Война, санитарный поезд, раненые на нижних полках, дистрофики на верхних. С одной верхней спускается ниточка, слышен слабый голос: «Папироску не привяжете?» Привязывают, но верёвочка дёргаться дёргается, а не поднимается. Наконец, сверху доносится:
— Вы что, и спичку привязали?
Если уж переводить Библию на современный язык, то «сила» — это «ресурс». «Ибо Твое есть Царство, и Ресурс, и слава». Боже, отвяжи спичку, ну пожалуйста! Нет у меня ресурса это поднять! Всегда, всегда есть какая-нибудь спичка, которая делает обычную тяжёлую жизнь просто невыносимой. И мы корячимся, надрываемся, пишем поэмы, строим города, познаём вселенную, выхаживаем больных, а всё это спичка, спичка, спичка...
С верхней полки хорошо видно, насколько вся история человечество фуфло фуфлов и всяческое фуфло. Величайшие гении, художники и поэты, изобретали и врачи... А в итоге даже не пыль, а просто ничего. Ничего не аккумулируется. Всё исчезает. Да, изобретут велосипед и лекарство от оспы, ну и поживёт человек подольше, катаясь на велосипеде, и исчезнет. Да и не велосипед, а санитарный поезд, над которым сейчас пронесутся бомбардировщики, и все окажутся в болоте.
Ну, напишет Рублёв Спаса, Моцарт реквием, и пройдёт тысяч пять лет, и всё это будет интересно разве что на пару секунд как нам интересны пирамиды. Запал кончится. Папироска рассыпется, и спичка догорит. От большого камня, брошенного в болото, кругов чуть-чуть побольше, от маленького поменьше, а финал один — нуль. Такое уж наше царство-государство, страна млекопитающихся двуногих приматов с узкими носами.
Казалось бы, раз так, зачем спичка? Да и папироска? Зачем напрягаться?
Потому что есть другая страна, и сердцем человек живёт в той стране. Страна не с молочными реками, но страна, а не болото, страна с ресурсом. Страна Того, Кто выше вечности и географии, с ресурсом неограниченным и предоставляемым безо всяких условий. Только — не на всё. На славу. То есть, для света, а не для серости, помрачения и ослепления. Так пусть будет эта Страна, этот Ресурс и этот Свет.