Политика —  полёт над красным светофором

Хорошо ли делает папа, который идёт с ребёнком на красный свет? Или даже и без ребёнка? Или даже и не папа, и не мама, а холостой полисексуальный омнигендер?

Утро. Вам нужно в ванную. Открываете дверь в неё, любимую, а там светофор. Небольшой, но светофор. И на этом светофоре красный светится. Выразительная красная фигурка. Ждите зелёного!

Вы подходите к переходу, а там красный. С цифирками. Это в Москве появилось в середине правления деловитого скромного подполковника. На табло «666». Или «1917». Или «45848938954934». В общем, ждать вам не переждать.

Это в лучшем случае. В худшем на табло скромные 150, то есть, меньше трёх минут. Но табло помаргивает. Цифры не меняются. Ситуация совершенно обычная. Компьютер закупили, а свободу нет. Что может компьютер без свободы? Помаргивает, бедолага.

Народ поумнее, знающий, почём фунт жизни, имеет с собой кто скамеечку, кто сумку, на которую можно сесть, кто и термос, и и бутерброды. Располагаются люди, обсуждают погоду, коррупцию, проклинают американский империализм, украинский фашизм и чеченскую наглость.

Подлянка в том, что машин не видно на километр в одну и на километр в другую сторону. Машины-то, бедолаги, давно все конфискованы ввиду большой государственной нужды. Изредка прогромыхает танк, но все знают, что танки не обращают внимания на светофоры, они ж на задании, но кто попадёт под гусеницы, тому бесплатное госотпевание. Да кроме танка никто и не проедет — дорога-то танками разгрёбана до костей.

Будем ждать? Будем сидеть, утешая себя тем, что закон дура, но это же закон? Вона, в Швейцарии не ходят на красный свет! Не ходят! Сидеть, ждать и бороться с коррупцией и горевать — всегда так было, есть и будет? Ну уж нет! Закон, конечно, dura, но не всякая дура — закон.

Если сесть, то будет хуже. Как сейчас — не всегда ведь было. Даже сейчас ещё не совсем так. Танки под окном пока лишь два раз в год. В ванной пока светофор не поставили, хотя закон, запрещающий без разрешения мэра вешать ковёр на стену, если стена выходит на улицу, — такой закон давно есть.

Нападение взбесившихся помидоров — ничто в сравнении с нападением взбесившихся светофоров. Они просачиваются всюду, они в Швейцарии есть с её банковской тайной, с её умением паразитировать на чужих бедах и иметь свою долю от краснухи человечества.

Так идти или не идти?

Да не то, что идти — лететь! Как крокодилы! Низенько-низенько, но упорно. Зубы не показывать, но иметь. Со светофорами не заговаривать, беречь силы для общения с себе подобными. Себе подобных не дожидаться, — может, они нужду где-то потихонечку справили на улице или прямо у себя на кровати и теперь никуда не торопятся. Но сигналить, что — ребята, никакой чебурашка не поможет от этих волшебников в голубых вертолётах, надо лететь! С умом, с толком, с расстановкой — но надо же понимать, что «они» не остановятся, значит, и мы не должны останавливаться. В самом плохом случае — ну, переедет танком — из меня получится милое вечнозелёное пятно, которое будет вопиять: не красный! зелёный! идите! Лучше умереть зелёным, чем жить под красными! Да и выбор-то, если всерьёз, вовсе не между умереть и не умереть, а между быть человеком остановленным — что в чём-то хуже смерти — и человеком ступающим.