Протопресвитер Сергий Голованов

Очерк истории Русского католического экзархата византийского обряда

…не богословские пререкания, не убеждения и доказательства в пользу католической истины, и не прозелитизм, а опыт настоящей православной литургической жизни может послужить делу приобщения Православной России к Католической Церкви

Протопресвитер Павел Гречишкин

Основание и разгром Экзархата в России

В 1917 году митрополит Андрей Шептицкий основал Экзархат для католиков византийского обряда в России во главе с протопресвитером Леонидом Федоровым. Экзархат никогда не входил в состав Римско-католических епархий в России, но подчинялся непосредственно Апостольскому Престолу. Численность Экзархата к моменту основания оставляла всего около 100 верующих и не более 5 священников. Каноническая независимость Экзархата от большой Римско-католической церкви в России, объединявшей главным образом поляков, немцев и литовцев, была дана ради достоинства и уникальности русской христианской традиции, а не ради численности. В 1921 году Экзархат был официально утвержден Апостольским Престолом и приобрел все черты т.н. «Церкви своего права». Главной задачей Экзархата было установление взаимопонимания с Российской православной церковью, которая переживала эпоху освобождения из пут государственного контроля. В первые месяцы существования Экзархату материально помогала Римско-католическая церковь, предоставляя помещения для богослужений и проживания священников. Кроме того, римо-католики несколько раз собирали пожертвования в пользу русских собратьев. Литургическими центрами Экзархата были приходы в Москве и Петербурге, которые объединяли верующих: русских католиков и русских православных. Ежедневно совершались богослужения строго по уставу византийско-славянского обряда, согласно пожеланию Папы Пия X «не больше, не меньше, не иначе». За это собратья латинского обряда называли экзарха Федорова «фанатиком обрядового шовинизма». Известный московский старец о. Сергий Мечев сравнил византийский обряд в Католический церкви с подготовительным классом гимназии, куда принимают простаков для последующего обращения в латинство. Протопресвитер Леонид Федоров установил тесный контакт с Патриархом Всероссийским Тихоном и другими видными православными иерархами и доказывал им, что подлинные намерения Апостольского Престола примириться с Русской Церковью, а не перевести всех русских в латинство. В письме к о. Александру Евреинову экзарх так сформулировал задачи своего служения: «…мы думаем, что прозелитизм и обращение отдельных лиц мало чем помогут делу св. соединения. Это не значит, что мы отказываемся приобретать приходящие к нам души. Наоборот, при случае сами стараемся подражать великим «ловцам человеков», но не ставим это главной целью нашей миссии, и когда приходится нам выбирать между эфемерным успехом в приобретении новых душ и основными задачами нашей миссии, то мы, не колеблясь, жертвуем первыми для второй цели. Главной же целью нашей миссии мы считаем распространение и популяризацию здоровых идей о католичестве и сближение с православным духовенством. Не положивши основания, здания строить нельзя; так, не осветивши российскую тьму настоящим пониманием католичества нельзя и думать о крупных успехах. Путем прозелитизма можно приобрести, даже в латинский обряд, целые тысячи душ, но эти тысячи душ будут только новым препятствием между нами и теми десятками миллионов, которые мы должны привести в «единое стадо». Греция тому печальный пример. Но латинское духовенство, к сожалению, этого не понимает[1]». Православное духовенство с интересом наблюдало за развитием служения Экзархата, предвкушая скорый перевод всех обращенных в латинский обряд. Установившееся согласие с православным миром вскоре было разрушено некорректной миссионерской деятельностью латинского духовенства среди русских православных мирян в интересах обращения их в католиков. Митрополит Петроградский Вениамин упрекнул экзарха Леонида: «Вы обещаете нам союз... а тем временем ваши латинские священники за нашей спиной сеют опустошение в нашей пастве». В 1922-1923 году в результате открытого преследования со стороны атеистического государства, деятельность Католической церкви была вообще запрещена, духовенство и миряне были отданы под суд по обвинению в шпионаже. Лишь в результате договоренностей с Польской республикой в СССР была ограниченно разрешена деятельность Римско-католической церкви. Все священники, монашествующие и активные миряне Экзархата были физически уничтожены в результате неоднократных репрессий. Было утрачено все церковное имущество. Из-за этого Апостольский Экзархат в границах России прекратился. Большая часть мирян, главным образом дворяне и интеллигенты, из-за угрозы Красного террора оказалась за пределами России.

