История Шушпанова — агента КГБ по кличке «Арамис» — уникальна тем, что известна с двух концов. Уже 9 марта 1973 года парижская эмигрантская газета «Русская мысль» опубликовала открытое письмо патриарху Пимену от священника Глеба Якунина с сообщением, что переводчик Отдела внешних церковных сношений Александр Шушпанов — агент КГБ. Через полгода, 16 октября, Якунин передаёт на Запад ещё одно открытое письмо, адресуя его уже отцу Иоанну Мейендорфу: Шушпанова убрали из ОВЦС, но сделали старостой храма Николы-в-Кузнецах, соглядатаем при священнике Всеволоде Шпиллере:
«Мы лишь недавно узнали, что он, атеист, католикам выдавал себя за православного, а многим православным, в том числе и нам, Звиаду Гамсахурдии, участникам семинара Огородникова — за католика, и даже иезуита — особо доверенного лица Римской курии (очевидно с двойной целью — скрыть свою некомпетентность в религиозных вопросах и в надежде, что кто-нибудь «клюнет» на установление контакта через него). Шушпанов опасен: он навязывал нам знакомство и свое посредничество в знакомстве с уважаемым пастором д-ром Майклом Спенглером, штатным священником посольства США в Москве … В семинаре Огородникова он выведывал места хранения сигнальных экземпляров самиздатского семинарского журнала и наводил ГБ на обыски. Одновременно он настойчиво предлагал группе Огородникова взрывчатку и огнестрельное оружие».
Лишь задним числом Якунин и другие диссиденты узнали, что Шушпанов выступал свидетелем обвинения на процессе Буковского в январе 1972 года.
26 февраля 1992 года Шушпанов дал интервью газете «Аргументы и факты», где рассказал о своей работе на КГБ. К тому времени уже прошло более месяца с публикаций выписок из отчётов КГБ, сделанных Якуниным. Шушпанов даже подчеркнул: «Я работал главным образом против известного религиозного деятеля, в прошлом диссидента, священника Глеба Якунина. Я не только следил за ним, но и разрабатывал операции против него. КГБ стремился подвести Якунина под шпионаж. Была подготовлена операция, в ходе которой отец Глеб должен был якобы «передать» конфиденциальную информацию протестантскому капеллану американского посольства в Москве Майклу Спенглеру. И во время подстроенной КГБ встречи Якунина арестовали бы за шпионаж, а Спенглера объявили персоной нон грата. Слава Богу, операция эта не без моей помощи — провалилась».
На вопрос: «Знает ли Якунин о том, что вы шпионили за ним?» «Арамис» ответил: «Да, я все ему рассказал, и он простил меня. Может быть, и Господь Бог меня простит?»
Однако, слукавил Шушпанов. Он не сказал ни слова сверх того, что уже было известно с 1973 года. Более того, он не упомянул, что выступал свидетелем обвинения на процессе Буковского. Он даже изобразил дело так, будто его завербовали уже после увольнения из ОВЦС:
«Я давно мечтал работать в Отделе внешних церковных сношений. Когда сумел туда устроиться, был просто счастлив. И вот однажды знакомый попросил меня помочь вернувшемуся из мест заключения диссиденту Владимиру Буковскому, которого, естественно, нигде не брали на работу и жить ему было не на что. Я тайком давал Владимиру Константиновичу подработать на переводах, оформляя их как свои, а деньги передавал ему. И как-то нас выследили. А дальше все пошло по сценарию: меня вышибли из ОВЦС, и полтора года я мыкался без работы. А потом в один прекрасный день меня вызвали в КГБ и предложили: «Мы вернем вас в ОВЦС, но вы должны поработать и на нас».
Но и тут — остановился и не сказал, что стал стукачом при отце Всеволоде Шпиллере.
Единственное, что заслуживает внимания в том интервью Шушпанова, это откровенное признание: «Мне постоянно шла вторая зарплата. … Непосредственно от хозяев — из рук в руки. Указывал полученную сумму и ставил свой псевдоним — «Арамис». Офицер КГБ, с которым я был на связи, снимал для нашей встречи номер в гостинице «Центральная».
Про Отдел внешних церковных сношений Шушпанов сказал чётко: «Большинство сотрудников … работали ... либо на Московское УКГБ, либо на союзный КГБ». Интересное разделение! Назвал Шушпанов и резидента КГБ, который постоянно сидел в ОВЦС — Алексей Алексеевич Погодин, который фигурировал, впрочем, под фамилией «Владимиров».
Якунин, говоря тогда же о КГБ, заметил, что не так уж часто агентам платят — часто агенты сами дают взятки гебешникам, чтобы те помогли им продвинуться по службе. Шушпанов, однако, утверждал, что «наиболее верные из агентов становятся содержателями конспиративных квартир КГБ. Людям даже улучшают жилищные условия, чтобы, скажем, одну комнату в квартире КГБ мог использовать для встреч с другими своими агентами».
Возможно! Но что точно — что полковник КГБ Алексей Алексеевич Погодин, родившийся в 1951 году, а в 1993 году- 42 лет, выслужив пенсию, заработанную в Никарагуа, Алжире, Йемене, Афганистане и РПЦ МП, стал директором по правовым вопросам компании «Северсталь», вошёл в совет директоров «Металлургического коммерческого банка», банка «Северстали». Тут уже не квартирками платят, тут миллионы долларов.