Арнольд ТойнбиПОСТИЖЕНИЕ ИСТОРИИК оглавлениюЧасть перваяПОЛЕ ИСТОРИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯПространственное расширение поля нашего исследования. Однако практическая польза от умозаключения, что умопостигаемое поле исследования существует, невелика, поскольку мы определили искомое поле как целое, исходя из частей, составляющих это целое. Части целого сами по себе могут быть непонятны, но они, по крайней мере, явны. Например, у Великобритании есть точное географическое положение и пространственная протяженность; английская нация сложилась в определенную эпоху. Мы не можем чувствовать себя удовлетворенными до тех нор, пока не определим в подобных же положительных и конкретных понятиях то более широкое общество, по отношению к которому Великобритания является частью. Итак, исследуем ею протяженность сначала в Пространстве, а затем во Времени. Исследование пространственной протяженности общества, в которое включается Великобритания, лучше всего начать с обзора глав, уже привлекших наше внимание при общем ретроспективном взгляде на английскую историю. При первоначальном рассмотрении глав истории мы обнаружили, что это лишь перечень событий в жизни общества, по отношению к которому Великобритания и другие "смежные" страны были лишь частями. Таким образом мы установили тот факт, что умопостигаемое поле исторического исследования шире, чем любое национальное государство. Рассмотрим снова эти главы, для того чтобы установить, где находятся внешние пространственные границы интересующего нас умопостигаемого ноля исследования. Если мы начнем с последней главы - установление индустриальной системы, то обнаружим, что географическая протяженность умопостигаемого поля исследования, которое она предполагает, охватывает весь мир. Чтобы объяснить промышленную революцию в Англии, мы должны принять во внимание экономические условия не только западноевропейских стран, но и Тропической Африки, Америки, России, Леванта [+19], Индии и Дальнего Востока. Однако когда мы обратимся к парламентарной системе и перейдем от экономического к политическому плану, наш горизонт сузится. Закон, "которому Бурбоны и Стюарты подчинялись", не распространяется на Романовых в России, османов в Турции, Тимуридов в Индостане, маньчжуров в Китае, современных им сёгунов в Японии [+20]. Политическая история этих стран не может быть объяснена в принятых нами терминах. Если мы начнем их анализировать, то обнаружим, что главы, на которые распадается их история, и умопостигаемые поля исследования, которые они предполагают, совершенно другие. Закон, движущий историю Англии или Франции, не действует там, и, наоборот, законы, которым подчиняется политическая история каждой из этих стран, не проливают света на политические события в Англии или во Франции. Здесь проходит граница более глубокая и резкая, чем физические границы Великобритании. Однако действие закона, "которому Бурбоны и Стюарты подчинялись" во Франции и в Англии, распространялось на другие страны Западной Европы и на новые общины западноевропейских заокеанских колоний [+21]. В то же время на Европейском континенте действие этого закона прекращалось на западных границах России и Турции. Дальше действовали другие законы, другие они вызывали и последствия. Для третьей четверти XVI в. характерна широкая заокеанская экспансия многих западноевропейских стран, включая и Англию. Заметную активность на морях проявляли датчане, шведы и курляндцы, тогда как Германия и Италия почти не принимали в этом процессе участия [+22]. Даже рассматривая эту экспаисию в самом общем аспекте - как стремление к изменению баланса власти, мы обнаружим, что в течение нескольких веков процесс этот не переступал границ Западной и Восточной Европы. Например, ни одна исламская страна не вступила в него вплоть до общеевропейской войны 1792-1815 гг. [+23]. и ни одна из стран Дальнего Востока - вплоть до англо-японского союза, заключенного за двенадцать лет до начала мировой войны 1914-1918 гг. [+24] Что касается Реформации, то ее невозможно понять, исходя из истории лишь Англии и Шотландии. С другой стороны, вопрос не прояснится, а, возможно, еще более запутается, если мы расширим границы нашего исследования за пределы Западной Европы. Изучая Реформацию, мы можем игнорировать историю православной церкви после схизмы XI в. [+25], а также историю монофизитской и несторианской церквей после раскола в V в. [+26] Справедливо будет заметить, что и западноевропейская Реформация XVI в. не проливает света на историю этих церквей. Ренессанс в Англии и других странах Западной Европы был обусловлен идеями и институтами, рожденными в Северной Италии. Пределами распространения идей Ренессанса стали новые заокеанские колонии. Но в то же время - когда англичане, французы, немцы, испанцы и поляки подпали под неотвратимое влияние итальянской культуры - греки провозгласили, что "тюрбан пророка" им предпочтительней "папской тиары" [+27], и охотнее обращались к исламу, чем к идеям гуманизма. Равным образом чары итальянской культуры не оказали заметного воздействия на турок, несмотря на то, что те в течение длительного времени находились в торговых и военных отношениях с генуэзцами и венецианцами (итальянский язык был официальным языком оттоманского флота). Пожалуй, только в архитектуре Могольского двора времен правления Акбара прослеживается влияние итальянской культуры [+28], - влияние мимолетное и экзотическое. Что касается индусов и народов Дальнего Востока, то они, по-видимому, просто не знали, что Европа в то время переживала Ренессанс, и тем более не знали они, что Ренессанс исходил из Италии. Установление феодальной системы в том виде, в каком она появилась в Англии, является результатом специфически западноевропейского развития. Верно, что феодализм существовал в Византии и в мусульманском мире приблизительно в то же время, но не доказано, что он возник там по тем же причинам, что и в Западной Европе. Предпринималось много попыток обнаружить сходство, но при более близком рассмотрении надуманные аналогии не выдерживали проверки действительностью. Феодальные системы Западной Европы, Византийской империи и мусульманских Египта, Турции, Индостана, не говоря уже о феодализме в Японии, должны рассматриваться как совершенно различные институты. Наконец обращение англичан в конце VI в. в западное христианство явилось свидетельством приобщения их к определенному сообществу, что само по себе исключало возможность стать членом другого сообщества. Вплоть до Уитбийского собора 664 г. у англичан оставалась потенциальная возможность принять "дальнезападное" христианство кельтов, но миссия Августина однозначно решила, что англичане не присоединятся к ирландцам и валлийцам [+29]. Позднее, когда арабы-мусульмане появились на Атлантическом побережье, эти "дальнезападные" христиане Британских островов могли, подобно христианам Абиссинии и Центральной Азии, совершенно утратить контакт со своими братьями по религии на Европейском континенте. Их даже могли подвергнуть исламизации, как это случилось со многими монофизитами и несторианами на Среднем Востоке во время правления арабов. Но эти предполагаемые альтернативы должны быть отброшены как фантастические. Хотя, возможно, они не столь фантастичны, как это представляется с первого взгляда. В любом случае нелишне поразмышлять над этим, памятуя, что обращение 597 г. сделало нас причастными к западному христианству, но отнюдь не ко всему человечеству, проведя одновременно резкую линию раздела между нами как западными христианами и членами других религиозных объединений (не только ныне не существующими дальнезападными христианами, но и православными христианами, монофизитами, несторианами, мусульманами, буддистами и т.