Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы.
X - XI века
К оглавлению
Ратхер Веронский
Агонистик -
Житие св. Урсмара. -
Проповеди и примечания.
Если бы Ратхер Веронский жил столетием раньше, он был бы видной фигурой среди энергичных богословов-администраторов каролингского времени; если бы Ратхер жил столетием позже, он нашел бы себе место в бурной борьбе между императорской и папской властью. Но жизнь его пришлась на самое глухое и бесплодное время - на первую половину X в.; и поэтому его редкая начитанность, замечательный талант и кипучий темперамент были растрачены на склоки с ничтожными современниками, клиром и мирянами, и на душераздирающую вражду с самим собой.
Он одинаково известен как Ратхер Люттихский и Ратхер Веронский - это следствие его бурной судьбы, которая носила его из конца в конец Европы, из Нидерландов в Италию и обратно. Он родился близ Люттиха (Льежа) ок. 887 г. в знатной семье, получил образование в местном монастыре Лобб: здесь были заложены основы его эрудиции (в богословии - главным образом, по сочинениям Августина и Григория Великого, в античных авторах - вплоть до редчайших по тому времени Плавта и прочитанного им уже позднее, в Вероне, Катулла), а также и его вкуса к вычурному и витиеватому стилю, унаследованному от нидерландских ирландцев. Быстро почувствовав свое превосходство над окружавшим его обществом, он уверился в своем праве на обличение невежества и нехристианского образа жизни современников и стал искать для себя место, которое было бы его достойно.
В 926 г. Ратхер сопровождает в Италию своего начальника - Хильдуина, бывшего епископа Люттихского, и остается при нем, когда итальянский
372
король Гугон назначил Хильдуина епископом Вероны. Из Вероны Ратхер ведет деятельную переписку по богословским вопросам с итальянскими клириками и получает славу признанного авторитета. В 931 г. Хильдуин стал архиепископом миланским, а Ратхер получил освободившееся епископство в Вероне; Ратхер в это время был тяжело болен, и король надеялся, что занимать это место он будет недолго. Но Ратхер выздоровел, и обманувшийся в надеждах король Гугон с этих пор возненавидел его и стал преследовать. Ратхер отвечал ему такими же чувствами; а когда в 934 г. на Гугона пошел войной герцог Арнольд Баварский, Ратхер примкнул к нему и поддержал его большой суммой денег. За это наступила скорая расплата: Гугон схватил мятежного епископа и бросил его в тюрьму в Павии. Здесь Ратхер провел два с половиной года; здесь он написал самое известное свое сочинение -"Шесть книг предисловий, или Агонистик".
"Агонистик" значит "Борец": Ратхер имеет в виду борьбу разума и чувств, борьбу страстей, которая помогает или мешает каждому человеку в его стремлении к христианскому нравственному идеалу. Под этим психологическим углом зрения Ратхер дает блестящий обзор типов современного общества; традиционный жанр "зерцала добродетелей" обращается под его пером в подлинную инвективу, направленную прежде всего против духовенства. В первой книге перед читателем проходят художник, воин, врач, торговец, адвокат, чиновник, хозяин, раб, учитель, ученик, богач, нищий; во второй - супруги, родители, дети, отроки, юноши, старцы; в третьей - правитель государства; в четвертой - его обязанности по отношению к духовным властям и, в частности, к епископам ("Дражайший повелитель! - дерзко обращается Ратхер к мнимому собеседнику, - кто осмелится ныне молвить тебе в лицо всю правду? А когда на это осмелюсь я, ты запишешь меня в сумасшедшие, и бранным речам твоих собутыльников, которыми они будут поносить меня, не станет предела"); в пятой - нравы духовенства; и, наконец, в шестой - праведник, грешник, кающийся, мудрец, простачок, дурак. Кончает Ратхер свое сочинение излияниями скорби о собственных душевных слабостях.
В 936 г. Ратхер был освобожден из тюрьмы и сослан на поселение в Комо. Отсюда он переписывается с Бруноном Кельнским и Ротбертом Трирским; последний приглашает его на должность секретаря и библиотекаря, но Ратхер отказывается, ссылаясь на то, что он слишком долго не держал в руках книг. Вместо этого он уезжает в Прованс учителем в знатную семью (в этой должности им была написана несохранившаяся грамматика под характерным заглавием "Спасение от розог"), надеялся получить там приход, но безуспешно; в 944 г. мы видим его в Лане, где ему предлагают аббатство Сент-Амандское, но он отказывается, надеясь на лучшее, а потом - в Лоббе. В 946 г. король Гугон вновь приглашает его в Верону, чтобы сместить там неугодного епископа; Ратхер не удерживается от искушения и едет, вновь становится игрушкой политических интриг итальянских
373
феодалов, апеллирует в блестящих посланиях и к папе, и к епископам, и к Лиудольфу, сыну Оттона Великого, державшему в это время верховную власть над Италией; но, наконец, не выдерживает и возвращается монахом в Лобб.
Потерпев неудачу в Италии, Ратхер пытает счастья в Германии. В 952 . он принимает приглашение преподавать в придворной школе Оттона I и в награду вскоре получает от Брунона назначение епископом в Люттих. Однако в 955 г. местный граф сместил его, а Брунон из политических соображений не заступился за него; тогда Ратхер перебирается в Майнц под покровительство архиепископа Вильгельма, другого своего ученика. Вильгельм дает ему аббатство в Ольне близ Лобба; здесь Ратхер проводит несколько лет, сочиняя апологетические памфлеты, среди которых выделяется "Исповедное собеседование", предел беспощадного душевного самораскрытия. Сборник его памфлетов, составленный им самим в Майнце, носит характерное заглавие "Безумие" (12 книг, сохранившихся неполностью).
В 961 г. Ратхер сопровождает Оттона I в его итальянском походе, в третий раз становится епископом Вероны и со всей своей энергией принимается за исправление нравов итальянского духовенства: произносит десятки проповедей, пишет трактаты "О пренебрежении к канонам", "О недозволенном браке", "Суд", "О мятежных клириках", "Раздор", "Книга оправдательная", "Противоборство двоих", "О своем падении", - заглавия говорят сами за себя. Взаимная вражда между Ратхером и подчиненными ему итальянскими клириками доходит до того, что в 965 г. вспыхивает прямой бунт, и толпа разоряет епископский дом. Покровитель Ратхера Брунон около этого времени умер, итальянские феодалы были против него; после нескольких лет борьбы утомленный Ратхер, 80-летний старик, оставляет свое епископство и возвращается в Лобб.
Последние годы неугомонного священнослужителя были не менее беспокойными, чем прежние. В Лоббе его радушно принял аббат Фолькуин, сам писатель-историк, но Ратхер тут с ним поссорился; купил у короля Лотаря (на вывезенные из Италии деньги) лен на Сент-Амандское аббатство, но на второй же день был выгнан оттуда монахами; скитался по Ольну, Отмену, Монсу и другим обителям в окрестностях Люттиха; в 970 г. выжил из Лобба своего врага Фолькуина, стал отстраивать аббатство, как крепость, и покупать себе союз окрестных графов; лишь в следующем, 971 г. новый люттихский епископ Ноткер с трудом примиряет строптивого Ратхера с Фолькуином и убеждает Ратхера принять аббатство в Ольне. Однако и здесь Ратхер не удержался дольше года: в 972 г. после смерти Оттона I в Лотарингии вспыхнули новые феодальные раздоры, Ратхера выгнали из Ольна, он бежал в Намюр и умер там в 974 г., немного не дожив до девяноста лет.
Перевод "Агонистика" (Вступление, Начало первой книги, главы 1, 3, 4 первой книги) приводится по изд.: "Памятники средневековой латинской литературы Х-ХП веков". М., 1972. С. 49-54. Переводы остальных текстов выполнены по изд: PL. 136, 145-352; 443-758.
