в десяти томахК общему оглавлению Том IVК оглавлению тома Глава XXXI. Колониальная политика европейских держав и создание колониальных империйВеликие географические открытия конца XV в. положили начало острой борьбе между Испанией и Португалией за новые, неведомые земли и за морские пути к ним. Спор между этими феодальными государствами Пиренейского полуострова о «праве» на захват всех вновь открываемых областей земного шара был перенесён на суд римского папы. В 1493 г. папа Александр VI издал подряд несколько булл, которыми устанавливал каждый раз новую линию раздела предполагаемых владений Испании и Португалии с севера на юг по Атлантическому океану. Всё пространство к западу от этой линии считалось испанским, к востоку — португальским. В конце концов линия разграничения в области Атлантического океана была установлена Тордесильяским трактатом 7 июня 1494 г , подписанным Испанией и Португалией. Эта линия проходила в 370 лигах к западу от островов Зелёного Мыса. Все вновь открытые земли к востоку от этого «Папскою меридиана» объявлялись владениями Португалии, а к западу — владениями Испании. Однако первое кругосветное путешествие Магеллана (1519—1522 гг.) и захват Испанией Филиппинских островов вновь поставили вопрос о разграничении зон господства Испании и Португалии, но уже в области Тихого океана. Сарагосским трактатом 1529 г. была установлена линия по Тихому океану, разделившая между двумя государствами Пиренейского полуострова зоны господства на земном шаре. Правда, Испания с самого начала нарушила условия раздела, не возвратив Португалии захваченные ею в португальской зоне Филиппинские острова. Основываясь на этом разделе, санкционированном римским папой, Испания и Португалия считали не только сушу, но и воды всех новооткрытых областей своей запретной зоной Каждый корабль, вступивший в эту зону без соответствующего разрешения, подлежал конфискации, а его экипаж — казни или обращению в рабство Доктрина о разделе папой всего новооткрытого мира между Испанией и Португалией послужила удобным обоснованием отказа допускать к колониальным захватам другие государства. Однако сила такого обоснования сохранялась лишь до тех пор, пока Испания и Португалия господствовали на морях. Крушение этого господства в конце XVI в. привело к потере Испанией и Португалией своей монополии в области колониальных захватов. Испанская колониальная империя После открытия Колумбом островов у берегов Америки сюда хлынул из Испании поток искателей лёгкой добычи, воинственных идальго, католических монахов и священников. Центром колонизации стал остров Эспаньола (Гаити). Испанский губернатор Овандо ввёл для всех местных жителей с 15-летнего возраста систему принудительного труда и обложил их тяжёлой податью. Население Антильских островов фактически попало в рабство к испанским захватчикам. Кровавая трагедия Вест-Индских островов, в первую очередь захваченных испанцами, раскрывается в цифрах, рисующих страшную судьбу местного населения в первые два десятилетия господства колонизаторов. По приблизительным подсчётам современников, на Эспаньоле жило около 250 тыс. индейцев, на Ямайке — 300 тыс., в Пуэрто-Рико — 60 тыс., а на всех Вест-Индских островах — около 1 млн. За полвека господства испанцев почти всё индейское население было истреблено. Перед колонизаторами возникла острая проблема рабочей силы. Она была разрешена путём массового ввоза негров-рабов из Африки. Ввоз негров-рабов на Вест-Индские острова начинается с 1501 г., а к 1518 г. широко развивается работорговля, как один из наиболее прибыльных колониальных промыслов. Используя Вест-Индские острова в качестве базы, испанцы устремляются отсюда на материк. В 1519—1521 гг. Эрнандо Кортес с небольшим отрядом испанцев, используя борьбу между племенами, завоёвывает Мексику. Здесь испанцы подвергли варварскому уничтожению самобытную, достигшую высокого развития культуру ацтеков, разграбили и разрушили их великолепную столицу — Теночтитлан. В 1531—1533 гг. с таким же варварством был разграблен и уничтожен испанцами другой очаг своеобразной древней культуры Америки — культуры инков. Ими была захвачена огромная территория, на которой в настоящее время разместились три государства — Эквадор, Боливия и Перу. В 30-х годах XVI в. испанцы проникли в Чили и постепенно, преодолевая упорное сопротивление местных индейских племён, захватили обширную территорию. Первоначально завоеватели разделили между собой всю землю, превратив большие массы местного населения в своих рабов (система репартимиенто). В 1542 и 1545 гг. королевской властью была введена новая система — энкомиенда, согласно которой индейцы объявлялись вассалами короля, но отдавались под опеку (энкомиенду) испанских колонистов, на которых должны были работать. Фактически положение индейцев осталось таким же бесправным, как и раньше. В порабощении и угнетении индейского населения большую роль играла католическая церковь, захватившая громадные земельные владения. Насильственное обращение в христианство, террористический режим, специальные поборы в пользу церкви — всё это создавало особо тяжёлое положение для индейцев в церковных владениях. Владения церкви были так велики, что они образовали целые церковные государства. Многочисленные восстания индейцев жестоко подавлялись соединёнными силами колонистов, испанского правительства и католической церкви. К середине 30-х годов XVI в. Испания овладела в Южной и Северной Америке громадными территориями, из которых образовалась обширная колониальная империя. Отсюда в Испанию поступали непрерывным потоком драгоценные металлы, табак, ценные породы дерева и красители. Главные доходы с колоний получали королевская казна, католическая церковь и феодальная знать Испании, из среды которой назначались вице-короли, губернаторы, высшее чиновничество колоний. Португальская колониальная империя С совершенно иными условиями встретились португальцы в Индии. Здесь им пришлось иметь дело с народами древней высокой культуры, находившимися на стадии развитого феодализма, прекрасно знакомыми с огнестрельным оружием. Завоевать Индию, Индо-Китаи, Индонезию, Китай и другие страны, входившие в зону, «доставшуюся» Португалии по разделу с Испанией, было невозможно. Но португальцы сумели воспользоваться одним важным преимуществом: они обладали более сильным флотом, чем мелкие феодальные владетели в Индии, Индонезии, Индо-Китае. Пиратскими методами захватывая, грабя, истребляя экипажи кораблей мусульманских купцов, державших в своих руках морскую торговлю Индии до прихода европейцев, португальцы становятся хозяевами Южных морей и Индийского океана. Достигнув здесь господства, они полностью захватывают в свои руки морские коммуникации на Индийском океане и вокруг Африки. Ормуз. Гравюра XVI в. Свое господство на Южных морях португальцы обеспечивали сетью укрепленных военно-морских баз в наиболее важных стратегических пунктах. В 1510 г. был захвачен Гоа в Индии, ставший центром португальской колониальной империи на Востоке, местом пребывания вице короля. Затем были захвачены Диу, Даман и Бомбей (Индия), Ормуз (Персидский залив), Малакка (Малайский полуостров), Макао (Китай), китайский осчров Тайвань, Молуккские острова и ряд других пунктов. Опираясь на эту сеть крепостей, португальцы заставили мелких феодальных владетелей отдавать им в виде дани или по минимальным ценам всю добычу драгоценных пряностей. Португальцы захватили на Востоке громадные богатства как путем пиратства на морях, так и путем ограбления городов и феодальных владетелей Южной Азии. Наконец, громадные барыши они получали от торговли с азиатскими и африканскими странами. На вывозе пряностей из стран Азии они извлекали обычно 400 и более процентов прибыли Лиссабон и Гоа стали крупнейшими рынками рабов. Индийцы говорили о португальских завоевателях: «Счастье, что португальцев так же мало, как тигров и львов, иначе они истребили бы весь род человеческий». На полный военный захват страны, как это сделали испанцы в Америке, у португальцев в Индии не хватило сил, но ими систематически проводился колониальный грабеж в форме монопольного присвоения и вывоза наиболее ценных продуктов восточных стран. Там, где это представлялось возможным, португальцы действовали совершенно так же, как испанцы. В Бразилии португальцы ввели ту же систему эксплуатации, что и испанцы. Громадные доходы от португальской колониальной империи в Индии и Бразилии шли прежде всего в пользу казны, так как все наиболее выгодные предметы торговли были объявлены королевской монополией. Феодальная знать и дворянство обогащались в качестве представителей королевской власти в колониях; наконец, католическая церковь, насильственно обращавшая в христианство население Бразилии и портутальских укреплённых пунктов в Индии, также извлекала значительные выводы из португальской колониальной империи. Однако значение образования первых заокеанских колониальных империй Испанией и Португалией сводилось не только к обогащению этих стран. Образование этих империй открыло эпоху колониальных захватов европейцев и создало некоторые важные условия для формирования мирового рынка. В самой Европе оно способствовало усилению процесса так называемого первоначального накопления, привело к «революции цен», явилось мощным толчком к дальнейшему развитию капиталистических отношений в таких странах, как Голландия, Англия, Франция. «Открытие золотых и серебряных приисков в Америке, искоренение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаг и к завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих — такова была утренняя заря капиталистической эры производства. Эти идиллические процессы составляют главные моменты первоначального накопления».( К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 754. ) Португальские колонии к началу XVII в. Основная черта португальской колониальной системы, эксплуатация колоний непосредственно королевской властью с помощью феодально-бюрократического государственного аппарата, была общей для всех владений Португалии. Высшее руководство колониальными владениями осуществлялось двумя государственными учреждениями метрополии — финансовым советом и советом по делам Индии. Местное управление колониями построено было на связи каждой отдельной провинции непосредственно с метрополией при отсутствии взаимных связей колоний между собой; на неограниченной власти чиновников, стоявших во главе провинций в качестве представителей короны, и их личной ответственности перед королём, на условии краткосрочного — как правило, трёхгодичного — пребывания на высших должностях. Эти высшие должности добывались взятками, а временами официально поступали в продажу. Управление в городах строилось по образцу феодальных португальских городов, обладавших правами самоуправления и привилегиями на основе дарованных хартий. Королевская бюрократия в колониях выполняла не только административные и судебные функции, но и торговые. На Востоке торговля с самого начала является объектом королевской монополии. Все главные предметы вывоза — перец, гвоздика, корица, имбирь, мускатный орех, шёлк, лаки — были монополизированы короной. Чиновники закупали или собирали в виде дани товары для метрополии, продавали присланные товары или золото, наблюдали за соблюдением договоров и монополий. Излишки сверх того, что могло быть погружено на корабли, уничтожались. Все морские перевозки из Португалии на Восток и обратно производились исключительно на судах королевского флота. Из Португалии товаров присылалось мало. Оплатой индийских товаров служили главным образом деньги (чеканились в Гоа) или золото из Софалы (Мозамбик), вымениваемое на индийские ткани. Торговля между отдельными колониальными портами являлась монополией, предоставляемой в качестве привилегии высшим должностным лицам. Кораблям местного населения без специальных разрешений было запрещено плавать в водах, где господствовали португальцы. Формально иной режим торговли существовал в Бразилии и на островах Атлантики. До середины XVII в. плавание между ними и Португалией было свободно для всех португальских кораблей (для иностранцев все колонии были закрыты в 1591 г.). Королевской монополией была лишь торговля красящими растениями. Но произвол чиновников, ведших собственную торговлю, фактически представлял собою режим торговых монополий. Для колониальной политики португальцев характерно стремление к созданию собственной опоры из местного населения, главным образом путём обращения его в католицизм. Обосновываясь на небольшой прибрежной территории — в крепостях, портовых городах, факториях, португальцы создавали военные опорные пункты для торгового господства в стране, остававшейся во власти своих прежних феодальных владетелей. Но местные феодалы имели все основания ненавидеть португальцев, которые заставляли их заключать договоры «о дружбе» и о сдаче всей продукции по твёрдым ценам или бесплатно, в виде дани. Всякий конкурент Португалии, достаточно сильный, чтобы поколебать её монопольное положение на море, являлся для местных владетелей желанным союзником. В этом заключалась слабость португальской колониальной империи в Индии. Торговые компании — основные орудия колониальной политики в XVII в. Колониальная деятельность остальных европейских держав до начала XVII в. ограничивалась предварительными разведками. Разведки велись в двух основных формах: во-первых, поиски новых путей, не захваченных испанцами и португальцами, главным образом путей в Индию; во-вторых, собирание сведений о путях в Индию и Америку, которыми пользуются испанцы и португальцы, выявление возможностей подрыва их монополии. Широко практиковались пиратские нападения на колонии и корабли испанцев и португальцев. В этом отношении в конце XVI в. особую известность приобрели английские пираты Рэли, Дрейк и др. До XVII в. попытки основать постоянные колонии, предпринятые Рэли в Северной Америке (1584 и 1585 гг.), голландцами в Суринаме (Гвиана) (1581 г.), были неудачны. Вслед за пиратами-разведчиками с начала XVII в. выступают на борьбу за колониальную добычу торговые компании Голландии, Англии, Франции и других европейских государств. Зарождающимся буржуазным обществом выдвигаются новые формы и методы колониальной политики, отличные от тех, которые были характерны для колониальных империй феодальных государств. Основное в новых методах заключалось в том, что государственная власть непосредственно не принимала участия в захвате и эксплуатации колоний. Громоздкая и дорогая государственная феодально-бюрократическая машина, выкачивающая из колоний доходы для королевской казны, заменялась частными лицами — пайщиками компаний, организующими всё дело эксплуатации колоний исключительно в интересах своего личного обогащения. Тесная связь между интересами государства и компаний, прямая военная помощь и поддержка их колониальной деятельности проявлялись открыто в самых разнообразных формах. Однако сам аппарат колониальной эксплуатации находился в частных руках, колониальная добыча не растрачивалась на династические войны, а прежде всего непосредственно служила концентрации капитала в частных руках, служила делу первоначального накопления. Среди многочисленных торговых компаний, возникших в XVII в., наибольшее значение имели две: голландская и английская Ост-Индские компании. Голландская Ост-Индская компания Образцом для компаний других государств, по которому позднее была реорганизована также и несколько ранее возникшая английская, послужила голландская Ост-Индская компания. Компания образовалась при прямом содействии голландского правительства, стремившегося объединить деятельность мелких предприятий, торговавших с Индией, только что возникших, но уже конкурировавших друг с другом. Главной целью основания компании было закрепление монополии торговли индийсними товарами за единым предприятием и запрет пути в Индию для всех остальных. 