Статьи из энциклопедического словаря Ф. А. Брокгауза - И. А. Эфрона.
ЗНАНИЕ - самое общее выражение для обозначения теоретической деятельности ума, имеющей притязание на объективную истину ( в отличие, например, от мышления или мысли, которые могут быть заведомо фантастичны) . Вопрос об условиях, при которых, и об основаниях, по которым результаты нашей умственной деятельности могут иметь объективное значение, или вопрос о достоверности нашего знания породил целую философскую дисциплину, выступившую на первый план в новой философии ( см. Учение о познании ). Термины знание и познание, относясь, в сущности, к одному и тому же предмету, различаются некоторым оттенком: первый относится более к объективной стороне и результатам умственного процесса, второй - более к его субъективным условиям. Впрочем, это различие, весьма относительное и нетвердое, редко выдерживается; обыкновенно обоими терминами пользуются как синонимами. Об отношениях между знанием и мнением см. Платон, между знанием и верой. - РАЗУМ - Кроме значения разума как особого вида мыслительной деятельности по отношению с рассудком -(см. Рассудок - разум), под разумом в более широком смысле понимается существенная для человека, как такового, способность мыслить всеобщее, в отличие от непосредственно данных единичных фактов, какими исключительно занято мышление прочих животных. Такая способность отвлечениями обобщения, очевидно, включает в себя и рассудок, в силу чего в некоторых языках, например французском, коренного различия между разумом и рассудком вовсе не полагается. Действие разума, как мышления всеобщего, теснейшим образом связано с человеческой речью, закрепляющей одним словесным значком неопределенное множество действительных и возможных (прошедших, настоящих и будущих) явлений подобных или однородных между собой. Если брать слово в его целости, нераздельно с тем, что им выражается или изрекается, то должно признать, что в слове и словах дана действительная сущность разумного мышления, из которой рассудочный анализ выделяет его различные формы, элементы и законы (см. Философия). В древней философии, после того как Аристотель, определивший Божество как самомышление... и стоики (учившие о мировом разуме); признали за разумным мышлением абсолютную ценность, скептическая реакция разрешилась в неоплатонизме, ставившем разум и умственную деятельность на второй план и признававшем высшее значение со стороны объективной - за сверхразумным Благом или безразличным Единством, а со стороны субъекта - за умоисступленным восторгом... Более определенное и умеренное выражение такая точка зрения получила в общепризнанном средневековом различении между разумом как светом естественным и высшем божественным или благодатным просвещением. когда это различение переходит в прямое и враждебное противоположение (как это бывало и в средние века, и в раннем лютеранстве, и во многих позднейших сектах), оно становится логически нелепым, потому что божественное просвещение для принимающих его дано в действительных душевных состояниях, наполняющих сознание определенным содержанием, тогда как разум (вопреки Гегелю) не есть источник действительного содержания для нашего мышления, а дает лишь общую форму для всякого возможного содержания, какова бы ни была его существенная ценность. Поэтому противополагать высшее просвещение разуму как чему-то ложному так же бессмысленно, как противополагать высший сорт вина сосуду вообще. Столь же неосновательно противоположение, делаемое в новой философии между разумом и естественным опытом или эмпирией. Оно имело бы смысл лишь при отождествление разума с панлогизмом Гегеля, утверждающего, что наше разумное мышление создает из самого себя, т.е. из себя как формы, все свое содержание. Но так как это учение, единственное по смелости замысла и по остроумию исполнения, в принципе неверно, так как наш разум получает свое содержание из опыта, то прямого противоположения между ними не может быть допущено. Еще менее логично обратное стремление - выводить самый разум или саму идею всеобщности из единичных фактов опыта. - РАССУДОК - разум (в тесном смысле) - два вида мыслительной деятельности человека, которых различие и взаимное отношение понималось неодинаково в тех или других философских учениях. Независимо от этого, необходимо установить точный основной смысл терминов, что без произвола может быть сделано лишь на почве этимологии и общего сознания. Так как наши понятия в самостоятельной форме существительных легко поддаются нежелательному гипостазированию, т.