В своей книге о матерщине капитан атомной подводной лодки, ставший епископом Митрофаном, рассказывал, что снайпер Николай Кравченко, ставший священником, ему рассказывал, что во время войны в Чечне один отряд русских спасся, потому что бросился на прорыв не с матерной бранью, а с возгласом «Христос воскресе!», хотя было 2 января 1995 года.
Сам же снайпер Николай Кравченко, ставший священником, рассказывал, что это ему рассказывал некий священник, имени которого он не называл. Этот священник якобы за одну ночь крестил в Грозном 200 солдат, «крестиков не хватило, а так бы еще больше крещеных было». Довольно странная реплика, потому что крестик вовсе не обязательная часть таинства крещения.
Сам же Кравченко родился на Чукотке в семье военного лётчика в 1965 году. Мать — тунгуска.
Военную службу нёс в 1983-1984 гг. под Ташкентом в ставропольской бригаде ВДВ, где был отмечен как великолепный снайпер. Во вторжении в Афганистан не участвовал почему-то. Стал директором конезавода. Затем…
«Что человеку нужно, у меня все было. Только там внутри, в душе, чего-то не хватало. Каждый день смотрел телевизор, читал газеты — везде одно и то же. Везде русских, вообще славян, обижают, как будто мы изгои какие-то. Короче, в 94-м году я решил все бросить и поехать в Югославию, на помощь сербам».
Однако, «до Югославии Николай не доехал. Очутившись в Абхазии, он решил остаться служить в казачьем батальоне специального назначения «Эдельвейс». Какие задачи выполняло это спецподразделение, до сих пор остается тайной».
«Эдельвейс» это название германской операции по захвату Кавказа в 1942 году.
Любопытная информация: какие бы задачи ни выполнял снайпер Кравченко, он это делал за границей России как частное лицо (казаки — не военнослужащие России), совершая уголовное — по российскому закону — преступление.
В январе 1995 года он оказался в Чечне в составе той же бригады, где проходил срочную службу. «Моей целью были снайперы с той стороны и командный состав противника. Если обнаруживал у «духов» рацию — выводил из строя и рацию, и её обладателя. Обнаруживал пулемёт — уничтожал и оружие, и стрелка, если только это не был ребёнок 10-11 лет. На детей рука не поднималась. А «духи» ставили детей за пулемёт. Против нас воевало много женщин-снайперов. Однажды мы накрыли их сразу шесть, когда они спали в кунге. По документам все оказались из Прибалтики».
Верить или не верить Кравченко, который тоже не уроженец Грозного, а уроженец Чукотки — немножечко дальше от Чечни, чем Латвия? Документы никогда предъявлены не были.
Точно ясно одно: чеченца 12 лет Кравченко убивал без колебаний.
В одном и том же интервью он сперва утверждает, что с криком «Христос воскресе» бежали знакомые некоего священника, спустя несколько минут — что это был он сам с сослуживцами. То неизвестный священник окрестил 200 человек, то он сам «окрестил больше 100 бойцов». В одном из интервью говорил, что не служил в Афганистане, в другом — что служил в Афганистане, усмирял и бунтовщиков в Сумгаите.
Рукоположен в священники в 2000 году. В 20017 году служил в селе Глинково под Сергиевым Посадом, а также является полковым священником 258-го батальона 45-го полка ВДВ. Корреспондент газеты «Спецназ России» сообщал: «У него пятеро детей, младшему из которых годик. Живёт семья в одной комнате с печным отоплением. Но теснота не мешает батюшке воспитывать старших из своих четверых сыновей защитниками Отечества, которые в нужный момент скажут, как когда-то он сам, добровольно отправляясь в Чечню: «Никто, кроме нас».
Кроме того, Кравченко ведёт занятия в клубе «Пересвет» при Троицкой лавре, которые описываются на сайте клуба так:
«— Эй, что там за организм ползёт! — покрикивает священник Николай Кравченко на одного из курсантов. — Таз к земле прижми, а то его очередью срежут!
Недалеко от Свято-Троице-Сергиевой Лавры проходят полевые занятия курсантов военно-патриотического клуба «Пересвет», организованного для трудных подростков Сергиева Посада священниками и лаврскими насельниками — ветеранами афганской и чеченской войн. Отслужив в церквах Божественную литургию, священники спешат в клуб, к своим юным воспитанникам.
— Кем легче командовать — взрослыми или детьми? — интересуюсь я у отца Николая.
— А я не чувствую никакой разницы, — серьёзно отвечает батюшка. — Военным я был, военным и остался, несмотря на то, что сменил мундир с погонами на рясу и крест. Служение-то у меня одно — Отечеству…».
Кравченко, утверждают некоторые журналисты (с восторгом) убил триста человек.