д.), - линию, не существовавшую во времена язычества, когда мы могли быть обращены любой "универсальной церковью", которая бы выступила с претензией па нашу независимость. Повторный обзор глав истории дал нам средство выявления пространственного диапазона того общества, частью которого является Великобритания и которое интересует нас как умопостигаемое поле исторического исследования в той мере, в какой это касается Великобритании. Границы его обнаружены нами в пересечении трех планов социальной жизни - экономического, политического и культурного, - причем каждый из этих планов имеет свои границы распространения, зачастую не совпадающие с границами исследуемого нами общества. Например, экономический план современного общества, несомненно, охватывает всю освоенную человеком поверхность нашей планеты. Вряд ли существует хотя бы один обитаемый уголок на Земле, с которым Великобритания не обменивалась бы товарами или услугами. В политическом плане также можно констатировать носящую глобальный характер взаимозависимость. Соединенное Королевство в настоящее время связано с 60 из 66 государств мира [+30]. Однако как только мы переходим к культурному плану, действительные связи общества, к которому принадлежит Великобритания, с остальным миром окажутся куда скромнее. В сущности, они ограничиваются странами Западной Европы, Америки и некоторыми странами южных морей с католическим и протестантским населением [+31]. Но стоит пристальнее вглядеться в культуру этих народов, как мы обнаружим заметное влияние на них русской литературы, дальневосточной живописи, индийской религии. Если мы станем рассматривать пересечения в более ранних временных точках, то увидим, что во всех трех планах географические границы общества прогрессивно сужаются. Так, для 1675 г., например, характерно не очень существенное расхождение между экономическим и культурным планами (по крайней мере, если мы примем во внимание простое распространение международной торговли и не станем рассматривать ее содержание и объем), границы же политического плана в Европе приблизительно совпадают с ее современными культурными границами, учитывая и территориальные приобретения на побережье Америки. Если углубиться в 1475 г., то, во-первых, видно, что нет никаких заокеанских территорий, и экономический план, таким образом, сужается почти до полного совпадения с культурным планом, умещаясь в пределах Западной и Центральной Европы (если не считать нескольких коммерческих вкраплений на восточном побережье Средиземного моря). В тот момент границы всех трех планов приблизительно совпадают с территорией, на которой утверждалось тогда церковное главенство папы. Если взять еще более ранний период, приблизительно 775 г., можно заметить, что границы всех трех планов почти полностью совпадают. В то время территория нашего общества ограничивалась владениями Карла Великого на Западноевропейском континенте и английскими государствами - преемниками Римской империи на Британских островах. Иберийский полуостров в то время принадлежал мусульманскому арабскому халифату, Северная и Северо-Восточная Европа находилась в руках необращенных варваров, северо-западные окраины Британских островов населяли "дальнезападные" христиане, не признававшие притязаний папы на власть, а Юго-Восточная Италия была под властью Византии. Более детальный анализ этого исторического периода позволяет определить исконное имя нашего общества. Поскольку на земли эти распространялось духовное владычество папы, то их можно назвать "западным христианством"; с другой стороны, это были владения Карла Великого - так называемое франкское государство Австразия [+32], а следовательно, правомочно название "мир франков". Это "франкское" имя не является во всех отношениях подходящим, потому что королевство франков и исследуемое нами общество не полностью совпадают территориально. Англичане, например, стали членами этого общества, почти не испытав на себе правления франков, а для ломбардцев франкское правление было преходящим [+33]. К тому же название "франки" устарело среди самих франков уже к концу так называемых средних веков [+34]. В то же время это имя, будучи собирательным, является единственным общим именем, которое употребляется для обозначения всего нашего сообщества, а то, что мы не смогли подыскать для себя никакого другого общепризнанного имени, весьма примечательно. Это означает, что мы не осознаем присутствия в мире других равноценных нам обществ и рассматриваем свое общество тождественным "цивилизованному" человечеству. Народы, живущие вне нашего общества, для нас просто "туземцы". Мы относимся к ним терпимо, самонадеянно присваивая себе монопольное право представлять цивилизованный мир, где бы мы ни оказались. К своему же собственному устройству, к разделению нашего общества на отдельные национальные группы мы относимся как к великому делению Человечества и, употребляя такие определения, как "французы", "англичане", "немцы" и т.д., забываем, что это всего лишь подразделения единой группы внутри единой семьи. Не случайно наше собственное имя умерло для нас самих, а вместо него мы стали употреблять частные имена отдельных национальностей, что произошло к началу так называемого нового периода истории, когда влияние нашего общества на другие стало постоянным и устойчивым. Исторический факт забвения собственного имени - характерная черта нашего микрокосма. Однако вряд ли мы существенно продвинемся в поисках умопостигаемого поля исторического исследования, если не восстановим или не воссоздадим исторического имени нашего общества, хотя бы для того, чтобы отличать это общество от других. Поскольку определение "франки" не является точным, а в наши дни и вовсе стало экзотическим, есть смысл восстановить название "западное христианство". Против этого можно возразить, что со времен Реформации религиозная лояльность стала не только основным мотивом разнообразных социальных, политических, экономических и культурных движений, но и признаком дифференциации. Поэтому, видимо, целесообразней опустить слово "христианство" и говорить о "Западе", "западном мире" или "западном обществе". Это географическое название, лишенное каких-либо оттенков, может без заметных натяжек служить адекватным определением как современного нам общества, так и общества времен Карла Великого. Стоит лишь задуматься, подыскивая подходящее нашему обществу имя, как другие образы и другие имена приходят на ум особенно если сконцентрировать внимание на культурном плане. В этом плане в настоящее время мы можем безошибочно различить наличие по крайней мере четырех других живых обществ того же вида, что и наше: 1) православно-христианское, или византийское общество [*4] расположенное в Юго-Восточной Европе и России; 2) исламское общество, сосредоточенное в аридной зоне [+35], проходящей по диагонали через Северную Африку и Средний Восток от Атлантического океана до Великой Китайской стены; 3) индуистское общество [*5] в тропической субконтинентальной Индии к юго-востоку от аридной зоны; 4) дальневосточное общество в субтропическом и умеренною районах между аридной зоной и Тихим океаном. При более детальном изучении обнаруживаются реликтовые общества, которые можно сгруппировать следующим образом: 1) группа, включающая монофизитских христиан Армении, Месопотамии, Абиссинии и Египта, несторианских христиан Курдистана и Малабара, а также евреев и парсов [+36]: 2) группа ламаистских буддистов махаяны в Тибете и Монголии, буддистов хинаяны на Цейлоне, в Бирме и Таиланде [+37], а также джайнов в Индии [+38]. Интересно отметить, что, обращаясь к 775 г., мы обнаруживаем, что количество и основные черты обществ на карте мира не претерпели с течением веков особых изменений. В сущности, мировая карта остается неизменной со времени возникновения западного общества. В борьбе за существование Запад стал доминировать в экономическом и политическом планах, но он не смог полностью обезоружить соперников, лишив их исконно присущей им культуры. В духовном поединке последнее слово еще не сказано. Итак, исследуя общество, именуемое