374
Шесть книг Предисловий, или Агонистик,
сокровенные мысли некого Ратхера Веронского, блюстителя
Церкви, также монаха Лоббского, изложенные им в изгнании;
том, составленный из последующих шести книг
и предваряющий сочинение под заглавием "Агонистик",
автор решил назвать "Предисловиями"
I. Вступление
Так как я свободен и время благоприятствует, да и положение мое способствует, я порешил собрать в сей книге немногое из бесчисленных целительных средств, источаемых величием Божьим, с помощью каковых средств ратник Божий нашего века будет сражаться с противником. И пусть силы уже на исходе, пусть мышцы ослабели, он должен ежедневно себя умащивать, дабы, ратоборствуя по всем правилам, заслужить победный венец.
Если же кто-нибудь пожелает лучше понять сие, тем с меньшей охотой объясню я еще раз, что с Божьей помощью постараюсь отовсюду извлекать слова для благочестивой молитвы, чтобы наш состязатель, предаваясь борьбе, обратил их к тому, кто это ратоборье правит, к небесным его зрителям, к покровителям своим, и молил бы у них для себя милости, а для врага -устрашения и трепета и от ударов, и от велегласия.
Тот, кто будет эту книгу читать или просматривать, уразумеет, что сочинение такое более всего пристало тому, кто полностью отрешился от всяческой суеты, забот и дел насущных и преходящих, зерцало разума затемняющих, -для того ли, чтобы истинной философии следовать или защищать истину и справедливость, по слову Божью, избрав себе удел блаженных [Мф 5, 10], для того ли, чтобы какую-то свою вину исправить, находясь в заточении по собственному побуждению или по чьему-то повелению.
Эту книгу, мною ради меня же написанную, хоть и возмутительную многословием в делах необходимых, если кто-нибудь сведущий признает полезной, умоляю, пусть вместе со мной называет он ее "Агонистик" или же "Врачевание". Ибо если захочет он судить об ее содержании, он заведомо сможет обрести в ней и на битву зов, и для врачевания великую пользу. И в самом деле, она тебя, с одной стороны, и к сражению увлекает, а с другой стороны, и полученные от противника удары, словно искусно поставленная припарка, лечит и исцеляет. Поэтому сильного и храброго книга эта к сражениям побуждает, равным же образом надломленного и обессиленного преображает и подавленного возрождает, затем смиренного и робкого к дерзаниям направляет, а преисполненного гордыни и самомнения изобличает и принижает, указуя при этом, от каких источников должно ему черпать силы свои. Порой пробуждает она от беззаботности в праздность погруженных, а порой вознаграждает боем воспламененных. То предрекает она борьбу с искушениями, то сулит пальмовую ветвь за победное одержание.
315
А теперь соберись и отправляйся в путь, и помысли о своем направлении, и сам исследуй, так ли все это на деле. Мною сказано здесь слишком немного, чтобы ты от этого почувствовал скуку, ибо все, как ты увидишь, собрано по цветку из писаний святых отцов.
Сначала, если угодно, прочитай те предварительные наставления, которые предпосланы всем шести книгам "Предисловий", наставления достаточно краткие и все же более подробные, чем это кажется на первый взгляд: быть может, в них ты обретешь некоторое подкрепление, коим желание твое возжется и на дальнейшее, и тем с легкостью будет явлено, чего ради было нам угодно написать эту книгу. А ты, чтец или переписчик ее, умоляю тебя, заклинаю живущим во веки веков и страшным его испытанием, а еще той благостью, которой "Христос возлюбил нас и предал себя за нас в приношение и жертву богу, в благоухание приятное" [Еф 5, 2], когда возьмешься читать или переписывать это сочинение, не пропускай того, что предпослано осторожности ради.
Кое-что отыщется в этих книжонках, чего сам сочинитель в душе не одобряет, каковы, например, упоминания о деяниях и страстях "некоего Оригена"1 в III и IV книгах. Но раз уж так случилось, что сочинение это опирается преимущественно на свидетельство Божественной воли, будь снисходительным, прошу тебя, читатель, к тому, кто рассказывает частью виденное, частью слышанное, частью неясное, частью познанное. Не заботься о содержании - правдиво ли, ложно ли или сомнительно оно: лишь бы ты воспринимал истину и здравый смысл речей, и тем более охотно, чем меньше ты стремишься уйти от главного и правильного пути.
Касается же это первое предисловие: I. Любого частного лица. И. Воина. III. Искусника. IV. Врача. V Делового человека. VI. Адвоката. VII. Судьи. VIII. Свидетеля. IX. Чиновника. X. Сеньора. XI. Торговца. XII. Советника. XIII. Господина. XIV Слуги. XV Учителя. XVI. Ученика. XVII. Богача. XVIII. Человека среднего достатка. XIX. Нищего.
Начало первой книги
1. Все заповеди Господни согласуются вообще со всеми установлениями Церкви, однако некоторые из них подходят лишь в отдельных случаях к отдельным людям, в зависимости от времени, сословия, обстоятельств, возраста, нравов, пола, страстей и различных причин. Ведь лучше мирно отдать рубашку [Мф 5, 40], когда приказано в тяжбе даже самую душу положить за брата [1 Ин 3, 16].
Господь говорит: "Продай имение твое и раздай бедным, и следуй за Мной" [Мф 9, 21]; но если бы все это немедленно выполняли, кто стал бы обрабатывать землю? И если бы все жен своих оставили, как продолжался бы род человеческий? И если Он же говорит: "Давайте милостыню", - что даст тот, кто ничего не оставил для себя? Зато речение "Всякому просящему у тебя дай" [Лк 7, 30], как кажется Матфею, всем подходит, всех наставляет, никого не упуская. Это значит: если у тебя есть что дать, не медли; если нет, дай самого себя, предоставь щедрый разум и благоволение.
316
"Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человеках благоволение" [Лк 2, 4]. Псалмопевец говорит: "Во мне, Господи, обеты твои" [Пс 55, 12]. И еще: "Возлюби Господа твоего всем сердцем твоим, всем духом твоим, всеми силами твоими, и ближнего, как самого себя, и не кради, и не убивай, и не прелюбодействуй, не лжесвидетельствуй, не пожелай добра или жены ближнего твоего" [Лк 10, 17]. Вот слова, которые обращены ко всем, к юношам и старцам, к мужчинам и женщинам, к рабам и свободным, к бедным и богатым, к мирянам и клирикам, никого они не минуют, никого не пропускают, всех объемлют. Нет человека, которого не касались бы эти речения, нет человека, который примет их, не почувствовав за собой вины. Здесь, стало быть, не существует различий между людьми.
Глава I. Обязанности христианина
2. Хочешь ли ты быть христианином и христианином хорошим среди
многих христиан, среди народа и черни, на сходках и в совете, на городских
площадях и в селах?
Будь тружеником, не только справедливым, но и прилежным, довольствуйся тем, что имеешь, никого не обманывай, никому не вреди, никого не хули, ни на единого человека не возводи клеветы.
Бойся Бога, молись святым, посещай церковь, почитай священнослужителей, посвящай Богу первинки и десятину от своих трудов, раздавай посильную милостыню, люби супругу; кроме нее, ни к одной женщине не приближайся, а в праздничные дни и во время постов, в согласии с ней, сдерживай себя из страха Божьего и в страхе Божьем воспитывай детей; немощных навещай, умерших предавай погребению; для себя желаемое уделяй и другому, но чего себе не желаешь, не причиняй и ближнему.
Глава П. О воинах
3. Ты воин: кроме того, выслушай, вот, что говорит Иоанн Креститель:
"никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованием"
[Лк 3, 14]. Потому, если не можешь, воюя, получать жалование, добывай
пропитание трудами рук своих, и беги военной добычи, берегись
человекоубийства, уклоняйся от святотатства. Что, спрашиваешь, есть
святотатство? То, конечно, то, о чем с таким ужасом вспоминает Псалмопевец,
слушай: «которые говорили: "возьмем себе во владение селения Божий".
