Сергей Сафонов

Русская православная церковь в конце XX века: территориальный аспект

К оглавлению

4. Основные направления участия Русской православной церкви
в социально-политической жизни 90-х годов

Отношения РПЦ и окружающего общества в последнее десятилетие выстраиваются на новой основе. Впервые после отделения от государства в 1917 г. церковь получила возможность самостоятельно определять сферы общественно-политической жизни, в которых она будет участвовать, и формы этого участия. По мере решения первоочередной задачи увеличения плотности общин и религиозных центров внекультовая деятельность РПЦ становится все более разнообразной. Сегодня ведущая российская конфессия не только реагирует на вызовы извне, но и сама начинает выходить на контакты с "миром", активно вовлекается в формирование постсоветской национальной идеологии и лица России на международной арене [15].

Формы и направления нерелигиозной деятельности Русской православной церкви находятся в стадии формирования. Несмотря на то, что целый ряд аспектов ее взаимоотношений с миром определяются канонами и историческим опытом церкви, характер этих отношений во многом зависит от состояния светской части общества. "Церковь старается максимально расширять сферу нестесненного партнерства с властью везде, где последняя к этому благорасположена" [1]. Необходимость контактов с миром диктуется не только главной задачей церкви - распространять вероучение, свидетельствуя о Боге. В современной ситуации они в значительной степени вынужденны: РПЦ приходится бороться за паству с конкурирующими вероисповеданиями и в определенном смысле доказывать секуляризованному обществу свою полезность, в первую очередь как одного из фундаментов национальной культуры и идеологии.

Чаще всего в поле зрения нецерковной части населения оказывается деятельность религиозной элиты, которая ассоциируется с позицией всей церкви или крупных ее частей. В начале 90-х годов главное внимание светских СМИ привлекали события, происходившие в центрах РПЦ - Москве, Киеве, Минске, С.-Петербурге, а также визиты патриарха в епархии. Постепенно в информационный поток стали попадать и сообщения "с мест". Некоторые направления внекультовой и нерелигиозной деятельности церкви, например, в области "социального служения", остаются почти незамеченными [1], другие, в особенности политическое и экономическое, наоборот, пользуются повышенным вниманием. Обычно за кадром остается повседневная жизнь епархий, над которой возвышаются мероприятия с участием церковного руководства.

Основные модели поведения во взаимоотношениях церкви и "мира" задавались и задаются сверху, патриархом и его ближайшим окружением, президентом и премьер-министром, мэром столицы [2], а в провинции воспроизводятся столичные сюжеты. Однако то, какие из них и как проигрываются на региональном уровне, во многом определяется своеобразием епархий, сложившимися традициями и, конечно, персональными качествами правящего архиерея и его "команды".

Визиты патриарха

Поездки патриарха по стране - новое, знаковое явление в жизни церкви. В советский период передвижения предстоятеля РПЦ ограничивались Московским регионом и летним отдыхом в его одесской резиденции. Алексий II, в отличие от своих предшественников, такую возможность реально получил и активно ею воспользовался. Регулярные посещения им епархий можно рассматривать и как реакцию Московской патриархии на новые условия, в которых оказалась РПЦ в 90-е годы. Они являются важными, хотя порой лишь символическими актами, способствующими сохранению единства церкви.

Не только для верующих, но и для всего населения приезды патриарха сравнимы с визитами высших должностных лиц государства и поэтому никогда не обходятся без участия региональных властей. За десять лет патриаршества, с июня 1990 г., Алексий II побывал уже в 69 епархиях, в том числе в 50 российских, 8 белорусских, 7 украинских (рис. 14). Пик его активности пришелся на 1993 г., когда в ходе визита в Американскую православную церковь по дороге он посетил еще пять епархий в Сибири. В последние годы число поездок в среднем колеблется около девяти. Хотя в ходе каждой из них предстоятель РПЦ решает несколько задач, тем не менее в соответствии с главной целью визита все поездки в пределах канонической территории РПЦ можно разделить на пять групп.

1. Миссионерские - осуществляются в регионы, где глава церкви своим авторитетом должен освятить или поддержать деятельность по возрождению православной веры (Мурманская, Тобольская, Якутская епархии). Присутствие патриарха и его контакты с руководством регионов особенно важны там, где есть конкурирующее вероисповедание, к которому принадлежит значительная часть населения (Калмыкия, Татарстан), или там, где возникают сложности во взаимоотношениях власти и церкви (Владивостокская епархия).

2. Международные (в государства СНГ и Балтии), обычно посвященные решению проблем собственности и статуса епархий РПЦ в соответствующих странах (Ташкентская, Вильнюсская, Минская епархии), межконфессиональных отношений, а также связанные с проведением международных встреч и переговоров (встреча со Вселенским патриархом в 1997 г. на территории Одесской епархии).

3. Образцово-показательные визиты в благополучные епархии, как правило, приуроченные к торжественным событиям местной церковной жизни: юбилеям кафедр, возрождению известных монастырей, перенесению мощей святых или чудотворных икон, освящению новых храмов (Ярославская, Калужская, Нижегородская епархии).

4. Личностные поездки в памятные и полюбившиеся патриарху за время служения места - на Валаам и Соловки, в Санкт-Петербургскую епархию, которую он возглавлял в 1986-1990 гг.

5. Рабочие визиты, осуществляемые без какой-либо особой символической причины, в рамках последовательно проводимой патриархом линии на методичное посещение всех епархий РПЦ. Главные цели - налаживание отношений с местным светским руководством (Красноярская, Ростовская, Самарская епархии), а иногда и с самим правящим архиереем (Воронежская, Тульская).