е. невольному представлению действий и функций человеческого мышления как особых сил или сущность, то следует более держаться форм глагольных и отглагольных. Существенное различие двух рассматриваемых понятий видно уже из того, что разумение бывает и без рассуждения; можно прямо воспринимать смысл чего-нибудь, как это бывает, например, с истинными поэтами, интуитивное разумение которых не только не предполагает, но и исключает рассуждение (в качестве основы их деятельности) в смысле порицания, как и о научном трактате, внушенном фантазией. С другой стороны, несомненно, что можно рассуждать без разумения. Вообще мы рассуждает о каком-нибудь предмете для того, чтобы уразуметь его истинный смысл; следовательно, такое разумение, как действительное состояние мысли, является лишь в конце, а не в начале рассуждения. Различается, таким образом, двоякое разумение: интуитивное (присуще непосредственному сознанию и возвышаемое поэтически и всяким другим вдохновением), не основанное на рассуждении, но могущее, а для полноты и ясности долженствующее им сопровождаться,- разумение дискурсивное, добываемое посредством рассуждения. Нормальный мыслительный процесс исходит, таким образом, из данного в той или другой форме (во в всяком случае - в форме человеческого слова) прямого разумения, где некоторое мысленное содержание берется в своей слитности,-происходит затем через рассуждение,т.е. намеренное разделение и противопоставление мысленных элементов, и приходит к их сознательному и отчетливому соединению или внутреннему сложению (синтезу). Отношение рассуждения к разумению всего точнее и полнее представлено в философии Гегеля, тогда как у Канта оно затемнено его односторонним субъективизмом и разными искусственными построениями, а у Шеллинга недостаточно выяснено и оценено значение рассудочной стороны мышления. Шопенгауэр придает терминам и значение, обратное общепринятому. - РАЦИОНАЛИЗМ - признание за человеческим разумом высшего и решающего значения: 1) в практической жизни людей и народов 2) в науке и 3) в религии. В первом отношении разум сталкивается с житейским консерватизмом и с "историческим воззрением", во втором - с эмпиризмом, в третьем - с традиционализмом, супранатурализмом и мистикой. Во всех этих столкновениях необходимо с обоих сторон различать право от притязаний. Несомненно, что в известном смысле разуму принадлежит решающий голос относительно всякого явления в жизни, в науке, в религии. Пределы верховных прав разума зависят от самой его природы, поскольку он есть сила контролирующая, а не творческая. Ни в жизни, ни в науке, ни в религии разум не рождает и не перерождает из самого себя никакого действительного содержания, а только обусловливает формально своими логическими требованиями самосознание и самооценку данной действительности, а через это делает ее способной к переходу в новые лучшие образы бытия. Когда против рационализма утверждается, что жизнь получает свои высшие начала не из разума, а из истории, то следует решить, приписывается ли здесь истории определенный смыслили нет; если приписывается, то этот действительный смысл в своем развитии составляет столько же рациональное, сколько и историческое основание человеческой жизни; если же никакого определенного смысла за ходом истории не предполагается, то нет мерила для различения между случайными и необходимыми историческими явлениями и против рационализма выставляется только слепой произвол. Верховные права разума в области науки оспариваются во имя опыта; но и тут есть недоразумение. Мы все познаем из опыта, но самый опыт обусловлен природой разумного мышления, так как если бы мы не мыслили по принципу тождества, противоречия, достаточного основания, то эмпирические данные не могли бы сохраняться и слагаться в определенное умственное целое. Принципиальное противоречие между рационализмом и традиционализмом возникает тогда, когда, с данной стороны, известные предания заранее признаются неприкосновенными для всякой разумной критики, а с другой стороны, всякое предание заранее отвергается как неразумное. Не будучи источником какого-нибудь предания, разум является необходимым условием для оценки достоинства и значения всяких преданий. Если в каком-нибудь обществе стала раскрыта множественность противоречащих преданий, подлежащих сравнению друг с другом, то выбор между ними необходимо требует рассуждения, зависящих от разумных условий достоверности. Таким образом, безусловное противоположение между рационализмом и традиционализмом не может быть последовательно удержано. Столкновение рационализма с супранатурализмом происходит от недоразумений в понятии чуда. Рационализм, как безусловный принцип, доходит до крайнего утверждения и самоопровержения в палогизме Гегеля, по которому разумное отчетливой мышление (включающее в себя и рассудок, как главный служебный момент) признается не только формальным условием всякого человеческого познания (это значение принадлежит ему в действительности), а настоящей причиной самого бытия, всецело и себе довлеющей. Возведенный в это абсолютное значение, человеческий разум не обнаружил однако, положительной творческой силы, и философский рационализм, после двусмысленного сближения с материализмом (см.