нами "западным", мы обнаружили, что оно проявляет тенденцию к постоянному расширению. Однако мы должны признать, что за все время существования общество это так и не добилось доминирующего положения в мире во всех его трех планах-экономическом, политическом и культурном. Это заключение весьма важно для определения метода исследования. Прежде всего отметим наличие двух типов связи: отношения между общинами в рамках одного общества и отношения между обществами в рамках более крупной единицы. В терминологии современных историков, которые игнорируют образования более крупные, чем нация, отношения второго рода называются двусмысленным термином "международные". Отсюда значительно больше внимания уделяется международным отношениям в буквальном смысле этого слова, чем международным отношениям в смысле отношений между различными типами обществ. Для дела развития исторической науки было бы целесообразно ввести различие между международными отношениями, которые определяют связи между государствами внутри данного общества, и международными отношениями, определяющими связи экуменического [+39] характера между самими обществами. И предстоит затратить немало усилий, чтобы исследовать отношения второго типа. Расширение поля во времени. Исследовав протяженность западного общества в пространстве, необходимо рассмотреть и развернутость его во времени. И тут мы прежде всего сталкиваемся с трудностью обозрения будущего. Из невозможности определить конечную цель развития вытекает невозможность точно определить и характер самого развития. Мы не можем достаточно полно обрисовать жизнь общества, частью которого мы сами являемся, ибо это общество будет жить и после того, как мы утратим способность его наблюдать. Западная история только тогда предстанет в законченном виде, когда не станет западного общества. Нам же остается удовлетворяться наблюдением прошлого. Вернемся вновь в период, наступивший после 775 г., и понаблюдаем, как наши предки распоряжались подвластным им пространством в отпущенное им время. Когда владения Карла Великого делились между тремя его внуками, Лотарь как самый старший выступил с претензией на владение Ахеном и Римом - двумя столицами, принадлежавшими деду [+40]. Чтобы объединить города территориально, были выделены земли, простиравшиеся узкой полосой от устья Тибра и По до устья Рейна через преграду Альп. Тем самым Северная Италия объединялась с землями по Рейну и Нидерландами под единым суверенитетом. Доля, доставшаяся Лотарю, обычно рассматривается как забавный курьез в исторической географии, но это потому лишь, что в настоящее время подобная ситуация на политической карте Европы немыслима. Тем не менее трое братьев Каролингов были правы, считая землю Лотаря наиболее важной в западном мире. Если мы продолжим эту зону на северо-запад (игнорируя Ла-Манш, подобно тому как договор 843 г. игнорировал Альпы), добавив к континентальным владениям Лотаря часть Британии, где царствовал до своей кончины в 839 г. король Экберт Уэссекский [+41], мы обнаружим, что провели знаменательную линию, одну из структурных осей исторической географии Западной Европы. Если вернуться к пространственной протяженности западного мира в 775 г., а затем проследить, как территория его все расширялась, становясь пространством современного Запада, мы заметим, что прямая линия, проходящая через юго-восток и северо-запад от Рима до Римского вала [+42], есть, так сказать, поперечная ось нашей геометрической фигуры. Ее центральная точка находится недалеко от Меца в Лотарингии, который когда-то был столицей австразийского государства - оплота империи Карла Великого, а в настоящее время это главный форпост на границе между Францией и Германией. Если через Мец мы проведем другую линию, под прямым углом к предыдущей, то получим основную ось, вдоль которой западное общество расширяло свое географическое пространство. В направлении юго-запада, через Пиренеи, эта ось была проложена в 778 г. самим Карлом Великим; до устья Гвадалквивира она была продолжена в XIII в. кастильскими завоеваниями, и, наконец, через Атлантический океан она устремилась на территории, которые называются в наше время Латинской Америкой [+43]. На северо-восток, от Рейна к Эльбе, ось прокладывалась также Карлом Великим между 772 и 804 гг.; а спустя два века после смерти Карла, когда Скандинавия, Польша и Венгрия были обращены в западное христианство, она пересекла Вислу и к концу XVIII в. достигла восточных пределов Российской Империи, простиравшейся к тому времени до Тихого океана [+44]. Как видим, распространение шло по всем направлениям, сначала по суше, а потом и через моря. В средние века Северная Италия прибрала к рукам сначала Южную Италию и Сицилию, а затем через Средиземное море добралась и до внутренних восточных земель, Эта политическая и экономическая экспансия получила название "крестовые походы", что не совсем точно выражает суть явления [+45]. Юго-восточная экспансия зашла очень далеко. Самый сильный импульс исходил от венецианского купечества, которое проникло в Индию через Суэцкий перешеек. Преуспел в этом и венецианский путешественник Марко Поло, добравшийся через Евразийскую степь до Пекина. Достигнув апогея, движение это потерпело крах. Почти все добытое в течение четырех веков было утрачено в 1475 г. [+46] Проведение поперечной оси из крайней северо-западной точки Англии пришлось на последующий век, который характеризовался процессами более устойчивыми и по всем показателям более продолжительными. Северная Америка обрела англоязычное население. От Северной Атлантики до южных окраин Тихого океана создавались общины английского происхождения, чтобы разделить богатства западной культуры с народами Индии и Дальнего Востока. Таково было влияние линии, проведенной в Лотарингии, но Лотарь и его братья не могли увидеть то будущее, которое является настоящим для нас, и если они сознавали, что эта линия имеет исключительное значение, но только исходя из опыта прошлого, свидетельствовавшего, что значение этой линии и ранее было очень большим, хотя и относилась она к другой геометрической фигуре. И Лотарь, и его дед носили титул римского императора. Императорский титул, пусть не вполне по праву, принадлежал и английским королям Уэссекса, которые в эпоху Каролингов царствовали на своей британской alter orbis [+47]. Линия проходила от Рима через Альпы в Ахен, а от Ахена через Ла-Манш к Римской стене; она представляла собой один из укрепленных валов Римской империи. Следуя вдоль этой линии на северо-запад через Альпы, установив военную границу вдоль левого берега Рейна и укрепив ее левый фланг за счет аннексированной Южной Британии, римляне определили тем самым крайнюю западную границу своих владений. Таким образом, линия, проведенная в Лотарингии, принадлежала географической структуре Римской империи задолго до Лотаря, равно как и до возникновения западного общества. Но геометрические параметры Римской империи и западного мира не тождественны, равно как и функции этой линии различались в разные периоды истории. Для Римской империи это была внешняя граница, на ней экспансия угасала. В западном мире, напротив, экспансия брала начало от этой линии. Во время летаргии междуцарствия (375-675) [+48] из старого общества было извлечено ребро, ставшее хребтом нового, нарождающегося западного общества того же вида. Этот детальный географический анализ дает нам ключ к определению временных характеристик западного общества, уяснению его истоков. Нам открылись две вещи: во-первых, возвращаясь назад к 775 г. мы вынуждены были представлять жизнь общества в понятиях, не свойственных современной жизни; во-вторых, мы заметили, что любые элементы, извлекаемые нами из глубин истории, при попытках сопоставить их со сходными элементами других эпох упрямо демонстрируют свою оригинальность и неповторимость. Земля Лотаря стала осью западного общества. Именно здесь церковь, продвигаясь к границам Римской империи, пришла в соприкосновение с варварами, и здесь в конце концов она породила новое общество. Следовательно, историк западного общества, пытаясь проследить его корни, должен сосредоточить свое внимание на истории церкви, с одной стороны, и на истории варваров - с другой. Рассматривая ретроспективно цепь событий, углубимся в историю вплоть до II в. до н.