Во второй половине 90-х годов программы визитов патриарха становились все разнообразнее. В каждой поездке обычно подчеркивается специфика и особенности той или иной части церкви и одновременно ее связь с общей судьбой РПЦ.

РПЦ и политическая жизнь

О том, насколько неглубоко затронуло православное возрождение большинство населения, свидетельствует почти полное отсутствие сколько-нибудь влиятельных движений и сил, выступающих под религиозными лозунгами. Первые объединения с христианской окраской, не имея широкой социальной базы, потерпели неудачу на выборах 1995 г. Попытка создать общественное движение при РПЦ была предпринята и в период подготовки к очередному избирательному циклу. Однако учредительный съезд Всегражданского христианского союза, который планировалось провести в июле 1999 г. в Государственном Кремлевском дворце, так и не состоялся. Значительную роль в этом сыграла Московская патриархия, еще раз продемонстрировавшая свое настороженное отношение к такого рода инициативам извне.

В последние годы, пожалуй, единственным заметным общественным движением под православными и национал-патриотическими лозунгами был Всемирный русский национальный собор. Курирующий его после кончины митрополита Иоанна (Снычева) митрополит Смоленский Кирилл (Гундяев) попытался взять под контроль правые силы в церкви, возглавив и направив их деятельность в нужное русло. Однако собор, громко заявивший о себе в середине 90-х годов, постепенно превратился в редкие семинары для элиты на разные актуально звучащие темы.

У священноначалия РПЦ сложилось неоднозначное отношение к избирательным кампаниям. Уже в середине 90-х годов духовенству было запрещено баллотироваться в выборные органы власти. Архиерейский собор 1994 г. подтвердил невозможность для церкви "поддержки каких-либо из действующих в странах СНГ и Балтии политических партий, движений, союзов, блоков... а также отдельных их деятелей, в первую очередь в ходе предвыборных кампаний" [4].

На старте кампании по выборам в Госдуму 1999 г. представители патриархии пытались сотрудничать с "Отечеством", на учредительном съезде которого митрополит Кирилл выступил с яркой речью. Однако в дальнейшем руководство РПЦ, напуганное неопределенностью ситуации, предпочло "уклониться от участия в предвыборной борьбе и не оказывать никому исключительной политической поддержки" [1]. Во время президентской кампании 2000 г. главный кандидат В. Путин сам соблюдал по отношению к иерархам хотя и уважительную, но твердую дистанцию [3]. На церемонии вступления в должность избранного президента Алексий II присутствовал наравне с главами других традиционных российских конфессий.

Более активны представители РПЦ на региональных выборах - там есть возможность поддерживать не политические партии и движения, а конкретных кандидатов [33]. Епархиальные владыки, в том числе и имеющие вполне определенные политические убеждения, поддерживают партию власти вообще, те политические фигуры, сотрудничество с которыми может быть выгодно и для церкви, и для них лично. Публичные высказывания или заявления для прессы по кандидатурам церковные иерархи позволяют себе, когда результаты выборов хорошо предсказуемы. В то же время в СМИ несколько раз обсуждались случаи, когда спущенный сверху "совет", за кого голосовать, озвучивался приходскими священниками. Стандартным аргументом в пользу кандидатур действующих глав регионов или крупных городов является "большой вклад в возрождение православия" в крае.

Роль епископата РПЦ, церковной "партии власти", особенно заметна на фоне общественно-религиозного безмолвия. Включение иерархов, в первую очередь постоянных членов Синода, представляющих главные центры РПЦ (Москву, С.-Петербург, Киев, Минск), и старейших митрополитов (Нижегородского, Омского, Оренбургского) в рейтинги политической популярности косвенно свидетельствует об их вовлеченности в общественно-политическую жизнь. Это в целом соответствует реальной ситуации: мнение правящего архиерея не является безразличным для населения регионов, а контактов с ним ищут и политики, и предприниматели.

Отношения между представителями православной и политической элиты в регионах строятся на основе взаимной выгоды: власть использует иерархов в своих целях, а церковь пытается что-то получить взамен [4]. Внешним проявлением этого в 90-х годах стало частое присутствие архиереев на церемониях вступления в должность новых региональных руководителей [5], связанных с самыми разными политическими силами: от демократических (Республика Алтай), до коммунистических (Рязанская область).

Повседневные контакты епархиальных архиереев и местной элиты включают обсуждение вопросов, представляющим взаимный интерес, решение конкретных материальных проблем церкви, взаимные поздравления и приветствия, озвучиваемые как на страницах региональной прессы, так и в храмах [6]. По словам патриарха, "в большинстве епархий правящие архиереи поддерживают добрые, взаимополезные отношения с региональными и местными властями". В 1995-1997 гг. именно через региональные элиты патриархия оказывала давление на центральные власти, лоббируя принятие нового федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях". В то время как Госдума откладывала решение этого вопроса, региональные администрации и законодательные собрания один за другим принимали противоречившие Конституции акты, которые регулировали разные аспекты религиозной деятельности.

Многое в контактах между светской и церковной властями зависит от личности губернатора и местного владыки. Если обе власти "дорастают" до определенного уровня взаимопонимания, если по тем или иным соображениям им выгодно зафиксировать и продекларировать свои отношения, они выходят на официальные договоренности. Там, где соглашения о сотрудничестве между церковью и региональными властями были заключены в 1997-1998 гг., хотя бы одна из сторон была представлена сильной личностью, имеющей неплохие перспективы карьеры. Так было в Саратовской (Д. Аяцков), Костромской (архиепископ Александр), Орловской (Е. Строев), Кемеровской (А. Тулеев), Смоленской (митрополит Кирилл) областях (рис. 15).