20 марта 1602 г. Генеральные штаты Голландии утвердили договор между директорами нескольких компаний, торговавших с Индией, об образовании единой Ост-Индской компании и особой хартией предоставили ей на 21 год монопольное право навигации и привилегированной торговли в границах от мыса Доброй Надежды на восток до Магелланова пролива. Хартия предоставляла компании право захватывать и конфисковать любой иностранный корабль, плавающий в этой зоне, основывать крепости и фактории, чеканить монету, содержать войска, объявлять войну, заклю чать мир и договоры от име ни штатгальтера Голландии, а также полную судебную и административную власть над своими служащими и населением захваченных территорий. Торговые привилегии заключались в праве беспошлинного ввоза товаров в Голландию и праве вывоза товаров из Голландии в Индию с оплатой 3% пошлины. Первоначальный капитал в сумме 6,5 млн флоринов составился путём под писки. Здание Ост-Индской компании в Лондоне. Старинная голландская гравюра. Такая организация компании отдавала весь собранный капитал в распоряжение узкого круга лиц, принадлежавших к правящей купеческой верхушке Голландии. Ост-Индская компания к середине XVII в. захватила большинство португальских владений в Индии и стала крупной политической и военной силой. Это повело к изменению характера и деятельности компании. Уже не торговля, а принудительные поборы и налоги становятся основным источником дохода. Отсюда стремление к новым захватам, к расширению подвластной территории. Английская Ост-Индская компания Английская Ост-Индская компания получила королевскую хартию на монополию торговли с Индией в 1600 г. В противоположность голландской компании, созданной под воздействием правительства, английская компания для получения хартии должна была преодолеть сомнения королевы Елизаветы, не желавшей в этот период обострять отношения с Испанией. Хартия предоставляла английской Ост-Индской компании сроком на 15 лет лишь торговые привилегии — монополию торговли, право беспошлинного экспорта товаров, но не суверенные права, которыми обладала голландская компания. Первоначальный капитал — 30 тыс. ф. ст. — представлял ничтожную сумму по сравнению с 540 тыс. ф. ст. голландской компании. Но и эту незначительную сумму не удалось собрать сразу. Долгое время английская компания испытывала большие финансовые затруднения. Начальник первой экспедиции капитан Ланкастер заключил торговый договор (1602 г.) с султаном Аче (остров Суматра). Обратно он вёз послание султана, адресованное Елизавете, и небольшой груз перца. Результаты первой экспедиции оказались бы ничтожными и могли совсем угасить и без того незначительный интерес английских купцов к индийской торговле, если бы не «особая удача». Ланкастер встретил и ограбил португальский корабль с ценным грузом пряностей в 900 т. Благодаря этому первая экспедиция английской Ост-Индской компании вполне оправдала себя. Правление английской компании находилось в Лондоне и состояло из главного директора и коллегии 24 директоров, избиравшихся общим собранием пайщиков на один год. Имея гораздо меньшие по сравнению с голландцами финансовые средства, флот и людские силы, англичане оставались в Индии в XVII в. на вторых ролях. Ост-Индская компания старалась обеспечить себе покровительство Великих Моголов. В этом ей помогало правительство: в 1615 г. для заключения торгового договора Яков I направил ко двору Великих Моголов посольство Томаса РОЭ. Весь XVII век английская компания руководствуется лозунгом: «Наш подлинный интерес заключается в том, чтобы дёшево покупать в Индии и дорого продавать в Европе», что, разумеется, не исключало пиратских нападений вооружённых кораблей Ост-Ипдской компании на индийские и другие местные торговые суда. Главные районы столкновений колониальных интересов в XVII в. В XVII в. ясно наметились три основных района столкновений колониальных интересов, различавшиеся по обстановке и методам деятельности соперничавших держав: Индия и страны Южных морей, Вест-Индия и Северная Америка. В Индии и Юго-Восточной Азии торговые компании Голландии и Англии сначала выступали в роли «освооодителей» местных феодалов от тирании португальцев, которых они вытесняли, а затем замещали в качестве торговых монополистов. В Вест-Индии соперничавшие с Испанией державы (Голландия, Англия и Франция) не имели возможности использовать лишённые всякой самостоятельности местные силы. Борьба велась главным образом в форме пиратства и контрабандной торговли. При этом захватывались даже отдельные острова Вест-Индии, которые становились опорными пунктами для контрабанды и разбоя. В Америке севернее Мексики к началу XVII в. ещё не утвердилась власть какого-либо европейского государства. В течение XVII в. и позже происходит вытеснение европейцами, главным образом англичанами и французами, коренного населения — индейцев. На «очищенной» от индейцев громадной территории распространяется новый, качественно иной тип колоний: колонии переселенцев из метрополии. Однако развитие этих колоний переселенческого типа было сопряжено с глубокими противоречиями: попытки перенести сюда феодальные порядки наталкивались на практическую невозможность осуществить монополизацию всей земли аристократией, а попытки установления здесь буржуазных отношений наталкивались на экономическую неразвитость этих молодых колоний. Ожесточённая борьба шла между английскими колониями и колониями французской короны. Проникновение голландцев и англичан в Индию и страны Южных морей Голландцы и англичане были осведомлены о слабых пунктах португальцев в Юго-Восточной Азии, а потому первые свои экспедиции направили на острова Ява, Суматра, Тернате, Банда, Молукки, отдалённые от основных баз португальского флота. В 1603 г. голландцы основывают свою первую факторию на Яве. Попытки португальского флота воспрепятствовать проникновению соперников привели к поражениям португальцев. Форт Амбоина в 1607 г. Гравюра 1716 г. По просьбе и с помощью мусульманских феодальных владетелей Молуккских островов голландцы вытесняют португальские гарнизоны, ставят свой гарнизон на острове Амбоина и постепенно закрепляются на всём архипелаге. Уже в результате первых экспедиций, направленных к одним и тем же пунктам, начинаются столкновения между англичанами и Голландцами. Но голландцы оказались значительно сильнее, и англичанам приходилось уступать им лучшие места, а именно острова, богатые пряностями. Англичане обосновались на полуострове Индостан, где они добились покровительства Великих Моголов. В столицу Моголов направляются посольства английской Ост-Индской компании и короля. В 1609 г. основывается первая торговая контора (фактория) англичан в Индии — в Сурате, а в 1613 г. английской компании удаётся получить от падишаха Джахангира фирман на право торговли во всех его владениях с твёрдо установленной пошлиной в 3,5% на все товары. Это ставило англичан в более благоприятное положение по сравнению с местными торговцами, обложенными многообразными, часто зависящими от произвола провинциальных властей, пошлинами. По перемирию 1609 г. с Голландией Испания, жертвуя интересами объединённой с ней Португалии, признает за Голландией право свободной торювли в Индии и Юго-Восточной Азии. Впервые и притом в пользу «еретической» страны официально нарушается скреплённый папской буллой принцип раздела зон господства между Испанией и Португалией. Захваты голландцев В 1619 г. голландцы захватывают и разрушают город Джакарту (остров Ява) и основывают на его месте свой торговый и административный центр — Ватавию. В этом же году заключается соглашение между англичанами и голландцами о совместных действиях против португальцев и о доле в торговле пряностями с Молуккских островов: одна треть шла англичанам, две трети — голландцам. Но соотношение сил соперников было таково, что англичанам приходилось искать поддержки голландцев; последние, чувствуя себя господами положения, не придавали значения взятым на себя обязательствам. В 1623 г. произошёл кровавый инцидент на острове Амбоина. Голландский губернатор арестовал англичан, находившихся на острове, на основе показаний, данных под пыткой, обвинил в заговоре против голландской власти и казнил их. Протесты английскою правительства ни к чему не привели. После этого инцидента англичане ушли с островов и ограничились торговой деятельностью в Индии. Нападение голландцев на жителей острова в Магеллановом проливе. Гравюра конца XVI в. Но голландцы не ограничились захватом в свои руки торговли в странах Южных морей. Они к этому времени овладели торговлей с Китаем и Японией, обосновались на острове Тайвань и стремились, оттеснив англичан, закрепиться в Индии. В Карнатике они получили исключительное право торговли. В 1627 г. голландцы основали факторию в Бенгалии, в 1655 г. превращённую в самостоятельный директорат Венгалии. Ввиду слабости английской Ост-Индской компании её политика до конца XVII в. характеризовалась двумя чертами: во-первых, стремлением обеспечить себе покровительство могущественных восточных государей — Великих Моголов и шаха Ирана; во-вторых, поисками европейских союзников против конкурентов. Неудавшийся союз с голландцами против португальцев заменяется в 1635 г. союзом с португальцами против голландцев. Однако новые союзники не обладали достаточной силой, и голландцы продолжали захваты португальских владений. В 1656 г. голландцы проникли на остров Цейлон, но окончательно вытеснить оттуда португальцев им удалось лишь в 1618 г. Крупную перемену в положении на Востоке внесло отделение Португалии от Испании. Вынужденная защищать свою собстгенную независимость, Португалия оказалась без флота, без средств для борьбы за колонии. В 1641 г. португальский король Жуан IV заключил с голландцами мир и союз. Отказавшись от возврата уже потерянных колоний, он предоставил Голландии ряд торговых привилегий. В договор была внесена оговорка о том, что в колониях он входит в силу только через год после подписания. Этим годичным сроком Голландия воспользовалась, чтобы захватить у своего бессильного союзника ряд важнейших опорных пунктов — Малакку, Сан-Томе, Анголу. Это нанесло окончательный удар господству Португалии в Юго-Восточной Азии. Место феодальной колониальной империи Португалии к середине XVII в. заняла частная купеческая Ост-Индская компания Голландии. Официальное признание эта победа буржуазного государства над феодальньм получила в Мюнстерском (Вестфальском) мирном договоре 1648 г., по которому демаркационная линия, ранее делившая зоны господства между Испанией и Португалией, теперь устанавливалась между Испанией и Голландией. В 1652 г. голландцы захватывают у Португалии мыс Доброй Надежды и основывают здесь не только торговую, но и первую поселенческую колонию. 1648 год является высшей точкой торгового могущества Голландии. В дальнейшем голландцы продолжают захваты остатков португальских владений в Индии, пока в 1663 г. в руках Португалии не остались лишь три пункта — Гоа, Диу и Даман. Колониальная система голландской Ост-Индсксй компании Два момента определяют деятельность голландской компании в отношении её колониальных владений в Индонезии: во-первых, насильственное закрепление и консервирование докапиталистических производственных отношений — рабовладельческих, феодальных и, во-вторых, хищническое выкачивание продуктов у покорённого населения при широком использовании аппарата власти. Настойчиво, всеми средствами голландская компания домогалась в архипелаге Индонезии монопольного положения в колониальной торговле, не желая допустить перехода в руки конкурентов (главным образом португальцев и англичан) ни малейшей доли экспортной продукции. Основным средством для достижения этих задач служило прекращение всяких морских связей между островами архипелага, кроме тех, которые поддерживались голландскими судами или местными, снабжёнными голландскими пропусками (оплаченными пошлиной). Служащий голландской компании Вурффбайн сообщает в своём дневнике, что экипаж джонки, прибывший без пропусков на один из островов Банда, был частью закован в кандалы, частью убит. По свидетельству Вурффбайна, голландская компания никак не могла добиться от жителей острова Амбоины отказа от продажи «такого благородного продукта, как гвоздика», кому бы то ни было другому, креме голландцев. В результате сожжения туземных посёлков, а также казни многих тысяч «неверных амбоинцев» удавалось покорять их лишь на короткое время, затем «они снова проявляли неверность». Ежегодно 8—10 голландских кораблей из Батавии с 800—1000 солдатами приезжали на 6 месяцев для наказания непокорных амбоинцев и только в 1643 г., по свидетельству Вурффбайна, закончилась эта борьба. Дневник свидетельствует о систематическом уничтожении гвоздичных деревьев и деревьев мускатного ореха для того, чтобы не дать возможности амбоинцам продавать пряности конкурентам. Так, по сообщению Вурффбайна, «прекрасный остров Розиигейм, с лесами мускатного ореха, превращён в пустыню, так как требовал большого гарнизона для охраны и находился на расстоянии 2—3 миль от остальной группы островов Банда». Уничтожены были также все деревья мускатного ореха на острове Пуло-Ран, из-за которого у голландцев шёл длительный спор с англичанами. Монополизировав такими мерами в своих руках всю торговлю и сношения островов пряностей с внешним миром, компания обеспечила себе сдачу бесплатно или по минимальным ценам местной продукции, в производстве которой сама компания участия не принимала. Для этого была разработана система разнообразных мероприятий, сходных лишь в том, что все они были направлены на охранение докапиталистических, отсталых форм производственных отношений. На завоёванных островах земля распределялась (или продавалась) служащим компании в собственность с обязательством всю продукцию сдавать компании по твёрдо установленным ценам. Попытки продать продукцию на сторону сурово карались. Обработка этих «частных земель» производилась или прикреплённым к ним местным населением, над которым владелец получал феодальные права, или рабами. Спрос на рабов был очень велик, и поскольку военнопленных, обращённых в рабство во время завоеваний, не хватало, был организован специальный промысел кражи людей на соседних островах. Губернатором систематически снаряжались экспедиции для этой цели. В областях, управляемых местными феодалами, первоначально заключались договоры о торговле, обеспечивающие голландцам свободу торговли и коммерческие привилегии; затем, по мере усиления моши компании, свобода торговли заменялась обязательством торговать исключительно с голландцами, а с 1677 г. возникает институт «леверенций» — принудительных поставок. Попавшие под власть голландских колонизаторов страны Востока подвергались систематическому ограблению, их производительные силы разрушались, экономическое и культурное развитие тормозилось. Голландские колонизаторы обрекали население на вымирание. Непрерывный ряд крупных, жестоко подавленных восстаний, обезлюдение страны, несмотря на систематическую поставку новых рабов, громадные издержки на содержание гарнизонов, расхищение основных богатств архипелага — всё это, наряду с ростом контрабандной торговли, в которой участвовали служащие компании, привело в дальнейшем голландскую Ост-Индскую компанию к краху. Английская колониальная система в XVII в. В отличие от голландцев англичане в этот период не располагали достаточной вооружённой силой и потому пользовались главным образом средствами экономического проникновения в Индию. В XVII в. английская компания, вытесненная более сильным соперником — голландцами — из Индонезии, развивала основную свою деятельность на территории империи Великих Моголов. Посольствами, подарками, взятками, услугами английская компания добилась сначала права основания факторий и торговли в Индии, затем пониженной и унифицированной пошлины, наконец, полного освобождения от пошлин за единовременный годовой взнос в казну Моголов. За соответствующую оплату и взятки со стороны местных торговцев англичане предоставляли уже от себя мусульманским и индусским купцам право вести собственную торговлю под английским флагом, не уплачивая внутренних таможенных сборов. Местные торговые и ростовщические круги втягиваются в орбиту интересов Ост-Индской компании, а впоследствии становятся союзниками англичан в деле порабощения собственной страны. Освобождение торговли от пошлин за единовременный ежегодный взнос обогащало также служащих компании: их частная торговля освобождалась от поборов без всяких затрат с их стороны. Вокруг английских факторий создавался обширный круг туземных посредников (брокеров), через которых английские купцы эксплуатировали массы мелких ремесленников, главным образом прядильщиков и ткачей. Вывоз индийских тканей являлся одной из важнейших статей торговли компании. Первоначальные территориальные приобретения компания совершала в «скромной» форме аренды селений для устройства своих торговых факторий. Но при первой возможности, под благовидным предлогом самообороны, эти фактории превращались в крепости. Так, в 1640 г. была основана первая английская крепость в. Индии — форт св. Георгия (Мадрас). Борьба за колонии в Вест-Индии Континентальные владения Испании и Португалии в Северной и Южной Америке с покорённым и закрепощённым местным населением не представлялись такой лёгкой добычей для новых морских держав, как это было в Юго-Восточной Азии. В этой части мира усилия этих держав в XVII в. направляются на разрыв морских связей Вест-Индии с метрополией путём контрабандной торговли и пиратства. Разбойничьи набеги конца XVI в. Рэли, Дрейка и др. показали путь к лёгкой добыче. Острова, заброшенные испанцами после истребления коренного населения, сделались базой и убежищами своеобразных разбойничьих объединений, включавших выходцев многих наций. Остров св. Христофора, остров Тортуга стали центрами, откуда пираты производили нападения на испанские суда, а также на прибрежные поселения Центральной и Южной Америки. Негры, работающие на испанской сахарной плантации в Америке. Гравюра начала XVII в. Правительства Англии, Франции и Голландии широко пользовались услугами пиратов. В 1621 г. была основана голландская Вест-Индская компания, деятельность которой носила главным образом пиратский характер. За своё недолгое существование (1621—1674 гг.) компания захватила около 500 испанских кораблей. Эта компания пыталась, начиная с 1637 г., отнять у Португалии Бразилию. Но в Бразилии голландских завоевателей постигла неудача. Они были изгнаны; последний укреплённый пункт голландцев — Ресиф — сдался в 1654 г. Португальцам удалось, снарядив флот, отбить у голландцев и вернуть под власть Португалии в 1648 г. также африканские колонии Анголу и остров Сан-Томе, откуда в Бразилию вывозились негры-рабы. Постепенно на заброшенных испанцами островах Вест-Индии возникают колониальные владения отдельных стран. Англичане обосновываются на Бермудских островах в 1609 г., а между 1614 и 1635 гг. занимают острова св. Христофора, Барбадос, Невис, Тортуга, Антигуа и Провиденс; в 1655 г. Кромвель снаряжает экспедицию, которая завоёвывает Ямайку. Голландцы в 1667 г. занимают Суринам (Гвиана). Французы захватывают часть острова Эспаньола (Сан-Доминго), Гваделупу, Мартинику, а также обосновываются на северо-восточном берегу Южной Америки — во Французской Гвиане. Во всех этих пунктах трудом негров-рабов велось плантационное хозяйство. Возделывались сахар, хлопок, кофе, какао. Из сахарного тростника изготовлялся ром. Самым прибыльным видом торговли, а для правительства крупной статьёй дохода являлась работорювля. Негры-рабы выменивались или похищались на побережье Африки и продавались в Вест-Индию. Испания объявила торговлю неграми королевской монополией. Колонизация Северной Америки в XVII в. Первые английские и французские колонисты Северной Америки встретили здесь независимое коренное население индейцев, ещё незнакомое с господством европейцев. Первые попытки колониального захвата страны делает Франция. В 1535 г. Жак Картье объявляет Канаду владением французского короля. В 1540 г. Робервиль получает титул вице-короля Канады, Ньюфаундленда, Лабрадора и прилегающих областей. В это время в Канаде было всего около 200 французов-колонистов. Генрих IV в 1600 г. предоставил «компании Канады и Акадии» исключительное право основывать поселения и вести торговлю в бассейне реки св. Лаврентия. В 1608 г. основывается город Квебек, центр торговли мехами. В 1628 г. "компания 100 участников" получает широкие торговые привилегии взамен обязательства ежегодно доставлять в Канаду 200—300 рабочих различных профессий и содержать их здесь в течение трёх лет. В XVII в. французы исследовали громадную пространства Северной Америки, всю область на юг от Великих