Мф. 12, 18 Се, Отрок Мой, Которого Я избрал, Возлюбленный Мой, Которому благоволит душа Моя. Положу дух Мой на Него, и возвестит народам суд;

№48 по согласованию Фразы предыдущая - следующая.

Цитата из книги пророка Исайи, 42, 1-4. Cказано вовсе не о будущем спасителе Израиля, о персидском царе Кире: пророк видел в нем исполнение Божьей воли. Что показывает, насколько вольно евангелисты трактуют пророчества.

Впрочем, и это маленькая беда по сравнению с тем, что Исайя сравнивает довольно омерзительного гражданина с Иисусом.

После двухтысячелетнего христианского воспитания мы (ну хорошо, лично я, в данном случае "мы" неуместно) не спускаем людям, претендующим быть лидерами, даже молчания -- молчания о Гитлере, молчания о Сталине, не говоря уже о тысячах других табуреток, мечтающих стать престолами. А тут не молчание, тут прямая лесть.

Была бы лесть, если бы подавалось Киру. Вот когда в "Журнале Московской Патриархии" печатают телеграмму Сталину -- да, лесть. Исайя своих пророчеств не посылал персидскому царю.

Кстати, и Матфей не льстит Иисусу. Он просто пытается объяснить, почему Тот запретил о нем рассказывать и вытаскивает из древних пророчеств место, где говорится о спасителе, голос которого никто не услышит. Не нашел текста, где бы говорилось о том, что о спасителе следует молчать -- так что цитата, строго говоря, совершенно не работает на ситуацию.

Но все эти приблизительности имеют мало значения по сравнению с основным: Богочеловек -- существо тихое, и вокруг Него естественно быть тишине. Это просто факт религиозного опыта. Призыв Иисуса идти и проповедывать -- борьба с этим первичным фактом, напоминание: знаю, что трудно, знаю, что естественно молчать о Христе, а вы все-таки идите, возвещайте. О Христе лучше молчать - а нужнее говорить. Вот так и крутимся.