Традицией стало регулярное вручение церковных орденов. Из мирян такие награды чаще всего получают политики [7], чиновники и бизнесмены. По признанию митрополита Кишиневского Владимира, "политиков, выступающих в качестве спонсоров, мы обязательно награждаем". Подчас это довольно двусмысленные награждения - не за веру, а за социальный статус, за денежные средства, выделенные церкви нередко не из своего кармана.

По мере укрепления церковных административных единиц епископы становятся все самостоятельнее в делах и суждениях, пытаясь выступать в отношениях со светской властью как равноправные партнеры, претендуя на неоспоримое первенство своей конфессии.

Иногда самостоятельность епархиальных владык, наложившись на их не очень высокие личные качества, приводила к громким скандалам и наносила ущерб всей церкви. Это усугублялось запоздалой и нервной реакцией патриархии, которая обычно стремилась замять скандал и опорочить тех, кто решился жаловаться в центр. Наиболее громкие события, связанные со "скверными" поступками архиереев, произошли в 1997 г. в Томской и в 1999 г. в Свердловской и Корсунской (Париж) епархиях.

Живой отклик в обществе вызывают церковные споры по некоторым проблемам, имеющим более широкое звучание. В первую очередь это будущее экуменических связей РПЦ, состояние которых отражается на внешнеполитическом облике не только церкви, но и всей страны. Позиция по экуменизму выступает как индикатор мировоззренческой ориентации членов клира. Хотя в целом епископат РПЦ известен своим скрытым антиэкуменизмом, среди архиереев есть и те, кто поддерживает экуменическое движение [8]. Так, ученик митрополита Никодима (Ротова), митрополит Минский Филарет (Вахромеев), последовательно выступающий в защиту связей с инославными исповеданиями, обоснованно признает, что ряд христианских святынь является реликвиями как православных, так и католиков. Кроме того, конфликты между главными христианскими церквями ведут к ослаблению обеих сторон, чем активно пользуются новые протестантские деноминации.

К числу противников экуменического движения принадлежит вернувшийся в 1994 г. из раскола епископ Барнаульский Антоний [9]. Его поддерживают в первую очередь иерархи, непосредственно сталкивающиеся в своих епархиях с деятельностью других конфессий. На Украине резкой позицией в отношении римско-католической церкви выделяются архиепископ Августин, пытающийся противостоять греко-католикам и автокефалистам на Львовщине, и митрополит Одесский Агафангел. На востоке Российской Федерации последовательным противником экуменизма является архиепископ Владивостокской Вениамин, в епархии которого активно работают различные протестантские деноминации [10].

Большинство иерархов сдержанны, понимая сложность ситуации как внутри страны и РПЦ, так и в других поместных церквах. Поэтому под давлением священноначалия в зависимости от политической целесообразности на архиерейских соборах могут приниматься как осуждающие экуменизм (1997 г.), так и относительно нейтральные по отношению к нему (2000 г.) определения.

Сотрудничество с силовыми структурами

Это направление определяется в РПЦ в качестве одного из приоритетных. В последние годы Русская церковь развила необычайную активность там, где потенциальные верующие находятся в условиях несвободы, - в местах заключения и в армии. Работу отдела Московской патриархии по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями (образован в 1995 г.) и созданных по его образцу епархиальных филиалов можно назвать наиболее эффективной, хотя в обществе она все чаще вызывает противоречивые отклики.

В настоящее время в частях Министерства обороны уже действует или строится до сотни православных храмов и часовен. В местах лишения свободы "имеется 100 православных храмов и 670 молельных комнат" [1], они есть почти в каждой пятой тюрьме или колонии [11] [7]. С одной стороны, в армии и в заключении люди более всего нуждаются в поддержке, охотно ее принимают. Если Русская церковь готова взять на себя столь нелегкую ношу, это можно лишь приветствовать. Правоохранительные органы также заинтересованы в умиротворяющей роли РПЦ [12]: появление первых православных храмов в колониях было связано со столкновениями между содержащимися в невыносимых условия заключенными и охраной [13]. С другой стороны, РПЦ находится в привилегированном положении: доступ в учреждения, подведомственные силовым структурам, служителей иных вероисповеданий практически невозможен [14].

В 1996 г. между Московской патриархией и основными силовыми структурами были заключены соглашения о сотрудничестве. В контактах церкви с "силовиками" прослеживается определенная пространственная логика. "На местах" соглашения о сотрудничестве заключаются с теми структурами, которые имеют наибольший политический, экономический вес и влияние на жизнь регионов, которые способны помочь церкви стройматериалами, рабочей силой, транспортом. Кроме того, РПЦ имеет возможность вести религиозную деятельность среди организованного, подчиненного строгому распорядку и, следовательно, более управляемого контингента военнослужащих, который в отдаленных регионах обычно составляет заметную часть населения. В глубине территории России наиболее заметны контакты РПЦ с округами МВД и Министерства обороны. Строительство церквей и часовен в колониях и тюрьмах особенно характерно для Западной Сибири и Урала, где пенитенциарная система имеет плотную сеть учреждений.

