Александр Экземплярский

ВЕЛИКИЕ И УДЕЛЬНЫЕ КНЯЗЬЯ СЕВЕРНОЙ РУСИ В ТАТАРСКИЙ ПЕРИОД С 1238 ПО 1505 ГГ.

К оглавлению

II

ВЕЛИКОЕ КНЯЖЕСТВО ТВЕРСКОЕ С ЕГО УДЕЛАМИ

Губернский город Тверь расположен по обоим берегам р. Волги при впадении в последнюю с правой стороны р. Тьмаки, а с левой - Тверцы, разделяющей заволжскую сторону города на две части. В древности она называлась Тферью, Тьферью и, как теперь, Тверью. Начало ее относят к 1181 г. Великий князь владимирский Всеволод Юрьевич (Большое Гнездо), для охранения своих владений от набегов новгородской и новоторжской вольницы, поставил при устье Тверцы городок, т. е. крепостцу. Отсюда неудачно производят и самое название города твердь - Тверь. Но низменный левый берег Волги представлялся неудобным для заселения, так как часто, особенно в половодье, подвергался наводнениям, а потому многие стали перебираться на правый, нагорный берег. Впоследствии и самая крепостца перенесена была вел. кн. Ярославом Всеволодовичем также на правый берег, так что образование Твери, как города в строгом смысле этого слова, относят ко времени около 1240 г.1256

Но есть еще мнение о новгородском, а не суздальском происхождении Твери, принадлежащее проф. Беляеву1257. Он относит основание Твери к очень раннему времени. На р. Тверце новгородцы уже имели пригород Торжок, откуда по реке легко могли пробраться к верховьям Волги и основать новую колонию - Тверь. Недаром первоначальное поселение было на левом берегу Волги, т. е. на новгородской стороне ее. "Действительно, говорит историк Тверского княжества1258, странно, как новгородцы могли оставить без внимания такой важный пункт, как слияние р. Тверцы (на которой у них был построен Торжок) и р. Волги, тогда как они обыкновенно строили города на путях сообщения при больших реках и озерах. Не имея точных фактических указаний на существование Твери ранее XIII в., можно с большею или меньшею вероятностью делать некоторые предположения. Вероятно, новгородцами было основано поселение при устье Тверцы, которое от имени реки и получило свое название; это поселение, вследствие своего выгодного в торговом отношении положения, стало богатеть (подобно Торжку, богатевшему по той же причине). Но поселение это не было укреплено, потому что не было в том надобности, и летописи умалчивали о нем, потому что о нем не приходилось говорить по поводу каких-либо событий. Позднее, когда суздальские князья, владевшие верхневолжским краем, ведут борьбу с Новгородом и у них происходят враждебные столкновения с ним на Волге, то они сочли за лучшее укрепить Тверь, как пункт для защиты приволжского края и вместе с тем как опорный пункт в своих действиях против Новгорода. Тогда и летописи начинают о ней упоминать. Едва ли этот город, т. е. Тверь, был укреплен Юрием Долгоруким, как это можно было бы предполагать на том основании, что он построил один из приволжских городов, именно Кснятин, потому что в противном случае новгородцы не могли бы соединиться в 1181 г. на устье Тверцы и отсюда начать опустошение Волги. Они должны были бы взять сперва Тверь, о чем - по всей вероятности - было бы замечено летописцем. Вернее, что этот город был укреплен не Юрием Долгоруким, а сыном его, Всеволодом III".

Есть грамота начала XII в., по которой можно было бы заключить о том, что в 1134-1135 г. Тверь уже существовала, так как эта грамота писана около помянутых годов. Она дошла до нас в двух списках (напечатана в Доп. к Акт. Ист. I, № 3). Это - уставная грамота новгородского князя Всеволода-Гавриила Мстиславича, данная церкви св. Иоанна Предтечи на Опоках. В одном списке этой грамоты читаем: "дал есми (Всеволод) пошлины попом св. Великого Ивана Петрятино дворище с купець в Руси, на память князем великым дедом моим и прадедом, имати с купець тая старина и в векы: с тверского гостя и с новгородцкого и с Бежицкого" и пр. В другом списке этого нет. В этом последнем грамота начинается так: "Се яз Князь Великий Всеволод, нареченный во св. крещении Гаврил, самодержец сын Мстиславль, внук Володимеров Мономаха, властвующа всею Русскою землею" и пр. В первом списке, где упоминается тверской гость слово властвующа отнесено не к Мономаху, а к самому Всеволоду: "владычествующу ми всею Русскою землею" и пр. На эту несообразность, заставляющую заподозрить подлинность этого списка, указал еще С. М. Соловьев (III, пр. 166).

Как бы то ни было, но в первый раз Тверь упоминается в летописях под 1209 г., в котором вел. кн. Всеволод сильно стеснил новгородцев. На помощь к последним явился торопецкий князь Мстислав Мстиславич Удалой. Вследствие этого Всеволод посылал на Торжок сына своего Константина, который, потом, "возвратишеся с Тьфери"1259. В Воскресенской летописи1260 об этом говорится под 1208 г., но и под 1209 г. Тверь упоминается: "Приходиша к Москве рязаньские два князя, Изяслав Володимеричь и Кюр Михаил Всеволодичь, слышаша бо, яко сынове Всеволожи отошли суть на Тверь в Володимерь ко отцю своему"1261.

Итак, в начале XIII в. Тверь принадлежала суздальско-владимирским князьям и примыкала к Переяславскому уделу. В 1215 г. новгородцы пригласили к ceбе сидевшего тогда в Переяславле Ярослава Всеволодовича, который, прибыв в Новгород, приказал схватить новгородского тысяцкого Якуна Зуболомича и новоторжского посадника Фому Доброщинича, и "поточи я в Тверь" в оковах1262. Вскоре Ярослав рассорился с новгородцами, уехал от них, засел в Торжке и начал задерживать новгородских гостей, вследствие чего Новгород терпел ужасный голод. Просьбы новгородцев о мире не подействовали на крутого князя: он продолжал задерживать гостей, а товары и коней их раздавать своей дружине. Тогда во второй раз на помощь к новгородцам явился Мстислав торопецкий. Ярослав продолжал держаться в Торжке, а его "мужи, собравше тверичь, и путь от Новгорода засекоша и реку Тверцу". В то же время Святослав Всеволодович, младший брат Ярослава, осадил Мстиславов городок Ржевку. Мстислав с новгородцами, минуя Торжок и реку Тверцу, пошел Селигерским путем к Ржевке, прогнал от нее Святослава, взял Зубцов и остановился на р. Холохольне1263. Отсюда он посылал к Ярославу с предложением мира, но Ярослав мира не принял (1216 г.). Тогда Мстислав от р. Вазузы пошел по Волге к Твери, разоряя все встречавшееся по пути; "Ярослав же, слышав, оже грабять тверьское, и иде с Торжьку во Тверь". Здесь выражение грабять тверьское, равносильное выражению грабят тверской край, указывает как на сравнительную обширность этого края, так и на видное значение самой Твери, которая возвысилась до того, что именем ее обозначается целый край1264.

Какие города и волости входили в состав Тверского края в первой половине ХIII в., мы не знаем: духовных грамот от тверских князей до нас не дошло, - а в подобных грамотах, как это видно по грамотам московских князей, города, селения, даже пустоши и более мелкие земельные участки перечисляются весьма подробно. Что тверские князья делали духовные завещания, которые не дошли до нас, на это есть прямые летописные указания. Летописцы, по-видимому, пользовались этими духовными грамотами, когда перечисляли города и волости, назначенные Михаилом Александровичем сыновьям его. Впрочем, это мы увидим при обозрении княжений Александра Михайловича и особенно помянутого Михаила Александровича.

После 1216 г. Тверь почти не упоминается до первого самостоятельного тверского князя, или - лучше сказать - первого собственно тверского князя, Ярослава Ярославича. Таким образом, и мы прекращаем здесь обзор событий, касающихся Твери, так как это видно будет из биографий тверских князей.

Заметим только, в заключение этого вступления в биографический обзор тверских князей, что о Твери говорят многие и из иностранных писателей, польских, как М. Меховский, и западно-европейских, как Мейербер, оставивший даже план древней Твери, Кампензе (в начале XVI в.) и др. Последний, например, делает такое замечание о Твери: "Главный город Тверь (Тuverd), при знаменитой реке Волге или Ра, весьма обширен и гораздо пространнее и великолепнее самой Москвы"1265. Конечно, сравнение Твери с Москвой весьма и весьма преувеличено, но уж одно то, что находили возможным сравнивать ее с Москвой, говорит о сравнительной обширности и внешнем благообразии города.

А. Великое княжество Тверское собственно

Ярослав III Ярославич 1230 ум. 1271

Ярослав Ярославич был первым самостоятельным князем Твери. В летописях нет прямых указаний на время выделения Твери в особый удел, - но мы знаем, что Святослав Всеволодович, по смерти брата своего Ярослава (ум. 1246 г.), в 1247 г. рассажал племянников своих, т. е. детей умершего Ярослава, по городам, "яко же уряди брат его кн. в. Ярослав Всеволодович, он же не примени слова его". Таким образом, можно с достоверностью сказать, что Тверь становится отдельным княжеством с 1247 г.1266

В 1248 г. Тверской земле угрожали литовцы: они добрались до Зубцова и, вероятно, в громадном количестве, так как только соединенные силы Ярославичей одержали полную победу над ними1267.

Вскоре после этого возгорелась борьба между старшими братьями Ярослава Ярославича, Александром (Невским) и Андреем суздальским1268, которые, в 1249 г., были поделены в Орде так: Александр, удержав Переяславль-Залесский, получил Киев и Новгород, а Андрей - великое княжество Владимирское1269. Но и после этого дележа Андрей стремился ослабить своего брата, впрочем, без помощи татар. В летописях нет прямого указания на то, чтобы Ярослав Ярославич участвовал в этой борьбе, - но дальнейшие события ясно говорят, что он держал сторону Андрея1270. В 1252 г. Александр Ярославич отправился из Новгорода в Орду, где перед сыном Батыя Сартаком оклеветал Андрея и получил "старейшинство во всей братьи его"1271, а также татарскую силу, с которой пошел на землю Суздальскую. В отсутствие Александра, Андрей и Ярослав Ярославичи заняли сильно укрепленный Переяславль, где Ярослав укрыл свое семейство от татар. Факт этот (т. е. борьба между братьями) знаменателен: братья-союзники, конечно, знали, зачем Александр поехал в Орду, а следовательно готовились вступить в борьбу не только с этим последним, но и с татарами - первая попытка открытых враждебных действий против татар на севере Руси. Несчастный для союзников исход битвы под Переяславлем (где, впрочем, Ярослава не было; он оставил там своего воеводу Жидислава) заставил Андрея бежать в Новгород, Псков, Колывань (Ревель) и, наконец, в Швецию. Овладев Переяславлем, татары убили жену и воеводу Ярослава, а детей его взяли в полон1272. Таким образом, дело Ярослава Ярославича, желавшего, может быть, усилиться на счет Александра, окончилось полной неудачей.

Вероятно, Александр готовился отомстить Ярославу за союз с Андреем: по крайней мере, только этим и можно объяснить бегство Ярослава, в 1254 г., в Ладогу, где его приняли хорошо1273. Хороший пpиeм, оказанный Ярославу ладожанами, может быть объяснен тем, что в Новгороде, в это время, были недовольны Василием, сыном Александра. Надобно еще заметить, что в Новгороде в это время в первый раз являются на сцену две партии, больших и меньших (Соловьев, III, 195), из которых первая стоит на стороне Александра и его сына Василия, а вторая, очевидно, желавшая избавиться от тяжелого гнета, от самовластия Александра, была на стороне Ярослава. Последняя одержала верх и, в 1255 г., перевела Ярослава в Псков, а потом и в Новгород. Понятно, Александр не мог равнодушно смотреть на такое положение дел, и вот, с сыном Василием, двоюродным братом Димитрием Святославичем и новоторжцами, он идет к Новгороду. Ярослав хорошо понимал, что в данную минуту борьба с Александром будет ему не по силам, и благоразумно бежал, неизвестно куда, - между тем как новгородцы переходят на сторону Александра; в угоду ему заменяют посадника Ананию, бывшего на стороне меньших, Михаилом Степановичем (внук Твердислава), сторонником больших1274.

Когда Ярослав возвратился в свое княжество, - об этом летописи не говорят; но из последних известно, что в 1255 г. возвратился из Швеции Андрей Ярославич. Может быть, в это же время возвратился в Тверь и Ярослав.

В 1257 г., при новом хане Берке, татарскими численниками произведена была перепись населению Руси1275. После этой переписи, в 1258 г., Ярослав вместе с братьями, Александром и Андреем, и племянником Борисом ростовским отправляется в Орду1276, вероятно, в первый раз: по крайней мире, из летописей не видно, чтобы Ярослав, до 1258 г., ездил когда-нибудь в Орду. Из Орды он отпущен "со многою честию", и отправился в Тверь (вероятно, с ним вернулись и дети его, взятые в полон в Переяславле).

В 1262 г. новгородцы, с князем своим Димитрием Александровичем, готовились к походу на немцев. Александр послал, в помощь Новгороду, брата Ярослава, и этот последний беспрекословно повиновался вел. князю1277. Соединенные силы взяли Юрьев (Дерпт), разорили его и с большим полоном и награбленным товаром возвратились домой. Между тем, великий князь на возвратном пути из Орды, куда он ездил1278 для умилостивления хана за восстание (1262 г.) русских против сборщиков дани, умер (1263 г.). Теперь прежние союзники - Андрей и Ярослав - выступают друг против друга, как враги. До кровопролития, впрочем, дело не дошло: противники через послов отдали спорный вопрос о великокняжеском столе на pешeниe хана, который и потребовал Ярослава к себе. Из Орды тверской князь возвратился с великокняжеским ярлыком и татарским послом Жанибеком1279, - но почему хан предпочел Ярослава Андрею, из летописей не видно.

Теперь Ярослав располагает громадными силами Твери и Владимиpа. Конечно, это последнее обстоятельство не менее, как и великокняжеское достоинство, заставило новгородцев изгнать от себя Димитрия Александровича и пригласить Ярослава, прежде уже княжившего у них по влиянию партии меньших1280. Хотя некоторые летописи1281 и объясняют изгнание Димитрия его малолетством, но обстоятельства дела говорят за то, что новгородцы руководились в данном случае исключительно практическими соображениями: Ярослав во всякое время мог теперь наложить свою сильную руку на Новгород; притом в Новгороде вошло уже в обычай - иметь своим князем того, кто владеет владимирским столом. Новгородское посольство привезло с собой в Тверь и грамоту с условиями, на которых Ярослав может быть князем Новгорода. Грамота1282 начинается предложением - целовать крест ко всему Новгороду, на чем целовали деды и отцы и отец его Ярослав; держать Новгород в старине, по пошлине; далее излагаются условия, ограничивающие власть князя, и, наконец, условия, касающиеся княжеских доходов и охоты на новгородской земле. Между прочим, новгородцы требовали, чтобы князь не делал таких насилий, как брат его Александр. Ярослав принял предложения новгородцев, прибыл в Новгород и сел на княжеском новгородском столе 27-го января 1266 г.1283, между тем как сын его Святослав сел в Пскове. В то же время Ярослав вступил во второй брак с дочерью новгородского боярина Юрия Михайловича, вероятно, с расчетом привязать к ceбе партию больших1284. Но уже в следующем 1267 г. Ярослав едва не поссорился с Новгородом: во Псков прибежало до 300 литовцев с женами и детьми; они спасались от междоусобий, начавшихся в Литве по убиении Миндовга; новгородцы хотели перебить всех этих литовцев, но Ярослав не допустил их до того1285. Одного из беглецов, кн. Довмонта, псковичи даже сделали своим князем. Предпочтение Довмонта Святославу, конечно, не понравилось Ярославу, и вот он с войском является в Новгород, откуда хочет идти на Псков1286. "Прежде, чем идти на Псков, переведайся с нами", сказали ему новгородцы. После такого заявления Ярослав должен был отпустить свои полки домой, а потом и сам вскоре выехал из Новгорода, оставив там племянника своего, Юрия Андреевича1287. Однако, в следующем 1268 г. Ярослав посылал на помощь новгородцам (против датчан), по их просьбе, сыновей своих, Святослава и Михаила, и др. князей, которые и участвовали в знаменитой Раковорской битве1288.

Вскоре после Раковорской битвы в Новгороде произошел мятеж, а между тем мира с немцами не было заключено. Одни надеялись уладить дело с немцами при помощи Ярослава и хотели послать за ним во Владимир, - другие были против этого. Ярослав, в свою очередь, хотел устранить от дел некоторых неприязненных ему новгородцев. Настоящее смутное время представлялось ему удобным моментом для приведения своих планов в исполнение; и вот, в 1269 г., он является в Новгород, жалуется на некоторых знатных новгородцев и требует отнятия у них власти под тем предлогом, что они поссорили Новгород с немцами. Новгородцы не согласились на требования князя, но при этом просили его не уезжать из Новгорода, так как у них еще не было мира с немцами. Конечно, Ярослав воспользовался настоящим критическим положением Новгорода, и уехал. Новгородцы послали за ним владыку с лучшими мужами - Ярослав воротился. Естественно, новгородцы должны были сделать уступки Ярославу: на место погибшего в Раковорской битве тысяцкого Кондрата они выбрали Ярославова сторонника, Ратибора Клуксовича. Без сомнения, вследствие последнего обстоятельства, Ярослав, в следующем 1270 г., стянул в Новгород свои и татарские полки, готовясь идти войной на немцев. Но последние предупредили грозу: немцы предложили мир на всей новгородской воле. Таким образом, низовые и татарские полки совершенно напрасно прошлись до Новгорода. Может быть, чтобы вознаградить напрасные труды своих воинов или для удовлетворения личных корыстных желаний, Ярослав, по замирении с немцами, объявил поход на Корелу. Но новгородцы, считая корельцев своими, удержали великого князя от его намерений. Ярослав отослал свои и татарские полки восвояси, а сам остался в Новгороде1289.

Имея на своей стороне приверженцев-новгородцев, Ярослав стал поступать в Новгороде самовластно: вмешивался в новгородско-немецкую торговлю и теснил ее, перевершал грамоты и т. п. Такие действия Ярослава вызвали, наконец, в том же 1270 г., восстание, вследствие чего сторонники Ярослава бежали к нему на Городище. Сюда новгородцы прислали грамоту с прописанием в ней всех "вин" князя: "поезжай от нас, сказано, между прочим, в грамоте, а мы ceбе князя промыслим". Ярослав пошел на уступки: он "отступался" от всего, в чем его обвиняли, - но новгородцы уже не верили ему, а потому решительно заявили: "Не хотим тебя! а не то, - всем Новгородом пойдем прогнать тебя". Великий князь должен был оставить Новгородскую землю1290.

Изгнавши Ярослава, новгородцы приглашали к себе Димитрия переяславского, но этот не хотел идти против дяди и, притом, великого князя.

Между тем, Ярослав собирал войска, готовясь идти на Новгород. К нему пришли: Димитрий Александрович переяславский, которого новгородцы приглашали к себе, и Глеб смоленский со своими войсками. Кроме того, Ярослав послал в Орду Ратибора, который, по наставлению великого князя, докладывал хану Менгу-Тимуру, что новгородцы не слушают великого князя, что вел. князь просил у них дани для хана, но новгородцы выгнали посланцев вел. князя и т. п.1291 - Хан дал в распоряжение Ярослава войско. Положение Новгорода становится весьма затруднительным. Но является помощь, откуда новгородцы и не ожидали ее: Василий Ярославич мезинный (малый, меньшой), кн. костромской, брат Ярослава, послал в Новгород послов, которые именем своего князя сказали: "Кланяюсь св. Софии и мужам новгородцам! слышал, что Ярослав, Димитрий и Глеб идут на Новгород со всею силою своею. Жаль мне своей отчины!" Между тем, сам Василий поехал в Орду и, как можно видеть по последствиям, ездил с успехом, так как хан воротил свои войска, оставив при Ярославле только послов своих. Вероятно, Василий боялся усиления Твери, которая могла, поглотив Новгород, поглотить и Кострому. Нужно заметить и то обстоятельство, что Василий, конечно, помнил прежние неприязненные действия Ярослава относительно Костромы, когда, в 1269 г., Ярослав приказал схватить там новгородских купцов. - Новгород, к которому пришли на помощь псковичи, ладожане, вожане, корела, ижора и даже, по некоторым известиям1292, немцы, приготовился к отчаянному сопротивлению. Ярослав отправился в Новгород с низовскими полками. Но внушительные приготовления новгородцев к отпору заставили вел. князя отступить к Русе, откуда он послал в Новгород сказать, что отступается от всего, за что его не "взлюбили". Новгородцы, однако, отвечали, что не хотят его, и двинулись ближе к Русе. Целую неделю враги стояли друг против друга, но в бой не вступали. Вместо меча Ярослав заблагорассудил прибегнуть к духовной власти: митрополит Кирилл II послал новгородцам грамоту, в которой говорил, что они должны примириться с Ярославом, который "всей злобы лишается" (не будет гневаться), что, в противном случае, он должен будет наложить на Новгород запрещение1293. Эта грамота подействовала на новгородцев: обе стороны пошли на уступки. Новгородцы признали Ярослава своим князем, заключили с ним мир на всей своей воле, в чем Ярослав целовал крест, и посадили его, в присутствии татарских послов, на новгородском столе. Выезжая из Новгорода, Ярослав оставил там своим наместником Андрея Воротиславича, а в Пскове, неизвестно почему, посадил какого-то литовского князя Айгуста, несмотря на то, что там был Довмонт1294. Так или иначе, но с новгородцами у Ярослава счеты сведены. В каких же отношениях к Ярославу оказался Василий костромской? Указаний в летописях нет на это, - но есть известие, что в 1271 г. вел. кн. ездил в Орду (может быть, судиться с братом) с Василием и Димитрием Александровичем переяславским. На обратном пути из Орды, в том же 1271 г. 16 сентября, Ярослав умер, приняв в схиме имя Афанасия, и погребен в церкви свв. Космы и Дамиана тверским епископом Симеоном1295.

Ярослав Ярославич женат был дважды: а) на неизвестной нам ни по имени, ни по происхождению, от которой имел двух сыновей, Святослава и Михаила старшего; б) на дочери новгородского боярина Юрия Михайловича, Ксении Юрьевне, от которой имел сына Михаила (младшего), впоследствии занявшего великокняжеский тверской стол, и двух, неизвестных нам по именам, дочерей, из которых одна была, с 1282 г., за князем Юрием волынским, а другая, будучи девицею, постриглась в 1291 г.1296

Святослав Ярославич 1265 ум. 1282-1285

Святослав Ярославич занял великокняжеский тверской стол по смерти отца своего, в 1271 г.1297 Тогда вел. кн. владимирским был дядя его, Василий Ярославич (костромской), у которого был в это время спор из-за Новгорода с Димитрием Александровичем переяславским, призванным на новгородское княжение. Так как Тверь находилась поблизости к месту действия обеих враждебных сторон, то, естественно, Святославу приходилось принять участие в борьбе родичей. Но чью сторону принять? Всего практичнее стать на сторону сильнейшего. Святослав так и сделал: он взял сторону великого князя. В 1273 г. со своими войсками и татарами1298 он повоевал Волок, Бежецк и Вологду; по всей Низовской земле новгородские купцы были ограблены. Димитрий и новгородцы послали послов во Владимир - просить князя, чтобы он отказался от Новгорода, возвратил пограбленное и отпустил новгородских купцов с их товарами. Василий хотя и с честью принял послов, но мира - по выражению летописей - не дал. Димитрий с новгородцами пошел на Тверь, дошел до Торжка, - но здесь новгородцы одумались: они рассудили, что им невозможно бороться с тверским князем, которому могли подать помощь и татары, и великий князь, а потому решились пригласить к себе последнего, так что Димитрий должен был уехать в Переяславль. Таким образом, Тверь оказала немалую услугу вел. кн. владимирскому1299.

С этого времени до 1281 г. Тверь, вероятно, жила в тишине, - по крайней мере, в летописях за это время о ней нет известий. В 1281 г. возгорается борьба между вел. кн. Димитрием и Андреем (городецким) Александровичами: последний хотел отнять великокняжеский стол у старшего брата, с успехом eздил в Орду и возвратился оттуда с татарской ратью к Мурому, куда созывал разных князей, кроме Святослава1300. Союзники подошли к Переяславлю. Димитрий бежал от них в Новгород, но не был там принят, потому что был не в ладах с новгородцами; он отправился за море. Между тем, Андрей вошел во Владимир и вскоре потом был приглашен новгородцами. Что же касается татар, то они, рассыпавшись по всей Суздальской землe, "все пусто сотвориша и пограбиша... испустошиша грады и волости" и т. п., причем пострадала и Тверь, хотя она не держалась пока ни той, ни другой стороны1301. Между тем, Димитрий возвратился в Переяславль и начал укреплять его, а Андрей отправился, в 1282 г., в Орду, где говорил хану, что Димитрий не слушает его, хана, и не хочет платить ему дани. Теперь Святослав должен был подумать о том, как спасти свою отчину от татарского погрома, а для этого ему нужно было стать на сторону или Андрея или Димитрия. Сила была на стороне Андрея, так как на его стороне были татары, - и Святослав пристал к сильнейшему. Андрей еще был в Орде, а Святослав, в союзе с новгородцами (которым часто досаждал Димитрий, "много пакости дея", Новг. I, 64) и Даниилом Александровичем московским, направляясь к Переяславлю, дошел до Дмитрова, куда прибыл и Димитрий с своим войском. Враги простояли друг против друга 5 дней, сносясь о мире, который и был заключен, но неизвестно, на каких условиях1302. К этому времени Андрей возвратился из Орды с татарами. Димитрий бежал на берега Черного моря к царю Ногаю, который дал ему помощь1303. Вскоре после этого, если не в том же 1282 г., умирает Святослав, но когда именно, мы не знаем, по неимению летописных извеcтий. Между тем, в Никон. лет. (III, 85) под 1286 г. мы читаем: "...князь великий Михаиле Ярославич тверскии... с матерью своею в. кн. Оксиньею преложили соборную церковь...". Здесь Михаил действует уже как великий князь тверской, а о Святославе ничего не говорится1304.

