Сравнение Ленина с Робеспьером очень распространено как среди защитников, так и среди противников Ленина. Валерия Новодворская даже сравнила Робеспьера с Лениным, а Сен-Жюста с Дзержинским, забыв, что Ленин Дзержинскому голову отнюдь не отрубил.
Демонизация Робеспьера шла так же долго, как идеализация Ленина. Причём, больше всего Робеспьера демонизировали те, кого без Робеспьера не было бы.
В наши дни Робеспьер и Ленин оказались востребованы как символы терроризма. Это, конечно, чистое недоразумение. Если взять за критерий массовые убийства ни в чём неповинных людей с целью устрашения («террор»), то Ленин ничем не отличается от любого Людовика, от Петра I, от Екатерины II, от Пол Пота, Гитлера и т.п.
Робеспьер не изобретал террор, он жил в мире, где массовые казни — причём, публичные, в отличие от ленинских — были заурядным и легитимным явлением. Врагов французской революции ужасал не сам террор, а то, что это террор «не того, кого надо». Королевский террор их восхищал. Терроризм — норма политики в течение тысячелетий, начиная как минимум с III тысячелетия.
Приход к власти всегда сопровождался террором. Как раз террор 1793 года был необычен тем, что он был отрефлектирован и осуществлялся — впервые — не в интересах отдельного завоевателя или заговорщика, а в интересах значительного социального слоя. Более того, этот террор вёлся в условиях военного времени и устрашал, помимо прочего, «пятую колонну». Робеспьер даже и не был «обычным» террористом, он как раз не ставил целью кого-то устрашить, он просто расправлялся с противниками. В этом смысле Ленин как раз вернулся к архаике, потому что он прежде всего устрашал, и писал об этом прямо.
Робеспьер, Гитлер, Пол Пот, Мао кажутся чудовищами, потому что провозглашали гуманные идеалы. Карл Великий, Тамерлан, Пётр I, Наполеон никогда гуманизма не проповедовали, поэтому их зверства для них логичны.
Что до Ленина, то он гуманности никогда не проповедовал. В этом смысле, он куда ближе к генералу Франко, чем к Робеспьеру.
Ленин не Робеспьер и по многим другим обстоятельствам.
Робеспьер вырос в бедности и сиротстве. Робеспьер не испытывал ненависти к монархии, ребёнком читал стихи перед Людовиком XVI и Марией Антуанеттой, за что получил стипендию. Робеспьер был талантливым адвокатом, публицистом и оратором — Ленин был скверным публицистом, оратором, посредственным присяжным поверенным (фигура, намного ниже адвоката по квалификации), да и то не слишком удачным.
Робеспьер был честолюбив, но не самолюбив. Ленин был самолюбив, но не честолюбив. Робеспьер никогда не пытался подчинить себе других людей, не создавал «секты», как Ленин. Робеспьер пользовался популярностью как медиатор, посредник между фракциями конвента, секциями и комитетами, Ленин никогда не был медиатором, а только раскольником, ведшим свою фракцию к монопольной диктатуре.
Робеспьер был прозван Неподкупным не потому, что не брал взяток, а потому что не лгал, это его и прославило, и погубило. Ленин лгал постоянно, лучше всего это видно в истории с казнями монархов. Робеспьер взял ответственность на себя лично, Ленин — спихнул.
Робеспьер не заключал мира с Австрией, Ленин заключил мир с Германией, для Робеспьера на первом месте была его страна, для Ленина на первом месте была его власть. Робеспьер был искренне за демократию и учредительное собрание, за конституцию, для Ленина любые ограничения его личной власти («диктатуры пролетариата», как он её назвал) были приемлемы лишь как тактический ход, вынужденный обман.
Наконец, Робеспьер был бескорыстный человек. Ленин вовсе не был скромен «как все революционеры», он всегда жил лучше, богаче других большевиков, организовывал это искусно и настойчиво, вплоть до поселения в Кремле для работы и в Горках для отдыха.
Робеспьер любил свободу, Ленин изнасиловал свободу. Робеспьер отдал жизнь, Ленин забирал жизни. Так что правильно именем Робеспьера в Париже не названа ни одна улица, но неправильно, что имя Ленина покрывает карту России как перхоть.
Скорее уж, можно говорить о сходстве Робеспьера и Сталина. Робеспьер перебил своих бывших сподвижников и друзей, как и Сталин. Впрочем, Сталин перебил не сподвижников, а приближённых, он вёл себя как обычный восточный деспот-параноик. Сталин отличался от Ленина как сын хана, который завоевал маленькой армией огромную страну, используя всевозможную ложь и неукротимую жестокость: сын уже не завоёвывает страну, ему это не нужно, но боится собственного двора больше, чем народа или соседей. Робеспьер же вёл себя как обычный древнеримский политик, в этом смысле апелляция к античности была вполне оправдана.
Робеспьер, собственно, даже никого не запугивал, в отличие от разнообразных королей и султанов, инквизиторов и феодалов. Даже количество казней было не так уж велико, а поразило тем, что казнить политических противников это было как раз от монархии. Средства старые, а ситуация-то новая. Правда, условия были осадные, чрезвычайные. В других условиях переход власти от одной фракции к другой растянулся бы на полвека, вместо казней были бы отставки и ссылки. Ленин же в любых обстоятельствах убивал бы, он представлял самую архаичную модель правления, волчью.
Кто же из живших после Робеспьера деятелей похож на Робеспьера? Кто ещё истреблял политических соперников с такой систематичностью? Вполне возможно, что никто, и по одной причине: Робеспьер человек архаической структуры. Робеспьер участвовал в разрушении этой структуры, и разрушал он её средствами этой структуры — людоедские средства людоедской эпохи. В результате, структура была разрушена — во всяком случае, в Европе, и Робеспьеры если где и повторялись, то уже в Африке и в Азии.