Читая Библию: книга Руфи

Поскольку истории Руфи посвящена целая книга Библии, тут, конечно, раздолье для комментаторов. Христианские подчеркивают, как и в случае с Раав, торжество универсализма: нееврейка становится членом избранного Богом народа. Разумеется, для правоверного иудея это лишь еще одно исключение, подтверждающее правило: у еврея мать должна быть еврейка. Разумеется, если мать еврейка, а сын верует в Иисуса Христа, то все отменяется. Впрочем, критериев ортодоксии у христиан в сотни раз больше, так что нечего придираться.

Примечательно другое: какая правдивая книга Библии. Обетованная земля описывается беспощадно: голодно. Отцы кровь проливали, а дети голодают. Родственник Вооза переселяется в Моав, где посытнее, тут женит обоих сыновей. Когда в Израиле становится посытнее, семейство возвращается — точнее, возвращается «вдовий пароход». Вооз — внук «князя сынов Иудиных», а ничего «княжеского» и в помине нет, просто крестьянин (впрочем, у Иуды столько было внуков, что на всех никакой обетованной земли не хватило бы).

Главный вопрос, конечно, вовсе не в том, какой национальности была Руфь, а в том, полюбила она Вооза или так — «за колоски».

Про Вооза (кажется, что он был толстячок лет сорока — для русского уха две буквы «о» создают ощущение упитанного и основательного эстоонца) можно почти наверное сказал, что он в Руфь влюбился уже потому, что считал себя обреченным холостяком, стариком, бедняком и неудачником даже по скромным израильским стандартам, и был бесконечно благодарен, что сравнительно молодая дама «не пошла искать молодых людей, ни бедных, ни богатых» (Руфь, 3, 10). Уж ему-то было точно наплевать, иностранка она или нет. Он и был стариком, бедняком и неудачником, но это, между прочим, совершенно не означает, что любовь его была картонная, потому что — а не для того ли его замариновали в таком состоянии, чтобы его сердце открылось навстречу избраннице? Будь Вооз богатый и знатный фат, он бы мог и не заметить своего счастливого билета.

А про искренность чувств Руфи ничего узнать нельзя, потому что непонятно, был ли у нее выбор. Она не протестует, когда Вооз идет предлагать ее другому мужику, имеющему «больше прав» по идиотским и давно упраздненным законам левирата. В знак отказа от «прав» на эту женщину, мужик снимает сапог и отдает Воозу — и кажется, что саму женщину считают чем-то вроде сапога, и женщина на это согласная. Кажется, что она пошла бы за любым — от нужды. Вооз угощает ее хлебом с уксусом — но в Притч. 10, 26 сравнивается «уксус для зубов» что «дым для глаз». Конечно, вспоминается, как уксусом поили умирающего Христа (Мф. 27, 34).

В общем, не случайно назвали «книга Руфи», а не «книга Вооза». Загадочна Руфь как загадочен Бог. Что Он к нам пришел? Есть ли у Него выбор: жить с людьми или нет? Плохо Ему без нас или просто не нашел никого лучше?