После высылки из России Бердяева и других настоящая философия в стране закончилась. Зато появилось довольно много гибридной философии, мусорной философии, псевдофилософии. Это была псевдофилософия в кубе, потому что её истоком была «философия марксизма», сама по себе абсолютно ничтожная, возведённая в квадрат философскими развлечениями Ленина. Ленин оставался для всех псевдофилософов непререкаемым авторитетом, но преемника у Ленина не было. Однако, не было и равновесия среди разных псевдофилософских течений.
Во-первых, все псевдофилософы пост-ленинской России были государственные служащие. Частное лицо не могло быть философом. Прямая противоположность утопии Платона: не философы управляют государством, а государство управляет философами. Философия была так же обобществлена как машиностроение — но с более катастрофическими результатами, потому что машины всё-таки должны были хоть как-то работать. Споры же псевдофилософов между собою никаких критериев истинности иметь не могли в принципе — в этом они походили на дискуссии настоящих философов.
Крупнейшими псевдофилософами России 1920-х годов были Емельян Ярославский, создавший Союз Воинствующих Безбожников, и Абрам Деборин, создавший в 1924 году Общество Воинствующих Материалистов. Воинствующие безбожники выполняли работу по сносу, воинствующие материалисты — по строительству.
Ярославский был ближе к Сталину, Сталин в нём, как и в Калинине, не видел ни малейшей угрозы. Деборин был абсолютно чужой Сталину человек, но в 1930 году всё же уцелел, как и в 1938. В 1049 году был понижен с завсектором до старшего научного, 20 марта 1953 года слушалось его персональное дело, но через две недели было объявлено о прекращении дела «врачей-вредителей». Антисемитистский проект Сталина был отменён, начиналась новая дурь. Деборину повезло. Восстановления в полном объёме он не добился, его враги по-прежнему рулили «советской философией», но и в тюрьму не попал.
Борьба за вертикаль власти в псевдо-философии (конечно, «псевдо» относится ко всем институтам режима от Ленина до Путина — «псевдо-религия», «псевдо-история», «псевдо-безопасность», «псевдо-образование») началась сразу после смерти Ленина со статьи Яна Стэна против Ивана Скворцова-Степанова.
Кстати, ещё один юбилер — Скворцов родился 8 марта н.с. 1870 года. Дружил с Богдановым, но вовремя предал соратника и стал верным холуём сперва Ленина, потом Сталина. Повезло умереть своей смертью в 1928 году, похоронен в стене Кремля. Создатель политической цензуры и Союза воинствующих безбожников.
Это был прежде всего конфликт нового поколения со старым: Стэн только закончил Институт красной профессоры, ему было 25 лет, он был ученик Деборина, работал в аппарате ЦК.
Вникать в содержание спора абсолютно бессмысленно, оно не имело ни смысла, ни значения. Партия молодых волков — Стэна и прочих — получила название «диалектики», партия Скворцова-Степанова — «механисты». Диалектики были как бы за самостоятельность философии, вторые как бы за подчинённость философии естественным наукам.
Степанов ответил как истинный ленинец: «На моей стороне оказалось подавляющее большинство коммунистов».
В 1925 году против Скворцова-Степанова выступил уже сам Деборин, дав определение диалектики: «Диалектика есть наука о всеобщих законах и формах движения в природе, обществе и мышлении».
Блудословие, как и было сказано.
Против Деборина выступил Владимир Сарабьянов. Уровень дискуссии виден из «аргумента от Ленина». «Почему Ленин одну и ту же совокупность свойств оценивал по-разному?» — вопрошал Сарабьянов и приводил пример: Ленин считал, что «работник, награжденный в эпоху военного коммунизма орденом Красного знамени, при нэпе достоин порицания, если не изменил себя».
Отличный пример! Идеальный человек всегда должен быть готов назвать чёрное белым или синим и наоборот!
Сарабьянов, кстати, уцелел в мясорубке, он спрятался в институте им. Менделеева. Стэна и десятки других участников дискуссии расстреляли.
Весной 1925 года против Деборина выступила Любовь Аксельрод — кстати, 1866 года рождения, участвовала ещё в покушении на Александра III. У большевиков имела кличку «Ортодокс», обличала Богданова. Она обвинила Деборина в передёргивании, якобы она утверждала, что мысль это скопище электронов.
На самом деле — и тут следует интересный мемуар Аксельрод:
«Эпизод из моей полемики с митрополитом Ввведенском(на одном митинге): митрополит сделал точно такое же возражение материалистам, как и т. Стэн, на что я ответила: если челвоеческая голова с её свойством мыслить является совокупностью электронов, то это во всяком случае более утешительно, нежели в случае, если бы она была божьим созданием, ибо в первом случае этот часто никуда не годный аппарат может с течением времени усовершенствоваться, между если, если бы голова человеческая была созданием божиим, тогда пиши пропало».