«Восточный обряд»

В 1922 году на Римский апостольский престол взошел Папа Пий XI (1857-1939). Ранее он был нунцием в Варшаве и своими глазами видел русских беженцев, которые спасались от большевистского террора. Из Польши он поддерживал переписку с латинским духовенством в России и хорошо ориентировался в политической ситуации в сопредельных странах. Из Ватикана он обратился ко всей Католической церкви с просьбой собирать средства и продовольствие голодающим в России. В 1925 году была создана специальная комиссия Апостольского Престола по русским делам «Pro Russia» во главе с кардиналом Синсеро. Ее секретарем был назначен ведущий специалист по русским вопросам иезуит Мишель д'Эрбиньи[2], лично знавший экзарха Федорова во времена его учебы в папской семинарии Ананьи. Из восточных ресурсов Григорианского университета ранее был учрежден Папский Восточный институт. 15 августа 1929 года буллой Пия XI была основана Папская Русская коллегия Св. Терезии от Младенца Иисуса. Для нее было построено отдельное здание возле Базилики св. Марии Великой в Риме. Барочная церковь Св. Антония Великого была реконструирована в византийском стиле и превратилась в русскую церковь с двумя приделами. Руководить учебными заведениями было поручено Обществу Иисуса, которое было известно своими давними планами «апостольства на Востоке». В византийский обряд был переведен священник конгрегации Марианн Павел Бучис и посвящен в епископы. Он стал первым каноническим иерархом католического апостолата среди русской эмиграции. Кроме того, Римская Курия предложила всем русским священникам латинского обряда вернуться в родной византийский обряд. Эксперимент в области русского богословского образования поставили французские доминиканцы в Лилле, основавшие семинарию Св. Василия Великого для русских кандидатов. Лишь единицы семинаристов стали священниками византийского обряда, большая часть русских бросила учебу после изучения разговорного французского языка и устроилась на светскую работу. Генеральный настоятель Общества Иисуса Владимир Ледуховский, первый славянин среди иезуитских генералов, решил создать в ордене ветвь восточного обряда для работы среди русских эмигрантов. К этому его подвигла литературная деятельность князя Ивана Сергеевича Гагарина (1814-1882), первого русского иезуита. В своих трудах князь Гагарин писал о том, что основную работу по соединению с Востоком должны проделать латинские монахи, специально изучившие восточный обряд. В 1923 году после штудирования русского обряда по книгам и посещений русского храма на улице Дарю парижский иезуит Шарль Буржуа принял византийский обряд и отправился в восточные районы Польской Республики под именем иеромонаха Василия обращать в католичество белорусов. Миссионерский замысел получил название «Новая уния». Присоединенные из Православия к Католической церкви белорусские священники приписывались к юрисдикции местных латинских епископов. К сожалению, после вступления Красной армии на территорию Польши в 1939 году проект прекратился, а обращенных мирян и священников католические власти попросили вернуться назад (т.е. покинуть единственно спасительную Католическую церковь), чтобы не провоцировать репрессии. Лишь благодаря мужеству отца Николая Шиманского, отказавшегося уходить в схизму и решившего умереть в католической вере, от «Новой Унии» остался единственный приход в Костомлотах (Польша). Миссионерские планы Общества Иисуса совершенно расходились с намерениями экзарха Федорова, который вообще не принимал биритуализма. Кроме того, экзарх категорически возражал против участия иезуитов в русском апостолате. В константинопольской миссии 1921-1923 года отцы иезуиты Бай[3] и Тышкевич[4] были уполномочены Римской Курией помогать русским беженцам. По словам многих эмигрантов, помогали они очень избирательно. Тем русским, которые соглашались прослушать курс лекций по католическому богословию, они доставали билеты на ближайший пароход в Марсель. Остальные дожидались очереди неделями. Для тех, кто официально присоединялся к Латинской церкви, они добивались стипендий в европейских университетах. Чтобы соответствовать букве папских инструкций, они пытались использовать священника экзархата Глеба Верховского[5] для прикрытия своих тайных дел. Всего за год миссионерской деятельности в Константинополе отцу Станиславу Тышкевичу удалось сделать то, что Священному Синоду не удалось за десятилетия: полностью развеять католические симпатии среди русской интеллигенции, посеянные Владимиром Соловьевым. После разговора с Тышкевичем, протоиерей Сергий Булгаков, из друга стал непримиримым врагом католичества. У тех эмигрантов, с кем беседовал о. Станислав возникало чувство, что их побуждают совершить мерзкое и гадкое дело: предать русский народ и отречься от Святого Православия. Большинству русских эмигрантов, прошедших через Константинополь, слово «католичество» стало ненавистным.