озёр, вплоть до Мексиканского залива. В 1682 г. Робер де ла Саль объявил бассейн реки Миссисипи французским владением, назвав эту область Луизианой (в честь короля Людовика XIV). В 1606 г. Яков I предоставил право собственности на землю и право на основание поселений в Северной Америке к северу от 40-й параллели Плимутской компании (её пайщиками были купцы города Бристоля и Плимута), а к югу от этой параллели (в области, названной ещё Рэли — Виргинией) — Лондонской компании. Первая партия переселенцев Лондонской компании была высажена в 1607 г. Этим было положено основание колонии Виргинии Коренное население — индейцы алгонкинских племён приняли англичан дружелюбно, даже уступили им часть своей земли. Но приток переселенцев всё увеличивался, англичане бесцеремонно занимали всё новые земли, индейцы постепенно насильственно лишались своих земель, стеснялись в специально отведённые для них территории. Индеец, перешедший установленную границу, мог быть убит. В 1624 г. Яков I ликвидировал Лондонскую компанию, и Виргиния стала королевской колонией. Во главе колонии был поставлен назначаемый королём губернатор, при котором находились совет и выборное собрание депутатов. Систематическое вытеснение с земли коренного населения и бесчеловечное истребление индейцев при каждой их попытке защитить свою землю характерны и для истории остальных английских колоний в Америке. В Мериленде, основанном в 1624 г., королевская хартия провозгласила лорда Балтимора владетелем провинции и верховным собственником всей земли. В 1642 г. индейцы вынуждены были начать вооружённую борьбу с захватчиками, а в 1646 г. карательному отряду капитана Прейса даётся инструкция: «Губить индейцев на земле и на воде, убивая их или беря в плен, сжигая их дома, уничтожая посевы и всякими другими способами». Превратить местное население в рабов англичане не смогли, так как свободолюбивые индейцы предпочитали смерть рабству. Поэтому в качестве рабов в английские колонии ввозились в XVII в. вначале англичане, продавшие себя или обращённые в рабство (преступники, пленники гражданской войны середины XVII в.), а позднее негры из Африки. Борьба с голландцами, основавшими в 1626 г. поселение Новый Амстердам (современный Нью-Йорк) и пытавшимися закрепить за собой область, названную Новыми Нидерландами, закончилась тем, что в 1664 г. англичане захватили голландские владения. * * * Громадные богатства, захваченные европейцами в результате ограбления новооткрытых стран и колониальной их эксплуатации, составили один из важнейших элементов первоначального накопления, ускорили исторический процесс разложения феодализма и перехода от феодального строя к буржуазному в Европе. Но в то время как в европейских странах происходит ускореннее развитие более прогрессивных по сравнению с феодальными капиталистических отношений, в азиатских странах вторжение европейцев и их колонизаторская деятельность способствуют консервации самых отсталых феодальных и даже рабских форм эксплуатации непосредственных производителей, ведут к нарушению экономических связей между этими странами, к подчинению местного производства интересам европейского торгового капитала. Глава XXXII. Международное положение в Европе в первой половине XVII в. и Тридцатилетняя войнаНа рубеже XVI и XVII вв. международная ситуация в Европе была весьма неустойчивой и содержала в себе предпосылки общеевропейского конфликта. Германия и Италия продолжали оставаться раздробленными и являлись ареной борьбы внутренних и внешних сил. Так называемая «Священная Римская империя» с её сложным составом и спорными границами представляла собою очаг постоянных конфликтов. Германские князья боролись друг с другом и с княжеским домом Австрии — Габсбургами, владевшими уже к концу XV в., кроме Верхней и Нижней Австрии и Тироля, славянскими землями в Юго-Восточной Европе, рядом мелких территорий в Юго-Западной Германии (Передняя Австрия) и «бургундским наследством», т. е. частью собственно Бургундии и Нидерландами. С середины XV в. австрийские Габсбурги неизменно избирались на императорский престол. Крупные княжеские дома империи соперничали между собой в подчинении своему влиянию многочисленных мелких «имперских чинов» — герцогов, графов, прелатов и имперских городов — с целью использования их военных сил и финансовых средств. Усиление Габсбургов к началу XVII в. и рост международных противоречий в Европе Усиление Габсбургов в ходе этой борьбы представляло угрозу не только для соседних народов, но и для всех складывавшихся тогда национальных европейских государств. Особенно возросла опасность великодержавной политики Габсбургов в XVI в., когда они объединили в своих руках императорскую корону с короной Испанской монархии, а после 1526 г. подчинили себе Чехию и Венгрию. Правда, после отречения Карла V в 1556 г. его огромные владения были разделены между испанской ветвью Габсбургов и австрийской, а в результате Нидерландской революции от испанского ига освободились северные провинции Нидерландов, образовавшие буржуазную республику. Внутри империи великодержавные замыслы Габсбургов парализовались в известной мере борьбой против них других крупных князей — как протестантов, так и католиков. С Габсбургами соперничали не только саксонские герцоги, бранденбургские маркграфы и другие протестантские князья, но и крупнейшие католические князья, прежде всего баварские герцоги. Однако Габсбурги рассчитывали, что их далеко идущие претензии будут поддержаны реакционными силами ряда европейских стран. Габсбурги стремились использовать наступившую в империи после поражения Великой крестьянской войны политическую реакцию и начавшуюся в 40-х годах XVI в. контрреформацию для усиления своих позиций. Австрийские и испанские Габсбурги одно время соперничали друг с другом в своей агрессивной политике и стремлении к политическому господству в Европе. Захват Испанией значительной части Италии вызывал недовольство со стороны австрийских Габсбургов. Интересы обеих ветвей Габсбургов сталкивались также в Южной Германии. Несмотря на это, в сложившейся во второй половине XVI и в начале XVII в. обстановке всё чаще практиковались их совместные действия. Испанское правительство рассчитывало, что победа австрийских Габсбургов и католической реакции в Германии, особенно в области Рейна, создаст благоприятную обстановку для осуществления его стремления вновь покорить буржуазную республику нидерландских северных провинций, которую оно вынуждено было признать по временному перемирию 1609 г. Разрабатывались различные династические комбинации для слияния обеих ветвей Габсбургского дома. Возникшая перспектива испано-австрийских совместных действий на Среднем и Нижнем Рейне и угроза усиления католической реакции в Германии таили в себе предпосылки обострения конфликта Габсбургов с Францией. Генрих IV французский проводил политику «защиты исконной немецкой свободы», т. е. сохранения политической раздробленности Германии и всемерной поддержки внутренней борьбы, происходившей в ней между протестантскими и католическими князьями. Французские политики стремились не допустить усиления австрийских Габсбургов в Германии. Франция была также недовольна установившимся с середины XVI в. господством Испании в большей части раздробленной Италии, в частности в Северной Италии, т. е. на той территории, которая являлась, связующим звеном между испанскими и австрийскими владениями. Положение оставалось неопределённым вследствие того, что Савойское герцогство — одно из самостоятельных итальянских государств — колебалось в выборе ориентации между Францией и Испанией и занимало выжидательную позицию. Осуществление планов австрийских и испанских Габсбургов в Германии, Италии и Нидерландах не только устранило бы возможность расширения территории Франции до Пиренеев на юге и до Рейна на востоке, но и создало бы угрозу окружения Франции и значительно укрепило бы стратегические и экономические позиции её наиболее опасных противников. Генрих IV энергично готовился к войне с Габсбургами. Он старался убедить протестантских немецких князей в том, что государственный интерес диктует им союз с Францией против общего врага. Перед своей смертью Генрих IV успел организовать коалицию немецких князей, вместе с которыми он готовился начать войну против Габсбургов. В борьбе с Габсбургами французское правительство ещё в XVI в., при Франциске I, вело переговоры, а затем (в 1535 г.) заключило союзный договор с Турцией и получило ог султана так называемые капитуляции, предоставившие Франции ряд торговых льгот в Турции. В сущности это был договор о военном союзе между обеими странами. Франция обязалась поддерживать Турцию в борьбе не только с Карлом V (Габсбургом), но и с Венецианской республикой, постоянно воевавшей с Турцией. Франко-турецкий договор был подтверждён в начале XVII в. — при Генрихе IV, который рассматривал его как орудие борьбы с императором и испанским королём. Этой же политики придерживалось французское правительство и после смерти Генриха IV. Группировки европейских держав в тридцатилетней войне 1618-1648 гг. Угроза усиления Габсбургов, являвшихся главной опорой католической реакции в Нидерландах и в немецких землях Нижнего Рейна, вызывала тревогу у всех государств, заинтересованных в северных морских торговых путях. Правительство Англии не могло оставаться спокойным перед лицом возникшей опасности утверждения Габсбургов на берегах Северного моря. Оно было заинтересовано в том, чтобы сдерживать напор испанских и австрийских сил па Нидерланды и Нижний Рейн. В то же время господствующий класс Англии и английское правительство, считавшие своей политической опорой англиканскую церковь, не могли действовать вполне солидарно с державами намечавшегося антигабсбургского протестантского лагеря, поскольку революционная оппозиция внутри Англии придерживалась кальвинизма. Кроме того, чрезмерное усиление Франции, стремившейся упрочить свои позиции на Востоке, противоречило торговым интересам Англии, которая в конце XVI в. также добилась для своих судов права входить в турецкие порты под собственным флагом. Позиция Англии перед Тридцатилетней войной, так же как и на первом этапе самой войны, была нерешительной и колеблющейся. Позиция других государств Северной Европы в назревавшем на территории Германии конфликте была более определённой. Дания была тесно связана с Северной Германией политически и экономически. Король Дании был в то же время герцогом Голштинским и являлся, таким образом, одним из князей «Священной Римской империи». Дания не могла примириться с перспективой установления в Северной Германии господства Габсбургов. Кроме того, при определившемся упадке Ганзы Дания считала себя её преемницей в посреднической торговле между западным и восточным районами, прилегавшими к Северному морскому пути. Шведский король Густав II Адольф после заключения Столбовского мира 1617 г. стремился к дальнейшим захватам в бассейне Балтики, которые обеспечили бы за Швецией полное господство в этом бассейне. Швеция и Дания соперничали между собой, стремясь расширить своё влияние на северных морских путях, но обе эти державы видели главную опасность для себя в готовившейся экспансии Испании и австрийских Габсбургов. Вынужденная принять тяжёлые для неё условия Столбовского мира 1617 г., Россия не оставляла мысли о борьбе за Прибалтику. Однако первоочередную задачу своей политики она видела тогда в полной ликвидации последствий польской интервенции. Между тем Польша рассматривалась Габсбургами как аванпост на востоке Европы. Австрия и Испания помогали Польше деньгами и ландскнехтами во время её интервенции в России. Положение в Европе осложнялось в начале XVII в. наличием турецкой опасности. Под господство Османской империи подпал не только ряд стран на юго-востоке Европы, но и большая часть Венгрии в Центральной Европе. Под габсбургским владычеством оставалась узкая полоса территории в западной части Венгрии. Вуда стала турецкой крепостью, дававшей туркам возможность дальнейшего наступления по Дунаю на Вену. Во второй половине XVI в. Турция находилась в зените своего могущества. Её западные границы были расширены завоеванием владений Венецианской республики на Балканском полуострове и на Эгейском море, восточные границы — завоеванием Багдада и значительной территории на Кавказе. Турция добилась укрепления своих верховных прав на Трансильванию и на княжества Молдавию и Валахию. Правда, тяжёлое поражение при Лепанто (в 1571 г.) в битве с испано-венецианским флотом на время подорвало морское могущество Османской империи. Однако, несмотря на это поражение, Кипр был захвачен турками и венецианцы обязались уплатить большую военную контрибуцию. Вскоре после этого турки расширили свои владения в Северной Африке, отвоевав у испанцев Тунис. В начале XVII в. Сефевиды отвоевали ряд пунктов в Иране и на Кавказе. Однако и в первую половину XVII в. Османская империя продолжала оставаться грозной силой для своих соседей. В немалой степени этому способствовали события в Европе: назревавший там конфликт между двумя враждебными группировками усиливал роль Турции в европейских делах. Франция добивалась, чтобы султан оставался её союзником. Об укреплении своих отношений с Турцией заботилось также и английское правительство. В первые же годы Тридцатилетней войны ко двору турецкого султана стали ездить послы ряда европейских государств. Послы Франции и Голландии, Англии и Венеции, России и Польши вели между собой в Константинополе дипломатическую борьбу, стараясь оказать влияние на позицию турецких правителей. Со своей стороны турки рассчитывали, что обострившиеся в Европе политические и связанные с ними религиозные противоречия ослабят Габсбургов и подорвут позиции Австрии, считавшейся в то время «форпостом христианства» против турок. В то же время у турок появились надежды, что сложившаяся в Европе обстановка даст им новые шансы в борьбе с Сефевидами. В связи со всем этим при Мураде IV (1623—1640) возобновились наступательные действия турок против венецианцев и Ирана; в результате войн с Ираном турки вернули утерянные ими в начале столетия территории. Германия перед Тридцатилетней войной Центральным очагом назревавшего общеевропейского военного кризиса была Германия. После поражения Великой крестьянской войны наступила реакция, которая усилилась во второй половине XVI и в начале XVII в. Вместе с подавлением крестьянского восстания положен был конец и всему общественному движению эпохи Реформации, развернувшемуся на фоне экономического подъёма XV и начала XVI в., когда росли и процветали германские города, расположенные в центре мировых торговых путей. Теперь в городах было восстановлено господство патрициата, которое сковывало торговлю и промышленность. К тому же города попали в зависимость от территориальных князей. Бюргерская оппозиция в городах была сломлена. Что касается продолжавшейся борьбы за реформацию, то она «...выродилась в грызню между отдельными князьями и имперской центральной властью и имела своим последствием то, что Германия на 200 лет была вычеркнута из списка политически активных наций Европы»( К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. II, 1948, стр. 94. ). В дальнейшем политическая реакция и усилившаяся политическая раздробленность Германии были закреплены её экономическим упадком. Во второй половине XVI в. начали сказываться последствия великих географических открытий, прежде всего — новое направление путей мировой торговли. Торговые пути через североитальянские города и Германию не играли уже прежней роли, первостепенное значение в международной торговле получали пути, которые связывали восточные страны с побережьем Атлантического океана. Былые преимущества южногерманских городов, торговавших с Северной Италией, потеряли своё значение. Одновременно определился окончательный упадок Ганзейского союза северогерманских городов, оттеснённого от балтийской торговли буржуазной Голландией. Преимущество Голландии заключалось не только в её более выгодном географическом положении, но и в том, что буржуазия этой страны, освободившейся в результате Нидерландской революции от испанского владычества, была передовым классом, умевшим выгодно использовать создавшиеся политические и экономические условия. Экономический упадок Германии со второй половины XVI в. коснулся и её промышленного развития. Зарождавшееся в XV и в начале XVI в. капиталистическое производство в форме мануфактуры не получило дальнейшего развития. Важной причиной этого была победа феодальной реакции в деревне после подавления Крестьянской войны. Для успешного развития мануфактуры требовалось распространение промышленности не только в городах, но и в деревенской округе, где не существовало цеховых преград и «патрицианской рутины». Однако «... повсеместное восстановление крепостного права, — писал Энгельс, — явилось одной из причин, помешавших развитию промышленности в Германии в XVII и XVIII вв.»( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии. Приложения, стр. 148. ). На состояние промышленного развития Германии оказали, кроме того, влияние застой в области немецкой торговли, потеря ею рынков и наличие иностранной конкуренции. По мере развития в соседних странах мануфактурного производства слабела и цеховая промышленность Германии, страдавшая от непосильной конкуренции. Тридцатилетняя война 1618-1648 гг. (Основные военные действия. Вестфальский мир) Экономический упадок городов Западной и Юго-Западной Германии имел своим последствием сокращение ёмкости внутреннего рынка для сельского хозяйства. Зато сельское хозяйство получило новый стимул к своему расширению в районах к востоку от Эльбы, из которых хлеб (главным образом рожь) и промышленное сырьё вывозились за границу. Вывоз хлеба и других продуктов сельского хозяйства в расположенные на новых путях мировой торговли страны, в которых бурно развивалась капиталистическая мануфактура, представлялся весьма выгодным для феодалов. «Капиталистический период, — писал Энгельс, — возвестил в деревне о своем пришествии как период крупного сельскохозяйственного производства на основе барщинного труда крепостных крестьян»( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии. Приложения, стр. 126. ). В условиях, когда сопротивление крестьян произволу феодалов было сломлено, восточногерманские феодалы получили возможность расширять свои хозяйства за счёт крестьянских наделов и общинных земель и увеличивать предназначенную на вывоз продукцию, применяя в широких размерах барщинный труд. Мелкие крестьянские хозяйства становились придатком барского, которое обрабатывалось даровым крестьянским трудом и крестьянским инвентарём. Они сохранились лишь постольку, поскольку это представлялось феодалам необходимым для обеспечения своего собственного хозяйства трудом крепостных. Энгельс указывал, что немецкие крестьяне к востоку от Эльбы, жившие до Крестьянской войны в лучших условиях и предоставившие своих восставших братьев их судьбе, «получили за это по заслугам» после подавления восстания. Крепостное право «во втором издании», усилившееся в районах, где была Крестьянская война, и распространившееся на восток, сделалось там орудием полного подчинения крестьян феодалам( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии. Приложения, стр. 132. ). Система крупного барщинного хозяйства надолго утвердилась в восточных землях Германии, где существовали благоприятные условия для крупного производства товарного хлеба. В западной же части страны таких условий не было. Поэтому в западных и юго-западных землях Германии, хотя они и являлись исходным пунктом сеньориальной реакции и возобновления всеобщего крепостного состояния крестьянства, продолжала господствовать система мелких хозяйств, плативших феодалам главным образом денежный и натуральный оброк. В торжестве феодальной реакции и утверждении крепостного права «во втором его издании» большую роль играла усилившаяся княжеская власть в Германии. Усиление власти князей определилось задолго до Крестьянской войны и имело своей основой то обстоятельство, что развитие Германии шло по линии не централизации в масштабе всей страны, а местной и провинциальной централизации. Поэтому князья сумели использовать в своих интересах последствия разгрома восставших крестьян. Немецкое дворянство, замки которого были разрушены грозным крестьянским восстанием, сочло необходимым в целях восстановления своего положения сплотиться вокруг князей и отказаться от всякой оппозиции по отношению к ним. Дворяне всюду признали себя подданными князей, от которых они получали выгодные должности, привилегии, освобождение от налогов и прежде всего бесконтрольную власть над крепостными крестьянами. Дворянство поддерживало также церковную организацию, как протестантскую, так и католическую, которая после Аугсбургского мира 1555 г. служила в руках князей орудием политического господства. Австрия в составе империи Австрия, усилившаяся в обстановке нараставшей в Юго-Восточной Европе угрозы турецкого нашествия и сложившаяся в многонациональное государство, занимала особое положение в составе империи. Австрийские эрцгерцоги Габсбурги были самыми могущественными князьями империи. Будучи связанными с испанскими Габсбургами, они не оставляли своих планов создать «мировую» Габсбургскую державу и использовать для этой цели находившуюся в их руках императорскую корону. Этой своей политикой австрийские Габсбурги вызывали зависть и враждебное к себе отношение других крупных князей империи не только протестантского, но и католического лагеря. Даже внутри своих наследственных владений Габсбурги не могли ликвидировать политическую оппозицию дворянства и сломить сопротивление славянских народов и венгров. Политическая борьба в Германии в конце XVI и начале XVII в. Крестьянское восстание конца XVI в. в Австрии показало, что в деревне ещё живы традиции революционной борьбы и идеи народной реформации. Это восстание не было единственным на рубеже XVI и XVII вв. Разрозненные выступления крестьян продолжались и после его подавления не только в Австрии, но и в Баварии и других местах Южной Германии. Крестьянское движение, направленное против усиления феодально-крепостнического гнёта, способствовало оживлению борьбы с католической реакцией, проводимой иезуитами, которые приобрели во многих районах значительное влияние. Оно имело отклики в городах. Так, в имперском протестантском городе Донауверте, окружённом владениями католической Баварии и подвергавшемся грубому нажиму со стороны баварского герцога Максимилиана Виттельсбаха, иезуитов и императора Рудольфа II (1576—1612), народные низы неоднократно выражали свою готовность к решительной борьбе с реакцией. С 1598 г. городская «чернь» проявляет себя, по выражению Маркса, «фанатически-протестантской», препятствует католическим процессиям, осыпая их насмешками, а в 1607 г. произошло «настоящее восстание народных низов»( «Архив Маркса и Энгельса», т. VIII, стр. 60, 106, 107. ). Католическая реакция в Германии, однако, использовала то обстоятельство, что донаувертские бюргеры предали движение народных масс и участвовали в его подавлении. Максимилиан Баварский присоединил Донауверт к своим владениям. При Рудольфе II иезуиты почувствовали себя полными господами положения. Протестантизм, выродившийся в орудие определённой группы светских князей, ослаблялся ещё более внутренней борьбой между лютеранскими князьями Северной и Восточной Германии и некоторыми князьями Юго-Западной Германии, придерживавшимися кальвинизма. Возросшее влияние католиков и усилившиеся политические позиции иезуитов подрывали установленное Аугсбургским религиозным миром 1555 г. равновесие между протестантской и католической группировками князей. При поддержке Максимилиана Баварского и эрцгерцога Фердинанда Штирийского иезуиты перешли в наступление в ряде городов и земель от Донауверта до Кёльна, Ахена и герцогства Юлих. Уже эта борьба, развернувшаяся с особой силой с первых лет XVII в. в Рейнской области, затронула интересы иностранных государств и создала угрозу переплетения внутригерманской борьбы и назревавших острейших международных конфликтов в один общий узел. После гибели испанской «Непобедимой армады» Рейн и Рейнская область сделались основным путём сообщения между Испанией и Нидерландами. Победа немецких католиков помогла бы Испании, продолжавшей борьбу с революцией в Нидерландах, утвердить своё влияние в Рейнской области, имевшей важное значение в качестве связующего звена между Испанией и Нидерландами. Однако это не устраивало Францию, стремившуюся ослабить Испанскую монархию и не допустить её проникновения в область Рейна. Католическая Франция отнюдь не была, таким образом, заинтересована в торжестве католиков в Германии. Внутригерманская борьба привела в 1608—1609 гг. к созданию в империи особых политических организаций протестантов и католиков, каждая из которых имела своё войско и казну и вступала в дипломатические отношения с иностранными государствами. Первыми организовались протестанты, образовавшие в мае 1603 г. Протестантскую, или Евангелическую унию. Поводом к образованию унии было стремление вернуть Донауверту права имперского города. В действительности цель организаторов Протестантской унии, главой которой был избран Фридрих V Пфальцский, заключалась в объединении военных сил и установлении связи между протестантами. Не желая опираться в борьбе с католической реакцией на народные силы, объединившиеся протестантские князья и города возлагали все свои надежды на французского короля Генриха IV. В следующем году образовался в противовес унии союз католиков — Католическая лига. Её главой был баварский герцог—воспитанник иезуитов Максимилиан, призвавший императорского фельдмаршала барона фон Тилли в качестве командующего её войском. Основным объектом борьбы между протестантами и католиками в то время были секуляризованные в протестантских княжествах церковные имущества, которые католики стремились вернуть церкви. Максимилиан Баварский стремился использовать силы католическою лагеря в интересах возвеличения своего дома за счёт Габсбургов. Он использовал для своей армии средства мелких городов и духовных владетельных лиц, входивших в состав католической лиги. Если внутри протестантского лагеря соперничали между собой лютеране и кальвинисты, то в католическом лагере боролись за гегемонию баварские Витгельсбахи и Габсбурги. Все боровшиеся княжеские клики стремились использовать силы и средства мелких «имперских чинов» в своих частных интересах и интриговали друг против друга в своих сношениях с иностранными государствами. В обстановке экономического упадка Германии, разгрома народного движения и усиления власти князей вопрос о государственном единстве страны и политических интересах немецкого народа не выдвигался. После образования Протестантской унии и Католической лиги, за которыми стояли силы иностранных государств, борьба обоих лагерей вступила в решающую стадию. Её переход в открытую войну задержался, однако, вследствие чрезвычайно сложной ситуации как внутри Германии, так и в Европе. Максимилиан Баварский, распоряжавшийся войсками Католической лиги, не был склонен торопиться с наступлением, которое могло привести к усилению Габсбургов. Отношения между австрийскими и испанскими Габсбургами не определились ещё с полной ясностью. Филипп III, король Испании, ориентировался больше на Баварию и на Католическую лигу, чем на Австрию, и занимал выжидательную позицию. Те государства, на которые рассчитывали немецкие протестанты, не определили ещё своей позиции. Французский король, правда, готовился к войне с Испанией. Однако его отношение к политической борьбе, происходившей в Германии, было ещё неясным. Если он не был заинтересован в торжестве немецких католиков, то, с другой стороны, он не желал и победы протестантов в Германии. Ещё меньше немецкие протестанты могли рассчитывать на помощь протестантской Англии. Правда, английский король Яков I Стюарт поддерживал главу Протестантской унии Фридриха Пфальцского, который был его зятем. Однако он не желал полной победы протестантов на континенте. Яков I предпочитал маневрировать и стремился породниться с испанским Габсбургским домом. Как Франция, так и Англия боялись превращения империи в сильное государство. Начало открытой войны зависело не столько от положения в империи, которая служила ареной назревавшего общеевропейского конфликта, сколько от степени размежевания сил двух лагерей европейских держав. Правительства крупнейших держав Европы маневрировали, выжидали, выясняли положение в лагере противников и намерения своих возможных союзников. Позиция России накануне Тридцатилетней войны Задача ликвидации последствий польской интервенции в России не могла быть разрешена русским правительством вне связи с нараставшим тогда в Европе конфликтом. Готовясь к борьбе с Польшей — восточным форпостом испано-габсбургского лагеря католической реакции, Россия выступала как крупная сила на востоке Европы, с которой не могли не считаться другие державы обеих европейских группировок. Политика русского правительства в годы, предшествовавшие Тридцатилетней войне, определялась заинтересованностью России в победе антигабсбургской группировки. Победа испано-габсбургского лагеря побудила бы шляхетскую Польшу на новые агрессивные действия, создавая непосредственную угрозу русским землям со стороны объединённых испано-австро-польских сил. Поэтому, наряду с мотивами внутреннего порядка, вынудившими русское правительство пойти на тяжёлые условия Столбовского мира с Швецией, немалую роль играли здесь и соображения внешней политики, необходимость готовиться к борьбе с Польшей. Неудачный для Польши поход на Москву 1617—1618гг. сковывал силы Польши и ослаблял её позиции на северо-востоке в войне со Швецией. Чехия и общее положение империи накануне Тридцатилетней войны Вступив на чешский престол после включения Чехии в состав Габсбургской державы (1526 г.), Фердинанд официально признал, что он принял корону на основе свободного избрания его чешским сеймом. Он обещал соблюдать все права и вольности Чешского королевства, все привилегии его сословий. Однако Фердинанд нарушил свои обещания и стал обращаться с Чехией, как с зависимой страной. Был запрещён созыв сеймов и областных собраний представителей сословий без разрешения короля, самоуправление городов было ограничено и поставлено под надзор австрийских чиновников. Под контроль чиновников поставлены были и цехи. Попытки сопротивления со стороны чешских феодалов и горожан подавлялись казнями и конфискациями имущества. Одновременно Фердинанд I и его преемники — Максимилиан II (1564—1576) и Рудольф II вели борьбу с оживившейся деятельностью чешских протестантов, выступавших против господства Габсбургов. Сословия чешского сейма перешли в Праге к решительным действиям. Они учредили правительственный комитет. Ввиду возникшей угрозы объединения Чехии с протестантским лагерем Германии Рудольф II пошёл на уступки. К этому побудил его и испанский посол, считавший невыгодным перейти в тот момент к открытой войне в Европе. В июле 1609 г. Рудольф II подписал «Грамоту величества», предоставлявшую всем некатоликам в Чехии свободу вероисповедания с правом иметь избранных «дефензоров», т. е. защитников своей веры. В 1611 г. в Праге были организованы чешские вооружённые силы под командованием протестанта графа Турна. В этом же году Рудольф II отрёкся от престола Чехии в пользу своего брата Матвея. Преемник Рудольфа Матвей (император с 1612 по 1619 г.) вынужден был подтвердить «Грамоту величества» и признать новое политическое положение Чехии. Протестантская уния, искавшая поддержку вне страны, стремилась в 1609— 1611 гг. использовать в своих интересах начавшееся в Чехии движение против Габсбургов. Тогда же сделаны были Протестантской унией попытки сближения с Венецианской республикой, со швейцарскими кантонами и с Англией. В 1613 г. подписан был оборонительный союз унии с Голландией. В это время в католическом лагере не только углублялась борьба между австрийским и баварским домами, но и обнаружилось глубокое недовольство мелких швабских и баварских феодалов, средства которых стремились присваивать себе руководители Католической лиги. Перспектива победы протестантов испугала, однако, духовных феодалов Юго-Западной Германии, которые опасались проведения у них секуляризации. Максимилиан Баварский воспользовался этим для укрепления лиги и сохранения в своих руках управления ею. В 1614—1615 гг. лига выступает активно в ряде конфликтов протестантов с католиками — в герцогстве Юлих, графстве Клеве, в городах Ахене и Мюльгейме и в других пунктах Рейнской области, расправляясь всюду с протестантами. Иезуиты старались с помощью папы обеспечить своему ставленнику Фердинанду Штирийскому наследование престола в Австрии, Чехии, Венгрии и права на корону «Священной Римской империи». Матвей объявил Фердинанда своим наследником. Фердинанд Штирийский начал открыто нарушать «Грамоту величества» и все гарантированные ею чехам политические и религиозные права. В Чехии стали преследовать протестантов и сторонников политической самостоятельности страны, в том числе и командовавшего чешским войском графа Турна. Для проведения мероприятий, задуманных Габсбургами, в Праге было составлено правительство из десяти «заместителей» («лейтенантов»), противников «Грамоты величества», которые не признавали чешских «дефензоров» и подвергали их репрессиям. Эти реакционные меры Фердинанда и его «лейтенантов» вызвали в Чехии большое возмущение. Во всех слоях общества росла решимость к сопротивлению. Протестантские депутаты чешского сейма собрались 5 мая 1618 г. для выражения резкого протеста императору Матвею против нарушения «Грамоты величества». Когда же Матвей не только грубо отклонил протест, но и объявил выступавших на протестантской ассамблее бунтовщиками, подлежащими наказанию, это вызвало возмущение жителей Праги. В городе собирались вооружённые толпы людей, обсуждавших королевские приказы и требовавших их отмены. Во время переговоров представителей чешского сейма с королевскими «лейтенантами» и их сторонниками из католической знати собравшаяся в Пражском кремле вооружённая толпа потребовала расправы со ставленниками Габсбургов. По старому чешскому обычаю расправы с предателями (получившему название «дефенестрации») двое из «лейтенантов» — Мартиниц и Славата — были выброшены из окна. Первый (чешско-пфальцский) этап Тридцатилетней войны (1618—1624 гг.) Открытая агрессия Габсбургов против Чехии, направленная на ликвидацию всех остатков прав чешского народа и на полное его подчинение, послужила началом Тридцатилетней войны (1618 — 1648 гг.). Акт «дефенестрации» 23 мая 1618 г. означал по существу разрыв Чехии с Австрией. Чешский сейм избрал правительство из 30 директоров, установившее связи с протестантами Венгрии и Австрии и с главой Протестантской унии Фридрихом Пфальцским. Одновременно велись переговоры с моравским ландтагом о восстановлении государственного единства и образовании вместе с Силезией, Верхней и Нижней Лужицами конфедерации по образцу Северных Нидерландов. Идея воссоединения с Чехией пользовалась большим сочувствием в народных массах Моравии, и чешскому войску удалось занять крупнейшие моравские города. Командовавший в Моравии габсбургскими военными силами корыстолюбивый католический чешский магнат Альбрехт Валленштейн, являвшийся сторонником Австрии, был смещён моравским ландтагом. Чешскому правительству удалось укрепить свои собственные военные силы. В августе 1619 г. Фердинанд, незадолго перед коронованием его императором, был объявлен в Чехии низложенным. Ещё раньше из страны были изгнаны иезуиты. Чешское выступление не вылилось в широкое национально-освободительное движение народных масс Чехии и Моравии. Длительная полоса феодальной и общей политической реакции ослабила силы чешского рарода. Чешские дворяне не хотели опереться на народные массы. Свои надежды они возлагали на унию немецких протестантов, «помогавшую» им только обещаниями, и на наёмников, которых вербовал для них полководец унии — кондотьер граф Эрнст фон Мансфельд. Низложив Фердинанда, чешский сейм избрал королём Фридриха Пфальцского, не пользовавшегося популярностью в Чехии и к тому же не имевшего войск. Сопротивление Чехии привело к временному примирению внутренних разногласий в католическом лагере. Достигнуто было соглашение между императором Фердинандом II (1619—1637) и Максимилианом Баварским, главой Католической лиги. Немецким католикам удалось также активизировать испанскую политику, в результате чего австрийскому эрцгерцогу Альбрехту была предоставлена