Архиепископ Афанасий (Мартос)

НА НИВЕ ХРИСТОВОЙ

1. Детство, жизнь в Польше, Вторая мировая война в Белоруссии. - 2. Епископ РПЦЗ в Австралии и Аргентине до 1971.

См. библиографию.

Посвящение.

Сей скромный свой труд посвящаю Пятидесятилетию своего пастырского служения в иноческом сане и 75-ти летию своей жизни...

По неизреченному милосердию Божию я достиг этого возраста, хотя много раз находился под угрозой для жизни. Но Христос Спаситель сохранял меня и поставил на пастырское, а позднее на архипастырское служение в Святой Церкви Его. И это служение несу уже полвека и должен нести его, пока Господь не призовет меня для жизни вечной.

На мою долю выпали важные как церковные, так и политические события во всем мире, которые сильно осложнили мое служение Церкви. Рожденный и крещенный в лоне Российской Православной Церкви царского времени духовно же я возрастал от силы в силу в материнских объятиях Автокефальной Православной Церкви в Польше, в коей принял монашество и удостоился рукоположения в священнический сан. На епископство маня призвали и хиротонию совершили в тяжелое военное время в родной мне Белоруссии, где создавалась Белорусская Православная Церковь, как самостоятельная церковная единица, независимая ни от Москвы, ни от Варшавы, ни от Берлина, Так было на родине, но в эмиграции более 35-ти лет Бог судил мне проходить свое архипастырское служение в лоне Русской Православной Церкви Заграницей. Названные Церкви были для меня как бы морскими маяками, освещающими путь плавания по бурным волнам житейского моря. Они не были целью духовной карьеры для земного благополучия.

Какая-то злая сила преследовала меня на всех этапах моей жизни и деятельности. Особенно это сильно и трагически проявилось в последние десятилетия моего архипастырского служения на чужбине. Размышляя над этим периодом своего служения Церкви, мне кажется, не погрешу, если приведу для сравнения слова святого апостола Павла: “Беды от язычников,” — коими были слуги богоборческих сил; “беды от лжебратии” — облачавшихся в тоги моих судей. В таких случаях я молился и черпал духовную силу в словах Христа: “Блаженны вы, когда поносят вас и гонят и всячески несправедливо злословят за Меня” (Мф. 5:11).

Какую-то фатальную роль играли в моей жизни и в архипастырском служении в эмиграции три города, современных Вавилона: Буэнос-Айрес, Сидней и Нью-Йорк. Символически они изображали кабалистическую форму треугольника вершиною вниз. Они оставили глубокий след в моей жизни на старости лет.

На мрачном фоне прошедшей жизни вспоминается молодость, светлая и радостная, промчавшаяся быстро и незаметно. Утвердились в памяти служение Церкви в сане иеромонаха и архимандрита. Эти годы были счастливейшей порой в моей жизни. Ныне с грустью вспоминаю эти годы. Поэтические слова Тютчева подтверждают это душевное настроение:

Нет дня, чтобы душа не ныла,

Не изнывала б о былом,

Искала слов — не находила,

И сохла, сохла с каждым днем.

Житейские переживания в прошлом и ныне побудили меня написать эти строки и опубликовать их для друзей, оставшихся еще в живых в Буэнос-Айресе ли, в Сиднее ли, в Северной Америке ли или на подъяремной родине. Издаю в малом количестве экземпляров. По этой же причине не пользуюсь типографией, а фотографией.

Автор.

Вместо предисловия. Справка о фамилии Мартос.

В “Энциклопедическом Словаре” Брокгауза и Ефрона, а также в “Большой Энциклопедии” Южакова, издававшихся в начале нашего столетия в Санкт-Петербурге, находим следующие сведения: “Мартос” — главный город в испанской провинции Хаен, старинный город, который в 1225 году был отнят Фердинандом 3-м у мавров и подарен ордену Калатравы. (Орден рыцарей Калатравы, военное крыло цистерцианских монахов, был основан в 1158 году. Их эмблема — крест, образованный из четырех лилий (fleurs de lys) , служивших символом французского королевства. Эти воины-монахи участвовали вместе с рыцарями-крестоносцами во многих битвах против сарацин. Прим. ред.) В той же провинции возвышается гора, называемая “Мартос.” От этого города получили свою фамилию маркизы “дэ Мартос” в Испании. Там же был известен государственный деятель под фамилией Мартос, дон Кристино (1830-1893). Остальные фамилии Мартос в Испании в Энциклопедию не вошли, но их должно быть много, как в России Ивановы или Петровы.

В России фамилия Мартос появилась от испанского эмигранта, который сперва поселился на юге России в Украине, а оттуда в своем потомстве распространился в разных городах России. Так, напр., Алексей Иванович Мартос, писатель и историк (1790-1842), который написал “Историю Малороссии” в 3 томах и письма о Восточной Сибири, а также ряд других сочинений; Мартос, Иван Петрович (1750-1835), знаменитый скульптор, ректор академии художеств в Санкт-Петербурге. Наиболее выдающиеся его произведения — памятник Минину и Пожарскому в Москве, памятники — Александру 1-му в Таганроге, Ришелье в Одессе, Потемкину в Херсоне, Ломоносову в Холмогорах, колоссальная бронзовая статуя святого Иоанна Крестителя в портике Казанского собора в Санкт-Петербурге и др.; Мартос, Иван Романович (1760-1831) учился в Киевской духовной академии, мистик и масон; Мартос, каменец-подольский помещик, издатель сборника стихов украинского народного поэта Тараса Шевченко “Кобзаря” в 1860-х года; генерал Мартос, участник 1-ой мировой войны (1914-1918), полтавец; Мартос, министр Украинской республики в 1918-1919 годах, умер в эмиграции.

Как видно из этого обзора фамилия Мартос была распространена на Украине. Украинские националисты считают ее своей, украинской.

В Западной Белоруссии фамилия Мартос появилась только в одном месте, в имении барона Гартинг в деревне Крутой Берег, где служил мой дед Доминик Францевич. Его единственный сын, Викентий Доминикович Мартос (1868-1922), был моим родным отцом.

Находясь в Буэнос Айресе (Аргентина), я нашел в Телефонной книге этого города 46 фамилий Мартос, которые были испанского происхождения. Эту же фамилию я встретил в Телефонной книге гор. Нью Йорка, а также в Сиднее (Австралия).

В заключение могу сказать, что мои далекие предки были испанцами, но в России обрусели и забыли о своем происхождении. Мой дед по-испански вряд ли говорил, и мой отец ничего не вспоминал об этом. Испанских традиций в нашем доме не было, в молодости я не знал и даже не подозревал, что моя фамилия иностранная, испанская.