Михаил Тверской (1318). Его святость - вечный укор Москве, вечное осуждение всякой политике "укрепления", сколь бы прогрессивной она ни была. Михаил был типичным политиком своего времени. Он и вел междоусобные войны, и грабил мирных жителей, и приводил на Русь монгольские отряды - они помогали князю утверждать своё главенство, дарованное ханом. Получив от ордынского хана великое княжение, Михаил старался военными и политическими способами раздавить своего главного противника - москвского князя Юрия. Политиком князь был не слишком гибким - например, когда его кандидат в митрополиты не был утверждён в Константинополе, Михаил не подавил в себе неприязнь к митр. Петру, кандидату утверждённому, а стал рассматривать его как врага. Безусловно, по воле Михаила тверской епископ обвинил Петра в симонии, после чего Пётр был вынужден искать помощи у московского князя. В 1315 году Юрий женился на ханской сестре (она приняла православие). Великое княжение было отнято у Михаила и передано Юрия, новому ханскому родственнику. Московский князь (вместе с монгольским послом) стали разорять Тверское княжество, и в конце концов Михаил взялся за оружие. Он победил в битве 22 декабря 1317 года, но победа оказалась пиррова - Михаил был вызван в Орду. Михаил, отправляясь в ставку хана, говорил духовному отцу: "Я, отче, много размышлял, как бы нам помочь христианам, но моих ради грехов умножились междоусобицы. А ныне же благослови меня: если доведется умереть, пусть прольется кровь моя за них, чтобы христианам было хоть немного покоя, а мне бы Господь простил за то грехи". В ставке (которая располагалась в устье Дона) Михаил был обвинен в утайке дани - это обвинение он легко опроверг. Но главное: хан не мог простить Михаилу оскорбления чести. Ведь Михаил, разгромив московское войско (монгольский отряд в сражении, правда, не участвовал), взял в плен сестру хана, жену московского князя, вынудил ханского посла Кавгадыя сложить "стяги". Хотя на следующий же день Михаил почти Кавгадыя почестями, оскорбление следовало смыть кровью. Казнили Михаила близ реки Терек - монгольская армия шла походом на Иран. Тело Михаила везли в Тверь через Москву. Князь Юрий потребовал (и получил) от тверичей выкуп за труп. Похороны состоялись 6 сентября 1319 года. Уже в 1340-е годы летописец говорит о Михаиле как о святом, хотя московские летописи замалчивали его историю. Только в 1549 году, когда борьба с Тверью уже стала далёким прошлым, Михаил был включён в список общерусских святых. Автор первого жития Михаила - видимо, его духовник Александр - главным виновником гибели князя изобразил монгольских повелителей Руси, а не Юрия. Московского князя он обвинил не в пособничестве монголам, а в нарушении древнего обычая старшинства, по которому Михаил имел законные права на великое княжение. А вот московские "историки" так и не простили Михаила. В XVI веке в Никоновской летописи утверждалось, что князь замышлял бежать к немцам со своей казной и посылал деньги папе в Рим. Сын Михаила Дмитрий отомстил за отца. В 1325 году Юрий и Дмитрий были в Орде. Юрия обвиняли в том, что он задержал выплату дани. Узбек, однако, не приказывал казнить Юрия, - возможно, потому что, хотя Кончака умерла, всё-таки родство через сестру оставалось. Тогда Юрий сам зарубил Юрия, причём накануне годовщины гибели отца. Узбек был разгневан и приказал казнить Юрия. Михаил не был борцом с "ордынским игом", как писал, к примеру, Ключевский. Не всегда он был верен слову: в 1300-м году разорвал союз с московским князем, с чего и началась вражда двух родов. Но в критические минуты он вёл себя не трусливо и сражался даже тогда, когда дело был безнадёжным: в 1317 году и победа, и поражение одинаково грозили ему смертью. Победа, пожалуй, даже более грозила гибелью, и ею завершилась. Память 22 ноября/5 декабря. — о нем Кучкин, 2000; * Кучкин В.А. Древнейшая редакция Повести о Михаиле Тверском // Средневековая Русь. М., 1999. Вып. 2. Кучкин В.А. Повести о Михаиле Тверском. Ист.