Был ли Святослав женат и имел ли детей, известий о том нет ни в летописях, ни в родословных.

Великокняжеский стол после Святослава занял брат его Михаил младший.

Михаил Ярославич р. 1271 ум. 1318

Михаил Ярославич вступил на великокняжеский тверской стол после брата своего Святослава, вероятно, в 1282 г., но никак не позднее 1285 г.1305 Михаилу было еще только лет 15, как уже ему пришлось испытать тревоги военного времени: в 1286 г. литовцы вторглись в Тверскую землю, повоевали некоторые волости и угрожали не только Тверскому, но и соседним княжествам. Это последнее обстоятельство заставило вооружиться не только тверичей, но и новоторжцев, волочан, зубчан, ржевичей, дмитровцев и москвичей. Соединенные силы догнали литовцев в каком-то лесу, отобрали у них весь полон и даже захватили князя их Доманта1306.

В 1288 г. Михаилу пришлось выдерживать натиск со стороны вел. кн. Димитрия, который поднялся на Тверь потому, что "не вьсхоте Михаил тверскый поклонитися вел. кн. Дмитрию", как другие князья. Кроме того, Димитрий не забыл, конечно, что прежде, при Святославе, Тверь помогала противнику его, Андрею. Димитрий с братьями: Андреем городецким, Даниилом московским, а также Димитрием Борисовичем ростовским, прошел до Кашина, где простоял 9 дней; города союзники не взяли, но вокруг него - по выражению летописи - "все пусто сотвориша"; потом они взяли Кснятин и пошли к самой Твери. Михаил вышел навстречу; стали трактовать о мире, и заключили его, но неизвестно, на каких условиях1307.

В 1293 г. мы видим Михаила в Орде, - но летописи не говорят, по какой причине он был там1308. В то же время приезжает туда и Андрей городецкий с другими князьями жаловаться на вел. кн. Димитрия и похлопотать о великокняжеском ярлыке. Хан послал на Димитрия татар, которые опустошили не только Переяславль, но и многие другие владимиро-суздальские города1309. От татарских неистовств в Твери укрылось множество несчастных, бежавших из разоренных или только ждавших разорения городов; они клялись биться с татарами не на живот, а на смерть, - но их смущало отсутствие тверского князя. Между тем, Михаил возвращался из Орды; проезжая почти в виду татар, он должен был, по указанию какого-то священника, избрать необычный путь, безопасный от татарских отрядов, и благополучно прибыл в Тверь1310. Но на этот раз татары не решались нападать на Тверь, потому ли, что видели готовность к отчаянному сопротивлению, или потому, что Михаил ездил в Орду действительно за ярлыком. Вслед за Михаилом, в том же 1293 г., в Тверь приходил татарский царевич Тохтамер (Токтомерь); но для чего он приходил, из летописей не видно. Последние замечают только, что царевич "многу тягость учинил людем"1311. Между тем, Димитрий бежал во Псков. Со стороны Михаила в это время не только не видно враждебных действий против Димитрия, - напротив - как будто расположение к нему: он, в 1294 г., принял Димитрия у себя, в Твери. Димитрий - вероятно, не без согласия Михаила - посылал отсюда тверского епископа и какого-то кн. Святослава к Андрею и новгородцам для переговоров. Неизвестно, что из этих переговоров вышло, но вскоре после этого Димитрий постригается и умирает, а Андрей становится вел. князем. В том же году (1294) 8 ноября Андрей и Михаил женятся на дочерях только что умершего кн. ростовского Димитрия Борисовича (Михаил - на Анне). Конечно, эти браки заключены не без практических соображений1312.

В следующем году Михаил заключил с Новгородом договор, по которому обе стороны обязываются помогать друг другу в случае обиды от вел. кн. Андрея, от татар и др. Тогда же у Михаила вышла ссора - неизвестно, из-за чего - с Андреем; на стороне первого были Даниил московский и Иван Димитриевич переяславский; на стороне же вел. кн. - Федор Ростиславич переяславский и Константин Борисович ростовский. Князья собрались во Владимире, куда прибыл из Орды и посол ханский для решения их дела. Впрочем, спорящих примирил владимирский епископ Симеон1313. Но в том же году, по некоторым известиям1314, Андрей хотел идти на Переяславль, Москву и Тверь. Тверской и московский князья стали у Юрьева, так что загородили Андрею путь к Переяславлю. Князья помирились и на этот раз1315.

В 1301 г., - конечно, вследствие договора 1294 г., - Михаил пошел на помощь новгородцам против шведов, построивших на Неве, против Охты, крепостцу Ландскрону, которая могла господствовать над соседним морем и мешать новгородской торговле. Но с дороги он вернулся назад, узнав, что новгородцы с Андреем и владимирским войском сожгли Ландскрону и одержали над шведами победу1316.

В том же 1301 г. был съезд князей в Дмитрове. Здесь были: вел. кн. владимирский, Михаил тверской, Даниил московский и Иван Димитриевич переяславский. Зачем они собрались, из летописей не видно, - но последующие события говорят за то предположение, что съезд был из-за Переяславля. Как бы то ни было, но на этом съезде тверской и переяславский князья в чем-то не сошлись. В 1302 г. умер Иван Димитриевич. Андрей хочет захватить Переяславль, который теперь Михаил не защищает, как в 1296 г. Впрочем, и без него Даниил, по-видимому, без особенного усилия захватывает Переяславль и выгоняет оттуда Андреевых наместников1317.

В 1304 г. умирает вел. кн. Андрей, и его бояре, в том числе и Акинф, отъезжают в Тверь, предполагая, конечно, что в грядущих событиях она возьмет верх1318. С этого времени начинается продолжительная борьба Твери с Москвою, где по смерти Даниила (ум. 1303 г.) занял стол сын его Юрий. Михаилу открывался путь к великокняжескому столу, и он отправился в Орду за ярлыком. Юрий также отправился в Орду и с тою же целью, несмотря на убеждения митрополита Максима - не ездить, и на обещание его, что тверской князь даст ему из отчины "вашея" то, что он захочет. Юрий сказал, что в Орду он все-таки поедет, хотя и не за вел.-кн. ярлыком, и обманул митрополита1319.

Между тем, тверские бояре действовали в пользу своего князя, хотя и безуспешно: они захватили в Костроме брата Юрьева Бориса, хотели захватить и самого Юрия, но он благополучно пробрался в Орду. Далее, не сносясь с Новгородом, они послали туда "с безстудством многим" тверских наместников, но новгородцы "высокоумие их и безстудство ни во что же положиша"1320; они даже выслали к Торжку, как важному пункту, войско; сюда подошла и тверская рать. Стороны, впрочем, примирились до приезда князей из Орды. Наконец, тверичи захотели овладеть и Переяславлем, о чем кем-то тайно дано было знать в Москву, а потому брат Юрия Иван с московским и переяславским войсками пошел на выручку города, близ которого тверичи потерпели совершенное поражение, причем лишились, между прочим, боярина Акинфа, сыновья которого с остатками войска убежали в Тверь1321. Между тем, Михаил, обладая большими денежными средствами сравнительно с Юрием, получил в Орде ярлык на великокняжеский владимирский стол1322.

Теперь Михаилу, естественно, захотелось обессилить свою соперницу, и он пошел на Москву ратью, но, не могши взять ее, помирился с Юрием и возвратился в Тверь1323. В следующем 1305 г., после того, как Юрий, убив рязанского князя Константина Романовича, бывшего у него в плену, взял Коломну, - его братья, Александр и Борис Даниловичи, почему-то отъехали в Тверь1324. Михаил не думал ограничиться походом 1304 г. на Москву: в 1308 г. он опять пошел на последнюю, бился под городом, и "много зла сотвори"; но и на этот раз, не взявши города, заключил мир и возвратился в Тверь1325.

Вслед за битвой 1308 г. Михаил приглашен был в Новгород для разбора возникших там споров и ссор1326. От этого времени сохранилось довольно значительное число договорных грамот Новгорода с Тверью. Во всех этих грамотах новгородцы ревниво отстаивают свои права и преимущества, особенно относительно того, чтобы, начиная с князя (тверского) и его семьи и оканчивая приближенными к нему, никто не приобретал земель, селений и каких бы то ни было угодий на их территории, чтобы возвращены были Новгороду слободы и села, некогда данные ими кн. Димитрию, Андрею и др.; тут же определяются границы между новгородскими и тверскими землями и т. д. Михаил выехал из Новгорода без ссоры, а волостей все-таки не возвратил1327.

Не успевши овладеть Москвой, Михаил задумал овладеть Нижним Новгородом. Конечно, овладевши Нижним, Тверь могла бы господствовать над верхней частью бассейна Волги, - тем не менее, трудно объяснить это желание тверского князя. В 1311 г. он отправляет в Нижний рать под начальством (конечно, номинальным) 12-тилетнего сына своего Димитрия, а сам, - вероятно, из боязни нападения на Тверь моск. князя в случае, если бы лично отправился в поход, - остается в Твери. Но во Владимире Димитрий встретил препятствие в лице митроп. Петра, который, по словам летописи, "не благослови его (Димитрия) столом в Володимери", - так что тот простоял во Владимире 3 недели, "бил челом Петру митрополиту, да его разрешит". Митрополит разрешил, и Димитрий, распустивши рать, возвратился в Тверь1328.

В 1313 г. Михаил и митрополит Петр поехали в Орду за ярлыками к новому хану Узбеку. Михаил возвратился позднее митроп. Петра (1313 г.), именно в 1315 г.1329 Тогда же (неизвестно, добровольно, или по требованию князя) тверской епископ Андрей удалился в монастырь, а на его место митроп. Петр поставил Варсонофия1330.

Пока Михаил был в Орде, новгородцы, в 1314 г., решились выгнать его наместников, вынужденные к тому притеснениями их. Надобно заметить, что еще в 1312 г. Михаил за что-то прогневался на новгородцев: вывел из Новгорода своих наместников и остановил подвоз хлеба в Новгородскую землю. Эта ссора окончилась миром, по которому новгородцы должны были заплатить Михаилу 1500 гривен серебра, а Михаил - пропустить в Новгород обозы с хлебом. Наместники Михаила вернулись в Новгород и, конечно, еще более стали притеснять новгородцев. Это обстоятельство и вызвало восстание новгородцев в 1314 г.1331 Новгородцы звали к себе Юрия Данииловича, который - несмотря на то, что на вел. княжении был Михаил - согласился на предложение их и наперед послал туда кн. Федора Ржевского, который заключил Михаиловых наместников во владычнем дворе, вышел с новгородцами в Тверскую землю и пожег села на левом берегу Волги. Против новгородцев выступил 15-летний сын Михаила Димитрий, также на берег Волги. Враги, простоявши друг против друга 6 недель1332, заключили мир. После этого к новгородцам является сам Юрий, которого они звали на всей своей воле1333, хотя потом это обстоятельство невыгодно отозвалось не только на Новгороде, но и на Пскове: вскоре там вздорожал хлеб, что, вероятно, зависело от остановки тверским князем новгородских гостей. Впрочем, Юрий вскоре должен был оставить Новгород и ехать в Орду, куда звал его Узбек.

Вероятно, Михаил, во время пребывания в Орде, успел настроить хана против Юрия, так как тверской князь не только был утвержден в великокняжеском достоинстве, но и получил еще силу татарскую для борьбы с Новгородом (1315 г.). Юрий же, позванный в Орду, почему-то медлил исполнением ханской воли.

С низовскими полками, татарами и татарскими послами Михаил вторгся в Новгородскую землю, и начались грабежи; многие села заложились за князя, княгиню и бояр тверских, конечно, для того, чтобы избавиться от грабежа; наконец, Михаил встретил новгородцев с новоторжцами, бывшими под начальством Юриева брата Афанасия, с которым шел и кн. Федор Ржевский, под Торжком, где новгородцы стояли 6 недель, собирая вести о тверичах. Новгородцы потерпели полное поражение (10 февр. 1315 г.) и затворились в Торжке, посад которого был сожжен тверичами. Михаил требовал от осажденных выдачи кн. Афанасия и Федора Ржевского, но получил отказ; требовал одного Федора Ржевского, но и этого сначала отказывались выдать, а потом все-таки выдали. Тут же был заключен мир: новгородцы должны были дать окуп в 5,000 гривенок серебра. По заключении мира, Михаил позвал к себе Афанасия и новгородских бояр, конечно, на пир, но коварно приказал схватить их и отправил в Тверь, как заложников. Он не пощадил, против обещания, и Торжка: брал с жителей окуп, кто сколько мог дать; отбирал коней и оружие и разрушил кремль. В Новгород он послал наместников. Несмотря, однако, на мир, он все-таки продолжал теснить Новгород: так, он не пропускал туда хлебных обозов1334.

Еще до Новоторжской битвы Юрий с некоторыми новгородцами выехал из Новгорода; после же битвы отправился в Ростов, а отсюда - в Орду. После новоторжской же битвы и новгородцы пошли в Орду "сами о ceбе"1335, как сказано в летописи; но тверичи перехватили их и привели в Тверь. Между тем, последние события и эта неудачная поездка в Орду взволновали весь Новгород: новгородцы искали измены, некоторых даже убили. Такое грозное настроение новгородцев заставило тверских наместников, в 1316 г., выехать из Новгорода1336.

В том же 1316 г. Михаил поднялся на Новгород со всею Низовскою землею. Новгородцы, в свою очередь, всей своей волостью новгородской приготовились к отпору. Михаил остановился верстах в 50 от Новгорода, а потом повернул назад, может быть, потому, что увидел полную готовность новгородцев к защите, или потому, что Юрий, побывавши в Орде, готовился напасть на Тверь. Притом же Михаил захворал в это время. Таким образом, тверской кн. решился отступить, но отступление это было гибельно для его войска, которое, блуждая по болотам и лесам, страдало от голода: ели конину, даже кожу со щитов. Очень естественно, что множество воинов заболевало и умирало1337.

Теперь новгородцы возымели надежду на уступчивость со стороны тверского князя и послали в Тверь владыку Давида - хлопотать об освобождении новгородских пленников (1315 г.) с предложением за них окупа; но Михаил не согласился1338.

Юрий возвратился из Орды с успехом: там он породнился с ханом, женившись на сестре его Кончаке, и получил ярлык на великокняжеский стол. С ним были татары и ханские послы. Михаил и князья суздальские (державшиеся еще Михаила или потому, что не знали об успехах Юрия в Орде, или потому, что сомневались, чтобы Юрий взял верх в предстоящей борьбе) встретились с Юрием на Волге, близ Костромы. Враги долго стояли здесь друг против друга. Михаил сносился с ханским послом Кавгадыем, прибывшим с Юрием из Орды. Осторожность требовала уступки со стороны Михаила: на стороне Юрия были и татары и родство с ханом1339, и Михаил отказался от великокняжеского достоинства и вернулся в Тверь. Но он по собственному опыту должен был предполагать, что Юрий и теперь не оставит его в покое. Так, действительно, вскоре и случилось.

Юрий собирал войска в Костроме. Сюда явились к нему теперь и князья суздальские. План московского князя, в предстоящей с Михаилом войне, состоял в том, чтобы напасть на Тверь самому с юга, а новгородцам - с севера. Объяснить это дело в Новгороде он послал какого-то Телебугу. Новгородцы выступили в поход. Простоявши под Торжком 6 недель, откуда они сносились с Юрием о том, чтобы заодно ударить на Михаила, новгородцы, наконец, подошли к тверской границе и начали пустошить тверские селения. Михаил с расчетом поторопился выступить против новгородцев, пока еще не подошел Юрий. В последовавшей битве Михаил одержал победу, и новгородцы вынуждены были заключить мир с условием не стоять ни за ту, ни за другую сторону; они удалились в Новгород1340.

Между тем, Юрий с суздальскими князьями и татарами подошел к Клину. По дороге все делалось жертвой грабежа и насилия1341. На самую Тверь Юрий почему-то не пошел, а остановился в 15 верстах от нее, где простоял 5 недель (всего же опустошал край в продолжение трех месяцев). Михаил затворился в Твери, куда Кавгадый посылал послов "все с лестию, и не бысть межи ими мира". Наконец, войска Юрия пошли к Волге, конечно, для переправы на левую сторону, которая еще не тронута была.

Почему же Михаил до сих пор бездействовал? Некоторые летописи передают беседу Михаила с епископом, князьями и боярами (которой в действительности, может быть, и не было, но которая может передать нам взгляд современников на событие); из этой беседы видно, что князь, щадя отчину, воздерживался от военных действий (чтобы, конечно, не раздражить хана и не навлечь гнева его на отчину). Что же делать теперь? Присутствующие заявляют, что они готовы кровь пролить за отчину. Но дело, кажется, объясняется тем, что теперь поднялись и кашинцы, которым угрожала беда; а до последнего времени одними собственными силами Михаилу трудно было бороться с Юрием. Тверичи и кашинцы теперь соединились и встретили Юрия при теперешнем ceле Бортеневе, где 22-го декабря (1318 г.) произошла битва. Михаил одержал верх: взял множество полону, захватил многих князей и бояр, в том числе Бориса, Юриева брата, и жену Юрия, Кончаку1342. Кавгадый отдал своим приказ бросить стяги и идти в стан, а Юрий бежал в Новгород.

Юрий бежал, но оставался еще Кавгадый, который в данном случае играл такую важную роль, и который был в большой милости у хана. Вот почему Михаил старается помириться с ним, щадить его татар: хочет, как видно, перетянуть его на свою сторону. На другой день после битвы Михаил сам виделся с ним, пригласил его с дружиной в Тверь и держал в чести. Кавгадый обещал Михаилу защиту перед ханом; про себя говорил, что он приходил без царева позволения, что теперь он боится опалы (как вскоре увидим, все это - татарская дипломатия) и т. д.1343

Между тем, Юрий просил помощи у Новгорода, который, таким образом, оказался в щекотливом положении: страшно, с одной стороны, не угодить ханскому родственнику, с другой - у тверского князя были новгородские заложники. Однако, страшась усиления тверского князя, они, а также и псковичи, взявши с собой владыку Давида и Юрия, пошли на Волгу. Михаил встретил их у брода1344. Здесь решено было, что оба князя пойдут на суд в Орду. Тогда же Михаил заключил с Юрием и новгородцами договор, по которому обязался признать старые границы между новгородскими и тверскими землями; не задерживать у себя купцов и послов новгородских, а также хлебных обозов; возвратить Новгороду села, захваченные им и вообще тверичами, и уничтожить некоторые старые грамоты1345. При этом Михаил обязался освободить Кончаку, Бориса и Афанасия Даниловичей, а также и новгородцев, прежде захваченных им. Но Кончака умерла в это время. Прошла молва, что ее отравили, и это обстоятельство сильно повредило Михаилу1346.

Как сказано выше, Михаил и Юрий решили отдать свое дело на суд хана. Но Михаил медлил отъездом в Орду; он послал туда пока 12-летнего сына своего Константина, конечно, не хлопотать по своему делу, а скорее как заложника1347. Затем (1318 г.) в Москву отправил Александра Марковича "посольством о любви"1348, но Юрий приказал убить этого посла. Между тем, Кавгадый, недавно так дипломатично рассуждавший с Михаилом, давал Юрию советы, как поставить дело в Орде: он советовал взять с собой поболее бояр, князей и новгородцев (конечно, в качестве свидетелей виновности Михаила). По совету того же Кавгадыя, как сообщают некоторые источники, написаны были (против Михаила) многие "лжесвидетельства"1349.

В 1318 г. Кавгадый и Юрий отправились в Орду, где первый взводил на Михаила обычную в то время клевету об утайке им дани (хотя это и часто случалось, но в данном случае взводить на Михаила такую клевету не было оснований) и намерении его бежать к немцам. Хан в гневе хотел уморить голодною смертью сына Михайлова Константина. Но когда хану представили на вид, что вследствие такого поступка Михаил совсем может не приехать, он отменил свое решение.

Кавгадый опасался, что Михаил оправдается, и тогда ему плохо придется от хана. Поэтому он подсылал к Михаилу убийц, но безуспешно. Наконец, он начал представлять хану, что Михаил вовсе не приедет, и хан готов уже был послать на Русь войско, как является Михаил1350.

Михаил выехал в Орду уже в августе 1318 г. Его провожали княгиня Анна и сыновья - одни до Нерли, другие - до Владимира, где Михаил встретился с ханским послом Ахмылом. Этот Ахмыл, как видно, был не в ладах с Кавгадыем, так как предупреждал тверского князя, что Кавгадый наклеветал на него перед ханом, что он, Михаил, должен торопиться в Орду, иначе ханская рать придет на Русь и т. д. Окружавшие князя советовали ему послать в Орду другого сына, а самому переждать, пока пройдет царский гнев. Но Михаил, не желая навлекать на свою отчину ханского гнева, решился продолжать путь. Он отослал домой сыновей своих, "дав им ряд, написа грамоту, разделив им отчину свою"1351. В начале сентября он нашел хана при ycтье Дона. Для безопасности хан дал ему пристава. Михаил одарил всех влиятельных при хане лиц и самого хана. Но Юрий еще до его приезда успел уже всех задобрить.

Прошло полтора месяца. Хан приказал дать суд князьям, который производился два раза и кончился не в пользу Михаила. Но окончательно участь Михаила не тотчас же была решена: Узбек собирался тогда в поход на хана Абусаида, монгольского властителя Ирана. За ним должен был следовать и Михаил, подвергаясь всевозможным унижениям обреченного на смерть. Наконец, подошли к Дербенту. В недалеком расстоянии от этого города и совершена была над Михаилом казнь 22-го ноября 1318 г.1352 Тело его привезено было в Москву и погребено в Спасском монастыре (Спас на Бору). В том же или следующем году дети Михаила упросили Юрия отпустить им тело их отца; только после некоторых проволочек Юрий удовлетворил их просьбу. Тело Михаила перевезено было в Тверь и погребено в Спасо-Преображенском соборе.

Михаил Ярославич был женат на Анне Димитриевне ростовской, от брака с которой имел сыновей: Димитрия (Грозные Очи), который и наследовал отцу, Александра, Константина, Василия и дочь Федору, родившуюся в 1299 г.1353

Димитрий Михайлович р. 1299 ум. 1325

По смерти Михаила Ярославича вел. кн. тверским сделался старший сын его, Димитрий, по прозванию Грозные Очи. Он родился 15-го сентября 1299 г.1354, а 8-го ноября 1302 г. над ним совершен обряд постриг1355.

Первой заботой Димитрия, по занятии им тверского стола1356, как и его братьев и матери, было высвободить из рук московского князя тело Михаила. Бывший в то время в Твери (1319 г.) ростовский епископ Прохор звал (конечно, с согласия Юрия моск.) брата Димитриева Александра к великому князю московскому "в любовь" "по целованию их крестному". Александр ездил во Владимир, где, по выражению летописи, "докончал любовь"1357, после чего и отпущено было в Тверь тело Михаила. Вероятно, в это же время Юрий отпустил кн. Константина Михайловича и тверских бояр, захваченных им в Орде по убиении там Михаила. Хотя известий об этом и нет в летописях, - но так нужно думать потому, что в следующем 1320 г. старшие братья: Димитрий, Александр и Константин, играли свои свадьбы: Димитрий женился на Марии, дочери литовского князя Гедимина, Александр - на Анастасии, известной нам только по имени, а Константин - на Софье, дочери вел. кн. московского Юрия1358.

Судя по ходу тогдашних событий, весьма вероятным будет предположение, что Димитрий тяготеет к Литве, очевидно, надеясь на поддержку литовских князей, так как собственными средствами ему трудно было бы бороться с противниками, тем более, что Тверь при предшественниках Димитрия, особенно при его отце, должна была сильно потратиться в Орде. Так, в 1321 г. приходил из Орды в Кашин татарин Таянчар (по Тверской лет. - Гачна) "с жидовином должником и много тягости учинил Кашину", может быть, за долги Михаила1359. В том же году вел. кн. Юрий Данилович пошел на Кашин, а почему, летописи не говорят. Но результаты похода, достигнутые Юрием, могут указывать на цель этого похода. Димитрий с братьями вывели навстречу Юрию тверские и кашинские полки; дело до битвы, однако, не дошло: противники, при посредстве бывшего тверского владыки Андрея, заключили "докончание": тверские князья, по этому докончанию, должны были выдать Юрию 2000 рублей выхода (ордынской дани) и, кроме того, Димитрий обязывался не искать великого княжения под Юрием1360. Юрий, получивши выход, не отдал его ханскому послу, как бы следовало; он не вышел даже к послу навстречу, а отправился в Новгород. Димитрий воспользовался этим обстоятельством, отправился (в 1322 г.) в Орду и рассказал там о неблаговидном поступке великого князя. Хан, вследcтвие такой дерзости Юрия, дал ярлык на великое княжение Владимирское Димитрию: "и подъя великое княжение под вел. кн. Юрьем Данииловичем"1361. Тогда же в Орде был и брат Юрия, Иван Калита; но он ничего не мог сделать в пользу своего брата, может быть, потому, что не обладал такими средствами, как Димитрий, или потому, что хана сильно озлобил поступок Юрия. Этот последний сам отправился в Орду с серебром. Но его подстерегал брат Димитрия, Александр, который и отнял у него серебро. Юрий бежал в Псков, а оттуда его позвали в Новгород, где готовились к войне со шведами1362. В это время возвратился из Орды Димитрий, вслед за которым явился и Иван Калита с татарским послом, который "много пакости чини по низовской земли" и звал Юрия к хану. Юрий, а за ним и Димитрий отправились в Орду. Здесь, не дождавшись ханского суда, Димитрий убил Юрия 21-го ноября 1324 г., за что навлек на себя ханский гнев1363. Но хан не вдруг решился наказать поступок Димитрия; даже свободно отпустил из Орды брата его, Александра, с которым пошли "должницы его" татары, которые много причинили тяготы Тверской земле. Наконец, почти год спустя после расправы тверского князя с Юрием, хан приказал убить Димитрия. Это было на р. Кондракле (15 сент. 1325 г.1364). Впрочем, хотя хан и сильно гневался на тверских князей, но ярлык на великое княжение дал все-таки не брату Юрия, Ивану Калите, а брату Димитрия, Александру1365. Недаром, должно быть, из Орды пошли с ним "должницы его"!

