Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы: Русь в XIII в..
ТЕРРИТОРИЯ И ГРАНИЦЫ МОСКОВСКОГО КНЯЖЕСТВА В КОНЦЕ XIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIV ВЕКА
К оглавлению
Глава 3
Первые земельные приобретения московских князей (до середины XIV в.)
3. 1. Можайская земля в составе Московского княжества
Территория Можайского удела Смоленского княжества была присоединена к Москве в 1303 г., когда князь Юрий Московский «с братьею своею ходил к Можайску, и Можаеск взял», при этом можайского князя Святослава Глебовича «ял и привел к собе на Москву» [42, c. 86; 81, с. 120, 351; 226, с. 226; 199, с. 97; 251, с. 459]. Князь был отпущен на волю, но владения его остались у Москвы. Однако А. А. Горский считал, что в 1303 г. состоялась лишь неудачная попытка смоленских князей отвоевать Можайск, предотвращенная походом московского князя, а сам город, возможно, был присоединен к Москве около 1291 г. [103, c. 18-20, 27-28, прим. 83; 105, с. 20-22] Впрочем, известий, относящихся к той эпохе, крайне мало, и судить о политической подоплеке присоединения Можайска к Москве весьма сложно.
Видимо, можайские земли были не очень привлекательным владением. Сам город Можайск появился в письменных источниках лишь во второй половине XIII в. (упомянут в летописях в 1277 и 1293 гг.) [35, c. 173, 180], хотя существовал еще раньше, в XII в. [266, c. 104 и др.] В его окрестностях с уверенностью можно назвать только одну волость (Искону), известную с XII в. Князь Федор Ростиславич Черный, первым получивший в удел Можайск, в конце концов оставил свои прежние владения и утвердился в Ярославле. Князь Святослав Глебович, потерявший Можайск, и другие смоленские князья и не пытались бороться за возвращение своей вотчины. Пространства, изобиловавшие лесами и зверем, только начинали осваиваться и были, возможно, довольно легкой потерей для Смоленска. Аналогичная с Можайском судьба, видимо, постигла и смоленские земли по рекам Протве, Луже и др., которые во второй половине XIII в. заселили и мирно присоединили к своим владениям рязанские князья. Можайское княжество, присоединенное к Москве в начале XIV в. было одним из первых приобретений московских князей, а, возможно, и первым, если датировать захват коломенских и некоторых других рязанских земель не 1301, а более поздним временем [158, c. 27]. Москва стала владеть всем течением р. Москвы, выйдя на водораздел Волго-Окского междуречья и Днепра.
Первыми документами, фиксирующими территорию и границы Московского княжества, являются духовные грамоты великого князя Ивана Калиты. Но в первой грамоте мы находим только упоминание одного г. Можайска [18, № 1, с. 7] без «тянущих» к нему земель, и лишь во второй грамоте замечено, что князю Семену передается Можайск «со всими волостми» [18, № 1, с. 9]. Наименования этих волостей отсутствуют.
«Обрастание» волостями Можайска во втором варианте духовной грамоты Ивана Калиты выглядит определенной проблемой. Конечно же, волости, «тянувшие» к Можайску [18, № 12, с. 34], существовали и до присоединения города к Москве (некоторые из них (Исконь и, возможно, Холм) упоминаются уже в XII в. – в уставной грамоте князя Ростислава Смоленского ок. 1136 гг.) [97, c. 255-257; 17, с. 141-145; 23, с. 185, 192]. Поэтому мысль А. А. Юшко о появлении волостей у Можайска в период между составлением двух духовных грамот Ивана Калиты (1336 и 1339 гг.) [269, c. 116] выглядит неубедительно. Центр особого удела Смоленского княжества, древний город Можайск, несомненно, имел систему «тянувших» к нему волостей, обеспечивавших существование города, с которыми он и вошел в состав Московского княжества в 1303 г. Иначе невозможно, так как рушилась традиция налогообложения и судопроизводства, составлявшая основу жизнедеятельности края. На карте А. А. Юшко «Территория Московского княжества 30-х гг. XIV в.» граница московского княжества едва захватывает Можайск, лишая его принадлежавших ему волостей, перечисленных в духовной грамоте Дмитрия Донского (1389 г.). Одна из этих волостей (Берестов) отмечена на карте А. А. Юшко, причем датой ее присоединения к Москве показано время первого упоминания волости. Кому могла принадлежать можайская волость до ее первого упоминания? В связи с какими событиями она была присоединена к Москве? Можно утверждать, что эти события – захват Можайского княжества в 1303 г. московским князем Юрием Даниловичем.