Боже мой! Да будут они, как пыль в вихре, как солома перед ветром. Как
огонь сжигает лес, и как пламя опаляет горы, так погони их бурею Твоею, и
вихрем Твоим приведи их в смятение; исполни лица их бесчестием, чтобы
они взыскали имя Твое, Господи!» и т.д. [Пс 83, 13-16]. А селения Господни
означают, что все, что бы ни было принесено Господу, принадлежит дому Его.
Ибо, так имеешь, когда говорит Моисей: "что приносите Господу" [ср. Лев 2,
11], есть "великая святыня Господня" [Лев 27, 28], "священнику достанется
оно во владение" [Лев 27, 21]. А насколько военная добыча неугодна Богу,
слушай: "Ради страдания нищих и воздыхания бедных ныне восстану,
317
говорит Господь" [Пс 12, 6]. Восстав же, то есть приготовив себя к мщению, Он показывает, что Он делает, говоря: "Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защищать их? Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре" [Лк 18, 7-8]. Каково же наказание такого рода, слушай: "Наказанье нечестивой плоти2- огонь и червь" [Сир 7, 19]. А тогда, скажешь ты, будет огонь, который можно погасить, и черви, но смертные. Пророк же, напротив, говорит "червь их не умрет, и огонь их не угаснет" [Ис 66, 24]. Понимай под "плотью" человека вообще, названного так от меньшего, как часто он же в Писаниях называется только "душой" - от большего. Там же: "Он не уважит лица пред бедным и молитву обиженного услышит; Он не презрит моления сироты, ни вдовы, когда она будет изливать прошение свое. Не слезы ли вдовы льются по щекам, и не вопиет ли она против того, кто вынуждает их? Служащий Богу будет принят с благоволением, и молитва его дойдет до облаков" [Сир. 35, 13-16]. "Хлеб нуждающихся есть жизнь бедных: отнимающий его есть кровопийца. Убивает ближнего, кто отнимает у него пропитание, и проливает кровь, кто лишает наемника платы" [Сир 34,21-22].
4. Но, пожалуй, слова Господа: "приобретайте себе друзей богатством
неправедным" [Лк 16:9], ты понимаешь так, что и ты можешь быть искуплен
из награбленного. Слушай такие же слова выше: "Кто приносит жертву от
неправедного стяжания, того приношение насмешливое, и дары беззаконных
неблагоугодны" [Сир 34, 18], и там же: "не благоволит Всевышний к
приношениям нечестивых и множеством жертв не умилостивляется о грехах
их. Что заколающий на жертву сына пред отцем его, то приносящий жертву
из имения бедных" [Сир 34, 19-20]. Потому и Максим3, говоря о посте,
сказал: "Какова польза, не свой хлеб есть, а у несчастных отнимать средства
пропитания?" И то же: "Правильно", говорит, "дашь денарий одному
бедному, если не отнял его у другого". Снова же тот, кто (говорил) выше:
"и не надейся на неправедную жертву, ибо Господь есть судия, и нет у Него
лицеприятия" [Сир 35, 11-12]. Также пророк: "горе тебе, опустошитель,
который не был опустошаем" [Ис 33, 1]. Еще Иов: "душа убиваемых вопиет,
и Бог не воспрещает того"4 [Иов 24, 12]. И истинно же "Тебе предает себя
бедный; сироте Ты помощник" [Пс 10, 14]. Потому, сравнивая это малое
с бесчисленными свидетельствами Божественного закона, так исполняй
временную военную службу, чтобы не погубить вечно живую душу.
Глава III. О занимающихся искусством
5. Ты занимаешься искусством? Слушай!
"Молитва художника - в исполнении искусства его; он упорно ищет закон Всевышнего и сливается с ним душой"5. Ты должен понять, что всеми твоими творениями ты можешь воздать достойную хвалу Богу, особенно твоими речами, если ты стремишься найти закон Всевышнего, соблюдая в слове Его заповеди. Так случится, если ты позаботишься, чтобы искусство, которое телесно кормит тебя, стало хотя бы малой поддержкой для души. Сделай
318
себе из него милостыню, отдай из него десятину Господу. Помни, что из всех творений, которые Он сотворил, Он всегда взимает то, что принадлежит Ему. Если же ты не отдашь Ему Его части, смотри, как бы ты не лишил себя своей, и в настоящем, и в будущем.
Глава IV. О врачах
6. Не обратиться ли нам от тех, кто занимается искусством вообще, к одному из видов искусства? Ты врач? Вот и выслушай, что дословно предписывает тебе Господь:
"Врач! Исцели себя сам" [Лк 4, 23]. Это значит: если ты берешься лечить у других недуги телесные, позаботься об исцелении своих недугов нравственных. А это сбудется, если ты этим своим даром врачевания стремишься служить своему Творцу.
В отношении к бедным поступай по тому предписанию, которое Господь изрекает в Евангелии: "Даром получили, даром давайте" [Мф, 10, 8], а в отношении богатых - по известному слову Апостола: "Чтобы вы ни в чем не поступали с братом своим противозаконно, потому что Господь мститель за все это" [1 Фес 4,6]. Отсюда ясно, что к бедным ты должен приходить безвозмездно и милосердно, из любви в Господу, а у богатых, за принятую мзду, ты должен применять верное лечение, чтобы не испытать за свой обман Божьей кары.
Ты, пожалуй, скажешь: "Да ведь я принял мзду не даром: я и учителям платил, и лекарства различные покупал, и много трудных и бессонных ночей провел я ради больных людей и лечения!" Тогда Господь ответил тебе: "Без меня не можете делать ничего!" [Ин 15, 4]. Также говорят и апостолы: "Есть ли что-нибудь у тебя, чего ты не получил?" [1 Кор 4, 7]. И еще: "Кто дал первым, тому возместилось" [Рим 2, 35]. К тому же Иаков: "Всякое, - говорит он,- даяние есть благо, и всякий дар совершенен" [Зах 1, 17]. Ведь если бы предстал пред тобой Господь, разве не изрек бы он: «Кто дал тебе ту награду, которою ты обогащен? Неужели не Я? Кто дал учителю твоему - наставлять в знании, а тебе - ума набираться? Неужели не Я? Или ускользнуло из памяти твоей: "Всякая мудрость от Господа?" [Сир 1, 1]».
Также и рвение, которое было в тебя вложено за ту плату,- кто бы вложил его в тебя, если бы Я воспротивился? Также и деньги, которые ты уплатил за снадобья. Кто предоставил в твое обладание? Чьей силой, сочувствием и утешением в трудах ты наслаждаешься? Когда ты работаешь, Кто дает завершение твоим трудам? Неужели ты по многом опыте не сознаешь, что твой труд ничего не значил бы, если бы Я не судил больному выздоровление?
И если при одной и той же болезни одно лекарство возвращает к жизни, а другое обрекает на погребение - все это у тебя откуда? по каким заслугам твоим? по какому преимуществу? за какую плату? от чьей благосклонности? Обо Мне, обо Мне помышляя как о щедром подателе наград, как о распределителе трудов, служи своему искусству смиренно и благодарно, честно и весьма осторожно; помни, что Я всегда при тебе, дабы ты и в труде твоем достиг исхода плодотворного и по совершении труда возымел награду заслуженную.
319
7. Также усмотри явную разницу между светом и тьмой, между правдой и ложью, между благодатью Божьей и деяниями дьявола, чтобы помыслить, что относится к врачеванию, а что - к волхвованию.
Пользуйся, например, напитками, травами и различнейшими творениями Господними во имя Его - всем тем, что мудрость, которую Он вдохнул в искуснейших, открыла врачам. Прибегать же к гаданиям, к заклинаниям и к другим кощунственным суемудриям - дело математиков, или марсов6.
Племя математиков обитает в Африке и вреда от змей не испытывает. Если же они хотят узнать, не чужеродные ли у них дети, они бросают детей змеям; ибо чужеродных детей змеи пожирают. Другие марсы, называемые в Африке псиллами, занимались заклинанием змей, или убивая их, или не позволяя им приносить вред.
