Мф. 12, 21 и на имя Его будут уповать народы.

№48 по согласованию Фразы предыдущая - следующая.

См. имя.

Имя почти всем уступает числу в качестве неповторимого определителя. Во-первых, имени вообще не существует: есть обычное слово, которое приспособили для называния человека. "Максим" - "большой", "Яков" - "хромающий", "Квадрат" - "четвертый". Человек этому страшно сопротивляется, поэтому большинство имён не воспринимаются как носители первоначального смысла. В России ещё в начале XIX века один пушкинский приятель носил простое имя "Воин", однако, никто не воспринимал его имя как слово "воин". Да и в наши дни требуется усилие, чтобы понять тождестенность "Роза" и "роза".

Число, конечно, тоже повторяется, и 5 243 655 - это и номер заключённого в Освенциме, и количество каких-нибудь частиц в каком-нибудь эксперименте. Однако вероятность путаницы намного ниже - отчего же люди считают столь унизительным присвоение себе номера, видят в этом чуть ли не апокалиптическое "число зверя"? Может, потому что число трудно произнести - во всяком случае, чем уникальнее число, тем труднее его произнести. На земле жило несколько десятков миллиардов человек - каково представляться: "Здравствуйте, я семьдесят семь миллиардов восемьсот шестьдесят девять миллионов..." и так далее?

С обычным именем всё наоборот. Оно уникально тем, как его произносит обладатель имени. Умрёт Вася Пупкин - если только он существует - и никто-никто не произнесёт "Вася" так, как произносил эти звуки он, протягивая руку для знакомства. Тут, конечно, надо понимать, что "произнести" не означает выпалить четыре звука механически, словно синтезаторы звуков. О нет - тут и оттенки звучания, благодаря которым четыре буквы "в", "а", "с", "я" могут разворачиваться в десять-двадцать звуков. Тут и интонации, от траурного марша до сороковой симфонии.

Этим кощунственны (совсем немного, но всё-таки) притязания произносить имя Божие "как оно есть". Дело же не только в том, чтобы правильно восстановить утраченные гласные - "Ягве" или "Иегова". Дело и не в точности звучани - "г" или "х". В принципе никто, кроме Бога, не может произнести Его Имя точно - и то же справедливо применительно к В.Пупкину, да будет благословенно и его имя.

"Уповать на имя Месси" не означает поэтому надеяться на Спасителя как надеются на очередного государственного деятеля. Госдеятель - он как раз аноним, кто его знает, как он сам себя называет. Когда надеяться на "Птолемея", "Сталина", "Ельцина" надеются на абстракцию, не на личность. Поэтому надежды такие вздорные и такие несбыточные.

Надеяться на Имя Христово означает надеяться, что Иисус не мёртв, что Он каждому может (и хочет) сказать: "Здравствуйте, Я - ...". И дальше Он произнесёт Своё Имя так, как произносит лишь Он Один, да, может быть, Матерь Божия. Уж точно все наши "Иисус", "Исус", "Иешуа" и прочая очень отдалённо на это похоже. Так и должно быть - Имя не может (и не должно) быть именем. Имя есть средоточие Надежды на то, что вера не есть самообман, что любовь сосредоточена не на иллюзии, что Тот, Кого мы любим и хотим звать своим, не есть порождение наших фантазий, не есть раб своего имени, а свободно откликается на нашу любовь. Эгоизму кажется, что "имя найдено" им, что другой - лишь эхо наших надежд, реальность же, к счастью, такова, что это человек - эхо Божьего Имени.