В 1984 году в России появился фильм «Остановился поезд». По застойным временам был страшно смелым, и там играл изумительный актёр Олег Борисов.
Смелость была в обличении героизма как явления, в объяснении, что всякий героизм в тоталитарной структуре есть результат плохой работы. Сперва делают что-то спустя рукава, а потом героически исправляют. Сделать не плохо, а хорошо, невозможно в принципе, потому что деспотическая власть ставит послушание выше всего. Для человека это пагубно. Несвобода вредит качеству.
Это напоминает о качественной разнице между системой, созданной Лениным, и нормальной жизнью. Ленин и его преемники много говорили об освобождении труда, даже памятники ему ставили. Но они сделали труд намного более несвободным, чем ранее, и результатом стало огромное ухудшение жизни. Стали брать количеством, а не качеством, но не всюду можно взять количеством.
В этой ситуации и появляется знаменитый хвост, который машет собакой. Это название сатирического фильма 1997 года, там название фонетически забавно: вэг зэ дог. Президент США, чтобы отвлечь избирателей от своих пороков, устраивает шумиху вокруг террористов, которых придумывает голливудский продюсер. Именно к такому сценарию приравнивали объявление Бушем войны против Ирака.
Несвободы много и в свободном мире. Свободный мир называется свободным не потому, что свободен, а потому что стремится к свободе. Несвободный мир — Россия, Китай и пр. — декларирует ненависть к свободе, боится её именно как слова, предпочитая слова «стабильность» и «безопасность», которые в свободном мире считаются хвостами, чья виляние опасно для собаки.
Трамп, Нетаньяху, Путин, — все эксплуатируют, как это делали диктаторы с глубокой древности — стремление к безопасности. Виноваты не они, а те, кто даёт стремлению к безопасности возобладать над стремлением к свободе. Великие инквизиторы — не причина, а следствие великих страхов.
Нынешняя истерика по поводу лаборатории в Ухане это соединение сразу двух истерик. Трамп изображает Китай страшной угрозой, чтобы отвлечь внимание от себя, противники Трампа изображают лабораторию в Ухане страшной угрозой, связывая её деятельность с помощником Трампа.
Правда же в том, что, какого бы происхождения ни был вирус, реакция на него лидеров и людей Запада была преступно запоздалой.
Что до героизма. В свободном мире он есть. Разумеется, героизм есть сугубо мирное понятие — солдаты, военные героями не бывают. Не только существование армии, но и уважительное отношение к военным и их героизму — показатель уровня архаичности и гнилости социума.
Героизм же учителей, врачей, крестьян, рабочих, клерков, учёных предпринимателей есть явление в свободном мире реальное, хотя и нечастое. Явление обычно подлинное — это обеспечивается свободой информации, прозрачностью.
В России же всякий героизм имеет презумпцию виновности. Поэтому сравнивать поведение российских врачей и британских, требовать выплат российским врачам есть признак истерики. Эта истерика — замаскированный бунт, тщательно законспирированная оппозиционность, недовольство. Это могут не понимать требующие, но власть это отлично понимает и учитывает. Может и дать миллион, но запомнит, кто просил. Это хорошие подданные, нормальные рабы, добрые холопы, верная опора режима. Они просят, а не требуют, просят денег, а не требуют свободы — своей, других, информации и т.п. Просящие обустроились в Карфагене и очень боятся, что он будет разрушен.
Плохо повели себя религиозные лидеры — точнее, лидеры РПЦ МП, синагоги-то закрылись очень вовремя, в начале марта. Но врачи России повели себя намного хуже, и на врачах лежала и лежит куда большая вина, чем на любых верующих. Да, эти врачи жертвы системы. Да, они способны на героизм. Но это героизм Александра Матросова («подвиг» которого презирали все фронтовики), героизм отчаяния, героизм трусости, героизм неумения быть профессионалами в медицине и в гражданской, политической активности.