2018 год, октябрь. Художник Энрике Терньеро в Тумбе Франко успел изобразить голубя на надгробии Франко за одну минуту. Затем подбежали два охранника. Юридически Терньеро совершил больший проступок, чем Алёхина и Толоконникова, потому что он испачкал краской надгробие. Вандализм, с юридической точки всё равно, нарисовали могендовид, свастику или голубя мира. Главное — без разрешения родственников.
С точки зрения веры, однако, настоящий проступок, полноценное кощунство — сотрудничать с диктатором, разрешить похоронить диктатора прямо перед алтарём Господним. На видеоролике, который сняли друзья Терньеро, один кадр совершенно замечателен: монах-бенедиктинец возмущённо подымает руку с указующим перстом к небу. Очевидно, увещевает вести себя прилично в доме Божием (слышно слово «Диос»). Небось, когда над этой могилой говорились панегирики Франко, никто не останавливал этот гнусный поток, а против художника и слова «либертад» — смелы.
«Приличия», между прочим, требуют и не воровать. Требования вынести останки Франко прежде всего апеллируют к тому, что мемориал содержится на «государственные средства» — то есть, на деньги налогоплательщиков. Не семья Франко. Значит, люди, пострадавшие от франкистского режима, или их дети платят за содержание могилы своего палача. А ещё зарплату священникам, зарплату охранникам — платят за неработу, за антиработу, платят, хотя их никто не спрашивал, хотят ли они за это платить.
Налицо не просто воровство денег у налогоплательщиков, а воровство с особым цинизмом. Храм в этом смысле — не дом Божий, а украденное у несчастных имущество, поставленное на службу не Богу, а палаческому лицемерию. Кстати, крест на надгробной плите постоянно, судя по фотографиям, завален цветами, его не видно, и это тоже, конечно, кощунство.
Акции наподобие «Возвращение имён» в России производят такое грустное впечатление потому, что в ней не выговорено то, что давно выговорено в Испании. Словно зародыш ребёнка в банке с формалином. В 1989 году это был дерзкий акт, шаг вперёд от цензуры и лжи. Даже не шаг, а занесённая для шага нога. Нога занесена, а шаг не делается. Более того, пошёл новый виток беззакония, а люди всё ещё борются за право поминать жертв беззакония первого. Самое постыдное для православных — воровство памяти, когда в Бутово поставлено два храма, исполинский крест, и всё представлено так, словно это место гибели исключительно православных верующих, тогда как абсолютное большинство погибших были коммунисты, атеисты, часто воинствующие безбожники. О могилах палачей на Красной площади даже и говорить стыдно.
Семья Франко, кстати, согласна на перезахоронение останков, но только, если разрешат их перенести в семейный склеп в одном из мадридских соборов. Правительство не хочет, боится, начнётся паломничество. Вот здесь правота на стороне семьи. Если уж есть «тумба», которую частные лица содержат, то имеют полное право хоронить там, кого хотят. Если всё будет идти, как надо, то рано или поздно деньги у семьи закончатся, тогда и склепу конец. Да и храм рано или поздно станет просто музеем, — ну не могут верующие, если они не феодалы, самостоятельно содержать такую громаду.