возможность вербовать войска в Испании для борьбы с Фридрихом Пфальцским. Польский король Сигизмунд III также обещал помощь Фердинанду. Соотношение сил перед решающей битвой между Чехией и объединившимся против неё враждебным лагерем было не в пользу чехов. Надежды чехов на Фридриха Пфальцского и на Протестантскую унию не оправдались. После длительных переговоров с Максимилианом Баварским руководители унии договорились с ним о предоставлении друг другу «свободы действий» в Чехии при условии соблюдения статус-кво в самой Германии. Это означало, что уния позволяла войскам Католической лиги расправиться с восставшей Чехией. Результатом этого был разгром чешских военных сил численно превосходившими их войсками противников в битве у Белой Горы 8 ноября 1620 г. Эта битва роковым образом повлияла на соотношение сил и всю ситуацию в Центральной Европе. Чехия оказалась полностью покорённой Габсбургами. Чехия, Моравия, Силезия, Верхняя и Нижняя Лужицы были заняты войсками Фердинанда II. Иезуиты и чиновники Фердинанда II массами казнили чехов. Среди казнённых имелось много государственных деятелей. В 162Э—1621 гг. из Чехии были изгнаны кальвинисты и лютеране. Террор и репрессии сопровождались массовыми конфискациями, в результате которых большая часть недвижимого имущества казнённых и бежавших чехов перешла к католикам, в том числе к наводнившим страну иностранцам, главным образом немцам. В городах и деревнях Чехии было запрещено всякое некатолическое богослужение. Католическая реакция свирепствовала также в Австрии и Германии, где она имела своим результатом обогащение католиков и усиление Габсбургов и Виттельсбахов за счёт мелких княжеств. Фридрих Пфальцский, злосчастный чешский «король одной зимы», бежал в Бранденбург. Он был подвергнут имперской опале, а его звание курфюрстра передано Максимилиану Баварскому. В Пфальце хозяйничали испанцы, которые вместе с войсками лиги продвигались к нидерландской границе. Война в Германии продолжалась. Наёмники Мансфельда, занимавшие Эльзас, также продвигались к Нидерландам, стремясь опередить войска лиги. Силы протестантов распадались. К началу 1624 г. окончательная победа католиков, казалось, была неизбежной. Однако уже в 1621 г. начались крупные крестьянские волнения в Чехии и Австрии. В одном лишь Градецком крае Чехии восстало 6 тыс. крестьян. Одновременно началось крестьянское восстание в Верхней Австрии, вызванное усилением феодального гнёта и грабежами баварских войск. Восстания были подавлены с невероятной жестокостью войсками Валленштейна. Однако они обнаружили таившиеся в народе грозные силы сопротивления. Победа католической реакции стала возможной только благодаря активной роли баварских войск и руководимой ими Католической лиги. Таким образом, успехи католиков вели к углублению противоречий в их собственном лагере. Не подлежало также сомнению, что попытки Испании использовать сложившуюся ситуацию для приобретения баз в Северной Германии с целью восстановления своего господства в Северных Нидерландах вызовут большие осложнения и неминуемо повлекут за собой расширение конфликта. Казнь чешских дворян и горожан в 1621 г. в Праге. Листовка того времени. Второй (датский) период войны (1625—1629 гг.) К 1624 г. военное положение протестантского лагеря Германии было весьма плачевным. Однако усложнившаяся международная обстановка давала протестантским князьям некоторые шансы на успех. Перспектива утверждения Габсбургов в северных районах Германии и на Северном море не только грозила самостоятельности Голландии, но и представляла угрозу интересам как Франции и Англии, так и России и Швеции. Появление австрийцев и испанцев в районе южною побережья Балтийского моря привело бы к их соединению с силами шляхетской Польши, являвшейся тогда форпостом католической реакции на востоке и в то же время противником Швеции и России. Наступление Габсбургов было ещё более опасным для Дании, имевшей территориальные владения в Северной Германии и стремившейся укрепить там свои позиции с целью завоевания господствующего положения на Балтийском море. Дания и Швеция, соперничавшие между собой в борьбе за Балтийское море, сами преследовали в Балтике и в Северной Германии агрессивные цели. Перспектива утверждения в этом районе Габсбургов и Польши представлялась им как угроза появления здесь нового, более сильного соперника, более того — как угроза их собственным территориям. В 1625 г. при активном участии Франции Дания вступила в коалицию с Англией и Голландией. При помощи англо-голландских денежных субсидий датский король Кристиан IV набрал армию, начавшую военные действия на Эльбе против войск Тилли, полководца Католической лиги. В то же время обострившиеся противоречия внутри католического лагеря между Габсбургами и Виттельсбахами задерживали объединение их войск, сражавшихся с датской армией. В немалой степени усилению раздоров в среде католиков содействовал кардинал Ришелье, руководивший политикой Франции с 1624 г. Ришелье считал необходимым в интересах Франции сохранить в Германии положение, установившееся после Аугсбургского мира 1555 г., т. е. состояния равновесия между католическими и протестантскими князьями. Создание в Германии сильной державы во главе с австрийскими Габсбургами, которая действовала бы сообща с агрессивной Испанской монархией, могло, по мнению Ришелье, создать величайшею угрозу Франции, а также серьёзнейшее препятствие французской политике в Северной Италии и в отдельных пунктах Западной Германии. Ришелье считал поэтому, что католическая Франция заинтересована в сохранении в Германии сильных протестантских княжеств, противостоящих Габсбургам. Готовясь нанести решающий удар гугенотам во Франции, Ришелье одновременно старался дипломатическими манёврами помешать объединённым действиям других католических государств. Агенты Ришелье в Германии вели секретные переговоры при дворах мелких князей. Одновременно они дали понять Максимилиану Баварскому, что Франция готова оказать дому Виттельсбахов поддержку в достижении им более высокого положения в империи; однако в том случае, если Бавария будет помогать Испании, Франция вместе с Англией выступит на поддержку Пфальца. Оторвать Баварию и Католическую лигу от Испании Ришелье не смог, но ему удалось усилить разлад между Баварией и Австрией. Для того чтобы сохранить возможность ведения самостоятельной политики и не зависеть от Баварии, Фердинанду II нужна была особая армия для борьбы с Данией и её союзниками. Валленштейн предложил Фердинанду образовать такую армию без особых расходов со стороны императора. Военная «система» Валленштейна заключалась в том, что армия должна сама себя содержать путём беспощадного ограбления населения той местности, где она находится. Фердинанд принял предложение Валленштейна и предоставил ему для постоя и муштры солдат несколько округов в Чехии, а затем в Швабии и Франконии. «Валленштейновская саранча» (так назвал Маркс армию Валленштейна) грабила и опустошала Чехию и районы Юго-Западной и Средней Германии. С крестьян и горожан этих мест брались такие огромные контрибуции, что их хватало не только на покрытие военных расходов, но и на обогащение Валленштейна и его офицеров. Подобное положение стало возможным вследствие господствовавшей в этих землях свирепой феодальной реакции и политического террора. Валленштейновская армия сделалась орудием самого жестокого подавления малейшей попытки сопротивления со стороны крестьян. Протестантские феодалы, сами заинтересованные в усилении феодального нажима, не вели достаточно решительной борьбы с этой армией. Только в такой обстановке «система» Валленштейна могла иметь успех в качестве инструмента политики Фердинанда II. Максимилиан Баварский и Католическая лига были недовольны образованием этой всецело зависимой от императора армии, которая по пути своего следования на север для борьбы с датчанами все более усиливалась за счет банд наемников, жадных до грабежей. Между Валленштейном и Тилли возникли раздоры. Тем не менее в ходе военных действий в 1627— 1628 гг. католики всюду одержали верх. Неудача постигла Валленштейна лишь при осаде Штральзунда, в обороне которого участвовали и шведы. В остальных районах союзники Дании из немецких протестантских князей оказались ненадежными, нередко они прямо предавали Кристиана IV. Войска Валленштейна заняли всю Северную Германию. В обстановке феодальной и католической реакции победами валленштейновской армии могли воспользоваться не только австрийские, но и испанские Габсбурги. Валленштейн. Портрет работы А. Ван-Дейка. Такой исход событий был крайне нежелателен не только для других государств Европы, но и для самих католических князей Германии. Угрожая созданием новой коалиции против Габсбургов, Ришелье, поддерживавший связь с Максимилианом Баварским, заставил Фердинанда II и Валленштейна отказаться от плана вторжения на Шотландский полуостров. Но Франция, в которой победа над гугенотами еще не была закреплена, не могла активно вмешаться в войну. Швеция не обладала достаточными средствами для ведения военных действий в Германии. Габсбурги этим воспользовались. Заключенный весной 1629 г. мир в Любеке на условиях восстановления статус-кво и отказа Дании от дальнейшего вмешательства в дела Германии явился торжеством Габсбургов и Валлешнтейна. Для закрепления господства Валленштейна в Северной Германии, рассматривавшейся как исходный пункт дальнейшей наступательной политики в районах северных морей, Фердинанд II «подарил» ему герцогство Мекленбургское. Фердинанд II и Валленштейн спешили использовать результаты своей победы и лишить протестантских князей и города почти всех имуществ, полученных в результате Реформации. После заключения Любекского мира 6 марта 1629 г. был издан «Реституционный (т. е. восстановительный) эдикт», по которому все секуляризованные после 1552 г. имущества архиепископств, епископств, монастырей и церквей должны были быть отняты у протестантов и возвращены католикам. Восстанавливались также все привилегии и судебная власть епископов. Приведение эдикта в исполнение поручалось императорским комиссарам, действовавшим под охраной солдат, и притом, вопреки имперской традиции, без всякого решения рейхстага. Однако торжество католиков не было прочным. Прежде всего потерпела неудачу попытка сделать армию Валленштейна орудием великодержавной политики Габсбургов. Противники Габсбургов в Католической лиге, возглавляемые Максимилианом Баварским, активно поддерживали сношения с Ришелье, который вёл секретные переговоры и с протестантскими князьями, а также всемерно поощрял шведского короля Густава II Адольфа к вторжению в Германию. Дальнейшее обострение борьбы между княжескими группировками в католическом лагере привело к тому, что под давлением своих противников Фердинанд вынужден был в 1630 г. дать Валленштейну отставку. Любекский мир мог быть только временным. Утверждение Габсбургов в Северной Германии представляло смертельную опасность для Голландии. Этого не могли допустить Франция, Англия и Швеция. Сами инициаторы Любекского мира из антигабсбургского лагеря смотрели на этот мир как на передышку, необходимую для подготовки к дальнейшей борьбе. В обстановке реакции, сопровождавшейся вымогательствами и грабежами наёмных армий обоих лагерей, в разных местах Германии и Австрии началось оживление крестьянской борьбы. В Чехии крестьянское движение приняло широкий размах; славные традиции революционной борьбы чешского народа против собственных панов и чужеземных поработителей не были забыты. Движение развернулось и во владениях самого Валленштейна в Чехии, приобретённых им путём скупки конфискованных после 1620 г. имений. Роль России на первых этапах войны Россия поддерживала антигабсбургский лагерь уже в самом начале европейского конфликта. В правительственных кругах России серьёзно обсуждался вопрос об активном участии в войне. В 1621 г. русское правительство потребовало от Польши официального признания Михаила Фёдоровича царём России, указав, что в дальнейшем польская политика непризнания приведёт к войне. В это время с Польшей уже воевали Турция и Швеция. Дипломаты стран антнгабсбургского лагеря, особенно Голландии и Швеции, старались ускорить вступление и России в войну против Польши. Русское правительство в принципе считало необходимым использовать сложившуюся ситуацию, но данный момент не представлялся ему подходящим для активного военного выступления. Россия на весьма льготных условиях снабжала страны антигабсбургского лагеря хлебом и селитрой, в которых они остро нуждались. Так, если в 1622—1625 гг. русское правительство выдавало разрешения на вывоз хлеба только англичанам и голландцам, то после 1625 г. первое место в вывозе русского хлеба занимает Дания, а затем Швеция. В 1626—1629 гг. Дания вывозила из России хлеб в большом количестве беспошлинно и по весьма низким ценам. После подписания Любекского мира предпочтение и льготы по вывозу из России хлеба переходят к Швеции. Точно так же русское правительство выдавало разрешения на вывоз селитры тем странам, которые занимали в то время ведущее место в войне против Габсбургов. Третий (шведский) период войны (1630—1635 гг.) После Любекского мира австрийские и испанские Габсбурги вырабатывали планы установления в Европе своей политической гегемонии, направленные на то, чтобы воспрепятствовать процессу образования и укрепления национальных государств. Габсбурги стремились превратить многие страны в объект грабежа и финансового вымогательства со стороны феодально-католических государств Австрии и Испании. Исходным пунктом реализации этих планов должна была сделаться Северная Европа. Под предлогом восстановления там католицизма испано-австрийские Габсбурги намеревались подчинить Скандинавию и захватить в свои руки контроль над балтийской торговлей. Этим был бы нанесён решающий удар буржуазной Голландии и была бы создана угроза Англии и Франции. Католическая Польша должна была одержать верх над Швецией, а затем стать орудием габсбургской политики в Восточной Европе. Однако эти реакционные проекты, не имевшие под собою реальных оснований, были расстроены теми государствами, против которых они направлялись. Активно выступила Швеция, усматривавшая в планах Габсбургов угрозу не только своим собственным планам господства на Балтийском море, но и своей политической самостоятельности. Летом 1630 г. Густав II Адольф высадил войска в Померании и вступил в переговоры с крупнейшими лютеранскими князьями — курфюрстами бранденбургским и саксонским о совместных военных действиях против Австрии. Швеция не имела тогда собственных средств для ведения большой войны против испано-австрийских Габсбургов. Её выступление оказалось возможным и было ускорено благодаря дипломатической поддержке и материальной помощи России и Франции. Россия оказала содействие Швеции в прекращении польско-шведской войны и обещала Швеции поставлять хлеб, селитру и другие товары для её армии. Денежные субсидии Густав Адольф начал получать от Франции. Заключённое с Польшей в Альтмарке перемирие позволило Швеции начать военные действия в Германии. Высадившаяся в Германии шведская армия состояла в своей основной части из лично свободных крестьян — держателей государственных земель, обязанных военной службой, и обладала лучшими боевыми качествами, чем наёмные грабительские армии Габсбургов и Католической лиги. Густав Адольф создал более гибкий боевой порядок, заменив громоздкие полки небольшими мушкетёрскими полками (в 1300—1400 человек), вооружёнными улучшенным огнестрельным оружием. Вес пушек был значительно уменьшен. Всё это позволило ему придерживаться наступательной тактики, быстро перебрасывать свои войска на новое место и сосредоточивать на поле сражения основные военные силы. Однако для решающей победы этих преимуществ было недостаточно. Главное значение имел вопрос о выборе Швецией союзников в Германии, где создалась сложная ситуация. Внутри каждого из двух борющихся лагерей Германии были глубокие противоречия; в протестантском лагере боролись между собой кальвинисты и лютеране, а в католическом — Габсбурги и князья из Католической лиги. Страдавшая от гнёта императорской власти и иезуитов Чехия была очагом назревавшего восстания, в ряде мест империи, особенно в Австрии и Верхней Швабии, вспыхивали крестьянские восстания значительной силы. За действиями шведского короля зорко следил его «покровитель» Ришелье, который ставил ему препятствия всякий раз, когда шведская политика шла вразрез с французской. Ришелье не хотел ни реализации далеко идущих планов Швеции, ни победы немецких протестантов. Цель политики Ришелье, опиравшегося в Германии то на один, то на другой из борющихся лагерей, заключалась в том, чтобы Германия оставалась раздробленной и враждующие между собой протестантские и католические князья ориентировались на Францию и зависели от неё. В тот момент, когда войска Густава Адольфа вступили в Померанию, находившиеся там солдаты императорской армии грабили крестьянское население и вообще вели себя, как в завоёванной стране. Густав Адольф, захватив Померанию, прекратил эти солдатские грабежи. Это обстоятельство могло бы ему обеспечить благоприятную обстановку в Германии при его дальнейшем продвижения на юг. Однако лютеранские князья не хотели полного поражения католиков, рассчитывая, что противоречия между Католической лигой и Фердинандом II дадут им возможность занять равное с Габсбургами положение в империи и устранить вредные для них последствия «Реституционного эдикта». Поэтому крупнейшие лютеранские князья — курфюрсты бранденбургский и саксонский вели по отношению к шведскому королю, добивавшемуся контакта с ними, двойственную политику. Будучи формально союзниками Густава Адольфа, они не только не помогали ему, но, наоборот, чинили препятствия и замедляли его продвижение через их владения. Командовавший саксонскими войсками Арним находился в прямой связи с Фердинандом. Только после того, как войска Тилли, перешедшего от Максимилиана Баварского к Фердинанду на должность главнокомандующего имперской армией, вторглись в Саксонию и подверхли её грабежу, саксонский курфюрст соединил свою армию с войсками Густава Адольфа. 