э. когда греко-римский мир был потрясен войной с Ганнибалом. Почему Рим протянул свою властную руку на северо-запад? Потому что его теснила туда смертельная схватка с Карфагеном. Почему, перевалив за Альпы, он не закрепился на Рейне и не двинулся дальше, к более удобной естественной границе по Балтике, Висле и Днестру? Потому что в век Августа, после двух столетий изнурительных войн и революций, истощились запасы жизненной энергии Рима [+49]. Почему же варварам сопутствовала удача? Потому что, когда между двумя обществами, одно из которых менее цивилизовано, устанавливается строго определенная граница, это не приводит автоматически к равновесию. С течением времени граница начинает слабеть в пользу менее цивилизованной стороны. Но когда варвары прорвали римскую границу, встретили ли они на другой стороне церковь? Конечно, потому что из-за экономических и социальных революций, последовавших за Пуническими войнами, с Востока было вывезено большое количество рабов для работ на разоренных землях Запада. Насильственная миграция способствовала распространению в греко-римском мире восточных религий. Эти религии, с их обещанием потустороннего личного спасения, находили благодатную почву в опустошенных душах потерпевшего поражение "господствующего меньшинства". В этом пункте исследователю западной истории придется остановиться. Углубляться дальше в пропасть времен бесполезно: истоки теряются во мгле. Примечательно, однако, что, достигнув этого уровня, он принужден будет мыслить греко-римскими понятиями, а не понятиями западного общества. В то же время элементы греко-римской истории, которые привлекали его внимание, не представляют особого интереса для историка, изучающего греко-римскую эллинистическую историю того же периода. Для исследователя эллинистической истории как христиане, так и варвары предстанут существами, абсолютно чуждыми миру, в котором они живут "внутренним" и "внешним" пролетариатом [*6]. Он бы отметил, что великие мастера эллинистической культуры, включая Марка Аврелия, почти полностью игнорировали их существование. Он бы установил, что как христианская церковь, так и отряды варваров стали осознаваться обществом как признаки социальной болезни лишь после великого бедствия - войны с Ганнибалом. Исследователь эллинистической истории, который хочет добиться приращения знания, сосредоточит свое внимание на том, что имело место раньше. После войны с Ганнибалом началась агония. Ткань общества распадалась, поглощалась новообразованиями, словно злокачественными опухолями. Не забота историка исследовать физиологию и рост этих злокачественных опухолей. Ему достаточно констатировать их разрушительное действие. "Я описал триумф Варварства и Религии" [*7], - скажет Гиббон, заканчивая свой труд [+50]. Таким образом, исследователь западной истории и исследователь эллинского общества будут описывать их по-разному и в разных терминах. Причина этого заключается в том, что во Времени и Пространстве пересеклись два разных общественных образования и изучение истории каждого из них требует своего понятийного аппарата и своих подходов. Проведенный анализ позволяет сделать положительное заключение относительно длительности развертывания западного общества во Времени. Установив ранее, что пространственная протяженность интересующего нас "умопостигаемого поля" шире пределов распространения отдельной нации, но в то же время уже всей освоенной человеком поверхности Земли, теперь мы убедились, что и длительность его во времени больше, чем срок жизни любой отдельной нации, но в то же время меньше срока, отпущенного человечеству в целом. Это заключение вытекает из того факта, что, прослеживая историю Запада в направлении се истоков, мы наталкиваемся на последнюю фазу общества, предшествующего нашему, истоки которого находятся в значительно более далеком прошлом, что в свою очередь влечет дополнительный вывод о непрерывности истории. Непрерывность истории - наиболее привлекательная из всех концепций, построенная по аналогии с представлениями классической физики. Однако нам придется скрепя сердце критиковать ее. В самом деле, что здесь имеется в виду? Если имеется в виду, что "непрерывность истории" - это частный пример непрерывности Жизни, то это хотя и безупречный, но все-таки трюизм. Жизнь действительно непрерывна. От амебы - к позвоночным, от обезьяны - к человеку, от родителей - к ребенку в семье. Связь во всех этих случаях безусловна, хотя и разнородна. Однако, понимая и принимая непрерывность жизни, мы не проясняем, что такое Жизнь. Мы вряд ли поймем природу Жизни, если не научимся выделять границы относительной дискретности вечно бегущего потока - изгибы живых ее струй, пороги и тихие заводи, вздыбленные гребни волн и мирную гладь отлива, сверкающие кристаллами торосы и причудливые наплывы льда, когда мириадами форм вода застывает в расщелинах ледников. Другими словами, понятие непрерывности имеет значение только как символический умозрительный образ, на котором мы вычерчиваем восприятие непрерывности во всем реальном многообразии и сложности. Попробуем применить это общее наблюдение к исследованию Истории. Предполагает ли термин "непрерывность истории" в общепринятом смысле, что масса, момент, объем, скорость и направление потока человеческой жизни постоянны или если не буквально постоянны, то изменяются в столь узких границах, что поправкой можно пренебречь? Если этот термин предполагает импликации такого рода, то, как бы ни был он привлекателен, мы придем к серьезным ошибкам. При изучении временных отношений мы убедились, что необходимо различать две степени непрерывности: непрерывность между последовательными периодами и фазами в истории одного и того же общества и непрерывность как связь во времени самих обществ. Особо следует выделить непрерывность второго ряда, ибо она представляет собой значительный феномен. Можно было бы выразить качественное различие между этими двумя видами непрерывности с помощью аналогии из человеческой жизни. Главы истории любого отдельно взятого общества напоминают последовательные ступени опыта человека. Так, связь между одним обществом и другим напоминает отношения между родителем и ребенком. Во-первых, ребенок физически наследует от родителя определенные свойства; во-вторых, самим актом рождения обретая некоторую самостоятельность, ребенок, тем не менее, еще долгое время не может жить без попечения родителей. Затем, когда он достигает сознательного уровня, его детское воображение находится под сильным влиянием родительских чувств и представлений, а позднее, становясь взрослым, он сам научается тщательному исследованию родительских поступков и мыслей и начинает имитировать их или, наоборот, избегать повторения родительского опыта. Общее влияние, которое оказывают родители на своих детей, без сомнения, очень велико. Тем не менее, ребенок в некотором смысле является самостоятельным индивидуумом с момента, когда он начинает сознавать самого себя. Когда же в период зрелости он станет действительно независимым от родителей и обретет собственный взгляд на мир, способность решать свои жизненные проблемы самостоятельно, он станет окончательно независимым "новым взрослым" и будет в состоянии породить потомство и дать ему образование. При сравнении непрерывности жизней родителя и ребенка с непрерывностью опыта в жизни того или иного индивидуума нельзя отрешиться от того непреложного факта, что рождение и смерть воздвигают глубокую пропасть между индивидуумами. Ибо у жизни существ обязательно есть перерывы.
