Аркадий Маркович Малер

http://arkadiy-maler.livejournal.com/

Полемика с ним Бессмертного, 2012.

Родился 14 апреля 1979; еврей (по отцовской линии).

В 2004 г. ок. философ. ф-т Государственного Университета Гуманитарных Наук (ГУГН) при РАН. Аспирант кафедры метафизики и сравнительной теологии ГУГН при ИФ РАН, готовит диссертацию по русской православной метафизике.

В армии не служил.

В ранней молодости - демократ, до 1996 года сочувствовал Демократическому союзу (ДС) Валерии Новодворской.

В 1997-1998 гг - активист Национально-большевистской партии (НБП) Эдуарда Лимонова; в НБП принадлежал к крылу "новых правых" (последователей Александра Дугина).

На всех мероприятиях НБП вел видеосъемку.

В 1996 году поступил во ВГИК по специальности "режиссер документального кинематографа", в качестве курсовой работы снял фильм об НБП, и был из института отчислен.

В 1997 году поступил в Литинститут на отделение публицистики.

Печатался в "Лимонке". Интервью Малера "Я - красно-коричневый сионист" ("Лимонка", №59, февраль 1997) пропагандировалось руководством НБП как доказательство, что партия не является антисемитской.

Вслед за А.Дугиным испытал кратковременное увлечение оккультистом Алистером Кроули (статья "Революция и инициация" в журнале "Бронзовый век" №22).

В конце апреля 1998 года вместе с А.Дугиным ушел из НБП.

Печатался в "Арктогее", а также в редактировавшейся А.Дугиным полосе газеты "Завтра" под названием "Вторжение Территория национал-большевиков" (затем - "Евразийское вторжение", под редакцией Владимира Голышева).

В 1999 году основал "Византистский Клуб" (собирается два раза в месяц в Институте философии РАН).

В 1999 году восторженное отношение А.Малера к Дугину меняется на критическое (в т.ч. Малер стал критиковать Дугина с православных позиций). В свою очередь Дугин обвинил Малера в плагиате: якобы и в своих текстах он крадет у него идеи, и "Византистский клуб" - "плагиаторский", копирующий дугинский "Новый Университет" (сходные обвинения Дугин предъявлял и другим своим ученикам, пишущим на те же темы, что и учитель).

Позже Малер возобновил отношения с Дугиным, при учреждении в начале 2005 года Евразийского союза молодежи (ЕСМ) "Византистский клуб" стал его "координированным членом".

В 2005 г. основал философско-политический центр "Северный Катехон" и альманах "Северный Катехон".

С 2005 года - участник "Консервативного Совещания".

В феврале 2006 года кооптирован в Центральный совет (ЦС) Союза Православных Граждан (СПГ; председатель - Валентин Лебедев).

В июне 2006 г. заявил о разрыве своих и "Византистского клуба" отношений с ЕСМ.