Миссия д'Эрбиньи

В начале 20-х годов отец Мишель д'Эрбиньи[6] опубликовал множество мрачных статей о канонической, моральной и духовной деградации Русской церкви, что было, по его мнению Божьей карой за отрыв от Рима. Одним из первых его практических начинаний была интрига с целью отстранения от служения представителя экзарха священника Владимира Абрикосова[7] и высылка его из Рима. Отец Владимир прожил оставшуюся часть жизни в Париже среди своих знакомых, собирая архив. Когда его спрашивали, почему он не служит вместе с биритуалистами, то он вздыхал: «эти люди ничего не понимают в русском католичестве». Второй жертвой стал бенедектинский аббат Ламбер Бодуэн (1873-1960) из Бельгии, который согласно посланию„Equidem Verba" (1924) папы Пия XI создал монашескую общину для молитв за единство Церкви. После отказа перепрофилировать деятельность на подготовку будущих миссионеров в Россию, Бодуэн был подвергнут церковному прещению, по требованию д'Эрбиньи. Лишь после его падения аббат Ламбер сумел продолжить свое служение, которое привело к созданию Аббатства Шевтонь, которое является уникальным примером гармоничной молитвенной жизни римской и византийской традиции[8]. В «Руссикуме» кроме католического богословия значительное место было отведено изучению русской культуре: в т.ч. этнографическим особенностям. Студенты «Руссикума» давали концерты русских народных песен под аккомпанемент балалаек, надев поверх латинских сутан русские косоворотки. «Руссикум» и Восточный институт стали крупнейшими академическими центрами по изучению византийского обряда, которые воспитали плеяду католических пастырей и богословов, искренне полюбивших русскую духовность. Библиотека «Восточного института» - крупнейшее собрание славянских книг за пределами России. В 1930 году в сан католического священника византийского обряда был посвящен Александр Волконский[9], который жил в «Руссикуме» и был вдохновителем русской партии в апостолате, которая противостояла напору латинских миссионеров, не понимавших религиозной глубины русского православия. В октябре 1930 года под председательством владыки Петра Бучиса состоялся первый съезд русского католического духовенства в Риме, который в качестве обращения к русской эмиграции благословил издание апологетического труда отца Александра Волконского «Католичество и Священное Предание Востока». Священники говорили о необходимости сохранения родного обряда и противостоянии латинизации. Пункт 19 гласил: «Обсудив вопрос о способах, применяемых в работе по возвращению русских в лоно Вселенской Церкви, Съезд выражает убеждение, что подготовка почвы для цельного присоединения русского народа к католической церкви весьма желательна и похвальна, но, на ряду с этим, находит необходимой и самую серьезную работу по ознакомлению отдельных русских с католической верой в видах единичных и безотлагательных присоединения к истинной Церкви»[10]. Начало активной апостольской деятельности иезуитов среди русских положило письмо генерала ордена Ледуховского своим собратьям в ноябре 1930 года. В нем выражалось намерение организовать подготовку иезуитов для работы в России. Но до тех пор, пока въезд в страну был невозможен, предписывалось работать в среде эмигрантов и заниматься научными исследованиями. В иезуитском ордене возникла специфически русская группа т.н. «руссипетов» (молящихся за Россию) во главе с отцом Виктором Новиковым, которые вскоре вошли в конфликт с группировкой отца Станислава Тышкевича, стремившегося «обратить Россию». В 1926 году после своей тайной епископской хиротонии Мишель д'Эрбиньи приехал в Советский Союз, где тайно рукоположил в епископы несколько священников и создал в СССР 6 Апостольских Администратур. Одновременно он самовольно упразднил экзархат и подчинил оставшихся в живых русских католиков византийского обряда власти латинских ординариев. Все шаги д'Эрбиньи по советской земле контролировались чекистами. Епископ д'Эрбиньи злорадствовал по поводу разрушению императорской России, предвкушая скорое падение большевиков и начало миссии иезуитов на развалинах русского православия. В 1933 году советские власти выслали из СССР Болеслава Слосканса[11], он был немедленно приглашен в Ватикан. Епископ Слосканс отбывал наказание в Соловецком лагере вместе с экзархом Леонидом Федоровым. После разговора со Слоскансом, Папа Пий XI немедленно распорядился о смещении д'Эрбиньи со всех постов, удалении в монастырь и расследовании его деятельности. Русская католическая эмиграция считала, что на переговорах с большевиками д'Эрбиньи предал экзарха Леонида Федорова, ибо опасался его появления в Риме и разоблачения его авантюристических дел в СССР. В 1937 году имя д'Эрбиньи навсегда исчезло из списка католического епископата. После падения д'Эрбиньи его роль по оплодотворению русского апостолата «подлинно католическими идеями» воспринял отец Станислав Тышкевич, перешедший в 1937 году в византийский обряд и принявший позже имя Евлампий.