Димитрий, как сказано выше, был женат на Маpии Гедиминовне - но детей от этого брака не было.

Александр Михайлович р. 1301 ум. 1339

Отправляясь в Орду в 1318 г., Михаил Ярославич во Владимиpe простился со старшими сыновьями своими, Димитрием (Грозные Очи) и Александром, "дав им ряд, написа грамоту, разделив им отчину свою"1366.

В летописях нет прямых указаний, как поделена была между Михайловичами отчина и что именно Александр получил; но так как его сыновья и внуки владели Холмом и Микулиным, то весьма вероятным будет предположение, что Александр Михайлович, по грамоте отца, получил Холм и Микулин. Впрочем, на своем уделе он, кажется, не жил, или жил мало, так как тогдашнее смутное время, постоянные ссоры тверского князя с московским, вероятно, требовали присутствия его, как одного из старших братьев, в Твери. По крайней мере, мы знаем, что именно в Тверь приезжал, в 1320 г., ростовский епископ Прохор и звал Александра к Юрию (тогда Михайловичи хлопотали о том, как бы получить тело отца своего от Юрия), конечно, с согласия последнего, "в любовь по целованию их крестному". Александр поехал во Владимир и "докончал мир" с Юрием1367, но неизвестно, на каких условиях. Впрочем, этот мир был непродолжителен: в следующем 1321 г. Юрий собрал "всю силу низовскую и суздальскую" и пошел на Кашин; Димитрий Михайлович с братьями выступил навстречу ему; до битвы, впрочем, дело не дошло: при посредстве бывшего епископа тверского Андрея, опять заключено было "докончание", по которому тверские князья должны были уплатить Юpию 2000 рублей выхода, и тверской князь обязался не искать под Юрием великого княжения1368.

Юрий с серебром для ордынского выхода не пошел навстречу "цареву послу", чтобы отдать ему это серебро, а отправился, по военным делам, в Новгород. Тогда (1322 г.) вел. кн. тверской Димитрий Михайлович отправился в Орду и доложил об этом хану, причем получил ярлык на великое княж. Владимирское1369. Юрий также поспешил в Орду. Но на р. Урдоме1370 его подстерег Александр Михайлович и отобрал у него всю казну. Димитрий в это время возвратился из Орды. Но в следующем 1323 г. как Юрий, так и Димитрий опять отправились в Орду. Неизвестно, вместе ли с братом, или позднее его, отправился в Орду и Александр Михайлович1371.

21-го ноября 1324 г., не дождавшись ханского суда, Димитрий убил своего противника Юpий, почему хан сильно разгневался на всех тверских князей, "называше их крамолники, и противных и ратных ceбе". Тем не менее, он беспрепятственно отпустил из Орды Александра Михайловича, как можно догадываться, потому, что последний не жалел в Орде подарков: с ним пришли (в 1325 г.) в Тверь татары "должницы его", от которых много было тяготы Тверской земле1372. Но трудно объяснить (разве только задариванием в Орде) то обстоятельство, что по убиении Димитрия (1325 г. сент. 15-го) хан дал ярлык на Владимирское великое княжение одному из "крамольников" и "ратных себе", Александру Михайловичу, а не брату Юрия, Ивану Калите, бывшему тогда также в Орде1373. Теперь и Новгород признал Александра своим князем на обычных условиях, изложенных в договорной грамоте, написанной по этому случаю1374. Но первенство Александра в семье русских князей было непродолжительно.

В 1327 г. в Тверь явился ханский посол, двоюродный брат Узбека, Шевкал. В летописях нет указаний на то, зачем он приходил; видно только, что татары "насилством, и граблением, и биением, и поруганием" вывели тверичей из терпения, так что 16 августа народ восстал против своих притеснителей, сжег Шевкала в занятом им силою великокняжеском дворце и перебил почти всех татар1375.

Хан пришел в ярость, услышав о гибели Шевкала. Он требует к себе Ивана Калиту1376 и дает ему 50 тысяч войска. К Калите пристал и князь Александр Васильевич суздальский. Соединенные силы взяли Тверь и Кашин, а прочие города и волости, в том числе и Новоторжскую, "пусты сотвориша". Александр Михайлович не только не дал отпора (да ему и невозможно было устоять против таких сил), но и сам с семейством задумал бежать. Он отправил в Новгород послов, через которых просил там приюта, - но новгородцы отказали ему в этой просьбе, и он ушел в Псков1377. С ним или за ним ушли в Ладогу и братья его, Константин и Василий, вместе с матерью. Эти последние возвратились в Тверь уже по удалении татар и "седоша во Твери в велицей нищете и убожестве... и начаша помалу собирати люди", которые разбежались от татарского погрома1378.

Между тем как тверской великокняжеский стол теперь занял Константин, брат Александра Михайловича, этого последнего с радостью приняли псковичи, которые стремились тогда к отделению от Новгорода и к полной самостоятельности. Но хан не оставлял его в покoе: он приказал русским князьям доставить его в Орду. Калита, и даже, совместно с ним, Константин тверской1379 посылали (в 1328 г.} в Псков сказать Александру, чтобы он шел в Орду; но так как тот не хотел исполнить этого требования, то хан приказал поймать его ("изъимав") и доставить к нему. Тогда Калита, а с ним и братья Александра1380 и другие pyccкиe князья, в 1329 г., пошли на Псков.

Александр уже решился было идти "за всех страдати", но псковичи никоим образом не хотели отпустить его: "мы все главы своя за тебя положим", сказали они Александру. Однако отлучение от церкви, наложенное на Псков митрополитом Феогностом, заставило Александра удалиться в Литву1381. Перед уходом в Литву Александр взял с псковитян присягу, что они не выдадут его жены1382. Пробывши в Литве полтора года, Александр опять возвратился в Псков1383. Но зная, что ему не дадут опять здесь покоя, он решился лично хлопотать в Орде о получении вел. кн. Тверского. С этою целью он отправился, в 1337 г., в Орду, где открытые и смиренные речи его понравились хану, который и отпустил его, дав ему вел. кн. Тверское1384. Александр возвратился в Тверь в следующем 1338 г. и тогда же прибыли из Пскова его жена и дети1385, за которыми он посылал. Вскоре после этого многиe бояре перешли из Твери в Москву1386 потому ли, что предвидели новые распри Твери с Москвой и победу на стороне последней, или - как некоторые1387 догадываются - потому, что старые бояре завидовали новым любимцам князя, которых он мог приобрести в то время, как был вне своей отчины. Как бы то ни было, а раздоры между Тверью и Москвой не замедлили обнаружиться, хотя из летописей и не видно причин этих раздоров1388. Там говорится только, что Александр "посла сына своего кн. Федора со Авдулом послом в орду, с великим кн. Иваном Даниловичем не докончаша и мира не взяша". Но дальнейшие события, может быть, уяснят нам эти причины. Александр послал в Орду сына, а не сам поехал. Узнавши об этом, в Орду отправился и Калита. Там он старался, конечно, наклеветать на Александра. В некоторых летописях ясно сказано, что "его же (Калиты) думою посла царь Азбяк на Русь по князя Александра Михайловича". В то же время хан вызывал и некоторых других князей, в том числе и зятя Калиты, Василия ярославского, который весьма недоволен был шурином и держал сторону тверского князя. Калита, как видно, боялся его, боялся его видеть в Орде, потому что посылал 500 человек перехватить его на пути, но тот отбился и все-таки пробрался в Орду1389. Если верить летописи (Никоновской, а не верить нет основания), то хан, требуя Александра в Орду "не с яростию и жестокостию, но с тихостью и кротостью" и обещая дать ему "великое княжение и честь велию", конечно, опасался, что Александр не пойдет и убежит из Твери. Нельзя ли предположить, поэтому, что распри-то и происходили между Александром и Калитой именно из-за великокняжеского стола, на который тверской князь мог рассчитывать тем более, что он уже занимал его?

Александр не вдруг надумал отправиться в Орду, между тем как Калита отправился прежде его с сыновьями, Семеном и Иваном. Хан вторично послал за тверским князем, - но Александр и на этот раз поехал не сам (между тем как Калита уже выехал из Орды, оставив там сыновей), а послал сына Федора - узнать о положении дел, и получил неблагоприятный ответ1390.

Наконец (1339 г.), Александр Михайлович сам поехал к хану. В продолжение почти месяца он собирал в Орде нужные для себя сведения, раздав наперед, кому следует, подарки. Одни говорили ему, что хан даст ему великое княжение, другие - что убьет его. Последние были правы: Александру объявили, что он будет казнен. Но, должно быть, надежда на помилование и после этого не оставляла его: за несколько дней до смерти он посылал сына своего к ханше, конечно, хлопотать по своему делу и сам, разъезжая на коне, разузнавал об ожидающей его участи. Но 28 октября (по другим известиям - 22) того же 1339 г., после того как он исполнил все предсмертные христианские обязанности и сделал распоряжения относительно отчины своей, ханский приговор приведен был в исполнение, и он, вместе с сыном Федором, был убит: "розоимаша их по составам". Бояре и слуги привезли тела своих князей в Тверь1391, где они и погребены были в церкви Спаса Преображения1392.

Александр Михайлович был женат, с 1320 г., на Анастасии, неизвестной нам по происхождению1393, от брака с которой имел сыновей: Льва, Федора, Всеволода1394, Михаила, Владимира и Андрея, и дочерей: Ульяну, бывшую в супружестве за Ольгердом, и Маpию - за Семеном Гордым.

Константин Михайлович р. 1306 ум. 13451395

В 1327 г. в Твери произошло известное избиение Узбекова посла Шевкала и его свиты. Этим обстоятельством воспользовался Иван Данилович московский (Калита): он привел из Орды на Тверскую землю татарские полчища. Тогдашний тверской князь, Александр Михайлович, вынужден был бежать из Твери; примеру его последовали и братья его, Константин и Василий, которые, с матерью и боярами, также бежали из Твери в Ладогу. По удалении татар, братья Александра возвратились, по словам летописи, "препочивше от великия печали и скорби, и седоша во Твери в велицей нищете и убожестве, понеже вся земля Тверская пуста... и начаша помалу сбирати люди, и утешати от великия печали и скорби"1396.

В следующем 1328 г. Константин, старейший - за отсутствием Александра - из тверских князей, поехал вместе с Иваном Калитой в Орду, где последний получил ярлык на вел. кн. Владимирское, а Константин - на Тверское1397.

Мало-помалу Тверь начала поправляться от татарского погрома, но Константину нечего было и думать о первенстве; недаром летопись и замечает про него: "нача княжити тогды мирно и тихо"1398. Ему нужно было теперь позаботиться о делах внутренних, об утверждении своей отчины1399, о предупреждении повторения мести со стороны татар за щелкановщину, по выражению некоторых летописей1400. Теперь Москва, во все продолжение княжения Калиты не страдавшая от татар, следовательно, сильная и материально, и нравственно, может держать тверских князей в своих руках. Когда Узбек приказал князьям искать Александра, то к последнему вместе с Калитой посылал и Константин сказать, чтобы он шел в Орду. Александр не слушал, и хан отдал новое приказание князьям, "изымав" Александра, доставить его к нему. Bcледствие этого, вместе с Калитой, в 1329 г., Константин и Василий Михайловичи ходили на Псков и требовали выдачи Александра; когда же последний бежал в Литву, чтобы не подвергать привязавшихся к нему псковичей неприятности, то русские князья, в том числе и тверские, извещали об этом хана1401. Вообще, видно, что Константин шел за Калитой, как бы на привязи. Так, в 1331 г. он едет вместе с Иваном Даниловичем в Орду, но неизвестно зачем1402; в 1333 г. Калита, рассорившись с новгородцами из-за закамского серебра, идет на Новгород войной - и ему должен был помогать Константин1403. Может быть, благодаря этой покорливости Константина Калите, Тверская земля несколько отдохнула и поправилась при нем.

Прошло еще несколько лет мирного княжения Константина. Наступил 1337 г. Александр начал хлопотать в Орде и - получил прощениe, а с ним и великокняжеский тверской стол. Константин уступил, и не видно, чтобы между братьями происходили какие-либо неприязненные столкновения по этому поводу.

Но Александру недолго пришлось вторично быть вел. кн. тверским: в 1339 г. октября 28 он был убит в Орде, и тверской стол опять перешел к Константину. В это время Иван Калита начинает сильно теснить другие княжества, на что жалуются даже летописцы: "наста насилование много, сиречь княжение великое Московское досталось князю великому Ивану Даниловичу"1404. И на Тверь наложил Калита свою тяжелую руку: он приказал снять колокол с тверской Спасо-Преображенской церкви и привезти его в Москву1405.

31 марта 1340 г. внезапно умер враг Твери - Калита, и престол перешел к сыну его, Семену. Этот последний и Константин с другими князьями поехали в Орду, где Семен получил великокняжеский владимирский стол, а все остальные князья даны были "под руце его"1406. Потом еще два раза Константин ездил в Орду вместе с Семеном: в 1342 г. к новому хану Чанибеку1407, и в 1343 г. Остальное время жизни Константин провел мирно до года смерти своей (1345 г.); в этом же последнем году у него "бысть нелюбье со княгинею с Настасьею (жена брата его Александра)1408 и с князем со Всеволодом Александровичем" (племянник): Константин Михайлович "нача имати бояр их и слуги в cepeбpе за волости, чрез людцкую силу", желая, вероятно, обогатиться на счет родственников. Всеволод Александрович бежал в Москву к вел. кн. Семену, а Константин поехал в Орду. Вслед за ним отправился в Орду и Всеволод. Но прежде чем рассудил их хан, Константин умер в Орде в том же 1345 г.1409

Константин Михайлович был женат дважды: а) с 1320 г. на Софье Юрьевне1410, дочери Юрия Даниловича московского, и б) на известной только по имени Евдокии. Неизвестно, от которого брака он имел детей: Семена и Еремея1411, князей дорогобужских.

Всеволод Александрович холмский 1339 ум. 1364

По смерти Константина Михайловича старейшим в семье тверских князей оставался Василий Михайлович кашинский, который, считая себя преемником Константина, еще до ханского утверждения в великокняжеском достоинстве, начал действовать как полновластный господин Тверской земли. Притеснения, какие испытали от него жители Холмского удела, восстановили против него племянника его, Всеволода Александровича холмского, который решился оспаривать у дяди тверской стол: в 1345 г., когда вел. кн. тверской Константин Михайлович был в Орде, где он в том же году и скончался, Всеволод, находившийся там, выхлопотал ceбе ярлык на великокняжеский тверской стол. Василий кашинский не хотел уступить Всеволоду и сам отправился в Орду. Дядя и племянник спорили за великокняжеский сан до 1347 г., так что Тверское великое княжество до названного года, относительно своего князя, было в неопределенном положении. В 1347 г. Всеволод опять одержал верх над дядей: он получил от хана Тверское княжение. Однако, в следующем 1348 г. при посредстве тверского епископа Феодора, дядя и племянник примирились: Всеволод удовольствовался своим Холмским уделом, уступив Тверское великое княжество Василию.

Полная биография Всеволода Александровича помещена в главе о князьях холмских.

Василий Михайлович I1412 1319 ум. 1368

Михаил Ярославич, отправляясь в 1318 г. в Орду, дал сыновьям своим "ряд, написа грамоту, разделив им отчину свою"1413. Но до нас не дошло никаких известий, кому из сыновей какие уделы достались1414. В частности, Василий Михайлович, до 1339 г. называющийся везде тверским, с этого последнего года начинает называться кашинским1415.

В 1345 г.1416 в Орде умер вел. кн. тверской Константин Михайлович, брат Василия. Теперь из сыновей Михаила Ярославича оставался только один Василий кашинский, который, естественно, должен был считать себя старшим в роде, а потому бесспорным наследником великокняж. тверского стола после Константина. Оставалось только съездить в Орду за ярлыком, который давался, конечно, не даром. И вот, Василий, пользуясь отсутствием племянника своего, Всеволода Александровича холмского (который был в Орде, куда отправился еще до смерти Константина), берет "дань" с его удела и тогда только отправляется в Орду. Между тем, Всеволод каким-то образом уже выхлопотал ceбе у хана ярлык на великокн. тверской стол. Поступок дяди возмутил племянника, и этот последний, на возвратном пути из Орды, встретив Василия в Бездеже, ограбил его1417. Дальнейшие известия летописи до того сбивчивы в хронологическом отношении, что нельзя определить по ним, по скольку раз были в Орде дядя и племянник. Но несомненно, что, после ордынского суда в 1347 г., Василий воротился в свой Кашин. Василий, как видно, не думал оставлять Всеволода в покое, потому что жители, предвидя междоусобия, стали расходиться. И действительно, в 1348 г. у дяди с племянником "бысть брань велия... и мало кровопролития не бысть межи ими"1418. В том же 1348 г. тверской владыка Феодор примирил споривших: Всеволод удовольствовался Холмом, а Василий сел в Твери. Видя восстановившееся согласие между дядей и племянником, которые "укрепишась межи собою крестным целованием в единомыслии, в совете и во единстве жити", жители стали возвращаться "во грады их, во власти и во всю землю Тверскую"1419.

В 1348 г. состоялся брак Ольгерда, с разрешения вел. кн. московского Семена Ивановича, на свояченице последнего, ceстре Всеволода холмского, Ульяне; а в 1349 г. сын Василия Михаил женился на дочери Семена Гордого Василисе1420. Может быть, эти браки устроены были не без политических расчетов: Всеволод мог бы - если бы повторилась ссора с дядей - рассчитывать на литовского князя, а Василий - на Москву.

В 1351 г. ордынский посол Ахмат привез Василию ярлык на вел. кн. Тверское - любезность со стороны хана, трудно объяснимая1421. Кажется, это последнее обстоятельство подало повод Василию возобновить вражду против "братанича": по крайней мере, летописец, сказавши о привозе Ахматом ярлыка, тотчас же передает как будто следствия этого события: "и тако кн. в. Василей Михайлович тверскии нача негодование имети на братанича своего, на кн. Всеволода холмскаго, поминая бездежскии грабеж его"; бояр и слуг Всеволодовых начал "тягостию данною оскорбляти"1422. Долго терпел Всеволод, "не хотя со стрием своим битися". Наконец, в 1356 г., он отправился с жалобой на дядю во Владимир к митрополиту Алексию, о чем узнал и Василий. Этому последнему митрополит посоветовал обратиться по настоящему делу к вел. кн. Ивану Ивановичу. Василий послал (не сказано, кого) в Москву и "сотвори мир и любовь велию" с вел. кн. Иваном; потом он сам поехал к митрополиту, взявши с собой тверского владыку Феодора. Но и духовные власти не могли примирить дяди с племянником, которому Василий не хотел дать трети в Твери, так что "мир и любовь не сотворися" между ними1423. В том же 1356 г. русские князья поехали к новому хану Бердибеку; поехали и Василий со Всеволодом, но не вместе: последний хотел проехать через Переяславль, но тамошние наместники не пропустили его, так как знали, конечно, что вел. кн. Иван держит сторону Василия. Последний возвратился из Орды в следующем 1357 г.1424 В том же году рати тверская и можайская (значит, московский князь помогал тверскому) отняли у литовцев Ржеву, которую, впрочем, те отвоевали в следующем году1425. Ржева взята была литовцами в 1355 г., как раз в разгар ссоры между Василием и Всеволодом. Кажется, близким к истине будет предположение, что этот захват Ржевы литовцами произошел не без влияния Всеволода.

Всеволод, не пропущенный в Орду через Переяславль, отправился туда через Литву; но явился в Орду тогда, когда там против него уже все было настроено. На этот раз Василий сам даже и не поехал, а послал двух послов, бояр Григорчука и Корея с наветами на племянника. Хан и ханша без суда выдали племянника дяде, который, вероятно, и взял Холм себе. Всеволод терпел "томление велие"; много терпели от Василия и слуги и бояре холмские: "и продажа (конечно, имущества) и грабление велие на них; такоже и черным людем данная продажа велия"1426. Время до того было тревожно, что даже владыка Феодор, "нестроения ради", хотел оставить свою епископию, и только убеждения митрополита Алексия отклонили его от исполнения такого намерения1427.

В 1358 г. Андрей Ольгердович захватил Ржеву; Ольгерд посадил там своих наместников и даже сам приезжал осматривать ее. Может быть, это событие имеет связь с тем фактом, что Всеволод в том же году ушел в Литву1428.

В 1359 г. Всеволод возвратился из Литвы в Тверь и "взя мир и любовь с братьею своею, а князь Василий Михайлович, дядя их, треть их отчины отступился, и разделишася волостьми"1429. Таким образом, на этот раз князья успокоились. Но почему же так легко уступил Василий? Как мы видели, князья московские оказывали поддержку Василию. Но в 1359 г. умер вел. кн. Иван Иванович, а княжение пока перешло не к его сыну-младенцу Димитрию, а к Димитрию Константиновичу суздальскому, - князья же суздальские были в родстве с племянниками Василия Михайловича и с Ольгердом1430. Все это до некоторой степени проливает свет на то обстоятельство, что Василий делается уступчивее по отношению к своим племянникам и уже не беспокоит Всеволода. Но опасность грозила Василию с другой стороны: соперником ему является брат Всеволода, Михаил, удельный князь микулинский.

Под 1362 г. один летописец1431 замечает, что тверичи питали горячую любовь к Михаилу Александровичу, что "вси сынове тверстии прилагахуся к нему и храбри служаху ему", а другой кратко отмечает под тем же годом, что Василий Михайлович пошел ратью к Микулину на Михаила Александровича, своего племянника, "и паки смиришась и любовь сотвориша"1432. Любовь тверичей к Михаилу, кажется, можно объяснить как рыцарски-бескорыстной любовью последнего вообще к добру, так и тем, что он был сыном вел. кн. тверского, замученного в Орде. Когда Василий был в силе, тверичи ничем не могли выражать протеста против него, как бывшего прежде князем в Кашине, пригороде Твери. Теперь обстоятельства изменились: Василий делает уступки племянникам, следовательно, уже не чувствует себя настолько сильным, как прежде, и симпатии тверичей высказываются ясно и открыто. Елена, жена Василия, должно быть, предвидела последствия этих симпатий яснее мужа, почему и указывала ему на опасность, что Тверь не останется в их потомстве1433, и Василий идет ратью на Микулин. Но, как сказано выше, они примирились.

Ссора не возобновлялась между дядей и племянником только до первого удобного к ней случая. Случай такой скоро представился. В 1364 г. повторилась моровая язва, какая была при Семене Гордом; в числе многих членов тверского княжеского рода умер и бездетный князь дорогобужский Семен Константинович. Перед смертью он отказал свой удел, помимо старшего брата своего Еремея, Михаилу Александровичу, который, таким образом, становится еще сильнее и тем опаснее для Василия1434. Против Михаила теперь был, - что очень естественно, - и брат умершего Семена, Еремей. В 1365 г. "по митрополичью благословению"1435 князей судил тверской владыка Василий и оправдал Михаила, конечно, как получившего удел по завещанию1436. Предвидя, вероятно, в недалеком будущем борьбу с дядей, Михаил в том же году поставил на Волге Новый Городок1437.

С 1366 г. вел. кн. Димитрий Иванович, по выражению летописи, "всех князей руских привожаше под свою волю", а которые не повиновались ему, "на тех нача посегати", в том числе и на Михаила Александровича тверского. Это обстоятельство заставило Михаила отправиться в Литву, конечно, за помощью1438.

Враги воспользовались отсутствием Михаила и позвали в Москву, на суд, епископа Василия за его будто бы неправый суд по делу об уделе Семена Константиновича. "На Москве про тот суд владыце Василью сотворися протор велик, а во Твери житейским людем нужно бысть про удел княже-Семенов"1439. Василий, сын его Михаил и Еремей с кашинскою ратью и вспомогательными войсками московскими и волоцкими, подошли к Твери и, хотя города не взяли, зато "многим людем сотвориша досады безчестием и муками, и разграблением имения, и продажею без помилования", вообще "пусто все сотвориша"1440.

27-го октября того же года Михаил возвратился с литовскими войсками и вскоре взял в плен жен Еремея и Василия, слуг и бояр последнего, а затем двинулся к Кашину. Между тем, вспомогательные войска ушли от Василия. Последнему оставалось, следовательно, просить племянника о мире, как он и сделал. Вслед за ним с Михаилом Александровичем примирился и Еремей, а потом приезжал и примирился с ним Михаил, сын Василия. Наконец, Михаил Александрович "взя мир и любовь" и с вел. кн. Димитрием Ивановичем1441.

Между тем как Тверь невольно втягивается в войну с Москвой, о Василии Михайловиче до самой его кончины ничего не говорится в летописях. Впрочем, по замирении с Михаилом, он и жил недолго: в 1368 г. он кончил столь бурно и беспокойно проведенную жизнь1442.

От брака с Еленой Ивановной, кнж. брянской1443, Василий имел сыновей: Василия и Михаила.

