Дискутируя со Слёзкиным, я позволил себе назвать большевиков — верхушку, от Ленина, Сталина, Бухарина до Кольцова и Воронского — подонками. Он очень обрадовался, сделав вывод, что я, как и подобает последователю Христа в его понимании, кровожаден. Но «не судите» не означает «не называйте подонков подонками». Иисус Сам называл людей куда крепче — «порождения ехиднины». Надгробия раскрашенные. «Не судите» означает «подставь подонку щёку», если он жив, а если он мёртв — радуйся, что он в Царство Божием. Не мечтай, чтобы подонок был в аду — сам туда попадёшь за такие мечтания.
Иное дело с профессором, который на академическом языке назвал Христа подонком, головорезом, сволочью, террористом, игиловцем. Но лично никого как бы не осуждает. Большевики — просто «милленаристская секта», это не хорошо и не плохо.
Это не доброта и не аполитичность. Это — копеечка в кремлёвскую копилочку.
Слёзкин пишет:
«Секта [большевиков — Я.К.] консолидировалась в церковь: братское сообщество единоверцев, противостоящих развращенному миру, превратилось в мирскую корпорацию с пористыми границами и слабыми горизонтальными связями. Из языческой империи, управляемой милленаристской сектой, Советский Союз превратился в идеократическое (теократическое, иерократическое) государство, состоящее из номинальных верующих».
Это не так. Советская Россия («СССР» — большевистская обманка, призванная скрыть простой факт существования Российской империи) не была корпорацией «с пористыми границами». Очень даже железные границы плюс стремление раздвинуть их до концов вселенной. Религиозный язык тут лишь затмевает суть: в результате неумной политики Романовых и войны к власти пришёл Ленин со своим кланом, подонок хуже Гитлера, и удержался у власти. Учение Ленина было чистым прикрытием его властолюбия. Страна не была иерократической, ею управляли не политруки и не парторги, а управляли путчисты и их наследники — не жрецы, а заговорщики, оружием которых были не идеи и догматы, а оружие.
Слёзкин противоречит себе, говоря в другом месте, что большевизм исчез, потому что не смог «рутинизироваться» — а ведь превращение секты в церковь, в его терминологии, есть рутинизация. «Мы знаем, как Советский Союз кончился. Не получилось как следует рутинизировать». То есть, вроде бы рутинизировался тоталитаризм, но не «как следует». Так вот: рутинизировались большевики, и очень успешно. Путин — это хорошо рутинизированный Ленин.
Путинская Россия есть вполне ленинская Россия, только ещё не всех гумилёвых расстреляли, не всех бердяевых выслали, но политика — та самая. Да, при очередной схватке большевиков между собой империя потеряла часть колоний — зато номенклатура сильно расширила свою собственность и избавилась от заумного «марксизма», теперь ей достаточно пяти слов о русском мире и двух — о гонимом православии. Но уже часть потерянных земель вернули, и делают всё, что довершить начатое Лениным, чтобы весь мир был русский мир, и всем управляли большие и маленькие назначенцы Кремля.
Глядеть на портрет Дзержинского в кабинете Путина и говорить, что большевизм исчез, означает помогать маскироваться не Путину — Дзержинскому.