Яков КротовМихаил АнашкинЯков Кротов: Наша сегодняшняя программа посвящена Православной Кафолической церкви России. У нас в гостях должен был бы быть глава это церкви митрополит Михаил Анашкин. К сожалению, по одному интереснейшему обстоятельству его нет. И у нас в гостях митрополит Пятигорский и Северокавказский Кириак; протоирей Алексей Курахтин; председатель общины Православной Кафолической церкви в городе Калуга, община во имя новомучеников российских Владимир Евгеньевич Попов. Итак, Православная Кафолическая церковь - это одно из названий дореволюционной православной господствующий церкви. Напомню, в русском языке греческий звук, обозначающися буквой "фита", произносят то как "т" - католики, то как "ф". Вот до революции православная церковь была кафолической. Слово "кафолическая", напоминаю, от греческого "като", то есть "все". Отсюда же катод, например. Так вот, это небольшая церковь, образовавшаяся из катакомбных православных общин сравнительно недавно, то есть с началом относительной религиозной свободы 1990 годов. И у нее был храм в центре Москвы, можно сказать, храм во имя митрополита Филиппа. Это часть так называемого дома Ростовых, замечательного дворца 18 столетия, который находится недалеко от Никитских ворот. И вот недавно, придя для совершения богослужения в родной храм, вдруг настоятель святого храма, владыка, прихожане обнаружили, что кирпичами заложены не только окна и дверь храма, но даже арка ворот, которая ведет к этой небольшой сравнительно домовой церкви. И оказалось, что новые хозяева дома Ростовых, их официальным лидером является известный литератор Сергей Владимирович Михалков, решили сделать в этом помещении архив. Конечно, ситуация странная для 2004 года, когда помещение, где идет богослужение, вдруг собираются превращать в архив. Может быть, она объясняется именно тем, что это храм не Русской православной церкви Московского патриархата, а именно Православной Кафолической церкви. И тогда мой первый вопрос одному из наших сегодняшних гостей настоятелю храма протоирею Алексею Курахтину. Отче, в чем юридическая основа, как ее видят ваши противники, для того, чтобы храм был отобран? Замечу, что владыка Михаил на сегодняшний момент буквально находится в прокуратуре, где вынужден искать правды и возвращения церкви. Хотя есть небольшая надежда, что он успеет к нам на передачу. Что за новый такой оригинальный для сегодняшнего дня спор хозяйствующих субъектов - храм отбирается под архив? Алексей Курахтин: Да, действительно, господа писатели получили это здание, имея два выигранных арбитражных суда у нашего государства, у Министерства имущества Российской Федерации, и получили свидетельство на право частной собственности. Правда, в настоящий момент Минимущество подало бумаги для нового судебного процесса с господами писателями. Факт, что батюшка вам сказал, ужасен, говорить об этом страшно. Яков Кротов: Что случилось с утварью, с тем, что у православных людей в России принято называть святынями, с иконами, со священными сосудами, которые были в храме? Вам удалось как-то их вернуть или где они сейчас? Алексей Курахин: Насколько нам известно, они находятся в одном из кабинетов этого и под охраной. Другими словами, храм был осквернен полностью. Вы можете поехать сегодня и увидеть, что храм закутан железной проволокой, накрыт сеткой. Это можно расценивать как терновый венец, покрытый омофором. Яков Кротов: Давайте будем в передаче будем потихонечку двигаться, представляя вашу церковь от земной ее части к более духовной, небесной. Часто, когда мы говорим "православная церковь", представляем себе как послы князя Владимира приняли именно христианство православное. Потому что войдя в Святую Софию в Константинополе были поражены, им показалось, что они стоят на небе, потому что огромный купол, сотни певчих, клубы ладана, которые свивались в настоящие облака, золотой престол и даже скамьи в алтаре, серебряные, огромные мозаики и фрески - все это их заворожило. Как накануне революции завораживало богослужение в Успенском соборе, в храме Христа Спасителя. Но начались гонения со стороны атеистической власти. И в 30 годы даже и Московская патриархия, то немногое, что от нее осталось, все равно служили в очень скромных условиях, собором главным была церковь в Сокольниках. А так называемая катакомбная церковь, люди часто служили буквально в подвальчиках в каких-то закуточках. И тогда встает вопрос: остается ли православие православием, когда у него все, что есть - это не храм, это не роскошный собор, а просто кухня или прихожая или ванная? Как и католичество. Хорошо быть католиком в соборе Святого Петра, каково быть католиком в тюремной камере, когда ты ксендз, и все, что у тебя есть - это твоя собственная шконка, на которой ты, может быть, и можешь отслужить мессу. И среди наших сегодняшних гостей Владимир Евгеньевич Попов, руководитель общины во имя новомучеников российских в городе Калуга. Владимир Евгеньевич, в провинции ведь намного тяжелее, я думаю, найти себе место. Как собирается ваша община и ваш личный опыт быть православным, не имея этой роскошной православной оболочки? Владимир Попов: Мы не имеем роскошной православной оболочки, наш домовой храм расположен в здании, которое принадлежит городскому отделению чернобыльцев России, которые, можно сказать, приютили. Кстати, многие из них тоже являются членами нашей общины. Я хочу сказать, что дело не в том, что роскошная церковь, богатая церковь или нет, главное -состояние души. Иисус что говорил? Что церковь внутри человека. Вот мы там и образовали ту церковь, которая ближе нашей душе, а наша душа близка к последователям катакомбной церкви. Потому что они не отступили ни на шаг, когда в стране был богоборческий режим. Яков Кротов: Спасибо, Владимир Евгеньевич. У нас звонок из Москвы. Леонид Владимирович. Слушатель: Добрый день. У меня вопрос, Яков Гаврилович. Иск в суд об отторжении имущества подписан каким-то лицом. Это лицо действовало по решению управления общественной организации или от себя лично подписало это исковое заявление об отторжении храма? Это очень важно, потому что мы должны знать своих героев. Яков Кротов: Спасибо, Леонид Владимирович. Действительно, отец Алексей, может быть, неточно выразился, сказав, что речь идет о передаче храма в частную собственность, все-таки это Союз писателей. Сергей Владимирович Михалков, он играл какую-то руководящую роль во всем этом инциденте? Алексей Курахин: Я хотел дать маленькое пояснение. Дело в том, что в частную собственность писателей перешла не только церковь, а вся усадьба перешла к ним. И церковь шла не как церковь, а как обычное строение. В настоящий момент Министерство имущественных отношений готовит очередное судебное заседание, чтобы вновь вернуть государству. Яков Кротов: У вас действует договор с какой-то государственной организацией об аренде этого помещения? Алексей Курахин: Однозначно. У нас есть договор и с господами писателями, и с Министерством имущества Российской Федерации. У нас есть два договора. Яков Кротов: Спасибо, отец Алексей. Я напомню, что в средние века большинство храмов, большинство монастырей находились в личном владении того или иного феодала, который давал деньги, давал землю, обеспечивал ругой. В 17-18 веках это стали пытаться прекратить, чтобы все сосредоточить в руках правительства. Но еще и накануне революции в Москве оставались десятки домовых церквей. Вот эта усадьба Воронцовых, Ростовых ее называют условно, она в "Войне и мир" изображена как усадьба Ростовых. Воронцовы имели свою домовую церковь. Конечно, всегда возникал конфликт интересов. Митрополит московский и граф - кто из них будет определять фигуру, скажем, настоятеля? Так до конца этот конфликт и не изжили. Но сегодняшняя Россия отличается от революционной. Еще в революционной России возможны были конфликты интересов. И понимал каждый, что у князя и графа одни полномочия, у правительства совсем другие. В сегодняшней России действует принцип, как выразился митрополит Кирилл Смоленский, руководитель Отдела внешних церковных сношений Московской патриархии, "на каждой территории должен быть свой авторитет". Конечно, слово авторитет сегодня используется в самых разных значениях. Свой авторитет, своя власть, вертикаль власти. И если мы даже отвлечемся от конкретных обстоятельств этого странного казуса, встает вопрос: насколько ваша церковь враждебна патриархии и насколько психологически тяжело быть православными в стране, где большинство убеждено: православные - значит Московская патриархия? Зачем еще какая-то Православная Кафолическая церковь? Что такого есть у вас, чего нет у Московской патриархии или что есть в Московской патриархии, что оно так не нравится, что вы в своей какой-то особой церкви? Кириак Тимерциди: Разница, конечно, должна быть большая. Церковь многогранна, и единство должно