, виноградом, рыбой, шерстью и льном, утвердились италийские купцы. Здесь всё более развивались города, ремесло и торговля, в которую втягивалась и родовая аристократия, из состава которой постепенно выделялся класс местных рабовладельцев, стремившихся расширить свои права.

Серторий сумел использовать эти настроения. К нему примкнули лузитаны и жившие к северу от Эбро иберы и кельтиберы, которые вместе с бежавшими сюда марианцами составили внушительное войско. Серторий освободил местное население от налогов и постоев, упорядочил суды, открыл школу для детей знати. Он обещал, что со временем привлечёт их к управлению государством. Он создавал отряды из местных цлемён и назначал командирами местных уроженцев. Значительная часть городов Испании постепенно перешла на сторону Сертория. Были в его войске и африканские всадники и киликийские пираты, предоставлявшие ему флот. Из числа сенаторов-марианцев он образовал свой сенат и заключил союз с Митридатом. Понтийский царь в это время (83—81 гг.) вёл вторую войну с Римом, в ходе которой ему удалось временно захватить значительную часть территории Каппадокии.

Серторий был превосходным полководцем, отлично владевшим тактикой и партизанской борьбы и открытого боя. Римские армии, посланные против него, терпели поражение за поражением. Однако после восьмилетней (80—72 гг.) деятельности Сертория в Испании между отдельными группами его сторонников наметились и обострились противоречия. Часть римлян была оскорблена благожелательным нием Сертория к «варварам», недовольные составили заговор, и Серторий был убит. После этого многие города и племена стали переходить на сторону Помпея, посланного из Рима для борьбы с Серторием. В результате Помпеи сравнительно легко разбил серторианцев.

Войны с Серторием и Митридатом показали, что широкие массы провинциалов отнюдь не примирились с римским владычеством, а провинциальная знать более романизованных западных провинций готова была требовать если не уравнения в правах с победителями, то всё же сравнительно привилегированного положения. Но главная опасность угрожала правящему классу Рима в самой Италии.

Восстание Спартака

Как бы ни обострялись противоречия между сенаторами и всадниками, гражданами и негражданами, римлянами и провинциалами, основным и ведущим противоречием римского общества оставалось противоречие между всё растущей массой разноплемённых рабов и рабовладельцами. То и дело рабы соединялись в отряды, квалифицировавшиеся римлянами как «разбойничьи», многие уходили к пиратам. Готовность, с которой рабы откликнулись на призыв Мария и Цинны, показала, как велика была их ненависть к господам, а расправа Цинны и Сертория с перешедшими на их сторону рабами свидетельствовала, в свою очередь, о том, чего рабы могут ждать от любой из «партий» господствующего класса, как только она достигнет власти. В таких условиях и началось в 73 г. величайшее в древности восстание рабов под руководством Спартака.

Спартак, родом фракиец, был продан за отказ от службы в римской армии в гладиаторскую школу Батиата в Капуе. Жестокое обращение, мучительные наказания, постоянная угроза смерти на арене делали положение рабов-гладиаторов особенно тяжёлым. 200 гладиаторов школы Батиата задумали бежать, но побег удался только 78 из них. Укрывшись на Везувии, они выбрали своими вождями Крикса, Эномая и Спартака. Последний вскоре показал себя прекрасным организатором и блестящим полководцем.

В Риме, главные силы которого были поглощены войнами с Серторием и Митридатом, не придали первоначально особого значения бзгству нескольких десятков гладиаторов. Тем временем Спартаку удалось собрать и вооружить десятитысячную армию. К нему бежали гладиаторы, рабы из имений Кампании, разорённые крестьяне, батрачившие в тех же имениях. Против Спартака был послан претор Клодий. Когда он пытался окружить восставших на Везувии, рабы по канатам, сплетённым из виноградных лоз, спустились со склона горы, считавшегося неприступным, и, зайдя в тыл Клодию, разбили его отряд. «Тогда к ним (рабам.— Ред.) присоединилось много местных пастухов, — писал Плутарх,— народ всё крепкий и проворный. Некоторых гладиаторы обратили в тяжеловооружённых, из других составили отряды разведчиков и легковооружённых». Потерпел поражение и другой претор — Вариний, посланный на борьбу с повстанцами. Армия Спартака всё росла. Не только крестьяне, но и некоторые солдаты переходили на его сторону. Присоединение свободной бедноты придало движению ещё больший размах. Вскоре вся Южная Италия была охвачена восстанием.

О внутренней организации повстанцев источники сообщают мало. Известно только, что добыча делилась между ними поровну и что Спартак запретил в своей, армии употребление золота и серебра.

В 72 г. армия Спартака составляла уже мощную силу в 120 тыс. человек. Правительство выслало против него обоих консулов. В это время в среде восставших начались разногласия. Причины их неясны. Античные историки объясняли их этнической пестротой рабов: среди них были германцы, галлы, греки, фракийцы. В советской историографии был высказан взгляд, что разногласия эти обусловливались не столько этнической рознью, сколько различиями в социальном положении отдельных категорий участников восстания. Значительная часть рабов, и среди них Спартак, хотела прорваться к Альпам и освободиться, возвратившись на родину. Примкнувшая к движению рабов беднота не была заинтересована в том, чтобы покидать Италию, и, очевидно, мечтала о походе на Рим. В результате этих разногласий от основной армии отделился десятитысячный отряд Крикса, который был разбит армией консула Геллия. Повидимому, при сходных обстоятельствах погиб и Эномай. Несмотря на то, что войско Спартака было ослаблено, он разбил консульские армии и, вступив в Галлию, одержал победу над управлявшим ею Кассием (72 г.).

Хотя Спартаку оставалось только перейти Альпы, чтобы сделать рабов свободными, он повернул назад в Италию. О причинах отказа Спартака от первоначального плана источники ничего не сообщают. Возможно, что он не решился на трудный переход через горы. Возможно также, что возобладало мнение тех, кто считал нужным продолжать войну в Италии, и восставшие решили идти походом на Рим. От этого упоминаемого Ашшаном плана Спартак, впрочем, отказался и двинулся в Южную Италию.

Война, с презрением называвшаяся римлянами «гладиаторской», принимала всё более грозный характер. В новом походе против Спартака командования добился богатейший из римлян — Марк Лициний Красе, соперничавший с прославившимся победой над серторианцами Гнеем Иомпеем. Он рассчитывал, что победа над Спартаком укрепит его политическое влияние в глазах рабовладельцев Италии. Один из римских историков писал: «Так как государство испытывало не меньший страх, чем когда Ганнибал стоял у ворот Рима, то сенат отправил Красса с консульскими легионами и с новым пополнением солдат». Однако в нескольких боях Красе был разбит. Положение его стало настолько опасным, что сенат вынужден был вызвать ему на помощь наместника Македонии Марка Лициния Лукулла и находившегося ещё в Испании Помпея.

Спартак, дойдя на юге Италии до оконечности Бруттия, намеревался переправиться в Сицилию, где рабы вновь начинали волноваться. Флот для переправы должны были доставить пираты. Когда выяснилось, что они не выполнили своего обещания, рабы принялись сами за изготовление плотов. В это время подошёл со своим войском Красе и, чтобы преградить восставшим обратный путь, приказал вырыть поперёк перешейка глубокий ров и построить укрепления. На помощь ему уже шёл возвратившийся в Италию Лукулл. Спартак решил прорваться во что бы то ни стало через римский заслон. Заполнив ров трупами павших в боях товарищей и лошадей, рабы ночью перешли через него и оказались вне укреплений и отрядов Красса.

После этого армия Спартака направилась к порту Брундизий, невидимому, для того, чтобы осуществить СБОЙ первоначальный план и добраться до свободных от римского ига стран, на этот раз через Иллирию и Фракию. Часть восставших снова отделилась от главных сил Спартака, избрав своими вождями Каста и Ганника. Это значительно повысило шансы Красса на успех. Желая быть единственным победителем Спартака, он, не дожидаясь Лукулла, напал на него в Апулии. На этот раз ослабленные вследствие раскола армии повстанцы были разбиты (71 г.). В бою пал и Спартак, сражавшийся в первых рядах с мужеством, восхитившим даже врагов. Расправа рабовладельцев с восставшими была беспощадной. Шесть тысяч пленных Красе распял на дороге из Капуи в Рим.

Но и после этого отдельные отряды восставших продолжали бороться. Против них действовал подоспевший из Испании Помпеи. Но он тоже не смог полностью подавить движение рабов. В 70 г., т. е. через год после гибели Спартака, пятитысячный отряд всё ещё действовал в Этрурии, а в 62 г. претор Октавий был направлен против остатков войск Спартака, захвативших на юге Италии область города Фурий.

Восстание Спартака высоко оценивалось основоположниками марксизма. Маркс, читая Аппиана, отмечал, что в его изображении Спартак является великим полководцем, благородным характером, истинным представителем античного пролетариата. Ленин писал, что «Спартак был одним из самых выдающихся героев одного из самых крупных восстаний рабов...».

Восстание Спартака сыграло исключительно важную роль для всего дальнейшего хода римской истории. С одной стороны, это восстание показало, что рабы не были ещё в состоянии освободиться даже путём наивысшего напряжения сил. Не будучи классом, способным принести более прогрессивный способ производства, стремясь только к своему личному освобождению, а не к отмене рабства вообще, не к перестройке общества на новых основах, они не могли выработать революционной программы, которая объединила бы широкие массы эксплуатируемых. Но, с другой стороны, это восстание наглядно обнаружило, что противоречия между основными антагонистическими классами римского общества обострились до крайней степени. Борьба, дошедшая до высшей формы — вооружённого восстания против рабовладельцев, была для господствующего класса грозным предзнаменованием, так как расшатывала устои рабовладельческого строя.

Рабовладельцы пытались извлечь уроки из пережитой ими смертельной опасности. Они начали вносить некоторые изменения в свои хозяйства: старались брать рабов, происходивших из разных племён, чтобы им было труднее объединиться; отдавали предпочтение доморощенным рабам перед покупными; в ряде случаев, вместо того чтобы использовать труд рабов, начали сдавать земли в аренду небольшими участками свободным арендаторам.

Спартаковское восстание ещё более ярко, чем все предыдущие события, подтвердило тот факт, что республиканское правительство уже но в состоянии было обеспечивать интересы рабовладельцев. На очередь со всей остротой встал вопров о военной диктатуре. Дальнейшая борьба идёт уже главным образом вокруг формы этой диктатуры.

Глава XII. Падение республики в Риме.

Римское государство в I в. до н. э.

К середине I в. до н. э. Рим представлял собою крупнейшую колониальную державу. Территория внешних владений Рима к этому времени более чем в шесть раз превышала площадь самой Италии. Римские провинции и зависимые от Рима государства почти сплошной цепью опоясывали'весь бассейн Средиземноморья.