Миссия в военное время

В 1936 году в Руссикуме в епископский сан был посвящен первый русский владыка Александр Евреинов[12]. Во время Второй Мировой войны он возглавлял информационное бюро Государственного секретариата Ватикана и содействовал розыску военнопленных. В 1939 году после начала Второй мировой войны несколько выпускников «Руссикума» приехали в сопредельные страны с целью дождаться открытия границ СССР и начать миссионерское служение. После захвата Польской республики Германией и Советским Союзом, Галиция оказалась в составе СССР. Митрополит Андрея Шептицкий вновь взял русский экзархат под свою опеку и основал на территории Советского Союза 4 католических экзархата восточного обряда. В глубь России на Урал тайно отправились два католических священника иезуитского ордена: Виктор Новиков, назначенный экзархом Сибири и Уолтер Чишек. Они были немедленно разоблачены чекистами и отправлены в лагеря. Все преподаватели, семинаристы и выпускники Руссикума были объявлены органами НКВД в розыск как злейшие враги СССР. В 1945 году экзарх Климентий Шептицкий был арестован советскими карательными органами во Львове и отправлен во Владимирскую тюрьму. В момент окончания Второй Мировой войны в Западной Европе оказалось, по некоторым подсчетам, свыше миллиона русских военнопленных и гражданских лиц, вывезенных гитлеровской администрацией на работу в военной промышленности. Большая часть из них не хотела возвращаться в СССР под контроль сталинского режима. Работу с ними начало новое поколение выпускников «Руссикума». Они проводили катехизацию в лагерях для перемещенных лиц, договаривались с церковной и гражданской администрации об укрытии этих людей от выдачи НКВД. Кроме того, они сопровождали их к месту эмиграции за океан. Среди перемещенных лиц были и духовные особы. К католической церкви присоединился епископ Белорусской автокефальной православной церкви Павел Мелетьев, многолетний узник советских лагерей, и обновленческий епископ Николай Автономов. Несколько человек из перемещенных лиц поступило в «Руссикум» и католические монастыри. Они составили основу второго поколения русской католической эмиграции. В 1945 году католические благотворители зафрахтовали пароход для отправки русских беженцев в Аргентину. Духовником был назначен иезуит Филипп де Режис, бывший ректор «Руссикума». Во время путешествия он читал лекции о преимуществах католичества над другими христианскими исповеданиями, совершал краткие богослужения и переводил желающих в католичество. По приезде в Аргентину большинство конвертитов разбежались в разные православные юрисдикции.

Париж - центр русской католической эмиграции

После Второй Мировой войны центром русского католичества становится Париж, куда, спасаясь от наступающей Советской Армии, съехалось множество русских священников из районов, оккупированных СССР. Русские католики пытались установить связь друг с другом и собратьями из различных православных юрисдикций. Отец Александр Кулик написал письмо обновленческому епископу Николаю Автономову. В своем письме он описывал, что русские католики защищают интересы церкви своего права от посягательств латинских священников, «внешне принявших восточный обряд»[13], которые считают русских дикими людьми. Кроме того, он сообщал о протесте русских католиков против издания в Риме богослужебных книг, из которых были исключены русские святые, канонизированные после Ферраро-Флорентийского собора. Инициативу по координации пастырской деятельности среди русской эмиграции взял самостоятельно на себя директор иезуитского интерната для русских детей о. Поль Майё[14]. Он тайно организовал параллельное служение биритуалистов в противовес литургической деятельности протопресвитера Павла Гречишкина[15], канонического настоятеля русских католиков в Париже. Биритуалисты крестили русских детей и ничего не сообщали настоятелю. Протопресвитер Павел несколько десятилетий издавал журнал «Наш приход», который дает интереснейшие сведения о тогдашней церковной жизни. На основании его репортажей можно говорить, что на практике отсутствовало общение между византийской и латинской католической общиной. Редчайшим случаем было участие римских католиков в византийской литургии. Если русские священники регулярно сослужили на Мессах в присутствии архиепископа Парижского, то обычные латинские священники никогда не служили в русском католическом храме. Большинство римских католиков не верило, что приход на улице Франсуа-Жерар - католический, несмотря на доску объявлений и упоминание в справочнике Парижской архиепархии. Православные говорили: «восточные католики - пасынки Католической церкви, которые варятся в соку латинского презрения». Описывается случай, когда викарный католический епископ Боссар посещал православные приходы в Париже, то на Сергиевском подворье его встречали колокольным звоном. Это показало большую открытость православных диалогу с Римом. Иезуит Поль Майё, продолжатель политики епископа Мишеля д'Эрбиньи, обвинял русских священников, сторонников дела экзарха Федорова, в недостаточной прозелитической деятельности среди православных мирян и начал вытеснять их из апостолата. К действующим русским настоятелям были назначены помощники, которые тайно занимались сбором материалов об их деятельности и отсылали свои наблюдения в «Руссикум». Одновременно в латинских храмах русскую литургию служили биритуалисты, окончившие краткие курсы византийского обряда в Риме. Они отращивали боярские бороды и шили для себя «русские» церковные облачения по иллюстрациям из дореволюционных журналов. Анекдотические рассказы о латинских патерах, «переодевшихся русскими попами» вызывали гомерический хохот у всей русской эмиграции. «Ряженые» священники не понимали того глубокого значения, которое имеет богослужение в русской традиции, и профанировали византийский обряд произвольными новациями и сокращениями. Они составляли свои собственные чинопоследования перевода православных в Католическую церковь, которые по форме напоминали инквизиционные процессы. Русские католические приходы из центров богослужебной жизни превращались в клубы по интересам и дискуссионные лектории в стиле «а-ля рюс»: украшенные балалайками, самоварами, шапками-ушанками и матрешками. Биритуалисты из пастырей превращались в экспертов по особенностям русской души и профессиональных переговорщиков с Православием.