быть многообразием - в этом богатство. В настоящей церкви не тесно никому. Ну, а принципы не должны быть подобны гражданской власти, никакой не может быть в церкви вертикали. Потому что Христос говорит, кто хочет быть первым, тот пусть будет всем слугой. От Московской патриархии мы никак ничем не можем отличаться особенно, так же совершается богослужение, так же таинство, Священное писание, священные предания незыблемы. Но сам характер отношения. Ведь епископат и духовенство - это не прерогатива служения, народ не просто стоит в храме, как статисты, молятся ногами, а это церковь. В церковь мы не идем, чтобы получить какое-то утешение, а мы должны понимать, что мы сами церковь, что служба совершается всей церковью, что литургия - это общее служение. И, конечно, когда в церкви братская атмосфера, тогда это церковь, это семья. А когда идет вертикаль власти, деспотия, диктат епископата, духовенство трусливые и народ молчит, то это, конечно, структура, но не организм, не тело Христово. Яков Кротов: У нас есть звонок из Москвы. Александр Ефимович, добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Я все лето, как правило, провожу в Калуге, хотя живу в Москве зимой. Я хотел бы узнать (я на правом берегу в Калуге живу), где можно встретиться с Владимиром Евгеньевичем Поповым, где его приход? Яков Кротов: Спасибо, Александр Ефимович. Владимир Евгеньевич Попов, как найти ваш храм, вашу общину? Владимир Попов: Я очень рад этому звонку. Наш адрес: улица Театральная, 43. Раз вы калужанин, вы представляете это место - это рядом с главпочтамтом находится, недалеко от Белого дома, в здании городского отделения чернобыльцев России. Телефон 56-59-78. Рады встрече с вами. Яков Кротов: Спасибо, Владимир Евгеньевич. Еще звонок из Петербурга, Николай Николаевич, добрый день. Слушатель: Добрый день, уважаемые гости. Я обращаюсь к Якову Гавриловичу. Вот такая фраза: церквей много, а святости нет. И вот еще хотел бы услышать от вас комментарий по поводу "Осторожно - религия!". Все считают, что это вандалы. Нет, там были не вандалы, а разрушали эту выставку как раз патриоты православной церкви, Русской православной церкви. А вот так называемыми жертвами выступили неизвестно какой веры, но они очень сильно изгалялись над русской православной верой. Спасибо большое за внимание. Яков Кротов: Спасибо, Николай Николаевич. Выставка "Осторожно - религия!" сейчас является предметом судебного спора и поэтому вряд ли разумно говорить об этом. Но, напомню, что в течение истории христианской церкви много раз христианские святыни подвергались нападкам, подвергались кощунству. В 20 годы, когда сносили Страстной монастырь, что, православные разве шли в суд, разве начинали нападать на гэпэушников, которые все это разрушали? Об этом и речи не могло быть. Наоборот, когда большевики обвиняли православных, скажем, в Шуе, что те устраивают бунт вооруженный - это была клевета. Православные, наоборот, отвечали на гонения со стороны власти кротостью, молитвой. Я думаю, что это тот способ православного ответа на гонения, который является для современных православных, отнюдь не подвергающихся каким-то страшным гонениям, образцовым.
И все-таки эти фраза Николая Николаевича "церквей много, святости нет", ведь, можно сказать, кажется, что церквей много. Где много? В Москве десять миллионов человек, пятьсот церквей. Разве это много? Святости нет. Тоже, может быть, это лишь кажется, что значит нет святости? Церквей много. Ведь ваша церковь, отец Алексей, владика Кириак, потеряла не только этот храм митрополита Филиппа. Попытка построить храм на Доргомиловском рынке, пользуясь покровительством руководителей рынка. Но и эта попытка обернулась неудачей, насколько известно, хотя подробно о этом не писали. Почему? Алексей Курахтин: Действительно, мы поставили, почти был готовый храм из дерева, были заплачены большие деньги, очень много ходило прихожан, когда мы служили в сторожке. Но в силу неизвестных нам причин префект распорядился убрать это строение, и храм был снесен. Яков Кротов: Вы пытались по суду оспорить это решение? Алексей Курахтин: Нет мы не пытались, к сожалению, оспорить это решение. В то время это было довольно-таки сложно. К префекту мы обращались очень много раз по поводу помещения, как православная зарегистрированная община наша, другим юрисдикциям. Если мне не изменяет память, баптистам было выдано подвальное помещение 200 квадратных