Богочеловеческая комедия
1988 год. Бессовестность и совесть. Кураев и Эфроимсон.
Возможны два отношения к злу. Вот интервью 2012 года А.В.Кураева про его юность. Кокетливо про то, что он вовсе не был диссидентом (для многих он - воплощение диссидентства и либерализма). Сокрушённо про то, что его решение поступать в семинарию стоило отцу Кураева карьеры:
"Его резко понизили в должности. Спустя годы отец рассказал мне, что мой демарш перекрыл ему путь в Париж: его хотели послать на многолетнюю работу в ЮНЕСКО".
Вячеслава Кураева перебросили командовать отделом в ИНИОН, знаменитый заповедник псевдо-диссидентов, и заведовать философской редакцией Политиздата. А бедного Кураева-сына приняли в семинарию, что при наличии высшего образования было для других заказано, там завербовали в осведомители (чего он не скрывает, надо отдать ему должное) и послали учиться - редчайший случай - в семинарию же в Белград.
Интервью 1988 года великого генетика Владимира Эфроимсона. Эфроимсону оставался жить год. Перед смертью он каялся, что не согласился на предложение Сахарова подключиться к правозащитному движению, ничего не подписывал:
"Собой я наверное тоже мог бы пожертвовать. Но я не смог пожертвовать наукой".
Каялся! А ведь Эфроимсон, который дважды сидел, - да, ничего не подписывал, но был самым активным самиздатчиком всей России, оплачивая размножение всевозможной "антисоветской" литературы.
Не подписывал - но приютил у себя дома Подрабинека и "Экспресс-хронику".
Не подписывал - но в 1985 году публично, в Политехническом музее на вечере памяти Вавилова сказал:
"Я не обвиняю авторов фильма в том, что они не смогли сказать правду о гибели Вавилова. Они скромно сказали – «погиб в Саратовской тюрьме»… Он не погиб. Он – сдох! Сдох как собака. Сдох он от пеллагры – это такая болезнь, которая вызывается абсолютным, запредельным истощением. Именно от этой болезни издыхают бездомные собаки… Наверное, многие из вас видели таких собак зимой на канализационных люках… Так вот: великий ученый, гений мирового ранга, гордость отечественной науки, академик Николай Иванович Вавилов сдох как собака в саратовской тюрьме… И надо, чтобы все, кто собрался здесь, знали и помнили это…
Я – старый человек. Я перенес два инфаркта. Я более двадцати лет провел в лагерях, ссылке, на фронте. Я, может быть, завтра умру. Умру – и кроме меня вам, может быть, никто и никогда не скажет правды. ... До тех пор, пока страной правит номенклатурная шпана, охраняемая политической полицией, называемой КГБ, пока на наших глазах в тюрьмы и лагеря бросают людей за то, что они осмелились сказать слово правды, за то, что они осмелились сохранить хоть малые крохи своего достоинства, до тех пор, пока не будут названы поименно виновники этого страха, – вы не можете, вы не должны спать спокойно".
Насчёт "не можете" Эфроимсон, конечно, был неправ. Можем! Но - не должны.
"Номенклатурная шпана" - это и есть те, кто считает гонениями потерю командировки в Париж. Номенклатурная шпана взросла на марксизме, изжевала его и выплюнула, теперь перешла на православие. Встарь были "шпанские мушки", теперь вот "шпанское православие", со своими мучениками, бесподобными и теологами.
Собственно генетические достижения Эфроисона понятным лишь специалистам - два из них нобелевского уровня, и за одно Нобелевская была дана, но ему, потому что он сидел. Названия его книг о генетике и нравственности, эстетике, гениальности не очень удачны, легко понять так, что он сторонник предопределённости всего генетикой, а на самом деле - он защищает биологические основы человечности от циников. И от тех циников, которые пытались воспитывать идеальных людей, сами резервируя за собой право не быть идеальными, более того - не быть людьми. И от тех циников, которые отрицают свободу и дух, считая, что всё детерменировано генами и что рабство, к примеру, у русских в крови.