-текстол. исследование. М., 1974. * Житие Михаила Ярославича Тверского - памятник тверской литературы 1-й четв. XIV в. Как установлено В. А. Кучкиным, Ж. дошло до нас в 12 редакциях (8 летописных и 4 нелетописных). Летописные редакции подразделяются на две группы, представляющие московскую и тверскую обработки повествования. Так, в летописях CIЛ, Московском своде, Ермолинской, Уваровской, Львовской, Никаноровской, Вологодско-Пермской, Воскресенской, HIVЛ читается промосковская обработка первоначального текста, в которой заметна тенденция обеления Юрия Московского, а "Михаил Тверской низводится с того высокого пьедестала, на который он был вознесен своими сторонниками" (Кучкин. Повести, с. 87). Тверская летописная редакция (Летописец Рогожский и Летопись Тверская) характеризуется ярко выраженной антиордынской и противомосковской направленностью. Возникновение внелетописных редакций шло в следующей последовательности: Пространная редакция, Редакция Макарьевских Великих Миней Четиих (создана на основе промосковских летописных редакций с привлечением Похвалы из Пространной редакции), два варианта редакции 50-х гг. XVII в. (в основе - Пространная редакция, подвергшаяся риторическому распространению), Проложная редакция 1661 г. (составлена по редакции Степенной книги). Древнейшая из дошедших до нас внелетописных - Пространная редакция - наиболее полно отразила первоначальный текст Ж., который затем попал в свод Арсения Тверского 1409 г., откуда был заимствован как сборниками, так и более поздними летописными сводами - Рогожским летописцем и общерусским сводом 1448 г. Существует предположение, что автором древнейшей редакции был один из духовников Михаила Ярославича - игумен Отроча монастыря Александр. Это, видимо, и определило, с одной стороны, церковный характер повествования, строгое его соответствие канону, и с другой - подробность и историческую точность описания событий, которых автор был свидетелем, сопровождая князя в Орду. Ж. составлялось на основе черновых записей, делавшихся сразу по следам событий. Однако в том виде, в котором оно дошло до нас, Ж. мало похоже на произведение, написанное сразу после смерти князя. Строгость в следовании агиографическому канону, уподобления Михаила Ярославича святым-мученикам, постоянное именование его "святым" и "блаженным", наличие в житии "чудес" - все это черты, присущие житиям, создаваемым если не после канонизации подвижника, то, по крайней мере, после установления его местного почитания. Повествование о Михаиле Ярославиче относится к мученическим житиям. В композиции произведения, его художественной структуре ясно различимо стремление автора следовать жанровой схеме жития-мартирия. С первых фраз, заимствованных из жития святого Коинта, возникает образ венца - символа мученичества за веру, высшей степени святости, и эта тема становится одним из лейтмотивов при изображении подвига Михаила. Во вступительной части автор излагает два пути достижения святости, "горнего Иерусалима". Один - уход из мира, подвиг преподобных отцов и отшельников. Иной путь тех, кто "...тело свое предаша на поругание узам, и темницам, и ранам, конечное, кровь свою проливающе, въсприимаху царство небесное и венец неуведаемый" (Охотникова. Пространная редакция, с. 17), к таковым и причисляется Михаил Ярославич. Хотя сам сюжет и словесные формулы произведения акцентируют в подвиге князя собственно мученичество, Ж. почти не говорит о защите князем христианской веры. В основе конфликта, являющегося центром повествования, лежит недовольство в Орде князем как подданным: ханские судьи осуждают тверского князя на смерть, "...яко неключим есть нам, не последует нравом нашим" (с. 22). Все обвинения со стороны Орды носят политический характер: сокрытие дани, битва с Кавгадыем, отравление сестры хана. Недовольство вызывала, очевидно, и идея централизации Руси, подчинения "молодтих" князей великому князю, шедшая вразрез с татарской политикой насаждения розни среди русских князей. Ордынское нашествие рассматривается в Ж. как божее наказание за грехи, главный из которых - распри между князьями, неподчинение младших старшим. Говоря о владычестве монголо-татар, автор разрешает создающееся противоречие (батог божий - антихристианская сила): "Егда бо господь Титу предасть Иерусалим, не Тита любя, но Иерусалим казня. И паки, егда Фоце преда Царьград, не Фоцу любя, но Царьград казня за людская прегрешения. Еже и си нас деля бысть за наша согрешения" (с. 19). Систематическое именование Узбека, Кавгадыя и татар "окаянными" и "беззаконными", обвинения в неправедности и беззаконности