метров, нам же было отказано. Яков Кротов: Спасибо. Звонок из Москвы. Леонид, добрый день. Слушатель: Первый вопрос такой: какое различие между данной церковью кафолической и католической церковью и православной нашей, где патриархом является Алексей? Второй вопрос: считает ли данная церковь еврейский народ виновным в гибели Христа? Яков Кротов: Спасибо большое. Владыка Кириак: Нет, не считаю виновным. Воины распинали Христа, а народ кричал, потому что его смутили. Яков Кротов: Спасибо, отче. Прошу вас, Михаил Федорович. Слушатель: Добрый день, владыка святый. Кто рукополагал ваш епископат? Дайте, пожалуйста, цепочку преемства епископских хиротоний, и кто в этом смысле является родоначальником вашей церкви. Вы называете себя последователями катакомбной церкви. Я думаю, что мой вопрос достаточно понятен. Яков Кротов: Спасибо, Михаил Федорович. Вопрос достаточно понятен. Для других слушателей, не столь глубоко разбирающихся в православии, замечу. Вопрос апостольского преемства, по учению православной церкви священником, епископом может быть человек, на которого возлагают руки, даруя ему дух Божий для служения. И вот это возложение рук восходит к самому Господу Иисусу, который так именно возложил свои руки на апостолов. Как историк дам справку: практически все современные священники, епископы русской церкви восходят к 1913 году к Антиахийскому патриарху, приезжавшему для участия в праздновании юбилея Романовых, и он тогда поставил будущего патриарха Алексея Симанского. Но если мы посмотрим, кто ставил того Антиахийского патриарха и так далее, я вас уверяю, глубже 15 века мы не найдем преемственности, не сохранилось архивов. Первое тысячелетие вообще мы никогда не узнаем, кто когда ставил, потому что это не фиксировалось письменно, мы вынуждены доверяться только документам. Тем не менее, кратко, если можно, владыка Кириак, ответьте на вопрос об апостольском преемстве в православной кафолической церкви. Владыка Кириак: Конкретно о себе я скажу, что это был знаменательный день, 2000 год от рождества Христова и на Рождество 7 января я был хиротонисан в церкви Москвы в храме Новомучеников исповедников российских на Арбате высокопреосвященным Стефаном, митрополитом Московским и Коломенским, архиепископом Вячеславов Лесовым и епископом Михаилом Вишневским. Яков Кротов: Владыка Стефан поставлен? Владыка Кириак: Владыка Стефан поставлен патриархом Димитрием, митрополитом Мефодием и епископом Иоанном Залеским. Яков Кротов: Замечу, что дальше это апостольское преемство уже уходит к украинской независимой церкви, где тоже ведутся споры, правильно ли поставлены и прочее. Беда в том, что, к сожалению, критерии каноничности и правильности настолько сложны, что, глядишь, мы уйдем в старообрядцы, что нет правильно поставленных. Но формально здесь преемство, возложение рук, безусловно, на лицо и восходит все к той же Московской патриархии. Речь идет о побочном побеге.
У нас есть звонок. Маргарита Сергеевна Шарова, надо сказать имя фамилия и отчество очень знакомые - это легендарная среди московских католиков личность. Не один год, даже не один десяток лет проведшая в тюрьме при Сталине за исповедование католической веры. Вот она хочет что-то сказать о владыке Михаиле. Маргарита Шарова: Гэбешник. Не кадровый сотрудник, видимо, но их крутилось около святого Людовика не меньше десятка таких. Александр Бескудский, вот этот. Яков Кротов: Спасибо, Маргарита Сергеевна. Проблема в том, что во-первых, владыки Михаила нет, и он ответить не может. Во-вторых, зачем называть сразу все имена. Проблема действительно в том, что проблема сотрудничества различных религиозных деятелей - иудеев, мусульман, православных католиков с комитетом госбезопасности - вопрос, оставшийся нераскрытым. Комиссия Московской патриархии не работала, фактически замотали ее деятельность, хотя какие-то документы были. В адрес владыки Михаила такие обвинения раздаются, правда, они часто раздаются со стороны людей из Московской патриархии, которые терпят то, что этот вопрос не расследуется. На самом деле встает еще один вопрос: а недостаток это или это достоинство? Потому что мы знаем, что апостолический нунций в Москве 90 годов монсеньер Джон Буковский был уличен в сотрудничестве с тайной коммунистической полицией в Словакии. То есть на святейшего папу стучал человек из его ближайшего окружения. После этого он был отозван из Москвы. И все-таки, мой вопрос владыке