Михаил Александрович микулинский р. 1333 ум. 1399

Михаил Александрович, четвертый из шести сыновей Александра Михайловича, родился во Пскове в 1333 г.1444

Прямых указаний на то, когда Михаил Александрович получил Микулин, в летописях мы не находим. Но есть на этот предмет указание косвенное: Александр Михайлович, прощаясь перед смертью (ум. 1339 г.) с боярами, "о вотчине своей глаголав"1445. Говорить о вотчине можно многое, но здесь, если не главным образом, то во всяком случае непременно была речь и о наделе сыновей волостями. Таким образом, Михаил Александрович должен считаться микулинским владетельным князем de jure с 1339 г., хотя на самом деле, по малолетству, до известного времени и не вступал в управление своим уделом, тем более, что вскоре по смерти отца, а именно в 1341 г., он отвезен был из Твери в Новгород Великий для обучения грамоте у крестного отца своего, новгородского архиепископа Василия1446.

Когда Михаил Александрович оставил Новгород, неизвестно. После 1340 г. летописи молчат о нем в продолжение с лишком двух десятков лет. Но потом начинают говорить весьма знаменательно.

Под 1362 г. летопись1447 подробно говорит о его добром нраве и, главное, о том, что тверичи, - в это время в Твери сидел дядя его, Василий Михайлович, - питали к нему необыкновенную любовь. Конечно, если это было небезотчетное, вдруг вспыхнувшее чувство, то надобно полагать, что для возбуждения и упрочения его в народе нужно было вращаться среди последнего не один и не два года. Эта любовь тверичей к Михаилу была, должно быть, необыкновенная, иначе она не возбудила бы подозрений в Елене, жене великого князя, которая указывала своему супругу на грозящую, с этой стороны, опасность их потомству1448. Вероятно, этим обстоятельством и нужно объяснять поход Василия Михайловича в 1363 г. на микулинского князя. До драки, впрочем, дело не дошло: дядя и племянник "смиришась и любовь сотвориша"1449.

Михаил Александрович, как мы видели, был весьма силен, если не материально, то духовно - любовью к нему народа. Но вскоре после примирения с дядей он усилился и материально: в 1364 г. от моровой язвы погибло много тверских князей и народу, в том числе и бездетный дорогобужский князь Семен Константинович, который перед смертью "приказал" свой удел и княгиню, т. е. супругу свою, помимо родного брата Еремея, двоюродному - Михаилу Александровичу1450. В этом одинаково заинтересованы были как вел. кн. тверской Василий Михайлович, не желавший усиления своего соперника, так и Еремей, как родной брат умершего Семена. "По митрополичью благословению", двоюродных братьев судил, в 1365 г., владыка Василий, который оправил Михаила, как получившего удел Семена по завещанию1451.

В то же самое время шел спор за владимирский великокняжеский стол между московским и суздальским князьями. Василий Михайлович, как показывают последующие события, надеялся, в борьбе своей с Михаилом Александровичем, приобрести союзника в московском князе, а потому и выжидал благоприятных обстоятельств. В 1364 г. для Димитрия Ивановича московского (Донской) благополучно закончилась борьба с Димитрием Константиновичем суздальским, и Василий Михайлович с племянником Еремеем обращают свои взоры к Mоскве. Михаилу естественно было искать также союзника, и он обратился к Литве, где уже бывал и отец его. Таким образом, благодаря раздорам тверских князей, Москва и Литва должны придти в неприязненные столкновения, может быть, ранее, чем к тому же привел бы естественный ход событий. Димитрий московский, между тем, начал прибирать других князей к своим рукам, а на тех, которые не повиновались ему, "нача посегати", в том числе и на Михаила Александровича1452, который и вынужден был отправиться к Ольгерду, просить у него помощи. Пользуясь отсутствием его, Василий Михайлович, сын его Михаил и Еремей Константинович позвали на суд в Москву тверского владыку Василия, обвиняя его в том, что он неправо рассудил дело их с Михаилом Александровичем. Неизвестно, чем кончился суд, но видно, что он веден был преднамеренно не в пользу владыки: летопись замечает, что "Василью (владыке) сотворися протор велик". Враги Михаила не ограничились этим: с кашинскою, московскою и волоцкою ратями они пошли на Тверь1453; города они, однако, не могли взять, но окрестным жителям пришлось испытать от них муки, бесчестье, грабеж и т. п.; войска удалились, наконец, уже после того, как "все пусто сотвориша"1454.

Между тем, осенью (1366 г.) возвратился Михаил с литовскими войсками и военные действия против врагов своих начал тем, что взял в плен жен Василия и Еремея, а также многих слуг и бояр первого, и направился к Кашину. Василию трудно было устоять против племянника тем более, что союзники его ушли домой; ему оставалось только просить мира, как он и сделал: Михаил "взял мир и любовь" с дядей, Еремеем и Димитрием московским1455, а "о Крещеньи" к нему приходил от отца Михаил Васильевич, сын Василия Михайловича, от себя взять мир1456. Радость по случаю заключения мира была всеобщая: так разорительны были для народа междукняжеские усобицы! Впрочем, эта радость была непродолжительна, так как явилась причина опасаться возобновления междоусобий: в 1367 г. Еремей сложил крестное целование к Михаилу и ушел в Москву1457.

В том же году, по совещанию вел. кн. московского с митрополитом и боярами, положено было позвать Михаила Александровича в Москву для переговоров о тверских делах. Михаил, уверенный митрополитом в его личной безопасности, явился в Москву, но третейский суд окончился тем, что как Михаила, так и бояр его, неожиданно схватили и арестовали1458. В это время в Москву приехало трое татарских князей, которые, "слышавше сия, усумнешась", т. е. пришли в недоумение от такого поступка московского князя. Надобно полагать, что это обстоятельство заставило последнего освободить Михаила и бояр его1459, - но освободив "укрепили его крестным целованием", - в чем, этого из летописей не видно. Может быть, крестное целование нужно было московскому князю в том, чтобы Михаил не изъявлял неудовольствия на причиненную ему неприятность и не мстил за нее в союзе с Литвой; может быть также, он целовал крест в том, что отступается если не от всего, то от части Семенова удела. Как бы то ни было, вслед за освобождением Михаила Димитрий Иванович, в 1368 г., отнял у него принадлежавший прежде к уделу Семена Константиновича Градок, в котором оставил своего наместника с князем Еремеем1460. В то же время (1368 г.) умирает Василий Михайлович кашинский, и Михаил становится великим князем тверским уже не только de facto, но и de jure1461.

В том же 1368 г. Димитрий Иванович московский послал сильную рать на тверского князя: Михаил бежал в Литву1462 и успел поднять на Москву Ольгерда, к которому, на пути, присоединилась и смоленская рать. На реке Тростне союзники совершенно разбили московский сторожевой полк (21-го ноября) и скоро подступили к самой Москве, где затворился Димитрий Иванович с митрополитом, Владимиром Андреевичем серпуховским и боярами. Ольгерд простоял три дня, но города взять не мог; однако "зла много сотворил... такого зла никогда не бывало прежде Москве от Литвы", - не бывало такого зла и от татар1463. Михаилу, после того, возвращен был Градок и вся часть удела кн. Семена. Мало того, московский князь должен был отпустить в Тверь Еремея, который уже ничего не предпринимал с этого времени против Михаила.

Все в том же 1368 г., по летописи, "град Тверь срубили древян и глиною помазали"1464. Очевидно, Михаил укреплялся потому, что ждал мести со стороны московского князя, который также укреплялся. В этом он мог убедиться из того, что московский князь посылал свои рати на Смоленск и Брянск за участие их в походе Ольгерда и Михаила к Москве. Все указывало на то, что скоро очередь дойдет и до Твери. Предвестники этого бедствия уже начали появляться: в Москву к митрополиту отправился Михаил Васильевич кашинский с какой-то жалобой на тверского владыку1465, а в августе 1370 г. Димитрий Иванович сложил крестное целование к Михаилу Александровичу, который, вследствие того, бежал в Литву1466. В его отсутствие московская рать, посланная великим князем, пограбила Тверскую землю; вскоре потом явился и сам Димитрий Иванович, взял Зубцов и Микулин, по пути "все пусто сотворил" и возвратился домой с большим полоном. "И тако, заключает этот эпизод летописец, смириша тверич до зела"1467. Между тем, хлопоты Михаила в Литве не увенчались успехом (Ольгерда отвлекали немцы), и он решился отправиться в Орду. Получив здесь ярлык на Владимирское великое княжество1468, возвратился на Русь с ханским послом Сарыхожей. Но Димитрий, как видно, уже мало обращал внимания на ярлыки: он только "негодова о сем", а потом приказал изловить Михаила, когда он был еще на пути из Орды в Русь. Московские доброхоты Михаила дали знать ему об этом, и тверской князь направился в Литву, где опять просил помощи у Ольгерда, - уговаривал жену его, а свою сестру, чтобы и та, со своей стороны, попросила мужа о том же1469. На этот раз хлопоты Михаила не были бесплодны: Ольгерд поднялся на Москву вместе с братом своим Кейстутом и многими другими литовскими князьями; с ними был и Святослав Иванович смоленский. В ноябре союзники были уже в Московской области, пожгли и пограбили окрестности Волоколамска, а 6-го декабря подступили к самой Москве, где опять затворился Димитрий. В продолжение восьми дней Ольгердовы войска опустошали окрестности Москвы. Между тем, кн. серпуховской Владимир Андреевич собирал в Перемышле рать; отсюда он мог ворваться или в Тверскую землю, или ударить в тыл союзным войскам. Прослышавши об этом, Ольгерд и Михаил поневоле должны были заключить мир с Димитрием1470.

Как видно, Михаил ожидал не таких результатов похода и надеялся на что-то большее. В 1371 г. он отправился в Орду и опять получил ярлык на Владимирское великое княжество, но татарского войска не взял. Между тем, Димитрий Иванович по всем городам привел людей к крестному целованию в том, чтобы они не принимали к ceбе тверского князя и не пускали его на Владимирское великое княжество. Сам великий князь стал с войском в Переяславле-Залесском. Михаил Александрович подошел ко Владимиру, но граждане не впустили его в город, говоря, что он взял княжение обманом1471. Находившийся при Михаиле ханский посол Сарыхожа звал Димитрия к ярлыку. "К ярлыку не еду, отвечал Димитрий, а в землю на княжение Володимерское не пущу (т. е. Михаила), а тебе, послу, путь чист"1472; при этом Димитрий звал посла к себе; Сарыхожа сначала отказывался, но потом подарки взяли свое. Вот почему ханский посол и восхвалял потом Димитрия в Орде за его смирение и добрый нрав1473. С Мологи, где оставил его Сарыхожа, Михаил "воюя" двинулся на Бежецкий Верх. Возвратившись в Тверь 23-го мая, он послал в Орду старшего сына своего Ивана. И Димитрий на этот раз сам отправился также в Орду, где всех, кого нужно было, щедро одарил, почему и получил великокняжеский ярлык; Михаилу же приказано было сказать, что ему дали великое княжение, давали и рать, при помощи которой он мог достигнуть своей цели, но он не хотел взять помощи, а думал своими силами сесть на великом княжении. "И ты седи, с кем ти любо, а от нас помощи не ищи", - так заканчивался ответ Михаилу1474. Тверской князь во второй раз выступил в поход: взял Кострому, Углич и опять Бежецкий Верх и везде посажал своих наместников1475. Но взятие Бежецкого Верха, новгородского пригорода, восстановило против него новгородцев и вызвало тесный союз их с Москвой1476: по договору Новгород обязывался помогать Москве против Литвы и Твери, а Москва Новгороду - против Литвы же и Твери и против немцев1477.

По возвращении из Орды, Димитрий послал рать на Бежецкий Верх; москвичи убили там тверского наместника, но дальнейших операций не производили, так как московский князь должен был употребить войска против Рязани. Михаил воспользовался этим походом, и в 1372 г. его воеводы ходили с Димитрием Еремеевичем дорогобужским к Кистме, схватили тамошних воевод и привели их в Тверь; затем сам Михаил пошел к Дмитрову, пожег окрестности его, взял с города окуп, а пленных бояр и людей отвел в Тверь; наконец, тайно подвел к Переяславлю литовцев, пожег окрестности и, взяв с города окуп, ушел с большим полоном1478.

Перед последним походом Михаила Александровича кашинский князь Михаил Васильевич, не принимавший участия в борьбе князей тверского и московского, сложил крестное целование к тверскому князю, бежал в Москву и заключил союз с Димитрием Ивановичем. Вследствие этого Михаил от Переяславля двинулся с литовскими войсками на Кашин, повоевал окрестности его, взял с города окуп, а Михаила Васильевича заставил целовать к себе крест. Отсюда он отправился к Торжку, взял его и посадил в нем своих наместников1479. Вскоре, однако, новгородцы очистили Торжок от тверичей. Михаил опять пошел на этот город и, так как новгородцы не хотели выдать зачинщиков и принять тверского наместника, сравнял его с землей; вообще, по замечанию летописца, тверичи такое зло учинили, какого и от поганых не бывало1480. Затем Михаил вместе с Ольгердом пошли против самой Москвы. Московский князь, на этот раз, был наготове. Враги встретились у Любутска, где Димитрий разбил сторожевой полк Ольгерда: литовский князь бежал и остановился за глубоким оврагом. Простояв друг против друга несколько дней, князья заключили перемирие. В этом предварительном перемирном акте Ольгерд выставил некоторые пункты и относительно Михаила, который, как полагали договаривающиеся, должен будет принять их в предстоящем договоре его с Димитрием. Этими пунктами требовалось, чтобы Михаил возвратил все прежде пограбленное им в области великого княжения Владимирского и вывел своих наместников из тех городов, которые принадлежали Димитрию; если, наконец, во время перемирия (с 31-го июля до 26-го октября) Михаил будет тревожить области великого княжения, то Димитpий сам переведается с ним, а литовский князь не вступается1481.

Таким образом, борьба московского и тверского князей еще не кончилась, и Михаилу нужно было держаться в готовности. Положение Михаила Александровича было до некоторой степени критическое, так как Ольгерд предоставил его собственным его силам; к тому же под боком у Михаила был домашний враг - князь кашинский. Действительно, Михаил Васильевич, давший недавно окуп с Кашина Михаилу Александровичу и отдавшийся на всю волю его, теперь почувствовал себя как будто свободнее: он сложил к тверскому князю крестное целование и ушел в Москву, а оттуда - в Орду о чем-то хлопотать. Впрочем, из Орды он возвратился ни с чем и в том же 1372 г. скончался, а сын его Василий "по единому слову с бабою своею, со княгинею Еленою и с бояры приехал во Тверь к великому князю Михаилу с челобитьем, и вдашась в волю его"1482. Между тем, Михаил, в ожидании нападения со стороны Москвы, укреплял Тверь: приказал прорыть канаву и насыпать вал от Волги до р. Тмаки1483. Впрочем, Димитрию Ивановичу в это время было не до Твери: он отвлечен был татарами, угрожавшими из-за Оки; притом же в руках у него был верный тверской залог, это - сын Михаила Иван, за которого Димитрий, в 1371 г., заплатил в Орде 10,000 руб.1484 Наконец, в исходе 1373 г. между тверским и московским князьями заключен был мир: Димитрий "с любовию" отпустил Ивана Михайловича (конечно, получивши, что следовало, за выкуп), а Михаил вывел своих наместников из волостей вел. кн. московского1485.

Хотя в 1373 г. Михаил и заключил мир с Димитрием, тем не менее он, как показывают последующие события, ждал только удобного времени, чтобы начать неприязненные действия против Москвы. После 1373 г. Димитрий Иванович становится в неприязненные отношения к татарам1486; затем от него перебегают в Тверь: сын последнего тысяцкого Василия Вельяминова Иван и Некомат сурожанин. Этих-то перебежчиков летописи и считают виновниками вновь возгоревшейся вражды между Москвой и Тверью1487. Вельяминова и Некомата Михаил послал в Орду, а сам отправился в Литву, где ему обещали помощь. В начале 1375 г. Михаил возвратился в Тверь, а в июле месяце прибыл из Орды Некомат с татарским послом Ачихожею и ярлыком на Владимирское великое княжество, между тем как Вельяминов почему-то остался в Орде1488. Михаил через посла своего сложил крестное целование к Димитрию, а затем послал наместников в Торжок и рать на Углич.

Этот вызов тверского князя не остался, конечно, без ответа. В конце июля Димитрий, с которым были почти все князья северо-восточной Руси, двинулся на Волок, а отсюда - на Тверь. Bсe негодовали на тверского князя, что он "сложился с Мамаем и со всею ордою" и пр. Михаил заперся в Твери, а соединенные войска в августе начали опустошать тверские волости, взяли Микулин и, наконец, подступивши к самой Твери, пожгли посад и церкви около нее; августа 8-го союзники хотели взять Тверь приступом, "и в скорби бысть весь град"1489; Михаил сделал вылазку и отбил москвитян от города. Тогда Димитрий решился обложить город и голодом принудить его к сдаче... Между тем как войско московское усилилось с приходом новгородцев, жаждавших свести счеты с Михаилом за Торжок, к тверскому князю не являлось помощи ни из Литвы, ни из Орды1490. Из-под Твери Димитрий посылал в разные стороны военные отряды, которые взяли города: Зубцов, Белгород и городок Старицу... Вскоре потом показалась, наконец, литовская рать, шедшая на помощь Михаилу; но узнав, что Димитрий стоит под Тверью с громадными силами, литовцы поспешно бежали обратно.

Видя бесполезность своих усилий, Михаил выслал, наконец, владыку Евфимия и бояр просить мира, "во всю волю (Димитрия) даяся"1491. Михаил должен был сделать весьма важные уступки Москве и Новгороду, отказаться от притязаний на Владимирское великое княжество и признать независимость Кашинского княжества1492. Таким образом, Тверь оказалась во всей воле вел. кн. Димитрия, а Михаил - младшим братом его. Только тогда, когда состоялся уже договор между московским и тверским князьями, союзники последнего собрались отмстить за нападение московского князя на Тверь: татары - Нижнему Новгороду и Новосилю, Ольгерд - Смоленской земле, союзникам Димитрия1493.

В конце 1375 г. Михаил оженил старшего сына своего Ивана на Маpье Кейстутьевне1494. Если тверской князь устроил этот брак и с политической целью, то он ошибся, хотя эту ошибку и трудно было предвидеть: в 1377 г. Ольгерд умер, и великим князем литовским сделался Ягелло, - а через пять лет, во время смут, был удавлен отец Марии, Кейстут.

Наступило знаменательное время для Руси - время Куликовской битвы (1380 г.)... Участвовали ли тверские князья вообще и Михаил в частности в этой достославной битве? В редакциях сказания о Куликовской битве, считающихся более достоверными1495, о тверских князьях не упоминается; но в сказаниях, более распространенных и более украшенных поэтически или, лучше, риторически, говорится, что московский князь просил помощи у Михаила Александровича, и этот последний послал к нему племянника своего, Ивана Всеволодовича холмского1496. Таким образом, вопрос об участии Михаила и вообще тверских князей в Куликовской битве пока остается открытым, хотя и нет достаточных оснований отвергать факты, передаваемые о битве последними редакциями сказания.

Вскоре после Куликовской битвы (в 1382 г.) умер Василий Михайлович кашинский1497, как говорят летописи и родословные, "бездетен"1498. Таким образом, Кашин переходит в семейство Михаила Александровича. Но кому именно отдал его Михаил? На основании некоторых летописных данных1499 можно утверждать, что Михаил Александрович отдал Кашин сыну своему Борису, по смерти которого (1395 г.) удел Кашинский перешел к другому сыну Михаила, Василию, и племяннику последнего, Ивану Борисовичу1500. Как бы то ни было, тверской князь опять начинает усиливаться1501.

Hашecтвиe Тохтамыша, имевшего целью наказать собственно московского князя, угрожало бедствиями не только последнему, но и другим соседним князьям, в том числе и Михаилу: татары не прочь были "пусто сотворить" везде - и у непокорных, и у покорных царю. Вся юго-восточная граница Тверской земли видела, как тяжело ложится рука Тохтамыша на те местности, которыми он проходит. Очередь могла наступить и для самой Твери... Чтобы спасти свою отчину от разорения татарского, Михаил Александрович прибег к обыкновенному в то время и почти всегда верному средству - задарить Тохтамыша. Этот, по тогдашнему времени, дипломатический прием удался, и Тверская земля не испытала от Тохтамышевых татар тех бедствий, какие обрушились на другие княжества1502. Мало того: дипломатический пpиeм Михаила произвел такое действие на Тохтамыша, что он "прия дары... отпусти его (посла Михайлова) ко Твери, послав с ним ерлык свой, жалование свое к великому князю Михаилу Александровичу"1503. Но какой ярлык, не сказано1504. Такой оборот дела должен был, конечно, внушить Михаилу Александровичу надежду на нечто лучшее, и он с сыном своим Александром (Ордынец) едет в Орду, запасшись дарами для хана и его приближенных, но едет не открыто, а "опасаясь и таясь великого князя Дмитрия Ивановича, ища великаго княжения Володимерскаго и Новгородскаго"1505. Димитрий Иванович сам не поехал в Орду, а послал туда сына Василия со старейшими боярами1506.

Год Михаил Александрович пробыл в Орде, а великого княжения не получил. "Я улусы свои сам знаю, сказал ему Тохтамыш, и каждый князь русский на моем улусе, а на своем отечестве живет по старине, а мне служит правдою, и я его жалую. А что неправда предо мною улусника моего, князя Дмитрия московскаго, и я его поустрашил и он мне служит правдою, и я его жалую по старине во отчине его. А ты поди в свою отчину, во Тверь, и служи мне правдою, и я тебя жалую!" - Михаил уехал из Орды в 1383 г., оставив там сына своего Александра (там же остался и сын Донского, Василий), вероятно, в надежде достигнуть того, к чему стремился1507. Александр пробыл в Орде года три и вернулся оттуда в Тверь, в 1386 г., с татарским послом; но из летописей не видно, достиг ли чего-нибудь Александр Михайлович, а следовательно и отец его.

Думал ли Михаил Александрович продолжить борьбу с московским князем, или хотел только стать в оборонительное положение, - но он заботился об укреплении своей волости: есть несколько случаев (с 1387 по 1395 г.), занесенных в летописи, которые указывают на это: так, он укреплял Тверь и Новый Городок на Волге1508; с другой стороны, он не оставлял связей и с Литвой: в 1385 г. Михаил женил сыновей своих, Бориса и Василия: первого - на дочери Святослава смоленского, второго - на дочери Владимира Ольгердовича киевского, - между тем как старший сын Иван еще в 1375 г. был женат на Марьи Кейстутьевне1509. Витовт, как видно, любовно относился к последнему браку: так, в 1398 г. Иван Михайлович и его жена отпущены были отцом в Литву для свидания с шурином, и этот последний встретил их весьма торжественно1510. Впрочем, родственные связи у Михаила были и в Москве: еще в 1391 г. он женил младшего сына своего Федора на дочери московского боярина, Федора Андреевича Кошки1511, имевшего при московском дворе весьма видное и важное значение. Сохранилась даже грамота договорная между Михаилом и вел. кн. Василием Димитриевичем, из которой видно, что тверской князь, не в пример договору его с Димитрием Донским1512, становится как бы на равную ногу с московским князем. Если некоторые1513 объясняют это обстоятельство почтенною старостью тверского князя, то нужно, в таком случае, заметить и то, что Москва не видела уже в Твери серьезной соперницы1514. Впрочем, московский князь ласково принял в 1397 г. Ивана Всеволодовича холмского, который почему-то сложил крестное целование к Михаилу и ушел в Москву; Василий Димитриевич дал ему Ржев, но не ссорился из-за него с кн. тверским1515.

В последние дни своей жизни Михаил Александрович пытался достать великокняжеский ярлык от Тохтамыша, но не успел в этом; посылал сына своего Ивана к Витовту, по этому делу, но также безуспешно.

Михаил Александрович скончался 26-го августа 1399 г.1516 От брака с Евдокией1517, известной нам только по имени, он имел сыновей: Александра (ум. 1357 г.), Александра Ордынца (ум. 1389 г.), Ивана (ум. 1425 г.), Василия, Бориса и Федора.

Иван Михайлович р. 1357 ум. 1425

По смерти Михаила Александровича тверской стол занял старший из наличных сыновей его Иван1518. По распределению отчины Михаилом Александровичем, сделанному им перед кончиной его, на долю Ивана Михайловича с его сыновьями, Александром и Иваном, кроме Твери, достались следующие города: Новый Городок, Ржева, Зубцов, Радилов, Вобрынь, Опоки и Вертязин1519. Таким образом, Иван Михайлович становится сильнее не только всякого удельного князя, взятого в отдельности, но и всех удельных князей вместе взятых. Это обстоятельство уже предрешает до некоторой степени вопрос, как он будет относиться к удельным князьям.

Для утверждения своего в правах на тверской стол Иван Михайлович отправил в Орду киличеев (послов) к хану Темир-Кутлую, которого, впрочем, послы уже не застали в живых и потому поднесли дары новому хану Шадибеку. Киличеи отпущены были "с честию"; с ними отправился в Тверь и ханский посол Софря. Они привезли Ивану Михайловичу ярлык на великокняжеский стол (тверской)1520. Тогда же, т. е. в 1400 г., Иван Всеволодович холмский, с 1398 г. проживавший в Москве и ничего там не добившийся, снесшись с Иваном Михайловичем, приехал в Тверь с женой и боярами; двоюродные братья взяли мир и докончание1521. Впрочем, Иван Всеволодович вскоре (1402 г.) умер бездетным, оставив удел свой, помимо брата своего Юрия, сыну Ивана Михайловича, Александру1522.

