«Отче наш»: Десять заповедей в действии

«Молитесь же так: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое;» (Мф. 6, 9).

Молитва «Отче наш» есть трёхмерное изображение десяти заповедей. Молитва, обращение к Богу, и есть «третье измерение», придающее десятословию — этой карте духовной и нравственной жизни — полнокровность.

Произнося «Отец», мы делаем первую заповедь («Я Господь, Бог твой») своим ответом на признание Бога. «На небе» — значит, ничто земное не может быть богом, и если кажется богом, то это я постарался, я изготовил кумира — не обязательно, симпатичного мне или противного. Кто боится смерти больше Бога, тот создал кумира из смерти. Кто сосредоточился на свободе больше, чем на Боге, тот создал идола из свободы.

«Да святится имя Твоё» — это раскрытие заповеди «не поминай имени Божьего всуе». Имя Божие оскверняется не тем, что кто-то говорит формально «О Боже!», а тем, что кто-то от всего сердца призывает Бога помочь в сражении, втягивая Бога в человеческие ссоры.

«Да придёт Царство Твоё» — и, когда Царство приходит, это и есть суббота, время Бога, а не время человека, время результата, а не время подготовки.

«Да будет воля Твоя» — воля Отца Небесного, которой на земле есть подобие в воле родителей земных. Всего лишь подобие, но — подобие. Почитать отца и мать и означает признавать, что не с меня начинается мир, не мной заканчивается (и вообще не заканчивается).

«Хлеб наш насущный дай нам», — если мы просим жизни (хлеб — лишь материальное выражение жизни) у Бога, значит, мы не считаем, что убийство другого может прибавить нам жизни.

«И оставь нам долги наши», — это и о прелюбодеянии, и о воровстве, и о лжи, потому что всё это различные проявления одного духа: решить свою проблему, создав проблему другому.

«Но избавь нас от зла» — желание чужого и есть суть зла, начиная с желания Божьего престола под свою з...