Кириаку: что бы вы ответили на обвинение в таком сотрудничестве и как к этому относиться? Владыка Кириак: Прежде чем говорить, надо доказать все это, показать, архивы КГБ раскрывались, кого уличили. А так можно говорить обо всех. И о Сахарове говорили, что он агент КГБ и о Солженицыне и так далее. Яков Кротов: Спасибо, владыка Кириак. Конечно, из архивов КГБ была вытащена только небольшая доля информации. Может быть мы договоримся, Маргарита Сергеевна, на том, что не это главное. В ГДР с органами тайной политической полиции сотрудничали, как выяснилось после падения коммунизма, примерно 40% населения. То есть из десяти человек етверостучало, а ч шестеро были предметом стука. Видимо, в России процент был как минимум не ниже. А, учитывая, что дольше были под большевиками, может быть, и выше. Проблема не в том, кто стучал, а пробела в том, кто перестал стучать, а кто начал, а кто не видит в этом ничего принципиального, плохого, а кто хотя бы краснеет. У нас есть еще звонок из Петербурга. Александр, добрый день. Слушатель: Добрый день. Я этой всей кухни не знаю, конечно грустно. Что заниматься приходится юдольной темой, но, тем не менее, прозвучала фамилия Михалков. Это для меня индикатор, показатель того, что получил лицензию от власти. Клан этот никогда не действует на свое усмотрение, а всегда действует, когда можно. То есть, насколько я понимаю в этой ситуации, даже не разбираясь в споре хозяйствующих субъектов, то, что называется на светском языке, тем не менее, такое разрешение было получено. От кого? Может быть, я прошу прощения, Русская православная церковь хочет устранить конкурента таким способом, то ли власти разрешили. Но, тем не менее, Михалков никогда бы не покусился создавать архив в вотчинах Русской православной церкви. Ответьте, пожалуйста. Яков Кротов: Спасибо, Александр. Говорит "хозяйствующий субъект" протоирей Алексей Курахтин. Алексей Курахтин: Тут ситуация немножко раскладывается следующим образом. Господин Михалков-старший практически не владеет полной информацией, все это безобразие, этот ужас творился, когда он находился в больнице. И за этим стоит такой господин, его заместитель Арсений Ларионов, который написал всего лишь два или три романа. Это закрытие церкви у нас третье, имеется в виду, этот древний храм Филиппа митрополита писатели закрывают третий раз. И писатели не хотят идти по пути закона, они пытаются делать все чужими руками. Перед этим были заварены двери этого храма. Мы брали храм штурмом. Была создана провокация милицией: человек упал на землю и кричал, что мы, православные, его избили. Мы до сих пор там служим по воскресеньям и будем служить в родительскую субботу. Мы служим на улице около этой двери, которая уже заштукатурена. Просто говорить очень страшно. Яков Кротов: Спасибо, отец Алексей. У нас есть звонок из Москвы. Марина, добрый день. Слушательница: Вы сказали, я просто не помню по именам всех владык, митрополитов, простите меня, буду обращаться к вам ко всем. Вы сказали, что у вас нет существенных различий с русской православной церковью или с католической церковью. Но известно по евангельским текстам, что царство, которое разделится в самом себе, оно не устоит. Может быть, это ваша гордыня и стоит смириться и пойти под омофору либо русской православной церкви, либо католической церкви именно для того, чтобы царство устояло? Вопрос к вам такой: вы не ответили человеку, который задал вам вопрос, какая разница между вами. Поэтому у меня возникли какие-то сомнения. А вообще в Евангелии никого не надо обелять, ни иудеев, ни евреев, сказано в Евангелие четко, что Господь всех простит и примет и иудеев и евреев. Почему же вы говорите, что евреи не распяли, когда там четко сказано, что Понтий Пилат и говорит: "Я умываю руки". То есть он дал евреем понять, что зависть фарисеев. Зачем же текст менять? Но мы должны знать и будущее, что Господь евреев примет, народ богоизбранный, и они не будут Господом наказаны каким-то образом. Поэтому ближе надо быть к тексту Евангелия, если вы эти тексты принимаете. Яков Кротов: Спасибо, Марина. Ох, этот еврейский вопрос, я позволю себе дать справку. Международное право, здравый смысл и совесть подсказывают - недостаточно умыть руки даже с хорошим мылом, чтобы освободиться от ответственности. Иначе Геббельс, Гимлер, Берия и Суслов и многие люди будут спокойно ходить в Царстве Божьем. Может они туда и войдут, но не спокойно, а