Фейербах), не поддерживает более своих абсолютных притязаний в области знания и бытия. В специальном смысле рационализм обозначает направление в протестантском германском богословии, возникшее сначала (в XVIII в.) под влиянием английского изучения Священного писания. - ВОЛЯ - На всякое живое существо известные предметы действуют привлекательным, другие отталкивающим образом: первых оно хочет и стремится к нем, вторых не хочет и удаляется. Но для того, чтобы хотеть или не хотеть именно этого предмета, хотящее существо должно различать его от других, так или иначе воспринимать его. Всякое волевое отношение непременно связано с некоторым познавательным. Поэтому спор о первенстве воли над умом или наоборот над умом или наоборот, разделяющий некогда томистов и скотистов, а ныне возобновленный Шопенгауэром, лишен реального основания. Хотение или воля в широком смысле имеет различные степени соответственно степеням развития познавательной сферы. Существа, для которых познание останавливается на смутных ощущениях,-которые воспринимают лишь наличность окружающих чувственных явлений (как это бывает у низших животных, а также, вероятно, и растений),-имеют и волю лишь в виде непосредственного безотчетного влечения или стремления, возбуждаемого данной реальностью. Там, где познания, кроме ощутительных впечатлений о наличной феноменальной действительности содержит в себе воспоминание прошедших, пережитых, состояний и представлений предметов отсутствующих, там и волевое отношение возвышается над простым чувственным влечением или стремлением и переходит в более идеальное состояние, называемое желанием. Ближайший, непосредственный предмет желания, как такового, есть не реальное, а идеальное явление, не чувственно-воспринимаемое, а умопредставляемое. Желается то, чего нет в действительности, что мыслится. У птиц и других высших животных самцы и самки тоскуют в разлуке друг с другом; собака тоскует по умершем или уехавшем хозяине: она его желает, и это желание, относясь к отсутствующему, предполагает у животного определенное умственное представление, которое, собственно, и есть прямой объект желания и вытекающих из него действий (собака ищет невидимого ею, но умопредставляемого хозяина, отправляется на его могилу и т.п.). Наконец, у человека, мыслящего не только в индивидуальных представлениях, но и в универсальных понятиях, и волевое отношение может определяться этими понятиями, как общими и постоянными правилами и принципами действия. Если уже в мире животном мотивы чувственного влечения подчиняются высшим мотивам желания (так тоскующая собака отказывается от пищи; сюда же относятся более обыкновенные случаи, когда то или иное чувственное влечение побеждается страхом умопредставляемого наказания - мотив высший если не в этическом, то в психологическом смысле),- то человек может подчинять не только чувственные влечения, но и все свои желания высшей нравственной идее, может из многих предстоящих действий выбирать то, которое соответствует принятому или решенному принципу деятельности. Способность такого выбора и принципиального решения есть бесспорный психологический факт, но с фактом связан самый трудный и сложный метафизический вопрос о свободе воли. Спрашивается: в каждом данном случае зависит ли выбор одного мотива воли предпочтительно перед другими от того, что именно этот мотив оказывается при данных условиях наиболее сильным или действительным для данного субъекта с его данными, унаследованным и воспитанным характером, или же выбор может зависеть окончательно от особого, простого и внезапного ничем с необходимостью не обусловленного решения самого субъекта? Такова простейшая постановка вопроса (различные его решения будут изложены и оценены в ст.Свобода воли). Хотение и познание, воля и ум, отвлеченно противополагаемые друг другу, в действительности неразрывно между собою связаны. Если, как было сказано, воля невозможна без познания, то и это последнее невозможно без воли. Чтобы познать или понять какой-нибудь предмет или отношение, необходимо прежде всего на нем остановить свою мысль, выделить его умственно из всей совокупности предметов и отношений. Такая остановка и выделение есть волевой акт, называемый произвольным вниманием. Но необходимость волевого элемента в происхождении (генезисе) познания нисколько не сообщает субъективно-произвольного характера результатам познавательного процесса. Участие воли в создании истинной науки состоит не в том, что мы познаем только то, чего нам хочется, а в том, что мы хотим познавать те или иные существенные стороны действительных предметов. - ВОСПРИЯТИЕ - (чувственное).