Бродит движенье, неясным путем задевая живое.
(Лукреций. О природе вещей) Некоторые предварительные итоги. Первая стадия нашего исследования подошла к концу, и уже сейчас можно подвести предварительные итоги: а) умопостигаемые поля исторического исследования, границы которых были приблизительно установлены с учетом исторического контекста данной страны, представляют собой к настоящему времени общества с более широкой протяженностью как в пространстве, так и во времени, чем национальные государства, города-государства или любые другие политические союзы. б) такие политические союзы (национальные государства, города-государства и т.д.) не только уже в своей пространственной протяженности, но и короче во временной длительности обществ, в состав которых они входят, как часть входит в целое: они являются частным выражением конкретных социальных общностей. Общество, а не государство есть тот социальный "атом", на котором следует фокусировать свое внимание историку; в) общество, включающее в себя независимые национальные государства типа Великобритании, и общество, состоящее из городов-государств типа Афин, сопоставимы друг с другом, ибо представляют собой общества единого вида, г) ни одно из исследуемых обществ не охватывает всего человечества, не распространяется на всю обитаемую Землю и не имеет сверстников среди обществ своего вида: наше западное общество, например, не воспринималось как нечто целое, пока эллинское общество, будучи одним из первоначальных представителей обществ данного вида, не достигло своей зрелости. В любом случае полное время жизни отдельного общества не совпадает со временем жизни вида: д) непрерывность, преемственность в развитии обществ выражены значительно слабее, чем непрерывность между фазами истории одного общества (настолько слабее, что есть смысл различать эти два тина непрерывности), однако, рассматривая временную связь между двумя конкретными обществами различных эпох - в нашем случае западным и эллинским, - мы обнаружим отношения, которые метафорически можно было бы назвать "сыновне-отеческими". В свете этих выводов можно сделать еще ряд заключений, подходя к Истории как исследованию человеческих отношений. Ее подлинный предмет - жизнь общества, взятая как во внутренних, так и во внешних ее аспектах. Внутренняя сторона есть выражение жизни любого данного общества в последовательности глав его истории, в совокупности всех составляющих его общин. Внешний аспект - это отношения между отдельными обществами, развернутые во времени и пространстве. В научном мире критика не есть нечто исключительное. Считается естественным и закономерным подвергать критике своих предшественников, без лишних эмоций сознавая, что новое поколение ученых может пересмотреть выводы, считающиеся в данный период бесспорными. Это - одно из положений этического кодекса, закона столь фундаментального, что его классические иллюстрации можно обнаружить в первобытных ритуалах и мифологии. С философской точки зрения это постоянно, воспроизводящееся отрицание не несет в себе трагедии, ибо мыслитель, оказавшийся превзойденным, не становится вследствие этого ненужным. Если научная мысль выдерживает пробный камень критики, то она остается звеном в золотой цепи Знания. В общий бурлящий поток каждый ученый вливает свой кувшин чистой воды, и вечно-живые струи устремляются полноводной рекой в пределы и времена, неведомые ныне живущим. Думаю, так укорять и бранить нас "праве природа,
Ибо отжившее все вытесняется новым и вещи
Восстановляются вновь одни из других непременно.
И не уходит никто в преисподней мрачную бездну,
Ибо запас вещества поколеньям нужен грядущим,
Но и они за тобой последуют, жизнь завершивши:
И потому-то, как ты, они сгинули раньше и сгинут.
Так возникает всегда неизменно одно из другого.
