Эдвард Карр

ИСТОРИЯ СОВЕТСКОЙ РОССИИ

К оглавлению

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО
К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

Значительная часть 14-томной работы одного из наиболее известных английских советологов Эдварда Карра – "История Советской России" – на русском языке публикуется впервые. Между тем она сама уже стала частью истории. И дело не только в том, какое место она заняла в исторической науке и историографии, посвященной Октябрьской революции и тому вполне самостоятельному периоду послереволюционного развития, который завершился 1929 годом – годом "великого перелома". Дело в том, что этот скрупулезный, профессионально добротный труд отразил взгляды, оценки, мнения того поколения людей – как зарубежных, так и советских государственных, политических, общественных деятелей, ученых и представителей широких народных масс, – что были современниками Октября и послеоктябрьских событий. Многие из них верили, пользуясь выражениями Карра, в "значительность ленинских свершений и их влияния на будущее", считали Сталина "великим деятелем" и "великим исполнителем марксистского завещания". И в этом их не смогли поколебать даже горькие прозрения конца 50-х и всех последующих годов. Нашли место в этих книгах и противоположные взгляды, аргументированные и обоснованные. Подвергнутые тщательному анализу, они предстают перед нами в рельефной форме, как бы "венчаемые" собственными весьма диалектичными суждениями автора монументального произведения.

Карр прожил долгую жизнь. Он родился в 1892 г. Получил образование в одном из кембриджских колледжей. Двадцать лет, с 1916 по 1936 г., отдал дипломатической службе. Был в аппарате английской делегации на Версальской мирной конференции. В системе британского министерства иностранных дел впервые соприкоснулся с историей и политикой СССР. Некоторое время занимал должность советника по делам Лиги наций. Четыре года провел в Риге, где был вторым секретарем английской миссии. В 1936 г. – после того как вышел в отставку – занялся научно-преподавательской деятельностью, став профессором университета Аберистуит в Уэльсе. Среди его первых научных работ – очерки о Марксе, Бакунине, Достоевском, Герцене, две книги по истории международных отношений в послеверсальский период.

Вторая мировая война оторвала его от привычных занятий. С 1940 по 1946 г. Карр – заместитель редактора крупнейшей и одной из старейших,(с 1785 г.) ежедневных лондонских газет "Тайме", тесно связанной с правительственными кругами.

Уйдя из журналистики, пятидесятичетырехлетний дипломат, ученый, публицист целиком посвящает себя "рискованному предприятию" – созданию "Истории Советской России". Он ставит перед собой задачу "написать не хронику революционных событий (это многие уже сделали), а историю политического, социального и экономического устройства, которое возникло в результате этих событий". Гигантский труд, сделавший его особо знаменитым, занял более четверти века – Карр приступил к реализации своего замысла в конце 40-х годов, а завершил в 1978 г.

Примерно с середины работы, столкнувшись с огромным объемом материала, касающегося экономической истории СССР, Карр привлек к сотрудничеству доктора Р. Дэвиса, написавшего в Кембриджском университете диссертацию "Развитие советской бюджетной системы". Вместе они проработали девять лет. Итогом этого стала подготовка 9 и 10 томов. Ныне, как бы завершая экономический аспект исследования своего учителя и друга, Дэвис выпускает четвертый том (первые три уже опубликованы) собственного многотомника "Индустриализация Советской России". С большой признательностью Карр отзывался и еще об одном своем добровольном помощнике. Речь идет о Тамаре Дойчер, о которой Карр говорил, что не представлял себе, как мог бы завершить свой труд без ее помощи.

Смерть маститого девяностолетнего ученого в 1982 г. историки многих научных центров мира почтили специальными статьями. Не было их лишь в советской периодике. Тщетно искать их и в Советской Исторической Энциклопедии и даже в новейшем Советском Энциклопедическом Словаре.

По доперестроечным меркам Карр автоматически попадал в разряд фальсификаторов, о которых писать не полагалось ничего, кроме хулы. По нынешним это – честный, объективный ученый, придерживающийся либеральных принципов и стремящийся на базе изучения огромного исторического материала создать адекватную картину отображаемой эпохи и ее действующих лиц, способствовать трезвому и реалистичному восприятию СССР, лучшему пониманию великих социальных процессов XX века. Карр сумел показать исследуемые события и явления во всей их противоречивости и диалектической взаимосвязи. Следует также отметить, что Карр, как и многие другие, находился под сильным воздействием успехов Советского Союза в социально-экономической области, роста авторитета и могущества СССР, его влияния на международной арене как в рассматриваемый, так и в послевоенный период. К нему в полной мере применимы его собственные слова: "Историк – человек своего времени и привязан к нему условиями своего существования как человек".