Аксельрод была дочерью литовского раввина. Умерла своей смертью в 1946.
Деборин в ответ подчёркивал, что и Ленин призывал изучать диалектику. Он полагал себя главным и единственным наследником Ленина по философии. Он вычистил из Общества воинствующих материалистов всех врагов и в 1928 году переименовал его в Общество воинствующих материалистов-диалектиков, ОВМД.
В декабре 1929 года Сталину исполнилось 50 лет. В журнале «Под знаменем марксизма» появляется статья некоего Кривцова, написанная, несомненно, под диктовку Сталина, где Сталин впервые провозглашается «лучшим учеником и продолжателем дела Ленина» (как Ленин — дела Маркса-Энгельса). Но этот сигнал не был сразу правильно понят.
В апреле 1929 года прошла в Коммунистической академии (псевдо-академия, псевдо-коммунистическая) конференция ОВМД. Доклады делали Деборин и — Отто Шмидт, будущий великий полярник. Деборина поддержали Институт Ленина и Институт Маркса Энгельса. И вся эта поддержка не имела ни малейшего значения, как скоро выяснилось.
В это время что было в стране? Сталин вёл уничтожение крестьянства («коллективизация»), уничтожение «бывших» (офицерства старой армии и учёных — процесс Промпартии). Деборину и прочим на это было плевать, они это поддерживали по мере сил.
Деборин верно провозгласил курс на «тесное сплочение». А вот что он не сразу понял — что сплочение должно быть не вокруг Деборина.
В конце 1929 года начинается травля Бухарина как философа «правого оппортунизма». Параллельно, однако, началась травля Деборина, пока ещё исходившая «снизу» и, казалось, не запланированная сверху, просто проявление демократичности.
В марте 1930 года в бой пошёл Ярославский, опубликовавший статью против Деборина. Выступил против Деборина и его ближайший помощник М.Митин, молодой, но резвый работник Коммунистической академии.
7 июня 1930 года «Правда» публикует статью Митина и других «перебежчиков» против «диалектиков» с примечанием: «Редакция солидаризуется с основными положениями настоящей статьи». Примечание нетривиальное, ещёъ один сигнал. Деборин опять не понял. Он был слишком самоуверен, да и Сталин ещё не развернулся во всей красе. Авторы статьи приходили к нему, предлагали перейти на их сторону — он отказался.
С августа в «Под знаменем марксизма» резко возрастает количество цитат из Сталина.
20 октября 1930 года Деборин выступает на совещании в Коммунистической Академии. Его перебивают ядовитыми вопросами из зала, он надменно обороняется, то и дело ссылаясь на дружбу с Лениным. И вдруг в зале появился Ярославский.
Ярославский нанёс страшный удар: предъявил цитату из Деборина 1908 года. Критикуя Богданова, Деборин — тогда меньшевик — попутно обругал всех большевиков, включая, следовательно, и Ленина: «Большевистские философы в идеологии в идеологии своей не переходят за пределы мелкобуржуазного кругозора. Большевистские же стратеги [Ленин! — Я.К.], тактики с их романтическим революционизмом и мелкобуржуазным радикализмом прилагают на практике теоретические принципы философского нигилизма, в основе которого лежит отрицание объективной истины».
После чего один персонаж помельче подвёл итог:
«Возьмите работы т.Сталина. Это подлинная разработка материалистической диалектики».
Деборин всё понял. Он поступил умно: признал ошибки политические, правоту Сталина, свой доклад ошибкой политической. Но он заявил, что не делал теоретических ошибок. Свою теорию он провозгласил звеном между Лениным и Сталиным. Чем, видимо, и спас свою никчемную жизнь.
Деборин даже перехватил инициативу, заявив, что самая крупная ошибка — «диалектики» не критиковали троцкизм.
То, что надо Сталину!
9 декабря 1930 года Сталин приехал в Коммунистическую академию и расставил все точки. Он заявил, что идёт борьба не с отдельным течением, а на два фронта. И диалектики не во всём правы, и механицисты не во всём правы. Прав только он.
Дал Сталин и общую установку: «Бить!»
«Если у вас силы имеются, — бить надо! … Ленин тоже начал с этого. Он бил народников, струвистов, экономистов, меньшевиков».
Сталин был абсолютно прав. И словцо «бить» — из любимых ленинских словечек.