только покаявшись. Христа распяло человечество. И войдут в Царство Юожье не иудеи, евреи и не человечество, а каждый отдельный человек. Грешим все вместе, а вот каемся каждый по одиночке. Поэтому вопрос, кто распял Христа, каждый должен задавать глядя перед зеркалом, тогда ответ совершенно ясен. Что до все-таки расхождения православной кафолической церкви и русской православной церкви и русской православной церкви Московского патриархата - слово митрополиту Кириаку. Митрополит Кириак: Разделения уже пошли с первых времен строения церкви. Когда апостол Павел говорит: "Разве разделился Христос? Вы у Христа крестились". И когда какие-то конфессии, группы готовы выцарапать глаза, так где же Христос, где христианство. И апостол Павел говорил, что все войдут в полноту, что придет время будет Бог всяческий и во всех. И говорит сам Христос, его была задача воплощения, чтобы никто не погиб, имел жизнь вечную. А разницы нет, каждый человек различен. Конечно, у нас, например, хотя в России православие в лоне Русской православной церкви, Московской патриархии одни обряды, ритуалы в средней полосе, на юге, на Кавказе другие и так далее, но это говорит о богатстве, многообразии церкви. А то, что называние. Кафолическая она всегда была кафолическая. Просто под омофор не надо никакой идти, мы под омофором Господа, вездесущим его оком находимся. Но мы должны быть все братья, мы должны протягивать друг другу руки и вести диалог, тогда все станет на место. И просеивать все через сито Христово, приходить к общему знаменателю. Яков Кротов: Спасибо. Замечу, что слова "омофор", "юрисдикция", которые у нас сегодня звучат, такой церковной сленг. Омофор - то есть покров, пояс, юрисдикция, то есть вынесение права юридического приговора - это все слова, означающие различия в христианской церкви. И вот современная католическая церковь, например, о которой шла речь, слушатель спрашивал, почему бы не уйти под ее омофор. Ответ очень прост: католическая церковь России не принимает под свой омофор совершено сознательно и целенаправленно даже тех, кто хотел бы, потому что боится, что тогда и она претерпит то же, что претерпевает православная кафолическая церковь. Но в конце концов, единство церкви, эта кафоличность - это совсем не то, что большевистское партии, когда малейшую фракционность считали смертным грехом. Единство церкви - это единство во Христе, а не в канцелярии. Вещи разные. И современные католики поэтому считают православных в России настоящими христианами, не схизматиками, независимо от того, старообрядцы они, новобрядцы и так далее.
У нас есть звонок из Московской области. Сергей Васильевич, добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Спасибо вам за последнюю фразу, я полностью к ней присоединяюсь. Но только мы едины во Христе, но только в о Христе. К сожалению, во Христе не все - это единственное, что я хочу сказать по последней фразе. К сожалению, во Христе единицы, и посему церковь настолько многочисленна, что во всяком случае даже не вместится ни в один храм. Поэтому святость не может быть рукоположена нынче, она просто потерялась однажды, а человек лгал. И рукоположение потеряла полный смысл. Потому что святость - это переживание, величайшее переживание, с моей точки зрения. И второй вопрос: Христа распяли вовсе не евреи, Христа распяло качество, которое называется "еврейство", а вовсе не евреи. И еврейство существует во всех национальностях мира. Да, этого добились с большим трудом сильных умов. Но это время и пространство изменит все. Яков Кротов: Спасибо, Сергей Васильевич. Конечно, можно сказать, что Христа распяло качество, на зачем этому качеству давать национальное называние? Мы что же, берем и переписываем все наставления к исповеди? И там, скажем, вместо лени пишем "русскостью согрешил", вместо чрезмерного актинизма пишем "американизмом согрешил". Давайте называть вещи своими именами, ненависть - ненавистью, зависть - завистью, гордыню - гордыней. Христа распяла человеческая гордыня, которая совершенно равномерно и очень густым слоем намазана по всем людям доброй воли. И все-таки это, действительно, любопытный вопрос о том, что во Христе остались единицы. Действительно, приезжаешь в Калугу: ау, православные, баптисты. Да никого сильно не заметно. Хорошо в Москве, когда есть возможность получить храм. В Москве десять миллионов, легко затеряться, легко от милиции ускользнуть, в конце концов