их суда свидетельствуют о сильных антиордынских чувствах автора. Главная идея Ж. - пожертвование князем собою за сограждан-христиан - выражается евангельскими словами: "Аще кто положит душу свою за други своя, сей великий наречется в царствии небеснем" (там же, с. 17). Они оказываются обоснованием и похода тверского князя против Кавгадыя и Юрия Московского, бесчинствовавших в его землях. О сознательном следовании автором Ж. схеме мартирия свидетельствует система использованных им уподоблений: это - сравнения Михаила Ярославича с Дмитрием Солунским, Борисом и Глебом, Михаилом Черниговским. В Ж. есть текстуальные заимствования из произведений, посвященных этим святым. Очевидно, автор четко осознавал, что должен написать житие не мученика вообще, но князя-мученика - подвиг Михаила Ярославича уподоблен им подвигам святых-князей; с Дмитрием Солунским связана идея защиты городов, с Борисом и Глебом - идея вассальной верности, с Михаилом Черниговским - защита веры. Подвиг Михаила Ярославича, таким образом, включает все эти аспекты. Драматизм ситуации передается в Ж. средствами, свойственными мартирию, - подробностью и "протокольностыо" изложения событий. Но в композиционном отношении Ж. следует общеагиографическому канону. Так, в мартирии обычно отсутствует последовательное изложение всей истории жизни подвижника, начиная со сведений о родителях и рождении героя, а также рассказы о "чудесах". Автор же, как и Нестор в Чтении о Борисе и Глебе, стремится полностью выдержать житийную схему. Как и в Чтении, вступительная часть Ж. содержит материал священной истории (автор использует его, говоря о причинах политической слабости Руси того времени). Изд.: ПСРЛ, СПб., 1851, т. 5, с. 207-215; М., 1965, т. 15, с. 36-41, 409-412; Охотникова В. И. Пространная редакция Повести о Михаиле Тверском. - В кн.: Древнерусская книжность: По материалам Пушкинского Дома. Л., 1985, с. 16-27. Лит.: Ключевский. Древнерусские жития, с. 71-74, 170-171; Филарет. Обзор, с. 69; Серебрянский. Княжеские жития, с. 250-257; Кучкин В. А. Повести о Михаиле Тверском. М., 1974. Е. Л. Конявская Словарь книжников и книжности Древней Руси. XI - первая половина XIV в. Л., 1987, с. 166-168 * ЖИТИЕ МИХАИЛА ТВЕРСКОГО. Ж. тверского князя Михаила Ярославича (1271—1318), убитого в Орде по приказу хана Узбека, было создано, как полагает В. А. Кучкин, его духовником Александром, игуменом Тверского Отроча монастыря, вскоре после гибели князя. Александр сопровождал князя в Орду и был очевидцем произошедших там событии. Ж. написано в традиционном агиографическом каноне: оно открывается риторическим рассуждением о “венце многоцветном”, которым украшаются мученики; этот фрагмент оказывается заимствованным из переводного жития Коинта. Далее следует изложение истории христианства и его распространения на Руси; этот мотив, как полагают, возник под влиянием Чтения о Борисе и Глебе Нестора (см. Жития Бориса и Глеба). Излагая сами события, агиограф обнаруживает свою отличную информированность о них (что подтверждает мысль об авторстве Александра, находившегося с Михаилом в Орде), но дает всему происходящему типично житийную оценку. Михаил предстает в Ж. обладающим всеми христианскими добродетелями: мать воспитала его “в страхе господни и научи святым книгам и всякой премудрости”, действиями врагов Михаила руководит дьявол, а сам тверской князь постоянно руководствуется в своих поступках высоконравственными христианскими побуждениями. Так, решая ехать в Орду, где уже находится один из его сыновей, “крепкий... умом” Михаил, “исполнися смирения”, говорит: “Если я где уклонюсь, то (народ) отчизны моей весь будет пленен и истреблен, а после того и я смерть приму, так лучше мне сейчас положить душу свою за многие души”, и вспоминает при этом подвиг святого Дмитрия Солунского. В Орде, будучи на положении почетного пленника, над которым постоянно нависала угроза расправы, Михаил, “как привык смолоду, никогда не изменял правилу своему, по ночам пел псалмы Давыдовы”, и с тех пор, как покинул Владимир, постился и не спал по ночам, а беспрестанно молился и т. д. В Ж. приводятся сами молитвы святого, сочинивший их агиограф демонстрирует свое мастерство церковного ритора. Перед смертью Михаил, как подобает святому, причащается, кается и исповедуется своему духовному