Пограничные епархии устанавливают контакты прежде всего с округами и подразделениями ФПС. Вслед за Ставропольской епархией, заключившей соглашение о сотрудничестве с пограничным округом в 1996 г., аналогичные документы в 1997 г. были подписаны между Читинской, Благовещенской, Хабаровской епархиями и соответствующими пограничными округами. На наиболее важных участках государственной границы проводятся символические акции - водружение крестов, "символов нерушимости границ". В приграничных регионах также наиболее интенсивны контакты епархий РПЦ с казачеством, идейным знаменем которого вновь пытается стать православие (Алтайский, Ставропольский, Хабаровский края, Калмыкия).

Экономическая деятельность РПЦ

Это направление нерелигиозной деятельности РПЦ можно разделить на пять составляющих.

1. Спекуляции на фондовом рынке и сотрудничество с банками. В этом смысле Московская патриархия мало чем отличается от других хозяйствующих субъектов, действующих в условиях современной российской экономики. В конце XX в. РПЦ и ее дочерние структуры стали активно участвовать в банковских операциях, бизнесе весьма подозрительном и спорном с точки зрения христианских канонов, о котором широко церковные иерархи стараются не говорить.

2. Экспорт и импорт товаров, пользующихся таможенными льготами. К операциям РПЦ с нефтью и табаком можно добавить реализацию разных видов гуманитарной помощи, поступавшей в адрес Московской патриархии. В связи с отменой налоговых льгот и сокращением объемов помощи этот источник доходов можно считать в основном исчерпанным.

3. Создание дочерних финансовых структур. Руководители РПЦ пытаются создавать вокруг церкви сеть фондов и коммерческих структур, которые в обмен на прикрытие и благословение их многообразной деятельности могут финансировать Московскую патриархию. В 1998 г. под патронажем патриарха возник помпезный фонд "Святыни России"[15], который собирается (пока без видимых результатов) привлекать к своим проектам "на взаимовыгодной основе членов [организованного ранее] Клуба православных предпринимателей". Но наибольшую и в целом скандальную известность получили главные финансовые "спонсоры" РПЦ в 90-е годы - АО МЭС ("Международное экономическое сотрудничество") и Российский благотворительный фонд примирения и согласия, руководителем которого является главный финансовый советник патриарха Г. Сотникова [16].

4. Использование финансовой помощи из федерального и региональных бюджетов. Хотя сама по себе практика выделения бюджетных средств религиозной организации вызывает недоумение, некоторые статьи расходов, например, на содержание представительств РПЦ за границей, можно если не оправдать, то хотя бы объяснить заботой о престиже страны [35]. А вот "выбивание" бюджетной финансовой помощи для иных целей из региональных бюджетов в условиях экономического кризиса вряд ли обоснованно [17].

5. Паломническая и туристическая деятельность. Этот вид бизнеса имеет хорошие перспективы и особенно активизировался в связи с празднованием 2000-летия Рождества Христова. Московская патриархия стремится монополизировать туры в Святую землю, жесткая конкуренция разворачивается внутри самой РПЦ между традиционно занимающимся зарубежными поездками Отделом внешних церковных сношений и структурами, пользующимися поддержкой ближайшего викария патриарха архиепископа Арсения [13].

6. Производство предметов культа и религиозное книгоиздательство - одно из важнейших направлений экономической деятельности РПЦ. Характерная особенность последнего времени - последовательные попытки епархий выйти из-под опеки "главной бюджетообразующей структуры патриархии" - объединения "Софрино", которое в начале 90-х годов пользовалось своим монопольным положением и, завышая цены, "откачивало" потенциальные епархиальные доходы [18]. Книжный бизнес концентрируется преимущественно в Москве и С.-Петербурге. По подсчетам Н. Митрохина, из 50 предприятий, занимающихся выпуском религиозной литературы, там сосредоточено соответственно 36 (в том числе крупнейшее издательство Сретенского монастыря) и 4 издательства. Относительно крупные центры есть также в Калуге (при Оптиной пустыни) и Саратове.

7. Реальное производство. Эта сфера развита слабо, яркие примеры единичны и связаны, как правило, с деловыми качествами конкретных архиереев. Архиепископ Александр явился одним из инициаторов производства воды "Святой источник", доходы от которой "кормят" всю Костромскую епархию. В Воронеже благодаря тесным отношениям митрополита Мефодия [19] с руководством области и хозяйственниками возник еще один интересный проект - организация на базе завода железобетонных конструкций производства передвижных сборно-разборных церквей. С 1996 г. Церковный благотворительный центр "Ника", который начинал с импорта сигарет и ширпотреба, теперь владеет Ерахтурским сыроваренным заводом (Рязанская область), что, по словам главы ОВЦС митрополита Кирилла, "вполне отвечает традициям церковной хозяйственной деятельности" [45; 12].

Коммерческие структуры в той или иной форме создаются вокруг епархиальных управлений почти повсеместно, поскольку альтернативного способа выживания в современных экономических условиях пока не найдено. Сообщения о различной предпринимательской деятельности - в сфере сельского хозяйства, хлебопечения, реализации продуктов питания, собственного производства икон, свечей, богослужебных предметов и сувениров - приходят из разных епархий. Новое поколение епископов - это прежде всего деловые люди, кадровая политика которых основывается не только на факторе личной преданности, но и на оценке экономической активности и предприимчивости священнослужителей.