Римская колониальная держава имела одну весьма своеобразную черту. В отличие от восточной монархии Александра и эллинистических государств, в формировании которых огромную роль играла активная колонизационная деятельность греков и македонян (основание полисов, клерухии, катэкии и т. п.), в Римской державе момент колонизации был выражен довольно слабо, во всяком случае он отступал на задний план по сравнению с широко развернувшейся финансовой и торговой эксплуатацией провинций. Она производилась в самых разнообразных формах. В римских владениях и в зависимых от Рима царствах действовали крупные арендаторы земельных угодий, откупщики-публиканы, крупные и мелкие ростовщики, агенты римских торговых и финансовых «компаний», поставщики товаров для армии. В одной из своих речей видный политический деятель этого времени Марк Туллий Цицерон весьма чётко определяет состав римских дельцов, наводнивших провинцию Азию: «Откупщики, степенные и почтенные люди, перенесли свои денежные средства и операции в эту провинцию... кроме того и представители других сословий, люди предприимчивые и деятельные, отчасти сами занимаются денежными оборотами в Азии... отчасти поместили в этой провинции большие средства». Львиная доля наживы от эксплуатации провинций попадала, конечно, в руки привилегированных сословий — нобилитета и всадничества, но в некоторой степени ею пользовалась и их обширная клиентела — некоторые слои городского и сельского плебса. В упомянутой выше речи Цицерон прямо указывает на то, что разорение откупщиков в Азии сейчас же болезненно отзовётся на материальном благосостоянии значительной массы граждан: «Весь кредит, все денежные операции, производимые здесь, на форуме, стоят в тесной связи с денежными оборотами в Азии; крушение последних силою того же удара расшатает и здешние состояния».

Огромные средства, выкачиваемые из провинций, привели к тому, что в Риме складываются огромные состояния, появляются крупнейшие богачи среди представителей как нобилитета, так и всадничества. Так, например, известный впоследствии полководец Гней Помпеи был крупнейшим земельным магнатом, который «без конца скупал все смежные с его владениями земельные участки». Из одних только своих шщенских арендаторов и клиентов он навербовал целое войско. Сторонник Помпея видный аристократ Домиций собрал под своим начальством 33 когорты (т. е. 15 тыс. человек) и обещал каждому выдать по 4 югера земли из собственных владений. Крупнейшим богачом Рима был Марк Красе, который в десятки раз увеличил своё состояние, нажившись на скупке конфискованных земель во время сулланских проскрипций, а также на самых различных спекуляциях, вплоть до спекуляции на жилищной нуждо в Риме. Красе скупал сгоревшие или развалившиеся дома и на их месте воздвигал многоэтажные здания, которые затем сдавал в аренду мелким съёмщикам. Такими путями он нажил многомиллионное состояние.

Богатый всадник, друг Цицерона — Тит Помпоний Аттик занимался самыми разнообразными коммерческими делами: он имел обширные пастбища и плантации в провинциях, давал деньги в рост и т. п. Глава одной из откупных компаний Гай Рабирий Постум, как уже упоминалось выше, ссужал огромными суммами претендента на египетский престол — Птолемея Авлета. Когда последнему, при помощи подкупов различных влиятельных лиц в Риме удалось утвердиться на престоле Египта, его долг Рабирию намного превышал годовой бюджет страны.

Наряду с ростом торгового и ростовщического капитала происходит массовое разорение населения. В провинциях и зависимых от Рима царствах (как, например, в Вифинии) деятельность римских публиканов и ростовщиков приводила к тому, что население целых областей попадало в долговую кабалу. В самом Риме росли люмпен-пролетарские слои населения, во второй половине I в. до н. э. число их достигает полумиллиона. Одних только бесплатных хлебных пайков раздаётся свыше 300 тыс. Такая же картина, в несколько меньших масштабах, наблюдалась и в других городских центрах Римской державы.

Значительная часть городского плебса, как указывают источники, входила в состав клиентелы крупных магнатов и богачей. Развращённая подачками и паразитическим существованием, эта часть городского плебса беззастенчиво торговала своими голосами на выборах. Цицерон, например, ставя вопрос о том, чем клиенты могут отблагодарить своего патрона, прямо говорил: «У них ничего нет, кроме их голосов». Подобная практика в самом недалёком будущем приводит к полному вырождению рабовладельческой демократии в Риме и к окончательной утере римским плебсом значения самостоятельной политической силы.

Первый триумвират

Положение в Италии и провинциях в 70-х годах I в. до н. э. оставалось напряжённым. Большая часть населения Малой Азии, разорённая налогами, всякого рода поборами и деятельностью римских ростовщиков, снова стала на сторону Митридата, подготовлявшего войну с римлянами. Переобременённые рекрутскими наборами и податями, галлы и племена Испании также глухо волновались. К узаконенным насилиям прибавлялся чудовищный произвол наместников. По свидетельству Цицерона, выступавшего обвинителем сицилийского наместника Верреса, который беззастенчивым грабежом Сицилии нажил громадные богатства, все провинции ненавидели самое имя римлян и готовы были на любую отчаянную попытку, лишь бы свергнуть их тиранию.

Быстро росло число пиратов, вербовавшихся главным образом из жителей Киликии, Памфилии, Исаврии. К пиратам бежали рабы и обедневшие жители Италии.

Деятельность пиратов совершенно расстроила морскую торговлю и подвоз зерна в Рим. Цены росли. Городской плебс и дельцы-всадники, сильно пострадавшие от войны с Митрндатом, считали нужным начать с пиратами решительную борьбу. Всё большее недовольство вызывали установленные Суллой порядки. Большинство сулланских ветеранов разорялось и продавало свои наделы крупным собственникам. Спустя 15 лет после смерти Суллы розданная ветеранам территория Преиссте оказалась в руках нескольких владельцев, а земля племени гирпинов — в руках одного человека. Организованные Суллой сенатские суды приобрели скандальную славу подкупностью судей. Всё это создало базу нового объединения всадников и плебса для борьбы с сенатом, поддерживавшим сулланские порядки. В народе всё чаще вспоминали Мария, как врага Суллы и вождя популяров. Молодой аристократ Гай Юлий Цезарь, племянник жены Мария и зять Цинны, приобрёл широкую известность своими речами, в которых упоминало заслугах вождей популяров. Несколько позднее Цезарь рискнул даже восстановить снятую Суллой статуюМария и памятники в честь его побед.

Консульство Красса и Помпея. Закон Габиния

Оппозиция режиму Суллы была настолько сильна, что даже такие видные сулланцы, как Красе и Помпеи, должны были, чтобы не утратить популярности, объявить себя его противниками. Избранные в 70 г. консулами, они провели законы, восстанавливавшие досулланские порядки: народным трибунам была возвращена их прежняя власть; возобновлялась раздача дешёвого хлеба; суды передавались смешанной комиссии из сенаторов, всадников и наиболее зажиточных плебеев. Таким образом, Помпеи и Красе тесно сблизились с популярами.

По предложению трибуна Габиния Пимпей был наделён чрезвычайными полномочиями сроком на три года для борьбы с пиратами. Он получил в своё распоряжение 500 судов, 120 тыс. солдат, ему была предоставлена неограниченная власть на всём побережье Средиземного моря. При такой концентрации сил исход борьбы .был предрешён. Через три месяца после того, как Помпеи начал кампанию, море было очищено от пиратов. Часть пиратов была разбита, после чего многие пиратские вожди явились к Помпею с повинной и обязались прекратить морской разбой. Большое число пиратов Помпеи расселил вдали от моря, главным образом в опустошённой римлянами Киликии и частично в Ахайе. Через 10—15 лет пираты возобновили свою деятельность, но на первых порах казалось, что Помпеи покончил с ними навсегда и что предоставление ему чрезвычайных полномочий себя оправдало.

Основываясь на этом, плебс и всадники стали требовать предоставления Помпею столь же широких полномочий в новой войне с Митридатом.

Третья воина Митридата с Римом

Весной 73 г. Митридат начал новую, уже третью по счёту войну с Римом. Вступив в Вифинию, в которой началось антиримское движение, он разбил правившего провинцией римского наместника. Часть понтийских войск была им отправлена для завоевания Фригии и других внутренних областей Малой Азии. Сам же Митридат приступил к осаде Кизика, весьма важного пункта, обладание которым обеспечивало господство над проливами, соединявшими Чёрное море с Эгейским. Но попытки царя завладеть Кизиком потерпели полную неудачу, и зимой 73/2 г. до н. э. ему пришлось снять осаду и отступить с большими потерями. После этого римские войска под командованием Луция Лукулла вторглись в пределы Понтийского царства и захватили ряд плодородных областей страны. Митридат, потерявший почти всю армию, бежал весной 71 г. до н. э. к своему зятю и союзнику — царю Армении Тиграну. Он рассчитывал найти в Армении достаточные силы для организации отпора римлянам.

В течение 71 и 70 гг. римляне заняли территорию Понтийского царства. Одновременно они заключили союз с правившим на Боспоре сыном Митридата Махаром и таким образом подготовились к военным действиям против Армении, которые развернулись в 69 и 68 гг. до н. э. Тем временем Митридат, помогавший Тиграну в борьбе против римлян, выбрал удобный момент и вернулся с 8-тысячным войском в пределы своего царства. За сравнительно короткое время он разбил римские войска, оставленные здесь Лукуллом.

Однако эти успехи Митридата были весьма эфемерны. Многолетние войны истощили силы Понта, к тому же владения царя значительно сократились после отпадения Боспора. Пребывание римских войск в Понтийском царстве в 71—68 гг. до н. э. привело к разорению и оскудению некогда богатых земель. Со времени захвата римлянами Амиса, Синопы и Гераклеи на Чёрном море господствовала римская эскадра. Это создавало непреодолимые трудности в, доставке продовольствия и наёмников от союзных Митридату племён и народностей Причерноморья. Успешная борьба римлян со средиземноморскими пиратами также лишила Митридата очень важной для него поддержки.

Помпей на Востоке

В 66 г. до н. э. народный трибун Манилий предложил передать командование в войне против Митридата Помпею, предоставив ему неограниченную власть над восточными провинциями. В сенате опасались такого невиданного усиления одного лица, но соединёнными силами плебса и всадников закон Манилия был проведён. Ставленник сената Лукулл был непопулярен: в освобождённых от Митридата городах Азии он запретил ростовщикам взимать более 12% и отбирать у должника более 1/4 его имущества., Это сразу же настроило против Лукулла римских дельцов. Недовольны были им и солдаты, считавшие, что они недостаточно вознаграждены.

Весной 66 г. до н. э. новый римский главнокомандующий Гней Помпеи вступил в Понтийское царство с 60-тысячным войском. Митридат смог выставить только около 33 тыс. солдат из местного населения, причём с самого начала в войсках царя был недостаток в продовольствии. В столкновении с Помпеем, которое произошло в Малой Армении, возле поселения Дастира, понтийское войско было полностью разгромлено, а сам Митридат с трудом спасся. На этот раз он вынужден был бежать на север, в Колхиду, так как его союзник Тигран сложил оружие. Перезимовав в Диоскуриаде, Митридат начал новые приготовления к войне с Римом. Он заключил союз с меотскими племенами и, обойдя с севера, вновь захватил Боспорское царство, изгнав оттуда Махара.

В Северном Причерноморье Митридат стал собирать войска, заготавливать продовольствие и восстанавливать флот. Для этого он обложил тяжёлыми налогами всё население, что вызвало ропот боспорцев. Особое недовольство среди имущих слоев вызвало то обстоятельство, что Митридат формировал своё войско не только из свободных, но и из рабов, получавших при этом свободу. Недовольство Митридатом привело к восстанию таких крупных городов, как Фанагория, Херсонес и др. Восстание перекинулось и в Пантикапей, где сын Митридата Фарнак составил против него заговор, рассчитывая на то, что, подчинившись римлянам, он удержит в своих руках власть над Боспором. Войско, не верившее в грандиозные замыслы Митридата, который собирался вторгнуться в Италию с севера через придунайские области, за несколько дней до выступления в поход перешло на сторону Фарнака. На глазах у старого Царя, укрепившегося на акрополе Пантикапея (современная гора Митридат в Керчи), Фарнак принял знаки царской власти. Покинутый всеми, Митридат покончил жизнь самоубийством (63 г. до н. э.).

