Мф 27, 26 Тогда отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие.

Мк 15, 15 Тогда Пилат, желая сделать угодное народу, отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие.

Лк. 23,24 И Пилат решил быть по прошению их,
²⁵ и отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу, которого они просили; а Иисуса предал в их волю.

Ио. 19, 1 Тогда Пилат взял Иисуса и [велел] бить Его.

№156 по согласованию - первая половина стиха, №157 - вторая половина. Фразы предыдущая - следующая.

Краткое слово "бив" оказалось (невольно) причиной неимоверно разросшей раковой опухоли, благочестия, которое умело, часами сосредотачивается на издевательствах над Иисусом, - якобы сострадая Иисусу. Вот только из этого сострадания благочестивцы выныривают с таким грузом злобы ко всему неверующему или неправильно верующему миру, что логично предположить: они не Иисусу сострадают, а себе, несчастным. Они не могут отличить своих мучений, часто вымышленных либо заслуженных, от мук Христа. У евангелистов в мыслях ничего такого не было. Лука даже не упоминает избиения - правда, он цитирует слова Пилата: "Итак, наказав Его, отпущу" (23, 16) - и, возможно, имеет в виду, что "сказано - сделано", наказание состоялось, но зачем об этом упоминать, и так ясно. (Так что утверждение Коэна (с. 196), будто Лука "утверждает", что Пилат не применил пытки, такое же недоразумение, как утверждать, будто человек, сказавший: "Сейчас я одену шляпу и пойду в театр", но вместо театра пошедший в кабак - шляпы не одевал).

Иоанн говорит, что Пилат приказал бить Иисуса во время процесса, до того, как отпустил Варавву. Что ж: вполне возможно, что Иисуса били дважды. Пытки во время судебного процесса были вплоть до XIX века совершенно естественной частью правосудия. Пытали просто для того, чтобы удостовериться в истинности показаний. Пытка перед распятием - это уже часть начинающейся смертной казни.

*

Сегодня самое страшное наказание в России – пожизненное заключение. Куда ж деться, думают о нём добрые люди, надо как-то изолировать преступников от общества. Наверное, две тысячи лет назад таким же тоном говорил о распятии, как мы сегодня о пожизненном заключении: "Мы же печём не личную безопасность, а общественную... ведь ничего лучшего не придумано?" Надо придумать! Впрочем, на Западе с пожизненным в большинстве стран покончено, и лучшее, безусловно, придумывают и довольно активно, так что тут не нужно изобретать велосипед. Представим себе Пилата, из милости осуждающего Иисуса не на распятие, а на пожизненное заключение. Мы на свободе, а Он - где-то на острове, в бывшем монастыре (в России именно там тюрьма для пожизненно заключённых, и церковные люди не возражают, а только пишут заключённым валентинки). Впрочем, пока христианство ещё похоже именно на такую ситуацию: Христос под замком, христиане от Его имени вещают, но свободы Ему не дают.