(Лукреций. О природе вещей) Мысль не может не развиваться, ибо таково свойство человеческого разума. Конечно, поиском факта ради самих фактов можно заниматься сколь угодно долго. Однако рано или поздно ум человека, вооруженный обилием данных, неизбежно придет к заключению, что все это множество фактов необходимо некоторым способом упорядочить. Приходит черед синтеза и интерпретации накопленного. Затем вновь повторяется предыдущий цикл; так развивается наука. Ни одно собрание фактов никогда не является полным, потому что Вселенная разомкнута. Равным образом ни одно обобщение не является окончательным, потому что со временем обнаружатся новые факты, которые приведут к взрыву уже упорядоченной научной схемы. Этот ритм носит всеобщий характер. Чередование накопления фактов и их интерпретации происходит в физике. Не является исключением в этом смысле и историческая наука. В дальнейшем мы увидим, что периодическое чередование двух противоположных, хотя и взаимно дополняющих видов умственной деятельности, будучи имманентно присущим мысли как таковой, особенно важно для научного поиска ученых-историков и тем самым для самой Истории. - Примечания
[*4] Название "православно-христианское" более правильно, поскольку это общество, в отличие от Западного сохраняло религиозную лояльность как основной принцип социального единства. [*5] Но не "индийское", так как оно выходит за границы континентальной Индии, например Индонезийский архипелаг (о. Бали), между тем как в Индии существует и мусульманское общество. [*6] В римском значении слова, это люди, за которыми по переписи не числилось никакого имущества, кроме детей (proles), отсюда "пролетарии" - те, которые не чувствуют никаких обязательств по отношению к своей социальной группе. [*7] Gibbon Е. The History of the Decline and Fall of the Roman Empire, Ch. LXXXI. - Комментарии
[+19] Левант - название стран Восточного Средиземноморья от Греции до Палестины, включая Кипр (это здесь и имеется в виду), в узком смысле - Сирия и Ливан. [+20] А. Тойнби полагает, что политическое, социально-экономическое и культурное развитие (в данном случае в XVI-XVII вв.) стран, лежащих вне пределов Западной Европы и ее колоний, подчинялось иным законам, нежели в вышеуказанном регионе. Английский историк считает, что укрепление центральной власти, создание мощного централизованного государства, развитие бюрократического управления нельзя считать аналогами западноевропейского абсолютизма ни в допетровской России, ни в Турецкой империи с правящим родом Османов (Оттоманов) во главе, которая в период наивысшего могущества именно в указанное время простиралась от Алжира до Азербайджана и от Адена до Буды; ни в империи Великих Моголов, основанной в Северной Индии потомком Тимура Бабуром (1483- 1530) в 1526 г.; ни в Китае, захваченном кочевниками маньчжурами в 1618-1644 г., основавшими правящую династию Цин; ни в Японии, где после гражданской войны сёгуны (с 1192 - наследственные военные правители страны, лишившие императоров всякой реальной власти) из дома Токугава в 1603-1615 гг. довершили объединение страны. Во всех этих странах не было ни сильной аристократии (кроме Японии и до некоторой степени, России), ни крепкой буржуазии. А. Тойнби отрицал какое-либо самостоятельное развитие капиталистических отношений в указанных странах и полагал их достаточно позднюю политическую, социально-экономическую и культурную вестернизацию результатом исключительно внешнего воздействия со стороны западного мира. [+21] Политическое развитие Европы в XVI-XVII вв. протекало в одном направлении, но в двух вариантах, условно называемых "французским" и "английским". Под первым понимается укрепление абсолютизма (например, в Испании), под вторым-укрепление представительного правления (в Республике Соединенных провинций, называемой часто по крупнейшей из них Голландией, в Швейцарии). Что же касается испанских, португальских, французских, даже английских (кроме Северной Америки) колоний, то протекавшие в них процессы до XIX в., а кое-где и до XX в. почти полностью определялись метрополией. Особый путь - отсутствие феодальных отношений, широкое самоуправление, религиозные и политические свободы (но все это как бы в рамках "английского" варианта) - был присущ колониям, объединившимся позднее в Соединенные Штаты Америки. [+22] Германские и итальянские государства (единых Германии и Италии не существовало до XIX в.) не выдержали конкуренции в заморской торговле с Испанией, Португалией, Англией, Францией, Голландией, ибо они слишком держались за привычные регионы коммерции Балтику (Германия) и Средиземноморье (Италия). Все перечисленное относится именно к государствам, так как среди английских и испанских мореплавателей в XV-XVI вв. было немало итальянцев; в завоевании и освоении Америки принимали участие немецкие подданные императора Карла V (он же испанский король Карл I). Что же касается датчан, шведов и курляндцев, то их участие в заокеанской торговле и колонизации было куда менее значительным и более поздним, чем перечисленных государств. Курляндцы пытались основать в XVII в. колонию в устье р. Гамбия на западном побережье Африки, а в нач. XVIII в. некоторое время владели о. Тобаго в Вест-Индии. Швеция в 1784 г. приобрела у Франции о. Сен-Бартелеми в Карибском море, но в 1878 г. продала его обратно Франции. Датская Вест-Индская компания в период 1672-1733 гг. завладела частью Виргинских островов, расположенных близ о. Пуэрто-Рико. В 1795 г. Датская Корона откупила эти острова у почти разорившейся компании, и они находились во владении Дании до 1917 г., когда были проданы США. [+23] Войны между Францией и ее противниками на рубеже XVIII-XIX вв. делятся, более или менее условно, на Революционные (1792-1799) и Наполеоновские (1799-1815). Они проходили в основном на полях Европы. Единственным исключением была т.н. Египетская экспедиция 1789-1801 гг., когда французская армия во главе с генералом Бонапартом предприняла безуспешную попытку захватить полуавтономный в рамках Турецкой империи Египет. Еще одно столкновение Франции с исламским миром захват объединенной русско-турецкой эскадрой под командованием Ф.Ф. Ушакова в 1800 г. Ионических островов, некогда принадлежавших Венеции, а в 1797 г. переданных Франции. Надо сказать, что основной целью Франции был не захват территорий (хотя этого сбрасывать со счетов тоже нельзя), а нанесение ущерба Англии и ее союзникам. Главная цель египетского похода - перерезать путь в Индию. Роль же Оттоманской империи в европейской войне была довольно пассивной. [+24] Установление дипломатических отношений между западными державами и Россией, с одной стороны, и дальневосточными государствами - с другой, началось еще в XIX в. Первые договоры с Китаем и Японией были неравноправными для этих держав и закрепляли либо захват их территорий европейскими государствами (для Китая), либо (для обеих стран) весьма невыгодные торговые соглашения (низкие тарифы на ввозимые европейские товары) и консульскую юрисдикцию, то есть подвластность граждан европейских государств (а также США и России) на территории Китая и Японии собственным законам и собственной власти, представленной консульской или посольской администрацией. Китай не вырвался из пут этих договоров до сер. XX в., Япония же начиная с 1888 г. (договор с Мексикой) стремилась к пересмотру указанных соглашений, что ей постепенно удалось (например договор с Англией в 1894, с Россией - в 1895). Правда, весь этот второй тур заключения договоров был направлен на решение внутренних задач Японии, и первой активной внешней дипломатической акцией (а не военной, подобно японо-китайской войне 1894-1895) было заключение