Мф 16, 8 Уразумев то, Иисус сказал им: что помышляете в себе, маловерные, что хлебов не взяли?

Мк. 8, 17 Иисус, уразумев, говорит им: что рассуждаете о том, что нет у вас хлебов? Еще ли не понимаете и не разумеете? Еще ли окаменено у вас сердце? 18 Имея очи, не видите? имея уши, не слышите? и не помните?

№83 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая.

Марк передаёт слова Иисуса подробнее, чем Матфей, и не к выгоде учеников. Ведь слова про слепых с глазами и глухих с ушами отсылают к Мк. 4,12 (ср. и Мф. 13, 17). Только там Иисус говорил о "внешних", а тут своим досталось. Квинтилиан, родившийся примерно в год Голгофы, сказал: "Не для того я живу, чтобы есть, а ем для того, чтобы жить". Классический "хиазм", завораживающая симметрия. Завораживает, на вновь и вновь человек начинает жить, чтобы есть. Дважды апостолы ели хлеб, появившийся из "ничего". Тем не менее они и на третий раз думают о том, откуда бы взять хлеб, а не о том, как бы попасть в то "ничего", откуда хлеб и ради достижения которого хлеб. Есть хлеб, который не рос, который не сеяли, не убирали, не пекли, и, тем не менее, продолжать думать о том, как избежать "ничего". Казалось бы - ели, наелись, успокоились, так расслабьтесь, прислушайтесь, обдумайте происшедшее. Вглядитесь. Нет, некогда - надо в магазин бежать. Силы, которые даны чудесным хлебом, целиком тратятся на то, чтобы запастись обычным хлебом. Эта трагикомедия повторяется всякий раз, когда благодать тратится на союз с земной властью, на карьеру, на обустройство в мире сем. Когда Евхаристия - этот вечный Хлеб - становится камнем (пусть даже краеугольным), на котором основывают свои планы, свои идеалы, а не вслушивание и взглядывание в реальный мир - то есть, в мир, каким его создал Бог, а не богословы или иерархи. Так заключённые делают из подсоленного разжёванного хлеба шахматы и мелкие поделки, чтобы выжить, спастись от скуки. Фарисейство (к сожалению, включая христианское) и есть психология несвободных людей, заключённых в своих испугах.

•

Итальянцы-язычники сложили пословицу «что дозволено Юпитеру, не дозволено быку». Поговорока с двойным дном, потому что Юпитер, похищая Европу, обернулся быком. Значит, есть и то, что может бык, а Юпитер… Дозволено ли Юпитеру похищать европ и сноситься с ледами?

Впрочем, Иисус не итальянец (которых евреи именовали римлянами, как русских часто именуют московитами-москалями). Дозволено ли христианам ругать ближних хотя бы в половину той силы, с которой это делал Христос? Это ещё у древних евреев не было слова, которое напрашивается в третьей фразе – «мозг». Глаза есть – не видите, уши есть – не слышите, мозги есть – не соображаете. Так и напрашивается древнегреческое: «Идиоты!»

На самом деле, Господь проявил исключительную деликатность, потому что не сказал главного: «Косноязычны вы, братцы, до неприличия!» Этому ужасался Маяковский: «Улица корчится безъязыкая» - и горе тому, кто не понимает, что речь идёт о проходящих по улице! Бог - слово, а человек – словеса. Конечно, в разной степени, но ведь даже Цицерон, если подумать, это ведь на что человек тратил своё красноречие…

Не люди создают в младенце дар речи, он врождённый, но слушание человеческой речи этот дар пробуждает. Если вырастет среди волков – не пробудится никогда. Трагедия в том, что младенец не может не слушать, а взрослый – запросто. Способность слушать так же губят в себе, как способность мыслить и видеть. Смотрят на мирного соседа – видят опасного врага. Думают о мире – придумывают войну. Всё это и выражается в той псевдоречи, которой изъясняются большинство людей на протяжении большей части жизни. И уверены, что так и надо! Вот что такое «мир во зле лежит», а не какие-то там власть предержащие.

Если человек имеет повреждённый интеллект, на него не сердятся (ну, нормальные люди – тоже, знаете ли, не все). Про голову каждый понимает, насколько она важна. На слепого и даже подслеповатого уже могут сердиться, как это ни ужасно. Человек недооценивает роль зрения. Мы же зажмуриваемся – и ничего, не жмурики; вот отключить в себе способность мыслить мы не можем. Ещё хуже глухим – кажется, что без слуха вполне легко прожить. Хуже всего то, что многие глухие или хотя бы тугоухие люди сами недооценивают своей болезни и орут на окружающих, лишь бы не ставить слуховые протезы. А ведь и ещё один орган – сердце. Когда чужое сердце окаменело – каждый мучается, это куда хуже чужой глухоты, а о своем сердце…

Конечно, никто не делается косноязычным и тупоумным сознательно. Дураков нет! Подлецов нет! А кого мы таковыми считаем – так люди просто отложили на время второстепенное… Нельзя же объять необъятное? Надо получить богословское образование – и человек добросовестно, усердно, специализируется на богословии, учится быть священником. Разумеется, при этом не остается времени на чтение Толстого, или на художественные выставки, или на концерт Пярта. На чем-то приходится экономить. Первостепенное сперва, остальное на потом. В конце концов, в семинарии расскажут за час и о Толстом, и о Пярте, и о том, почему черный квадрат плохо, а замазать пенисы у фресок Микеланджело хорошо.