Ряд деловых проектов РПЦ с не очень хорошей репутацией, возможно, связанных с долевым участием в деятельности предприятия по разработке алмазов на территории Архангельской области и автомобильного завода в Калининградской области, окутаны тайной. А их существование всячески отрицается первыми лицами церкви. Однако не случайно священноначалие РПЦ так активно включилось в разрешение проблемы ИНН для православных налогоплательщиков. Параллельно возник повод поближе познакомиться с руководством еще одного "силового" органа - Министерства по налогам и сборам. В конце октября 2000 г. во время подписания совместного соглашения между МНС и РПЦ о введении для православных специальной альтернативной анкеты это министерство обрело своего духовного покровителя. Алексий II, видимо, не без намека, подарил главе ведомства Г. Букаеву икону евангелиста Матфея, "того самого мытаря, который бросил собирать налоги и пошел вслед за Христом" [38].

Региональная религиозная символика и Интернет

Сегодня практически во всех епархиях происходит возрождение старых и "создание" новых религиозных святынь, которые в последнее время играют все большую роль при формировании регионального самосознания. Святыни, хранители традиции и исторической памяти, относительно вечны, а их авторитет не зависит от текущих оценок обществом деятельности церковной иерархии. Почитание святынь - это особый язык общения между верующими, особое восприятие истории, окружающего мира, а значит, и неотъемлемая часть религиозной самоидентификации человека.

Параллельно идут два процесса. Древние и именитые епархии (Московская, Ярославская, Санкт-Петербургская [20], Казанская, Новгородская) в 90-х годах возрождали обширный круг "старых" святых и чудотворных икон, а относительно молодые кафедры (например, Ульяновская, Саратовская, Барнаульская) обрели своих первых покровителей. Новые святыни, которые нередко воспроизводят на местах столичные образцы, появляются и в недавно открывшихся епархиях [21]. Особенно символично возведение некоторых храмов. Большие соборы, сродни московскому храму Христа Спасителя, появились в Губкине Белгородской области (Петропавловский собор), в Кемерове (Знаменский) и Калининграде (назван, как и в Москве, храмом Христа Спасителя). Как символ возрождения православия в национальных субъектах трактовалась закладка кафедральных соборов в Северной Осетии, Удмуртии, Хакасии. В Казани по распоряжению М. Шаймиева начата реставрация кремлевского Благовещенского собора, заложенного еще при Иване Грозном.

В постсоветский период наметились два реальных направления возрождения православных святынь в сибирских и дальневосточных регионах. Первое - прославление новомучеников и исповедников российских, уже начатое по инициативе церковных верхов. Второе - восстановление памяти и традиций русских православных миссионеров. Важным является строительство храмов и часовен, посвященных событиям новейшей истории: в память о жертвах ГУЛАГа, погибшим воинам, шахтерам, ликвидаторам Чернобыльской аварии.

Формируется система паломнических центров разного уровня - как общероссийских и межрегиональных, так и местных. Организации, обеспечивающие такие поездки, обычно открываются при крупных монастырях (Валаамском, Дивеевском, Соловецком, Оптиной пустыни и др.) или епархиальных управлениях. Туризм с колоритом паломничества, как бы негативно к этому ни относилось священноначалие РПЦ, становится заметным сектором индустрии отдыха.

За последние два года отдельным, особо выделенным патриархом направлением деятельности РПЦ стало ее участие в формировании русского православного Интернет-контента. Он в настоящее время стремительно развивается и насчитывает более 500 сайтов, а в печати появляются его первые обстоятельные обзоры в региональном разрезе [22].

Постепенно наметилась серьезная конкуренция как между церковными и внецерковными ресурсами, так и между сайтами, созданными в пределах самой церкви. Среди них 26 епархиальных сайтов, в том числе 20 - российских кафедр. Быстро увеличивается, особенно в последнее время, число приходских сайтов. Время создания официальных сайтов и качество их наполнения, как правило, связаны с личностью епархиального архиерея и финансовыми возможностями кафедр [22].

Примечания

[1] О работе православных общин милосердия пресса вспоминает в связи с посещением патриархом медицинских учреждений. Таких общин уже около 100, большинство сосредоточены в крупных городах, в том числе в Москве их около 16 [2].

[2] Можно вспомнить, как с уходом атеиста Б. Ельцина, блеснувшего напоследок в кругу глав поместных церквей в Иерусалиме на праздновании 2000-летия Рождества Христова, и приходом внешне религиозного В. Путина появилась подчеркнутая дистанция между Кремлем и патриархией. А многие представители местной элиты, в первую очередь губернаторы, захотели лавров храмостроителей и доверительных отношений со своими архиереями, подобных тем, на какие претендует в Москве Ю. Лужков.

[3] В последующем эта дистанция несколько увеличилась. Неудовольствие власти вызвало включение в "Основы социальной концепции РПЦ", принятые юбилейным Архиерейским собором в августе 2000 г., положения о возможности участия церкви в актах гражданского неповиновения. Видимо, чтобы как-то исправить возникшую натянутость в отношениях с Кремлем, патриархия в лице самого Алексия II (!) вопреки всей трагической истории РПЦ в XX в. поддержала решение Госдумы о восстановление мелодии бывшего советского гимна, принятое по представлению президента.

[4] Примечателен пример Молдавии. РПЦ морально поддерживает власти как в Кишиневе, так и на левом берегу Днепра, в Приднестровской республике.

[5] Иногда все это выглядит довольно экзотично. Например, накануне вступления в должность губернатора Красноярского края А. Лебедя здание краевой администрации было освящено местным епископом, видимо, после прежней безбожной власти. Вступление в 1998 г. в должность президента Мордовии Н. Меркушкина посетила высокопоставленная делегация во главе с председателем ОВЦС митрополитом Кириллом (Гундяевым).