в 1902 г. готовившегося еще с 1898 г. англо-японского союзного договора, направленного против влияния России на Дальнем Востоке. [+25] Разрыв между западной и восточной ветвями ортодоксальной христианской церкви основывался на политических (тенденция к подчинению церкви государству на Востоке и наоборот - на Западе) и культурных (греческое наследие в Восточной церкви, римское - в Западной) различиях между христианскими Востоком и Западом. Постепенно выявились и привели к непримиримым разногласиям (более или менее кратковременные расколы были и до XI в.) существенные различия в целом ряде областей, основными из которых были - в догматической сфере: Восточная церковь признавала исхождение Святого Духа только от Бога Отца, Западная - от Бога Отца и Бога Сына (т. н. принцип филиокве, от лат, filioque - "и от Сына"); в обрядовой: в Восточной церкви безбрачие обязательно только для архиерейского сана, в Западной для всего духовенства, в Восточной церкви все участвующие в литургии причащаются хлебом (обязательно квасным) и вином, в Западной евхаристия под обоими видами доступна только для духовенства, миряне же принимают причастие исключительно опресноками, в Восточной церкви богослужение происходит на местных языках, в Западной - только на латыни (сейчас это требование смягчено): в организационной: в Восточной церкви каждый патриарх абсолютно независим и за Римом до раскола признавалось лишь довольно неопределенное духовное первенство, в Западной - папа почитался абсолютным главой всей Церкви. Были и другие разногласия: допустимость для священников бритья бороды, крещение погружением или обливанием и т. п. Все вышесказанное привело к тому, что в 1054 г. папа Лев IX отлучил патриарха Константинопольского Михаила Кируллария от церкви, а тот анафемствовал папу. Схизма продолжается до сего дня, хотя в декабре 1965 г. папа Павел VI и патриарх Константинопольский Афинагор постановили "предать забвению" анафему 1054 г. [+26] В V в. по всему христианскому миру развернулись т. н. христологические споры: о проблеме соединения в личности Христа божественного и человеческого. Несториане (по имени основателя течения епископа Константинопольского Нестория) настаивали на том, что в Христе сосуществуют Бог-Сын и человек Иисус, причем связь между ними условная и относительная. Их крайние противники утверждали, что Христос имеет единую природу (греч. m o n o V j n s i V ; отсюда название монофизитов) - божественную. Ортодоксальным было объявлено учение о том, что Христос двуприроден, что божественное и человеческое пребывает в нем нераздельно, но не слияние. Сторонники осужденного в 431 г. на Эфесском Соборе несторианства бежали в Иран, Среднюю Азию, Индию и Китай, где образовали сплоченные группы, объединявшие в основном купцов и ремесленников. [+27] После раскола 1054 г. Римский престол не оставлял попыток воссоединения церквей под своим верховенством. Некоторые императоры соглашались на унию в обмен на помощь турок, в частности Иоанн VIII Палеолог (1425-1448) уже на грани гибели Империи признал на Флорентийско-Феррарском Соборе 1439 г. соединение церквей. Но уния эта была решительно отвергнута большей частью духовенства, аристократии и народа агонизирующего Византийского государства. Командующий византийским флотом Лука Нотара публично заявил: "Лучше видеть царствующей в Городе турецкую чалму, чем латинскую тиару". [+28] Владыка государства Великих Моголов Джелал ад-Дин Акбар (1542-1605, прав. с 1556) в стремлении сплотить свое многонациональное и поликонфессиональное государство, проводил политику самой широкой религиозной терпимости. а затем объявил о введении сконструированной им "божественной веры", представлявшей смешение ортодоксального ислама, вероучения исламских сект и элементов многоразличных религий туземного населения: венчал новую веру сам государь, объявленный земным воплощением единого Бога. Для строительства мавзолея своего отца Хумаюна Акбар привлек итальянских мастеров, при его дворе были художники из европейских стран, в ряде миниатюр той эпохи просматривается знакомство местных мастеров с гравюрами Дюрера. Видимо, синкретические устремления Акбара, проявившиеся в религии, распространялись и на искусство. [+29] В 664 г. в г. Уитби на английском побережье Северного моря собрался синод английской церкви, на котором сошлись римские миссионеры во главе со св. Августином и миссионеры ирландские. Формально целью синода было урегулирование обрядовых разногласий (форма тонзуры, день празднования Пасхи). На деле же речь шла о том, каким путем пойдет английская церковь. Ирландская церковь (ее воззрения, которые А. Тойнби полагает элементом неразвившейся дальнезападной христианской цивилизации, никогда не были догматически оформлены) представляла собой довольно рыхлое собрание отшельников и бродячих проповедников, иногда в епископском сане, группировавшихся вокруг бедных монастырей: приходская организация среди мирян вообще отсутствовала. Римская же церковь, победившая на этом синоде, являлась мощной централизованной иерархической структурой. [+30] В 1934 г.. когда вышли в свет первые три тома "Постижения истории", в мире насчитывалось 72 независимых государства, не считая многочисленных колоний. протекторатов и мандатных территорий, в том числе 61 полностью независимое государство (среди них и не существующие ныне, как Прибалтийские республики), пять британских доминионов (видимо, именно эти полигические образования включены в число 66 государств), пять карликовых государств Европы вроде Лихтенштейна или Андорры, находившихся в таможенных и дипломатических союзах с близлежащими державами, Исландия, связанная личной унией с Данией, и Тибет, формально пребывавший под весьма неопределенным верховным сюзернитетом Китая, а фактически под британским протекторатом. Трудно сказать, какие государства А. Тойнби относит к тем, что не имели связей с Соединенным королевством: скорее всего, в их число входят по крайней мере СССР, Монгольская Народная Республика и Тувинская Народная Республика (с 1944 Тувинская автономная область и составе РСФСР с 1961 Тувинская АССР) [+31] Имеются в виду Австралийский союз и Новая Зеландия. [+32] Самое крупное из основанных германцами в начале средних веков государств франкское - выросло из небольшого королевства салических франков, где правила династия Меровингов, созданная в первой половине V в. Клодионом (Хлойо) Волосатым (династия получила название по имени сына Клодиона, полулегендарного Меровея). [+33] Англия ни в какой мере не входила в состав Франкского королевства. Что же касается Италии, большая часть которой была захвачена германским народом лангобардов (название области в Северной Италии - Ломбардия произведено от имени этого народа) в 568 г., то созданное ими королевство было завоевано Карлом Великим в 774 г. После распада империи Карла некоторые его потомки по разным линиям были королями Италии до 888 г. и в 894 г. В 951 г. Итальянскую Корону, бывшую предметом вожделений различных италийских и внеиталийских владетелей, принял германский король Оттон I (912-973, король с 936, император с 962) из Саксонской династии. С тех пор до XIX в. Священная Римская империя и ее наследница Австро-Венгрия продолжали претендовать то на всю Италию, то на северную часть ее, но власть Империи всегда рассматривалась на Апеннинском полуострове как внешняя. [+34] Термин "Франки" как племенное название исчез в Европе еще в Х в., т.