24 ноября/7 декабря Троцкий обратился к «трудящимся Украины» (не к Раде) с заявлением:
«Не намереваясь ни в малой степени навязывать свою волю украинскому народу, Совет Народных Комиссаров готов всеми зависящими от него средствами поддерживать Советы украинских рабочих, солдат и беднейших крестьян в их борьбе против буржуазной политики нынешних руководителей Центральной Рады».
Здесь точно тот же трюк, что в речи Ленина. В одной фразе заявляется «мы не будем навязывать свою волю» и «мы навязываем свою — считайте, как и мы, что ваша свобода это всего лишь буржуазная уловка, а вот рабство у нас — это истинная свобода».
Через два дня, 9 декабря н.с. Ленин объявил войну независимой Украине. Предлогом для войны стало непризнание Ленина главой России, отказ встать на сторону Ленина в борьбе с донским казачеством. В манифесте Совнаркома (председателем которого и был Ленин) говорилось:
«В то время, как представители рабочих, солдатских и крестьянских депутатов советов открыли переговоры с целью обеспечить достойный мир измученной стране, враги народа империалисты, помещики, банкиры и их союзники — казачьи генералы предприняли последнюю отчаянную попытку сорвать дело мира, вырвать власть из рук советов, землю из рук крестьян и заставить солдат и матросов и казаков истекать кровью за барыши русских и союзных империалистов. Каледин на Дону, Дутов на Урале подняли знамя восстания… Буржуазная Центральная Рада Украинской Республики, ведущая борьбу против украинских советов, помогает Калединым стягивать войска на Дон, мешает советской власти направить необходимые военные силы по земле братского украинского народа для подавления Калединского мятежа».
Большевики предприняли попытку захватить власть в Украину изнутри, причём они спешили это сделать до Всеукраинского съезда советов. Они сами фальсифицировали съезды советов, поскольку большинством на них не располагали, и боялись, что и в Украины советы будут против них. В ночь на 30 ноября/13 декабря войска Рады разоружили воинские части, которые готовились к восстанию: русских солдат отправили в Россию.
В последующие дни украинские войска успешно разоружали и высылали российских солдат-заговорщиков. 15 декабря казаки Каледина взяли Ростов.
17 декабря Совнарком — то есть, Ленин, Троцкий и Сталин — направили в Киев «Манифест к украинскому народу с ультимативными требованиями к Центральной раде». От Украины потребовали признания ленинского режима, помощи в борьбе с Калединым, в общем — подчинения Ленину:
«Обязуется ли Рада оказывать содействие революционным войскам в деле их борьбы с контрреволюционным кадетско-калединским восстанием?
Обязуется ли Рада прекратить все свои попытки разоружения советских полков и рабочей Красной гвардии на Украине и возвратить немедленно оружие тем, у кого оно было отнято?»
Обязуется ли Украина совершить политическое самоубийство и вручить ключи от Киева большевистским путчистам?
«В случае неполучения удовлетворительного ответа на эти вопросы в течение сорока восьми часов Совет Народных Комиссаров будет считать Раду в состоянии открытой войны против Советской власти в России и на Украине».
Открывшийся в Киеве Всеукраинский съезд Советов выразил доверие правительству. В съезде участвовало две с половиной тысячи человек, большевиков из них было 125 человек. Потом большевики заявляли, что мандаты выдавались неправильно. Вполне возможно, только вот проблема: ведь тут с большевиками обошлись точно так, как они обходились со своими врагами в России.
19 декабря Ленин командует войскам:
«Ответ Центральной Рады считаем недостаточным, война объявлена, ответственность за судьбы демократического мира, который срывает Рада, падает целиком на Раду. Предлагаем двинуть дальше беспощадную борьбу с калединцами. Мешающих продвижению революционных войск ломайте неуклонно».
Ленин не торопился открыть военные действия, он был готов удовлетвориться тем, что Украина не мешала бы воевать с казаками. Если бы Украина пошла на такое предательство союзников, на неё всё равно бы обрушились, но позднее. Но Украина не предала казаков.
25 декабря н.с. в Харькове понаехавшие туда российские войска под командованием большевиков арестовали украинского коменданта города. 25 декабря большевики устроили в Харькове «альтернативный» Всеукраинский съезд советов — тоже «первый», в котором избрали «первое советское правительство советской Украины», которое и было «признано» Лениным. Это в первый раз был разыгран трюк с подставным правительством, потом многократно повторенный. Прежде всего, это марионеточное правительство разрешило вывозить в Россию хлеб с Украины.