7 сентября 1631 г. шведский король нанёс Тилли решительное поражение при Брейтенфельде, под Лейпцигом. Но и здесь саксонские войска рассеялись в самом начале битвы, а сам курфюрст бежал. Сражение, таким образом, выиграли одни шведы. План Густава Адольфа заключался в том, чтобы объединить немецких протестантских князей на почве борьбы против «Реституционного эдикта». С этой целью он заключил союз с кальвинистскими городами Юго-Западной Германии и отправился со своим войском через Тюрингию во Франконию. Направив Арнима с саксонской армией в Чехию, Моравию и Силезию, шведский король стремился создать угрозу наследственным землям Габсбургов и вместе с тем предотвратить использование Чехии и Моравии Габсбургами для создания новой валленштейновской армии. Однако в то время как шведы заняли всю Франконию и Франкфурт-на-Майне, лютеранские курфюрсты тайно действовали против Густава Адольфа. Вторгшийся в Чехию Арним оставил нетронутыми огромные владения Валленштейна и поддерживал с ним связь. Немало помешал успехам Швеции и Ришелье: поддерживая борьбу немецких протестантов против католиков, он вёл тайные переговоры с Максимилианом Баварским и духовными князьями. Осада и взятие Магдебурга войсками Тилли в 1631 г. Гравюра М. Мериана В апреле 1632 г. Фердинанд II вновь назначил Валленштейна верховным командующим войсками. На средства, награбленные в Чехии, Валленшгейн создал новую армию. Арним не препятствовал ему, а, наоборот, тайно действовал с ним заодно против Густава Адольфа. В эго время в Верхней Швабии, в Австрии и Чехии имели место крупные крестьянские восстания, помешавшие Густаву Адольфу проникнуть в Австрию. Преследуя Валленштейна, Густав Адольф появился в ноябре 1632 г. в Саксонии. В битве под Люценом он погиб. Однако его армия одержала победу и заставила Валленштейна бежать в Чехию. После гибели Густава Адольфа шведская политика, которой руководил граф Оксеншерна, в большей степени подчинилась влиянию Ришелье. В 1633 г. происходили переговоры шведов и французов с Валленштейном. Ввиду того, что Валленштейн не всегда информировал Фердинанда II о ходе этих переговоров, он вызвал подозрения императора в том, что действует по собственным планам. В феврале 1634 г. Валленштейн был убит подосланными к нему офицерами императора. В 1634 г. военные действия развернулись на территории между Дунаем и Майном. Испанские войска, направившиеся из Италии в Нидерланды, сконцентрировались при Нердлингене. Битва под Нердлингеном 6—7 сентября между шведскими и испано-имперскими войсками закончилась поражением шведов, покинутых саксонскими «союзниками». Испанские войска начали опустошать территорию протестантских князей в Западной Германии. Значение русско-польской войны 1632—1634 гг. в истории Тридцатилетней войны Русско-польская война 1632—1634 гг. за Смоленск оказала несомненное влияние на ход Тридцатилетней войны. Открытию Россией военных действий против Польши в 1632 г. предшествовал длительный период переговоров правительства Михаила Фёдоровича с Густавом Адольфом о совместной войне против Польши. Густав Адольф обязался выставить войска, которые выступят против Польши с запада вслед за началом военных действий русских войск на востоке. Россия же взяла на себя полное содержание этого шведского корпуса. Предстоявшая война за Смоленск рассматривалась, таким образом, в этих переговорах как часть общего плана борьбы с габсбургским лагерем в этот самый критический момент европейской войны — когда на поле боя вновь появились полки Валленштейна. Однако после того, как русские войска начали военные действия, Швеция под разными предлогами откладывала подписание союзного договора с Россией. Граф Оксен-шерна, используя русско-польскую войну, оттягивавшую силы Польши на восток, не желал выполнять данные Густавом Адольфом обязательства об активном участии в этой войне. Смоленская война окончилась неудачно для России. В то же время эта война облегчила Швеции её борьбу с новой армией Валленштейна, а Франции — подготовку к активному вступлению в войну после поражения шведской армии при Нердлингене в сентябре 1634 г. Четвёртый (франко-шведский) период войны (1635—1648 гг.) В 1635 г. саксонский курфюрст, а затем мекленбургский герцог, бранденбургскин курфюрст и ряд других лютеранских князей и городов заключили мирный договор с императором. Напуганная возможностью усиления Габсбургов, Франция открыто вступила в войну. Французская армия начала военные действия против Габсбургов в Германии, в Нидерландах, в Италии и в Испании, но главным театром военных действий продолжала оставаться Германия, которая разорялась и опустошалась чужими и «своими» армиями. Один из участников войны в период 1635—1648 гг., служивший в императорском войске, Гриммельсгаузен, дал в романе «Чудаковатый Симплициссимус» описание грабежей, насилий и бедствий, причинённых немецкому народу всеми действовавшими на его земле армиями. Автор даёт описание города Гельнгаузена вскоре после Нерд-лингенской битвы. «Городские ворота были отперты, частью, впрочем, сожжены, частью завалены мусором. Я вошёл в город, но не встретил ни одного живого человека. Зато улицы были завалены мёртвыми; некоторые были раздеты догола, на других были оставлены рубашки. Мне стало страшно...» В другом месте он описывает поездки наёмных солдат в деревни «за фуражом». «Во время этих поездок мы с большими трудностями и опасностью для жизни налетали на деревню, забирали, что возможно, мучили и грабили крестьян. Если же беднягам это приходилось не по вкусу, либо они были настолько дерзки, чтобы протестовать (как это, впрочем, довольно часто случалось в Гессене), то их убивали или поджигали их дома...» Убийство Валленштейна в Эгере 25 февраля 1634 г. Гравюра на дереве второй половины XVII в. К главным участникам войны против Габсбургов — Франции и Швеции (союз между которыми был возобновлён в 1635 г.) — присоединились Голландия, Мантуя, Савойя и Венеция. Перевес антигабсбургской коалиции определился уже в первые годы этого этапа войны, хотя решающие победы были одержаны союзниками позднее. Руководящую роль в коалиции в последний период войны играла Франция. Как Ришелье, так и его преемник Мазарини старались, чтобы в результате войны все политические выгоды достались Франции. Мазарини следил за политикой Швеции, направляя её по выгодному Франции руслу. В то же время Швеция, стремившаяся к установлению своего господства в районе Балтийского моря, вступила в войну с Данией, которая длилась около двух лет (1643—1645). Мазарини, заинтересованный в прекращении этой войны и освобождении главных сил Швеции для борьбы с Габсбургами, содействовал шведскому правительству в заключении мира, по которому Швеция получила острова Эзель и Готланд и тем самым укрепила свои позиции на Балтийском море. Вместе с тем цель французской политики заключалась в том, чтобы помешать тесному контакту шведов с немецкими протестантами. Для проведения своей политики Мазарини не останавливался и перед тем, чтобы ставить преграды французскому же командованию. Летом 1646 г. французскому маршалу Тюренну удалось в результате искусно проведённого похода соединиться со шведами и создать угрозу австрийским наследственным землям и Чехии. Однако Мазарини не хотел допустить ни крупной победы шведов, ни торжества их протестантских союзников в Германии. Мазарини вступил с Максимилианом Баварским в переговоры, закончившиеся заключением сепаратного мира. Хотя военные действия скоро возобновились, заключённый мир всё же задержал на некоторое время занятие Чехии шведской армией. После нанесённых императорским войскам тяжёлых поражений и возникшей угрозы захвата австрийской столицы — Вены Фердинанд III (16й7—1657) вынужден был принять продиктованные ему тяжёлые для Германии условия мира (1648 г.). Вестфальский мир Условия Вестфальского мира, положившего конец Трицатилетней войне и внёсшего значительные изменения в карту западноевропейских государств, содержатся в двух мирных договорах — в договоре между Швецией, императором и протестантскими немецкими князьями, заключённом в городе Оснабрюке, и в договоре с Францией, заключённом в Мюнстере (24 октября 1648 г.). Оба эти города расположены в Вестфалии, откуда и самое название«Вестфальский мир». В Вестфальском мире, так же как и в самом ходе Тридцатилетней войны, нашла выражение политическая слабость Германии, в которой распоряжались князья, разделённые на два лагеря и соперничавшие между собой ради своих частных интересов. Добиваясь расширения своих владений, князья отнюдь не заботились о государственных интересах своей страны и целостности её территории и шли на прямую измену, вступая в сделки с иностранными государствами, питавшими агрессивные намерения по отношению к землям самой Германии. Так, Германия сделалась ареной длительной и опустошительной войны, вызванной главным образом корыстными интересами крупных немецких князей и великодержавной политикой Габсбургов, связанных с папством и другими реакционными силами Европы. После же окончания войны Швеция и Франция, нанёсшие в последние её годы поражение силам габсбургской коалиции, вступили в сделку с немецкими князьями, действовавшими вопреки политическим интересам Германии. По условиям Вестфальского мира Швеция получила всю Западную Померанию (Поморье) с островом Рюгеном, а в Восточной Померании город Штеттин и ряд других пунктов. К Швеции перешли остров Волин, Померанский залив со всеми городами на его берегах, а также, в качестве «имперского лена», — архиепископство Бремен, епископство Верден (на Везере) и город Висмар. Под контролем Швеции оказались почти все устья судоходных рек Северной Германии. Швеция, таким образом, стала господствовать на Балтийском море. Франция получила Верхний и Нижний Эльзас, Зундгау и Хагенау с оговоркой о том, что Страсбург и ряд других пунктов в Эльзасе формально оставались в составе империи. Империя официально заявила о своём согласии на переход к Франции занятых ею ещё в 1552 г. епископств Мец, Туль и Верден (на Маасе). Европа 1648 г. Голландия и Швейцария получили международное признание как самостоятельные государства. Некоторые германские княжества, в частности Бранденбург, увеличили свои владения за счёт ряда епискодств, аббатств и других мелких суверенов империи. Самым тяжёлым для Германии условием Вестфальского мира было закрепление её политической раздробленности. Германским князьям разрешалось заключать союзы между собой и с иностранными державами и вести свою самостоятельную внешнюю политику. По словам Энгельса, Европа гарантировала немецким князьям по Вестфальскому миру «...право на мятеж против императора, междоусобную войну и измену отечеству»( «Архив Маркса и Энгельса»), т. X, стр. 345. ). Политический упадок Германии, определившийся уже в XVI в., усугубился затем экономическим упадком конца XVI — начала XVII в. Тридцатилетняя война была новым звеном в длинной цепи бедствий немецкого народа, от которых больше всех пострадали разбитые и порабощённые крестьяне. «В течение целого поколения, — писал Энгельс о результатах Тридцатилетней войны, — в Германии вдоль и поперек хозяйничала самая разнузданная военщина, какую только знает история. Повсюду налагались контрибуции, совершались грабежи, поджоги, насилия и убийства. Больше всего страдал крестьянин там, где в стороне от больших армий действовали на свой собственный страх и риск и по своему произволу мелкие вольные отряды, или, вернее, мародёры. Опустошение и обезлюдение было безгранично. Когда наступил мир, Германия оказалась поверженной — беспомощной, растоптанной, растерзанной, истекающей кровью; и в самом бедственном положении был опять-таки крестьянин»)( Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии. Приложения, стр. 126. ). После Тридцатилетней войны крепостное состояние разорённого немецкою крестьянства стало распространяться на всю страну. Война между Францией и Испанией закончилась Пиренейским миром 1659 г. Границы Франции, получившей Руссильон, были расширены на юге до Пиренейского хребта. На северо-востоке к Франции перешли Артуа и некоторые другие районы испанских Нидерландов, а также часть Лотарингии. После провала попытки создания мировой «христианской» империи под эгидой испано-австрийских Габсбургов ведущую роль в международных отношениях в Европе начали играть централизованные феодальные государства, развивавшиеся на национальной или многонациональной основе. Самыми могущественными из них сделались Россия в Восточной Европе и Франция на Западе. Как одно из многонациональных государств Европы развивалась и крепла также Австрия. После Вестфальского мира изменилось соотношение сил между европейскими государствами и Османской империей. Изменила своё отношение к ней Франция, которая уже гораздо меньше нуждалась в поддержке турок. Во второй половине XVII в отдельными и объединёнными действиями европейских государств были нанесены туркам крупные поражения, подорвавшие в значительной степени их военное могущество. Отражение событий Тридцатилетней войны в немецкой литературе Тридцатилетняя война, глубоко потрясшая Германию, наложила трагический отпечаток на всю культурную жизнь страны. Великое разорение городов и сёл, упадок бюргерства, разгул феодальной реакции порождали в широких общественных кругах чувство глубокого уныния, страха перед завтрашним днём, нередко просто отчаяния. Поэты искали спасения в религиозном отречении, в погружении в мистическое небытие (Ангелус Силезиус). Многим жизнь рисовалась юдолью страданий, запутанным лабиринтом, из которого нет выхода. Однако передовые писатели горячо протестовали против затянувшейся бойни, мечтали о мире и творческом труде, говорили суровую правду о народных бедствиях. К числу этих писателей принадлежал Мартин Опиц (1597—1639), глава так называемой Первой силезской школы поэтов, объединявшей сторонников немецкого учёного классицизма. Несмотря на то, что Опиц требовал, чтобы литература описывала «явления не в том виде, в каком они являются, но в том виде, в каком они могли бы быть или должны были быть» («Книга о немецкой поэзии», 1624 г.), он сам в ряде своих лучших произведений смело касался кровоточащих язв современной немецкой жизни. Так, в обширной поэме «Песни утешения среди бедствий войны» (1621 — 1633 гг.) он полным голосом говорил о жестокой войне, не скрывая бедствий, обрушившихся на немецкий народ. В годы опустошительной войны он прославлял долгожданный мир. Для Опица мир и национальное единение являлись самым высоким благом. Однако как достичь их — Опиц не знал. Не знали этого и другие немецкие писатели того времени. Патриотом, скорбевшим об упадке Германии, был ученик Опица Пауль Флемминг (1609—1640), один из наиболее талантливых немецких лирических поэтов XVII в. Воспевая кипение страстей, утехи любви, «солнце радости и радость солнца», либо меланхолически твердя о тщете всего земного, Флемминг в то же время с глубокой болью писал о страданиях «любимой отчизны», которую почти невозможно узнать, так изменило горе её облик («Господину Олеарию», 1636 г.), так искромсала, разорила, опустошила её война («Ода на новый 1633 год»). Вместе с посольством герцога Голштинского Флемминг в 1633 и 1636 гг. посетил Россию. Свои русские впечатления он отразил в ряде стихотворений, частично напечатанных участником экспедиции Адамом Олеарием в его книге «Новое описание путешествия на Восток» (1647 г.). Флемминг восхваляет красоту «златоглавой Москвы», знакомит немецких читателей с волжскими сказаниями и легендами, пишет с большой теплотой о простых русских людях, пленивших его своим трудолюбием. К школе Опица примыкал и выдающийся поэт-сатирик Фридрих фон Логау (1605—1655), автор многочисленных эпиграмм. Горячо протестуя против разорительной войны, Логау смело обличал преступления господствующих сословий, повинных в страшных бедствиях, переживаемых Германией. Он клеймил князей, помышляющих только о своих мелких интересах и совершенно безразличных к судьбам страны и народа. Его сатира поражала придворных и дворян, кичащихся знатностью рода. Он поднимал свой голос против невыносимого феодального гнёта, против бесконечных поборов, от которых стонут города и сёла. Сатирические мотивы звучали и в творчестве ряда поэтов силезской школы (Векерлин, Рист и др.). В сатирические тона окрашен немецкий нравоописательный роман И. М. Мошероша (1601—1669) «Диковинные и истинные видения Фаландера из Зиттевальда» (1640—1643), в котором широко изображена жизнь Германии военного времени. Герой романа в поисках справедливости проходит по самым различным местам. Однажды он в силу обстоятельств становится солдатом и наблюдает бесчинства одичавшей военщины. Солдаты на его глазах всячески угнетают, грабят, пытают мирных жителей. Повсюду шныряют шайки хищных мародёров. От них нет спасения ни в сёлах, ни в замках, ни в монастырях. Сожжённые и разграбленные дома, трупы людей и животных встречаются на каждом шагу (глава «Солдатская жизнь»). С большой силой рисует Мошерош великую трагедию Германии. Он скорбит о страданиях народа, поднимает свой голос против ужасной войны, которая разоряет страну, физически и духовно калечит немецкий народ. Обличает он также паразитизм и моральное одичание немецкого дворянства, нападает на княжеский деспотизм, сетует по поводу того, что многие немцы утратили чувство своего национального достоинства. Отвергая искусство суетное, лживое, льстивое, Мошерош требует от художников суровой жизненной правды. Произведения Мошероша и других передовых немецких писателей первой половины XVII в. свидетельствовали о том, что среди лучших людей Германии жил протест против уродливых условий немецкой жизни и прежде всего против опустошительной войны, которая ввергла страну в пучину жестоких бедствий. Глава XXXIII. Развитие естествознания в Западной Европе в XVI и первой половине XVII в.