После поражения, нанесённого Митридату и Тиграну, Помпеи направился в Сирию, а в 63 г. взял Иерусалим. Через два года после назначения Помпея война была окончена. На территории Малой Азии была образована новая провинция — Понт и Вифиния и присоединена в качестве провинции богатейшая Сирия.

Помпеи вёл себя на Востоке, как неограниченный владыка. Он перераспределял по своему усмотрению территории, разбирал распри местных царьков, утверждал претендентов на престол в Пафлагонии, Галатии, Каппадокии, Иудее, получал от них заверения в преданности и богатые дары, давал им взаймы деньги под большие проценты. Поставленные Помпеем цари становились проводниками политики Рима в тех областях, в которых было мало греческих городов и были сильны пережитки первобытно-общинного строя. Более эллинизированные области были обращены в провинции. Следуя практике эллинистических царей, Помпеи основал и восстановил в этих провинциях около 40 городов, которые должны были стать опорными пунктами римского господства.

В Азии Помпеи, идя навстречу всадникам, отменил ограничения деятельности откупщиков, введённые еще Суллой, но в новых провинциях он сделал ответственными за сбор налогов городских магистратов, предоставив им право самим сдавать налоги на откуп, что было выгодно прежде всего местным богачам, Военная добыча римлян была огромной. За время войны в Азии было захвачено так много рабов, что цена на них упала до 4 денариев за каждого, тогда как обычно средняя цена раба равнялась 500 денариям. Доходы римской казны после успехов Помпея возросли с 15 млн. до 85 млн. денариев. Неудивительно, что он стал самым могущественным человеком в государстве. Многие думали, что, вернувшись в Италию, Помпеи с помощью армии станет диктатором.

Такая перспектива встревожила всадников. Они не без оснований опасались, что, став у власти, Помпеи пойдёт на соглашение с оптиматами. Поэтому среди политических противников Помпея, главным образом из среды всадничества, становится популярным проект похода в Египет. В случае организации этого похода противники Помпея могли бы создать свою армию и противопоставить её армии Помпея — главной опоре его растущего политического влияния. Предполагалось, что поход в Египет будет возглавлен представлявшим интересы всадников Крассом. В связи с этим Красе сблизился с Цезарем — признанным вождём популяров, который также видел в Помпее главного своего политического соперника. Известность Цезаря особенно возросла после избрания его в 65 г. на должность эдила, когда он затратил огромные средства и залез в долги, устраивая для населения Рима невиданные по роскоши зрелища и развлечения. В 63 г. Цезарь подавляющим большинством был избран великим понтификом.

В сенате, однако, хорошо понимали, что в сложившихся условиях поход в Египет таит в себе опасность гражданской войны, и воспрепятствовали организации этого похода. По море приближения момента возвращения Помпея с Востока обстановка в Риме всё более и более накалялась.

Сенаторы, не уверенные в позиции, которую займёт Помпеи, надеялись, что обиженный отставкой Лукулл станет активным вождём оптиматов, но он отказался от политики и жил как частный человек, поражая современников ещё невиданной роскошью своих вилл, картинных галерей, парков и особенно своих пиров («Лукулловы пиры»). К оптиматам зато перешёл прежде выступавший на стороне популяров и прославившийся как оратор Цицерон, земляк Мария, человек незнатного происхождения, или, как тогда говорили, «новый человек».

Многие качества Цицерона позволили ему выдвинуться в первые ряды тогдашних политических деятелей. Своё блестящее ораторское дарование, развитое им благодаря превосходному знакомству с философией, литературой, теорией ораторского искусства и правом, он всецело ставил на службу своим политическим целям, совпадавшим тогда с целями аристократии. Будучи человеком, по существу, совершенно беспринципным, он не стеснялся менять свои убеждения, аргументы, дружеские связи в зависимости от требований момента и обстановки. Выступая перед народом, он готов был превозносить великие заслуги и доблесть Гракхов и Мария; говоря в сенате, он называл их злейшими демагогами, нарушителями социального мира, а в своих интимных письмах высмеивал и сенат и народ. В одном из писем он говорит, что, пока в государстве идет борьба, надо быть на стороне тех, дело которых считаешь справедливым, но, если начинается гражданская война, следует примкнуть к тем, кто сильнее.

Законопроект Серпилия Гулла. Заговор Катилины На выборах 64 г. Цицерон выставил свою кандидатуру в консулы. Главным соперником Цицерона выступил Катилина — разорившийся аристократ, некогда активный сулланец. Уже тогда Цицерон начал развивать программу, которая впоследствии легла в основу ряда его политических сочинений. Основная идея этой программы сводилась к лозунгу «согласие сословий», под которым он, по существу, подразумевал консолидацию сил господствующего класса.

Катилина был забаллотирован, а Цицерон избран в консулы. Однако реальное положение делало невозможным осуществление лозунга «согласие сословий». К неразрешённому аграрному вопросу прибавился всё обострявшийся долговой вопрос, так как задолженность приняла катастрофические размеры среди разных кругов населения.

В 64 г. с проектом нового аграрного закона выступил народный трибун Сервилий Рулл. Он предложил продать в провинциях государственные земли, прибавить к вырученным деньгам суммы, получаемые в виде налогов с провинций, и военную добычу всех полководцев и на эти средства закупить землю для беднейших граждан, а также разделить между ними оставшиеся неразделёнными государственные земли Кампании. Наконец, все земли, поступившие в чьё-либо владение с 84 г., т. е. со времени проскрипций Суллы, должны были, по проекту Рулла, стать частной собственностью владельцев. Проведение реформы предполагалось поручить комиссии из 10 лиц, наделённой широкими полномочиями. В число членов этой комиссии могли быть избраны только лица, находившиеся в то время в Риме. Помпеи, остававшийся ещё на Востоке, попасть в неё, следовательно, не мог. Возможно, что за спиной Рулла стояли Красе и Цезарь.

Законопроект Рулла был выгоден сельскому плебсу и ещё сохранившим свои земли сулланским ветеранам, и крупным собственникам, нажившимся на проскрипциях. Однако этот закон наносил значительный ущерб откупным компаниям и городскому плебсу, на подачки которому шли в основном доходы со сданных в аренду государственных земель. На этом и сыграл Цицерон, произнёсший три речи против законопроекта Рулла и добившийся его провала.

Совсем иначе встретил плебс призыв к борьбе против сенатской олигархии и за сложение долгов. Лозунги эти были выдвинуты Катилиной, который снова выставил свою кандидатуру на консульских выборах 63 г. и вместе с тем втайне подготовлял государственный переворот. Состав сторонников Катилины был очень пёстрым. Были среди них и сенаторы из захудалых и обедневших родов, и аристократическая молодёжь, прокутившая своё состояние и обременённая долгами, и городской люмпен-пролетариат, и обедневшие сулланские ветераны. Сторонники Каталины вели агитацию во всей Италии. Наибольшего успеха они добились в разорённой Суллой Этрурии и в ещё волновавшейся после Спартаковского восстания Южной Италии. Они попытались также войти в сношения с готовым возмутиться галльским племенем аллоброгов, послы которого как раз в это время прибыли в Рим просить о сложении недоимок. Объединял всю эту разнообразную массу людей лозунг уничтожения долговых обязательств.

В результате активного противодействия Цицерона Катилина снова не прошёл на выборах в консулы, избиравшихся на 62 г. В ответ на это заговорщики решили поднять восстание и захватить власть. Цицерон, осведомлённый своими агентами о заговоре, но не располагавший достаточными уликами, выступил с речами против Каталины, в которые вложил всё своё ораторское мастерство. Эти речи повлияли на настроение более обеспеченных слоев плебса — торговцев, владельцев мастерских и домов, опасавшихся за своё имущество. Сенат наделил Цицерона чрезвычайными полномочиями. Тогда Цицерон разослал по Италии солдат и назначил крупное вознаграждение рабам и свободным за доносы на заговорщиков. Было закрыто большинство коллегий — организаций плебса. Катилина был вынужден покинуть Рим и направился в Этрурию, где один из участников заговора, Манлий, вербовал армию.

Оставшиеся в Риме катилинарии во главе с Лентулом и Цетегом продолжали подготовку к восстанию. Однако все их планы были сорваны. Перехваченное письмо Лентула к аллоброгам с призывом к восстанию дало Цицерону основание потребовать немедленной расправы с заговорщиками. По решению сената (против которого выступил только Цезарь, сам, возможно, связанный с Катилиной) Лентул, Цетег и другие виднейшие заговорщики были умерщвлены без суда. Против отрядов повстанцев, набранных Манлием и Катилиной, была послана консульская армия. В ожесточённом бою у города Пистории (в Этрурии) сторонники Катилины были разгромлены, он сам погиб. Затем было подавлено и движение аллоброгов. Цицерон получил титул «отца отечества».

Свидетельства современников, откровенно враждебные по отношению к Катилине, не дают возможности с полной определённостью судить о движении, связанном с его именем. Очевидно одно: разнообразную массу сторонников Катилины объединяла лишь ненависть к сенатской олигархии. Движение не имело прочной социальной основы. Катилина обходил аграрный вопрос и, в отличие, например, от Цинны, отказывался принимать в свой лагерь беглых рабов. Разложившийся городской плебс уже не представлял собой демократической силы. И хотя Цицерону удалось расправиться с катилинариями во имя спасения республики, весь ход дальнейших событий свидетельствовал о том, что социальная база республики нобилей крайне сузилась и что реальная власть из рук сената переходила в руки опиравшихся на профессиональное войско удачливых полководцев и политических честолюбцев из среды господствующего класса. На смену сенатской аристократической республике шла империя.

Первыи триумвират

Вернувшись в декабре 62 г. с Востока, Помпеи после блестящего триумфа щедро наградил солдат и распустил свое войско. Но, чтобы сохранить популярность в армии, Помпеи должен был наделить солдат землёй, а чтобы сохранить престиж на Востоке, должен был добиться утверждения сенатом проведённых им там мероприятий. Сенат, стремясь ослабить влияние Помпея, ставшего в глазах оптиматов опасным, отказал ему и в том и в другом. В это время в Рим из Испании возвратился Цезарь. Он намеревался получить консульство на 59 г., рассчитывая на свою популярность среди плебса. В сложившейся ситуации стало возможным совместное выступление армии, всадничества и плебса, так как все они после недавних событий имели причины быть недовольными политикой оптиматов. Ооъединение этих трёх сил приняло форму соглашения Помпея, Красса и Цезаря. Каждый из них в отдельности ещё не мог в тот момент овладеть единоличной властью. Их союз получил впоследствии название первого триумвирата, В 59 г. Цезарь был избран консулом. Пользуясь поддержкой народного собрания, он провёл в пользу всадников закон о снижении на 1jt откупных платежей, а в пользу Помпея и его армии — утверждение мероприятий Цомпея на Востоке и закон о разделе земли в Кампании между 20 тыс. ветеранов и беднейшими многосемейными гражданами. В народные трибуны на следующий год при поддержке Цезаря был избран зарекомендовавший себя как ярый враг оптиматов Клодий, очень популярный среди плебса, несмотря на своё аристократическое происхождение. Другие магистратуры триумвиры также обеспечили за своими приверженцами. По окончании срока своего консульства Цезарь получил на пять лет управление Цизальпинской и Нарбонской Галлией, что давало ему право набора войск.