[6] Хорошо известны теплые отношения губернатора Воронежской области И. Шабанова и митрополита Мефодия, общие выступления и инициативы губернатора Белгородской области Е. Савченко и архиепископа Иоанна, взаимодействие губернатора Свердловской области Э. Росселя и бывшего епископа Екатеринбургского Никона, выступавших с общих позиций по вопросам захоронения останков царской семьи, возрождения г. Верхотурья как центра так называемой Уральской республики.

[7] В числе награжденных за последние годы оказались далекие от православия президенты Узбекистана И. Каримов, Ингушетии Р. Аушев, Татарcтана М. Шаймиев. По традиции патриарх награждает церковными орденами глав исполнительной власти регионов, которые он посещает.

[8] Прозападнические умеренно экуменические взгляды могут проявляться и косвенным образом. Например, митрополит Санкт-Петербургский Владимир (Котляров) публично высказывал мнение о возможности перехода РПЦ на новый стиль. На недопустимость подобной позиции ему было указано Синодом.

[9] Епископ Барнаульский и Алтайский Антоний (Масендич) родился в 1961 г. на Львовщине. В феврале 1990 г. назначен благочинным приходов в Азербайджане, в июне 1990 г. уволен за штат. В сентябре того же года перешел в Украинскую автокефальную православную церковь и рукоположен в епископа Ровенского. С декабря 1990 г. - управляющий делами УАПЦ, с июля 1991 г. председатель ОВЦС УАПЦ. В 1992 г. принимал участие в попытке насильственного захвата Зимненского монастыря в Волынской епархии. В 1993 г. перешел в Украинскую православную церковь (Киевский патриархат), в начале 1994 г. вернулся в РПЦ, принес покаяние и был назначен на Барнаульскую кафедру. Летом 1998 г. епископ Антоний решил получить светское образование и "единственный из абитуриентов отлично сдал вступительные экзамены на заочное отделение исторического факультета Барнаульского университета по кафедре политологии".

[10] Антиэкуменизм характерен не только для провинции. В 1998 г. в Москве вышла в свет книга "Человек Церкви", посвященная памяти митрополита Ленинградского Никодима (Ротова), "отца" экуменизма в РПЦ. Она была подготовлена по инициативе его ученика, митрополита Крутицкого Ювеналия (Пояркова). Примечательно, что это издание продавалось лишь в небольшом числе киосков и на территории резиденции Ювеналия в Новодевичьем монастыре.

Широкий отклик вызвал факт сожжения в конце мая 1998 г. работ известнейших богословов XX в. А. Меня, А. Шмемана, И. Мейендорфа по устному приказу бывшего епископа Екатеринбургского Никона. Епископ Сан-Францисский и всего Запада Тихон (Православная церковь в Америке) оценил этот поступок так: "Люди, подобные епископу Никону, всегда жгут книги, которые читает весь мир" (Метафрасис. - 1998. - 4 июня).

[11] Среди подразделений, имеющих сегодня православные храмы, есть рядовые и особые части, например, полигон по уничтожению разных видов оружия в Шиханах (Саратовская область). Особенно активно церкви строятся в военных училищах - от общевойсковых до авиационных (в Омске, Новосибирске, Барнауле, Ставрополе). Первый храм в системе МЧС открыт в Нижегородской бригаде в 1997 г.

[12] Некоторые рода войск обрели своих покровителей. В подмосковной Власихе был освящен Центр управления Ракетных войск стратегического назначения, возведен храм в честь Ильи Муромца. Патронессой этого рода войск стала св. Варвара. Епископ Савва передал главнокомандующему ВМФ России икону Николая Чудотворца, покровителя моряков.

[13] В 1998 г. Алексий II даже выступил с посланием "Не убий!", которое было распространено во всех местах заключения на территории России.

[14] Федеральная пограничная служба пошла на сотрудничество с исламскими объединениями в регионах, где заметную долю населения и военнослужащих составляют этнические мусульмане (Дагестан, Киргизия, Таджикистан). Есть опыт трехстороннего соглашения о сотрудничестве между Уральским округом МВД, епархиями РПЦ, находящимися на его территории, и соответствующими исламскими структурами [9].

[15] В число его попечителей вошли, например, мэр Москвы Ю. Лужков и президент Российской финансовой промышленной корпорации, бывший министр экономики А. Нечаев (Экономика и жизнь. - 1998. - #13).

[16] АО МЭС, в прошлом довольно крупный нефтетрейдер, связанный с администрацией президента, по данным 1999 г. имеет крупную просроченную задолженность. РПЦ владеет 40% его акций. За Фондом примирения и согласия стоит предприятие Г. Сотниковой "Вертэкс", которое уже несколько раз меняло сферу деятельности, используя РПЦ как идеальное прикрытие [45].

[17] В середине 90-х годов появлялись и откровенно прожектерские затеи, например, создание административно-религиозного центра в Верхотурье, возможной столице так называемой Уральской республики. Такие планы, как правило, имели политическую окраску и согласовывались с интересами местного руководства.

[18] В настоящее время "Софрино" ориентируется на "сверхбогатые и многолюдные епархии (Московская, Воронежская, Екатеринбургская, Ставропольская)" и на те кафедры, где архиереи по тем или иным причинам "проводят жесткую экономическую политику, ориентированную на это предприятие (Челябинская, Саратовская, Тюменская)" [45].