В лекциях, прочитанных в Кембриджском университете в 1961 г. (тогда же они были собраны в прекрасную, но пока малоизвестную советскому читателю книгу под названием "Что такое история?"), Карр подчеркнул: "Историк – часть истории ... продукт истории". И далее: "Историк отражает общество, в котором он работает". Касаясь развития собственных воззрений, он заметил: "Я глубоко уверен в том, что, если кто-нибудь возьмет на себя труд проследить, что я писал до, во время войны и после нее, ему будет совсем не сложно убедить меня в противоречиях, по крайней мере так же бросающихся в глаза, как и те, которые я обнаружил у других. Более того, я не уверен, что позавидую любому историку, который мог бы всецело претендовать на то, что он прожил во времена потрясающих событий последних 50 лет без определенных радикальных изменений своих взглядов... Не только события постоянно меняются. Сам историк постоянно меняется. Когда вы берете историческое сочинение, недостаточно посмотреть на имя автора на титульном листе: посмотрите также на дату публикации или написания работы – иногда это имеет большее значение. Если философ прав, что мы никогда не сможем дважды войти в одну и ту же реку, то, видимо, верно и то, что две книги не могут быть написаны абсолютно одним и тем же историком".

В оригинале труд Карра состоит из четырнадцати томов, вбирающих в себя четыре работы: "Большевистская революция. 1917-1923" (тома первый-третий), "Междуцарствие. 1923-1924" (том четвертый), "Социализм в одной стране. 1924-1926" (тома пятый-восьмой), "Основы плановой экономики. 1926-1929" (тома девятый-четырнадцатый). Издательство "Прогресс" – в качестве первого шага по ознакомлению советской общественности с этим объемным трудом – публикует семь отдельных томов произведения Карра, сгруппировав их в четыре книги, первая из которых включает тома 1 и 2 "Истории Советской России", вторая – тома 4 и 5, третья – том 6, а четвертая – тома 9 и 11.

Карр, видимо, не задавался задачей показать, каким образом наша страна, не завершив переходного периода, свернула на боковую, во многом тупиковую ветвь общественного развития. Но объективно это удалось ему сделать.

Правда, сам историк убежден, что, невзирая на серьезные искажения, внесенные сталинизмом в ход революционных преобразований, политика Сталина в главном явилась закономерным продолжением дела Октябрьской революции 1917 года. Одновременно Карр искренне разделял представления тех ученых Запада, которые долгие годы, как справедливо подчеркивает известный американский историк Стивен Коэн, весьма активно противостояли утверждениям, будто преступления Сталина были в природе большевизма и продолжали ленинско-большевистскую традицию [1].

Карр не отрицал мрачных сторон советской реальности. Но пытался объяснить их тем, что "поставленная цель и предлагаемые методы ее достижения" находились "в чудовищном противоречии друг с другом", а это "в свою очередь отражало огромные усилия, необходимые для победы социалистической революции в отсталой стране". Примечательно его утверждение, что Сталин, "невзирая на все преграды и все оппозиции", осуществил "индустриализацию своей страны при помощи интенсивного планирования" и тем самым доказал "правильность марксистской теории" ("но при этом так далеко отошел от постулатов марксизма, что был близок к их полному отрицанию") и "сделал Советский Союз равным партнером великих держав западного мира".

В работе затрагивается и проблема возможных альтернатив сталинскому курсу, ставшему трагическим для революции и страны. Карр принадлежал к числу тех, кто сводил ее к выбору между сталинизмом и троцкизмом. Не вдаваясь в подробное рассмотрение данной темы, отметим, что это обстоятельство печально сказалось на освещении в работе позиции Н.И. Бухарина. Главу о бухаринской оппозиции он счел возможным назвать в духе "Краткого курса истории ВКП(б)". Ярлык "правого уклона" используется им без каких-либо оговорок. Недаром Карр был одним из самых решительных критиков книги С. Коэна о Бухарине. Да и с троцкизмом дело обстоит гораздо сложней и серьезней, чем это прописано в карровском многотомнике.

Возникает вопрос: а нужно ли вообще переиздание труда, в своих главных посылках в чем-то противостоящего тем, набирающим силу с конца 80-х годов исследованиям, цель которых – сугубо критический анализ прошлого? Не подкрепит ли, во мнении широкой читающей публики, этот хорошо систематизированный и блестяще организованный материал суждения стойких защитников неких "незыблемых принципов"? Не расширит ли систему доказательств тех, кто выводит сталинизм из доктринальных основ социалистической мысли? Не подорвет ли позиции тех, кто, пока лишь робко, но все более весомо и обоснованно утверждает, что созданное в нашей стране общество не может считаться социалистическим, если в нем не преодолено отчуждение работника от средств производства? Не помешает ли это пониманию того, что внедрение основ плановой экономики нельзя считать только благом, если первый в мире опыт плановой организации хозяйственной жизни оказался отягощенным малоподвижной экономической структурой, всеобщим огосударствлением, отсутствием подлинно демократических институтов?