Конфликт в апостолате

22-27 ноября 1950 года в Риме произошел очередной Съезд священников русского католического апостолата. Доклад протоиерея Павла Гречишкина был зачитан иеромонахом Георгием Брянчаниновым и произвел эффект разорвавшейся бомбы. Отец Павел по болезни не смог присутствовать и приехал в Рим позже. Из-за резкости его суждений доклад никогда не публиковался в официальной католической печати и сохранился лишь в его собственном бюллетене «Наш приход». Он говорил о том, что в русском католическом движении сформировалось два противоборствующих течения: 1) прозелитическое, членами которого были преимущественно иезуиты, руссикумовцы и биритуалисты, хотело ослабить православные приходы через формальный перевод в католичество их членов; сторонники этого направления подсознательно ненавидели само слово «Православие», которое у них было тождественно понятию «восточная схизма», 2) объединительное, представленное русскими священниками, присоединившимися из автокефальных юрисдикций, или закончившими католические семинарии, выступало за духовное общение с православными приходами. Они считали, что русских православных нет нужды заставлять официально принимать католичество, а нужно призывать вернуться к древнему православию; отсюда особый чин перехода в католичество - излишен и соблазнителен. Они поддерживали принцип митрополита Андрея Шептицкого: верующий христианин сознательно обратившийся за таинствами к католическому священнику, тем самым исповедует свое единство со Вселенской церковью. Тайным вдохновителем прозелитического крыла был иезуит Поль Майё, а предводителем объединительного направления был духовный наследник экзарха Леонида протопресвитер Павел Гречишкин. Он насмешливо спрашивал у сторонников прозелитической линии: «А что если завтра Русская Православная Церковь признает главенство Папы, она на следующий день будет называться Русской католической церковью?» Протопресвитер Павел считал, что участие иностранцев было фатальной ошибкой всего русского католического дела. Значение биритуалистов, по его мнению, в лучшем случае, равно нулю. Его слова сегодня, полвека спустя, звучат пророчеством: «Россия не Африка, и русские не негры. Никакое правительство России, от крайних правых до крайних левых не допустит работы католических миссионеров-иностранцев, в том смысле и в тех размерах, как это представляют себе многие из нас. А если бы и случилось такое чудо, то русское общественное мнение не встретит иностранных миссионеров с распростертыми объятиями».

Новый курс ректора Поля Майё

В 1965 году ректором «Руссикума» был назначен о. Поль Майё. Фактически, именно из «Руссикума» осуществлялось неофициальное руководство всем русским апостолатом. Вдохновляющую роль в апостолате играли двухобрядные иезуиты, которые игнорировали все распоряжения апостольского визитатора епископа Андрея Каткова и русских настоятелей на местах. Руководство «Руссикума» издавало бюллетень «В пути», в котором содержались скрытые директивы для всего движения. В 1966 году Майё стал делегатом иезуитского ордена по связям с русскими католиками. Получив полноту фактической власти, Поль Майё начал переориентацию русского апостолата на сотрудничество с профессиональными экуменистами Московского патриархата, мотивируя это решениями II Ватиканского собора.

С 1963 года внешнюю политику РПЦ возглавил митрополит Никодим Ротов, большой ценитель латинской духовности. Его настольной книгой были "Духовные упражнения" Св. Игнатия Лойолы. В 1966 году он приезжал в Рим, где встречался с Папой Павлом VI и епископами Римской курии. Владыка Никодим подкупал римских прелатов своей откровенностью и непосредственностью. Он сообщил, что сомневается в действительности хиротонии многих епископов своей церкви (кроме себя, естественно). Из Рима он вывез в СССР множество богослужебной литературы византийского обряда, отпечатанной в Аббатстве Гротаферрата. Своим приближенным священникам он выдавал антиминсы римского производства с мощами католических святых. Он договорился с ректором Руссикума Полем Майё о посылке в Рим семинаристов из СССР. Кроме того, тайным условием Никодима было отказ Ватикана от критики внутренней политики в СССР, в первую очередь религиозной несвободы, и прекращение моральной помощи религиозным диссидентам (имелись в виду подпольные епископы и священники УГКЦ). Идя навстречу пожеланиям новых друзей, Поль Майё распустил приходской совет Храма Св. Антония в Риме, состоявший из белоэмигрантов, под предлогом того, что они являются препятствием к экуменическому диалогу с Московским Патриархатом. В 1966 году Поль Майе спровоцировал конфликт с основателем русского прихода Фатимской Божьей Матери в Сан-Франциско священником Андреем Урусовым, происходившем из рода князей Урусовых. В результате Урусов покинул Католическую церковь и ушел в православную юрисдикцию, сохранив, однако, хорошие отношения с русскими католиками. В 1969 году с ответным визитом, по приглашению митрополита Никодима в Советский Союз приехал русский епископ Андрей Катков. В том же году в Риме было «де-факто» достигнуто евхаристическое общение между Апостольским Престолом и Московским Патриархатом. Литургию в Церкви Св. Антония Великого служил митрополит Никодим, которому сослужили иезуиты биритуалисты. Все присутствовавшие католики принимали причастие из его рук. Казалось, свершилось то, о чем мечтал экзарх Федоров.