- Это слово употреблялось различными философами в разном смысле. Так, Лейбниц понимал под восприятием смутное мышление на низшей, зачаточной степени развития. Давид Юм употребляет слово восприятие как равнозначащее со словом ощущение; по Канту, восприятие предметов обусловлено действием рассудка, связывающего определенным образом разнообразный, извне данный материал ощущений. Этот последний взгляд в тех или других видоизменениях сделался господствующим новейшей психологии и гносеологии, которая под восприятием разумеет собственно узнавание того, что дано в ощущении. В этом узнавании следует различать три степени. Во-первых, при всяком данном ощущении вспоминаются прежние такие же ощущения, и чрез это настоящее ощущение узнается или различается в своем определенном чувственном качестве, так, например, в данном зрительном ощущении я узнаю или различаю оранжевый цвет. Это есть акт простого (сравнительно) восприятия. Во-вторых, ощущая и узнавая при этом кроме оранжевого цвета еще другие чувственные качества, например особый запах и круглую фигуру, и вспоминая прежние случаи такой же связи и дополняя ее представлением о других чувственных качествах, не воспринимаемых действительно в данном случае, но воспринимавшихся прежде в постоянной связи с данными, как-то: шероховатость, известная структура, особый вкус,- мы узнаем определенный предмет, именно апельсин. Но чтобы этому акту сложно восприятия сообщить полноту объективной действительности, необходимо ввести его в общий состав нашего опыта, что и делается, в-третьих, когда мы вспоминаем в данном случае, что этот апельсин был положен нами на стол вчера вечером при таких-то и таких-то обстоятельствах. Только через этот акт заключительно восприятия данное чувственное явление принимается нами как истинное, а без него не только отдельное впечатление, например цвет, но и целый образ отдельного предмета может оказаться лишь субъективной иллюзией или галлюцинацией. Из сказанного ясно, что восприятие на всех трех ступенях своих основано главным образом на деятельности воспоминания (см.Память). Те случаи, когда (как, например, при внезапном пробуждении или возвращении зрения у слепого) субъект не может сразу узнать окружающей его действительности, наглядно показывают, что восприятие есть сложный и постепенный процесс, хотя обыкновенно мы не сознаем раздельно его моментов. - ВПЕЧАТЛЕНИЕ - Это слово, так же как соответствующее латинское и немецкое, связано с наивным представлением первобытного мышления (сохранившемся отчасти и в древней философии), будто внешние предметы действуют на душу. как печать на мягкий воск. вдавливая туда свои изображения, сохраняющиеся там более или менее долгое время. При таком представлении истинность чувственного познания не составляла проблемы: за эту истинность отвечали сами предметы, оставлявшие в познающем свои точные изображения. В научной психологии, давно бросившей такое представление, и слово впечатление не употребляется более в каком-нибудь определенном значении. Здесь дело представляется иначе: внешняя действительность, большей частью в виде различных колебательных движений эфирной и воздушной среды, производит раздражение чувствительных нервов, которое передается мозгу, вызывая в той или иной его части молекулярные движения; если этот нервно-мозговой процесс достигает известной силы, он вызывает в сознании соответствующие ощущения и восприятия, которые становятся затем материалом для дальнейших познавательных или мыслительных процессов. Таким образом, то, что слитно понималось под впечатлением, разлагается на два особых факта: объективно-физиологический нервное раздражение и субъективно-психологический - ощущение и восприятие, причем их разнородность и несводимость одного к другому, замаскированная метафорическим словом впечатление, выступает с полной силой, ставя перед мыслью весьма трудные гносеологические задачи, доселе не получившие удовлетворительного решения. в психологии чувствований впечатлением обыкновенно называется общий результат воздействий на данный субъект известного сложного явления или совокупности явлений (например, картины вида природы, лица, события); способность к особенно быстрому интенсивному восприятию таких воздействий называется впечатлительностью. - ИНТУИЦИЯ - непосредственное усмотрение чего-либо в качестве истинного, целесообразного, нравственно доброго или прекрасного. Противополагается рефлексии. Интуиция как факт невозможного, но было бы неосновательно искать в ней высшую норму философского познания, перед которой рефлектирующее мышление теряло бы свои права. Такая точка зрения (интуитивизм), в сущности, отнимает у самой философии, задача которой - все данное во внешнем и внутреннем восприятии проводить отчетливо через рефлексию разума, отбрасывая случайные и исключительные свойства явлений и оставляя в результате смысл всего, т.