Но все эти вопросы отступают перед осознанием необходимости – ради разрушения старых схем, догм и стереотипов – беспристрастного и честного анализа историографии советской истории. Во всей полноте. Включая и отечественную и зарубежную литературу, в том числе литературу русского зарубежья, на всех,

без исключения, этапах ее развития. При этом обойти удивительный по размаху и богатству материала многотомный труд Карра, справедливо считающийся классическим, никак нельзя. Не зная его, нелегко суммировать достижения и просчеты исторической науки, определить новые направления, сюжеты и повороты, казалось бы, хорошо известных тем и проблем.

Труд Карра не имеет зарубежных аналогов по многоплановости затронутых вопросов. Каждая часть того или иного тома носит характер монографической разработки группы связанных проблем, будь то различных аспектов трех русских революций, становления и развития российской социал-демократии и ее основных течений в первом томе или характеристики правящей партии – в одиннадцатом. В свою очередь анализ детализируется в главах, дополняется материалами приложений. Сквозной метод рассмотрения вопросов позволяет Карру менять акценты в их раскрытии, а читателю – видеть развитие не только проблемы, но и взглядов автора. Карр не стесняется возвращаться к сюжетам, пропущенным им ранее. Тем самым он дает прекрасную возможность оказаться в лаборатории исследователя. Увидеть и понять, как идет работа историка.

Карр посвящает читателя и в углубление своих первоначальных представлений и замыслов, подчеркивая в девятом томе, как трансформировалась, к примеру, общая цель работы, изложенная в предисловии к первому тому. Дает свое обоснование изменению хронологических рамок труда, которые ранее намеревался ограничить 1928 годом. Объясняет, почему считает 1929 год переломным, положившим начало новому, "мрачному периоду советской истории". Словом, он не только вводит в свою творческую лабораторию, но и дает возможность понять, как в зависимости от историографической ситуации менялась трактовка и оценка анализируемого им материала.

Нельзя не отметить и того, что книга Карра, использовавшего опубликованные источники, до сих пор служит укором многим историкам, сетующим (хотя и справедливо) на отсутствие полной возможности работы в архивах. Он с блеском продемонстрировал, сколь много может дать педантичное изучение прессы – центральной и местной: газет, журналов, различных еженедельников, вестников, в том числе специализированных и ведомственных. Мимо его внимания не прошел ни один стенографический отчет партийных съездов и конференций, союзных и республиканских съездов Советов, сессий их ЦИКов, профессиональных союзов, молодежных, женских и других организаций, конгрессов Коминтерна, крупных союзных, региональных и отраслевых совещаний. Им использованы многочисленные собрания узаконений СССР и республик, сборники декретов, установлений и приказов по народному хозяйству, статистические, энциклопедические и партийные справочники разных лет. Досконально изучены работы Маркса, Энгельса и Ленина, их политических оппонентов, а также деятелей партии и Совет-

ского государства, включая тех, кого долгое время в послеленинской истории СССР игнорировали. Столь же свободно Карр владеет широким диапазоном литературы: исторической, экономической, философской. В равной степени – советской и мировой. Со всей наглядностью английский историк демонстрирует ценность уважительного отношения к письменным источникам предшествующих времен. Многим он поможет и в ликвидации своеобразной исторической неграмотности, дав определенную систему представлений и о канве событий, и об обилии открыто хранящегося, и, к сожалению, плохо используемого материала.

Следует отметить и еще два момента, отличающие работу Карра и объясняющие важность появления ее в русском переводе. Несмотря на внешнюю сухость изложения, некоторые неточности и ошибки в фактологии и оценке событий, она носит четко выраженный авторский характер и написана доступным языком.

Читателя ждет знакомство с трудом значительным по масштабам освещаемых событий, по содержащемуся в нем фактическому материалу, продуманности его изложения, глубине размышлений.

Конечно, не все согласятся с автором в трактовке событий и лиц, документов и решений. Каждый сам оценит то, что прочтет, сравнит с теми новыми фактическими данными и новыми оценками, которыми столь богато наше бурное время.

Выпуск русского перевода работы Э. Карра – прекрасный подарок всем нам к 100-летнему юбилею автора, признанного классика английской историографии.

А.П. Ненароков, доктор исторических наук

Август 1990 года

[1] См.: Коэн С. Бухарин. Политическая биография: 1888-1938. М., Прогресс, 1988, с. 17.