12 декабря 1969 года в Мюнхене в Институте по изучению СССР при участии 30 ведущих советологов прошел семинар «Московская Патриархия и тенденции ее сближения с Римским Апостольским престолом». Большинство выступавших заявило, что этим сближением Католическая церковь лишь укрепляет положение коммунистического режима в России. В 1970 году на съезде Русского католического апостолата в Кастель-Гандольфо, владыка Андрей Катков сообщил собравшимся о встречах с Патриархом Алексием Симанским, который подарил ему четки и панагию, и посещении главных русских святынь. Его восторженный рассказ о том, что в православных храмах и монастырях возглашалось многолетие Папе Римскому Павлу VI сразил все сомнения собравшихся наповал. Апофеозом съезда стал многочасовой доклад ректора Поля Майё «Наши отношения с Московской церковью». Отец Поль в начале почтил память замученных украинских владык и помянул недоброе соучастие Московского патриархата в удушении Греко-католической церкви. Тем не менее, на основании многочисленных доводов, докладчик закончил призывом помогать Московскому патриархату противостоять атеизму в СССР. Было решено перепрофилировать русские приходы византийского обряда в экуменические центры.

Голоса скептиков из числа последователей линии протопресвитера Гречишкина не были услышаны. Визиты Никодима в Рим странным образом совпадали с волнами гонения на религиозных диссидентов в СССР, в т.ч. на украинских греко-католиков. На вопли русских эмигрантских газет: «Куда не доехал красный танк, туда дошел красный митрополит!» уже никто не обращал внимания. Митрополит Никодим со своими помощниками, среди которых был юный архимандрит Кирилл Гундяев, посетил почти все русские католические центры в Западной Европе и Америке. Католические епископы щедро одаривали его подарками, предоставляли проживание и оплачивали дорожные расходы. Рассказ о вывозе митрополитом Никодимом из церковной лавки Фордамского университета икон, богослужебной утвари и облачений на десятки тысяч долларов стал классикой экуменического фольклора. В переводе нового Римского Миссала принимал участие сам митрополит Никодим, вероятно, помогая католическому апостолату выбрать верное направление. Он заверил римских экуменистов, что после самороспуска УГКЦ на Львовском соборе 1946 года, все препятствия к духовному единению Римской церкви и Русского православия исчезли.

В 1971 году состоялся помесnный собор Московского Патриархата, на котором в присутствии посланника Папы кардинала Виллебрандса, были утверждены решения о ликвидации Украинской греко-католической церкви. Отец Поль Майё добился выселения епископа Андрея Каткова из «Руссикума», где он проживал на покое после выхода в отставку. Это произошло в присутствии проживавших там аспирантов РПЦ, с которыми у владыки Андрея сложились дружеские отношения. В 1977 году, наконец, отец Поль Майё был отправлен в отставку после многочисленных жалоб на его деятельность. За годы своего энергичного служения, ему удалось подготовить достойную преемственность своему курсу: подавляющее большинство римских экуменических экспертов - его воспитанники.

5 сентября 1978 г. в Риме во время аудиенции у новоизбранного Римского архиерея Иоанна Павла I в результате шестого инфаркта на 49-м году жизни умер митрополит Никодим Ротов, получив прощение грехов из рук самого Папы. После смерти Никодима экуменическую дружбу с Римом развивал его секретарь - владыка Кирилл Гундяев, который посещал Рим несколько раз в году до самого развала СССР. С началом политики перестройки и выхода из подполья Украинской греко-католической церкви оказалось, что достигнутые экуменические договоренности не имели под собой никакого реального основания. Они были немедленно дезавуированы Московским Патриархатом, на очередном крутом повороте его истории.