Рассматривая перечисленные в духовной грамоте Дмитрия Донского можайские волости, мы тем самым определим пределы Можайского княжества, присоединенного к Москве в начале XIV в. (Табл. П.2.5) Следует учесть, что, возможно, не все волости, перечисленные в духовной Дмитрия Донского в конце XIV в., существовали в первой половине века, но общая территория бывшего Можайского удела Смоленского княжества, присоединенная к Москве, скорее всего не изменилась.
Земли, «тянувшие» к Можайску, определяются прежде всего по межевой грамоте 1504 г. и т.н. Можайским актам [23, c. 166-215], описывающим можайскую территорию уже после разорения периода Смутного времени. Локализуя волости, известные из духовной Дмитрия Донского, довольно нечетко определяется западная граница Московского княжества. Между тем эта граница существовала неизменно весьма долгое время: до конца XV в. – времени присоединения к Москве вяземских земель (1494 г.). Можно с достаточной уверенностью утверждать, что западная граница Можайского уезда, какой она была в XV-XVI вв., повторяет московско-смоленскую границу, существовавшую в XIV в. Ни о каких земельных приобретениях в этом регионе и земельных конфликтах до второй половины XVI в. ничего неизвестно.
Обобщая сведения Можайских актов, межевых грамот начала XVI в., а также данные, собранные П.,В.,Голубовским, В.,Н.,Дебольским, М.,К.,Любавским, Ю.,В.,Готье [23, c. 166-216; 18, №. 96, c. 399-400; 97, c. 67-77; 114, c. 164-165; 170, c. 46; 110, c. 553-554, 573-575], можно следующим образом указать местоположение можайских волостей духовной грамоты Дмитрия Донского. (Карта П.1.11)
Волость Исмея (Ю. В. Готье отождествляет ее с Дягилевским станом [110, c. 573]) находилась в верховьях р. Исьмы (отсюда ее название). Исмея была пограничной волостью, соседствуя со звенигородскими (к северу) [18, № 96, с. 396-397] и верейскими (к югу) землями [110, c. 573]. Дягилев стан граничил с Фоминской волостью (Рузской земли), пересекавшей Москву-реку [18, № 96, с. 396-397]. Этот можайский стан занимал, видимо, гораздо большее пространство, чем находившаяся на его месте волость Исмея, и протянулся выше р. Исьмы в сторону р. Москвы и ниже, к р. Протве [23, c. 211].
Волость Числов. Весьма незначительная по размерам волость, причем фигурирующая в составе верейских волостей [110, c. 554]; по большинству источников она вовсе не просматривается.
Волость Боянь. Это известная еще с XII в. Исконь (В можайских актах – Исконибояньский стан или Исконьский и Бояньский стан [23, c. 206, 207]). П.,В.,Голубовский выделял из Искони XII в. два будущих стана – Боянь (или Исконь) и Берестов [97, c. 69]. Это имеет свою логику, так как оба стана находились в районе р. Исконы. Волость Боянь располагалась в верхнем и среднем течении р. Исконы и включала участки рек Рузы, Педны и Иночи [23, c. 206-207; 110, с. 574]. К началу XVI в. волость эта была разделена на два массива появившейся можайской Карачаровской волостью [18, № 96, с. 399-400]. В ее составе замечаются речки Корбака (Карбака) и Стерлишка [23, c. 206, 207]. Боянь граничила с Щитниковской волостью Рузского уезда [18, № 96, с. 399-400].
Волость Берестов. Волость занимала территорию в нижнем течении р. Исконы (с левой стороны реки), с юга ограничиваясь течением Москвы-реки. Судя по актам начала XVI в., Берестов не граничил с рузскими землями [18, № 96].
Волость Поротва, судя по названию, была связана с рекой Протвой, но обнаруживается она только в верхнем течении этой реки и по ее притоку Песочне [97, c. 70; 110, с. 574], некоторыми участками соприкасаясь с р. Берегой [23, c. 195]. В Поротовском стане XVI в. по актам встречаются также речки Озерна, Четвержа и Корженка [23, c. 194, 195]. Волость Поротва соседствовала с верейскими землями [97, c. 70].
Волость Колоча располагалась севернее Поротвы по реке Колоче, притоку р. Москвы, касаясь и самой Москвы-реки. Речки Война, Седка, Невлянка, Бодня, Ельня мелькают среди названий ее сел, деревень, пустошей [23, c. 178-179, 199-200, 211, 216].
Центр волости Тушков определяется селом Тушковым (Тушков городок, Тушково городище) на р. Москве. Волость протянулась по течению р. Москвы, соприкасаясь с волостями Вышним Глинским и Колочей [23, c. 170; 170, с. 46].