Ист.: http://www.anticompromat.ru/maler/malerbio.html, 2008

*

Историософское значение грузинской кампании

Ист.: http://www.rus-obr.ru/opinions/505, август 2008

Пока дым от огня на границах Осетии и Грузии не рассеялся, а он, по всей видимости, еще не скоро рассеется, очень трудно подняться над этой войной и оценить ее объективное историческое значение. А между тем, эта война имеет не просто историческое, а историософическое значение, по меньшей мере, для самой России. Антироссийская пропаганда периодически сравнивает эту войну с чеченской, хотя по содержанию ничего общего между ними нет. Чеченцы были очень раздробленным этносом, где всевозможные тейпы и мафии никак не могли договориться друг с другом, а когда Россия предлагала предъявить им единую политическую волю, они выбирали промосковского лидера, во всяком случае на тот момент. Осетины же всегда были очень едины и прямо заявляли о своем желании быть частью России. Однако по своей исторической сути эти две войны имеют нечто общее, ибо это войны за геополитическую стабильность и цивилизованный порядок на Кавказе, который может обеспечить только Российская Федерация. Поэтому между началом чеченской войны в декабре 1994 года и грузинской войной августа 2008 года есть одна, очень важная связь. Тогда, в 1994 году Россия де факто объявила своей идеологией нигилистический либерализм, который с неизбежностью предполагал полный распад государства. На этом фоне решение Кремля и, кстати, самого президента Ельцина сохранить Чечню в составе России выглядело абсолютным диссонансом всей его либеральной политике, и именно тогда, по моему убеждению, началось медленное сворачивание нигилистической политики наших либералов. В 1994 году Кремль не мог себе позволить большее, да и не хотел ничего особенно большего, чем лишь просто сохранить страну в ее нынешних границах, удержать государство от распада, и этого было вполне достаточно, чтобы положить "начало конца" либеральной вакханалии. И хотя либерализм оставался доминирующим трендом все 90-е годы, один только факт удержания Чечни говорил о том, что это новое государство, Новая Россия, совершенно не собирается уходить в небытие, и всем центробежным процессам придется положить конец. Окончательная, и самая тяжелая фаза удержания Чечни выпала уже на 2000-е годы, на славное президентство Владимира Путина, и хотя сами либералы почему-то обвиняли Кремль в имперских амбициях, речь шла исключительно о сохрани status quo, о сохранении существующих границ Российской Федерации.

Вместе с тем в 2000-е годы Новая Россия стала потихоньку заявлять не только о своем желании выжить в сложившихся условиях, но и о своей исторической идентичности и своих истинных геополитических возможностях, которые у России никак не отнять, пока она вообще остается Россией. И вот на этом этапе Россия дает понять всему миру, что она совершенно не готова замкнуться на самой себе, довольствоваться своим выживанием, что у нее всегда были и всегда будут масштабные внешнеполитические интересы и задачи, и они обусловлены вовсе не какими-то имперскими амбициями, а реальным геополитическим положением самой России и ее духовно-культурным, историческим наследием. Во всяком случае это касается вопроса о статусе непосредственно прилегающих к России государств, юридические границы которых до сих пор весьма неопределенны, поскольку они формировались случайно, искусственно, в эпоху всеобщего постсоветского хаоса. Ведь когда та же Украина самовольно пририсовала к своим границам Севастополь и совершенно игнорировала пожелания жителей Крыма, то ее власти могли же задуматься, чем для них это рано или поздно обернется? Если вы, пользуясь всеобщим невниманием и неразберихой, тихой сапой отнимаете у соседа подсобное помещение, то вряд ли вы уже можете спать спокойно, не ожидая неизбежных неприятностей? Именно в таком положении недальновидного мародера оказались некоторые из бывших республик СССР и, в частности, Грузия, которая в лице своих безумных президентов очень надеялась на помощь Запада в случае, если "русский медведь" когда-нибудь проснется и посчитает свое имущество. Так вот, сегодня наступил тот самый момент, когда "русский медведь" действительно проснулся и просит платить по счетам. Если чеченская кампания, начатая в 1994 году, касалась лишь задачи сохранения сложившихся границ, то грузинская кампания 2008 года направлена на восстановление геополитической справедливости за пределами этих границ. Таково фундаментальное историософское значение этой войны с Грузией - Россия проснулась и огляделась не только у себя дома, как это было с Чечней, но и за его пределами. 

