«Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами» (Лк. 1, 28).
В греческом оригинале Евангелия — приятная аллитерация: «Хайре кехаритомени», «радуйся, обрадованная». На самом деле, разумеется, ангел говорил не на греческом, так что, возможно, не было никакой аллитерации. Мария, во всяком случае, была поражена не тем, что перед ней ангел, а тем, что с ней здороваются. В патриархальном обществе это не очень-то принято — здороваться с девчонкой. Сказал, что надо — и воспарил. Да и был ли ангел тем загадочным лучом света или крылатым мужчиной, каким его изображает воображение и художники? Во всяком случае, вся предыдущая библейская история тщательно избегает изображать посланцев Божиих в виде языческих фантазий — а крылатый мужчина есть именно языческая фантазия. Три странника у Авраама были бескрылыми, в отличие от полёта богословских фантазий. Так что ангел вполне мог быть просто взрослым мужчиной — зашёл и ушёл. Калитка скрипнула. Не забыть смазать.
Очень трудно перевести это приветствие для индусов — ведь тогда надо писать «Мир тебе», «Салям», а для индуса это приветствие — арабское, мусульманское, признак заведомо враждебной культуры. Да и многие ли русские понимают, что Мария, Иисус, Иосиф вместо «привет» говорили друг другу «Шалом алейхем»? А приветствие, если уж переводить с аллитерацией и смыслом, звучало бы как «здравствуй, награждённая, град Божий с тобою». «Благодатная» было слово не затёртое и подразумевало, что человек реально что-то получил — и вот на невысказанный вопрос: «Не вижу, что мне дано особенного», ангел и поясняет: «Господь рядом». Русская грамматика в данном случае очень близка греческой в своей поэтической неопределённости: где в русском «с», в греческом «мета» — как в метафизике. Но «мета» не «над», а именно «с» — «рядом».
Неверие разное. В Распятие не веруют не так, как не веруют в Воскресение. Особенно явно различие между неверием в Рождество, Распятие, Воскресение — и Благовещение. В это не веруют как в слишком новое, в Благовещение не веруют как в нечто дохристианское, мифологическое, как в возвращение к культу богини-матери.
На самом же деле, Благовещение есть ровно то же самое, что Пятидесятница — схождение Духа Божия. Многих интересует, что такое за «хула на Духа Святого», которую однажды Иисус назвал единственным непростительным грехом. Так вот, хула на Духа Святого — отрицать, что другой человек (не говоря уже о себе) не имел своего Благовещения. Каждому Бог благовестит, через каждого Христос входит в мир. «От всяких нас бед освободи», гласит гимн Богородице. «Беда» — когда я начинаю ходить по миру, словно я беременный, а остальные все сделали аборт или даже бесплодные смоковницы, а то и ядовитые анчары.
«Благословенна ты среди жён» означает не «кроме тебя, никому не дано и не будет дано, ты первая и единственная», а означает «ты первая, и благодаря тебе Дух войдёт в каждую и в каждого».
Какой плод сеет Дух в каждом человеке, включая нас самих, обычно остаётся тайной. Может быть, и Мария не понимала — да и слова про потомка Давида и прочая скорее запутывали, чем разъясняли. Не понимание нужно, а принятие непонятного и восхитительного мира, в котором люди как почки на ветках.