Один из подписантов письма 32-х священников с призывом пощадить невинных арестованных во время разгона сентябрьских демонстраций в Москве — Дмитрий Першин (род. 1974) — на сайте путинского стипендиата, дипломированной специалистке по контрпропаганде Анны Даниловой героизирует Даниила Беглеца, невинно арестованного и признавшего свою вину. Беглец пошёл на сделку со следствием: это — это, оказывается, не способ добиться поблажки и «подстава» другим обвиняемым, а путь непротивления). Заканчивает Першин воспеванием патриарха Кирилла:
«Пришло время написать текст, буквально в три-четыре предложения, как мы делали по поводу абортов. С просьбой к Президенту В.В. Путину, премьер-министру и главам обеих палат Парламента о том, чтобы проявить гуманность, человечность, сострадание к людям, которые не настолько виновны, а может быть, и не виновны вообще, и не заслуживают такого сурового наказания. Единственное, важно, чтобы юристы дали правовые основания, на которые можно будет сослаться в этом письме. По сути дела, это будет всенародное ходатайство о помиловании. И просить всех читателей, пользователей распечатать его, подписать и отправить по четырем указанным адресам. Тем самым будет воплощена в жизнь нравственная максима Основ социальной концепции Русской Православной Церкви, в работе над которыми самое деятельное участие принимал наш Патриарх Кирилл. Она гласит, что Евангелие превалирует над законами, противоречащими ему. А главный закон Евангелия — это любовь. Неоправданно суровый приговор Данилу Беглецу дает нам все основания напомнить о человечности тем, от кого зависит его судьба и судьба его матери, жены и двух малышей. Равно как и участь иных осужденных по «московскому делу».
Юристы должны дать правовые основания милосердию? Любви? И что означает «неоправданно суровый»? А какой был бы оправданным? И почему патриарх Кирилл не обратится прямо к Путину? Если он такой добрый, участвовал в разработке и т.п.?
Першин еще и эксперт в Госдуме, и борец за запрещение абортом, постоянный автор «Радонежа», член «Ассоциации православных экспертов», вместе с Кураевым сочинял катехизис для обязательного изучения в школах («Основы православной культуры»). Классический apparatchik. Может, это он, а не Алфеев инициировал письмо? Ну, неважно. Коллективный разум, как у ЦК КПСС и примерно той же чистоты.
Руководит в МП работой с молодёжью, от неё в постоянных зарубежных командировках, до Японии включительно. Классическое победобесие:
«Прошедшая Великая Отечественная война это один из самых глубоких маркеров нашей идентичности как нации. То есть того, в чем все мы едины, при всех различиях, при всех разностях, даже разделение бывшего Советского Союза на республики, — оказывается, есть вещи глубже всей этой политической возни последнего 20-летия».
Об интернете:
«На самые главные вопросы ребенок ищет ответы в своей среде и в том же интернете. А там его встречает культура потребления: потребляй, наслаждайся, превратись в одну молекулу, которая может только переваривать наслаждения. Беда в том, что наслаждения переваривают человека, он превращается в такое плоское создание, которое известно в биологии под именем глистов, паразитов, гельминтов, которые могут только выделять и всасывать и ничего больше.»
Ну да, закрыть интернет и открыть путинет.
В общем, вполне себе фундаменталист и ватник. Но теперь, благодаря точной многоходовке, оказывается «лидером церковной оппозиции». Как и патриарх Кирилл выходит главный печалователь о заключенных.
Это что — я постоянно сталкиваюсь с заявлениями, что Гундяев не поддержал вторжение России в Украину. Аргумент один — он не пришёл на какое-то там заседание. А ведь многократно выступал с осуждением майдана, с похвалой российским миротворцам в Украине.
Першин — гордится тем, что он и в МГУ у Кураева учился, и с ним учебник писал. Православное такое эхо Москвы — вот Першин на «Эхе», 2013 год:
«А вы с Псоем Короленко не знакомы лично? Я знаком. Это совершенно потрясающий человек, который даже Владимира Сорокина пытается оправдать. Не в смысле, оправдать грязь, которая существует в его текстах, а попытаться найти такую мотивацию писателя, при которой ущерб душе будет наименьшим. Я думаю, что Бог примерно так же будет нас судить. Он ищет те интерпретации наших действий, которые не осуждают нас».
То есть, что Сорокин — это «грязь», это не обсуждается. Обсуждается, как бы минимизировать адское наказание Сорокину.