Волость Вышнее Глиньское захватывала верховья Москвы-реки и ее приток речку Глиненку, от которой, возможно, и приняла свое название [114, c. 165]. Отразилось в названии волости и ее положение в верховьях р. Москвы. Эту волость путают с Глинеском Верейского уезда, располагавшуюся по р. Берегу, притоку Протвы [110, c. 553].
М. К. Любавский, очевидно, ошибаясь, называет на верховьях р. Москвы «имение многочисленного рода князей Глинских» - Глинки [169, c. 283]. Упоминаемые историком Глинки – это, вероятнее, местность, носившая позже название стана Глинеска (к югу от р. Протвы, по р. Берегу) [110, c. 553]. Ю.,В.,Готье также ошибается, считая, что Глинеск перечислен в духовной Дмитрия Донского среди волостей, доставшихся князю Андрею Можайскому [110, c. 553]. Стан Глинеск находился вблизи территорий, отнятых у Вяземского княжества (Могиленки), и сам отошел к Москве вместе с ними.
Князьям Глинским, по замечанию М.К. Любавского, кроме того, принадлежали Шательша (Шатешь в духовной Ивана III), Судилов (Сулидов духовной Ивана III) и Турье (Турьев духовной Ивана III) [169, c. 283; 18, № 89, с. 355]. Таким образом, выясняется, что все эти местности, прибавленные к Можайску Иваном III, в более раннее время к этому городу не относились.
Волость Пневичи граничила с волоколамскими землями, в состав которых и вошла позже уже как стан Пневицкий [110, c. 574]. Располагалась волость в верховьях р. Рузы [170, c. 46; 110, с. 574].
Волость Загорье занимала территорию по левому берегу притока Гжати Яузе и притокам последней и доходила до р. Гжати [170, c. 46; 110, с. 574].
Волость Болонеск охватывала пространства вдоль реки Оболони (отсюда название), до ее устья, соприкасаясь с Гжатью (куда впадала р. Оболонь) и захватывая верховье р. Вори и устье р. Ворьки [23, c. 198; 97, с. 68].
Название города, близкое к Болонеску дважды упоминается в «Списке русских городов дальних и ближних» [230, c. 225]. Среди залесских городов указан «Болонеск» (в Ермолинской летописи), или «Боленеск» (в Воскресенской летописи), или «Оболенеск» (в Софийской летописи) [230, c. 251]. Этот топоним М.,Н. Тихомиров соотнес с «Болонеском», считая его центром одноименной волости. Однако в «Списке городов…» в числе смоленских городов также замечается Оболенск. Его М. Н. Тихомиров ошибочно (как справедливо указал В.,А.,Кучкин) отождествил с Оболенском на р. Протве [148, c. 75]. Вероятнее всего именно залесский город «Болонеск» является Оболенском – центром княжества, а смоленский город «Оболенеск» - Болонеском – центром волости [230, c. 225]. Кстати, в Можайских актах бывшая волость именуется станом «Болонским» и «Оболонским» [23, c. 198].
В 1389 г. Болонеск был назван среди можайских волостей, а в 1394-96 гг. (время составления «Списка городов…») его вдруг причисляют к смоленским городам. В то же время Можайск назван залесским городом [230, c. 225]. Возможно, что Болонеск на некоторое время был оторван от Москвы [148, c. 75]. Но произойти это могло в конце XIV в., то есть до этого времени принадлежность Болонеска Москве неоспорима.
Таковы можайские волости, известные к концу XIV в. Уже к началу XVI в. появляются новые волости и станы, упоминаемые в разъездных (межевых) грамотах 1504 г. и в завещании Ивана III. (См. табл. П.2.5) Это волости Чягощь (по верхнему течению р. Исконы [110, c. 575] или у р. Гжати [114, c. 43; 170, с. 46]), Турьев (на реках Воре и Городенке) [115, c. 13-14], Ореховна (на р. Истре, притоке Вори) [169, c. 283], Могилна (на западной границе по р. Воре и ее притоку Могиленке) [23, c. 177-178, 197-198; 169, с. 283; 110, с. 574], Миченки, Шатешь (на р. Воре) [169, c. 283], Сулидов, Дмитровец, Торусица (по р. Тарусе, на границе со звенигородскими землями) [18, № 96, с. 396-397], Ренинская (выше Дягилева стана, пересекая р. Москву) [18, № 96, с. 397-398], Усошская (маленькая волость у притока р. Исконы Пожины) [18, № 96, с. 399], Карачаровская (по р. Исконе и ее притокам на рузской границе) [18, № 96, с. 399-200] и Зарецкий стан (от Можайска за р. Москвой, в районе р. Исконы и Колочи при их слиянии) [18, № 96, с. 398-399; 110, с. 573]. Волости Миченки и Сулидов вовсе не поддаются локализации, а Дмитровец лежал в стороне от можайских земель на р. Угре.
