В 1997 году поправки к закону о свободе совести отменили свободу совести в России. Главным агитатором за эти поправки был со стороны РПЦ МП Андрей Кураев, тогда секретарь патриарха, его спикер. Он выпустил книгу «Православие и права» — в издательстве Сретенского монастыря, то есть, в издательстве Тихона Шевкунова, уже тогда получившего около Лубянки целый монастырь. Шевкунов позднее прославился как «духовник Путина», однако Путин перебрался в Москву в августе 1996 года.
Агитация Кураева строилась на отрицании преобладания прав личности над правами нации. Демократия и свобода клеймились как враги России
«Очередной удав пристально смотрит в глаза и, парализуя волю к мысли и сопротивлению, твердит: «О чем это вы беспокоитесь? Вы разве против прав человека? Против свободы? Против демократии? Да во всем цивилизованном мире так, как мы сейчас делаем в России!»
Демократия в России своеобразная. О ее высших ценностях и принципах нам напоминают всякий раз, когда мы пытаемся встать на защиту нашего, родного. Любой народ имеет право защищать свои национальные традиции и интересы — но за русским народом это право не признается: «Вы что, проповедник национализма, фашизма, ксенофобии? Вы за изоляцию России и ее противопоставление цивилизованному миру? Вы за нарушение прав человека?»
Сердце мучает: «Нельзя этого позволять!» А в ответ слышит от торжествующего пришельца: «Теперь можно, нам теперь все можно, теперь и в этой стране демократия!» И растерянный директор школы открывает двери перед сектантами, хотя и понимает, что совершает грех, что в чем-то предает своих же детей, но его разум нем: он не знает, как свои чувства воплотить в рациональные и правовые аргументы, как ответить пришельцам на понятном для них языке…».
На этой стадии Кураев лишь доказывал, что нельзя пускать в школу «сектантов», «иностранных миссионеров». Когда рубеж был взят, он стал доказывать, что в школе необходимо преподавать православие, предлагая себя и свои тексты в качестве учебника.
Первая неправда Кураева: люди не равны в религиозных способностях.
«В духовной области будущее народа никогда не зависит от большинства. Все люди равны перед законом и перед Богом. Но есть таинственное неравенство в талантах. Кто-то приходит в наш мир, одаренный талантом любви, кто-то — талантливый врач, кто-то — гениальный собеседник. Из евангельской притчи о талантах следует, что не все люди в равной мере обладают способностью к духовному отклику».
Внимание: Господь Иисус Христос притчей о талантах утверждал прямо противоположное. Именно потому, что каждый может пустить талант в ход, осуждается тот, кто талант зарывает в землю.
Вторая неправда Кураева: раз 85% населения религиозно пассивны и поддаются манипулированию, надо, чтобы этими людьми манипулировали «свои», а не «чужие»:
«Судьбы народов зависят в религиозной сфере от того выбора, что сделают 10-15 процентов религиозно самостоятельных граждан. А значит, миссионеру для обращения народа в свою веру не нужно обращать большинство населения. Достаточно притянуть к себе внимание и умы тех, кто сам ищет религиозную истину. А затем эти 10—15 процентов уже передадут свой опыт и свои убеждения остальным… Но это — если ставится задача позитивная и глобальная — обращение целого народа. А если задача носит чисто негативный характер: раскол народа, то достаточно эти 15 процентов расколоть на тридцать групп по полпроцента — и народный организм будет духовно обезглавлен. Это то, что и делают сегодня секты в России».
Отсюда вывод:
«Государственная политика в религиозной области необходима».
И ещё резче:
«Политика государства должна быть направлена на то, чтобы наши дети были именно нашими детьми. Чтобы они говорили на нашем языке, чтобы они ценили то, что придавало смысл жизни нашим предкам и нам. Чтобы то лучшее, что создано нашей культурой в прошлом, жило и в будущем. В общем, государственная политика в этих областях должна быть направлена на то чтобы наши дети были нашими, а не созданиями чужих идеологий и культур.
Это философы могут быть совершенными космополитами и оспаривать или принимать истины независимо от того, на какой земле то или иное суждение было впервые сформулировано. А государство имеет полное право мыслить в категориях «наше» и «чужое» и во всех сферах поддерживать национальное начало, то есть интересы своих граждан и избирателей: национальные банки, национальный кинематограф, национальную экономику, национальную армию, национальную школу, национальный театр, национальную церковь».
А кто «государство»? На это Кураев неслышно отвечает: «Государство — это я». Его понимание христианства, его понимание русскости, его понимание человечности.
Для сравнения: в июле 2017 года Кураев:
«Я вновь говорю: идея тотального призыва мне не нравится. Я уже сказал несколько раз, повторюсь еще раз: я считаю, что государственный аппарат и государство своими претензиями и властью слишком расползлось и вольготно расположилось в нашей жизни. Надо бы его чуть-чуть потеснить. Обычная либеральная идея».
Однако, «чуть-чуть» — не либеральная идея. К тому же Кураев говорит о «нашей жизни», не о жизни, к примеру, Свидетелей Иеговы, которых в 2017 году уже несколько десятков посадили в тюрьму. Их он не защищает. Он лишь против всеобщего призыва в армию, не более. Он не призвает вернуться к настоящей свободе совести, до 1997 года. Он не критикует даже «закон Яровой». Он не объясняет критериев, определяющих, почему и насколько нужно ограничить государство. Это не либерализм, а фрондёрство в строго очерченных пределах.
Кураев А. Православие и право. По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. М.: Издание Сретенского монастыря, 1997. EPUB№42022.
Текст размещён в интернете на сайте http://pravovrns.ru/?p=4688 - Правозащитный центр Всемирного русского собора.