Для наглядности в это время шёл процесс Промпартии — первый большой публичный процесс абсолютно неправой и жуткий в своём показушном произволе.
31 января 1931 года ЦК принимает постановление о журнале «Под знаменем марксизма» и псевдо-философии в целом. Достаётся и диалектикам, и механицистам. Постановление намеренно туманно, но его понимают. Журнал начинает не просто цитировать Сталина, но восхвалять его как философа, преемника философа Ленина, единственного философа страны, единстенный живой «классик марксизма». Идёт «борьба на два фронта» — все приглашаются отречься от каких-либо принципов, кроме повиновения вождю. Как при Ленине!
Одновременно Деборин добивался избрания академиком — и добился. Но как! Ему дал отпор сам Вернадский, 20 ноября 1928 года писавший: «А. М. Деборин является авторитетом для своих последователей, но абсолютно никакого философского значения не признают за ним его партийные философские противники. … течение, возглавляемое А. М. Дебориным, может привести но отношению к научной работе к нежелательным для роста научного знания в нашей стране результатам».
Деборин ответил на языке аппаратчика:
«Все мировоззрение В. И. Вернадского, естественно, глубоко враждебно материализму и нашей современной жизни, нашему социалистическому строительству».
В январе 1929 года академики забаллотировали выдвиженцев Сталина, включая Деборина. Сталин надавил — организовали повторное голосование, Деборин стал академиком. Но это не избавило Академию от наказания: было уволено несколько сотен, а в начале 1930 году началось «академическое дело»: процесс над более чем сотней учёных, «монархической контрреволюционной организацией», во главе которой якобы стояли С.Ф.Платонов и Е.В.Тарле. Именно по этому делу были посажены великие учёные Лихачёв, Приселков, Бенешевич, Готье, Бахрушин, Мерварт, Любавский, Бриллиантов.
Так что сильно жалеть Абрама Моисеевича не надо. Он остался академиком, на свободе, остался аппаратчиком по идеологии.
Надо заметить, что Богданов упрекал в 1908 году Ленина, что тот мыслит как религиозный деятель, и в 1928-1930-м годах все спорящиеся широко использовали сравнение с религией («поповщина», «схоластика», «догматизм», «обожествление», «делать икону из имярека»). Не защищая религию, нужно отметить, что догматизм, идолопоклонство и прочие нехорошие излишества ленинизма-сталинизма и его продолжателей до сего дня имеют вполне самостоятельное происхождение.
Идолопоклонство возникает до религии и превосходно обходится без религии. Власть развращается не только в религии, но и в атеизме, и в гуманизме, и где угодно. К тому же и в самые мрачные времена инквизиции она не подымалась до высот, которые продемонстрировали Ленин и его преемники, как по количеству жертв, так и по качеству насаждаемого единомыслия.
Юрганов превосходно демонстрирует метод Сталина: создать ситуацию «сшибки», когнитивного диссонанса, растерянности, когда в принципе никто не знает, каково будет мнение вождя. Именно это описывает и Орвелл в «1984». Не просто утверждение правоты взглядов диктатора, а утверждение правоты диктатора вне зависимости от его взглядов. Скажет «Америка друг» — прав, скажет «Америка враг» — тоже прав. Скажет «Бога нет» — прав, скажет «Бог есть» — прав. Простейшая форма манипуляции человеком. Это не НЛП, не «словесная манипуляция», ведь за спиной Сталина всё время был человеком с ружьём.
Мелкое обстоятельство, заслуживающее, однако, упоминания. В среде ленинско-сталинских псевдо-философов было много евреев. Что не делало эту среду ни более философской, ни менее людоедской и шариковской. Например, Абрам Иоффе-«Деборин» обвинил в сионизме Любовь Аксельрод-«Ортодокс» за то, что она написала, что у философии Спинозы были и религиозные истоки. Иоффе был на 23 года моложе Аксельрод (р. 1868). Скушал её, после такой «критики» её перестали печатать. А потом самого Иоффе почти скушал его 25-летний ученик... Впрочем, ученичком руководил и тов. Сталин, и тов. Губельман-Ярославский. Интернационал! Не евреи, не грузины, а, по меткому слову Искандера, «эндурцы».
Вот это Зульфия Тажуризина называет расцветом свободомыслия в России 1920-х годов...
По книге: Андрей Юрганов. Культ ошибки. Теоретический фронт и Сталин (середина 20 — начало 30-х гг. ХХ в.) М.: Центр гуманитарных инициатив, 2020 — 232 с. / 47 тысяч слов.
См. предысторию: как Ленин расправился с Богдановым.