И от карбункулов, и от злокачественных гнойников - эта болезнь в просторечии называется "малампн"7 - есть избавление: оно заключается в том, что траву, которая на языке франков так и называется "корень", в тщательно измельченном и растертом виде налагают сверху на больное место и оставляют до того часа, в который было наложено8, а сок того корня в то же время примешивается в питье больного, чтобы отрава не проникла до самого сердца; и пока не наступит час, в который это было приложено, нужно понемногу, чтобы не возникало отвращение, как можно более принимать его в пище. И напротив того, никакого исцеления не приносит заклинание, написанное кругообразно на клочке бумаги и наложенное на рану, о котором здесь и поминать не след,- хоть и кажется оно отличным средством, однако на самом деле есть колдовство и несет крайнюю, смертельную опасность для души.
Но что это? От подобных средств, кажется, довольно часто тело обретает все же истинное здоровье? Отнюдь! Не кажется ли порой, что дьявол, никогда не свидетельствующий во истину Божью, говорит правду? Но разве от этого поколеблется слово истины Божьей: "Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины" [Ин 8, 44]?(...)
Глава VI. О судейских
15. Ты- судейский, или ходатай (в суде)? Подумай, чье ты получил
прозвание, и покажи, что ты верный служитель столь доброго дела. Ибо
о Господе сказано, что Он для нас Ходатай пред Отцом [1 Ин 2, 1]. Также
иногда не берись за дело ради сохранения любви.
Глава VII. О судьях
16. Ты логофет9, как мы называем начальника канцелярии при дворе,
префект или судья? Подумай, а для тебя Кто станет Проверяющим или
Судьею? Взвесь, сколь тяжкое иго ты несешь, и помысли, что тяжелее его
нет. Лишь Тому Одному свойственно свободно судить о грехе другого, Кто
не имеет своих, потому от Себя судит. Послушай наконец Его Самого: "Не
судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким будете судимы"
[Мф 7, 1-2]. Слушай и другого, но наученного от Его же духа: "Не домогайся
320
fhU*
сделаться судьею, чтобы не оказаться тебе бессильным сокрушить неправду, чтобы не убояться когда-либо лица сильного и не положить тени на правоту твою" [Сир 7, 6]. Но, кажется, - скажешь ты, - что слова, что ты привел, означают, будто Бог вообще не желает, чтобы были судьи. Тогда где же закон? Где высший закон? Где само различение между добром и злом? Все пожелают сделать что-либо безнаказанно: кража будет заслуживать такой же похвалы, как и даяние; пороки с добродетелями равно будут в радости получать венец. Кто разделит наследство между братьями? Кто защитит вдову от клеветника, деву от насильника? Кто о неимущем позаботится? Не запрещаю, - говорит Господь, - в веке сем, чтобы был какой-нибудь суд между людьми; но предвещаю опасность, да страшись греха. Ибо что опасно одному, того же должно избегать и многим повсюду.
17. Наконец, поразмыслив, едва ли я мог когда-либо видеть судью, лишенного алчности. Алчность, конечно, не различает справедливое, более того, ослепляет сердца судей. Итак, желаю, чтобы были судьи, а не грабители; желаю, чтобы были судьи, а не насильники; желаю, чтобы были судьи, а не клеветники, желаю, чтобы были судьи, но правдивые, желаю, чтобы были судьи, но не жаждущие обогащения. И, в самом деле, пусть такой совет подаст кто-нибудь другу своему, чтобы тот разделил груз власти своей: "Поставь судьями... людей правдивых, ненавидящих корысть" [ср. Исх 18, 21]. И книга Премудрости так начинается: "Любите справедливость, судьи земли" [Прем 1,1]. Также и Иисус, сын Сирахов, говорит: "Когда судишь, сиротам будь как отец и матери их - вместо мужа, и будешь как сын Всевышнего, и Он возлюбит тебя более, нежели мать твоя" [Сир 4, 9-11]. И Господь во Второзаконии: "Проклят, кто превратно судит пришельца, сироту и вдову!" [Втор 27, 19]. И о том же тот, кого приводил я пред этим: "Не давай человеку повода проклинать тебя; ибо, когда он в горести души своей будет проклинать тебя, Сотворивший его услышит моление его" [Сир 4, 5-6]; и еще: "Не желай говорить какую бы то ни было ложь" [Сир 7,13]. Также Псалмопевец: "Доколе будете вы судить неправедно и оказывать лицеприятие нечестивым? Давайте суд бедному и сироте; угнетенному и нищему оказывайте справедливость; избавляйте бедного и нищего; исторгайте его из руки нечестивых" [Пс 82, 2]. А вот другой: "Он не уважит лица пред бедным и молитву обиженного услышит" [Сир 35, 13]. Так вот, знай, что тебе должно соблюдать и чему следовать, когда в суде дело богача судится справедливо, как нередко бывает, бедняка же несправедливо. Об этом же сказано: "Выслушивайте братьев ваших и судите справедливо, как брата с братом, так и пришельца его; не различайте лиц на суде, как малого, так и великого выслушивайте: не бойтесь лица человеческого, ибо суд- дело Божие" [Втор 1, 16-17]. "Судия" же называется так, ибо суд деет; а "суд деяти" означает отправлять правосудие. Наконец, послушай некого мужа, в справедливости которого не сомневайся: "Добрый судья, - говорит он, - ни в каком деле не должен судом своим решать, ни выносить решение о чем-либо по собственной воле и своему усмотрению,
322
не приносить из дому ни готовое, ни заранее обдуманное, но все объявлять по законам и праву, подчиняться постановлениям властей, ничем не потакать своим желаниям". О сколь прекрасно слова эти согласуются с голосом Самого Высшего и Единственного без обмана Судии, говорящего так: "Как слышу, так и сужу" [Ин 5, 30]. И ты, таким образом, как слышишь, так и суди; и разбирай, какова есть природа вещей сама по себе. Однако остерегайся ловить кого на слове, отвращайся примера фарисеев, которые, строя ковы, искали, как бы им уловить Господа в словах [Мф 22, 15]. Помни, что ты ежедневно грешишь не только в слове, но и еще во многом, - и пред лицом Самого Праведнейшего из всех Судии. И еще, когда ты справедливо судишь, остерегайся взимать награду или принимать какую-нибудь услугу, чтобы не оказалось, что Господь сетовал на тебя, говоря: "Народ мой притеснители его ограбили" [Ис 3, 12]10. Слушай лучше Самого Господа, предписывающего: "правды, правды ищи" [Втор 16, 20]. Ибо тот исполняет неправедно то, что праведно, кто, требуя награду за праведное деяние, не боится торговать и самим правосудием. Но хватит и этой небольшой речи, ибо если хочешь получить более полное наставление, читай подобающую делу твоему книгу Исидора11.
Глава VIII. О свидетелях
18. Ты свидетель? Бойся сказавшего так: "Лжесвидетель не останется
безнаказанным" [Притч 19, 5], ибо, согласно стиху некого мужа:
Тот, кто о правде молчит, со лжецом одинаково грешен,
Все, что приносит ущерб, пользы ни в чем не несет12.
Я считаю, что нет большего преступления, чем лжесвидетельство, ибо такой человек виноват и перед Господом, Которому дает ложную клятву, и перед судьей, кого обманывает, и принимает на себя всю свою вину, ответственен также перед ближним, которому вредит, за весь его ущерб, который причиняет. Легче также, как было некогда кем-то сказано, справляться с возражениями, чем опровергать говорящего ложь.
Глава IX. О государственных чиновниках
19. Ты судебный исполнитель, сборщик налогов, которого обычно
называют "гастальдом"13, а на франкском наречии - "старшиной", или ты
телонеарий14, или исполнитель какой-либо иной государственной должности?
Подумай, какому делу ты служишь, зная, что правдиво сказано: "От всякого,
кому дано много, много и потребуется" [Лк 12,48], еще и взыщется с лихвою.
