«Иисус сказал ему в ответ: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия» (Ио, 3, 3 ).
Нужно родиться, чтобы увидеть Царство Божие, как нужно родиться, чтобы увидеть потолок больничной палаты. Никто, родившись, не вперяет свой взор в микроскоп. Лежим и разглядываем верх, впитываем в себя точку отсчёта для жизни внизу.
В греческом тексте стоит глагол «генао» — не «тикто». Разница между ними такая же, как между русскими «родить» и «разродиться». Авраам «рождает» Исаака, но все-таки только Сарра Исааком «разродилась». Когда Павел хотел выразить любовь к ученику, он сказал, что «разродился» («тикто») Онисимом (Фил. 10).
Речь идёт о именно рождении «свыше» — «апотен». Точно то же слово в Ио. 19, 23, где говорится, что хитон Иисуса был из цельного куска ткани, сотканного «свыше».
«Свыше» — правильный перевод, хотя греческое слово «анотен» означает и «заново». Поэтому может быть перевод «родиться заново свыше». Более того, оно иногда означало «изначально», «из глубины». Важнее другое: как и любая религия, религия евреев знала институт обращения, прозелитизма. Евреем можно было родиться в метафорическом смысле — как и в наши дни. Совершить гиюр, гер. Таких прозелитов было достаточно много, античная культура была уже достаточно открытой к чужим веяниям — более, чем современная культура России, к примеру. Иисус говорит простую вещь: жизнь есть либо рождение обратно, либо рождение вперёд. Застыть в точке равновесия невозможно. Либо вверх, либо вниз. Конечно, можно ошибиться и принять за второе рождение какую-нибудь дрянь. Так ведь чем жизненнее жизнь, тем больше вероятность ошибки. Камень откалывается от скалы — он остаётся камнем, он не может ошибиться и стать бабочкой. Человек очень даже может ошибиться.
В русском переводе, скорее, не очень удачно возвратный глагол «родиться» — в греческом «будет рождён». Это как «Христос воскресе», «Иисус поднялся» — в греческом-то тексте чаще «был поднят». Богом, разумеется, всюду, где пассив, подразумевалось, что Бог активен. Странно, что в английском все говорят «я был рожден», а в русском столько возвратных глаголов, казалось бы, активные должны быть люди — а от крепостного права недалеко ушли, не то что англоязычная часть мира. Может, как раз потому, что для осуществления в себе свободы надо помнить и любить источник этой свободы, который ведь страдал и мучился, да и сейчас, дай Бог, страдает и мучается, на тебя глядючи, а подсказать не может, потому что — не его жизнь, твоя. Так и Бог страдает, глядя на людей, и всё ждёт, когда же каждый день и каждый минуту человек будет из состояния «был рождён» переходит в «рожаюсь!»