[19] Митрополит Воронежский и Липецкий Мефодий (Немцов) родился в 1949 г. Он ученик митрополита Никодима (Ротова). В 1974-1979 гг. работал в ОВЦС. С 1985 по 1988 гг. возглавил ХОЗУ Московской патриархии. Известен как жесткий руководитель. Например, летом 1996 г. решительно пресек попытку сместить назначенную им настоятельницу одного из епархиальных монастырей [21].

[20] В Санкт-Петербургской епархии начался сбор средств на восстановление Тихвинского монастыря. Это является главным условием для возвращении из США в Россию одной из главных святынь русского православия, Тихвинской иконы Богоматери.

[21] Например, в Элистинской епархии (Калмыкия) особо почитаемой стала икона "Неопалимая купина". Далекой Магаданской епархии был передан в дар список с прославленной Почаевской иконы из Тернопольской области Украины. Можно предположить, что здесь не обошлось без связей внутри украинской диаспоры.

[22] Наиболее профессиональные и информативные епархиальные сайты у Санкт-Петербургской, Воронежской кафедр, Украинской православной церкви. Примечательно, что среди первых епархиальных страниц был сайт Нижегородской епархии, прекративший свое существование, поскольку не получил благословения митрополита Нижегородского Николая. В то же время в Арзамасском районе Нижегородской области при храме села Рождественский Майдан создан один из самых посещаемых приходских сайтов [22].

Рабочие материалы. 2001, #1 Сергей Сафронов Русская православная церковь в конце XX века

Заключение

Анализ динамики структур РПЦ в 90-е годы позволяет говорить, что возрождение русского православия в постсоветскую эпоху - сложный, многоступенчатый процесс. Религия в этот период впервые получила возможность развиваться относительно свободно, но со всеми вытекающими последствиями - конфессиям самим предстояло позаботиться о своем выживании как в материальном, так и в идейном плане.

В начале 90-х годов появление каждого нового прихода или монастыря воспринималось как большое событие, а ближайшая цель виделась в восстановлении структур РПЦ по крайней мере в дореволюционных масштабах. В этот период шла массовая передача храмов церкви. Темпы роста числа общин оставались довольно высокими вплоть до середины 90-х годов, а затем начали быстро снижаться.

На 1993-1996 гг. приходится период массового открытия монастырей. Восстанавливались не только именитые обители, оставившие заметный след в истории всей церкви. Каждая епархия организовывала монастыри, которые в перспективе могли стать одной из основных опор епархиального руководства.

К концу 90-х годов, когда первоочередные восстановительные задачи были решены, настала очередь более тонких и сложных вопросов, в первую очередь духовного образования. Именно оно, а не недостаточное количество приходских общин, как в начале десятилетия, более всего тормозит дальнейшее развитие Церкви. Для второй половины 90-х годов характерна и активизация внекультовой деятельности церкви, расширения ее контактов с миром.

Таким образом, в русском православии за десять лет произошло смещение акцентов с количественных аспектов возрождения на качественные. Это отразилось в объеме и характере публикаций, отражающих в той или иной мере пространственные аспекты функционирования православной инфраструктуры. Основные работы, подготовленные в первой половине 90-х годов, были посвящены "классическим" для географии религий вопросам - историко-географическим, этнографическим и регионально-статистическим [48; 27; 14; 46; 47]. Публикации, затрагивающие не вполне традиционные сюжеты - некоторые региональные аспекты формирования епископата РПЦ [21], административно-территориальное устройство конфессий [33], экономическую деятельность РПЦ [45], наконец, "географию" религиозных Интернет-ресурсов [22], - появились позднее.

По мере количественного роста в РПЦ нарастали и контрасты: советская уравниловка исчезла, и ситуация в епархиях все сильнее зависела от местных объективных и субъективных особенностей. А закономерность "центр - периферия", "выразительно работающая" в социально-экономической сфере, стала оказывать влияние и на территориальную организацию религиозной жизни. Причем патриархия не только не пыталась сгладить наиболее резкие различия, но своей кадровой и финансовой политикой лишь усугубляла их.

Дифференциацию между разными частями РПЦ еще более усилили обострившиеся внутренние и внешние проблемы. Во-первых, это различия в остроте конкуренции с другими вероисповеданиями в пределах самой России; во-вторых, особое положение, в котором оказались епархии в республиках бывшего СССР. РПЦ уже фактически потеряла на Украине половину своих приходов, и, что самое главное, это территории, где проживала наиболее религиозная часть ее паствы. Именно украинские епархии постоянно подпитывали Московскую патриархию "пассионарными" кадрами.

В самой России перед православием встала и другая проблема - уровень религиозности населения вопреки утверждениям церковных аналитиков невысок, и пассивно ожидать увеличения своей паствы РПЦ не приходится. Кроме того, православие вынуждено преодолевать разрыв, который возник вследствие сдвига производительных сил на юг и на восток между районами с наиболее плотной церковной инфраструктурой и новыми, сформировавшимися за годы советской власти ареалами расселения потенциальных приверженцев. Настала пора искать свое место в структуре принципиально изменившегося секуляризованного общества.

Все больше епархий начинают заниматься формированием собственного лица не только в глазах верующих, но и остальной части населения, местных властей. Этому немало способствуют, в частности, поездки патриарха по стране, в программу которых обязательно входит посещение объектов, являющихся "визитной карточкой" епархии.

Как отмечалось, общественно-политическая активность епархии зависит от двух групп факторов. Внешние определяются социально-экономическим и культурным потенциалом территории, а внутренние - историей, накопленными традициями и местом, занимаемым кафедрой в современной церкви. Кроме того, для устроения религиозной жизни "на местах" большое значение имеет субъективный, личностный фактор правящего архиерея.