А потому я сначала советовал обдумать служение, ибо различные служения
такого рода одни легче, а другие тяжелее; среди них никакого не знаю
тяжелее, чем то, которое италийцы называют "куратурой", [или] заботой
о налогах. Ибо в то время как это служение, согласно своему названию,
принуждает непрестанно заботиться о земном, оно также, к великому
несчастью, заставляет оставлять в пренебрежении несчастную душу. Ибо к
этой должности, словно в убежище, стекаются все виды пороков; тогда как
само то занятие призвано отмщать за эти пороки, но не находится ни одного
и* 323
исполняющего, о ком не было бы известно, что он сам в них повинен. Ибо обязанность судебного исполнителя отправлять воров в тюрьму, хотя он сам ежедневно, как кажется, почти ничего не исполняет, кроме как ворует и обманывает; и, если сравнивать виды зла, лучше, думаю, что-либо красть без жестокости, чем взимать, прибегая к пыткам, с кого-то положенный долг. Лучше по крайней нужде учинить любой грабеж, чем из-за неумной жадности обманывать старшего, или кого-нибудь еще, или, конечно же, себя самого, -так что при этом они и клятвопреступление совершают, и, как представляется, не гнушаются и хищением. Что подтверждается словами мудрого: "Лучше вор, чем постоянно говорящий ложь; но оба они наследуют погибель" [Сир 20,25]; и снова о зле клятвопреступления: "Человек, часто клянущийся, исполнится беззакония, и не отступит от дома его бич. Если он погрешит, грех его на нем; и если он вознерадел, то сугубо согрешит; и если он каялся напрасно, то не оправдается, и дом его наполнится несчастьями" [Сир 23, 11-13]. А умолчать о клятвопреступлении значит давать неискреннюю клятву. Вдвойне ошибается тот, кто это делает, ибо виновен и пред Богом, взора Которого не страшится, и пред ближним, которого не боится. Он ошибается вдвойне, ибо подпадает под бесчестье и обмана и клятвопреступления.
20. Судебный исполнитель посылает на муки прелюбодеев и блудниц, в то время как вся его жизнь очевиднейше показывает, что он самым гадким образом часто подвержен пьянству и прочим невоздержностям, которые обыкновенно порождают и прелюбодейство и блуд, - то есть у всех на виду делает то же самое, что осуждает в других. И в довершение губительного нечестия: если вдруг обнаруживает он в другом то же, в чем и сам грешен, то немедленно тот в самом карателе получает для себя защитника; и в этом случае получается, о чем написано в псалме: "когда видишь вора, сходишься с ним, и с прелюбодеем сообщаешься" [Пс 50, 18]. Что же больше? Короче, скажем, что занятие это таково, что кажется, будто из многих тысяч человек избирается один, кто должен быть предан вечной погибели ради исправления других людей или их удобства. Но что я делаю, видя, как должность эта кое-кем приобретаются за мзду? Что, говорю, из этого получится? Разве ты никогда не видел, как по ниточке выдергивают из каната, на котором следовало бы его повесить? Что ж, сочти такую уловку родом безумия и самого его несчастнейшим человеком.
21. Но в то время как мы, словно фарисеи, осуждаем придирчиво грех, пусть не покажется, что тем самым мы настаиваем на невозможности исправления; однако, указуя на сокровища благости Божией, раскроем, каким образом даже ты можешь еще спастись. Прежде всего, дадим тебе такой совет: если каким-нибудь образом возможно, откажись от этих вот смертоносных для себя сетей, и именно так, прибегая к лекарству покаяния, ищи целительное средство оправдания в меру совершенного преступления. Если же ты не в состоянии вообще от должности этой отказаться, то, с великим трепетом исполняя порученное, будь осмотрителен и не допускай прежде всего жестокости, затем обмана, потом корыстолюбия и алчности, и
324
не меньше пьянства; наконец, того, о чем сказано в стихе из псалма, который мы уже приводили, а именно: чтобы ты не скрывал никакого хищения, прельстившись деньгами или поддавшись ложному милосердию, и не покрывал никакое преступление, которое должно преследовать. Наказывая за преступление, исполняй долг свой таким образом, как подобает служению, чтобы никогда не забывать того, что Господь выразил для всех, а для тебя в особенности, в притче, конец которой вот такой: "Злой раб!... не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?" [Мф 18, 32-33]. Но, прошу, и это вспоминай часто: "Кто из вас без греха, первый брось на нее камень" [Ин 8, 7]; и между делами не переставай, себе же в помощь, прибегать к этому, чтобы никогда не прекращать творить милостыню. Когда бедняки, может быть, побеспокоят со смирением сердца милостивый слух Всемогущего, тогда и ты удостоишься когда-нибудь, что Он придет к тебе и Сам, как Закхея и Матфея, посетит тебя и исцелит; и тем, кто отчаялся давно в твоем спасении, соизволил бы ответить: "Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию" [Мф 9, 13]. (...)
Глава XIII. О господах
28. Ты господин? Не возносись: помни, что ты слуга, Одного имеешь Господина, и потому ты - сослужитель. Ибо хотя некий мудрец, размышляя над гордыней негодных слуг, премудро говорит: "хлеб, наказание и дело -для раба" [Сир 33, 25] и прочее, смотри, однако, не налагай на него более, чем он сможет понести, или если, конечно, того требует особо тяжкое служение. Ты знаешь, что рассуждение есть мать всех добродетелей, когда, согласно увещанию блаженного папы Льва15, и тебе должно поступать более снисходительно во всем, ибо ты пользуешься подчиненным положением того, с кем несешь одну и ту же службу Единому Богу. Поэтому прекрасно сказано, что тот, кто жесток к слугам, показывает на других недостаток у себя не столько воли, сколько силы16. Поэтому пусть устрашают тебя казни фараоновы, подумай о том, что Бог видит с неба угнетение несчастных; дай слуге ежедневно несколько времени, не чтобы он предавался в покое праздности, но чтобы мог служить Создателю. Если вразумление необходимо, ибо оно необходимо, пусть оно будет умеренным. Потому, если он тебе навредил, если что-нибудь украл, если обманул, если убежал, чего бы по ошибке он ни совершил дурного, стремись исправить все так, чтобы не гнев свой удовлетворять, но заботиться о небрегущем; чтобы было видно, что ты не отмщаешь, но преследуешь грех и спасаешь душу согрешившего; и пусть во всем этом не ускользнут из памяти твоей те устрашающие слова: «"Злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня, не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?" И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям» [Мф 18, 32-34] и прочее. Потому, если слуга послушен и верен, внемли: "Если есть у тебя раб, да будет он как ты" [Сир 33, 31]; не удерживай его свободы обманом, и не отпускай его неимущим.
325
Глава XIV О слугах
29. Ты слуга? Не печалься: если верно служишь своему господину, ты
будешь освобожден Господином всяческих; ибо все мы братья во Христе.
Потому слушай апостола, сказавшего: "Слуги, со всяким страхом повинуйтесь
господам" [1 Пет 2, 18]. Каким страхом, и что имеет в виду, когда говорит
"всяким"? То есть, во-первых, страхом по отношению к Богу, затем к земному
господину, или, во-первых, страхом, присущим рабу, который изгоняется
любовью [ср. 1 Ин 4, 18], а именно, чтобы тебя не секли, чтобы ты не терпел
побои, чтобы на тебя не накладывали узы, и наконец, чтобы не быть тебе
ввержену в вечный огонь за презрение к власти, поскольку "противящийся
власти противится Божию установлению" [Рим 13, 2], "ибо нет власти не
от Бога" [Рим 13, 1]. Псалмопевец говорит: "Посадил человека на голову
нашу" [Пс 66, 12]; и, согласно мысли некого мужа: "Необходимо, чтобы тот,
кто пытается сопротивляться Богу, был лишен большого блага и впал бы в
большое несчастье, ибо ведь он пошел наперекор благу высшему и прилепился
к худшему злу?" Именно потому покорись в страхе чистом, пребывающем в
век века, а именно, если ты будешь ленив или празден, чтобы не потерять
славу, в будущем веке обещанную усердно трудящимся. Следовательно, если
какое время украдешь у господина твоего, возврати Создателю твоему. И не
думай, что ты подчинен рабству случайно или без промысла Божия, каким
бы то образом это ни случилось, но послушай Исидора: «Рабство свыше дано
человеческому роду в качестве наказания за грех первого человека, так что,
если Бог видит, что кому-то не подобает свобода, милосердно налагает на
него неволю, и хотя это имеет отношение к началу греха, но справедливый
Бог, поставив одних рабами, других господами, так разделил человеческую
жизнь, чтобы свобода рабов творить зло ограничивалась властью господ.
