Лк 12, 32 Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство.

№61 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая.

"Не бойся, малое стадо". К сожалению, эти слова слишком легко превращаются в оправдание обидчивости и замкнутости: ах, вас много? ну так мы - малое стадо и плевать на вас хотели!! мы - Максим Исповедник, мы - Афанасий Александрийский, в гордом одиночестве противостоявшие большой своре еретиков!!! Дело даже не в том, что исторически это неверно: Максим Исповедник, Афанасий Александрийский представляли большинство - ведь западные христиане отвергали "ересь", поддерживали Афанасия и Максима и т.п. Дело в другом: "не бойся" возможно только, когда стадо перестанет мыслить в понятиях "малое", "большое". "Не бойся" - только, если стадо Христово. Размер тогда теряет всякое значение. Потому что Христос пришёл спасти всех и выполнит Своё намерение, хотя и загадочными для нас путями.

*

“Не бойся, малое стадо!» (Лк. 12, 32).

В евангелии Фомы этой фразе соответствует фрагмент 22 (28 у Трофимовой):

«Иисус сказал: Я выберу вас одного на тысячу и двоих на десять тысяч, и они будут стоять как одно».

Сторонники «гностичности» Фомы этой фразе чрезвычайно рады – мол, гностики отличаются элитарностью. Грант и Фридман (Gnosticism & Early Christianity, p. 189), правда, признают, что и в христианстве есть «много званых, а мало избранных», но там это «уравновешено призывом к миссии», а в Фоме нет.

Однако, позвольте – во-первых, именно «мало избранных» не уравновешено ничуть, в тексте Евангелия эта фраза не соединена с призывом к миссии, который совершенно отдельно. Во-вторых, в евангелии Фомы тоже «уравновешено» - есть абсолютно каноничное и абсолютно миссионерское «Иисус сказал: Жатва обильна, работников же мало. Просите же господина, чтобы он послал работников на жатву.» (77).

На самом деле, слухи о намеренной элитарности гностиков сильно преувеличены. Течение потому и было популярно, что соединяло элитарность как идеал с пропагандой как практикой. Таков и нынешний «нью-эйдж», в котором снобизм вёдрами можно носить.

Что до этого конкретного стиха, то тут, прежде всего, поговорка, идиома, которая уже в Екклесиасте встречается – женофобное «мужчину одного из тысячи я нашел», а женщину нет (7, 28). Есть эта идиома и во Второзаконии: «Как бы мог один преследовать тысячу и двое прогонять тьму, если бы Заступник их не предал их, и Господь не отдал их!» Тут ещё синодальный перевод сохранил архаичное «тьма», в оригинале – «тысячи» (в Септуагинте – «мириад»).

Идиома основана, видимо, прежде всего на созвучии «алеф» и «елеф». Алеф – буква, обозначавшая единицу, «елеф» обозначала «тысячу». В основе хорошей мысли всегда хорошая игра слов.  В общем, «не бойся, малое стадо, отбрыкаемся!» Встанем, как один! Идиома-то интернациональная, вон, навскидку – из корейско-русского протестантского гимна:

«Как один, как один поднимайся, народ!
Мы страну единую построим, каждый счастье в ней найдёт».

Какая уж тут элитарность! Не один, а «как один» - ангельская разница!

*

Евангелие Фомы, 28 (23). "Иисус сказал: Я выберу вас одного на тысячу и двоих на десять тысяч, и они будут стоять как одно".

Есть люди, озабоченные "гностицизмом", ищущение "гнозис", полагающие "гностиков" более мудрыми, нежели христиане. Эти люди выставляют евангелие Фомы как манифест гностицизма.

Многие историки идут на поводу у такой позиции, и тогда эта фраза становится источником по истории гностицизма. Мол, гностики считали, что спасется лишь меньшинство.

На самом деле, тут порочный круг. Сперва надо доказать, что евангелие Фомы - сугубо гностическое, а потом читать и эту фразу как гностическую. Слова эти сами по себе ничего нехристианского не содержат. Гностиков обвиняли в элитарности, какие-то гностики, возможно, считали себя элитой, но это совершенно не означает, что элитарностью не страдает христианство.

Через два века после Христа Ириней Лионский возмущался выражением "один из тысячи и два из десяти тысяч" (Adv. haer. I. 24. 6). Возможно, он знал этот оборот по трактату "Пистис софия". Это сочинения, безусловно, гностическое (кстати, именно поэтому совершенно никому неинтересное, кроме законченных ценителей мутности). Но слова "один из тысячи" гностики могли взять у христиан - у ранних христиан - а не наоборот. Потому что в Евангелии Иисус несколько раз говорит о том же: ученики - малое стадо, не они избрали Иисуса учителем, а Он их избрал, спасется малый остаток, вы как дрожжи в тесте, вас не больше, чем соли в супе, свет во тьме, узок путь.

Что ж, Иисус и гностиком был? "Известно", что Он был киником, йогом, коммунистом, баптистом, славянином, что ж, давайте, пусть и гностиком будет.

Можно еще каббалы подсыпать - говорят, в нумерологии "алеф", первая буква алфавита, обозначает единицу и произносится так же, как "елеф", обозначающая тысячу.

Но, возможно, все немножко проще? Какая элитарность, какое презрение к народным массам? Прямо наоборот - дай Бог унести ноги от этих народных масс, как Иисус чудом унес ноги от односельчан. Он к ним - шел, они к Нему - приближались с угрожающими намерениями. Маленькая разница!

Между прочим, выражение не такое простое. Логично было бы, сказав "один из тысячи", продолжить "десять из десяти тысяч". А тут в сумме получается трое - и вспоминается "где двое или трое во имя Мое, там и Я среди них". В конце концов, концовка фразы - это совершенно не элитарная мысль: "как одно". Важно не то, что верующих мало, а то, что верующие едины в Том, в Кого веруют. Если двое верующих, они будут как десять тысяч. Или, говоря языком того времени, как два легиона. Так что выбор не между "стоять заодно против угрожающего глупого большинства" и "быть толпой, массой", а между миром и единством в Боге и сектантской воинственностью. Если человек брызжет агрессией, то ему и в одиночестве имя - легион, армия, спецназ.