е. задолго до конца средних веков (А. Тойнби вообще не приемлет традиционного разделения на древнюю, средневековую и новую историю, ибо такое членение противоречит его концепции отдельных цивилизаций), но продолжал существовать кое-где до XIX в. в значении "европейцы" на Востоке, как христианском (редко, чаще "латиняне"), так и мусульманском. [+35] Аридиая (от лат. aridus - "сухой") зона - область засушливого климата, зона сухих степей, полупустынь и пустынь. [+36] В Иране и Средней Азии до арабского завоевания и принятия ислама господствующей религией был зороастризм. [+37] В I в. н.э. буддизм разделился на два течения-хинаяну ("Малую колесницу" или, в иной интерпретации, "узкий путь") и махаяну ("Большую колесницу" или "широкий путь"). Сторонники первого течения считают Будду образцом и идеалом поведения, но обычным человеком, отличным от остальных тем, что он открыл путь спасения. Достижение нирваны (трудноопределимого высшего состояния, характеризующегося прекращением всех желаний и разрывом цепи перерождений) возможно, по учению хинаянистов. для каждого человека, но исключительно путем личных усилий. В махаяне же Будда приобретает черты высшего божества, спасителя мира: в деле достижения нирваны возможны посредники-бодхисатвы (личности, получившие благодаря святой жизни возможность перейти в нирвану еще при земном существовании, но остающиеся в миру, чтобы помочь верующим) и - шире вообще духовенство, отсутствующее в хинаяне, где признается лишь монашество, преданное только делу личного спасения. В махаяне в отличие от хинаяны практикуется пышный культ Будды и бодхисатв. В настоящее время в мире насчитывается около 250 млн. буддистов. [+38] Наименование религии - джайнизм происходит от прозвища ее основателя Махавиры Вадхарманы-"Джина", т.е. "победитель". Существовавший и существующий только в Индии джайнизм близок к хинаянистскому буддизму, но отличается более ригористическими требованиями. [+39] Экуменический (ойкуменический) - здесь: вселенский, всемирный. [+40] После смерти сына и наследника Карла Великого императора Людовика Благочестивого (778-840, император с 814) его сыновья вступили в борьбу между собой. Верденский договор закрепил раздел Империи. [+41] Король Уэссекса Экберт (802-839, король с 825) соединил все англосаксонские королевства под своей гегемонией, но не объединил их в одно государство. [+42] Римским валом называют систему укреплений, пересекающих Великобританию от устья р. Тайн, до зал. Солуэй-Ферт. Она была воздвигнута по приказу императора Адриана (стена Адриана) в 122-124 гг. для защиты от набегов с севера. Ок. 140 г. к Римской Британии были присоединены территории к северу от стены Адриана и воздвигнута новая стена от зал. Форт-оф-Ферт до устья р. Клайд (стена Антонина). Она была оставлена в 183 г. после успешного восстания местных племен, и до ухода римлян северной границей их владений оставалась стена Адриана. [+43] В 778-810 гг. Карл Великий совершил ряд походов в Испанию и распространил свое влияние до устья р. Эбро: впрочем, собственно владения его королевства доходили только до Барселоны. В XIII в. резко ускорились процессы отвоевания испанскими государствами земель у мавров (реконкиста). Особую активность в этом проявляла Кастилия, самое сильное из этих государств. Расположенные в долине Гвадалквивира Севилья и Кордова пали соответственно в 1236 и в 1241 гг., устье реки оказалось в руках кастильцев в 1260 г. Севилья впоследствии стала центром испанской экспансии в Новый Свет. [+44] Карл Великий присоединил к своим владениям Саксонию (772 804), бывшую тогда областью, заселенной языческими германскими племенами, и насильственно христианизовал ее. Скандинавские страны приняли христианство на рубеже Х-ХI вв., Польша - в 966 г. Россия включила в свои владения Дальний Восток еще в XVIII в. Землепроходец И. Ю. Москвитин достиг берегов Тихого океана (Охотского моря) в 1639 г. Заселение этих районов русскими происходило в XVIII-XIX вв.: христианизация же аборигенного населения, начавшаяся еще в XVII в.. полностью не закончилась до 1917 г. [+45] Имеется в виду экономическая экспансия североитальянских государств, в первую очередь Венеции, по Апеннинскому полуострову, а не политические завоевания. Что же касается крестовых походов XI- XIII вв., то их явной целью было овладение Гробом Господним и создание в Палестине западнохристианского государства. Основной силой крестоносцев было рыцарство (в большинстве - французское), но морской транспорт и финансовое обеспечение предоставляли итальянские государства, в основном та же Венеция. Во время IV крестового похода, когда крестоносцы вмешались в династические распри в Константинополе и захватили в конечном счете Византийскую империю, создав т.н. Латинскую империю (название дано позднейшими историками), то 3/8 ("одна четверть и одна восьмая") территории бывших византийских владений отошли к Венецианской республике. [+46] Венецианцы контролировали торговлю с Египтом, из которого караванные пути вели до Индии. Но до поездки Марко Поло (ок. 1254-1324), который в 1271-1275 гг. добрался до Китая, прожил там семнадцать лет и в 1292-1295 гг. вернулся на родину, побывав в ряде стран Юго-Восточной Азии, венецианских купцов на Востоке не было. В конце XV в. окрепшая Оттоманская империя перекрыла торговые пути из Европы в Китай и Индию. [+47] Некоторые англосаксонские короли именовали себя императорами, но это было скорее почетное прозвание, нежели реальный титул. [+48] По терминологии А. Тойнби. "междуцарствие" - промежуток от гибели одной цивилизации до рождения другой. Здесь - период от начала вторжений варваров в Римскую империю до окончательного складывания варварских королевств в Европе (последнее лангобардское - образовалось в начале VII в.) и перехода варваров из арианства в католичество (кроме франков, уже обращенных в ортодоксальную веру). [+49] Война с Ганнибалом (Вторая Пуническая война) в 218-201 гг. до н. э. не привела к активной экспансии Рима на северо-запад, если не считать присоединения Цизальпийской Галлии, т. е. бассейна р. Падуса (По) от Альп до известного Рубикона (причем часть этих земель была захвачена позднее, во II в. до н.э.), и Испании (северо-западом по отношению к Риму Пиренейский полуостров считается потому, что дорога туда из Италии вела сначала на северо-запад), полностью покоренной лишь во II в. н.э. В целом же до 58-55 гг. до н.э. до походов Цезаря, приращение территории Рима шло в юго-восточном направлении: на Балканах и в Малой Азии. Что же касается эпохи Августа и более поздних времен, активность завоеваний действительно снизилась, ибо возможности государства были исчерпаны. Исключение составили Римская Британия, завоевание которой началось еще при Цезаре, а закончилось в 43-44 гг. н.э., и Дакия, область к северу от Дуная, покоренная в 107 г. н.э. Империя расширялась за счет административного подчинения ранее зависимых государств, а военные действия, если не считать восстаний и междоусобиц, сосредоточились на границе с Парфянским царством на Востоке, причем многовековая война не принесла успеха ни одной из сторон. [+50] По мнению знаменитого английского историка Эдуарда Гиббона (1737-1794), выраженному в его "Истории упадка и разрушения Римской империи". Рим погубили варвары и христианство. А. Тойнби солидаризируется с этими взглядами, равно как и с идеями римских историков и моралистов о том, что беды Рима начались после победы над Ганнибалом, когда хлынувшая в Город добыча привела римлян к забвению нравов предков, к разврату и изнеженности. Для английского ученого характерен взгляд на историю как бы с птичьего полета: поэтому рост влияния христианской церкви, возникшей никак не ранее I в.н.э., есть следствие победы над Ганнибалом в III в. до н.э. Разрыв между датами Второй Пунической войны и временем первого вторжения варваров в Италию в 114-101 гг. до н.э. вообще не замечается и т.п. |