Каноническое управление апостолатом

В 1951 г. в заключении умер экзарх Климентий Шептицкий, в 1952 г. епископ Болеслав Слосканс был назначен Апостольским Визитатором русских и белорусских католиков в диаспоре. На этом посту его сменил Владыка Андрей Катков из конгрегации Отцов Марианн, поставленный Папой Иоанном XXIII в титулярного епископа Навплийского. Апостольские визитаторы не имели реальной юрисдикции над духовенством апостолата, состоявшим в значительной степени из биритуалистов и иезуитов. Визитаторы путешествовали по миру, встречались с правящими латинскими епископами и объясняли им специфику служения священников византийского обряда. С 1979 по 1991 гг. протопресвитер Георгий Рошко осуществлял служение полномочного Визитатора Конгрегации Восточных Церквей по руководству русским католическим служением в мире. Это назначение было сделано в связи с болезнью епископа Андрея Каткова. В качестве секретаря ему помогал о. Лаврентий Доминик [16].

В апреле 1979 г. о. Георгий Рошко написал письмо кардиналу Полю Филиппу, тогдашнему Префекту Конгрегации Восточных Церквей:

"С тех пор, как Вы соблаговолили доверить мне в январе 1979г. пост Полномочного Визитатора Конгрегации Восточных Церквей, я постарался проанализировать положение, в котором находятся около сорока епархиальных и монашествующих священников, подвизавшихся в русском католическом служении по всему свету. Ситуация весьма тревожна. С самого времени создания Руссикума в 1929 г. священники эти, исключая лишь монахов, - как стадо без пастыря. Подобное положение не ускользнуло из поля зрения бывшего ректора Руссикума отца-иезуита Филиппа де Режиса, незадолго до смерти писавшего мне: "Сделайте все от вас зависящее, дабы подлинный предстоятель был дарован этим подвизающимся на русском служении священникам. Настаивайте кстати и некстати, чтобы так стало". Что же я обнаружил? Определенное число священников, став на слишком сложное для них поприще и не имея опоры в епископе, оставили вообще священническое служение. Других, несмотря на их стремление служить русским христианам, постигло, ввиду отсутствия достаточной моральной и материальной поддержки, разочарование, и они перешли на пастырское служение в рамках латинского обряда или же присоединились к карпаторусским и украинским католическим епархиям. Третьи, наконец, наперекор всем материальным и духовным невзгодам, остались верны изначальному призванию, стараясь помогать по мере возможности христианам, как в СССР, так и среди русских беженцев, православным и католикам, либо занимаясь связанным с восточной духовностью богословием и церковной историей преподаванием, открывая тем самым западному миру нетленные сокровища Востока"[17]

Последний русский иерарх Владыка Андрей Катков умер в Риме в 1995 году , имея почетный титул «Апостольский экзарх России».

Возрождение религиозной свободы в России и конец биритуализма

С приходом к власти Михаила Горбачева в СССР началось постепенное возрождения Католической Церкви в России. В 1991 году были восстановлены церковные структуры латинской Церкви, возрождены почти все римско-католические приходы, существовавшие на 1917 г. Приехавшие в Россию бывшие священники русского апостолата, номинально византийского обряда, служили исключительно по латинскому обряду, тем самым, подтвердив худшие опасения православной общественности, что византийский обряд в Католической церкви - ловушка для конвертирования простаков в латинский обряд. 2004 г.

Литература:

1. Венгер А. Рим и Москва: 1900-1950/ пер. с фр. - М., Русский путь, 2000.

2. Диакон Василий ЧСВ Леонид Федоров: Жизнь и деятельность.- Рим, Студион, 1966.- 834 с.

3. Осипова И.И. «В язвах твоих сокрой меня» - М.: Серебряные нити, 1996. - 240 с.

4. Рошко Георгий, протопресвитер. На службе беженцам мира: Свидетельствует русский католический священник. - М.: Издательство Stella Aeterna, 2001.

5. «Святой Георгий». Интернат для детей русских эмигрантов во Франции. Константинополь, Намюр, Париж, Медон. - СПб.: Изд-во «Блиц», 2003.-248

6. Шкаровский М.В. и др. Римско-Католическая Церковь на Северо-западе России в 1917-1945 гг. - СПб.: Нестор, 1998. - 302 с.

[1] Логос № 48 Брюссель-Москва, 1993 сс. 45-62

[3] Lois Baille (1858-1925) родился в Лионе. По окончании гимназии поступил в новициат Лионской провинции Общества Иисуса (ОИ). Изучал богословие, философию и астрономию. В 1920 году был командирован орденом на Кавказ. В 1921 году основал в Стамбуле Интернат Святого Георгия. В 1923 году перевез его в Намюр (Бельгия). Умер в Лионе, на похоронах присутствовало множество русских эмигрантов.