Вскоре по вступлении на престол, а именно с 1400 г., Иван Михайлович начинает теснить не только племянника своего, Ивана Борисовича кашинского-коснятинского, но и родных братьев: "на свою братью нелюбье начат держати", и прежде всего через бояр сложил к ним крестное целование. Братья, особенно Василий Михайлович кашинский-коснятинский1523, весьма недовольны были этим. Василий жаловался матери, Евдокии Константиновне, которая и послала своих бояр к великому князю сказать, что его бояре ходят не по грамоте отца его, и просит, чтобы они держали крестное целование; то же сделали ее сыновья, Василий и Федор, и племянник Михайловичей, Иван Борисович. Иван Михайлович открыто заявил, что так делается по его приказу, и с этих пор стал еще более "враждовать и держать нелюбье" как на братьев, так и на мать свою. В этом случае мать Ивана Борисовича, по своему женскому чутью, поступила довольно практично: она с сыном своим и боярами пошла "бить челом" великому князю и заявила ему, что она не посылала к нему бояр. Это понравилось Ивану Михайловичу1524, и он, в 1401 г., отдал Ивану Борисовичу озеро Луское и Иерусалимскую (Ерусалимскую) слободку Сретенского монастыря в Кашине1525, отняв их у Bаcилия Михайловича. Последнему ничего не оставалось делать, как только обратиться к владыке Арсению, которого он просил сходить к великому князю и просить об "общем суде". На Москву или Литву Василий Михайлович не мог рассчитывать, потому что с ними Иван Михайлович был в союзе. Великий князь тверской отвечал брату Василию: "суда тебе о том не дам", и Василий уехал в Кашин1526.

В 1403 г. вражда между кашинским и тверским князьями дошла до открытого междоусобия: великий князь сначала сам пошел было на Кашин, а потом послал сына своего Александра: Василий бежал в Москву, и Кашин занял Александр. Летописи, не указывая определенно на причины этого похода, замечают только, что "Василий кашинский не почал слушати брата своего старейшаго, великаго князя Ивана"1527. В том же году московский князь помирил братьев, и Василий обратно получил Кашин, признав над собой волю тверского князя1528. Но мир был непродолжителен: в 1404 г. Василий Михайлович приехал по какому-то делу в Тверь и схвачен был вместе с бывшими при нем боярами1529, по приказанию великого князя. Однако в следующем 1405 г. братья примирились, и Иван Михайлович с любовью, как сказано в летописях, отпустил Василия в Кашин. И опять мир был непродолжителен: через три месяца по примирении между братьями возгорелась вражда сильнее прежней, так что Василий бежал в Москву, а Иван послал в Кашин наместников своих, которые учинили там много зла. Тогда же ездил в Кашин сын Ивана Александр, а в следующем году и сам Иван1530.

Василий, как видно, не имел успеха в Москве. Но из одного летописного известия можно безошибочно заключить, что московский князь дал Bаcилию в кормление Переяславль, который потом отдан был литовскому беглецу, кн. Александру Нелюбу1531. Василий вступил, в 1406 г., в переговоры с братом о примирении, и Иван Михайлович возвратил ему Кашин: братья целовали крест на том, чтобы жить в мире и любви1532.

Но не с одним Василием Михайловичем приходилось ведаться вел. кн. тверскому. В 1405 г., когда Василий схвачен был в Твери, двоюродный брат Михайловичей, Юрий Всеволодович холмский, боясь подвергнуться участи Василия, по совету бояр своих бежал в Москву. Великий князь тверской почему-то более, так сказать, ухаживал за двоюродным братом, чем за родным: он посылал в Москву уговаривать Юрия, чтобы он воротился в свою отчину; обещался отдать это дело на суд владыки Арсения. Юрий, однако, остался в Москве1533.

В 1406 г. Витовт, еще прежде захвативший Смоленск, сделал набег на Псковскую область1534, вследствие чего вел. кн. Василий Димитриевич сложил к нему крестное целование; тверской князь, родной и двоюродный братья которого находились в руках московского князя, также складывает крестное целование к Витовту, тем более, что еще в прошлом 1405 г. умерла жена его, сестра Витовта1535. По всей вероятности, после разрыва с Витовтом и Иван Михайлович участвовал в походе москвичей на Литву в 1406 г. По крайней мере, в конце того же года, когда против Литвы лично выступил (между прочим, с татарами) Василий Димитриевич, то тверской князь, удовлетворяя просьбу московского, послал последнему на помощь братьев своих, Василия кашинского и Федора микулинского, а также и сына Ивана Ивановича и Ивана Еремеевича дорогобужского со своими воеводами. Русские войска встретили Витовта на р. Плаве, где простояли друг против друга несколько дней, после чего Василий Димитриевич заключил с литовским князем перемирие1536. Здесь произошел раздор между тверскими князьями и московским, так как последний начал переговоры с Витовтом, не предупредив о том тверских князей, а главное - в перемирной грамоте московский князь "не написа честно имени брата своего, в. кн. Ивана тферскаго, но написа и после братии своей, а тверичем никако же не ведающим того". Тверичи вознегодовали на вел. кн. московского; говорили, что они не на службу пришли к нему, и, сильно озлобленные, возвратились домой. Вследствие этого Иван Михайлович опять начинает склоняться на сторону литовского князя, с которым отцы и деды его жили мирно, и уже не хочет более оказывать помощи Москве, что и доказал на деле в 1407 г., когда московский князь, вследствие столкновений с той же Литвой, обращался к нему с просьбой о помощи1537.

Ссорой тверского князя с московским хотел воспользоваться Юрий Всеволодович холмский; но, кажется, натянутые отношения к Литве не давали времени московскому князю подумать о деле Юрия. По крайней меpе, нам известно, что последний решился в другом месте искать себе поддержки: в июне 1407 г. он отправился в Орду по Волге вместе с вел. кн. Василием Димитриевичем, а в июле туда же отправился и Иван Михайлович. Перед приходом тверского князя в Орду хан Шадибек, от которого он получил ярлык на княжение, был лишен престола. Но на суде и перед новым ханом, Булат-Салтаном, дело выиграл Иван Михайлович: он получил ярлык на всю Тверскую землю и, пробывши в Орде около полугода, с честию был отпущен и возвратился в Тверь в январе 1408 г. С ним был и татарский посол1538. Юрий Всеволодович оставался еще в Орде, в надежде, конечно, чего-нибудь добиться. Действительно, вскоре по приезде Ивана Михайловича в Тверь, Юрий явился в Москву с ханским послом Дербышем. Василий Димитриевич принял их с честию. Юрий, впрочем, сам не пошел в Тверь, а отпустил туда Дербыша1539. Ивану Михайловичу, таким образом, приходилось честить у себя двух послов. Последний посол заявил ему, что царь дал Юрию часть в Тверском княжестве (Кашин); Иван Михайлович отвечал отказом и заявил, что не поверит этому, пока не пошлет в Орду разузнать об этом деле. Послы отпущены, как и приняты были, с честию1540. После такой неудачи Юрий опять отправился в Орду. Но дальнейшая судьба его нам неизвестна. Как распорядился Иван Михайлович уделом Юрия, летописи об этом не говорят; но о внуках Юрия, детях Димитрия Юрьевича, они говорят, как о князьях холмских. Неизвестно также, что сталось с уделом Димитрия Еремеевича, умершего в 1407 г.: весь ли он перешел к его сыновьям, или Иван Михайлович, женившийся в 1408 г. на дочери его Евдокии, чем-нибудь попользовался из него1541.

В том же 1408 г. Иван Михайлович начинает неприязненно относиться к племяннику своему, Ивану Борисовичу, к которому прежде благоволил. Великий князь пошел на Кашин, и Иван Борисович вынужден был бежать в Москву. Придя к Кашину, Иван Михайлович примирился с братом своим Василием, из чего можно заключить, что Иван Борисович что-нибудь задумывал против дяди и Василий был на его стороне; иначе зачем было бы великому князю мириться с Василием после того, как они, в 1406 г., целовали крест на том, чтобы жить в мире и любви? Тогда же великий князь "сноху свою, княгиню Борисову изымал, приводе в Тверь", а у кашинцев оставил своих наместников "и дань на них взяше". Наконец, все в том же 1408 г. Иван Михайлович поставлен был в неловкое, щекотливое положение относительно Москвы и подступившего к ней Едигея. Последний, намереваясь разрушить стены города, послал за "съсуды градобийными" в Тверь с приказом Ивану Михайловичу - идти к Москве со всею силою тверскою и, говоря нынешним языком, со всей артиллерией. Как видно, тверскому князю не хотелось раздражать ни татар, ни Москвы, а потому с немногочисленной дружиной и Едигеевыми послами он хотя и выступил в поход к Москве, но шел медленно. С дороги он отпустил послов, а от Клина и сам повернул домой1543. "И таковым коварством, говорит летопись, премудрова: ни Едигея разгнева, ни князю великому (т. е. московскому) погруби, обоим обоего избежа; се же сътвори уменски, паче же истенски"1544, хотя потом и поплатился за это, так как татары, отступив от Москвы, коснулись и Тверской земли: взяли Клинскую волость, многих жителей перебили, а иных повели в полон1545.

Как выше было замечено, Иван Борисович бежал в Москву в 1408 г. Спустя несколько лет после этого бегства, именно в 1412 г., Иван Михайлович опять начинает налегать на Кашин: теснить брата своего Василия. В это время в Тверь пришел от нового хана "посол лют", который звал тверского князя в Орду. Перед отъездом к хану, Иван Михайлович приказал схватить кашинского князя, его жену, бояр и слуг; но арестованный Василий на пути в Тверь ускользнул от стражи и бежал в Москву1546. В Кашине Иван Михайлович посадил своего наместника. К этому же времени относится и сближение Ивана с Витовтом. Сын Ивана Александр в 1411 г. ездил в Киев на свидание с литовским князем; там же был в то время и хан Зелени-Салтан. Витовт любезно принял Александра1547, а в 1412 г., после бегства Василия кашинского в Москву (Василий схвачен был 28-го июня), Иван Михайлович заключил даже договор с литовским князем1548.

Итак, в 1412 г. Василий Михайлович, Василий Димитриевич московский, а потом и Иван Михайлович (15-го августа) отправились в Орду, - последний Волгой, в судах1549. В октябре Василий кашинский возвратился из Орды вместе с московским князем, а в конце декабря он подступал уже к Кашину с татарами, когда Иван Михайлович был еще в Орде. В Кашине находился тогда Иван Борисович, вероятно, вернувшийся сюда перед отъездом Ивана Михайловича в Орду, с которым, надобно полагать, он примирился. Он-то и дал отпор Василию Михайловичу. Последний опять пошел в Орду. С этих пор до самой кончины своей Иван Михайлович уже не показывался в Тверской земле, и неизвестно, где проживал1550.

Великий князь тверской возвратился из Орды в Тверь весной (апреля 9-го) 1413 г.1551

Затем, до 1421 г. Иван Михайлович как бы исчезает со страниц летописей; а под названным годом находим в одной из летописей1552 ничем не мотивированное известие, что тверской князь приказал схватить новоторжского боярина Ивана Кумганца и сына его Фому, которых "бив" заточил в Новый Городок. В следующем 1422 г. Иван Михайлович устроил брак младшего сына своего Юрия с дочерью влиятельного московского боярина, Ивана Всеволожского1553. Надобно полагать, что этот брак был шагом к сближению с Москвой: одними собственными силами бороться с Москвой Ивану Михайловичу было трудно, а на Витовта, хотя в последнее время у него и произошло сближение с ним, рассчитывать было ненадежно, так как литовский князь жил в это время в мире с московским, что видно из духовной грамоты Василия Димитриевича, в которой он поручает свое семейство прежде всего Витовту1554; а жена Василия, Софья Витовтовна, в то же время, т. е. в 1423 г., ездила даже с сыном своим Василием, будущим великим князем московским, в Смоленск для свидания с отцом1555. И сам Иван Михайлович, под конец своей жизни, оказывал услуги Витовту: так, в 1422 г. он посылал свои войска на помощь литовскому князю в войне его с рыцарями1556.

Иван Михайлович скончался 22-го мая 1425 г. от моровой язвы; перед смертью он принял схиму с именем Иова1557.

Он, как уже выше отмечено в разных местах очерка его жизни, был женат дважды: а) с 1375 г. на сестрe Витовта, Марье Кейстутьевне (ум. 1404 г.), и б) с 1408 г. на дочери Димитрия Еремеевича, кн. дорогобужского, Евдокии1558. Детей он имел только от первого брака: Ивана, Александра и Юрия.

Александр Иванович 1385 ум. 14251559

Александр Иванович, средний из троих сыновей вел. кн. тверского Ивана Михайловича, в первый раз упоминается в летописях под 1390 г., по случаю встречи им митрополита Киприана, которого пригласил в Тверь вел. кн. Михаил Александрович, дед Александра, для суда над тверским владыкой Евфимием1560.

До 1402 г. Александр Иванович не имел особого, безраздельно ему принадлежащего удела; по крайней мере, ниоткуда не видно, чтобы он владел каким-нибудь уделом: в 1399 г., по завещанию деда, он получил, но совместно со своим отцом, который становился великим князем тверским, и с братом Иваном, следующие города: Тверь, Новый Городок, Ржеву, Зубцов, Радилов, Вобрынь, Опоки и Вертязин1561. Спустя года три после того, а именно в 1402 г., Иван Всеволодович холмский, помимо брата своего Юрия, отказал свою часть удела Александру Ивановичу1562.

С этого времени Александр Иванович принимает довольно заметное участие как в ссорах отца своего с братом его, Василием Михайловичем кашинским, так и в политических сношениях с Литвой.

В 1403 г. у Ивана Михайловича произошло "нелюбие" с братом его Василием: Александр Иванович, конечно, по приказу отца, пошел с тверскими полками на Кашин, и Василий бежал в Москву. Александр занял удел дяди1563. Впрочем, московский князь в том же году примирил братьев, и Василий возвратился в Кашин1564. В следующем 1404 г. мы видим Александра под Смоленском, у Витовта, на сестре которого был женат отец его1565. По всей вероятности, эта поездка Александра обусловливалась какими-либо дипломатическими или политическими сношениями отца его с князем литовским, которому предстояло в скором времени вступить в борьбу с вел. кн. московским, что, конечно, мог предвидеть и вел. кн. тверской.

В 1405 г. Василий Михайлович III, кн. кашинский, был арестован в Твери, а в Кашин посланы были из Твери великокняжеские наместники. В том же году, вероятно, по приведению в порядок кашинских дел, в Кашин ездил сам Александр Иванович1566. Затем, до 1411 г. Александр исчезает со страниц летописей, а в названном году мы видим его опять у Витовта, в Kиеве, где был тогда и Зелени-Салтан, сын Тохтамыша, в следующем году восшедший на ханский золотоордынский трон. Витовт любезно принял Александра (который "честь многу пpиeм" от литовского князя)1567. Надобно полагать, что Александр имел какое-нибудь серьезное поручение от отца, потому что в следующем 1412 г. Витовт и Иван Михайлович "взяша... единачество межи собою"1568.

В 1425 г., по смерти отца (ум. 22-го мая 1425 г.), Александр Иванович занял тверской великокняжеский стол. Но недолго он занимал его: через пять месяцев, а именно 25-го октября того же 1425 г., он умер от морового поветрия1569.

Александр Иванович был женат на дочери Федора Михайловича, князя моложского1570, неизвестной нам по имени, от брака с которой имел сыновей: Юрия, занявшего по смерти отца своего тверской стол, Бориса, также бывшего великим князем тверским, и Ярослава.

Юрий Александрович р. после 1398 ум. 14261571

О Юрии Александровиче до вас дошло мало известий. Знаем только, что по смерти отца он занял великокняжеский тверской стол в 1425 г., но через четыре недели скончался1572.

Юpий Александрович от брака с неизвестной оставил сына Ивана, - но великокняжеский тверской стол перешел не к этому последнему, а к дяде его, Борису Александровичу, который дал племяннику своему Зубцов1573.

Борис Александрович 1425 ум. 1461

Борис Александрович, средний из троих сыновей Александра Ивановича, великого князя тверского, начинает упоминаться в летописях с 1426 г. В этом году, по смерти старшего брата своего Юрия, он занял великокняжеский тверской стол, причем племяннику своему, Ивану Юрьевичу, дал Зубцов. Из летописей не видно, добровольно или не без борьбы племянник уступил дяде великокняжеский стол; но вероятнее всего дело не обошлось без борьбы, на что косвенным образом указывает поступок Бориса с двоюродным дедом его, Василием Михайловичем кашинским: этот последний, по смерти Ивана Михайловича, вернулся в Кашин в надежде, конечно, на то, что и для него наступило более счастливое время, но Борис, по занятии великокняжеского стола, посадил его под стражу1374.

В августе 1427 г. Борис заключил договор с Витовтом. По этому договору князья обязываются "быть заодно"; Витовт не вступается ни в великое княжество Тверское, ни в воды, ни в земли тверские; не вступается также и в отношения Бориса к родичам его, так как он волен и жаловать, и казнить, кого хочет; кроме того, по этому договору никто из родственников Бориса не может переходить к Витовту со своей отчиной, - а кто уйдет, отчина того остается в полном распоряжении его, Бориса; что касается порубежных мест, то постановлено, что те из них, которые будут "тянуть" к Литве или Смоленску, а податью к Твери, - они теперь будут тянуть по-старому и - наоборот1575. Что касается другой соседки Твери, Москвы, то малолетнему князю ее, Василию Васильевичу, было не до Твери, так как ему самому приходилось вести упорную борьбу с дядей своим, Юрием Димитриевичем галицким. Тем не менее, Борис сближается с Литвой, конечно, предвидя счеты с Москвой.

Договор с литовским князем Борис Александрович хотел соблюдать и действительно соблюдал. Так, во-первых, в 1428 г. его рать помогала Витовту против Новгорода, с которого литовский князь взял большой окуп за то, как сам же он говорил, что новгородцы называли его бражником1576; во-вторых, в 1430 г. сам Борис Александрович ездил к Витовту в гости, когда этот последний задумал короноваться королевским венцом1577; наконец, в-третьих, по смерти Витовта (ум. 1430 г.), Борис породнился со Свидригайлом Ольгердовичем, который в том же 1430 г. женился на Анне Ивановне, двоюродной сестре Бориса; в то же время Свидригайло пользовался помощью Бориса в борьбе с Сигизмундом Кейстутьевичем1578, а потом, позднее, в 1432 и 1433 гг., посылал брата своего Ярослава на помощь Свидригайлу в борьбе его с тем же Сигизмундом1579. Но и с Сигизмундом впоследствии Борис заключил мирный договор1580.

Хотя Борис Александрович не ссорился с Москвой, тем не менее, Тверь является при нем временным убежищем для московских беглецов: в 1433 г. сюда прибегает из Москвы Иван Всеволожский, тесть Борисова дяди, Юрия Ивановича; отсюда потом он ушел к Юрию галицкому, претенденту на великокняжеский московский стол1581. В том же году, побежденный Юрием, в Тверь пришел и сам великий князь московский с матерью и женой, а отсюда свободно пробрался в Кострому1582; далее, в 1434 г., после вторичной победы Юрия над вел. кн. Василием, в Тверь прибежал шурин Бориса, кн. Иван можайский, державший сначала сторону Василия, а потом - Юрия1583; наконец, сын Юрия Василий Косой, проигравши великому князю битву в 1435 г., бежал в Кашин1584.

Между тем как к Василию Васильевичу народ начинает выражать полное сочувствие и стремиться к нему, положение Сигизмунда становится непрочным. И вот, Борис Александрович склоняется на сторону Москвы и заключает с Василием Васильевичем договор (не ранее 1437 г. и не позднее 1440) и притом как равный с равным. По этому договору Борис обязывается, между прочим, действовать заодно с великим князем московским против татар, ляхов, Литвы и немцев; складывает крестное целование к Сигизмунду. Но Борис выговаривает, со своей стороны, нечто для новгородцев, с которыми московский князь должен жить по старине; если татары будут давать Василию дом Св. Спаса, Тверь и Кашин, он не должен этого принимать и пр.1585 Тем не менее, в 1440 г. Борис давал помощь Василию против Новгорода1586, а потом, в 1444 г., и сам Борис почему-то ходил войной на Новгород и повоевал новгородские волости: Бежецкий Верх, Заборовье и вcе новоторжские волости1587. В 1446 г. он опять два раза делал набеги на новгородские земли: в первый раз пограбил пятьдесят новгородских и бежецких волостей и взял Торжок; во второй раз взял опять Торжок, причем награбленного добра увез в Тверь сорок павозков1588. Такой успех Твери, теперь более слабой чем прежде, можно объяснить только раздорами с немцами и внутренними смутами в самом Новгороде1589.

В том же 1446 г. Василий Васильевич был ослеплен. Некоторые летописи1590 передают, что в это дело Димитрий Шемяка замешал и тверского князя. Юрьевич, желая склонить на свою сторону Бориса, передавал будто бы последнему, что Василий Васильевич хочет отдать Московское княжество хану, а себе взять Тверь; Борис будто бы перепугался и соединился с Шемякой. Но, во-первых, Тверская летопись не говорит об этом, а, во-вторых, положение Бориса было таково, что ему нечего было бояться Василия; кроме того, последующие события указывают на хорошие их отношения. Ослепленного Василия сослали в Углич; затем дали ему Вологду, откуда он через Кириллов Белозерский монастырь отправился в Тверь, наперед переговоривши по этому поводу с Борисом через послов1591. Здесь же, в Твери, где Василий принят был с почетом и богато одарен Борисом, состоялось обручение семилетнего сына Василиева Ивана с Марией, дочерью Бориса1592. Сюда к Василию начинает стекаться множество сторонников его, так что предпринятый потом князем-слепцом поход против Шемяки при тверской помощи вполне удался1593: 17-го февраля 1447 г. Василий вошел в Москву; тогда же он уступил Борису Ржеву; но ржевичи почему-то не слушали послов Бориса и города не сдавали, так что тверской князь сам должен был идти и брать город с пушками, и только тогда граждане добили ему челом.

Зимой того же 1447 г. Борис вместе с женой своей приехал во вновь приобретенный город, на который тогда же напал вел. кн. литовский Казимир, и Борис едва спасся от него в Опоки, между тем как Казимир занял Ржеву1594. Года через два после того (в 1449 г.) Борис заключил с Казимиром договор, подобный договору его с Витовтом; разница только та, что у Бориса по этому новому договору оказываются служебные князья, которые отличаются от его "братии молодшей", но которые имеют отчины1595. Замечательно, что в том же году и Василий Васильевич заключил с Казимиром договор, по которому они обязывались быть заодно, а про Бориса Василий говорит: он "в твоей (Казимировой) стороне, а со мною, с великим князем Васильем, в любви и докончании", - и как прежде Борис говорил Василью при заключении с ним договора, что он должен жить с Новгородом по старине, так теперь Василий говорит относительно Бориса в договоре с Казимиром.

В 1452 г. Марья Борисовна вышла за Ивана Васильевича1596, а после 1453 г., может быть, в 1454 г.1597, тверской и московский князья нашли почему-то нужным возобновить договор1598. Обязательства этого договора следующие: а) недругов Василия ни Борис, ни дети его, ни его молодшая братия не должны принимать к себе, и наоборот: Василий принимает на себя такое же обязательство относительно недругов Бориса; б) отчины отъехавших от Бориса служебных князей остаются за Борисом, и наоборот; в) если который из договаривающихся князей умрет, то о жене и детях умершего должен заботиться оставшийся в живых; г) в случае нападения на которого-нибудь из договаривающихся литвы, ляхов или немцев, другой должен лично садиться на коня на защиту первого. Кроме того, по этому договору князья обязуются не принимать от татар: Василий - Твери и Кашина, Борис - Москвы и Новгорода Великого. К тому же времени (1453 г.) Тверская летопись относит нападение Шемяки на Кашин1599. Впрочем, Юрьевич не мог взять города и ограничился только сожжением посада. В том же году Борис вступил во второй брак с Анастасией, дочерью Александра Васильевича Глазатого-Шуйского1600. Первая жена его, именем также Анастасия, была сестра Ивана Андреевича, кн. можайского. Вот почему, когда послидний заключал договор с вел. кн. Василием Васильевичем, обе стороны брали Бориса порукою1601.

Борис Александрович скончался 10-го февраля 1461 г. и погребен в Спасопреображенском соборе. От первого брака он имел дочь Маpию, а от второго - сыновей: Михаила, который и вступил, по смерти отца, на великокняжеский тверской стол, и Александра, родившегося и умершего в 1455 г.1602

Михаил Борисович р. 1453-1486

По смерти Бориса Александровича, в 1461 г., тверской великокняжеский стол перешел к малолетнему сыну его Михаилу1603.

В следующем 1462 г. Михаил, - конечно, не сам, а его бояре, - заключил договор с вел. князем московским, как равный с равным. В грамотах статьи договора такие же, как и в договоре отца Михайлова с московским же князем1604. По договору князья, между прочим, обязываются помогать друг другу против их врагов. Но Михаил ни с кем не ссорился, да не видно, чтобы и с ним кто-нибудь ссорился. Таким образом, Михаилу не приходилось пользоваться помощью московского князя, - между тем как последний воспользовался всеми выгодами этого договора. Так, в 1471 г. Иван III пошел на Новгород, и Михаил выслал на помощь ему свою рать под начальством воевод, кн. Юрия Андреевича дорогобужского и Ивана Никитича Жита1605; а во втором походе того же московского князя на Новгород, в 1477 г., назначив воеводою тверской вспомогательной рати кн. Михаила Федоровича микулинского, присутствовал и сам Михаил Борисович1606. Еще когда Иван Васильевич пришел только в Волок, Михаил послал к нему своего боярского сына Хидырщика отдавать кормы по своей отчине, а потом через князя Андрея Борисовича микулинского звал Ивана к себе "хлеба ести"1607. Можно отсюда заключить, что Михаил чувствовал себя как бы в большой зависимости от московского князя; это видно, между прочим, еще из того, что он "всел на конь", а в то же время отдает и кормы по своей отчине, чего мог бы, по договору, и не делать, принимая личное участие в походе. Вероятно, московский великий князь потому-то и не трогал пока безвинного Михаила, получая от него и вспомогательные войска и принимая к себе (1476 г.) в большом количестве выезжих из Твери бояр и детей боярских1608. Но не одними новгородскими походами ограничились услуги Михаила Ивану Васильевичу: тверские войска под начальством Михаила Димитриевича холмского и Осипа Андреевича дорогобужского, в 1480 г., были и на Угре, в походе на Ахмата1609.