При этом, совершенно необходимо ясно понять для себя, что никакого иного пути для России и не было, пока она остается Россией. С тех времен, когда Московское Царство фактически превратилось в гигантскую империю, выйдя к границам Балтии, Причерноморья, Кавказа и Тихого океана, Россия неизбежно стала гарантом универсального порядка на всем этом пространстве, что также полностью подтверждалось ее христианским самосознанием как наследницы Византии, как Третьего Рима, как "удерживающего" из библейской историософии. Эта линия на преемство византийской миссии есть ничто иное как подлинно христианское, подлинно европейское самоосознание России, противоречащее всяческому "евразийскому" варварству и любому международному беззаконию. Это цивилизаторское бремя русского человека, оправдывающее и объясняющее существование геополитическое господство России на всем пространстве Северной Евразии. В XIX веке об этом бремени догадывались наиболее тонкие умы, начиная с Карамзина и Пушкина, и именно поэтому Запад столь болезненно воспринимал любое укрепление российской государственности. Именно в этой перспективе нужно воспринимать слова президента Дмитрия Медведева: "Россия исторически была и останется гарантом безопасности народов Кавказа". Ведь Кавказ - это сотня маленьких народов, между которыми всегда возникали постоянные противоречия, которые не могут смириться с господством хотя бы одного из них друг над другом, как абхазы и осетины не могут признать власть грузин, да и в самой Грузии идет очень сильное деление по этническому и субэтническому признаку. Теоретически там могла бы появиться какая-нибудь политическая сила, готовая исполнить миссию удержания порядка в местных масштабах, но мы видим, что такой местной силы не появляется, что та же самая грузинская государственность фактически не состоялась, а стала экспериментальным полем для откровенных политических авантюристов, готовых сдать Грузию американцам или туркам, лишь бы не возвращать все в прежнее стабильное состояние. В этой ситуации только Россия является источником стабилизации в Грузии и на всем Кавказе. Многие кавказские политики не могут понять причины этого небезразличия России к кавказским народам, сводя все к чисто экономическим и мелкополитическим вопросам - как будто их временные покровители с другого конца земного шара имеют какие-то более высокие цели. Однако им придется понять причины этого неравнодушия - это понимание Россией своей ответственности за малые народы и страны, существующие у ее границ. Конечно, эта ответственность связана и со стремлением к собственной безопасности, но само геополитическое положение России не позволяет ей избежать эту ответственность. В этом заключена правда международных отношений - невозможно уравнять в правах страны, имеющие совершенно различный масштаб, различное наследство и различные возможности. И также как глупо спрашивать, почему США патронирует сегодня Пуэрто-Рико, а не наоборот, также смешно спрашивать, почему Россия контролирует Северный Кавказ, а не Грузия. Здесь дело не в тупом понимании "права сильного", здесь дело в реальном соотношении возможностей и вытекающих их этих возможностей задач. Ведь чем больше власти, тем больше ответственности, и это очень хорошо видно по поведению России в сравнении с поведением новоиспеченной "незалежной" Грузии. И поэтому маленькие народы Северного Кавказа, какие бы у них не были отношения с Россией, всегда предпочтут ее покровительство грузинскому - ответственности больше.

В результате можно без всякого преувеличения сказать, что именно сегодня, в 2008 году, Россия окончательно вернулась на магистраль своего естественного исторического пути, чему способствовали долгие годы самосознания. Сегодня Россия ведет себя на Кавказе только так, как она и может, и должна себя вести, пока она остается Россией. И вот в этом контексте имеет смысл заметить, насколько сегодняшняя политика России на Кавказе противоречит всем нашим, российским изоляционистам, которые особенно активизировались в период "оранжевого" движения.  Ведь если следовать логике наших изоляционистов - и либеральных, и националистических, и духовно-почвеннических, то нам на Кавказе делать нечего, то режим Саакашвили должен был бы уничтожить Южную Осетию, а Россия должна была бы молчать. Правда, по этой логике Россия вообще должна была бы отдать и Северную Осетию, и Чечню, и Дагестан, да все, что угодно, лишь бы быть в изоляции. И такая перспектива была бы вполне возможна в 90-е годы, но не сегодня. Именно сегодня мы можем окончательно констатировать, что превращение России в "Московию" или "Сибирию", под какими бы лозунгами это превращение ни приходило - под либерально-прагматическими или под культурно-почвенническими - полностью сорвано. Мы остаемся великой державой. У нас есть великая миссия. Мы будем спасать Осетию. Мы будем спасать Грузию. И никто за нас этого не сделает.