отцу и поет псалмы все то время, когда у хана решается его судьба. Он отвергает предложения своих спутников о побеге, с покорностью и достоинством встречает смерть. “И принял венец неувядаемый от руки Господа, которого и желал”. Над телом святого происходят чудеса: “два облака светлых всю ночь осеняли тело блаженного, расступаясь и снова соединяясь вместе, и сияя как солнце”. Видевшие знамение поняли, что князь был святым и что был убит без вины, а облака знаменуют сошествие к нему ангелов. Ж. является одним из лучших образцов жизнеописаний святых князей-мучеников. Издания: Охотникова В. И. Пространная редакция Повести о Михаиле Тверском // Древнерусская книжность: По материалам Пушкинского дома // Сб. науч. трудов — Л., 1985—С. 16.— 27. Кузнецова Р.Д. Стилистические особенности Повести о Михаиле Теврском // Дни славянской письменности и культуры.- Тверь, 1996.- Вып.2.- С.29-36. Макарий, архим. Житие и страдание святаго благовернаго князя Михаила Ярославича, Тферскаго чудотворца.- М., 1798.- 64 л. Макарий, архим. Житие иже во святых отца нашего Арсения епископа, Тферскаго чудотворца, и Повесть о обретении и о пренесении мощей его, и о некиих притом бывших чудесах.- М., [1798].- 22 с. Николаева С. Ю. “Житие Михаила Ярославича Тверского” как литературный памятник // Дни славянской писменности и культуры.- Тверь, 1997.-Вып.3.- С.15-19. Плотников Н. Великий князь Михаил Тверской. XIV век (Русь под игом).- Тверь, 1996.- 511 с. Повесть о святом благоверном великом князе Михаиле Ярославиче Тверском. Редакция Софийской I летописи и Пространная редакция.- Тверь, 1997.- 115 с. Повесть о святом благоверном великом князе Михаиле Ярославиче Тверском [Редакция Софийской I летописи].- Старица.-16 с. Пономарев Г.Н. Михаил Тверской в поэзии // Дни славянской писменности и культуры.- Тверь, 1997.- Вып.3.- С.8-15. Пономарев Г.Н.Отечестволюбец Михаил Тверской.- Тверь, 1998.-159 с. Рылеев К.Ф. Дума о Михаиле Тверском //Дар Валдая.- М., 1989.- С.29-32. Семячко С.А.Повесть о Тверском Отроче монастыре.- СПб., 1994.- 136 с. Смирнов Ю. Сказание о Михаиле Тверском. Бортеневская сеча (22 декабря 1317 года по ст.ст.) // Домовой.-1994- №12.- С.334-35 Соловьев В. Час выбора // Тверская панорама.- 1991.-№1.- С. 43-46. Страдание за христианы во Орде, блаженнаго великаго князя Михаила Ярославича Тверскаго // Книга степенная царскаго родословия, содержащая историю российскую.- М., 1771 г.- Ч.1, гл.6.- С.425-438. Святой благоверный великий князь Михаил Ярославич Тверской в русской иконописи конца XVII- начала XX вв.- Тверь, 1996.-20 с. Барсуков Н Источники русской агиографии.- СПб., 1882.- Из содерж.: [Михаил Ярославич, благоверный князь Тверский].- Стб.371-372. Богданов С.В. “Завещание” Михаила Ярославича Тверского (Опыт реконструкции) . Его значение для внутриполитического развития Тверского княжества во второй четверти XIV в. // Дни славянской писменности и культуры.- Тверь, 1997.- Вып.3.- С.19-29. Великий князь Тверской и Владимирский Михаил Ярославич: Личность, эпоха, наследие: Международная научная конференция. Твезисы докладов и сообщений. Россия, г. Тверь, 26-29 ноября 1996 г.- Тверь, 1996.-56 с. Виноградов А., Виноградова Е. Битва при Бортеневе // Тверская панорама.- 1990.- №1.- С.36-39. Жгутов А.В. Многовековая тайна Твери: Системный взгляд на проблему локализации, масштабы и значимость Бортеневского сражения 22 декабря 1317 года.- Тверь, 1998 .- 239 с., ил. Михаил Ярославич, Великий князь Тверской и Владимирский [Сборник].- Тверь, 1995.-366 с., ил. Михаил Тверской: Личность, эпоха, наследие: Материалы международной научной конференции, посвященной 725-летию со дня рождения Михаила Ярославича – великого князя Тверского и Владимирского (г. Тверь, 27-29 ноября 1996 г.).- Тверь, 1997.-288 с. Победаш И.Н. Княжение Михаила Ярославича // История Тверского края: Учебное пособие/Под ред. В.М.Воробьева.- Тверь, 1996.- С.44-47. Пономарев Г. В чем величие Михаила Тверского.- Тверь, 1997.- 32 с. Святой благоверный великий князь Михаил Тверской // Тверская старина.- 1991.- №2.- С.117-122. Соколов А. Святый благоверный великий князь Михаил Ярославич Тверский.- Тверь, 1864.-154 с. Шабанов А., свящ. Князь-мученик Михаил Тверской как идеал русской святости // Тверские епархиальные ведомости.- 1997.- №1.- С.17-24. |