е. всеобщее и необходимое содержание целого опыта. Интуитивность или интуитивное отношение к предметам занимает преобладающее, хотя и не исключительное место в художественном творчестве. - ИРРАЦИОНАЛИЗМ - в метафизике-воззрение, полагающее в основу мира неразумное, слепое начало, как, например, "случай" древних материалистов или "безумная воля к жизни" у Шопенгауэра. В учении о познании характер иррационализма принадлежит в особенности английской психологической школе, которая все истины разума, даже математические, считает продуктом случайных опытов и фактической ассоциации представлений (Милль). - ОТВЛЕЧЕНИЕ - (абстракция) - акт мысли, которым общие или сходные в том или другом отношении признаки многих представлений отделяются от них и полагаются особо, с значением логических и грамматических подлежащих. Такие мысленные продукты подвергаются дальнейшим процессам отвлечения - и в результате получают отвлеченные (абстрактные) представления и понятия различной степени. Так, например, общий многим синим предметам признак образует отвлеченное понятие синевы, от которого, в соединении с подобными же отвлеченными представлениями желтизны, красноты и т.д., новое, более общее представление зрительного свойства, далее, чрез сопоставление со слуховым, осязательным и т.д. - понятие чувственного свойства, которое, будучи сопоставлено с другого рода свойствами, дает понятие качества вообще, а от него, в сопоставлении с понятием количеств, получается отвлеченнейшее понятие бытия. Хотя все мыслимое нами может быть представлено отвлеченно или в форме общего понятия, но далеко не все, по происхождению и значению своему, может быть сведено всецело к отвлечению. Несводимыми к нему следует признать, во-первых, категории ума, составляющие его собственную природу, а не продукты его деятельности, во-вторых, идеи нормального характера, не отвлекаемые от того, что дано в действительности, а выражающие то, что требуется или предполагается нашим духом. - НАУКА - в широком смысле совокупность всяких сведений, подвергнутых некоторой умственной проверке или отчету и приведенных в известный систематический порядок, начиная от теологии, метафизики, чистой математике и кончая геральдикой, нумизматикой, учением о копыте кавалерийских лошадей. В более тесном смысле из области науки исключается, с одной стороны, все чисто фактические и технические сведения и указания, а с другой стороны, все чисто умозрительные построения, и она определяется как объективно достоверное и систематическое знание о действительных явлениях со стороны из закономерности или неизменного порядка. Хотя на деле существуют только особые науки, но это не мешает говорить о науке в единственном числе, разумея под этим общее свойство всех наук или самую научность, в неравной степени принадлежащую различным результатам познавательной деятельности человеческого ума. Существенные признаки науки, как такой, или свойства научности сводятся к двум условиям: 1) наибольшей проверенности или доказательности со стороны содержания и 2)наибольшей систематичности со стороны формы. Оба эти условия ставят науку в неизбежную связь с философией, как такой областью, в которой 1)окончательно проверяются понятия и принципы, безотчетно предполагаемые различными науками, 2)сводятся к всеобъемлющему единству все частные обобщения этих наук. В самом деле, математика, в высшей степени точно и доказательно определяющая всевозможные пространственные и числовые отношения, принимает самые понятия пространства и числи, как готовые, без отчета и проверки; подобным образом естественные науки без доказательства принимают бытие материи и физического мира и постоянство естественных законов. С другой стороны, если между областями всех частных наук существует связь не входящая ни в одну из научных специальностей, то эта связь не может быть определена и простым их сложением. Следовательно, если наука в целом не хочет терять своего научного характера, оставаясь без полной доказательность своего содержания и без полной систематичности своей формы, она должна ждать от философии окончательных принципов своей достоверности и своего единства. Исторически несомненно, что наука и после того, как выделилась и стала самостоятельно развиваться, всегда получала из той или другой философской системы обосновывающие и объединяющие начала. В XVII и XVIII вв. такое значение для науки имели картезианство и Лейбнице-Вольфова философия, а под конец - кантовский критицизм, В XIX в., после разочарования в натурфилософии Шеллинга и панлогизме Гегеля, большинство прогрессивных научных деятелей попало под влияние материалистической метафизики, которой невольно подчинялись и приверженцы французского позитивизма. В последние десятилетия замечается поворот к более глубокому и многостороннему объежинению философии и науки, результат которого еще не выяснился. О попытках более или менее внешней классификации наук, по некоторым общим логическим признаам (простота и сложность, абстрактность и конкретность) - см. Конт, Спенсер. |