В наибольшей степени свое влияние патриархия может проявить в политической сфере, а также при лицензировании деятельности средних и высших духовных учебных заведений. С точки зрения экономики у патриархии нет эффективных рычагов влияния на финансовое положение кафедр, а епархии находятся на самообеспечении и "кормятся" с паствы, исходя из местных возможностей и ресурсов. Кроме того, церковный центр еще до конца сам не определил, заинтересован ли он в налаживании эффективного контроля за финансовыми потоками в церкви или предпочитает получать свою долю отчислений, не задумываясь, откуда они возьмутся [1].

Все чаще высказывается мнение о сращивании экономических, политических и религиозных элит. Повсеместно церковь стремится наладить связи прежде всего с наиболее влиятельными силами. Кроме органов государственной власти это "силовики" и бизнесмены, представляющие наиболее благополучные, профильные для региона отрасли экономики – от банковской сферы до металлургии и нефтегазового комплекса.

Хотя активность Московской патриархии в социально-политической жизни общества в 90-х годах значительно возросла, обращает на себя внимание определенная "экстенсивность" деятельности РПЦ. Не пытаясь серьезно менять стиль общения с "миром", она движется по пути наименьшего сопротивления, пытаясь использовать сети светских учреждений образования и здравоохранения, армию и подразделения других силовых структур, серьезно претендуя на частичное "бюджетное финансирование".

Все эти обстоятельства неизбежно отразились на общей "засвеченности" епархий в СМИ. На социально-политической карте РПЦ (в пределах России) в 90-х годах на общем фоне деятельности церкви выделяются епархии по крайней мере четырех типов.

1. Яркие епархии (например, Московская, Санкт-Петербургская, Екатеринбургская, Костромская, Смоленская, Ставропольская, Барнаульская) расположены обычно в сильных и относительно плотно заселенных регионах. В 90-х годах их регулярно "замечали" светские СМИ по большинству направлений внерелигиозной деятельности. Обычно их возглавляют известные и авторитетные архиереи, имеющие тесные связи с местной элитой.

2. Заметные епархии, уступая кафедрам первой группы, тем не менее выделялись по нескольким направлениям деятельности и были "замечены" в чем-то ярком (например, Белгородская, Волгоградская, Воронежская, Владимирская, Кемеровская, Саратовская, Тобольская, Ярославская епархии).

3. Рядовые епархии, отмеченные СМИ в связи с разовыми мероприятиями или отдельными яркими событиями. Таких в РПЦ большинство (в их числе Архангельская, Вятская, Сыктывкарская, Псковская, Тамбовская, Томская кафедры).

4. Тихие епархии остались практически незаметными на общем фоне деятельности церкви. Эти церковно-административные единицы либо расположены в отдаленных от центров РПЦ регионах (Вологодская, Астраханская, Пензенская, Красноярская, Якутская, Владивостокская епархии) и находятся в стадии становления (Магаданская, Камчатская, Якутская), либо возглавлялись относительно пассивными архиереями (Тульская, Оренбургская, Брянская епархии).

Опыт 90-х годов показал, что решить проблему расширения влияния православия на местах только из Москвы невозможно. Конечно, священноначалие должно задавать общий вектор развития Церкви, пытаться формулировать ее позицию по основным проблемам, волнующим общество. Важным (пусть пока и декларативным) шагом в этом направлении стало принятие "Основ социальной концепции РПЦ" на Архиерейском соборе 2000 г.

Но для эффективного управления такой контрастной и обширной "канонической" территорией, какой обладает РПЦ, этого недостаточно, и элементы федерализма в управлении объективно необходимы. Однако пока процесс "федерализации" церкви во многом пошел по общероссийскому сценарию - с преобладанием центробежных тенденций и сильным влиянием субъективного личностного фактора. Постепенно, правда, с учетом церковной специфики, сформировалась почти ельцинская "договорная федерация" с мало контролируемыми "в делах внутреннего управления" епархиями. А в результате стремительного увеличения числа относительно молодых и энергичных архиереев быстро формируется новая постсоветская элита РПЦ, имеющая помимо общецерковных и свои собственные, в том числе экономические интересы.

Сегодня перед Российской Федерацией и Русской православной церковью стоят в какой-то мере схожие задачи - грамотно выстроить федеративные отношения между Центром и регионами, между патриархией и епархиями. Видимо, и решать их придется тоже параллельно, тем более что на Руси православная церковь и государство всегда были тесно связаны. И как только в конце 90-х годов маятник политической жизни в России качнулся в противоположную сторону, вместо центробежных стали преобладать центростремительные тенденции, и о дисциплине, строгой отчетности заговорили и в РПЦ. Не исключено, что со временем в той или иной форме может быть реализована уже не раз обсуждавшаяся в СМИ возможность введения митрополичьих округов, коррелирующих с федеральными округами В. Путина.

Как бы ни развивались события, для решения главной проблемы и церкви, и светской власти, сохранения и упрочения влияния в обществе опора только на административный ресурс и указания из Центра вряд ли будет эффективна в долгосрочной перспективе. И Кремлю, и Чистому переулку неизбежно придется считаться с местными особенностями, традициями и учитывать их. Примечания

[1] Хотя, по словам патриарха, на каждой ступени церковной вертикали (от прихода к епархии, от епархии к патриархии) должно передаваться 10% дохода (Коммерсантъ-Daily. - 1998. - 16 июля), в 1997-2000 гг. в лучшем случае перечислялось 5% [45].