молиться на квартире. Поэтому я очень рад что у нас сегодня представитель из Калуги общины православной кафолической церкви. Каково, извините, не в Москве, на виду, я думаю, что в Калуге и вы на виду достаточно, пытаться быть святым? Хорошо, помещение есть, но мы все представляем себе уровень дохода. Что делать в этой ситуации священнику, из каких средств оплачивается покупка богослужебных и так далее? Единица святости или нет? Ваш взгляд на эту проблему. Все-таки, что Россия - православная страна или единица тех, кто во Христе? Владимир Попов: Если мы возьмем тех прихожан, которые в нашем приходе, их мало - 34 человека. И, как правило, это все люди с небольшим достатком. Или это люди, вышедшие на пенсию или бюджетники или на тех работах, которые малооплачиваемые. Не забывайте, что в Москве и Калуге за одну и ту же работу совершенно разный уровень зарплаты получается. Поэтому возникают отсюда вопросы материального свойства. Почему именно мы не можем поставить себе храм? Ясно, что нет средств. Богатых спонсоров мы не ищем, церковь никогда никого не ищет. Те, кто считает нужным, тот и приходит. Это совершенно добровольный и осознанный шаг каждого человека. Поэтому у нас и существует домовой храм, расположенный в помещении чернобыльцев России калужского городского отделения, там у нас комнатка, даже уголок, можно сказать. Из Москвы приезжает отец Алексей или Александр, и мы проводим службу. Яков Кротов: Спасибо, Владимир Евгеньевич. Не ищете богатых людей. Но скажу от имени людей, которые вас недолюбливают, собственно, ваша церковь появилась в средствах массовой информации единожды, на экране телевизора, когда возвращался глава компании "Русское золото" Таранцев из США, где его оправдали, не признали виновным в преступлениях, но показывали, как его встречали иерархи. Тогда Московская патриархия выступила с официальным заявлением, что это не наша иерархия. Оказалось, что это представители именно православной кафолической церкви, митрополит Михаил и другие. И вы понимаете, когда Московская патриархия в той же Калуге, огромные деньги вкладывает Газпром, потому что Вяхирев из Калуги, в строительство храмов Московской патриархии, и все к этому относятся нормально. Ну Газпром, ну патриархия. Когда такая небольшая церковь и название какое - "Русское золото", и все начинают с микроскопом разглядывать, а достойно ли христианина иметь богатого состоятельного спонсора, тем более, что в наших русских условиях, где богатство, там преступность и коррупция. Алексей Курахтин: Да, наша церковь встречала господина Таранцева. Перед тем, как говорить о господине Таранцеве, "Русском золоте", нужно вспомнить те передачи, которые транслировались на деньги "Русского золота", транслировались богослужения. И все прекрасно помнят, что шла надпись, что эти передачи были на деньги "Русского золота". Когда с человеком случилась беда, когда господин Таранцев был арестован, обратились в Московский патриархат с просьбой написать ходатайство, что он помогал Московскому патриархату, то Московский патриархат в этом отказал. Я прекрасно помню, как в защиту господина Таранцева была демонстрация около американского посольства, я лично там был. Передавали протест против их беззакония. Во многом про нашу церковь, говорят, что мы существуем на деньги "Русского золота", но, к сожалению, это не так. Если вы войдете в храм, вы увидите, что если бы мы содержались на эти деньги "Русского золота", мы бы имели храм в золоте и, наверное, не один храм был бы построен. Тем более, в нашем храме цен ни на что нет, свечи лежат просто, кому сколько надо, записки также не имеют цен. И народ приходит и жертвует. Вот на эти деньги мы и существуем. Яков Кротов: Спасибо, отец Алексей. У нас есть звонок из Петербурга. Ольга, добрый день. Слушательница: Здравствуйте. Поздравляю всех с православных с праздником Казанской иконы Божьей матери и делаю ее покрова. Прошу ответить на такой вопрос священников. Вы себя заявляете как преемники царской России, а как вы относитесь к святому праведному Иоанну Кронштадтскому, который поддерживал русское национальное движение, известное под называнием "черная сотня"? Яков Кротов: Спасибо, Ольга. Митрополит Кириак: Да, мы относимся к святому удивительному явлению, такое рождается один раз в столетие, может быть, и меньше, как Иоанн Кронштадтский, здесь и говорить нечего. Но то, что он как человек может и ошибаться, не идеальный. Яков