Среди перечисления тех местностей, которые были даны Иваном III своему старшему сыну Василию вместе с «Можайском с волостьми», встречаются те, которые, как выясняется, были оторваны от Вяземского княжества. Это Могилен, Миченки (Миценки) и Ореховна [169, c. 283]. Видимо, эти волости были присоединены к Можайскому уделу по той причине, что оказались под московской властью несколько раньше (к 1487 г.) [169, c. 283], чем основной массив вяземских земель.
Итак, на основе данных конца XIV в. мы можем наметить контуры Можайского княжества, в начале XIV в. присоединенного к Москве. Восточные границы можайских земель определяются достаточно точно благодаря разъезжей грамоте 1504 г. Зная, что в XIV в. некоторых волостей и станов, известных с начала XVI в., не существовало [18, № 12, с. 34, № 96, с. 395-401], границам этим можно придать общие черты. Плотность волостей и их населенных пунктов на можайско-звенигородско-рузских рубежах довольно велика, причем упомянутые в XVI в. звенигородские и рузские волости (Угожь, Фоминская, Сычевская, Ростовицкая, Щитниковская), за исключением одной (Сычевской), существовали уже при Иване Калите [18, № 1, с. 7, 9]. (См. табл. П.2.2) Таким образом, очевидно, что между можайскими и московскими землями до их объединения существовала прослойка пустующих территорий, которая затем была освоена более всего с можайской стороны. В связи с этим границы между можайскими и московскими землями могут быть значительно обобщены.
Волость Торусица, Дягилевский стан, Ренинская волость, Заретцкий стан, Усошская, Карачаровская, Боянская, опять Карачаровская волости в таком порядке снизу вверх по карте определяли восточные границы Можайского уезда начала XVI в., причем в разъездных грамотах постоянно пишется о «старых межах» между можайскими, с одной стороны, и звенигородскими и рузскими, с другой, землями [18, № 96, с. 395-401]. Из разъездной грамоты видно, что новая граница была проведена не везде «старою межою». Некоторые земли перешли из можайской волости Тарусицы и Дягилевского стана в звенигородскую волость Угожь и наоборот. Например, Максимково селище «отвели» к Юрикову селу Дягилева можайского стана [18, № 96, с. 397].
В общем плане восточная можайская граница проходила от берегов верховья Исьмы к реке Торусице, от р. Торусицы – вверх, затем в сторону, пересекала Москву-реку между ее притоками Исконой и Рузой, делала поворот к притоку р. Исконы Пожне, поднималась немного по ней, сворачивала влево, затем вверх, достигала р. Педни, по ней – р. Рузы, из р. Рузы выходила к р. Исконе и заканчивалась р. Исконой у Репотина стана Волоколамского уезда [161, c. 84]. (См. карту П.1.11)
Репотин стан (неизвестный в XVII в.) протянулся от правого берега р. Рузы до левого берега р. Иночи [170, c. 99]. Таким образом, можайская граница шла далее от р. Исконы до р. Иночи, поднималась по последней, затем следовала вверх к верховьям р. Рузы, где находилась волость Пневичи. От верховий р. Рузы граница спускалась к притоку Гжати р. Яузе, из Яузы – в р. Гжать до ее истока (здесь была волость Загорье), затем переходила к р. Воре, по притоку последней речке Могиленке (волость Могилна) поднималась к р. Береге, притоку р. Протвы, затем отступала от верховий р. Протвы (р. Протвы касались волости Поротва и Исмея), чтобы уступить место Верейской волости. Чуть в стороне граница захватывала территорию волости Числов (между Плесньским селом и Вереей) и поднималась вверх, соединяясь с уже намеченными границами Дягилева стана (волость Исмея).
Так очерчивается территория Можайской земли, присоединенной к Москве в 1303 г. и составившей к 1340 г. часть владений наследника московского престола князя Симеона Ивановича. В начале XIV в. эта территория представляла собой еще малообжитый край. Даже Иван Калита в 1336 и 1339 гг. затруднялся перечислить принадлежавшие Можайску волости. Однако к моменту составления завещания Дмитрием Донским определился ряд можайских волостей, зафиксировавших территорию бывшего Можайского княжества.