Ибо если бы все жили без страха, мог бы кто-нибудь сдерживать злодеяния
других? Потому и над племенами выбраны цари и князи, чтобы страхом перед
собой удерживать народы от злых дел и подчинять их законам правильной
жизни. Поскольку сказано о том, что "нет лицеприятия у Бога" [Рим 2, 11],
Который "незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал..,
чтобы упразднить значащее, - для того, чтобы никакая плоть не хвалилась"
[1 Кор 1, 28-29] пред Ним, - то есть сила века сего. Един Господь для всех, и
о господах и о рабах помысел Его. Лучше рабство в подчинении, чем свобода
в надмевании; ибо многие, свободно служащие Богу, находятся во власти
дурных господ; однако слуги те, хотя телесно и подчинены господам, но духом
их выше"». Вот, не столь красноречиво, сколь утешительно это свидетельство
столь великого мужа: будь верный и добрый слуга, всегда имея в сердце совет,
что был дан ангелом Агари, служанке Сары: "возвратись к госпоже своей и
покорись ей" [Быт 16, 9].
Глава XV. Об учителях
30. Ты учитель? Помни, что ты должен с любовью преподавать
наставление ученикам, по примеру Того, Кто есть свыше Учитель Всяческих,
326
Кто, если любит кого, того бьет и наказывает [ср. Притч 3, 12; Евр 12, 6] и Кто обыкновенно называл учеников не рабами, но друзьями Своими [Ин 15, 15]; так и ты обязан, исправляя ошибки провинившихся бичами как слов, так и розог, воспитывать их в любви.
Глава XVI. Об учениках
31. Ты ученик? Знай, что ты должен оказывать послушание учителю и что послушание отражает нрав, ибо каждый взыскивает с подчиненных то, что он сам, как помнит, оказывал вышестоящим. Чтобы построить свою речь смешанным образом, по сходству с произносимой публично, спрошу так: ты ученик? Слушай, прошу, и ты Господа, который предписывает: "во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними" [Мф 7, 12]. Равным образом, ты учитель? "Не называйтесь учителями" [Мф 23, 8]. Ты ученик? Слушай: "все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте" [Мф 23, 3]. Ты учитель? Слушай: "кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его в глубине морской" [Мф 18, 6]. Ты ученик? Будь осторожен. Говорит апостол: "будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху" [2 Тим 4, 3]. Ты учитель? Прислушайся: "желают быть законоучителями, но не разумеют ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают " [1 Тим 1,7]. Ты ученик? "в почтительности друг друга предупреждайте" [Рим 12, 10]. Учитель? "Не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду" [1 Пет 5, 3]. Наконец, ты учитель, или тебя так будут называть, или ты желаешь так называться? Заботься, чтобы не уронить достоинство учителя, не допускай, чтобы о тебе отзывались с презрением. Желай более приносить пользу, чем быть первым. Ты ученик. Старайся смиренно подчиняться, чтобы быть полезным, когда можешь, и себе, и многим другим. Ты учитель? Учи со смирением тому, что знаешь? Ученик? Учи жадно то, чего до сих пор не знал. Учитель? Желай более, чтобы тебя любили, чем боялись: ибо, как говорит Августин, угрюмость и излишняя суровость отвращает от себя многих17. Потому и Григорий говорит: если кому свойственен "нрав звериный"18, "необходимо, чтобы он жил один, подобно диким зверям"19. Ты ученик? Старайся послушанием снискать любовь наставника; ибо для тебе так сочинил поэт: "Победительница судьбы - мудрость; называем мы также счастливыми тех, кого наставница жизнь научила нести трудности жизни, и не сбрасывать своего ига"20.
Ты учитель? Заботься так искусно умерять свое наставничество, чтобы было видно, что ты стоишь во главе своих учеников, наставляя их, а не отупляя. Ибо бывают некоторые ученики столь медлительны в понимании и столь забывчивы, что для них трудными оказываются даже самые начала грамоты, а не то что еще и более глубокие науки . Некоторым свойственна, скажу о том
328
словами Аврелия Августина, такая тупость, что они немногим отличаются от скотов21. А есть иные, отличающиеся столь живым умом и усердием, что часто больше усваивают благодаря своим собственным способностям и старанию, чем научаются от учителей. Есть еще и такие, которые с трудом воспринимают учение и быстро забывают. Есть такие, которые, усвоив что-то с трудом, твердо сохраняют выученное. Есть такие, которые легко впитывают знания и еще легче их теряют. Есть такие, которые обучаются лучше всех и все запоминают быстро и крепко. Понятно, что последним не нужно ни во что глубоко вникать, а лишь поупражнять в занятиях свою быструю восприимчивость, но не изучать глубоко то, что им вполне по силам, так они своей неблагодарностью возбуждают неудовольствие наставника и, не обладая достаточной разумностью, зачастую за небрежение наказываются. Ты знаешь, что иных следует направлять по мере их восприимчивости, сообразуясь с их понятливостью и соразмеряя разные способности и предписания наук. Если ты хочешь дать им нечто трудное для понимания, остерегайся, как бы не впали они еще глубже в обиталище слепоты. Читай книгу Августина "Беседы с самим собой", и там найдешь об этом ясный совет, который, однако, созвучен тому, который даю я. Но, может быть, у тебя нет книги Августина, и ты не можешь это место найти? Говорим тебе, как мы там читаем, что задача правильного обучения состоит в том, чтобы ученики овладевали знанием в определенной последовательности, а без такого порядка вряд ли будет успех. Потому советую тебе тех, кого я изобразил выше (то есть учеников), вести по пути знаний постепенно, подобно врачу, старающемуся возвратить зрение и возможность видеть солнечный свет больным, страдающим гнойным воспалением глаз. Пусть сначала предлагалось бы им выучивать самое простое и легкое для понимания. Вслед за этим несложное, но все-таки потруднее, и только потом то, что в какой-то части уводит в сторону от уже усвоенного, чтобы путем некоторых умозаключений словно бы немного расширить их взгляд; далее нужно показать что-либо, находящееся уже совсем близко к свету, а после самое легкое из нужных знаний, затем средней трудности, только тогда, если ученик в состоянии уже воспринимать, открыть ему весь блеск учености. Если же сказать по-другому, то для больного с гнойным воспалением глаз желательнее обходить лавки ранним утром, закупать то, что ему нужно, и возвращаться домой, чем если он, совершенно ослепленный сиянием полуденного солнца, будет искать укрытия в темном месте без всякого толка и возвратится, так ничего и не купив.
