«Он пришел к Иисусу ночью и сказал Ему: Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог» (Ио. 3, 2).
Мы никогда не узнаем точно, что хотел сказать Никодим Иисусу. Он только успел поздороваться. Вся длинная фраза стиха 2 — это витиеватое восточное приветствие, настолько пересахаренное, что оно ни к чему не обязывает ни произносящего, ни выслушивающего. Никодим предварительно определяет положение своё и Иисуса. Иисус — великий учитель, «пришедший от Бога». Очень приятно, конечно, но, во-первых, это не так (Иисус — Бог), во-вторых, Никодим обосновывает своё мнение (Иисус-де творит великие чудеса), выступая в качестве эксперта, судии, в-третьих, Никодим выступает от безличного «мы» (группы экспертов, книжников, фарисеев, — не так важно).
Иисус не отвечает на приветствие, не отвечает на фальшивую лесть (фальшивую, потому что не в чудесах же дело). Он отвечает лично Никодиму, переворачивая всю ситуацию: не проповедник отчитывается перед представителем коллегии экспертов, а Бог заговаривает с живым человеком, отвечая на мучающий его вопрос. Разумеется, проще всего сформулировать этот вопрос так: «Что может мешать человеку увидеть Царство Божие?» — «Аминь: аминь говорю тебе: если кто не родится свыше, не может».
Вопрос распространённый, вопрос обычный для того, что стремится к Царству и чувствует какую-то преграду. Разумеется, речь идет не об абстрактном «человеке», а о собственной персоне. «Что мешает мне, Никодиму, умному и верующему человеку, увидеть Царство Божие, о котором Иоанн и Ты говорите, что оно приблизилось?»
А рожаться на духовный свет нужно не головой вперёд, и не ногами, а так — бочком.