В XVI и особенно в первой половине XVII в. в развитии науки наступает коренной перелом. В ходе упорной борьбы со схоластикой и религиозным мировоззрением вырабатываются новые, научные методы исследования явлений природы и делаются открытия, заложившие фундамент для всего последующего развития естествознания. Причины развития естествознания в европейских странах в XVI и первой половине XVII в. Наступление новой эры в изучении человеком окружающего его материального мира было подготовлено глубокими социальными сдвигами, которые в дальнейшем привели к победе капитализма. Переворот в естествознании был непосредственно связан с подъёмом общественного производства и материальной культуры вообще. Потребности растущего производства стимулировали развитие науки. Развитие обрабатывающей и добывающей промышленности, многочисленные изобретения и усовершенствования на транспорте, в строительном деле, военной технике, накопившиеся к XVI в., дали громадный запас новых фактов для наблюдений естествоиспытателя и послужили толчком к теоретической разработке многих научных вопросов. Всё более широкое применение некоторых механизмов (водяное колесо, часы), изобретение огнестрельного оружия, развитие строительной техники, горного дела — всё это расширило круг доступных изучению явлений из области механики и настоятельно требовало решения некоторых задач механики и математики; например, практические потребности артиллерийского дела требовали определения траектории полёта ядра при стрельбе из пушки и тем самым толкали мысль учёного к изучению законов падения и движения тел вообще. Создание более сложных гидротехнических сооружений способствовало разработке гидростатики и гидродинамики; дальние морские плавания содействовали развитию астрономии (особенно в связи с разработкой астрономических методов определения долготы); применение компаса влекло за собой исследование явлении магнетизма, а линз для очков — явлений преломления света; успехи красильного дела, металлургии, медицины (изобретение новых лекарств) приводили к накоплению новых знаний в области химии и т. д. Алхимики в своей лаборатории. Гравюра на дереве Г. Вейдница. Вместе с тем подъём материального производства вооружил естествоиспытателя новыми орудиями и средствами научной работы. Совершенствование ремесленной техники подготовило изобретение в XVI—XVII вв. многих насущно необходимых для развития наук точных приборов. В это время появляются более совершенные часы, изобретаются микроскоп и телескоп (начало XVII в.), открывшие перед человеком целый новый мир неведомых ему до тех пор явлений, появляются (к середине XVII в.) такие необходимые для физики приборы, как термометр, гигрометр, ртутный барометр. Громадную роль сыграла замена пергамента, изготовлявшегося из кожи, бумагой и введение книгопечатания (XV в.). Книга, отпечатанная на бумаге, была неизмеримо дешевле прежних пергаментных рукописей. Поэтому её появление означало подлинный переворот в области распространения научных знаний и обмена ими. Перелом в развитии наук о природе был связан также с изменениями в области общественных отношений и общественной идеологии, обусловленными в конечном счёте теми же сдвигами в материальном производстве. В связи с разложением феодальных отношений и развитием капиталистических в европейских странах складывается новое мировоззрение,появляется новый тип человека, с иными духовными запросами и идеалами. Это новое мировоззрение было глубоко враждебно феодально-церковной культуре, освящавшей и поддерживавшей отжившие общественные порядки. Представители новой идеологии вели беспощадную войну со схоластикой, подчинявшей разум религии. Расшатывание религиозного миросозерцания и утверждение новой культуры означало падение преград, которые стояли до тех пор на пути дальнейшего научного прогресса. Ум человека начал освобождаться от подавляющего его мёртвого груза религиозных предрассудков, от воспитываемой со школьной скамьи привычки полагаться не на собственные наблюдения, а на признанные в схоластической «науке» авторитеты. Возникают условия, благоприятствующие созданию естествознания, свободного от недостатков средневековой схоластики и основанного на опыте. Развитию науки в Западной Европе XVI—XVII вв. способствовали и великие географические открытия конца XV — XVI вв. Они впервые на опыте показали человеку, что земля имеет шарообразную форму, дали громадный запас новых фактов по многим научным дисциплинам (астрономия, геология, ботаника, зоология и т. д.) и оказали величайшее революционизирующее влияние на научную мысль вообще. Следовавшие одно за другим открытия новых морских путей, океанов, неведомых до сих пор земель обнаружили, как неполны, а подчас и прямо ошибочны были знания представителей схоластической учёности, как много старых мнений и представлений должно быть отвергнуто и заменено новыми. Значительную роль сыграло также то обстоятельство, что в результате энергичной деятельности гуманистов европейские учёные несравненно лучше познакомились с классическими произведениями античных писателей. Наряду с переводами на латинский и другие языки стали теперь появляться издания греческих подлинников. Особенное значение имело более близкое ознакомление с трудами великих учёных эллинистической эпохи (Эвклид, Архимед, Аполлоний и др.), в большинстве случаев забытыми или же остававшимися во многом непонятыми в средние века. Характерно для эпохи, что многие учёные совмещали в одном лице занятия естествознанием и гуманитарными науками. Переворот в области естественных наук представлял собой, таким образом, результат глубоких изменений во всём строе общественной жизни западноевропейских стран того времени. Отмечая эту связь зарождения естествознания с ломкой старых общественных отношений, Ф. Энгельс писал: «Современное естествознание, — единственное, о котором может итти речь как о науке, в противоположность гениальным догадкам греков и спорадическим, не имеющим между собою связи, исследованиям арабов, — начинается с той грандиозной эпохи, когда бюргерство сломило мощь феодализма, когда на заднем плане борьбы между горожанами и феодальным дворянством показалось мятежное крестьянство, а за ним революционные предшественники современного пролетариата, уже с красным знаменем в руках и с коммунизмом на устах, — с той эпохи, которая создала в Европе крупные монархии, сломила духовною диктатуру папы, воскресила греческую древность и вместе с ней вызвала к жизни высочайшее развитие искусства в новое время, которая разбила границы старого мира и впервые, собственно говоря, открыла землю. Это была величайшая из революций, какие до тех пор переживала земля. И естествознание, развившееся в атмосфере этой революции, было насквозь революционным, шло рука об руку с пробуждающейся новой философией великих итальянцев, посылая своих мучеников на костры и в темницы»( Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 152. ). Развитие астрономии Первой отраслью естествознания, в которой проявился новыи научный дух и сделаны великие открытия, была астрономия. В предшествующий период в Западной Европе, а также в передовых для своего времени странах Востока господствовала геоцентрическая теория (от греческого гэ — земля), созданная ещё в античную эпоху. Согласно этой теории в центре мира находится неподвижная Земля. Вокруг неё в определённой последовательности обращаются Луна, Солнце, планеты и, наконец, звёзды. Вселенная считается конечной и имеющей форму сферы, центром которой является Земля. Основные принципиальные положения этой системы мира были сформулированы ещё Аристотелем, однако её подробная математическая разработка дана позднейшими античными учёными, особенно Гиппархом (II в. до н.э.) и Птолемеем (II в. н. э.). Астрономические наблюдения, производившиеся в средние века, не укладывались в рамки геоцентрической системы. Для объяснения с точки зрения этой системы движений планет приходилось создавать сложные и искусственные построения, что всё же не давало возможности точно предсказать положение планет на небе. Однако выводы о ложности геоцентрической системы из этих наблюдений сделаны не были. Мысль о центральном положении Земли во Вселенной вполне соответствовала христианским мифам, согласно которым Земля была центром мироздания, местом действия описываемых в Библии и Евангелии мифических событий. В связи с этим католическая церковь сделала геоцентрическую теорию одним из краеугольных камней своей системы взглядов. Для того чтобы отвергнуть геоцентрическую теорию, недостаточно было поэтому преодолеть силу непосредственных чувственных представлений о неподвижности Земли и сделать правильные выводы из астрономических наблюдений; для этого нужно было отвергнуть признанное католической церковью учение, восстать против авторитета церкви. Пока господствовала феодально-церковная культура, лишь отдельные мыслители в общей форме выражали сомнение в правильности геоцентрической теории. Когда, однако, в XVI в. мысль учёного начала освобождаться от гнёта схоластики и богословия, создаются, наконец, условия для критики этого учения и замены его новыми, находящимися ближе к истине воззрениями. Человеком, смело сделавшим, наконец, научные выводы из астрономических наблюдений и отвергнувшим геоцентрическую теорию, был польский учёный Николай Коперник (1473—1543). Трудности, возникающие при объяснении движений небесных тел с точки зрения геоцентрической теории, вызывали у Коперника сомнения в её правильности. Он решил сделать попытку объяснить эти движения при помощи высказанного ещё некоторыми античными астрономами предположения о том, нто Земля вместе со всеми планетами обращается вокруг неподвижного Солнца (гелиоцентрическая система, от греческого гелиос — солнце). Сделав эту попытку, Коперник убедился, что гелиоцентрическая теория лучше объясняет астрономические явления, и, очевидно, уже около 1507 г. пришёл к выводу о её правильности. Все последующие годы своей жизни он посвятил подробной разработке своих новых взглядов, изложенных в его знаменитом труде «Об обращении небесных кругов» («Dе rеvolutionibus оrbium сое1еstium»). В течение многих лет Коперник не решался опубликовать свою книгу, опасаясь открыто выступить против господствовавших астрономических воззрений, санкционированных католической церковью. Книга Коперника вышла в свет только в 1543 г., и первый печатный её экземпляр был получен им в день его смерти. Титульный лист издания сочинений Николая Коперника. 1543 г. Значение работы Коперника в истории науки огромно. Хотя гелиоцентрическая теория зародилась ещё в античном мире, однако она представляла собой тогда всего лишь предположение, лишённое обоснования и отверхаемое подавляющим большинством крупных учёных. Поэтому Коперник фактически впервые подробно развил и обосновал научный взгляд на строение солнечной системы, согласно которому Земля, как и все планеты, обращается вокруг Солнца и вместе с тем вращается вокруг своей собственной оси. Тем самым он освободил науку от многовекового заблуждения, поддерживаемого всем авторитетом церкви, и дал мощный толчок дальнейшему развитию свободной научной мысли. «Отсюда начинает свое летосчисление освобождение естествознания от теологии...» Утверждение и развитие гелиоцентрической системы Коперника происходило в ожесточённой борьбе со старыми воззрениями, связанными с религиозными предрассудками. Уже Лютер, ссылаясь на священное писание, отвергал учение Коперника. «... Как указывает священное писание, —говорил он, — Иисус Навин велел остановиться Солнцу, а не Земле». Примеру Лютера следовали и другие протестантские богословы. Однако особенно враждебную позицию по отношению к взглядам Коперника заняла католическая церковь. Сначала она не поняла той угрозы, которую несло для неё распространение учения Коперника. Когда же это учение стало овладевать умами, католическая церковь начинает преследовать его сторонников. Первой жертвой этих преследований стал замечательный итальянский мыслитель Джордано Бруно (1548—1600). Джордано Бруно, развивая дальше положение Коперника, что Земля не является центром мира и находится в движении, создал поразительную для своего времени по смелости мысли картину мироздания. Он утверждал, что мир бесконечен и наполнен бесчисленным множеством небесных тел, состоящих из единой по своей природе материальной субстанции. Солнце является всего лишь одной из звёзд. Эти звезды-солнца имеют обращающиеся вокруг них планеты, сходные с Землёй и даже населенные живыми существами. Иначе говоря, по его мнению, Земля является всего лишь одним незначительным небесным телом, наряду с бесконечным множеством других небесных тел, движущихся в бесконечном и не имеющем центра пространстве. Джордано Бруно. Гравюра. XVI в. Эти мысли, являющиеся гениальным предвосхищением выводов науки последующих столетий, означали полное отрицание всей совокупности признанных католической церковью взглядов на мироздание. Джордано Бруно был обвинён в ереси и подвергнут заточению, но никакие страдания и пытки не могли заставить его отречься от своих взглядов. После восьми лет заключения он был сожжён на площади Цветов в Риме. В борьбе с католической церковью протекала деятельность и великого итальянского астронома и физика Галилея, более полно обосновавшего взгляды Коперника на солнечную систему. Галилео Галилей родился в городе Пизе в 1564 г. В дальнейшем он жил во Флоренции, преподавал в университетах Пизы и Падуи, а в 1610 г. вернулся во Флоренцию, где получил место «первого философа и математика» при дворе герцога Тосканского. Астрономические открытия Галилея связаны с применением телескопа, самостоятельно сконструированного им на основании известия о его изобретении в 1608 г. в Голландии. В телескоп Галилею удалось увидеть громадное количество не видимых для невооружённого глаза звёзд, горы на поверхности Луны, спутников Юпитера, фазы Венеры, пятна на Солнце и т. д. Результаты своих первых открытий (фазы Венеры и солнечные пятна были открыты немного позднее) Галилей опубликовал в 1610 г. в небольшой книжке «Звёздный вестник», произведшей на современников колоссальное впечатление: открытия Галилея сравнивали с открытием Америки. Галилео Галилей. Гравюра 1623 г. Наблюдения Галилея явственно обнаружили несостоятельность старых астрономических воззрений и подтвердили правильность системы Коперника. Сходство Луны с Землёй (например, горы на её поверхности) опровергало господствовавшее до тех пор представление о коренном отличии небесных тел от Земли, мешавшее принять мысль Коперника, что Земля является одной из планет. Наличие у Юпитера спутников опровергало традиционное представление, что только Земля является центром обращения небесных тел, и доказывало необоснованность сомнений в возможности движения Земли вокруг Солнца, вызываемых тем обстоятельством, что вокруг неё обращается другое небесное тело (Луна): Юпитер, как оказалось, имел спутников, и притом не одного, а целых четыре, хотя сам описывал такое же круговое движение, какое, согласно Копернику, совершала и Земля. Фазы Венеры ясно указывали на её движение вокруг Солнца. После этих открытий учение Коперника стало распространяться ещё быстрее; Галилей и его многочисленные последователи умело использовали их для опровержения геоцентрической теории. Католическая церковь, после выступления Джордано Бруно уже ясно осознавшая опасность для неё учения Коперника, решила окончательно пресечь его дальнейшее распространение. В 1616 г. взгляды Коперника были признаны еретическими, а его сочинение внесено в список запрещённых книг. Несмотря на это, Галилей всё же продолжал собирать и накапливать доказательства правильности системы Коперника. В 1632 г. он, наконец, решился опубликовать результаты многолетней работы и издал свою знаменитую книгу «Диалог о двух главнейших системах мира, птолемеевой и коперниковой», в которой были собраны воедино и в блестящей форме изложены все существовавшие тогда доказательства правильности гелиоцентрической теории. В частности, он использовал открытые им законы механики (особенно закон инерции) для опровержения повторяемых ещё со времени Аристотеля и Птолемея возражений против учения о движении Земли. Памятуя о запрещении учения Коперника, Галилей рассматривал его как одну из возможных гипотез, но содержание книги не оставляло сомнения в том, на каких позициях он в действительности стоял. Книга Галилея нанесла решающий удар геоцентрической теории. Однако, чем убедительнее были аргументы, приводимые Галилеем в доказательство правильности взглядов Коперника, тем большие опасения и ненависть вызывал он у сторонников старых воззрений. В 1633 г. Галилей был вызван в Рим на суд инквизиции. Несмотря на вынужденное у него под угрозой пыток и сурового наказания отречение, он был признан виновным в том, что поддерживал доктрины «ложные и противные святому и божественному писанию» и осуждён на тюремное заключение, заменённое, правда, пребыванием в определенном указанном ему месте. До самой своей смерти в 1642 г. Галилей оставался под надзором инквизиции и был лишен права печатать свои труды Всё же он продолжал свою научную работу; в 1638 г. ему удалось напечатать вне Италии (в Голландии) книгу «Беседы и математические доказательства, касающиеся двух новых отраслей науки, относящихся к механике и местному движению», в которой были подведены итоги его замечательных исследований в области механики. Другим ученым, сыгравшим крупную роль в дальнейшем развитии и окончательной победе гелиоцентрической теории, был немецкий астроном Кеплер. Иоганн Кеплер родился в 1571 г. После окончания учения в Тюбингене он жил последовательно в Граце, Праге (где занимал должность придворного математика), Линце, переезжая с места на место из-за религиозных преследований со стороны католиков и материальной нужды. Умер Кеплер в Регенсбурге в 1630 г., куда прибыл в тщетной надежде получить не выплаченное ему из императорской казны жалованье. Заслуга Кеплера состояла в том, что он внес в систему Коперника одно очень важное уточнение. Заложив фундамент нового взгляда на строение солнечной системы, Коперник все же не смог полностью освободиться от господствовавших в науке его времени неправильных представлений. В частности, он продолжал придерживаться ложного мнения Аристотеля, что в сфере небесных явлений существует лишь наиболее «совершенная» форма движения — равномерное и строго кругообразное движение. Соответственно этому он ошибочно считал, что и движения планет вокруг Солнца слагаются из таких равномерных и кругообразных движений. Кеплеру удалось, наконец, открыть истинные законы обращения планет вокруг Солнца. Во время пребывания в Праге он получил в свое распоряжение записи астрономических наблюдений знаменитого датского астронома Тихо Браге, проведшего здесь последние годы своей жизни и умершего в 1601 г. Тихо Браге славился искусством производить точные астрономические наблюдения. Поэтому оставленные им данные о движении планет отличались