Но с 1483 г. политика тверского князя изменяется: вероятно, Михаил начал сознавать свое опасное положение, видя, что Москва окружает его почти со всех сторон (Новгород уже покорен был Москвой), сдавливает Тверскую землю как железным кольцом. И вот он, по примеру предшественников своих, бросается в сторону от Москвы, по проторенной дороге, к Литве: заключает с Казимиром договор, которым князья обязываются помогать друг другу против врагов их; старается прочно закрепить этот договор родственными связями: хлопочет о женитьбе на внучке Казимира1610, так как первая супруга его скончалась в том же 1483 г.

В Москве узнали о сношениях Михаила с Казимиром, вследствие чего посланные Иваном Васильевичем войска сильно опустошили Тверскую землю. Не видя помощи от Казимира, Михаил через владыку "доби ему (Ивану III) челом на всей воли его"1611. На этот раз великий князь московский не посягнул на целость Тверского княжества, - но заключил договор с Михаилом на таких условиях, что тверской князь из равного брата становится молодшим не только по отношению к самому великому князю московскому, но и к старшему сыну его; кроме того, по договору Михаил обязался разорвать мир с Казимиром и ничего не предпринимать самолично, а о всем предварительно сноситься с Москвой или, в не важных случаях, только извещать великого князя московского о своих действиях; наконец, "что назовет князь великий (московский) земель своими землями и новоторжскими, то те земли князю великому".

После этого опять начинаются отъезды князей и бояр из Твери в Москву: так, в 1485 г. отъехали кн. Андрей микулинский, получивший от Ивана Васильевича Дмитров, и кн. Осип дорогобужский, получивший Ярославль; отъехало и множество бояр. Последние, между прочим, потому, может быть, отъезжали, что в спорах о своих порубежных землях с москвичами последние всегда оставались правыми, благодаря сильному московскому князю, у которого, следовательно, выгоднее было служить1612.

Между тем, Михаил возобновил сношения с Литвой. Но один из послов его к литовскому князю схвачен был москвичами, и дело открылось. Тверской князь послал к Ивану Васильевичу владыку - добить ему челом, но великий князь челобитья не принял; Михаил отправил в Москву другое посольство, но его Иван и на очи к себе не пустил1613.

21-го августа 1486 г. Иван Васильевич лично выступил в поход на Тверь, а 8-го сентября был уже у цели похода. Тут являются к нему с челобитьем о принятии на службу тверские князья и бояре... Ночью на 12-е сентября Михаил, "видя свое изнеможение", забравши казну, бежал из Твери с немногочисленной дружиной и направился в Литву к Казимиру. В тот же день владыка Вассиан, кн. Михаил холмский с братьею и с сыном и все другие князья и бояре, а также и земские люди отворили московскому князю городские ворота: жители приведены были к присяге; Тверь великий князь отдал сыну своему Ивану Ивановичу, а тверских бояр "у себя пожаловал, в боярех учинил"1614.

Между тем, Михаил Борисович просил помощи у Казимира, но получил отказ, о чем литовский князь и известил Ивана Васильевича. Потом Михаил куда-то уезжал, был в Кракове, получал от короля поминки и села1615. Но с 1505 г. он уже исчезает со страниц летописей.

Михаил Борисович женат был дважды: а) с 1471 г. на Софье Семеновне1616, дочери Семена Олельковича, кн. киевского; б) на внучке Казимира IV, неизвестной нам по имени, от которой имел дочь, по преданию, бывшую за одним из князей Радзивиллов1617.

Б. Удельные княжества Тверской земли

1. Дорогобужское удельное княжество

Дорогобужский удел получил название от главного города своего. Остаток этого города видят1618 в нынешнем селе Дорожаеве Тверской губ. В списке населенных мест Тверской губернии село Дорожаево показано в Зубцовском уезде, по правую сторону р. Шоши, в 50 верстах от уездного города, близ границы Волоколамского уезда Московской губернии. Следовательно, Дорогобуж находился на той же реке, на которой был и другой удельный город - Микулин, но только от Микулина не вниз, а вверх по течению Шоши1619.

Название князь дорогобужский в первый раз встречается в летописях при описании похода Ивана III на Новгород в 1471 г.; в этом походе участвовал, в числе тверских воевод, кн. Юрий Андреевич дорогобужский1620; затем в 1480 г. в походе на р. Угру участвовал, как тверской воевода, кн. Осип Андреевич дорогобужский1621.

Но нигде, ни в летописях, ни в каких-либо официальных документах мы не находим прямых и положительных указаний на то, кто был первым дорогобужским князем. В старых родословных1622 о Семене и Еремее, детях Константина Михайловича, говорится, что они были князьями дорогобужскими; но, как сейчас увидим, мы имеем полное основание считать первым дорогобужским князем самого Константина.

Константин Михайлович р. 1306 ум. 1345

Об отце Константина, Михаиле Ярославиче, в летописях говорится, что он, отправляясь в год смерти своей (ум. 1318 г.) в Орду, дал сыновьям своим "ряд, написа грамоту, разделив им отчину свою"1623. Если потомство Константина сидело на Дорогобужском уделе, то, без coмнения, потому, что Константин получил от отца в удел именно Дорогобуж. Если он и не называется дорогобужским, то, очевидно, потому, что он занимал великокняжеский стол, и название его по этому последнему вытеснило название по его уделу. В таком случае он владел Дорогобужем с 1318 или 1319 г., притом и в то время, когда занимал великокняжеский стол, т. е. до своей кончины в 1345 г.1624 По смерти его Дорогобужский удел заняли оба сына его, Еремей и Семен.

Еремей Константинович 1346 ум. 1372

Еремей Константинович выступает действующим лицом в истории Тверской земли только с 1364 г., когда от моровой язвы умер младший брат его Семен. Этот последний перед смертью отказал свой удел, помимо родного, старшего брата своего, двоюродному брату, князю микулинскому (а потом вел. кн. тверскому) Михаилу Александровичу1625.

Это обстоятельство должно было раздражить как вел. кн. тверского Василия Михайловича, которому, конечно, нежелательно было усиление удельных князей вообще и такого соперника, как Михаил, в частности, - так и Еремея, который, естественно, имел более, так сказать, родственных прав на удел родного брата, чем кто-либо другой. И вот, Василий Михайлович и Еремей Константиноввч затеяли спор с Михаилом Александровичем из-за Семенова удела. По обычаю, они обратились, в 1366 г., к третейскому суду митрополита, и "по митрополичью благословению" судил их тверской владыка Василий; на суде он оправил Михаила, как получившего удел законным путем, по завещанию1626. Враги Михаила, конечно, не удовлетворились таким судом, хотя сами же искали его: они жаловались в Москве на неправый приговор владыки; пользуясь отсутствием Михаила Александровича (кажется, уже вел. князя тверского1627), ездившего тогда в Литву, Василий и Еремей позвали владыку в Москву на суд к митрополиту. Не знаем, чем окончился этот суд, - но в летописи замечено, что владыке Василию через этот московский суд "сотворися протор велик". Затем Василий и Еремей с вспомогательными войсками, московскими и волоцкими, пошли на Тверь. Хотя города они и не могли взять, зато выместили зло на тверичах, которые приняли и бесчестие, и муки, и грабеж имущества и т. п.; многие взяты в полон; церковные волости также сильно пострадали1628; вообще союзники "пусто все сотворили".

Октября 27-го того же 1366 г. Михаил возвратился из Литвы с вспомогательными войсками. Прежде всего ему удалось взять в полон жену Еремея, - жену, бояр и слуг дяди своего Василия; далее он двинулся на Кашин, а между тем московские и волоцкие рати, помогавшие Василию и Еремею, ушли восвояси. Василий предложил мир, о чем хлопотал также и тверской владыка. Господь "утиши ярость" Михаила, который и взял мир и любовь с дядею, двоюродным братом Еремеем и вел. кн. московским. Условия мира хотя и неизвестны, но так как победителем остался Михаил, то надобно полагать, что за ним и закреплен был удел Семена Константиновича1629. Тогда же освобождена была и жена Еремея. Но мир был непродолжителен: в том же году Еремей сложил крестное целование к Михаилу Александровичу и уехал в Москву, вероятно, хлопотать о получении Семенова удела. Конечно, Москва рада была вмешаться в тверские дела: Михаила пригласили в Москву, с ручательством митрополита за его безопасность (1367 г.), и там арестовали1630. Вскоре потом его освободили, благодаря прибытию в Москву татарских послов1631, и укрепили крестным целованием, вероятно, в том, чтобы он отступился от Дорогобужского удела. Как бы то ни было, а в следующем 1368 г. вел. кн. московский отнял у Михаила часть Семенова удела, именно Городок, в котором посадил своего наместника с князем Еремеем1632. В возгоревшейся затем войне между вел. кн. московским и Михаилом Еремей, кажется, не принимал участия. Война эта была неудачна для Москвы, и Димитрий Иванович возвратил Михаилу Городок. Вероятно, вследствие той же войны Еремея отпустили из Москвы, а потому ему уже невозможно было действовать против Михаила1633.

Последние годы жизни своей Еремей, как видно, прожил в мире с вел. кн. тверским; по крайней мере, он не выступал действующим лицом до самой кончины своей, последовавшей в 1372 г.1634

От брака с Анастасией, неизвестной нам по происхождению, Еремей Константинович имел двоих сыновей, Димитрия и Ивана1635.

Семен Константинович 1346 ум. 1364

Имя Семена Константиновича чаще встречается на летописных страницах после его смерти, чем при его жизни. Летопись, отметив смерть его (только одно это известие и дошло до нас) от моровой язвы под 1364 г.1636, часто упоминает о нем впоследствии по поводу ссоры Василия Михайловича кашинского и брата Семенова Еремея с Михаилом Александровичем микулинским, которому Семен Константинович перед своей смертью "приказал" удел свой и княгиню1637. Василий и Еремей хотели отнять у Михаила удел Семена, но безуспешно.

Семена Константиновича, в противность некоторым родословным (напр. Головина), надобно считать младшим братом, во-первых, потому, что, как можно заключить из споров за его удел, в самом Дорогобуже он не имел части1638, во-вторых, потому, чго в перечне современных ему удельных князей он следует после Еремея: так, в грамоте Тверскому Отрочу монастырю - единственный официальный документ, в котором он упоминается - князья, от которых дается грамота, перечисляются в следующем порядке: вел. кн. Василий Михайлович, - племянники его: Всеволод, Михаил, Владимир и Андрей Александровичи; затем племянники же, дети Константина1639: Еремей и Семен; наконец, самый младший из князей - сын великого князя Михаил1640.

Семен Константинович, как уже выше замечено было, от брака с неизвестной потомства не оставил.

Михаил Александрович р. 1332 ум. 1399

Михаил Александрович, удельный князь микулинский, а потом великий князь тверской, был князем и дорогобужским: в 1364 г. Семен Константинович отдал ему свою часть Дорогобужского удела, чем возбудил в своем брате Еремее и дяде Василии кашинском ненависть к Михаилу, следствием чего была продолжительная борьба между последними за удел Семена. Но об этом уже было говорено выше1641.

Димитрий Еремеевич 1372 ум. 1407

Летописи весьма мало дают сведений о Димитрии Еремеевиче: мы знаем, что еще при отце, который, под конец своей жизни, держал сторону вел. кн. Михаила Александровича в борьбе его с вел. кн. московским Димитрием Ивановичем, Димитрий Еремеевич принимал участие в походе воевод Михаила к р. Кистме, где захвачены были московские воеводы и приведены в Тверь в 1372 г.1642; затем летописи отмечают только год смерти Димитрия Еремеевича, 1407, в котором умерла и мать его Анастасия1643.

Димитрий Еремеевич от брака с неизвестной имел двух сыновей, Андрея и Ивана, и двух дочерей: старшую, о которой ничего нам неизвестно, неизвестно даже имя ее, и младшую Евдокию, бывшую в замужестве, с 1408 г., за вел. кн. тверским Иваном Михайловичем1644.

Иван Еремеевич 1407

Иван Еремеевич, опущенный в родословных, в летописях упоминается только один раз. В 1407 г. вместе с другими князьями и воеводами он послан был вел. кн. тверским Иваном Михайловичем на помощь вел. кн. московскому Василию Димитриевичу в войне его с литовским кн. Витовтом (на р. Плаве); в это время он, как и другие тверские князья, был оскорблен московским князем, потому что последний без ведома союзников заключил с Витовтом перемирие, но в перемирной грамоте "не написа честно имени брата своего, в. кн. Ивана тферскаго, но написа и после братии своей"1645.

Неизвестно, был ли женат Иван Еремеевич; во всяком случае, потомства он не оставил.

Андрей Димитриевич 1407-1437

Об Андрее Димитриевиче мы находим в летописях только следующее известие под 1418 г.: "И в Новгород пpиеxа князь тферьский Андрей Дмитриевич; и прияша и новгородци, а со псковичи мир взяша"1646. За неимением данных, трудно сказать, по каким побуждениям или по чьему почину Андрей Димитриевич ездил в Новгород, который в том же году взял мир со Псковом, с которым был в раздоре... Затем Андрей Димитриевич упоминается еще в жалованной грамоте вел. кн. тверского Бориса Александровича Отрочу монастырю, в которой, как и дpyгиe удельные князья, он причисляется к "молодшей братии" великого князя: "Се милостыня, - так начинается грамота, - князя великого Бориса Александровича и его братии молодчей"; далее перечисляются удельные князья и в числе их Андрей Димитриевич1647.

Что касается того, что в вышеприведенном летописном отрывке Андрей Димитриевич назван тверским, то, как это часто встречается в летописях, здесь общее название употреблено вместо частного.

От брака с неизвестной одни родословные дают Андрею Димитриевичу двух сыновей, Осипа и Юрия, а другие, как, например, родословные Воскресенской летописи, Временника и Бархатной книги, прибавляют еще третьего, Ивана-Милослава, о котором мы не будем говорить, так как он известен именно только по родословным.

Осип Андреевич 1481-1485

Об Осипе Андреевиче, старшем сыне Андрея Димитриевича дорогобужского, мы знаем только, что он участвовал в походе вел. кн. московского на р. Угру против хана Ахмата в 1481 г. в качестве воеводы тверских войск вместе с Михаилом Димитриевичем холмским1648, а в 1485 г. вместе с Андреем Борисовичем микулинским отъехал в Москву "служити к великому князю", который дал ему Ярославль1649.

От брака с Анастасией Михайловной, дочерью Михаила Андреевича, кн. верейского, он имел сына Ивана, который, в 1530 г., был убит под Казанью1650.

Юрий Андреевич 1471

Юрий Андреевич только однажды упоминается в летописях. В 1471 г. вел. кн. московский Иван III Васильевич просил помощи против Новгорода у вел. кн. тверского Михаила Борисовича; этот последний послал тверскую рать в новгородский поход под начальством воевод: кн. Юрия Андреевича дорогобужского и Ивана Никитича Жита1651.

По родословным Юрий значится бездетным.

2. Кашинское удельное княжество

Среди уделов Тверской земли самое видное и важное место, по своим материальным силам и стремлению князей своих к полной самостоятельности и обособлению от Твери, занимал Кашинский удел. Центром этого удела был Кашин, теперь уездный город Тверской губернии при р. Кашинке, впадающей с левой стороны в Волгу, в 10 верстах от города1652. Время основания этого города неизвестно; в летописях же он начинает упоминаться с 1287 г. (по одним летописям, а по другим - с 1288 г.), когда к нему подступал вел. кн. владимирский Димитрий Александрович1653.

Если, по Никоновской летописи, Кашин был сожжен татарами в 1237 г., то что значит молчание о нем летописей до конца ХIII в., тогда как эти последние нередко упоминают о других соседних с Кашином, но менее значительных городах? Надобно полагать, что до половины, если не до самого конца ХIII в. Кашин представлял из себя незначительное селение.

Некоторые местные летописи говорят, что при кн. углицком Романе Владимировиче (1248 ум. 1285 г.) Кашин вместе с Бежецким Верхом и др. городами входил в состав Углицкого княжества1654; но мы знаем из официального документа1655, что Бежеций Верх в XIII в. принадлежал Новгороду Великому. Точно так же несправедливо некоторые (Щекатов и др.) утверждают, что до 1294 г. Кашин принадлежал Димитрию Борисовичу ростовскому, а потом перешел к Твери, как бы в виде приданого, вместе с рукой дочери Димитрия Анны, вышедшей в замужество за Михаила Ярославича тверского. Против этого говорит уже то обстоятельство, что в 1288 г., как уже об этом замечено выше, вместе с Димитрием Александровичем на Михаила тверского ходили еще князья: Андрей городецкий, Даниил московский и Димитрий Борисович ростовский; соединенные князья, не могши взять самого Кашина (след., относились к нему, как городу неприятельскому, т. е. принадлежавшему Михаилу), вокруг него все "пусто сотвориша" и пожгли Кснятин, поставленный, по Никоновской летописи, Юрием Долгоруким в 1134 г. Затем, в 1290 г., следов., еще до выхода Анны Димитpиeвны за Михаила, ростовский князь, пользуясь раздором Михаила Ярославича с новгородцами, задумал идти ратью на Тверь, дошел до Кашина, но здесь должен был примириться с Михаилом, который успел к этому времени уладить дела свои с Новгородом1656.

Скажем несколько слов о положении древнего Кашина.

Река Кашинка своим извилистым течением образует много как бы полуостровов, оставляя для доступа на них лишь узкие перешейки. На одном из таких полуостровов (в версту ширины и в полверсты длины, с перешейком саженей в 50) и стоял древний Кашин. Первый кашинский удельный князь мог, следовательно, воспользоваться рекою как естественной крепостью: на перешейке сделан был ров с мостом (ров и мост значатся еще на плане г. Кашина, Высочайше утвержденном в 1777 г.), а за ним мог быть тын или частокол1657. Щекатов1658 говорит, что в городской части Кашина есть старинная земляная крепость, окруженная с двух сторон р. Кашинкою, а с двух (?) выкопанным рвом; в длину эта крепость 90, в ширину 80, а в окружности 400 саж.

После упоминания летописями Кашина в 1288 г., последние молчат о нем до 1319 г., т. е. до времени образования из него удельного княжества.

Первым удельным князем кашинским был сын Михаила Ярославича Василий, к изложению биографии которого теперь и приступим.

Василий Михайлович I 1319 ум. 13681659

Василий Михайлович, младший из четырех сыновей св. Михаила Ярославича, великого князя тверского, а потом и владимирского, начинает упоминаться в летописях с 1318 г. В этом году отец его поехал в Орду (где был убит), и Василий провожал его до р. Нерли, а в 1319 г. встречал тело его, привезенное из Москвы в Тверь. Перед отправлением в Орду Михаил Ярославич разделил между сыновьями отчину свою; но кому из сыновей какие уделы достались тогда, неизвестно, и только по последующим летописным известиям, определенно называющим князей по их уделам, заключаем о том, кто из князей и какими уделами владел. Таким путем мы и о Василии Михайловиче знаем, что он владел Кашинским уделом и жил в Кашине. Но летописи до 1339 г. называют Василия везде тверским. Однако, значит ли это, что до названного года он не владел Кашинским уделом? Даем отрицательный ответ: в противном случае его нужно считать до названного года владетелем Твери, что не могло быть при жизни старших братьев его. Вероятно, до 1339 г. он жил только в Твери, почему и назывался тверским1660.

Василий Михайлович обладал Кашинским уделом, конечно, и тогда, когда был великим князем тверским, следовательно с 1319 по 1368 г.

Он имел двух сыновей, Василия и Михаила1661.

Bаcилий Васильевич р. 1330 ум. 1362

В 1347 г. Всеволод Александрович холмский уступил Тверь дяде своему, Василию Михайловичу, князю кашинскому1662. Уходя в Тверь, Василий, надеясь, вероятно, на то, что он, как старший в роде, просидит на великокняжеском столе до кончины своей, отдал Кашин одному из сыновей своих, но которому из двух, неизвестно, так как о старшинстве сыновей его не дошло до нас известий. Попытаемся, однако, разъяснить этот вопрос.

Василий Васильевич упоминается в Никоновой летописи1663 только один раз по поводу кончины его в 1362 г. Тут он назван князем кашинским. В той же летописи1664 под 1349 г. брат его Михаил назван князем тверским. В летописях весьма часто называются дети известных князей по отцовским уделам или по главному центру княжества1665. И здесь Михаил назван тверским, конечно, потому, что отец его, как известно, занимал в это время великокняжеский тверской стол, между тем как сам он (т. е. Михаил) не имел удела. Отсюда заключаем, что Василий Михайлович, получивши Тверь, отдал Кашин сыну Василию, которого и надобно признать старшим братом.

Как уже упомянуто выше, Василий Васильевич скончался в 1362 г., но потомства его не показывают ни летописи, ни родословные.

Михаил Васильевич р. 1331 ум. 1373

В 1362 г. скончался брат Михаила Василий. Отец их, Василий Михайлович, в это время еще занимал тверской стол, а потому, надобно полагать, в названном году Кашин перешел от Василия к Михаилу. Хотя некоторые1666 и считают Михаила Васильевича кашинским князем только с 1368 г., т. е. с года смерти его отца, но едва ли это справедливо. Правда, года за два до смерти Василия Михайловича тверичи перестали признавать его своим князем, тем не менее de jure великим князем считаться должен был он, - а князем кашинским, в таком случае, надобно считать с 1362 г. Михаила Васильевича, тем более, что он ранее 1368 г. (в 1366 г.) уже называется князем кашинским1667, между тем как при жизни брата Василия Васильевича назывался тверским.

При жизни отца Михаил принимал участие в борьбе его с кн. Михаилом Александровичем микулинским. Так, когда в 1364 г. бездетный Семен Константинович, князь дорогобужский, перед смертью своей отказал свою часть удела Михаилу Александровичу, помимо родного брата своего Еремея1668, тогда последний вместе с Василием Михайловичем, в то время великим князем тверским, затеяли с Михаилом Александровичем спор, который тверским владыкой Василием решен был в пользу князя микулинского1669. В 1367 г. Михаил, от притеснений московского князя, ушел в Литву хлопотать о помощи1670. В его отcyтствиe Василий Михайлович, сын его Михаил и Еремей Константинович позвали владыку Василия в Москву на суд к митрополиту Алексию, и "сотворися (владыке) протор велик". После этого названные князья пошли на Тверь и, не взяв города, сильно пограбили и попустошили Тверскую волость. Осенью (27-го октября 1367 г.) Михаил Александрович возвратился с литовцами, и дорого поплатился бы Кашин, если бы Василий Михайлович не попросил мира. Зимой, "о Крещеньи", к Михаилу Александровичу приезжал из Кашина и Михаил Васильевич "взять с ним мир" и от себя лично1671.

Вскоре после того, именно в 1368 г., Василий Михайлович скончался, и Михаил Васильевич становится кашинским князем уже не только de jure, но и de facto1672. В том же году Михаил Васильевич ездил в Москву жаловаться митрополиту Алексию на владыку Василия1673; в летописи не говорится о предмете жалобы, - но надобно полагать, что Михаил, как и отец его, хотел поднять дело об уделе Семена дорогобужского... В 1371 г. Димитрий Иванович московский пошел на рязанского князя, и походом его хотел воспользоваться Михаил Александрович тверской. В это-то время к последнему складывает крестное целование Михаил Васильевич и заключает союз с Димитрием московским. Но после похода с литовской ратью на московские волости, тверской князь обратился против Кашина и привел Михаила Васильевича "в всю свою волю"1674. Однако, вынужденный мир продолжался недолго: вскоре после примирения Михаил Васильевич опять складывает крестное целование к Михаилу Александровичу и уходит в Москву, а отсюда - в Орду. В последней происходили в это время неурядицы, а потому Михаил вернулся оттуда ни с чем1675.

Зимой 1373 г. Михаил Васильевич скончался1676, а сын его Василий изъявил Михаилу Александровичу полную покорность.

Михаил женат был с 1349 г. на дочери великого князя московского Семена Ивановича Гордого, Василиссе1677, от которой имел единственного сына Василия, к которому и перешел Кашинский удел.

Василий Михайлович II 13671678 ум. 1382

Вскоре по смерти отца1679 Василий Михайлович "по единому слову" Михаила Александровича, как передает одна летопись1680, или "по слову бабы своеа княгыни Олены" (жены Василия Михайловича I), как говорит другая1681, приехал в Тверь со своими кашинскими боярами, добил челом великому князю и отдался в его волю1682. Вскоре, однако, опека тверского князя, должно быть, показалась тяжелой ему, и вот, в 1374 г.1683, он бежит в Москву. Вслед затем из Москвы перебегают в Тверь Иван Вельяминов, сын последнего московского тысяцкого Василия Вельяминова, и какой-то Некомат сурожанин (торговец южными товарами). Вероятно, под влиянием этих перебежчиков тверской князь задумал свести счеты с московским: он отправляет Вельяминова и Некомата в Орду, конечно, хлопотать по своим делам, а сам отправился в Литву просить помощи против московского князя, откуда, обнадеженный в исполнении просьбы, вскоре вернулся домой, а в июле 1375 г., когда из Орды возвратился Некомат, через посла сложил крестное целование к вел. кн. Димитрию Ивановичу. С последним поднялись на Тверь почти все князья древней Ростовско-Суздальской области, которые негодовали на тверского князя за то, что он наводит на Русь Литву, а теперь "складывается" даже с Мамаевой ордой1684. В числе этих князей был и Василий Михайлович кашинский; при этом "кашинцы и новоторжьци яко и пешии ополчишася на грабежь"1685. Эта война окончилась договором, весьма невыгодным для тверского князя: между прочим, для Василия выговорены были весьма важные статьи, которые, впрочем, не менее важны были и для московского князя, политика которого клонилась к тому, чтобы, разъединив князей, тем легче было прибрать их к своим рукам: "А в Кашин ти (Михаилу Александровичу) ся не вступати, сказано в договоре, и что потягло к Кашину, ведает то вотчич князь Василей; ни выходом не надобе тобе ко Тфери Кашину тянути; а его ти не обидети: имешь его обидети, мне (московскому князю) его от тобе боронити"1686. Таким образом, кашинский князь становится совершенно независимым от тверского. Очень, поэтому, правдоподобно известие некоторых сказаний о Куликовской битве (1380 г.), что Василий Михайлович (обязанный своей независимостью князю московскому), участвовал в последней и был именно в засадном войске вместе с кн. Димитрием Волынским-Боброком1687.