32. И как существует разнообразие и различие умов и восприятия у слушателей, так и наставники в разной степени расположены распространять свои знания, в зависимости от своего характера. Ибо некоторые столь высокомерны, что, хотя испрашивают должность учителя, но не желают, чтобы кто-нибудь чему-либо от них научился; стремятся также называться мужами учеными и те, кто полон злобы, и они всеми способами уклоняются от преподавания. Такие, кто зарыл сокровище премудрости в глубинах сердца
329
своего, в особенности подлежат осуждению острием поношения, согласно сказанному: "Кто удерживает у себя хлеб, того клянет народ" [Притч 11, 26]22. Есть, напротив, иные, которым свойственна, как представляется, такая щедрость, что, кажется, что они, скорее, льют реки учености, а не расходуют ее по частям и с толком; о таковых, по свидетельству Григория, говорится в каноне: "Муж, который претерпевает извержение семени, удерживается от священнослужения"23. Ибо извержение претерпевает, кто, вылив впустую то, от чего в сердцах слушателей должны зародиться ростки благих добродетелей, самим своим недолжным излитием, как очевидно, делает сердца слушателей бесплодными. Хотя можно поделить таких наставников на пять групп, одна, думается, служит только добродетели, - когда кто-либо столь пылает к своему предмету такой любовью, что, если возможно, всего себя изольет в сердце слушающего, по речению апостола: "Желаю, чтобы все люди были, как и я" [1 Кор 7, 7] и "Уста наши отверсты к вам, Коринфяне, сердце наше расширено. Вам не тесно в нас; но в сердцах ваших тесно" [2 Кор 6, 11-12]; как если бы апостол говорил: хотя и скудна копилка вашего сердца, чтобы получать, не скудна рука любви, чтобы отдавать. Иные же, как видно, служит раболепию, когда, под видом наставления желая угодить кому-нибудь из сильных мира сего, устраивают комедию и порочят учение. Третья - порождена, как представляется, жадностью; ибо многие в погоне за наживою продают то, о чем следует пока умалчивать, и разглагольствуют о том открыто. Четвертая же - те, кто в особенности любят похвастаться; ибо некоторые, чтобы казалось они много знают, весьма часто сообщают о том, что должно было бы скрывать, вопреки слову Псалмопевца: "В сердце моем сокрыл я слово Твое, чтобы не грешить пред Тобою" [Пс 119, 11]; потому и Августин, излагая этот же стих псалма, говорит: "Кто тайное разглашает, тот наносит ущерб славе Христовой"24; с этими словами довольно точно согласуется одно место у поэта Персия: "Иль совершенно знанье твое ни к чему, коль не знает другой, что ты знаешь?"25. Пятую же часть наставников отличает только неосмотрительная болтливость; ибо очень многие неосторожно распускают язык, когда говорят без удержу, необдуманно высказывают то, что не могут при всем желании вернуть назад. Из этих пяти разделений первых должно хвалить и сдерживать, вторые с пятыми достойны жалости и нуждаются в исправлении, третьих и четвертых следует совершенно избегать. Бывают кроме них и те, кто дерзают самонадеянно учить других тому, что сами не выучили. О таких говорит апостол, что они болтают, "желая быть законоучителями, но не разумея ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают" [1 Тим 1, 6-7]. Раз они не признают достойным делаться учениками истины, то весьма часто становятся учителями заблуждения. Есть еще такие, которые, согласно апостолу, "всегда учащиеся и никогда не могущие дойти до познания истины" [ср. 2 Тим 3, 7]. Есть также такие, кто говорит много о том, чего не понимает. Есть, напротив, у кого понимание в изобилии, зато не хватает красноречия. Следует предостеречь
330
и от наставника, особо выделяющегося и красноречием и умом, ибо первый, о котором сказано выше, грешит самонадеянностью, другого же не должно порицать, но должно ценить, если только, конечно, он не исполнен зависти или подлости и не лишен, как бывает, благожелательности или любви; и таких, настоятельно прошу, остерегайся. (...)
Начало второй книги
Кратко пробежав под Твоим, Боже, водительством, по первой книге, я безотлагательно, не оставляя упования своего на Тебя, приступаю ко второй, скромной книге, сокрушенно каясь в многословии своем из-за одиночества, и собираюсь говорить по большей части, о чем прочел, немногое же, -о чем узнал достоверно. К прискорбию своему, дойдя из рассветных сумерек младенчества до нынешнего, почти что полуденного, возраста, все еще претерпеваю я непроглядную ночь различных несчастий и связан темничным заключением, упрятанный за тремя запорами26. Я, призванный некогда дивным образом из потемок к свету, чтобы созерцать Тебя, и поставленный, как казалось, народом, ныне изгнан введенной в заблуждение паствой, ибо не пожелал вручить ее волку злоумышляющему (как говорят, о если бы правдива была эта молва!)27. Я подвергся наказанию, поскольку паству свою боялся подвергнуть опасности, подчинился господству века сего, хотя знаю, что подобает мне подчиняться лишь Тебе одному, Господи.
Сознавая, однако, что ничто в Тобою созданном мире вопреки воле Твоей не делается, бурю эту, на меня обрушившуюся, я спокойно переношу, поддержанный Твоим утешением; верю, что море это легко может успокоиться, если пожелаешь Ты и когда пожелаешь Ты, Кто песок как границу морскую положил в начале мира, сказав: "Доселе дойдешь и не перейдешь, и здесь предел надменным волнам твоим" [Иов 38, 11]. Итак, возгреми и еще, если угодно Тебе, волю Свою возвести с небес, Христе, как множество раз Ты грозно повелевал и чрез уста других, и Своими; и ныне сострадательно сострадая страждущему, взывающему из глубины, повели в милосердии Своем: "Изыди"; повели окруженному ужасающим мраком темницы: "Поднимись, выйди из заточения", скажи, не препятствуй. Но поскольку то, что кажется долгим и вроде бы трудным жаждущему, скоро и совсем легко Устрояющему; и если бы в чем-нибудь Ты поддержал здесь дух мой, я бы приложил все силы, чтобы закончить с Твоею помощью и этот малый труд, все прочее вверив милости Твоей, по благоволению и воле Которого, знаю я, все свершается. (...)
Глава VI Об отце и матери
15. Ты отец или ты мать? Помни, что ты должен или должна учить детей; и повинуйся увещаниям апостольским, и при том также остерегайся конца первосвященника Илия28. Апостол говорит: "и вы, отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем" [Еф 6, 4].
337
Глава VII. О детях
16. Ты сын или дочь? Помни, что ты обязан или обязана оказывать почтение родителям. Ибо Сам Единородный, Который зачат не от греха, как ты, но от Духа Святого, рожденный от Девы, после того, как родители, - Матерь Дева и благочестивый Его воспитатель и называемый потому отцом, - отыскали Его в храме Иерусалимском, где Он властью Своего Божества, пребывая в Котором с Отцом, всем владеет, учил, и они того не поняли, "Он же пошел с ними, -как Евангелист говорит, - и пришел в Назарет; и был в повиновении у них" [Лк 2, 51]. Итак, почему ты пренебрегаешь подчиняться родителям, когда и все создавший Господь не пренебрегал подчинением Своему воспитателю? И часто случается, что отец беден, а сын богат. Что, спрашиваю, отвратительнее этого в природе вещей? И если другие по большей части более всего гордятся знатным происхождением своих родителей, то ты к стыду своему видишь отца, изнуренного бедностью, отпускаешь его бродить по улицам, прося милостыню. Ибо о чем свидетельствует такой нищий, как не о том, что ты -человек без роду и племени, приемный ребенок, тебя недавно приобрели, изобрели те, кто хвастает, что выделывает людей, то есть ты создан кем-то, ты выскочка, ты побочный и внебрачный? Если кто-нибудь, даже мимоходом, в том его упрекнет, разве не могло бы это стать серьезной причиной для душевного смятения? И это, конечно, что касается мира сего. Но согласно Богу, ибо Он в псалме Сам говорит: "Блажен, кто помышляет о бедном и нищем!" [Пс 41, 2], о ком, спрашиваю, ты помышляешь, если, проявляя сострадание, в нищем не видишь собственного отца? Кому, спрашиваю, ты протягиваешь подаяние, ты, не признающий в отце ту же природу? Хотя должно оказывать милосердие всем, даже и чужим по вере, "а наипаче, - по словам апостола, - своим по вере" [Гал 6, 10], то как же те, кто не только свои по вере, но еще и свои по крови, или главы семейств, или, как некто прекрасно сказал в "Десятиструнии"29: "Кто не чтит родителей своих, кому сможет подчиняться?" Следовательно, всем что-либо нужно давать, но отцу должно доставаться все, и в его распоряжение передаваться все целиком. Потому, отец ли ты, сын ли, или кому-либо родной по крови, слушай Апостола: "Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного" [1 Тим 5, 8]. (...)