Кельтские племена в I в. до н. э. Начало военных действпй Цезаря в Галлии

В марте 58 г. Цезарь, закончив набор войска, прибыл в назначенную ему провинцию. В Галлии он застал довольно сложное положение. Здесь в это время шла почти непрекращающаяся борьба между различными племенными союзами. Крупное объединение было создано одним из галльских племён — арвернами. Эдуи и секваны, объединив под своей гегемонией ряд других галльских племён, боролись за господство над всей Галлией. Однако галлам во II—I вв. до н. э. так и не удалось создать крепкого союза всех племён. Этому препятствовали низкий уровень экономического развития большинства племён, постоянные военные столкновения между ними, а кроме того вмешательство Рима, использовавшего в своих интересах межплеменную и социальную борьбу внутри племён.

Большое значение имело начавшееся ещё в конце 70-х годов I в. до н. э. передвижение кельтского племени гельветов, которые покинули области между Майном и верхним течением Рейна и поселились в западной части современной Швейцарии: В это же время область Верхнего Рейна заняло германское племя свевов.

Последствием передвижений свевов и гельветов было значительное осложнение межплеменных отношений в Галлии. Секваны и арверны, воевавшие с эдуями, обратились за помощью к свевскому вождю Ариовисту. Общими силами они разбили эдуев (около 60 г. до н. э.). За эту помощь секваны уступили свевам часть своей территории Таким образом, свевы стали соседями гельветов и потеснили последних. Гельветы решили переселиться к устью Гаронны. Для этого им надо было пройти через территорию римской провинции — Нарбонской Галлии. Римляне были весьма обеспокоены передвижением 300 тыс. гельветов.

По прибытии в провинцию Цезарь немедленно вмешался в эти дела. Он запретил гельветам идти через римские владения. Тогда гельветам пришлось избрать другой путь. Но когда они двинулись через области секванов и эдуев, последние обратились за помощью к Цезарю. Он откликнулся на этот призыв и в 58 г. до н. э. нанёс гельветам тяжёлое 'Поражение, заставив их вернуться на старое место поселения.

В то время как Цезарь со своими войсками находился в Галлии, положение в Риме становилось всё более напряжённым. При поддержке плебса Клодию удалось провести ряд законов, способствовавших росту популярности Цезаря: о даровой раздаче хлеба 320 тыс. граждан, о восстановлении распущенных Цицероном коллегий, об изгнании Цицерона за незаконную казнь катилинариев и др. Влияние Клодия не уменьшилось с окончанием его трибуната. Из низших слоев городского населения и специально закупленных для этой цели рабов он организовал вооружён ные отряды, наводившие страх на оптиматов. Оптиматы прибегали к тем же ме- методам. Их сторонники Милой, Сестий и другие тоже покупали гладиаторов и вооружали ремесленников для борьбы с отрядами Клодия.

Борьба сторонников Цезаря и Помпея в Риме Как и Цезарь, агентом которого он являлся, Клодий старался использовать недовольство, быстро нараставшее среди обнищавшего плебса, чтобы дезорганизовать и ослабить оптиматов. По существу, плебс уже не имел никакой положительной программы. Участвуя в вооружённых столкновениях отрядов Клодия и Милона, свободные бедняки и рабы давали лишь выход своей стихийной ненависти к власти аристократии и богачей. В Риме царила всё усиливавшаяся анархия, были годы, когда из-за уличных столкновений и совершенно открытого подкупа голосов нельзя было провести выборы должностных лиц.

В такой обстановке произошла встреча триумвиров в городе Луке (56 г. до н. э.). Она была обставлена чрезвычайно пышно. В Луку прибыло много сенаторов и магистратов. Фактически триумвират превратился в негласное римское правительство. Триумвиры заключили новое соглашение, согласно которому Красе и Помпеи становились консулами на следующий год, после чего Помпеи получал в управление Испанию и Африку (которыми он управлял через легатов, оставаясь в Риме), а Красе — командование на Востоке против парфян. Полномочия Цезаря в Галлии были продлены ещё на 5 лет.

Успехи Цезаря в этой стране, которые он умел ещё более приукрасить в своих донесениях, поражали современников. Они объяснялись не только незаурядными военными и дипломатическими дарованиями Цезаря, но главным образом позицией галльской аристократии, которая из страха перед народными движениями предавала родину римлянам. После победы над гельветами Цезарь, действуя будто бы по просьбе галльских племён, а на деле опираясь лишь на племенную знать, потребовал, чтобы Ариовист оставил страну. Получив отказ, он объявил германцам войну и оттеснил их за Рейн. В последующие годы, несмотря на стойкое сопротивление, одно за другим были покорены северо-западные кельтские и германские племена белгов, нервиев, узипетов, тенктеров и многие другие. Галлия была объявлена римской провинцией и обложена ежегодной податью в 40 млн. денариев. Кроме того, в ходе самой кампании Цезарь захватил огромную добычу. Одних рабов было, по некоторым, впрочем, преувеличенным, сведениям, взято около миллиона.

Награбленные в Галлии средства Цезарь тратил на массовый подкуп нужных ему людей. Аристократическая молодёжь в поисках обогащения стекалась в лагерь Цезаря. Своим солдатам он почти удвоил жалованье. Слава Цезаря быстро росла. Особенно сильное впечатление произвели его экспедиции в неведомые прежде римлянам Британию и Зарсйнскуго область, хотя существенных результатов эти походы не дали. В первые пять лет войны Галлия фактически далеко ещё не была покорена. Уже по время похода Цезаря в Британию в Галлии вспыхнуло восстание, стоившее римлянам больших потерь, но сравнительно легко подавленное из-за неорганизованности галлов. Но и после этого силы сопротивления галльского народа всё ещё не были сломлены.

Распад триумвирата. Великое Гальское восстание

В конце 50-х годов триумвират распался. В 53 г. в битве с парфянами при Каррах погиб Красе. В следующем, 52 г. в стычке с отрядом Милона был убит Клодий. Это событие вызвало восстание плебса, который вместе с рабами нападал на оптиматов, разрушал их дома, уничтожал имущество. Аристократия, среди которой снова видную роль играл вернувшийся из ссылки Цицерон, оказалась вынужденной заключить союз с Помпеем, недовольным усилением Цезаря. Помпеи впервые р истории республики был избран единственным «консулом без коллеги» (т. е. фактически получил диктаторские полномочия), ввёл в Рим войска и начал принимать меры против сторонников Цезаря.

В этот напряжённый момент галльские патриоты подняли восстание, которым руководил вождь народной партии племени арверпов — Верцингеториг. Недовольство римской политикой и стремление изгнать из страны чужеземцев и захватчиков объединили почти все слои галльского общества. Цезарь потерпел серьёзное поражение при городе Герговии, после чего вся Галлия примкнула к Верцингеторигу. Казалось, господству римлян настал конец, но внутренние раздоры ослабляли повстанцев. Борьба галлов против римлян была длительной и упорной. В конце концов, Цезарю удалось осадить Верцингеторига в городе Алезии, разбить армию галлов, шедшую к нему на помощь, и принудить его к сдаче. Верцингеториг в качестве пленника, в цепях, был отправлен в Рим, а затем казнён. Расправа с повстанцами была крайне жестокой. Галлия была настолько обескровлена, что стала неспособной к дальнейшему организованному сопротивлению. Вместе с тем Цезарь всё более привлекал к себе галльскую знать, награждая её римским гражданством за службу в его войсках, наделяя обширными земельными владениями и продвигая своих сторонников на должности городских магистратов.

Победа над Галлией дала в распоряжение Цезаря сильную армию, деньги и людские ресурсы, поскольку он набирал галлов не только во вспомогательные часта, но и в легионы. Как и присоединение Помпеем новых восточных областей, покорение Галлии сильно расширило Римское государство. В новых областях, попавших к сферу влияния развитых рабовладельческих отношений, начал быстро утверждаться рабовладельческий способ производства. Это вместе с поступлением многих сотен тысяч рабов с Востока, из Галлии и Британии дало новый толчок развитию рабовладельческой системы в целом.

Покончив с галльским восстанием, Цезарь всё своё внимание сосредоточил на укреплении своих политических позиций в Риме. Он намеревался баллотироваться в консулы на 49 г. и выступить против Помпея и оптиматов.

Диктатура Цезаря

Борьба за власть между Помпеем и Цезарем

Став фактически диктатором, Помпеи провёл закон, запрещавший Цезарю добиваться консульства до роспуска им солдат, что привело к окончательному разрыву между ними. Помпеи по настоянию оптиматов начал собирать войска. Выступавшие за Цезаря и изгнанные из сената народные трибуны Курион и Антоний бежали к Цезарю, дав ему благовидный предлог начать войну якобы в защиту народных избранников. 10 января 49 г. Цезарь перешёл отделявшую Галлию от Италии реку Рубикон и занял город Аримин. Гражданская война началась.

Соотношение сил ярко охарактеризовал в своих письмах к родным и друзьям Цицерон. В Италии, по наблюдениям Цицерона, на стороне Цезаря были всадники, часть аристократии, плебс Рима и италийских городов, а главное — несравненно более сильная, чем у Помпея, армия, солдаты которой имели многочисленные связи в городах Италии. Крестьянство и средние слои горожан готовы были стать на сторону всякого, кто даст им мир и обеспечит неприкосновенность их имущества. Однако они скорее склонялись на сторону Цезаря, так как хотели уничтожения власти олигархии и богачей. Плебс и все те, кто шёл в своё время за Катилиной и Клодием, рассчитывали, что Цезарь уничтожит долговые обязательства. Солдаты ожидали богатой добычи и земельных наделов. Помпея же поддерживали только правящая сенатская знать и крупные землевладельцы Италии.

Набор в армию Помпея шёл туго; завербованные рекруты разбегались. Помпеи не был в состоянии оказать сопротивление быстро продвигавшемуся по Италии Цезарю. Тогда он направился в Эпир и Македонию, чтобы собрать силы для продолжения борьбы. Овладев Италией, Цезарь расположил к себе землевладельцев и зажиточных горожан тем, что не только не объявил проскрипций, чего опасались некоторые, но открыто осуждал террористический режим Суллы и избрал своим лозунгом «милосердие». О Помпее, напротив, говорили, что он собирается блокировать Италию набранным на Востоке флотом, а затем отдать её на разграбление войскам «варварских» царей.

Закрепившись в Италии, Цезарь начал с Помпеем войну за провинции, население которых стало более или менее активным участником в этой борьбе. Главные свои надежды Помпеи возлагал на зависимых от Рима царей и племенную знать. Восточные правители и фракийский царь прислали ему вспомогательные войска и флот. В самом начале войны Помпеи заключил также союз с нумидийским царём Юбой, даровав ему титул «друга и союзника» римского народа. Племенная знать Далмации и Иллирика, жестоко эксплуатировавшая крестьян и находившаяся в постоянной вражде с приморскими торговыми городами, активно поддержала Помпея и помпеянцев. Многочисленных сторонников Цомпей имел и среди аристократии кельтиберов, которую он сумел привлечь на свою сторону ещё во время войны с Серторием. Помпеянцев поддерживали также богатые землевладельцы крупных привилегированных городов провинций.

В провинциях на стороне Цезаря выступала активно помогавшая ему людьми и продовольствием галльская знать. Поддерживали его также торговые города Иллирика и Далмации и многочисленные, только ещё начинавшие развиваться города Испании и Африки, а также все те, кто в издавна существовавших городах были враждебны местной олигархии и принадлежали к демократическим «партиям». У Цезаря были сторонники и в восточных провинциях, которые Помпеи считал своим главным оплотом. Борьба между помпеянцами и цезарианцами в провинциальных городах, невидимому, была очень острой. Помпеянцы применяли против сторонников Цезаря жестокие репрессии — от конфискации имущества вплоть до смертной казни. Борьба эта ослабляла в военном отношении сторонников Помпея, так как нередко набранные на месте солдаты легионов и вспомогательных частей, недовольные действиями помпеянцев в их родных городах, массами переходили на сторону Цезаря.