необычайной для того времени полнотой и точностью. Изучая произведенные Тихо Браге наблюдения над движениями планеты Марс, Кеплер в результате многих лет упорной работы пришел, наконец, к правильному выводу, что традиционное представление о строго кругообразном и равномерном движении планет ошибочно. Он доказал, что планеты движутся по эллипсам, в одном из фокусов которых находится Солнце (1-й закон Кеплера), и что скорость движения планет увеличивается с приближением к Солнцу (2-й закон, согласно которому радиусы-векторы, связывающие планету с Солнцем, в равные промежутки времени описывают равные площади). Эти законы были установлены сначала только для Марса, но затем были перенесены и на движение других планет. Открытие Кеплера было опубликовано в 1609 г. в труде «Новая астрономия, причинно обоснованная, или Небесная физика, изложенная в исследованиях о движениях звезды Марс, по наблюдениям благороднейшего мужа Тихо Браге». В работе «Гармонии мира» (1619 г.) Кеплер сформулировал третий закон, устанавливающий связь между периодами обращения планет и их расстояниями от Солнца. Законы Кеплера дали, наконец, правильное теоретическое объяснение движения планет и позволили производить точные астрономические вычисления; в 1627 г. Кеплер опубликовал новые, гораздо более точные таблицы движения планет («Рудольфовы таблицы»). Большее, чем в ранее составленных таблицах, совпадение сделанных на основании законов Кеплера вычислений движения планет с астрономическими наблюдениями было важным доказательством правильности гелиоцентрической теории. Работы Галилея и Кеплера с такой очевидностью подтвердили учение Коперника, что со второй половины XVII в. все астрономы, стоящие на уровне научных требований своего времени, уже признают его истинность. Тем не менее католическая церковь ещё длительное время продолжала тщетно бороться с новыми взглядами на Вселенную. Развитие физики Перелом в развитии физики наступил позже, чем в астрономии. На протяжении XVI в. появляются, правда, отдельные исследования, обнаруживающие чуждый схоластике подход к изучению окружающего человека материального мира. К их числу следует отнести исследования Леонардо да Винчи, голландского инженера Стевина, разработавшего некоторые проблемы гидростатики («Принципы равновесия», 1586 г.), и особенно английского учёного Вильяма Гильберта (1540—1603), который на основании экспериментального исследования явлений природы в своей работе «О магните» дал подробное описание явлений магнетизма и известных тогда электрических явлений. Однако решительный перелом в этой области научного знания произошёл лишь в первой половине XVII в. и был связан с деятельностью того же Галилея, который решительно встал на путь создания новой физики, основанной на опыте и применении точных математических методов для анализа и обобщений данных опыта. Новый дух, внесённый Галилеем в науку, виден на примере исследования вопроса о свободном падении тел. В своё время Аристотель выдвинул положение, что скорость падения тел различна и пропорциональна их весу. Это ошибочное мнение вместе со всеми физическими воззрениями Аристотеля было некритически воспринято средневековыми схоластами, которые повторяли его из поколения в поколение, даже не пытаясь проверить на практике. Галилей, не считаясь с авторитетом Аристотеля, подверг это положение проверке, убедился в его несостоятельности и выдвинул взамен него совершенно правильное утверждение, что все тела под действием силы тяжести надают с одинаковым ускорением. Для экспериментального доказательства правильности открытого им закона Галилей, по рассказу его биографа, сбрасывал шары различного веса с знаменитой наклонной башни в Пизе. Не останавливаясь на этом, Галилей подверг сокрушительной критике всю совокупность господствовавших в его время ошибочных взглядов Аристотеля на движение и, применяя новые, подлинно научные методы исследования, выяснил целый ряд вопросов механики. Он уточнил представление о скорости и ускорении, сформулировал, правда, в неокончательном виде, закон инерции и закон независимости действия сил, вывел уравнение равномерно ускоренного движения, определил траекторию брошенного тела, начал изучение колебания маятника и т. д. Всё это, вместе взятое, даёт полное право считать Галилея основоположником тех разделов современной механики, в которых изучается движение, т. е. кинематики и динамики. Иероним Кардано. Гравюра 1560 г. Зарождение и укрепление в борьбе со схоластикой новых принципов научного исследования знаменовало начало эпохи бурного развития физики. Помимо механики, в громадной степени двинутой вперёд работами Галилея, начинают быстро развиваться и другие разделы физики. Важные открытия делаются в механике жидких и газообразных тел. Ученик Галилея Торичелли (1608—1647) разработал некоторые вопросы гидродинамики, начал изучение атмосферного давления и создал ртутный барометр. Знаменитый французский учёный Паскаль (1623— 1662) успешно продолжал изучение атмосферного давления и окончательно доказал, что столб ртути в барометре поддерживается именно атмосферным давлением. Кроме того, он открыл названный его именем закон о передаче давления в жидкостях и газах. Быстро развивается также и оптика. В конце XVI и начале XVII в. были изобретены микроскоп и телескоп. Одновременно начинается успешная разработка Кеплером, Декартом и другими учёными теоретической оптики (открыт закон преломления света и т. д.). Для быстрого развития экспериментальной физики в XVII в. характерно возникновение учёных обществ, ставивших перед собой задачу основанного на опыте изучения природы. Вопросы естествознания входили в круг занятий возникшего в 1603 г. в Риме общества учёных под названием «Академия зорких» (буквально — «рысей»). Членом этого обществабыл Галилей. В середине ХVII столетия возникают общества учёных-естествоиспытателей во Флоренции, Париже, Лондоне. Развитие математики Подъём научной мысли и потребности развивающихся наук о природе (особенно астрономии и механики) в более совершенных методах математического исследования привели в XVI—XVII вв. к быстрому развитию также и математики. В это время закладываются основы современной алгебры. Уже математики древней Греции и особенно средневекового Востока были знакомы с элементами алгебры, например, умели решать уравнения первой и второй степени. Теперь быстро следуют одно за другим новые открытия в этой области математического знания. Несколько итальянских математиков, в том числе Кардано (1501—1576), к середине XVI в. разрабатывают способ решения уравнений 3-й степени (формула Кардано). Один из учеников Кардано открывает способ решения уравнений также и 4-й степени. В целях облегчения сложных вычислений (особенно в астрономии) изобретаются в начале XVII в. логарифмы. Первые таблицы логарифмов (Непера) вышли в свет в 1614 г. Вместе с тем — что было особенно важным — вырабатывается система определённых математических символов для записи алгебраических выражений и производства алгебраических действий, без чего было невозможно дальнейшее развитие алгебры. До тех пор буквы употреблялись в алгебре — да и то далеко не всегда — лишь для обозначения искомых неизвестных величин. Алгебраические же действия записывались посредством слов при помощи сложных и громоздких фраз. В результате этого было практически невозможно в общем виде записывать и решать алгебраические задачи. Уравнения составлялись и решались только лишь с определёнными числовыми коэффициентами. В промежуток времени с XV до середины XVII в. во всеобщее употребление входят определённые знаки для записи алгебраических действий (знаки сложения, вычитания, возведения в степень, извлечения корня, равенства, скобок и т. д.). Кроме того, вводятся буквенные обозначения не только для неизвестных, но и для всех других величин. Благодаря этому последнему нововведению, связанному с именем французского математика Виета (или Виет, 1540— 1603), впервые создаётся возможность в общей форме ставить и решать алгебраические задачи (появляются алгебраические формулы). Алгебраическая символика получила дальнейшее развитие в трудах Декарта, который придал ей почти современный вид. В частности, он ввёл принятые теперь знаки для обозначения неизвестных величин (последние буквы латинского алфавита — х, у, z). Одновременно с алгеброй развивается и тригонометрия, которая постепенно из подсобной дисциплины астрономии превращается в особый раздел математической науки. Наравне с дальнейшим развитием существовавших ещё ранее отраслей математики в рассматриваемый период происходит зарождение некоторых совершенно новых её разделов, неизвестных предшествующему периоду. Рене Декарт создал аналитическую геометрию, в которой посредством метода координат была установлена связь между геометрией и алгеброй. Математики первой половины XVII в. Ферма, Кавальери, Декарт, Кеплер, Торичелли и др. разработали некоторые отдельные вопросы анализа бесконечно малых величин, подготовив почву для создания дифференциального и интегрального исчисления во второй половине этого столетия (Ньютон и Лейбниц). Возникновение этих новых отраслей математики имело огромное принципиальное значение. В них стали изучать переменные величины и функциональную зависимость между ними, в результате чего, по меткому выражению Энгельса, «в математику вошли движение и диалектика»( Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 206.). Это означало, что начали вырабатываться математические методы, впервые позволившие подвергнуть математическому анализу процессы движения в природе. Возникновение и развитие новых математических дисциплин было одним из необходимых условий всего последующего развития знаний человека об окружающем его мире. Развитие других отраслей естествознания В отличие от астрономии и физики, развитие химии, геологии, географии, ботаники, зоологии и т. д. сводилось главным образом к накоплению и описанию новых фактов. Однако в этом отношении были достигнуты очень значительные успехи: была окончательно сломлена традиция черпать фактический материал, а также идеи и общие точки зрения из сочинений античных авторов. Основное внимание начинает уделяться непосредственному изучению природы. Такое обращение к опыту содействовало громадному расширению круга известных явлений природы и гораздо более глубокому и точному их описанию. В химии открываются неизвестные ранее вещества и изучаются их свойства, чему не мало способствовало развитие химического производства, горного дела, металлургии и медицины. В связи с успехами горного дела растёт запас знаний по геологии и минералогии. Крупнейшим событием в этой области были работы по горному делу и минералогии немецкого учёного Георга Бауэра (1494—1555), более известного под именем Агриколы (латинизированная форма его фамилии). В результате великих географических открытий происходит громадное расширение географических знаний. Вместе с тем развиваются и связанные с географией специальные дисциплины. В частности, начинают разрабатываться научные основы картографии и создаются гораздо более точные карты. В развитии картографии большую роль сыграл уроженец Фландрии Гергард Кремер (1512—1594), вошедший в историю науки под латинизированным именем Меркатор. Им создана и его именем названа одна из основных картографических проекций. В области ботаники и зоологии создаются многотомные, снабжённые зарисовками описания растений и животных, например, труд швейцарского ботаника, зоолога и филолога Конрада Геснера (1516—1565) «История животных». Организуются ботанические сады, сначала в Италии, а затем в других странах Западной Европы/ Впервые в истории науки начинают составлять гербарии. Появляются первые естественнонаучные музеи. Герард Кремер (Меркатор). Гравюра XVI в. Значительные успехи достигаются и в изучении человеческое о организма. Происходит пересмотр взглядов, господствовавших в античной и средневековой медицине, и создаются новые теории по вопросу о природе человеческого организма и методах лечения болезней (например, швейцарский химик, биолог и врач Парацельс, 1493—1541). Видное место среди биологов-медиков принадлежит итальянцу Джироламо Фракасторо (ок. 1480—1553). Его отруд о заразных болезнях (1546 г. ) явился крупной вехой в развитии эпидемиологии, ибо он уточнил многие вопросы о передаче заразы и мерах борьбы с заразными болезнями. Начинаются систематические и тщательные анатомические вскрытия, знаменующие зарождение уже в полном смысле слова научной анатомии. Провозвестником новых идей в этой отрасли знания был Андрей Везалий (1514—1564), сделавший свои основные открытия в Италии, где он опубликовал труд «О строении человеческого тела». Создаются основы правильной теории кровообращения у человека. Это открытие, заложившее фундамент для последующего развития физиологии животных и человека, было подготовлено работами испанского ученого Мигеля Сервета и сделано английским врачом Вильямом Гарвеем (1578—1657). Изобретение микроскопа позволило проникнуть в совершенно недоступные ранее для человека глубины растительной и животной жизни. Начинается изучение при помощи микроскопа строения живой ткани и процесса зарождения живых организмов. Связь развития естествознания с новой философией Развитие наук о природе происходило в тесной связи с развитием новой философии. Передовые представители философской мысли своей борьбой против феодально-церковного мировоззрения помогали освобождению естествознания от пут богословия и способствовали выработке общих теоретических представлений о природе. Наибольшую роль в развитии естествознания рассматриваемого периода сыграли два философа — англичанин Френсис Бэкон и француз Рене Декарт. В учении Бэкона самым важным для развития естествознания было то, что он подверг сокрушительной критике средневековую схоластику и разработал новый, прогрессивный для своего времени эмпирический метод познания. Согласно рационалистической теории познания Декарта источником истинного знания является разум. Прилагая правильные методы мышления, столь же ясные, как математические доказательства, к изучению данных опыта, мы должны, по мнению Декарта, прийти к установлению истины. Этот рационалистический метод познания был совершенно несовместим с духом средневековой схоластики. Поэтому его распространение также расчищало путь для развития науки. Схема карты Меркатора 1538 г. (Первая карта, на которой название Америка было распространено на оба материка Нового Света.) Еще большую роль в борьбе новой науки со старым феодально-церковным мировоззрением сыграла натурфилософия Декарта. Хотя в учении Декарта были значительные элементы идеализма (в частности, он признавал бытие бога и наличие души у человека), однако его взгляды на природу носили фактически стихийно-материалистический характер. Декарт предпринял грандиозную по широте замысла попытку создать цельную механико-материалистическую концепцию мира. Согласно его учению, весь окружающий человека мир состоит из частиц материи, основным свойством которых является протяженность. Частицы материи, единые по своей природе и различающиеся лишь по величине и форме, находятся в движении, подчиненном механическим законам. Все явления природы, по мнению Декарта, объясняются этим движением материи. Так, например, согласно его космогонической теории все небесные тела — звезды, Солнце, планеты, кометы — были образованы вихреобразным движением материи. Обращение планет вокруг Солнца, по этой теории, тоже является результатом вихревого движения особых мельчайших частиц материи. Движением частиц материи различного рода Декарт объясняет и такие явления, как притяжение, магнетизм, теплоту, свет, приливы и отливы. Он сделал попытку таким чисто механическим способом объяснить даже процессы, происходящие в организме животных, представлявших, по его мнению, своего рода машины или автоматы, лишённые каких-либо элементов сознания. Такой механико-материалистический взгляд на природу, сложившийся под влиянием достигнутых в то время успехов в области механики, несмотря на все его недостатки, всё же представлял громадный шаг вперёд по сравнению со схоластикой. Идеи картезианской (декартовской) физики, получившие в XVII в. широкое распространение, стали надолго мощным орудием борьбы против старых воззрений на природу. Урок анатомии доктора Тюльпа. Рембрандт. 1632 г. Укреплению тех же механико-материалистических позиций в немалой мере способствовала деятельность видного современника и критика Декарта Пьера Гассенди, который на протяжении многих лет трудился над восстановлением эпикурейской атомистики и дальнейшим её развитием. Итоги развития естествознания к середине XVII в. К середине XVII в. в западноевропейских странах были достигнуты очень значительные успехи в развитии науки. В упорной борьбе со схоластикой и религиозным миропониманием вырабатываются новые, в полном смысле слова научные методы изучения природы, основанные на опыте и применении математики для обработки и обобщения данных опыта. Создание этих новых методов научного исследования сопровождалось громадным расширением и уточнением знаний человека о природе. В XVI и первой половине XVII в. почти во всех отраслях естествознания в странах Западной Европы наблюдается быстрое накопление новых знаний, а в некоторых из них происходит и настоящий переворот, делаются научные открытия громадной принципиальной важности. Особенно велики были достижения астрономии и механики. В этих отраслях научного знания развитие подошло вплотную к завершению работы по созданию основ теоретической механики земных и небесных тел. Труды Галилея и Кеплера непосредственно подготовили почву для появления великого творения Исаака Ньютона «Математические начала натуральной философии» (1687 г.), в котором были сформулированы основные законы механики и закон всемирного тяготения и развиты некоторые общие представления естествознания, удержавшиеся в науке вплоть до XIX в. Всё это означало, что к середине XVII в. были прочно заложены основы нового естествознания, дальнейшее развитие которого принесло невиданные до тех пор успехи в деле познания материального мира и использования данных науки в интересах человека. Началась новая эра в изучении природы, человечество вступило в период непрерывно умножающихся и всё более ускоряющихся великих научных и технических открытий. |