Кротов: Спасибо, владыка Кириак. Напомню, что не только отец Иоанн Кронштадтский, но и многие иерархи, в том числе митрополит Серафим Чичагов, если я не ошибаюсь, которые после революции приняли сторону советской власти, входили в Союз русского народа, в так называемую "черную сотню". Оказывается, что человек многогранен и исповедование веры, исповедание любви и надежды может соседствовать в нем с грехом. Не будем говорить о греховности или негреховности того или иного политического движения. Но, во всяком случае, не все пишется в строку даже для святых. Они святые не потому, что входили в "черную сотню", а потому что предстояли перед Богом. Но тогда, действительно, встает вопрос: небольшая православная церковь в современной России, легко ли веровать, когда все время вынуждены спрашивать себя - а почему мы здесь? Вы все время испытываете давление, очень ведь легко и озлобиться. Прозвучала нотка про американское беззаконие. Какое же оно беззаконие, если Таранцева в конце концов оправдали. Значит не такое уж беззаконие. Мы знаем страны, где люди могут сидеть и год, и два, процесс тянется, а там довольно быстро все это вышло. И главное - вот это исповедование Христа, это верование в воскресение, самое невероятное, и маленькая катакомбная община, несколько десятков человек, скажем так. Здесь же ко всем проблемам большой церкви - коррупции, человеческой гордыни, властолюбия, добавляется что некуда бежать. Что вот вы здесь, вы все друг друга хорошо знаете, со всеми сильными и слабыми сторонами. Это как полет в космическом корабле, когда должна быть высочайшая психологическая совместимость для выполнения задания. Насколько это удается, а насколько, извините, справедливо утверждение одного диссидента, что в подполье можно встретить только крыс? Владимир Попов: Интересный вопрос. Мы не в подполье, во-первых. Во-вторых, если вы знаете историю, а историю вы великолепно знаете, до 17 года существовала церковь, единой была православной кафолической. Потом почему произошло разветвление. Часть церкви ушла с белыми и образовалась зарубежная католическая православной нашей церкви, другая часть стала работать с богоборческим режимом после смерти патриарха Тихона. Третья часть, которая, я считаю, они поступили как идеалисты, возможно, сохранили чистоту взглядов, они не стали сотрудничать с богоборческим режимом, то есть или правда, или ложь, середины нет. И мне эта точка зрения ближе. Да, психологически тяжело, может быть. Но когда каждый прихожанин, у каждого человека есть свои минусы, свои плюсы, но если это основное это есть, когда он воспринимает, то значит есть какая-то чистота, как я думаю. И поэтому трудности, исходя из этой общности, преодолеваются. Яков Кротов: Звонок из Петербурга, Геннадий. Слушатель: Добрый день. Отец Яков, я очень вас внимательно всегда слушаю. Большое спасибо, и всех благ. Вашими устами, в ваших речах очень полезно было бы почаще слышать тему веротерпимости, терпимости. Ведь даже сегодня в звонках часто звучало злое. А ведь человек - это гораздо раньше даже чем религия, это гораздо больше, чем религия. Это два миллиона лет, а религии появились две тысячи, пять тысяч лет назад, это секунды. И только терпимость нас спасала, только вера в помощь, во взаимопомощь, в поддержку. Яков Кротов: Спасибо, Геннадий. Действительно, человечество молодое явление, но видимо, вера родилась одновременно с человечеством. Все-таки вера в человечность у историков в наличии погребений, которые уже свидетельствуют о том, человек веруют, жизнь не заканчивается с физической кончиной, есть что-то и за гробом. И поэтому это мертвое тело достойно того, чтобы о нем позаботиться, а не просто швырнуть куда-то на мусорную свалку. Где вера, там и терпимость, поэтому что говорить о веротерпимости. И все-таки мы всегда оказываемся перед вопросом: противостояние тому, что нам не нравится, часто мешает нести веру. Отталкивание и притягивание ко Христу - совмещается ли это? И в сегодняшней России мы видим, есть много различных православных направлений, которые критикуют господствующую церковь с более жестких позиций антиэкуменических, антикатолических, консервативных. Православная кафолическая церковь, как мы видели и слышали сегодня, представительница того редкого явления, когда скорее хранят доброту и милосердие, то есть находятся чуть левее, можно так сказать, господствующего направления, с чем и связаны все сложности.
|