Прежде чем последовать за Помпеем на Восток, Цезарь обеспечил свой тыл на Западе и очистил от помпеянцев Испанию, где у них было сосредоточено 7 легионов. Цезарю удалось привлечь на свою сторону те племена и города, в которых была сильна партия, враждебная местной аристократии. После победы при Илерде, которая обеспечила ему власть в Испании, Цезарь отменил наложенные помпеянцами контрибуции и возвратил земли, конфискованные ими у противников аристократической партии; жителям города Гадеса он даровал римское гражданство, а городу Тарракону, повидимому, права колонии.

Тем временем Помпеи собрал значительный флот и сильную армию из 9 легионов и вспомогательных войск, присланных ему из восточных провинций и вассальных царств. Но тыл его был непрочен. Население страдало от непосильных контрибуций. Окружавшие Помпея оптиматы воспользовались случаем, чтобы поднять ростовщические проценты. Богатые города, в том числе Пергам, отдавались на разграбление солдатам. Всё это усиливало цезарианскую партию. Когда Цезарь высадился в Эпире, греки и римские граждане многих городов Эпира, Македонии, Этолии, Фессалии послали к нему послов и впустили его гарнизоны. В первой битве при городе Диррахии Цезарь потерпел поражение, однако Помпеи не сумел им воспользоваться. Дезертирство греческих и восточных солдат из его армии быстро усиливалось. В решительной битве при фессалийском городе Фарсале (48 г.) вспомогательная конница, на которую Помпеи больше всего надеялся, бежала первой, и это бегство предопределило его поражение. После битвы при Фарсале не только большая часть войск Помпея, но и многие оптиматы, в том числе и Цицерон, перешли на сторону Цезаря, отчаявшись в дальнейшей борьбе и успокоенные тем, что Цезарь не объявлял проскрипций.

Помпеи отплыл в Египет, но был убит придворными малолетнего египетского царя Птолемея XII, которые опасались приближавшегося Цезаря. В Египте Цезарь после опасной и трудной войны со сторонниками Птолемея утвердил на престоле его сестру Клеопатру. Оттуда он отправился в Малую Азию, где без труда одержал победу над сыном Митридата Фарнаком, который, воспользовавшись гражданской войной, сделал попытку вернуть себе владения отца. Об этой победе Цезарь послал известное донесение в сенат, состоявшее из трёх слов: «Пришёл, увидел, победил». В азиатских провинциях Цезарь снизил на одну треть налоги и оставил В вассальных царствах своих ставленников.

Последним оплотом помпеянцев оставалась Африка, где они вступили в союз с нумидийским царём Юбой и пользовались поддержкой крупных землевладельцев и наиболее богатых горожан. Однако и здесь их положение было непрочно. Согнанные в их армию крестьяне разбегались. Когда Цезарь, покончив дела в Малой Азии, прибыл в Африку, многие города стали переходить на его сторону, а вошедшие с ним в сношения гетулы восстали против Юбы, зависимостью от которого они тяготились. Помпеянские солдаты дезертировали, и военачальникам приходилось мобилизовать рабов. В битве при городе Тапсе (46 г.) помпеянцы были окончательно разбиты; Юба покончил с собой, Нумидия была превращена в римскую провинцию. На представителей городских верхов, поддерживавших помпеянцев, Цезарь наложил крупную контрибуцию.

Длившаяся четыре года гражданская война была завершена подавлением восстания, поднятого в Испании сыновьями Помпея — Гнеем и Секстом и поддержанного частью местного населения, страдавшего от управления Кассия Лонгина, легата Цезаря, не менее, чем от прежних наместников. Помпеянцы были разбиты Цезарем при Мунде (45 г.). Гней Помпеи погиб, а Секст временно прекратил борьбу, исподволь собирая недовольных и принимая в свои отряды беглых рабов.

Римскоегосударство при Цезаре. Политика Цезаря

После битвы при Мунде Цезарь стал единоличным правителем государства. Он получил бессрочную диктатуру, пожизненную трибунскую власть и «префектуру нравов», т. е. цензорскую власть. Цезарь в большей море, чем кто-либо из его предшественников, нарушил римские республиканские традиции, сосредоточив в своих руках важнейшие магистратуры, делавшие его власть неограниченной. Кроме того, он получил ещё ряд почётных привилегий и титулов, между прочим,— право прибавить звание «император» к имени собственному, что подчёркивало его пожизненную связь с войском, звание «отца отечества», что должно было сделать его личность священной в глазах граждан, право носить постоянно одежду триумфатора, уподоблявшую его Юпитеру, что так же, как и его звание великого понтифика, придавало его власти религиозную окраску.

В политике Цезаря трудно проследить чёткую, последовательно проводимую политическую линию. «Цезарь не знает, куда он нас ведёт,— писал Цицерон,— мы рабы Цезаря, а Цезарь — раб обстоятельств». Но эти «обстоятельства» благоприятствовали осуществлению Цезарем главной его цели — превращению Рима в монархию. По свидетельству Светония, Цезарь утверждал: «Республика — не что иное, как пустое слово без содержания и блеска. Сулла был младенцем в политике, коль скоро он добровольно сложил с себя диктатуру».

Весь предшествующий опыт борьбы за установление военной диктатуры подсказывал Цезарю определённый путь действий: концентрация власти, опирающейся на военную силу, более рациональное использование богатств провинций, создание противовеса сенатской олигархии в виде широкого блока рабовладельцев различных частей Римской державы.

Действуя в этом направлении, Цезарь установил сбор прямых налогов непосредственно государством, сохранив откупа только на косвенные налоги. Он издал новый жёсткий закон против злоупотреблений наместников и их помощников. Впервые была осуществлена проектировавшаяся ещё Гаем Гракхом широкая колонизация провинций: 80 тыс. ветеранов, отпущенников и беднейших граждан были расселены в провинциальных колониях, ставших надёжным оплотом римской власти. Верхи провинциалов Цезарь привлекал щедрой раздачей римского и латинского гражданства, которым он наделял как отдельных своих сторонников, так и жителей Сицилии, Испании, Нарбонской Галлии. В провинциальных и италийских колониях и муниципиях он старался обеспечить господствующее положение местным рабовладельцам и своим солдатам, получавшим различные привилегии. Эти лица входили в городские советы, пользовавшиеся некоторой независимостью от наместников в управлении хозяйственной жизнью города. Некоторые города Азии и Греции получили автономию.

Укрепляя свою власть, Цезарь пополнил сенат своими сторонниками из военных командиров и уроженцев италийских городов и даже провинций, доведя число сенаторов до 900. Увеличил он и количество магистратур, которые отдавал своим ставленникам. Так как реальной силой, на которую опирался Цезарь, оставалось войско, то он не только щедро награждал солдат деньгами по случаю пышно справлявшихся триумфов, но и систематически проводил наделение их землёй. Это было для него тем более необходимо, что ещё во время гражданской войны начиналось переходившее в открытые бунты брожение среди солдат, требовавших увольнения из армии и земли.

Однако политика Цезаря по созданию сильной военной монархии не была последовательна. Он лишил сенат реальной политической власти, но, отказавшись от проскрипций, не подорвал экономической мощи сената, состоявшего главным образом из крупнейших землевладельцев. Почти все видные помпеянцы были им прощены, и многие из них получили высокие назначения. Формально признав его власть и раболепствуя перед всесильным диктатором, они не примирились, однако, с ограничением своей роли в политике и с монархическими устремлениями Цезаря. Подготовлявшийся Цезарем поход против парфян, который в случае удачи должен был ещё более усилить его власть, заставлял эти круги опасаться, что рано или поздно Цезарь добьётся провозглашения себя царём.

Вместе с тем начался раскол и среди цезарианцев. Цезарь, много лет выступавший в качестве вождя популяров и с их помощью проложивший себе путь к власти, начал ущемлять интересы плебса. Надежды плебеев на сложение всех долгов не оправдались. Цезарь провёл лишь ряд частичных мер, в результате которых долги уменьшились на 1/4. В Риме дважды (в 48 и 47 гг.) вспыхивали восстания плебса, жестоко подавлявшиеся Антонием, которому Цезарь поручил управление Италией. По возвращении в Италию Цезарь распустил восстановленные при Клодии коллегии плебса. Он снизил до 120 тыс. человек число граждан, получавших даровой хлеб. Наделение солдат землёй шло медленнее, чем они того желали. Наконец, милости, которыми Цезарь осыпал прощённых оптиматов, не нравились всем тем, кто думал, что он раз и навсегда покончит с сенатской олигархией. Так, стараясь объединить различные сословия, группировки и партии, но не удовлетворив те слои, которые обеспечили ему победу, Цезарь оказался лишённым социальной опоры. Против него составился заговор, в котором приняли участие как представители старой знати, так и некоторые цезарианцы. Заговор возглавляли перешедшие во время войны на сторону Цезаря оптиматы Кассий и Брут. 15 марта 44 г. Цезарь на заседании сената был убит заговорщиками.

Гражданские войны 40—30-х годов I в. до н. э.

Оптиматы и цезарианцы

Смерть Цезаря вызвала растерянность не только среди его приверженцев, но и среди врагов. Попытка части сенаторов провозгласить Брута и Кассия «тираноубийцами» и «освободителями» встретила противодействие плебса, среди которого сохранились ещё остатки былой популярности Цезаря, и ветеранов, скопившихся в Риме в ожидании земельных раздач. Похороны Цезаря сопровождались стихийным движением плебса и рабов, которые воздавали Цезарю божеские почести и собирались отомстить за него, перерезав оптиматов. Брут и Кассий вынуждены были скрываться. Начальник конницы Лепид ввёл в Рим войска. В этих условиях ни одна сторона не могла добиться перевеса над другой, и более умеренные цезарианцы сочли необходимым пойти на соглашение со сторонниками сенатской партии.

Бывший тогда консулом Антоний созвал сенат. В своём выступлении он говорил о том, что, если Цезарь будет объявлен тираном, все его распоряжения придётся аннулировать. Но это не только вызовет возмущение всех городов, зависимых царей, колонистов и ветеранов, получивших от Цезаря те или иные привилегии, но и повредит большей части сенаторов, среди которых Цезарь, собираясь в поход против парфян, на пять лет вперёд распределил различные магистратуры. Аргументы Антония произвели впечатление на сенаторов. В результате по предложению Цицерона было принято компромиссное решение: Цезаря тираном не объявлять, но и убийц его не наказывать. Примирившись с сенатом, Антоний жестоко подавил волнение плебса и казнил участвовавших в нём рабов.

Однако это объединение цезарианцев и их политических противников не было прочным. Захватив бумаги Цезаря и ссылаясь на будто бы найденные в них распоряжения, Антоний вводил в сенат своих сторонников и раздавал привилегии зависимым царям. Кроме того, бн набрал личную стражу из 6 тыс. отборных легионариев. Республиканцы подозревали, что он намерен стать диктатором, и считали, что рано или поздно им придётся с ним воевать. С другой стороны, многие цезарианцы, плебс и ветераны отвернулись от Антония за примирение с убийцами Цезаря и за фактическую приостановку наделения ветеранов землёй. Они искали нового вождя, который мог бы обеспечить их интересы.