Начинается третья книга
1. Обозрев бегло в двух предыдущих книгах Предисловий обстоятельства, лица, служения, мужчин и женщин или возраст со всей возможной краткостью, даже если и не с тем, как подобало бы, изяществом, мы ныне, с Божией помощью, пройдем по безбрежному морю чинов, сословий или родственных отношений; и терпя даже иногда кораблекрушение, пустившись по бурным волнам, и попадая из-за множества скалистых подводных камней в крутые водовороты, и клонясь под натиском встречных ветров, мы преградой всему тому выставляем Самого Христа, стремясь и далее бороздить эти воды на
332
трехмачтовом кораблике своих книг30. Лишь бы только не лишиться нам кормила Господня, и потому усердно просим Его подать нам необходимую в том помощь, ибо знает Он, что труд этот мы предпринимаем столь же в нерешительности, сколь и с опаской. Ведь с одного борта страшит нас Вышний Свидетель, с другого - ненастье в этом чрезмерно разбушевавшемся море. А кормчий нашего корабля, где сломаны весла, потерян руль, сам утомлен, истрепан и побит о различные утесы, не на судне несомый, а волнами пасомый, зубами стуча от холода и прикусив язык, без сил лежит на мели - отовсюду мы терпим крах, ибо понимаем, что ему выпало на долю вести корабль в плачевный поход, стремительным ходом, когда не знает он, как избежать губительного исхода.
Хотя Писание говорит: "Слова мудрых - как иглы и как вбитые гвозди" [Еккл 12, 11], мы знаем непреложнейшую непреложность Божественной воли, - она умеет никого не щадить и никому не льстить; однако знаем также, с каким нынче особым пристрастием высоко ученые мужи держатся высказываний скорее обтекаемых, а не близких к истине; а также, что более полезным считается утверждение комического поэта, чем то, что под страхом наказания запрещает Господь; что многие держат в уме слова:
Правда рождает врага, раболепие друга находит31, но не: "кто постыдится Меня и Моих слов, того Сын Человеческий постыдится, когда придет" [Лк 9, 26]. Быть может, первое потому считается сильнее сказанным, что более звучно; потому, как полагают, от него наибольшая польза, что выражено оно с большим блеском. Не потому ли достоинство второго, раз оно не украшено пышной листвой, или даже скорее густым лесом суесловия, разумники мира сего считают простым, даже, можно сказать, простецким, и совсем ни во что не ценят, хотя ничуть не меньше, думаю, к ним относится забота тех, кто говорил с недоверием «провидящим...: "перестаньте провидеть", и пророкам: "не пророчествуйте нам правды, говорите нам лестное, предсказывайте приятное"» [Ис 30, 10]? Однако поскольку та же наставница, она же и путь, Истина, говорит устами некого мужа о Самой Себе: «"вот путь, идите по нему", если бы вы уклонились направо и если бы вы уклонились налево» [Ис 30, 21], то и нам следует постараться умерять нашу речь таким образом, чтобы, пока мы уклоняемся вправо и самонадеянно устремляемся к более высокому, чем мы сами, не уклониться бы налево, из робости отступив от правды. Тогда выйдет (хотя и прозвучит это довольно нелепо), что ни Теренций нас не осудит за то, что мы непредусмотрительно возбудили к себе чью-то ненависть, ни Христос за то, что мы вынуждены были ради дружбы с кем-либо предпочесть ее истине. Чтобы так не случилось, мы, ступая осторожно между двумя этими крайностями, так тронем струну высокого достоинства, чтобы умолчать о личности кифареда32; так будем говорить о сословии33, чтобы, умалчивать имя тех, кто к нему принадлежит; так поведем речь о родственных связях, чтобы не умалилась в нас любовь, тогда как прежде всего мы должны добиваться ее возрастания. Прежде всего потому, что у нас, думаем, не будет недостатка в
333
недоброжелательных выпадах со стороны ненавистников, которые не замедлят порицать даже и в этом отношении наше дерзновение; хотя знают они, что не найдут здесь ничего другого, кроме увещаний со всем нашим почтением к служению, а также никаких таких сведений, которые дали бы им возможность превратно истолковывать написанное.
Глава I. О королях
2. Ты король? Пусть же для тебя наставником будет само достоинство королевское, пока оно тебе в радость. Существуют некоторые особые качества, отличающие царское сословие само по себе, но без них, как бы тебя ни величали, достоинство столь великое на самом деле устоять не может. Качества эти должно проявлять, развивать, упражнять. Будь осмотрителен, справедлив, силен и умерен. Запрягши эту четверню, выезжай словно на колеснице и обозревай пределы королевства; наконец, направь эту колесницу таким путем, чтобы удостоиться называться возницей вместе со святейшим Илией34 [4 Цар 2, 12]. Огражденный сей четвертной бронею решительно и неустрашимо пойдешь ты навстречу врагам: ибо никаким противникам тебя не одолеть, если удостоишься быть окруженным такой защитой, словно стеной крепкой. (...)
Глава IV. О должном почитании епископов
8. Более всего бойся Бога; управляй, вернее, воспитывай народ, тебе вверенный, чтоб святым молились, епископов почитали; знай, что они над тобою, а не ты над ними; и, как больше скажу, они даны тебе как боги от Бога Вышнего и Единого и Единственного и как ангелы от Самого Ангела Великого Совета. Потому, если думаешь, что я говорю ложь, спроси своего предшественника Константина, спроси сам псалом, спроси Господа. "Вы есть, - говорит тот самый Константин, - Богом данные нам боги, и не приличествует человеку богов судить"35. А Псалмопевец говорит: "Бог стал в сонме богов" [Пс 82, 1]; и немного позже: "Я сказал: вы - боги!" [Пс 82, 6]; и "Бог богов, Господь возглаголал" [Пс 50, 1]. Сам Господь сказал Моисею: "Я поставил тебя Богом фараону" [Исх 7, 1], и: "судей не злословь" [Исх 22, 28]36, и там же: "пусть... придет пред судей" [Исх 22, 8]. И вновь в Псалме: "Ты творишь ангелами Твоими духов, служителями Твоими - огонь пылающий" [Пс 104, 4], то есть Господь делает проповедников Своих и духа исполненными, и любовью пылающими. И чрез пророка сказал Господь: "Уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа" [Мал 2, 7]. Когда в Апокалипсисе Иоанна ты слышишь Ангелов семи Церквей, понимай так, что это некто иной, как епископы их. В Евангелии Христос также говорит, какую власть Он им уделяет; смотри: "что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах" [Мф 16, 19]37. То же найдешь в разных местах, и в псалме уже пророком было сказано: "А я высоко чту друзей Твоих, Боже; утвердилось владычество их" [Пс 139, 17]38.
334
Кого? Апостолов, евангелистов, епископов, клириков, монахов, отрекшихся от мира, которые по праву с Богом господствуют и судят о мире, ибо не хотят ничего иметь в мире, предпочитая повелевать имеющими злато, чем злато иметь. Пророк говорит: "князья народов собрались к Богу Аврамову; ибо могучие избранники Божий на земле высоко превознесены" [Пс 47, 10]39. Вот, тебе ясно показано, что первые от народов есть "избранники Божий на земле", т.е. сами боги земные. Но что такое это первенство? Для чего это первенство? Чтобы, - говорит он, - "заключать царей их в узы и вельмож их в оковы железные, производить над ними суд писанный" [Пс 149, 8-9]. Тем, какое они приняли первенство и для чего приняли, вот это первенство и укреплено. Когда? ныне и в будущем; где? по всему миру. Всюду, где Христу поклоняются, после Него священнослужитель почитается, и более того, в священнослужителе Христос прославляется. (...)