Вскоре после Куликовской битвы, а именно в 1382 г. мая 6-го, Василий Михайлович скончался1688. Так как у него не было детей, то Кашин перешел в семейство Михаила Александровича, который отдал его сначала сыну своему Александру (Ордынец), а потом - Борису1689. По смерти же Михаила Александровича (ум. 1399 г.), по его завещанию, Кашин вместе с Коснятиным перешел в совместное владение сына его Василия и внука Ивана, сына Бориса Михайловича (ум. 1395 г.).

Александр Михайлович Ордынец 1382 ум. 1389

Александр Михайлович, по прозванию Ордынец, второй из шести сыновей Михаила Александровича, князя микулинского, а потом великого князя тверского, начинает упоминаться в летописях только с 1382 г. В 1381 г. Твери, как и другим городам, угрожало нашествие Тохтамыша. Хотя хан шел наказать собственно только московского князя, - но татары вообще не стеснялись разорять и грабить земли, при удобном случае, и недругов и друзей своих, как это видно уже из того, что Михаил Александрович, для устранения грозы от своей земли, счел за необходимое выслать Тохтамышу дары. Этот, обыкновенный тогда, дипломатический прием удался Михаилу Александровичу вполне; он получил даже от хана ярлык на великое княжение (надобно полагать, подтвердительный ярлык от Тохтамыша, как от нового хана, на великое княжение Тверское). В 1382 г. тверской князь отправился в Орду хлопотать о приобретении ярлыка на Владимирское великое княжение1690. Вместе с отцом в Орду поехал и Александр Михайлович1691. Но хлопоты Михаила в Орде не увенчались успехом. Он выехал оттуда в 1383 г., оставив там сына Александра, вероятно, в надежде рано или поздно достигнуть желаемого1692.

Александр Михайлович вернулся из Орды только в 1386 г. с татарским послом, но достиг ли он чего-нибудь в пользу отца, летописи об этом ничего не говорят1693.

Дальнейшие летописные известия об Александре Михайловиче ограничиваются только заметкой о его смерти: "В лето 6897 (1389). Преставися в Кашине князь Александрь Михаилович Ординец"1694. На основании этого летописного известия можно с достоверностью сказать, что когда Кашин перешел от потомков Василия Михайловича (сына Мих. Ярославича) в семейство Михаила Александровича, тогда он постепенно переходил от одного Михайлова сына к другому, а именно: сначала им владел, как мы заключаем из некоторых данных, Александр Ордынец (с 1382 г., т. е. с перехода Кашина в семью Михаила Александровича, по 1389 г.), потом - Борис, с 1389 по год смерти его в Кашине, т. е. по 1395 г. и, наконец, Василий и племянник его Иван Борисович уже по известному нам завещанию Михаила Александровича. Некоторые не признают Александра князем кашинским, но, кажется, не совсем основательно. Впрочем, об этом еще будет речь впереди1695.

Потомства Александр Михайлович не оставил, да и неизвестно даже, был ли он женат.

Борис Михайлович 1384 ум. 1395

Борис Михайлович упоминается в летописях только два раза: под 1384 г., по случаю женитьбы его на дочери смоленского князя Святослава Ивановича1696, и под 1395 г. (19-го июля), по случаю кончины его1697.

Имел ли Борис Михайлович удел? В летописях нет прямого ответа на этот вопрос, но есть некоторые данные, на основании которых можно дать более или менее удовлетворительный ответ.

Мы уже выше говорили, что по смерти князя кашинского Василия Михайловича II в 1382 г. удел его перешел в семейство Михаила Александровича тверского. Михаил назначил, перед своей смертью, Кашин и Коснятин сыну своему Василью и внуку Ивану Борисовичу вместе. Некоторые удивляются, почему Михаил Александрович назначил одни и те же города дяде и племяннику1698; но если предположить, что отец Ивана Борисовича владел Кашином, тогда удивлению не будет места. Это - во-первых. Во-вторых, Борис Михайлович умер в Кашине, а раньше его там же умер другой сын Михаила, Александр Ордынец. Почему они умерли именно в Кашине? Трудно представить себе, чтобы это была случайность: тут виден последовательный переход Кашина от одного лица к другому.

Можно, таким образом, с большей или меньшей достоверностью сказать, что Борис Михайлович владел Кашином, и если это так, то он владел им с 1389 г. (год кончины Александра Ордынца) до своей смерти, т. е. по 1395 г. Мы уже говорили, что некоторые1699 не признают Бориса, как и брата его Александра, князьями кашинскими, и не признают потому, что они нигде не называются именно кашинскими и что "в завещании (Михаила Александровича) наряду с именем Бориса, при назначении уделов, выставлено и имя его сына Ивана, что было бы лишнее, если бы Кашин уже принадлежал раньше Борису". Но, во-первых, летописцы могли бы назвать Александра или Бориса и тверскими князьями, и скорее так, нежели кашинскими, потому что удел находится в семье великого князя тверского и, следовательно, так тесно связан с великокняжеским столом, что князья его могли называться по главному столу всего княжества. Что же касается того, что при распределении Михаилом волостей упоминается Борис1700, то, во-первых, ошибка летописей тут очевидна: Михаил распределял волости незадолго до смерти своей, когда Бориса уже не было в живых, а во-вторых, эта ошибка летописей скорее говорит о том, что имя Бориса в голове летописца по какой-либо причине связывалось с именем Кашина!..

Борис Михайлович от брака с дочерью Святослава смоленского, неизвестной нам по имени, имел единственного сына Ивана.

Василий Михайлович III 1370 ум. 1426

Михаил Александрович перед кончиной своей (ум. 1399 г.) наделил уделами оставшихся в живых сыновей своих, из которых предпоследнему, Василию Михайловичу, вместе с его племянником Иваном Борисовичем дал Кашин и Коснятин1701. Но как они владели этими городами? То обстоятельство, что великий князь Иван Михайлович, как увидим, нечто отнимал у Василия из собственно кашинских угодий и отдавал племяннику Ивану Борисовичу, заставляет думать, что у дяди и племянника волости удела были поделены и Кашин занимал дядя, хотя, как увидим потом, в нем жил и Иван Борисович, конечно, как в центре удела.

Великий князь тверской, получивший кроме Твери еще семь других городов, становился сильнее других тверских князей не только в отдельности, но и вместе взятых. Почувствовав на своей стороне силу, он начинает теснить братьев своих и племянника: в 1400 г. он сложил к ним через бояр своих крестное целование. Василий Михайлович жаловался на это матери своей Евдокии; эта последняя, а потом сыновья ее (Василий и Федор микулинский) и Иван Борисович послали к великому князю бояр своих сказать ему, что он "не по грамоте отца ходит", и просить, чтобы он "пожаловал, велел бы своим боярам крестное целование держать по грамотам... отца". Сильный тверской князь, заявив, что так делается по его воле, оскорбился на такой дерзкий поступок родичей, начал "враждовать и держать нелюбье" на них, не исключая и матери. Особенно почему-то начал он теснить Василия Михайловича1702, у которого в следующем 1401 г. отнял "озеро Луское и вход Ерусалима" (Иерусалимская слободка Сретенского монастыря в самом Кашине), которые отдал Ивану Борисовичу, благодаря находчивости его матери. Так как тверской князь был в это время в дружественных отношениях и с Москвой, и с Литвой, то Василию Михайловичу оставалось только, по старому обычаю, обратиться к духовной власти: он послал к брату, великому князю, владыку Арсения просить об "общем суде"; но и уважаемый всей паствой владыка ничего не мог сделать. "Суда ти о том не дам", отвечал великий князь брату1703, и Василий ни с чем вернулся из Твери в Кашин.

В 1403 г. вражда между братьями дошла до открытого междоусобия. Иван Михайлович сначала пошел было сам, а потом отправил сына своего Александра с войском на Кашин. Причин этого столкновения летописи не выставляют, по крайней мере - определенно. В одной летописи1704 сказано, что "князь Василей кашинский не почал слушати брата своего старшаго, великаго князя Ивана"; но в чем заключалось это непослушание, летопись о том умалчивает... Александр овладел Кашином, а Василий Михайлович бежал в Москву. Однако, при посредничестве великого князя московского, братья в том же году примирились; но мир был непродолжителен1705.

В 1405 г., около великого поста, Василий Михайлович зачем-то приехал в Тверь и там, по приказу великого князя, вместе с боярами был схвачен и посажен под стражу. На страстной неделе братья примирились, а во вторник на святой Иван "с любовию" отпустил брата в Кашин. Однако, эта любовь через три месяца уступила место еще большей вражде: Василий Михайлович, "не хотя сам себя вдати в напасть", бежал в Москву, а в Кашин Иван послал своих наместников, которые много зла причинили людям "продажами и грабежем". В том же году в Кашин приезжал сын Ивана Александр, а в следующем - и сам великий князь1706.

Вероятно, Василий Михайлович просил помощи у московского князя, но не получил ее; за то, кажется, ему дан был Переяславль. Так, по крайней мере, можно предполагать потому, что в 1406 г., когда в Москву явился литовский выходец, кн. Александр Нелюб, и получил Переяславль, Василий Михайлович начинает переговоры с братом своим, мирится с ним и возвращается из Переяславля в Тверь1707. Братья взяли между собою мир и любовь, которые на этот раз были более продолжительны, чем прежде.

К этому времени произошел полный разрыв Москвы с Литвой. Московский князь хотел втянуть в войну с последней и тверского князя, однако Иван Михайлович уклонялся. Но в 1405 г. скончалась жена Ивана, сестра Витовта, и это, вероятно, обстоятельство, а более всего то, что у московского князя всегда были, так сказать, под руками враги тверского князя (кашинский и холмский князья), склонило Ивана Михайловича на сторону Москвы: с Литвой он разорвал союз1708. В 1406 г. тверской князь посылал даже войска свои, под начальством Василия Михайловича кашинского, Федора микулинского и др., на помощь московскому князю против Витовта1709.

В 1412 г. между братьями опять произошло "нелюбие велие". Перед отъездом в Орду, куда через "лютаго посла" звал Ивана Михайловича Зелени-Салтан, тверской князь приказал схватить как Василия Михайловича, так и жену его, бояр и слуг. Это было 28-го июня. На другой день он приказал отправить арестованных в Новый Городок. На дороге сопровождавшая его стража сделала привал для отдыха, и Василий, пользуясь случаем, ускакал, по торопливости, в одном терлике и с открытой головой. В одном селении нашелся какой-то человек, который скрыл его в лесу, а потом вместе бежал в Москву1710.

Между тем и московский, и тверской князья отправились в Орду. Поехал туда и Василий Михайлович. В октябре он вернулся из Орды вместе с Василием Димитриевичем московским, а в декабре, накануне Рождества Христова, уже подступал с татарами к Кашину. Однако тверское войско, находившееся в городе, и Иван Борисович, бывший перед тем в нелюбии с великим князем, а теперь, как видно, уже помирившийся с ним, не пустили Василия в город, и он опять ушел в Орду1711. С этих пор до 1425 г. летописи ничего не говорят о Василии, и мы не замечаем его присутствия в Тверской земле; где он проживал, из летописей также не видно... В 1425 г.1712 скончался Иван Михайлович; перед смертью он примирился, наконец, с братом и снова "приказал" ему Кашин. Но недолго Василий Михайлович пожил в покое: в 1426 г. двоюродный внук его, Борис Александрович, занявши великокняжеский тверской стол, приказал взять его под стражу1713. Затем мы уже не встречаем никаких известий об этом князе.

Василий Михайлович был женат дважды: а) на дочери кн. киевского Владимира Ольгердовича с 1385 г.1714; летописи не называют ее по имени; б) на неизвестной нам по происхождению Анастасии, от брака с которой имел сына Димитрия1715.

Василий Михайлович III был последним самостоятельным князем кашинским; со времени арестования его до 1486 г. Кашин составлял одну из волостей великих князей тверских, а в названном году вместе с Тверью присоединен к Москве.

Иван Борисович 1395-1412

Иван Борисович, единственный сын Бориса Михайловича, князя кашинского, начинает упоминаться в летописях с 1399 г. Михаил Александрович, распределяя перед смертью (ум. 1399 г.) Тверскую землю между детьми своими, назначил сыну Василью и внуку Ивану Борисовичу Кашин и Коснятин. Но дядя и племянник, кажется, поделили свой удел, так что Кашином владел собственно Василий Михайлович1716. Не успели еще князья разъехаться по своим уделам, как преемник Михаила Иван начинает уже теснить их: его бояре складывают к ним крестное целование1717. Дядя и племянник послали к Ивану Михайловичу своих бояр с жалобой на его бояр и на то, что великий князь не по грамоте отца ходит. Иван Михайлович, который мог считать себя сильнее всех остальных тверских князей в совокупности (кроме Твери он получил еще семь городов), не стесняясь отвечал, что бояре его делают так "по его слову". После этой жалобы Иван Михайлович еще недружелюбнее стал относиться к удельным князьям, которые должны были ожидать от него каких-нибудь неприятностей, что вскоре и испытал на себе Василий Михайлович. Но Иван Борисович, благодаря женской хитрости своей матери, не только избежал, хотя и ненадолго, неприятностей, но вошел даже в милость великого князя: мать Ивана вместе со своим боярином Воронцом и сыном пошла к великому князю, добила ему челом, причем заявила: "мы, господине, не посылывали к тебе своих бояр". Ивану Михайловичу понравилась эта "лукавая лесть"1718 и, вероятно, благодаря этой лести, в следующем 1401 г. он отнял у Василия озеро Луское и в самом Кашине Иepycалимскую слободку и отдал их Ивану Борисовичу1719.

До 1408 г. дядя, т. е. великий князь, и племянник жили мирно; по крайней мере, до этого года в летописях не отмечено никаких неприязненных действий со стороны великого князя против Ивана Борисовича. Но в 1408 г. великий князь, неизвестно по какой причине, пошел войной на своего племянника, который, однако, успел бежать в Москву. Иван Михайлович захватил мать Ивана Борисовича и отправил ее в Тверь, а в Кашине посадил своих наместников "и дань на них (кашинцах) взя"1720.

Неизвестно, когда дядя и племянник примирились; но в 1412 г., когда Василий Михайлович, приведши из Орды татар, подступил с ними к Кашину, последний не сдался: под начальством Ивана Борисовича его защищала тверская застава (гарнизон)1721. Очевидно, Иван Борисович успел примириться со старшим дядей и один сел на всем Кашинском уделе.

Дальнейшая судьба Ивана Борисовича неизвестна. Потомства он не оставил1722.

Умалчивая с 1412 г. об Иване Борисовиче, летописи продолжают изредка напоминать о младшем дяде его, князе кашинском, Василии Михайловиче. Этот Василий Михайлович, очевидно, переживший своего племянника, был последним самостоятельным князем кашинским, как уже замечено было об этом в его биографии. После него Кашин тесно примыкает к Твери и с этой последней в 1486 г. присоединяется силою оружия к Москве.

3. Холмское удельное княжество

Холмский удел, нет сомнения, получил свое название от главного города этого удела; но где находился Холм, за неимением каких бы то ни было указаний по этому предмету как в летописях, так и в официальных документах, сказать трудно. В нынешней Тверской губернии, в пределах прежнего Тверского княжества, имя Холма носят 8 селений: два в Тверском, два в Осташковском, три в Зубцовском и одно в Ржевском уездах; кроме того, в Зубцовском уезде есть село Красный Холм, в 40 верстах от Зубцова по тракту из Старицы в Гжатск1723. Но который из этих Холмов в древности был удельным городом?

Холм и Микулин находилась во владении сыновей Александра Михайловича. Надобно принять за несомненное, что хотя летописи, говоря о том, что Михаил Ярославич, в год своей смерти (1319 г.), перед отъездом в Орду, разделил свою отчину между своими сыновьями, и не поименовывают уделов, тем не менее, этими уделами были именно те, которыми владели внуки его, а эти последние могли получить только те волости, которыми владели их отцы. Таким образом, несомненно то, что Александр Михайлович получил в удел, в 1319 г., Микулин и Холм, которыми владел во все время княжения старшего брата Димитрия, т. е. до 1325 г., потом с 1325 г., когда он занял великокняжеский тверской стол, до 1327 г., когда, по избиении Шевкала и его татар, должен был бежать из Твери; наконец, с 1338 г., когда восстановлен был ханом на тверском княжении, до своей смерти, последовавшей в 1339 г. Перед смертью он поделил свою отчину между сыновьями, но, как видно, не всеми: Всеволод получил Холм, Михаил - Микулин, а младшие, Владимир и Андрей, остались, кажется, без уделов; по крайней мере, ни из летописей, ни из каких-либо официальных документов не видно, чтобы они владели какими-нибудь уделами, а в известных нам старых родословных не только их уделы, но и они сами не упоминаются. Так как Холм достался в одни руки с Микулиным, то надобно полагать, что города эти были не в дальнем расстоянии один от другого. Микулин, теперь Микулино городище на р. Шоше, стоит в 40 верстах от г. Зубцова; здесь же, в бассейне (если можно так выразиться, говоря о небольшой реке) р. Шоши, надобно искать и Холм; нам сдается, что село Красный Холм, стоящее в 40 верстах от Зубцова, по тракту из Старицы в Гжатск, следов., в области р. Шоши, и есть остаток древнего удельного города.

Так как мы не знаем, который из городов в уделе Александра Михайловича считался главным, Холм или Микулин, то и не будем говорить в отдельности о первом владетеле Холма, по выделении этого последнего вм. с Микулиным из Тверского княжества, т. е. об Александре Михайловиче, впоследствии великом князе тверском; а сколько времени и в какие годы Холм находился в его руках, об этом говорено уже в начале этого предисловия. Таким образом, мы прямо начнем с тех князей, которые владели Холмом тогда, когда этот последний составил самостоятельный удел, отдельный от Микулина.

Всеволод Александрович 1339 ум. 1364

Всеволод Александрович, сын1724 вел. кн. тверского Александра Михайловича (ум. 1339 г.), родился в Пскове, но неизвестно, в котором году, когда отец его проживал там, как невольный изгнанник из Твери.

В летописях нет известий о времени получения им в удел Холма; только приблизительно можно указать на это время. Как нам уже известно1725, перед смертью Александр Михайлович, между прочим, "о вотчине своей глаголав", т. е. распределил ее между сыновьями. Таким образом, 1339 год можно считать годом, в который Всеволод получил удел, хотя в управление последним и вступил, может быть, несколько позднее. На историческую же сцену действующим лицом он выступает только с 1345 г.

"Князю Костянтину Михаиловичу тверскому, сказано в летописи под названным годом, бысть нелюбие со княгинею с Настасиею (матерью Всеволода) и со князем со Всеволодом Александровичем, и нача имати бояря их и слуги в серебре за волости чрез людцкую силу, и бысть над ним скорбь велика"1726. Летопись не дает прямого объяснения нелюбия между дядей и племянником, но из приведенных слов можно сделать правдоподобное объяснение междукняжеской ссоры. Вероятно, слова "в серебре за волости" означают здесь деньги, серебро, собиравшееся с уделов для великокняжеской казны, для ордынского выхода. Константин, как великий князь, считал себя полным хозяином всей Тверской земли, а потому, вероятно, считал себя в праве требовать от удельных князей части из собираемой ими с волостей дани как для ордынского выхода, так и для себя, как господина всей отчины. Как бы то ни было, но Всеволод Александрович, "того не моги терпети", ушел в Москву к Семену Ивановичу Гордому1777, между тем как Константин отправился в Орду к новому хану Чанибеку. Холмский князь также пошел в Орду. Дошло ли бы дело до ханского суда между дядей и племянником, неизвестно, так как Константин, вскоре по прибытии в Орду, в том же 1345 г., скончался1728.

По смерти Константина из детей Михаила Ярославича оставался один Василий, в данную минуту самый старший в семье тверских князей, следовательно считавший тверской стол бесспорно принадлежавшим ему; нужно было только съездить к хану за ярлыком, а ездить в Орду с пустыми руками нельзя. И вот Василий Михайлович, пользуясь отсутствием Всеволода, еще не возвращавшегося из Орды, прислал "даньщиков своих" в Холм "и взяша дань на людей в Холму"; после этого он отправился в Орду1729. Между тем, Всеволод успел выхлопотать себе ярлык на тверской великокняжеский стол; в то же время он узнал, еще будучи в Орде, как в его уделе хозяйничал Василий Михайлович. Возвращаясь из Орды с ханским послом, он встретил своего дядю в г. Бездеже "и ограби его"1730. Долго спорили в Орде дядя и племянник, и только в 1347 г. Всеволод возвратился с послом и ярлыком в Тверь, а Василий - в Кашин.

Как старейший в роде, Василий не мог, конечно, оставить своих притязаний на тверской стол, и в том же 1347 г. между дядей и племянником, по возвращении их из Орды, "сотворися межи ими нелюбие, а людем тверским тягость", вследствие чего последние стали разбегаться1731. Ссора дошла, наконец, до того, что "мало кровопролития не бысть межи их"1732. Но в следующем 1348 г., при посредстве тверского владыки Феодора, между дядей и племянником состоялось примирениe, скрепленное крестным целованием: уступив Тверь дяде, Всеволод ограничился своим Холмским уделом. Вследствие такого оборота дел разбежавшиеся тверские люди начали возвращаться в свои покинутые жилища1733.

В том же 1348 г. Всеволод породнился с литовским князем Ольгердом: этот последний женился на сестре Всеволода, Ульяне Александровне. Замечательно, что Ольгерд спросил согласия на этот брак у вел. кн. московского Семена Ивановича Гордого, еще ранее женившегося на Марии, сестре Ульяны1734. В свою очередь и Василий Михайлович сближается с Москвой: в 1349 г. сын его Михаил женился на Василиссе, дочери Семена Ивановича Гордого1735.

Свойство с вел. кн. московским и получение, в 1351 г., от хана Ахмата ярлыка на Тверское великое княжество придало более силы и смелости Василию Михайловичу1736, и он, с того же 1351 г., начинает теснить своего племянника Всеволода, "обидити чрез докончание, и бояр и слуг его тягостию данною (дань) оскорбляти"1737. Так продолжалось до 1356 г. Наконец, Всеволод уже не мог долее выносить притеснений от дяди и в помянутом году отправился во Владимир к митрополиту Алексию, как к третейскому судье, с жалобой на Василия Михайловича. Этот последний, "по митрополичью слову", отправило в Москву послов к вел. кн. Ивану II Ивановичу "и сотвори мир и любовь велию" с ним; потом в сопровождении тверского владыки Феодора отправился к митрополиту, "и многа быша межи их (дядей и племянником) глаголания, но конечный мир и любовь не сотворися"1738.

В том же 1356 г. pyccкиe князья отправились в Орду к новому хану Бердибеку; Василий и Всеволод пошли разными путями; последний пошел через Переяславль, но наместники вел. кн. Ивана Ивановича не пропустили его, конечно, зная, что московский великий князь держит сторону Всеволодова противника. Таким образом, Всеволод Александрович вынужден был пробираться к хану через Литву. Это было в 1357 г., а между тем, в том же 1357 г. Василий Михайлович уже возвратился из Орды1739. Князь холмский явился в Орду тогда, когда там все уже настроено было против него. Василий Михайлович на этот раз сам не поехал в Орду, а послал туда доверенных лиц с жалобами на своего племянника. Хан и ханша без суда выдали Всеволода Василию: для холмского князя наступило "томление велие" от дяди; бояре, слуги и простой народ его подвергались "граблению", "продаже" и т. п.1740 Вследствие этого нестроения, которое, очевидно, внушало сильные опасения за последствия, даже владыка Феодор хотел оставить тверскую епископию (он, вследствие нестроения, "не восхоте... владычества во Твери"), и только митрополит Алексий удержал его от такого шага1741.