Такого вождя они нашли в 19-летнем внучатном племяннике покойного диктатора — Октавии, которого Цезарь по завещанию усыновил и назначил своим наследником. Октавий заканчивал образование в Иллирии, когда до него дошла весть об убийстве Цезаря. Под влиянием окружавших его цезарианских командиров он решил ехать в Рим и предъявить свои права. Когда молодой Октавий, который теперь стал именоваться Гаем Юлием Цезарем Октавианом, прибыл в Италию, к нему отовсюду начали стекаться солдаты и ветераны. Римский плебс надеялся, что Октавиан исполнит волю Цезаря, завещавшего каждому плебею по 300 сестерциев. Антоний, завладевший казной диктатора, с раздачей денег медлил. Октавиана он встретил холодно и в выдаче имущества его приёмного отца отказал. Появление Октавиана, сильного именем Цезаря, усугубило раскол среди цезарианцев. Часть из них, вышедшая из рядов землевладельцев италийских городов, опасаясь за свои земли, желала соглашения с республиканцами. Ветераны, ещё не получившие наделов или боявшиеся их лишиться в случае победы оптиматов, наоборот, требовали, чтобы Антоний и Октавиан примирились и отомстили за смерть Цезаря.

Положение осложнилось личным соперничеством Антония и Октавиана. Антоний был вдвое старше Октавиана, он был опытным и способным военачальником, но плохим политиком. Октавиан не обладал такими разносторонними дарованиями, как Цезарь; в военном деле он не имел ни опыта, ни привлекавшего солдат личного мужества, но был расчётлив, умел подбирать и использовать талантливых помощников, извлекать все выгоды из своего положения сына Цезаря и вскоре, несмотря на молодость, оказался способным поспорить в мастерстве политической интриги даже с Цицероном.

Цицерон, снова ставший во главе оптиматов, решил, несмотря на противодействие более дальновидного Брута, привлечь на сторону сената Октавиана и использовать его против Антония, которого он считал главным врагом республики. Такой союз казался ему тем более необходимым, что сенат не имел армии, а Антоний намеревался получить управление Галлией, которая, как показал пример Цезаря, была лучшей базой для наступления на Италию.

Октавиан легко пошёл на союз с оптиматами. Перед ветеранами он оправдывал его враждебностью Антония и клялся, что, как только Антоний будет устранён, он сбросит маску и жестоко отомстит за отца. Разъезжая по колониям Цезаря и щедро раздавая полученные от соната деньги, он успешно собирал войска, тогда как Антоний оттолкнул многих солдат задержкой жалованья и жестокими репрессиями против недовольных легионариев. Цицерон разжигал страсти речами против Антония, в которых порочил его и его близких и утверждал, что, захватив власть, Антоний ограбит «лучших людей» в пользу солдат. Октавиана Цицерон, напротив, объявил «божественным юношей», посланным Юпитером специально для спасения республики.

Ободрённые союзом с Октавианом, оптиматы передали восточные провинции Бруту и Кассию, которые начали успешную борьбу против управлявших этими провинциями цезарианцев. Наделённый сенатом чрезвычайными полномочиями, Октавиан, в свою очередь, начал войну против захватившего Цизальпинскую Галлию Антония. У города Мутины Антоний был разбит и отступил к Нарбонской Галлии, где соединился со стоявшими там войсками Лепида, игравшего видную роль как начальник конницы и великий понтифик. К ним примкнули и другие видные цезарианцы, командовавшие войсками западных провинций.

Второй триумвират

Солдаты Октавиана настойчиво требовали его примирения с Антонием. Пренебрежительное отношение сената, переоценившего свои силы после Мутинской победы, дало Октавиану предлог порвать с прежними союзниками. В октябре 43 г. Антоний, Октавиан и Лепид, сопровождаемые своими войсками, встретились около города Бононии в Северной Италии и заключили соглашение, известное под названием второго триумвирата. Его участники присваивали себе на ближайшие пять лет верховную власть в государстве и получали звание «триумвиров для приведения в порядок государства». Они поделили между собой западные провинции и должны были немедленно начать войну против Брута и Кассия. После того как триумвиры с частью своих войск прибыли в Рим, их чрезвычайные полномочия были оформлены законом, внесённым в народное собрание трибуном Тицием. Вопреки обычаю закон этот не был обнародован до голосования и вступил в силу немедленно после него.

Следующим актом триумвиров было объявление проскрипций, которых уже более десяти лет так опасались одни и так желали другие. В проскрипционные списки были внесены убийцы Цезаря, личные враги триумвиров, из которых первое место занял Цицерон, и отдельные богачи, имущество которых должно было пойти на военные нужды. За сокрытие осуждённых назначалась казнь, за выдачу — награда. Донёсший на проскрибированного господина раб получал 40 тыс. сестерциев и свободу. Кроме того, земли 18 италийских городов назначались для раздела между солдатами. Участки сохранялись только за теми владельцами, имения которых не превосходили ветеранского надела.

Проскрипции нанесли сильный удар крупному землевладению Италии и в значительной мере обессилили старую знать. Многие видные представители её погибли. Огромные земельные владения, где помимо рабов трудились клиенты, арендаторы, должники, были раздроблены, и ведущая роль в италийском землевладении стала переходить к средним рабовладельческим виллам. В годы проскрипций большинство населения Италии, обложенное тяжёлыми военными налогами, терпевшее от произвола солдат и жившее под угрозой потерять своё имущество, было подавлено страхом. Проскрипции были страшны собственникам ещё и потому, что призыв к рабам доносить па господ подрывал основу римского рабовладешш — фамилию с абсолютной властью её главы. Рабы ие только выдавали господ, по, пользуясь общими смутами, массами бежали от них. Вооружённые отряды беглых рабов бродили по Италии, но основная масса их стремилась перебраться в Сицилию. Там после смерти Цезаря утвердился сын Помпея Секст, охотно принимавший беглых рабов в свою армию и флот, которым командовали его вольноотпущенники. К Сексту бежали и многие успевшие спастись осуждённые, другие переправились к Бруту и Кассию.

Брут и Кассий. Битва при Филлиппах

Разбив на Востоке дсзариандсв и готовясь к войне с триумвирами, Брут и Кассий продолжали политику Помпея, разоРяя население многократно увеличенными податями и конфискациями, требовали войск у зависимых царей и искали помощи у Парфии. Не решаясь на открытое сопротивление римлянам, жители уходили в разбойничьи отряды. Один из их главарей, Клеон, собрал такие силы, что впоследствии успешно сражался с парфянами и был назначен Антонием правителем Киликии. Римские солдаты Брута и Кассия, из числа отправленных на Восток Цезарем, не сочувствовали его убийцам и соглашались служить им лишь за высокую плату.

Армия триумвиров, которой фактически командовал Антоний, встретилась свойском республиканцев при македонском городе Филиппах. Триумвиры попали здесь в тяжёлое положение, так как флот Секста Помпея и оптимата Домиция Агснобарба не допускал к ним подкреплений и продовольствия с Запада, тогда как Брут и Кассий получали обильное снабжение из восточных провинций. Тем не менее в двух битвах Брут и Кассий были разбиты и покончили с собой. Почти все их солдаты и рядовые командиры перешли на сторону триумвиров.

После битвы при Филиппах триумвиры вновь перераспределили между собой провинции. Лепид получил Африку и вскоре был совершенно отстранён от государственных дел. Октавиан вернулся в Италию, Антоний отправился на Восток. Здесь он произвёл новое перераспределение царств и областей, обложив их огромными штрафами, якобы в наказание за помощь Бруту и Кассию. В киликийском городе Тарсо он сблизился с Клеопатрой, приехавшей оправдать своё поведение во время войны республиканцев с триумвирами, которым она не оказала поддержки. Антоний рассчитывал воспользоваться богатой египетской казной в замышлявшемся им походе против парфян, Клеопатра надеялась с помощью Антония расширить своё царство.

Перузинская война и борьба с Секстой Помпеей

Между том Октавиан проводил в Италии наделение ветера нов землёй. Изгоняемые собственники этих земель, у котоРых кРоме участков отбирались в пользу ветеранов рабы, скот и инвентарь, пытались сопротивляться. К общей разрухе прибавился голод, так как флот Секста Помпея и вновь появившихся пиратов мешал подвозу зерна в Рим. Жена Антония Фульвия и его брат Луций, опасаясь, как бы Октавиан не оттеснил Антония на задний план, вели против него агитацию. Наконец, собрав лишённых своих имений землевладельцев Этрурии, Умбрии и Сабинской области и навербовав войско, они начали военные действия, центром которых стал этрусский город Перузия. Движение это было довольно легко подавлено, но едва не привело к разрыву между Октавианом и Антонием, вызванным своими родственниками в Италию. Под давлением армии мир, однако, был в остановлен, и в Брундизии было заключено соглашение между Антонием и Октавианом, которое скреплялось браком Антония с сестрой Октавиана Октавией (Фульвия к этому времени умерла). Италийские землевладельцы прекратили сопротивление. Некоторые перешли на положение арендаторов, многие выселились в провинции, что способствовало ускорению романизации последних. Те, кто сохранил свои земли в Италии, стремились к умиротворению страны, к возможности беспрепятственно вести своё хозяйство, владеть имуществом и рабами. Того же желали и получившие земельные наделы ветераны. Плебс требовал дешёвого хлеба.

Всё это заставило Октавиана и Антония заключить с Секстой Помпеем соглашение, по которому ему предоставлялись в управление Сицилия, Сардиния, Корсика и Пелопоннес, служившие у него рабы признавались свободными, бежавшая к ному знать получала право вернуться в Рим, а он обязывался не принимать более беглых рабов и доставлять л Италию зерно. Однако это соглашение оказалось непрочным, и Секст снова стал давать убежище беглым рабам. Тогда Октавиан начал с ним войну, которая была объявлена войной против беглых рабов, что сделало её популярной среди италийских рабовладельцев. Наделе Секст Помпеи, конечно, ни в какой мере не был вождём рабов. Как и многие его современники, он был политическим авантюристом, стремившимся к власти. Чтобы добиться её, он использовал имя своего отца, привлекавшее к нему остатки республиканцев, и готов был за отсутствием другого войска вооружать рабов, как делали это Клодий, Милой и сам Помпеи Старший.

Война с Секстом была нелёгкой. Окончилась она победой военачальника Октавиана Агриппы, который с тех пор стал его ближайшим помощником. Победе Агриппы способствовали измена начальника флота Секста, вольноотпущенника Менодора, а также переход на сторону Октавиана части солдат Помпея из числа бывших рабов, которым было обещано, что они останутся свободными и будут приняты в армию Октавиана. Однако Октавиан нарушил своё обещание, он разослал тайный приказ, по которому 30 тыс. рабов, зачисленные в разные военные части, были в один день схвачены и возвращены господам; тысяча рабов, владельцы которых не нашлись, была казнена. Это вероломство привлекло к Октавиану сердца италийских собственников. После победы над Секстом Помпеем популярность Октавиапа в их среде растёт. В городах стали воздвигать ему статуи, сенат присудил ему новые почести.

С этого времени политика Октавиана начинает изменяться. Он стремится сблизиться со знатью, вернувшейся из Сицилии. Внешним выражением этого сближения был его брак с Ливией, дочерью виднейшего аристократа Ливия Друза и разведённой женой не менее знатного Клавдия Нерона. Проскрипции были Укроплсния Псрузии (ворота и часть городской степы). Современный вид. объявлены оконченными, недоимки по налогам, которые богатые люди должны были вносить на военные нужды, аннулированы. В торжественной речи Октавиан обещал, что по истечении вновь продлённого на пять лет срока полномочий триумвиров и после возвращения Антония с Востока республика будет восстановлена.