Конечно, теологов сейчас не так много, чтобы это стало социальной проблемой, а власти у них и вовсе нет. Большинство драм куда проще. Посвятил человек себя продажам, или изданию каталогов товаров, или копипастер, - что тут дурного! Бог в помощь! Не всем быть монтенями!! Но ведь и мещанами не всем быть? Впрочем, мещанин в его классическом виде – это святой человек. Мещанин знает, что он ничего не знает, и не говорит о том, чего не знает. То есть, почти ни о чем и не говорит. Исихаст! Только где те мещане! Нынче издатель каталогов роскошных часов рассуждает о Толстом – ну как же, он ведь причастен к издательскому делу. Полицейские пишут трактаты о свободе воли, уборщики сочиняют апологии зачисток, пожарные – о недопустимости схождения Духа Святого в виде огня на апостолов. И пишут, что самое характерное, косноязычно. И читают косноязычное! И восторгаются косноязычным и шарахаются от Толстого… Текстов длиннее ста слов не предлагать, и каждое слово не длиннее пяти букв! Ну как в каталоге колготок.

Мерзко, глупо, вздорно… Ну что, возьми петлю свою и залезай в нее? Нет уж! Наоборот – полезай из петли. Не жди, пока Бог тебе скажет «не помните». Скажи Богу «не помню!» Забыл, Господи! Забыл, оглох, ослеп, мычу и бодаюсь!

Нет, пожалуй, ничего столь опасного в современной культуре как фраза «я Вас понял». Она сочинена была психотерапевтами для поддержания контакта с пациентами, - что-то вроде словесного аналога кивка головой. Но сколько же людей кивают головой, не имея головы! Говорят «я Вас понял», когда не поняли ничего и, что еще хуже, поняли абсолютно превратно! Так ведь и Богу кивают головой – «я Вас понял». Бог не на прием пришел, как, между прочим, и люди в нашу жизнь приходят не на прием. Жизнь начинается там, где говорят, даже кричат: «Я тебя не понимаю! Я тебя не слышу! Сердце мое окаменело! Имею очи и не вижу!!!» «Тебя» можно и с большой буквы, и с маленькой, так и так справедливо.

Раньше это называлось покаяние, сейчас уж и непонятно, как называть. Разница с психотерапией та, что просят не другого (Другого) говорить громче и яснее – кричат, чтобы себя разбудить, чтобы свои уши, свое сердце, свои глаза открыть. Разница принципиальная. Не внешняя среда определяет личность, не то, как другие на человека влияют, на каком языке с ним говорят, громко или тихо. Человек сам определяет! То есть, конечно, в пополаме – и среда, и сердце, но сердце-то мне ближе, чем среда, так вот и возопить в своем сердце, а не орать другому в ухо.

Люди много настрадались за свою историю от чужого деспотизма, от крика старших, сильных, наглых. Вот и рвотная реакция наступила – в любом слове подозревают гипноз, в самом факте существования ближнего (и/или Бога) – насилие над своей личностью. Я существую – следовательно, твое существование есть насилие надо мной. Это уж такое шараханье в крайность, что ой-ой-ой. Не жизнь, а прегнусное «мирное сосуществование», которое на самом деле – всего лишь до зубов вооруженный нейтралитет. Если есть правда в ханжеской критике «атомарности», «индивидуализма», то она в том, что свобода исчезает не только там, где другой меня не слушает, но и где я не слушаю другого или, что еще хуже, слушаю слишком самоуверенно или отчужденно.

Бог выпрашивает у нас не понимания – мы все равно Его не поймем. Бог выпрашивает у нас внимания. Поэтому Он и сравнивает нас с невестой, Себя с Женихом. Спасение не в создании философского семинара или научного коллектива. Впрочем, настоящая наука знает цену пониманию. Только плохой ученый считает, что наука - это понимание, нормальный ученый знает, что наука - это постоянное, напряженное, обновляемое без конца непонимание, и радость познания в том, что знание открывает все новые горизонты непонимания.

Смысл в любви, в том, что перпендикулярно пониманию. Конечно, есть риск отдать свою любовь недостойному человеку – или несуществующему Богу. Так будто в науке нет риска! Жизнь без риска – это смерть. Воскресение – это риск без смерти, риск вечности, общения, счастья. Когда глаза наконец-то видят, сердце бьется, мозг – нет, мозг по-прежнему не понимает, зато человек живет.