Но что оставалось делать князю холмскому? В 1358 г. Всеволод Александрович ушел в Литву, а в следующем 1359 г. возвратился в Тверь, и дела его приняли более благоприятный для него оборот: по отношению к нему вел. кн. тверской, его дядя, становится более уступчивым... Этот, по-видимому, непоследовательный со стороны Василия Михайловича поворот в отношениях его к своему племяннику и вообще к удельным тверским князьям можно, кажется, объяснить весьма правдоподобно следующими обстоятельствами. Ольгерд хотел образовать в Литовском княжестве независимую митрополию, чтобы его подданные православного вероисповедания (громадное большинство русской народности), будучи независимы от восточно-русских (московских) князей в политическом отношении, были бы независимы и в церковном отношении от митрополии владимиро-московской (киевской); для занятия митрополичьей кафедры у литовского князя была какая-то темная личность - Роман. В 1359 г. этот Роман, объявленный константинопольским патриархом, как митрополит литовский, появляется в Тверской земле, очевидно, в надежде на то, что ему удастся устранить владимиро-московского митрополита Алексия и сделаться общерусским митрополитом; Роман, надобно думать, рассчитывал на поддержку удельных тверских князей, и, может быть, приглашен был князем холмским, в интересах которого было произвести - употребляем летописное выражение - замятню в Тверской земле в свою пользу и в отместку врагу своему, Василию Михайловичу (не в ущерб этим догадкам будет заметка, что Всеволод еще был в Литве, когда Роман прибыл в Тверь). А что сравнительно многие из тверских князей, хотя бы в лице одного князя холмского, могли войти в сношения с князем литовским для поддержания своих интересов даже в ущерб православию, об этом говорит свойство тверских князей с литовскими: сестра Всеволода Ульяна была за Ольгердом, - за племянником Всеволода, Иваном Михайловичем, была Марья Кейстутьевна, - за другим племянником, Василием Михайловичем - дочь Владимира Ольгердовича и проч. Итак, в Тверской земле появился митрополит литовский. "Потребное приемля от князей и от бояр тверских", Роман, таким образом, нашел здесь сочувствующих ему, а следовательно и Ольгерду, князей и бояр... Кто же были эти князья? Само собою разумеется, что в числе этих князей не было Василия Михайловича, великого князя тверского; остаются, таким образом, племянники его и, вероятно, некоторые другие удельные князья, - они-то, конечно, так ласково и приняли Романа. В то же время из Литвы приходит и Всеволод, который, богато одарив литовского митрополита, проводил его к Ольгерду с великою честию... Что же из всего только что сказанного следует? Конечно, Всеволод в данном случае действовал как сторонник Литвы или литовского князя, облюбившего этого Романа, и как противник Василия Михайловича, сторонника Москвы. При этом надобно еще заметить, что вел. кн. московского (Ивана II Ивановича) не было уже в живых, а великим князем сделался не сын его, малолетний Димитрий, а Димитрий Константинович суздальский, - суздальские же князья были в свойстве и с Ольгердом, и с врагами вел. кн. тверского Василия Михайловича, т. е. с его племянниками: брат Всеволода Михаил был женат на Евдокии, дочери Константина Васильевича суздальского, а Борис Константинович городецкий (суздальско-нижегородский) - на дочери Ольгерда... Кажется, потому-то великий князь тверской и делается уступчивее по отношению к своему племяннику, Всеволоду холмскому. По летописи последний "взя мир и любовь з братьею своею; а князь Василий Михайлович дядя их треть их отчины отступился, и разделишася волостьми"1742.

Очевидно, не только Василий Михайлович, но и всякий другой на его месте, т. е. на великокняжеском столе, старался бы увеличить свои доходные статьи на счет меньшей (молодшей) братии своей отобранием волостей, взиманием чрезмерных, незаконных (не по грамотам) податей и даже отобранием у меньшей братии самих уделов. Итак, Всеволод, тесно сплотившись с родичами, другими удельными князьями, мог внушать Василию даже некоторый страх, вот почему последний и треть Твери отдал племянникам и между волостями сделал более строгие разграничения1743.

Последние годы своей жизни Всеволод провел, как кажется, мирно: по крайней мере, после событий 1359 г. летописи ничего не говорят о его деятельности до самой кончины его в 1364 г., когда Тверскую землю посетила моровая язва, от которой умерло много лиц тверского княжеского дома, в том числе и Всеволод. Но еще несколько раньше от той же язвы скончалась супруга его, Софья, известная нам только по имени, по происхождению, кажется, из рязанского княжеского дома1744.

От брака с этой Софьей Всеволод Александрович имел двоих сыновей, Юрия и Ивана.

Юрий Всеволодович 13641745-1408

О Юрии Всеволодовиче, старшем сыне Всеволода Александровича, летописи начинают говорить с 1404 или 1405 года. В этом году великий князь тверской Иван Михайлович приказал за что-то арестовать приехавшего в Тверь Василия Михайловича кашинского, которому потом удалось бежать в Москву. Юрий Всеволодович перепугался и, чтобы с ним не случилось того же, что и с Василием, также бежал в Москву, что посоветовали ему сделать (по Тверск. лет.) какие-то "злии человеци"1746.

Между тем как великий князь тверской беспощадно преследует брата своего Василия кашинского, с Юрием он обходится мягче, даже как будто заискивает у него: Иван Михайлович несколько раз посылал в Москву - звать Юрия в его удел: "и не отлучайся, брате, дому святаго Спаса и своего отечества, но пойди, живи на предели отца своего, а злых человек не слушай; аще ли ты (ти) каа обида есть, да се о нас епископь Арсений и мужи честнии отець наших"1747. Но по совету "злых людей" Юрий не пошел в Тверь, конечно, выжидая более благоприятного времени. Однако он не мог дождаться в Москве никакой помощи, потому что московский князь сам связан был делами литовскими, - и вот, в 1407 г., по совету приближенных, Юрий отправился в Орду, и отправился, если верить летописи, "ища великого княжения тферскаго под в. кн. Иваном Михаиловичем тферским"1748. Последний также отправился в Орду и, так как он обладал большими материальными средствами, то, естественно, одержал верх над своим двоюродным братом и в 1408 г. вернулся в Тверь. Юрий, однако, не терял надежды: он оставался в Орде и - не напрасно1749. В том же году он вернулся в Москву с ханским послом Дербышем, который из Москвы отправился в Тверь; здесь Дербыш заявил Ивану Михайловичу, что хан дал Юрию часть Тверского княжества, а великий князь ответил, что он "вчера" был у царя, который дал ему ярлык на всю Тверскую землю и на самого князя Юрия, - что он не поверит сказанному послом, пока не пошлет к царю узнать об этом1750... Юрий опять поехал в Орду1751, - но что он там сделал, неизвестно; неизвестна и дальнейшая судьба его.

Юрий Всеволодович, от брака с неизвестной1752, имел сына Димитрия.

Иван Всеволодович 13641753 ум. 1402

По смерти Всеволода Александровича на Холмском уделе сели дети его, Юрий и Иван.

О первых годах княжения Ивана Всеволодовича известий не сохранилось. Если верить подробностям некоторых сказаний о Куликовской битве, то надобно будет признать Ивана Всеволодовича участником в этой битве1754.

В 1397 г., - неизвестно, почему, - он сложил крестное целование к вел. кн. тверскому Михаилу Александровичу и отъехал в Москву, где в том же году женился (первая жена, неизвестная по имени, скончалась в 1395 г.) на сестре великого князя, Анастасии Димитриевне, и получил Торжок1755.

В следующем 1398 г. новгородцы воевали белозерские волости и вообще земли к северу от верховьев Волги; у двинского наместника великого князя "взяша присуд и пошлины, а самого пустиша в Русь"1756. В то же время из Пскова, сложив к нему крестное целование, выехал кн. Иван Андреевич, внук Ольгерда, почему Витовт "разверз" мир как с зятем своим, вел. кн. Василием Димитриевичем, так и с Новгородом и Псковом. Неприятность, причиненная новгородцами великому князю, несколько сглаживалась, таким образом, общей опасностью, грозившей со стороны Литвы; притом, новгородцы (и псковичи) через послов приглашали великого князя к себе: Василий Димитриевич пожаловал новгородцев, дал им мир, но вместо себя послал к ним брата Андрея, а во Псков - Ивана Всеволодовича холмского1757. Но последний пробыл там только четыре месяца1758.

Между тем, вел. кн. тверской Михаил Александрович скончался (1399 г.), и тверской стол перешел к сыну его Ивану. Князь холмский "сослался" в 1400 г. с новым тверским князем, приехал с женой и боярами в Тверь и взял "мир и докончание" с Иваном Михайловичем1759.

Вскоре после примирения с великим князем, а именно в 1402 г., на другой день Пасхи, Иван Всеволодович, в иноческом чину Игнатий, скончался1760, не оставив потомства1761. Свою часть в Холмском уделе он отказал не брату своему Юрию, а сыну великого князя, Александру Ивановичу.

Александр Иванович 1390 ум. 1426

Александр Иванович, как сейчас сказано было, получил часть Холмского удела в 1402 г. Так как он занимал великокняжеский тверской стол, то биографические сведения о нем и помещены в отделе о великих князьях тверских.

Димитрий Юрьевич 1408-1453...

Юрий Всеволодович после 1408 г. не упоминается ни в летописях, ни в официальных документах. Но когда он умер, неизвестно, так что мы не знаем, когда и Димитрий Юрьевич занял отцовскую часть Холмского удела.

Димитрий Юрьевич в летописях не упоминается, но он упоминается в более несомненных документах - в грамотах: в договорных грамотах вел. кн. тверского Бориса Александровича с вел. кн. московским Василием Васильевичем он, после вел. кн. тверского и сына его Михаила, целует крест в соблюдении договора о дружбе и союзе1762. Димитрий Юрьевич имел двух сыновей, Даниила и Михаила1763.

Даниил Димитриевич XV в.

Даниил Димитриевич недолго сидел на Холмском уделе. Когда Тверское княжество было близко уже к своему падению, удельные князья Тверской земли стали переходить к Москвe, где они, вероятно, видели более твердую почву, более устойчивое для себя положение. Перешел в Москву и Даниил Димитриевич, где он прославился как талантливый воевода Ивана III. Когда он отошел к Москвe, из летописей не видно, но в 1469 г. мы уже видим его в передовом полку московских войск в походе их на Казань1764.

Михаил Димитриевич 1480-1486

Михаил Димитриевич не последовал примеру брата своего Даниила, который отошел к Москве: он оставался в Твери, был воеводой тверских войск; по некоторым известиям он принимал участие в 1480 г. в походе московских войск на р. Угру1765. Дальнейшие летописные известия касаются только пассивного участия его в текущих делах. Так, в договорной грамоте Михаила Борисовича с вел. кн. московским (1485 г.) в соблюдении договора целует крест, между прочим, и младший брат тверского князя, Михаил Димитриевич1766; далее, когда Михаил Борисович вторично начал сноситься с Литвой и об этом узнали в Москве, из Твери приезжал в Москву от тверского князя с челобитьем владыка Вассиан; но московский князь не принял его челобитья; после того в Москву отправлен был Михаил Димитриевич холмский с боярами, но их великий князь и на очи не допустил1767.

21-го августа 1486 г. Иван Васильевич выступил в поход на Тверь, а 11-го сентября ночью, когда великий князь был уже под Тверью, Михаил Борисович бежал в Литву; 12-го сентября к Ивану Васильевичу вышли из города: владыка Вассиан, кн. Михаил холмский с братьею и с сыном и другие князья, бояре и земские люди. Московскому князю отворили ворота. Так окончилось самостоятельное существование Тверского княжества.

4. Удельное княжество Микулинское

Микулин, ныне Микулино или Никулино Городище, село Старицкого уезда, в 40 верстах от уездного города, на р. Шоше, в древности был удельным городом1768. В летописях говорится о двух Микулиных, - это потому, что Микулин р. Шошей разделялся на две половины, из которых в каждой были свои укрепления. Михаило-архангельская церковь, построенная в 1398 г., и теперь стоит на левом берегу р. Шоши среди земляного трехсаженного вала, отделяющего церковь от обывательских домов; вал имеет 280 саж. в окружности и доныне называется детинцем и городищем. В Михаило-архангельском соборе находится усыпальница князей микулинских; на столпе против гробниц висит стенной синодик, из которого видно, что в храме погребено пятнадцать княжеских особ, но из 15 гробниц уцелело только пять. При гробницах найдены и пулы микулинских князей, серебряные и медные деньги XV в.

Мы уже говорили выше, что уделы, какими наделил Михаил Ярославич сыновей своих, в летописях поименно не называются, но что мы знаем о них по тем уделам, какими владели внуки его, которые могли получить эти уделы, как отчины, только от отцов своих. Так как дети Александра Михайловича владели Холмом и Микулиным, то, очевидно, эти города и даны были в удел Михаилом Ярославичем Александру Михайловичу, в 1319 г. Но мы не знаем, который из этих городов составлял главный центр Александрова удела, а потому и не помещаем Александра Михайловича ни в числе холмских, ни в числе микулинских князей, а отмечаем только, что он владел Холмом и Микулиным с 1319 по год кончины, т. е. по 1339 г., когда из этих городов образовалось два самостоятельных удельных княжества.

Михаил Александрович р. 1332 ум. 1399

В своем месте1769 мы уже говорили, что вел. кн. тверской Александр Михайлович перед мученической кончиной своей с приближенными своими "о вотчине своей глаголав", что под этим последним по преимуществу надобно разуметь распределение ее между сыновьями. Сын его, Михаил, тогда семилетний ребенок, не мог, конечно, управлять уделом, тем более, что в следующем году, по кончине отца, т. е. в 1340 (по другим - в 1341 г.), он отправлен был в ученье в Новгород. Тем не менее de jure он должен считаться князем микулинским с 1339 г. Но когда фактически он сделался князем микулинским, сказать невозможно за неимением на то данных1770. Микулин оставался за ним, кажется, до его кончины (ум. 1399 г.), т. е. и в тот период времени, когда он занимал тверской великокняжеский стол1771.

Федор Михайлович 1380-1407

Федор Михайлович в первый раз упоминается в летописях по случаю женитьбы его на Анне, дочери московского боярина Федора Андреевича Кошки, в 1390 г.1772 Затем до 1399 г. о нем не встречается никаких известий. В 1399 г. перед своей кончиной Михаил Александрович разделил свою отчину между сыновьями; самому младшему, Федору, достались два Микулина с волостями1773.

Еще не успели сыновья Михаила Александровича осесться, так сказать, в своих уделах, как между ними начались ссоры: великий князь тверской Иван Михайлович в 1400 г. сложил к своим братьям крестное целование. Младшие братья, по почину Василия кашинского и матери своей Евдокии, послали бояр своих к великому князю просить его, чтобы он "пожаловал, велел бы своим боярам крестное целование держать по грамотам... отца". Иван Михайлович даже и за эту скромную просьбу оскорбился на братьев и еще более начал "враждовать и держать нелюбье на них"1774. Впрочем, на Федора Михайловича, сравнительно, менее падал гнев великого князя, чем на Василия кашинского, вероятно, потому, что последний, как более сильный из удельных князей, держался по отношению к великому князю самостоятельнее других.

Около 1406 г. вел. кн. тверской изменяет политике своих предшественников и открыто переходит на сторону Москвы, формально разорвав союз с литовским князем. Теперь удельным тверским князьям становится уже неудобным прибегать к покровительству Москвы, и они смиряются перед старшим братом и становятся, до времени, послушным орудием его, как и сам тот до некоторой степени становится таким же орудием Москвы. Так, вел. кн. московский, собираясь в 1406 г. войной на Витовта, просит помощи у вел. кн. тверского, и последний посылает братьев своих, в числе которых видим и Федора Михайловича1775.

Надобно полагать, что вскоре после того Федор Михайлович скончался, так как летописи уже ничего не говорят о нем1776.

От брака с Анной Федоровной, дочерью московского боярина Кошки, он имел двух сыновей, Александра и Федора.

Александр Федорович р. после 1390 - 1412

Летописные известия об Александре Федоровиче ограничиваются только заметкой о его женитьбе, а именно: 1412 г. января 17-го кн. Иван Васильевич ярославский, говорится в летописях, выдал за него дочь свою Марью1777. О годе рождения его можно догадываться только приблизительно, принимая в расчет время женитьбы как его самого (1412 г.), так и отца его (1390 г.)1778.

От помянутого брака Александр Федорович имел двух сыновей, Бориса и Федора1779.

Федор Федорович р. после 1391 - 1453...

Летописных известий о Федоре Федоровиче нет; но мы знаем его по официальным документам, по жалованным и договорным грамотам. Так, в жалованной грамоте Бориса Александровича Отрочу монастырю после великого князя он следует первым в числе удельных князей, от которых дается грамота; далее, по договорной грамоте Бориса Александровича тверского с вел. кн. Василием Васильевичем, последний целует крест не только к великому князю тверскому и сыну его Михаилу, но также и к братье его молодшей: Федору Федоровичу, Димитpию Юрьевичу (холмскому) и др.1780

Потомства Федор Федорович не оставил1781.

Борис Александрович Середина XV в.

Этого князя мы знаем только по родословным. Вероятно, он умер раньше 1477 г., потому что в этом последнем году микулинским князем летописи называют сына его Андрея, который в 1485 г. отошел к Москве.

Андрей Борисович 1477-1485

Имя Андрея Борисовича мы встречаем в первый раз на странцах летописи под 1477 г.; в этом году великий князь тверской выслал его навстречу к вел. кн. Ивану III, когда этот последний шел на Новгород (второй поход); Андрей должен был просить его "хлеба ести"1782. Затем об этом князе микулинском нет никаких известий до 1485 г., а под этим последним годом летописи отмечают, что он, вместе с Осипом Андреевичем дорогобужским, отъехал в Москву "служити к великому князю", который дал ему Дмитров1783.

Дети Андрея Борисовича (Владимир, Юрий, Василий и Иван Лугвица) были боярами при Иване III и сыне его Василии1784.

Ни один из них не имел потомства.

В. Мелкие тверские уделы

Мелкие тверские уделы, по характеру их происхождения, можно разделить на два разряда: одни - происхождения случайного, временного, другиe - органически выpocшиe из более крупных уделов. К первым относятся Городенский, Зубцовский и, кажется, Старицкий; ко вторым - Телятевский и Чернятинский.

1. Городенский удел

Городен или Городня - село на правом берегу Волги, в 28 верстах от Твери по течению реки. В древности это село было удельным городом, который в летописи называется и Городцом. Неизвестно, сколько времени этот город был уделом, неизвестны и князья городенские. Но так как встречаются городенские монеты, то, несомненно, были и князья городенские. Есть один князь, которого, кажется, можно признать за несомненного князя городенского, это - Ярослав Александрович (1432 ум. 1435 г.), сын вел. кн. тверского Александра Ивановича. Летописные известия о нем чрезвычайно скудны. В 1432 г. его посылал вел. кн. тверской Борис Александрович (родной брат Ярослава) в Литву на помощь Свидригайлу в борьбе этого последнего с Сигизмундом за обладание Литовским княжеством1785. По всей вероятности, он же помогал Свидригайлу и в следующем 1433 г.1786 В 1435 г. в битве под Вилькомиром, где Свидригайло был разбит, Ярослав пал1787.

По летописям не видно, чтобы у Ярослава было потомство, а в родословных он не упоминается.

Мы признаем этого князя городенским или городецким на основании следующего выражения Тверской летописи (стр. 489): "Сила с ним (Свидригайлом) тверскаа, князь Ярослав с ним, сила городецкаа". Если Ярослав представлял собою силу городецкую, то, конечно, как князь городенский, пришедший к Свидригайлу на помощь с городенскими полками. (Летопись как бы так говорит: сила с ним из Тверской земли, а именно - городецкая).

Надобно полагать, что Городец, по смерти Ярослава, как удел выморочный, присоединен был к Твери.

2. Зубцовский удел

Зубцов стоит на правом берегу Волги, в которую, проходя город, впадает р. Вазуза. Время основания его неизвестно, но нет сомнения, что он - один из древних городов северо-восточной Руси. В 1210 г., во время спора Ярослава Всеволодовича с Мстиславом Мстиславичем из-за Новгорода, войска Мстислава взяли Зубцов. Впрочем, по примирении сторон, город возвращен был Ярославу. В 1375 г., когда вел. кн. московский Димитрий Иванович со всеми подручными ему князьями шел на Тверь, первым из городов взят был Зубцов, который, по примирении князей, опять возвращен был Твери. В 1399 г. вел. кн. Михаил Александрович поделил волости тверские между своими сыновьями, и Зубцов достался преемнику его, Ивану Михайловичу. Вообще, до вел. кн. тверского Юрия Александровича Зубцов составлял пригород Твери, а потому отдельных князей не имел. После Юрия Александровича великокняжеский тверской стол занял брат его Борис, а единственный сын Юрия Иван Юрьевич получил Зубцов. Он был единственным самостоятельным князем зубцовским. Летописные известия или, лучше сказать, вообще известия о нем весьма скудны. Мы не знаем, когда он родился и каких лет остался по смерти отца (ум. 1425 г.); знаем только, что по смерти отца не он занял великокняжеский стол, так как еще были в живых родные дядья его, Борис и Ярослав, из которых первый и занял тверской стол, дав своему племяннику Зубцов1788; далее, Иван Юрьевич упоминается в духовной грамоте митрополита Фотия, писанной в 1431 г.; в этой грамоте, в числе других князей, Фотий преподает благословение и ему1789; наконец, он упоминается в договорной грамоте Бориса Александровича с вел. кн. московским Василием Васильевичем (1437-1440 г.), по которой он принадлежит к младшей братии Бориса: то же повторилось лет через тринадцать или более в договоре между теми же лицами1790.

Более ничего об этом князе не известно; неизвестно также, был ли он женат, но потомства его не видно ни по летописям, ни по официальным документам, ни по родословным.

3. Телятевский удел

Из Микулинского удельного княжества, первым князем которого был правнук Ярослава Ярославича, Михаил Александрович, выделился в первой половине XV в. Телятевский удел, названный так по Телятеву, может быть, нынешней деревне Телятьеву, верстах в 8 от Микулина и в 40 верстах от г. Старицы, или по другому Телятьеву - в Ржевском уезде при р. Белейке1791. У самого младшего из внуков Михаила Александровича, у Александра Федоровича микулинского было два сына, из которых старший, Борис, занимал собственно Микулинский удел, а второй, Федор, получил в удел Телятево. Таким образом, первым и единственным владетельным князем телятевским был Федор Александрович (1397-1437 г.), живший при вел. кн. тверском Борисе Александровиче (1425-1461 г.). Этот Федор Александрович в летописях не упоминается; но он известен нам по одному официальному акту, а именно по жалованной грамоте вел. кн. тверского Бориса Александровича, данной тверскому Отрочу монастырю; здесь он упоминается, после великого князя, в числе других удельных князей, от которых дается эта грамота1792. В некоторых старых родословных1793 он прямо называется князем телятевским.

От брака с неизвестной Федор Александрович имел четверых сыновей: Михаила1794, Андрея, Юрия и Василия. Из них Юрий и Василий были бездетны, а Михаил, бывший в боярах у вел. кн. московского Ивана III, прозвавшийся почему-то Вашутой, оставил своему потомству двойную фамилию Телятевских-Вашутиных. Сын Андрея Федоровича, Иван Андреевич, имел прозвище Пунко, почему три бездетных сына его носили отдельное прозвание князей Пунковых1795.

4. Чернятинский удел

Димитрий Еремеевич дорогобужский, правнук Михаила Ярославича, имел двух сыновей, Андрея и Ивана, из которых первый занимал собственно Дорогобужский удел, а второму из Дорогобужского удела выделено Чернятино или Чернятин. Где находился Чернятинский удел, точно и определенно указать нельзя. Впрочем, догадки историка Тверского княжества1796 по этому предмету, надобно, кажется, признать несомненно верными. В Тверской губ. есть одна деревня Чернятино в Кашинском уезде, в 30 верстах от города, по левую сторону от Бежецкого тракта; но эту деревню нельзя принимать за бывший удельный город по ее отдаленности от главного центра Дорогобужского удела, из которого выделился удел Чернятинский, который и надобно искать поблизости к первому. В нынешнем Клинском уезде Московской губ., прилегающем именно к той части Тверской губ., в которой находился Дорогобужский удел, есть две деревни, носящих название Чернятина; обе лежат в северо-западном направлении от Клина, в недалеком расстоянии от нынешней границы Тверской губ.; одно Чернятино - при речке Яузе, в 26 1/2 верстах от Клина, другое - на р. Ламе1797. Географическое положение этих деревень по отношению к Дорожаеву, бывшему Дорогобужу, не оставляет, кажется, сомнения в том, что одно из этих Чернятиных и составляло в конце XIV или начале XV в. центр Чернятинского удела. В таком случае удел Дорогобужско-Чернятинский должен был тянуться от верховьев р. Шоши через верховья впадающей в нее р. Лоби и по среднему течению р. Ламы, и граничить с уделом Микулинским по своему северо-западному рубежу. Бездетный Семен дорогобужский, брат Еремея, отказал свою часть Дорогобужского удела Михаилу Александровичу, тогда еще только кн. микулинскому. Вступаясь за Еремея, во владение которого должен был бы поступить выморочный удел его бездетного брата, Димитрий Иванович Донской отнял у Михаила Градок, который составлял часть Семенова удела. Теперь есть деревня Городище (Зубцовского уезда), в расстоянии 3-4 верст от Дорожаева вниз по течению р. Шоши1798. Если Дорогобужско-Чернятинский удел соприкасался к Микулинским, то названная деревня (Городище) и была, надобно полагать, тем Городцом, который составлял часть Семенова удела.

Первым удельным князем чернятинским1799, как уже замечено выше, был Иван Димитриевич (1407 г.)1800, который известен нам только по родословным, как и сын его Семен, живший, по сравнению с его двоюродными братьями, детьми Андрея Димитриевича дорогобужского, во второй половине XV в. Дети Семена Ивановича: Иван, Андрей и Александр, известные нам также исключительно по родословным, вероятно, видели падение самостоятельности Тверского княжества, но были ли они удельными владетельными князьями, сказать трудно, так как годов кончины ни их, ни отца их мы не знаем.

В заключение заметим, что автор "Тверского княжества" сомневается в существовании чернятинских (а также и телятевских) князей, как удельных (вероятно, он хотел сказать: владетельных), на том основании, что мы нигде, кроме родословных, не встречаемся с прозванием этих князей. На это можно заметить пока только одно, что мы знаем о существовании таких удельных владетельных князей в Тверской земле, о которых не говорится не только в летописях и каких-либо официальных актах, но и в родословных. Эти князья имели свой

5. Старицкий удел

Этот удел, очевидно, имел своим центром нынешний уездный город Тверской губ. Старицу, на р. Волге. Но старицких князей за татарский период нашей истории мы не знаем ни одного: мы не встречаемся с ними ни в летописях, ни в актах, ни в родословных, ни в других каких-либо литературных памятниках или памятниках словесности вообще; мы знаем о существовании их только по старицким монетам, хранящимся в Тверском музее древностей1801.