Борьба между Антонием и Октавианом. Окончание гражданской воины

Антоний после соглашения в Брундизии направился на Восток для войны с парфянами, которые при поддержке враждебного Риму населения заняли тем временем почти всю Сирию. Сопротивление им оказали лишь такие крупные эллинизованные торговые города, как Антиохия, Апамея, Тир. Военные действия Антония были в общем неудачны. Правда, его войскам удалось вытеснить парфян из Сирии, но продвинуться на территорию зависимой от Парфии Атропатены Антоний не смог.

В 37 г. Антоний вновь встретился с Клеопатрой и, вступив с нею в брак (недействительный с точки зрения римского права), объявил, что дарит ей и её детям Ливию, Сирию, Финикию, Киликшо, Армению и ещё не завоёвагчую Парфию. На Востоке Клеопатру поддерживали жречество и высшая аристократия Теперь и Антоний стал фактически сближаться с этими кругами.

Усиление египетской царицы вызвало недовольство среди сторонников Рима из числа восточных рабовладельцев, италийских дельцов и римской знати. В Италии ходили усердно раздувавшиеся Октавианом слухи, что Клеопатра мечтает о господстве над всем миром и клянётся «издавать законы на Капитолии», что Антоний окончательно подпал под её влияние и перестал быть «истинным римлянином». Развод с Октавией и официальный брак с Клеопатрой, а также оглашение по инициативе Октавиана завещания, в котором Антоний просил похоронить его в Александрии, окончательно подорвали его былую популярность.

Готовясь к войне с Антонием, Октавиан усиленно обрабатывал общественное мнение, представляя эту войну, как борьбу Рима с восточным «варварством», или, как писали близкие ему поэты, борьбу светлого Аполлона с чудовищными божествами Египта. Среди рабовладельцев Италии, стремившихся к прекращению гражданских войн и восстановлению «исконно римских» начал, эта агитация пользовалась большим успехом. Перед началом войны жители западных провинций, очевидно, под нажимом Октавиана, принесли ему присягу в верности, что делало их как бы его клиентами. В самом лагере Антония начался раскол: римляне, жившие вместе с ним в Александрии, потребовали, чтобы Антоний порвал с Клеопатрой, на что он не мог решиться.

Исход начавшейся войны был решён 2 сентября 31 г. до н. э. морской битвой у мыса Акция в Эпире: флот Антония и Клеопатры потерпел поражение. Сопровождавшие Антония римляне и римские войска, недовольные его союзом с Клеопатрой, перешли к Октавиану. Почти целый год Октавиан не преследовал Антония и Клеопатру, использовав это время для укрепления своего тыла. В Италии он окончил наделение землёй и деньгами солдат, на этот раз не прибегая к конфискациям, а покупая земли за счёт казны. В Азии он сложил с населения долги, сместил поддерживавших Антония царьков и наделил римским гражданством и различными привилегиями своих сторонников и жителей азиатских провинций, служивших в его армии и флоте. Только летом 30 г. Октавиан прибыл в Египет. Антоний и Клеопатра не могли ничего противопоставить его военной силе. Отчаявшись в дальнейшей борьбе, они покончили жизнь самоубийством. Египет был присоединён к Риму и поставлен под личное управление императора, который выступал здесь как преемник Птолемеев.

Длившиеся десятки лет гражданские войны были окончены, но победа Октавиана в этих войнах одновременно означала окончательное падение республики.

Причины падения ремпублики

Римская республика пала потому, что была государственной формой, которая сложилась на базе города-государства и которая не могла обеспечить интересы широких кругов рабовладельцев в рамках обширной империи и в условиях обострения противоречий между рабами и свободными, бедными и богатыми, полноправными и бесправными. Господствующие классы в этих условиях видели единственное средство подавления эксплуатируемых в диктатуре, опиравшейся на армию.

Римская империя отличалась от республики не только монархическим, по существу, образом правления, но и самой организацией правящего класса. В связи с территориальным ростом Римской республики и распространением рабовладельческих отношений в провинциях государство превращалось из органа, представлявшего интересы кучки крупнейших римских землевладельцев и рабовладельцев, каким была республика, в орган, представляющий интересы господствующих классов всей Римской державы. Это предполагало привлечение к руководству государством рабовладельческих кругов не только Италии, но и провинций, а в перспективе — уравнение Италии и провинций.

Таковы были значение и перспективы развития Римской империи. При Цезаре и Августе были заложены лишь основы этого развития. Различие между частями империи было ещё огромно. В её состав входили территории с тысячелетней историей, в которых существовали и полисы и внегородские районы, где сохранялись общинные и примитивно-рабовладельческие отношения (например, Сирия, Малая Азия); страны, в которых рабовладельческие отношения задолго до римского господства достигли высшего развития и изживали себя (например, Греция), или, наконец, области, стоявшие на последней стадии первобытно-общинного строя (например, недавно завоёванная Галлия, частично Испания и др.). Все эти разнородные области объединялись политической властью Рима и удерживались его военной мощью.

Римская культура республиканского периода

Глубокие социально-экономические сдвиги, сопутствовавшие превращению Рима в великую средиземноморскую державу, не только вызвали кризис старой политической системы, но и оказали огромное влияние на идеологическую жизнь римского общества. В конце III — начале I в. до н. э.— налицо кризис староримской «полисной» идеологии.

Этот кризис, явившийся результатом прежде всего внутреннего развития Рима, несомненно, также был связан с выходом Рима на широкую международную арену и со всё усиливающимся проникновением в Рим эллинистических влияний (особенно со времени войн на Балканском полуострове и в Малой Азии).

Греческий язык широко распространяется в высших кругах римского общества. Вместе с языком в Рим проникает греческая образованность, грек-учитель делается непременной принадлежностью богатых римских семей, знание греческой литературы становится признаком хорошего тона, возникают риторические школы, организуемые греками, группы греческих актёров дают представления в Риме на родном языке. Всё большее влияние оказывают эллинистические обычаи на быт и образ жизни римской знати и богачей. Многие крупные политические деятели Рима открыто начинают называть себя филэллинами, как, например, Фламинин, Сципион и др.

Греческие обычаи распространились и в быту. Упоминавшийся уже обычай составлять стихотворные надписи на гробницах был заимствован из Греции. Бритьё бороды, обычай возлежать за столом во время еды и ряд других также были занесены греками. Подражание всему греческому было «модой», распространявшейся преимущественно среди аристократических кругов римского рабовладельческого общества.

Но проникновение в Рим этих чужеземных влияний шло не без борьбы и противодействия. Широкие круги римского общества относились, невидимому, враждебно к этим чужеземным новшествам и обычаям и оказывали им стойкое сопротивление. В этом смысле чрезвычайно характерна деятельность уже не раз упоминавшегося знаменитого цензора 184 г. Катона Старшего, который в качестве основных пунктов своей программы выдвинул лозунг борьбы с «новыми пороками» и требовал восстановления древних обычаев и «нравов отцов».

Однако эллинистические влияния, несомненно, содействовали распространению образованности в верхних слоях общества и росту культуры. Вокруг одного из крупнейших политических деятелей этого времени — Сципиона Эмилиана создаётся кружок, в который входят философы и писатели. Среди них наиболее видное место принадлежит знаменитому греческому историку Полибию и греческому философу Панэтию. Оба они, как указывалось выше, проповедовали учение стоиков (так называемая Средняя, или Римская, стоя), приспосабливая его к нуждам и запросам римского общества.

Дальнейший рост территории Римского государства, развитие рабовладельческих отношений, острая политическая борьба — всё это наложило свой отпечаток на идеологию и культуру римского общества в период поздней республики. В I в, до н. э. наблюдается ещё более широкое распространение эллинистических влияний, причём в некоторых областях, например в философии и искусстве, они становятся определяющими. Наряду с этим в римском обществе идёт процесс их творческой переработки. Именно в этот период возникает латинская лирическая поэзия, достигает наивысшего расцвета ораторское искусство, появляются прозаические произведения, написанные классическим латинским языком.

Философия и наука

Во II—I вв. до н. э. различные течения эллинистической философии становятся известны уже не только в высших, но и в более широких кругах римского общества. Особенно много для популяризации философии сделал Цицерон, изложивший в ряде сочинений не слишком глубоко и точно, но зато вполне доступно основы различных философских систем и разработавший латинскую философскую терминологию.

В это же время в Риме жил один из крупнейших философов древности — Лукреций (98—55) В своей блестящей по форме поэме «О природе вещей» он развивал и пропагандировал материалистическое учение Эпикура, стремясь избавить людей от порождённых невежеством религиозных суеверий и страха перед богами и загробной жизнью. Отрицая всякое вмешательство богов в жизнь людей, Лукреций давал естественное объяснение происхождению и развитию вселенной и человечества. Исходя из разнообразия и постоянства форм в природе, он утверждал, что всё состоит из неделимых «начал», т. е. атомов, которые не создаются и не уничтожаются. Им присущи определённая форма, вес и неотделимое от материи движение. Двигаясь в окружающей их пустоте, подобно пылинкам в солнечном луче, и самопроизвольно отклоняясь от прямого направления (этим отклонением Лукреций в борьбе с фатализмом объяснял, между прочим, происхождение случайностей и свободной воли человека), атомы по определённому закону соединяются и образуют всё сущее — от звёзд до человеческих душ, которые Лукреций считал также материальными и, следовательно, умирающими одновременно с телом. Распавшись в одном месте, атомы соединяются в другом, образуя новые миры и новые живые существа. Поэтому вселенная вечна и бесконечна.

Лукреций пытался дать естественно-научное объяснение происхождению человека и общества, развивавшегося, по его мнению, без вмешательства богов. После образования земли, как считал Лукреций, из сырости и теплоты возникли растения, затем животные, многие из которых были несовершенны и вымерли, и, наконец, человек. Вначале люди были дики, как звери, но постепенно благодаря опыту и наблюдению они научились добывать огонь, строить жилища, возделывать землю. Люди стали соединяться в семьи, а семьи стали объединяться для взаимной поддержки в общества. Это дало возможность развиться языку, наукам, искусствам, ремёслам, идеям права и справедливости. Но появились цари, наиболее сильные стали захватывать и делить землю; возникли собственность и жажда богатства, ведущая к войнам и преступлениям.

Несмотря на несовершенство тогдашней науки, приводившее Лукреция к ряду ошибок, его материалистическое учение о природе и обществе было огромным достижением и способствовало успешной борьбе материализма с идеализмом. Материализм Лукреция имел многих сторонников в древности. Лукреций оказал также большое влияние на механических материалистов эпохи Возрождения и нового времени, которых поражало его глубокое понимание законов природы. Поэма Лукреция служила им оружием в борьбе с церковью. Отрывки из этой поэмы впервые были переведены на русский язык Ломоносовым. Лукреция высоко ценили К. Маркс и В. И. Ленин.

В науке, как и в философии, римляне многое заимствовали у греков. Так, Цельс в сочинении о медицине обобщил достижения эллинистического врачебного искусства, которым прежде римляне пренебрегали. Астроном Сосиген из Египта произвёл вычисления для проведённой Цезарем реформы римского календаря (так называемый Юлианский календарь). Но одновременно развивалась и чисто римская наука. Виднейшим её представителем был Марк Теренций Варрон (116—28), составивший энциклопедию наук и написавший обширные исследования о римских бытовых и религиозных древностях, римском театре, латинском языке, агрономии и многом другом. Кроме того, Варрон был известен своими сатирами, в которых он высмеивал современные нравы. Ему принадлежит ставшее ходким наименование первого триумвирата «трёхглавым чудовищем».