[4] Отец Станислав Тышкевич (1887-1962), родился в Украине в семье графов Тышкевичей. В 1907 году уехал за границу и тайно поступил в послушничество Общества Иисуса. 1915 году посвящен в сан священника и работал с русскими военнопленными в Австрийской империи. В 1920 году направлен орденом в Грузию, но остановился в Константинополе. С 1931 года преподавал в семинарии «Руссикум» в Риме, написал множество богословских трудов. Перед смертью принял схиму с именем Евлампий.

[5] Верховский Глеб Евгеньевич (1888-1935) - священник восточного обряда..О,учался в Студитском научном институте во Львове (1910). 1914 рукоположен во священника в Константинополе. В1918-1921 жил во Львове и Киеве. В 1922-23 - в Константинополе. 1923-25 - первый настоятель рус. катол. прихода в Праге, в 1924 принял участие в 4-ом Велеградском конгрессе. Переселился в США, где был настоятелем укр. греко-катол. прихода.

[6] d'Herbigny Michel (1880 -1957) - член Общества Иисуса. Родился в Лилле, вступил в орден иезуитов, рукоположен в священный сан в 1910 г. В 1922 году назначен Ректором Восточного института в Риме. Написал биографию Владимира Соловьева. В 1926 году рукоположен в епископы. В 1933 за превышение полномочий смещен Папой со всех постов, отправлен в монастырь с запрещением публиковать свои мемуары. В списках католической иерархии не значился.

[7] Абрикосов Владимир (1880-1966) - священник визант. обряда. В 1909 году перешел в католичество. В 1917 году рукополож. в священники митр. Шептицким. В 1922 году выслан из Советской России на «философском пароходе». Экзарх Федоров назначил его своим представителем. Организовал в Риме Комитет русских католиков. После удаления из Рима д'Эрбиньи проживал в Париже у русских католиков.

[8] Фаддей Барнас История и призвания Шеветонского монастыря//Примирение.- ББИ:. 1997. - С. 24.

[9] Волконский Александр (1866-1934) - священник визант. обряда. Из рода князей Волконских. Полковник Генерального штаба. В 1930 году посвящен в сан священника. Автор книги «Католичество и священное предание востока». Сотрудник комиссии «Pro Russia».

[10] Благовест № 3, 1930 г. Париж.- С.11.

[11] Слосканс (Слоскан) Болеслав (1893-1981)- епископ Римско-католической церкви. Родился в Белоруссии, закончил Петербургскую р.-к. семинарии. В 1917 году посвящен в сан священника. В 1926 году тайно посвящен в епископы д'Эрбиньи. В 1927 году арестован НКВД и отправлен в Соловецкий лагерь. В 1933 году выслан из СССР. Был ректором Рижской семинарии. Во время II Мировой войны арестован Гестапо и отправлен в концлагерь. После освобождения остался на Западе. В 1952 году назначен Визитатором русских и белорусских католиков за рубежом. После ухода на покой жил в Бельгии.

[12] Евреинов Александр (1877-1959) -архиепископ. Родился в аристократической семье, уехал за границу и перешел в Римско-католическую церковь. Закончил Григорианский ун-т и посвящен в сан священника латинского обряда. В 1924 году по указанию Рима перешел в византийский обряд. Был настоятелем русского прихода в Париже. В 1936 г. посвящен в епископы. Похоронен в монастыре Гротаферрата.

[13] Архив Славянской библиотеки в Лионе, папка «Русские католики».

[14] Paul Mailleux (1905-1983) - священник Общества Иисуса. Родился в Бельгии, поступил в иезуитский орден, в 1935 году перешел в византийский обряд. В 1937 году стал директором интерната для русских детей «Св. Георгий». В 1956 - директор Русского центра при Фордамском университете. Написал книгу об Экзархе Федорове. В 1964 назначен ответвленным за русское направление в Обществе Иисуса. В 1965 году - ректор «Руссикума». Ушел в отставку по состоянию здоровья со всех постов в 1977 г.

[15] Гречишкин Павел (1898 - 1963?) - протопресвитер. Родился в Харьковской губернии потомственной священнической семье. Окончил Харьковскую духовную семинарию. Эмигрировал в Чехословакию. Рукоположен в священный сан в Праге в 1921 году архиепископом Пражским Савватием. В 1931 году присоседился к Католической церкви по византийскому обряду и служил в Вене. В 1946 году вместе с русскими прихожанами покинул Вену. Был назначен в Париж кардиналом Тиссераном. Позже поставлен настоятелем русского прихода в Париже и за особые заслуги возведен в сан протопресвитера, высшую степень для белого (женатого) духовенства. В 1962 году тяжело заболел и, вероятно, вскоре скончался. Его имя было изглажено о. Полем Майё из истории русского апостолата.

[16] Ныне директор Русской секции «Радио Ватикана»

[17] Рошко Георгий, протопресвитер. На службе беженцам мира: Свидетельствует русский католический священник. - М.: Издательство Stella Aeterna, 2001. - с. 164-165.