Богочеловеческая комедия
4 век: монах – христианин-невидимка
См. Антоний Великий, монашество.
Антоний Великий, первый монах, так сформулировал цель монашества:
«Тот не монах, кто знает о себе, что он монах».
Отличное определение христианина и вообще человека, просто надо соответствующим образом заменить слово "монах".
Афоризм в таком виде - вольный перевод с русско-синодального перевода, который передаёт сочинение на латыни Иоанна Кассиана, побывавшего в Египте лет через сто после Антония и запечатлевшего это изречение. Уж как оно звучал на коптском, неизвестно, а на этом самом синодальном:
«Не совершенна та молитва, в которой монах сознаёт себя или то самое, что молится».
Можно ли отождествлять молитву с монашеством? А можно ли отождествлять молитву с христианством, с верой, с райским блаженством? Можно и нужно. Соответственно, «монашество» - ровно то же, что «христианство», «рай» и т.п. Ну не для того же Христос воскресал, чтобы люди в раю пиво пили или кино смотрели. Чтобы молились. Другое дело, что молитва с точки зрения Бога не совсем то, что с точки зрения человека. Так ведь так даже и с полом, и с браком, и со всем-всем-всем.
Царство Божие по Библии там, где нет различия между греком и евреев (а уж куда больше!), между мужчиной и женщиной, где не женятся и не выходят замуж. То есть, конечно, люди друг друга любят, детей рожают, но делают это так, словно не делают. Не пишут планов, не покупают колец, не беспокоят акушеров. Да в раю даже и гинекологов не будет. То есть, люди, которые на земле занимались гинекологией, в рай, безусловно, попадут, но уж они там точно займутся чем-то более интересным и продуктивным.
Уникальность христианского монашества, конечно, сильно преувеличена. За триста лет до Антония Великого Филон описывал «терапевтов», Иосиф Флавий – «ессеев». Йоги, киники и эпикурейцы тоже из того же отряда. Постоянное или временное самоограничение, - обычнейшее явление в любой религии, хотя и не обязательное. Так ведь и монашество – то явится, то растворится.
«Растворится» вовсе не обязательно означает «исчезнет». Когда в России в конце XVIII – начале XIX веков происходило возрождение монашество, то происходило оно в лесах, а не в монастырях. Когда в начале XXI века в России стали возрождать монастыри, то монашество при этом не возродилось. Скворцы не из скворечников рождаются, к счастью.
Монашество всегда воспринимало себя как подражание Христу или, по крайней мере, исполнение Его заповедей, но ведь это очень, скажем так, творческое подражание и небуквальное исполнение. Иисус на сексуальные темы мало высказывался, в основном – против развода, а к монашеству самое близкое – призыв стать скопцами. Но Он даже не добавил «духом», потому что и так понятно, что не скальпелем. Если бы скальпелем, это был бы совсем другой институт – и такой институт был, назывался «евнухи». Очень малохристианский институт.
Сбежать из города – это отнюдь не буквальное подражание Иисусу, Который постоянно стремился в Иерусалим. Оставить себе самую малость, тем более – отдать своё имущество в общий котел, - не буквальное исполнение заповеди «раздай имущество нищим и следуй за мной». Читать псалмы целый день и вовсе прямо противоречит запрету многословия в молитве и указанию ограничиваться «Отче наш». Правда, «Отче наш» такая молитва, что тут «ограничиваться» надо кавычить непременно.
Так что совершенно не нужно доверять монахам в их самохарактеристике. Тогда легко впасть в распространённую у протестантов ошибку и считать, что в пустыню уходили, потому что Церковь стала господствующей религии и в ней стало невозможно жить по Евангелию. Жить по Евангелию невозможно ни при государственной Церкви, ни в катакомбах, нигде («невозможное человекам, возможно Богу»). Монах не уходит от невозможного к возможному, он уходит от невозможного в одной форме к невозможному в другой форме.
Отсюда, кстати, следует невозможность «монашества в миру» - идеи, популярной в первой половине ХХ столетия. «Мир», конечно, имеется в виду – «город». «Монах» есть явление формальное, не содержательное. Содержательно монах – просто человек. Нормальный человек. Вроде Адама и Евы до грехопадения. Если это содержание наливаем не в монашество, то оно уже и не монашество. Хотите быть в городе христианином? Придумайте что-нибудь своё, вы же умные люди, да ещё с благодатью Божией. Важно помнить одно: цель – не выделиться, а, напротив, исчезнуть. Навыделялись. Пора немножечко свернуть свой павлиний хвост, выползти из своей раковины и стать таким же прозрачными, как некоторые глубоководные рыбы – абсолютно, как абсолютен Дух Святой.