Развитие права и риторики

Старое римское право с его окостенелым формализмом уже не соответствовало новым условиям. Однако коренной реформе оно не подвергалось, но, как уже говорилось выше, лишь уточнялось и расширялось преторами, которые перед вступлением в должность в специальных эдиктах публиковали, как они намерены решать те или иные юридические казусы. Значительное влияние на римское право оказывало право провинций, с которыми постоянно соприкасались римляне.

В результате были упрощены ведение процессов, порядок сделок по купле-продаже, займу, аренде и т. п. Были расширены права владельцев на имущество, не являвшееся их собственностью в старом римском смысле, например, права римских граждан на находившиеся в их владении провинциальные земли. Выработалось понятие юридического лица, ранее отсутствовавшее. Такими юридическими лицами были признаны сперва муниципии, а затем и коллегии. Все эти нововведения были направлены на защиту окрепшей частной собственности.

Чтобы разобраться в законах и преторских эдиктах, а также воздействовать на судей, требовалось солидное изучение права и риторики. Юристы, обходя запрещение получать вознаграждение за свои услуги, наживали большие состояния и приобретали громкую славу и многочисленную клиентуру. Ораторское искусство, риторика, прошло в Риме долгий путь развития и насчитывало многих блестящих представителей, из которых наиболее знаменитым был Цицерон. Речи известных адвокатов размножались, их читала широкая публика. Так как гражданские процессы, в которых были замешаны видные лица, приобретали политическое значение, выступления в суде стали школой и пробным камнем для ораторов, выступавших затем в сенате или народном собрании. Кипевшая там борьба была важнейшим стимулом для дальнейшего развития красноречия.

Риторику изучали в Риме в школах, содержавшихся отпущенниками-греками, в городах Греции и Малой Азии. Там заимствовали римские ораторы простой и строгий аттический стиль (аттицизм) или вычурный, театральный, бьющий на эффект, так называемый азианизм. Азианизм, дань которому отдал и Цицерон, особенно процветал до 50-х годов I в., после чего в моду стал входить аттицизм, которого придерживался Цезарь. Большое внимание ораторы обращали на позы, жесты, интонации голоса, на оригинальные обороты речи, на меткие остроты, которые могли очернить свидетеля или добить противника. Особенное значение имели, конечно, речи политические, наиболее ярким образцом которых служат речи Цицерона против Катилины.

Публицистика и историография

Острота политической борьбы отразилась во всех тогдашних произведениях. Особенно интересны в этом смысле письма Цицерона к друзьям и родным. В них вскрывается закулисная история политических интриг, отношений и лиц, прикрашенная и замаскированная в его официальных выступлениях. Из этих писем мы узнаём, например, что герой республиканцев, стоик Брут уморил голодом одного из магистратов города Саламина, который не мог выплатить сумму, данную ему в долг из 48%; узнаём о корыстных мотивах действий самого Цицерона, о его подлинном, часто презрительном и неискреннем отношении к идеям, которые он провозглашал, и к людям, которых он называл своими друзьями.

К политическим сочинениям того времени относятся и записки Цезаря о галльской и гражданской войнах. Повествование ведётся в третьем лице, очевидно для того, чтобы создать иллюзию наибольшей объективности. На самом деле «Записки» написаны Цезарем с целью оправдать свои действия, приукрасить успехи и сгладить, по возможности, неудачи. Современников и потомков восхищала строгая простота, сжатость и вместе с тем выразительность стиля Цезаря, писавшего свои сочинения в лагерях и в походах. О своей политической программе и подлинных намерениях Цезарь в этих сочинениях умалчивает, придерживаясь официальных версий. Например, войну с Ариовистом он объясняет просьбой жителей Галлии, начало гражданской войны — своим стремлением защитить народных трибунов и т. д.

Взгляды и чаяния цезарианцев гораздо ярче отразились в сочинениях историка Саллюстия: о войне с Югуртой, о заговоре Катилины, о событиях от смерти Суллы до 74 г., и в двух его письмах к Цезарю. Яркими красками рисует он позорную продажность знати во время Югуртинской войны; её развращённость, породившую такое чудовище, как Катилина. Но и римские низы, «чернь», по мнению Саллюстия, разложились вследствие нищеты и безделья не меньше, чем нобилитет. Этой «черни» он противопоставляет народ, который, по его мнению, должен состоять из свободных, равных землевладельцев. Особо его симпатией пользовались популяры типа Мария. Саллюстий пропагандировал идеал ушедшей в прошлое рабовладельческой демократии полиса. Насколько этот идеал был неосуществим, показывает пример карьеры самого Саллюстия, который, яростно нападая на порчу нравов, роскошь и деньги, нажил огромное богатство за время своего далеко не бескорыстного управления провинцией Нумидией.

Эпическая поэзия. Комедия. Лирика

Ранние римские поэты подражали классическим образцам греческой литературы, хотя часто избирали римские сюжеты. Первым римским поэтом считается Ливии Андроник, по происхождению грек из Тарента, привезённый в 272 г. в качестве пленника в Рим. Он перевёл сатурническим стихом на латинский язык «Одиссею». Его младшим современником был Гней Невий (около 274—204), автор эпического произведения о первой Пунической войне и ряда трагедий. После второй Пунической войны появились произведения Энния (239—169), пользовавшегося долгое время славой одного из самых выдающихся поэтов. Его наиболее известным произведением были «Анналы», написанные впервые введённым им в римскую литературу гекзаметром. Римская комедия уже во второй половине III в. имела выдающихся представителей. Уроженец Умбрии Тит Макций Плавт (около 254—184) был автором ряда комедий, написанных хотя и на сюжеты, заимствованные из так называемой «новоаттической бытовой комедии», но чрезвычайно живым, образным и чисто народным языком. До нас дошла 21 комедия Плавта; наиболее известны из них «Амфитрион», «Кубышка», «Хвастливый воин». В произведениях Плавта звучат социальные мотивы, с позиций широких слоев плебейства он выступает против ростовщичества, роскоши, разложения патриархальных устоев семьи, легкомысленных «греческих нравов». Комедии Плавта пользовались огромным успехом у римских зрителей. К кружку Сципиона Эмилиана принадлежал другой автор комедий — вольноотпущенник карфагенянин Публий Теренций Африканец (около 190—159). Его произведения были рассчитаны на образованную публику. Он написал всего шесть комедий, из них наиболее известны «Девушка с Андроса», «Евнух», «Самоистязатель». Другой представитель сципионова кружка — Гай Луцилий (180—102) был родоначальником совершенно нового литературного жанра, которому суждено было стать специфическим римским жанром,— обличительной сатиры.

Особенно плодотворным оказалось сочетание эллинистических и римских элементов в латинской лирической поэзии. Лирическая поэзия зародилась в I в. до н. э. в кружке молодых поэтов, среди которых самым талантливым был Катулл (около 87—54). Он первый ввёл в латинскую поэзию употребление различных размеров, известных в греческой поэзии. В подражание александрийским поэтам он писал маленькие эпические поэмы на мифологические темы .несколько вычурные и преисполненные учёности. Но наиболее известны его лирические стихи, посвящённые Лесбии,— так он называл Клодию, сестру народного трибуна Клодия. Клодия была типичной представительницей своего времени, когда в высших классах «нравы предков» пришли в полный упадок и старая нерушимая римская семья сменилась легко и часто расторгавшимися браками и столь же лёгкими связями. Любовные похождения Клодии были известны всему Риму. В посвящённых ей стихах Катулл с удивительной искренностью и силой запечатлел свою страстную, хотя и смешанную с презрением любовь, мучительную ревность, горечь разрывов и счастье примирений. Эти стихи стали не только основой дальнейшего развития римской лирики, но и лучшими её образцами.

Цирк. Театр

С древнейших времён в Риме большой популярностью пользовались цирковые зрелища. В 254 г. до н. э. впервые были устроены гладиаторские игры, которые с середины II в. становятся излюбленным развлечением римлян. На устройство игр и цирковых представлений тратятся весьма крупные суммы. Средств, которые выделялись государством эдилам и преторам для организации игр, обычно не хватало, и занимавшие эти должности римские политические деятели, если только они стремились к популярности, не останавливались перед тем, чтобы тратить на них собственные средства, иногда даже залезая в крупные долги (например, Юлий Цезарь в должности эдила).

Среди широких слоев населения пользовались также успехом короткие сценки и фарсы, так называемые аттеланы и мимы, выросшие из чисто римских народных игр.

Они были не чужды политическим и социальным мотивам. В них участвовали забавные персонажи: обжоры, плуты, простофили, нахалы, выводились на сцену простые ремесленники и крестьяне. В конце республики особенной популярностью пользовались мимы отпущенника Сира, из которых потом были извлечены и собраны ходячие поговорки и остроты. Некоторые из них отражали отношение народа к злободневным событиям. К гражданским войнам и деятельности Цезаря можно отнести такие изречения: «Спасение от гражданских войн в их забвении», «Оскорблённая покорность обращается в ярость», «Народ силен там, где силен закон», «Грустно жить так, как велит другой», «Лучше погибнуть, чем жить в позорном рабстве» и т. п. Для народных взглядов интересны общераспространённые поговорки, например: «Долг — тяжёлое рабство», «Получая благодеяние, продаёшь свободу», «Нельзя получить барыш, не повредив другому», «Деньги правят всем», «И из хижины может выйти великий человек», «Спокойно живут те, кто уничтожает понятие „моё" и „твоё"».

Архитектура и изобразительное искусство

III—I века знаменуются дальнейшим развитием римской архитектуры и изобразительного искусства. Старый римский дом был одноэтажным, в центре его находился атриум — большое помещение, где горел очаг и находились семейные святыни. К атриуму примыкали спальни; других помещений в доме, как правило, не было. Теперь начинают строить дома в два-три этажа. В богатых домах атриум, украшенный колоннами, превращается в приёмную, к которой примыкает целый комплекс помещений: гостиная, столовая, спальня, ванная комната, закрытые дворики и сады, украшенные колоннадами и статуями. Стены облицовываются мрамором, полы делаются мозаичными. В городах строятся общественные здания совершенно нового архитектурного стиля — базилики; с начала II в. появляются монументальные декоративные сооружения — триумфальные арки.

Из завоёванных греческих городов в Рим в качестве военной добычи было привезено огромное количество статуй, которыми теперь украшаются римские площади, общественные и частные здания. Сами римляне создают новый жанр скульптуры, в развитии которого они достигают большого совершенства,—реалистический скульптурный портрет. Следует отметить также развитие фресковых росписей, которые со II в. начинают применяться главным образом для декоративных целей.

Меняется и облик самого города Рима. Он становится огромным по площади и числу населения городом. Полагают, что во II в. до н. э. в нём уже было около полумиллиона жителей. Население Италии стекается в него целыми толпами, кроме того, в Риме живёт теперь множество провинциалов — это главным образом греки, сирийцы, евреи.

В I в. до н. э. Рим становится крупнейшим международным центром, столицей великой средиземноморской державы. В городе строятся великолепные здания. Форум превращается в площадь, украшенную храмами, базиликами, портиками, арками, скульптурными изваяниями. Так, Помпеи построил первый каменный театр, Цезарь — прекрасный новый Форум, ставший впоследствии образцом для такого типа сооружений.

Наряду с роскошными кварталами, где находились общественные здания и богатые частные дома, в Риме существовал и целый ряд нищенских кварталов, в которых ютился городской плебс и где жалкие лачуги перемежались с многоэтажными доходными домами-трущобами, построенными на скорую руку предприимчивыми дельцами.

 
Ко входу в Библиотеку Якова Кротова