Правительство Украины в этот момент допустило большую ошибку: на место военного министра Петлюры, который, собственно, и обеспечил создание независимой Украины в критический момент, был назначен абсолютно штатский, невоенный, экономист Николай Порш. Порш объявил о роспуске армии и создании народной милиции. Роспуск армии удался, вот с милицией вышла осечка. Исчезла армия в 300 тысяч солдат, появилась милиция в 15 тысяч человек.
4 января н.с. 1918 года Украина подписала мирный договор с Германией и Австро-Венгрией. Тем самым страна впервые получила международное признание.
9 января российские войска захват или Луганск и Мариуполь, 18 января Одессу, 19 января Полтаву.
22 января в Киеве узнали о разгоне Учредительного собрания по приказу Ленина. Юридически это означало исчезновение последнего законного института России. Поэтому правительство Украины выпустил IV Универсал, в котором провозгласила независимость Украины.
Логика ясная и чёткая: нет Учредительного Собрания — нет и законной власти в России, не с кем быть в союзе.
27 января/9 февраля российская армия во главе с Михаилом Муравьёвым взяла Киев. При этом он — впервые — использовал химическое оружие, отравляющие газы.
Начался «красный террор». Было убито от 3 до 5 тысяч человек. Муравьёв докладывал:
«Сообщаю, дорогой Владимир Ильич, что порядок в Киеве восстановлен».
Он восторженно писал спустя полгода:
«Мы идем огнём и мечом устанавливать Советскую власть. Я занял город, бил по дворцам и церквям… бил, никому не давая пощады! 28 января Дума (Киева) просила перемирия. В ответ я приказал душить их газами. Сотни генералов, а может и тысячи, были безжалостно убиты… Так мы мстили. Мы могли остановить гнев мести, однако мы не делали этого, потому что наш лозунг — быть беспощадными!»
Три месяца спустя Дзержинский попытался отмежеваться от этого террора, перевалив вину за него (и за последующее поражение) на Михаила Муравьёва:
«Худший враг не мог бы нам столько вреда принести, сколько он принёс своими кошмарными расправами, расстрелами, предоставлением солдатам права грабежа городов и сёл. Всё это он проделывал от имени нашей советской власти, восстанавливая против нас всё население. Грабёж и насилие — это была сознательная военная тактика, которая, давая нам мимолётный успех, несла в результате поражение и позор».
Действительно, вышел «мимолётный успех». 15 тысяч солдат Муравьёва попросту стали мародёрствовать и дезертировать, унося награбленное. Армия исчезла как струйка дыма. Муравьёв взял с капиталистов Киева «контрибуция» — 5 миллионов рублей, тогда приличные деньги.
Через 5 дней после взятия Киева Ленин требовал от Муравьёва завоевания Бессарабии и Приднестровья, на что Муравьёв виновато отвечал:
«Положение чрезвычайно серьёзное. Войска бывшего фронта дезорганизованы, в действительности фронта нет, остались только штабы, место нахождения которых не выяснено. Надежда только на подкрепления извне. Одесский пролетариат дезорганизован и политически неграмотный. Не обращая внимания на то, что враг приближается к Одессе, они не думают волноваться. Отношение к делу очень холодное — специфически одесское».
Беня Крик виноват!
В начале войны большевики демагогически утверждали, что это война украинцев «правильных» («червонэ козатцво») с «неправильными», «буржуазными» украинцами. Однако, после победы ни о каких украинцах уже речи не было вообще, российская армия выступала под псевдонимом «войска советских республик Юга России».
Началось контр-наступление и 2 марта 1918 года на Софийской площади Киева прошёл парад первыми вошедших в город войск — гайдамаков, сечевых стрельцов и запорожцев. Были проведены по площади и пленные российские солдаты.
12 марта 1918 года Муравьёв оставил Одессу, причём приказал остававшимся там войскам и кораблям «открыть огонь всеми пушками по буржуазной и национальной части города и разрушить её». К счастью, не заладилось.
8 апреля российские войска были выбит из Харькова, — так закончилась вторая, но, к сожалению, не последняя война ленинской России против независимости Украины.
Ленин спустя полгода писал с раздражением:
«У нас в России около 15 миллионов крестьянских земледельческих семей, считая прежнюю Россию, до того времени, когда хищники оторвали от нее Украину. ... Так было у нас на глазах в Латвии, в Финляндии, на Украине, в Грузии. Везде жадное, обожравшееся, зверское кулачье соединялось с помещиками и с капиталистами против рабочих и против бедноты вообще. Везде кулачье с неслыханной кровожадностью расправлялось с рабочим классом. Везде оно входило в союз с иноземными капиталистами против рабочих своей страны».