Никогда Церковь не смотрела на покойного отца Александра Меня как на человека отверженного и ей чуждого, каковыми являются еретики. Таковые подлежат отлучению церковному и с ними нет никакого общения. А об упокоении души отца Александра молится Церковь и многие люди. И нам, конечно, следует понимать, что в рассуждение о жизни почившего священника не полезно входить хотя бы потому, что он уже предстоит перед тем Судией, суд Которого выше наших человеческих мнений. И здесь можно делать только одно – молиться об упокоении его души, и это будет благом в любом случае.
О.Александр много трудился и многим людям помог преодолеть их материалистические предрассудки и атеистические предубеждения. Но что касается его богословского или публицистического наследия – а он был больше публицистом, чем богословом, – то здесь следует трезво указать на следующее. В книгах о.Александра Меня смешано разное. Строго Церковное учение сочетается у него с частными взглядами, которых Церковь не разделяет, так что неискушенным в богословии и духовной жизни людям нельзя понять, где учит вся Православная Церковь, а где, противореча Святым отцам, учит протоиерей Александр Мень, или Эммануил Светлов, как подписывал он некоторые из своих произведений. И в этом смысле не рекомендуется читать некоторые его книги хотя бы потому, что люди могут соблазниться, приняв за учение церковное то, что таковым не является. Это касается прежде всего отношения о.Александра Меня к экуменизму. В жизни нашей Церкви, с одной стороны, был экуменизм официальный, вынужденный, принятый ради сохранения Церкви в условиях атеистического государства, в условиях давления на нее. А с другой стороны, был экуменизм энтузиастов, которые действительно признавали и верили если не в скорое соединение всех религий, то в соединение всех христианских конфессий, и говорили едва ли не о равноспасительности, равночестности главных мировых религий. Вот и о.Александр Мень был склонен сводить все различия между конфессиями к тем или иным историко– культурным предпосылкам, зависимостям и т.д. И это, конечно, взгляд совершенно не святоотеческий, а прослеживается он во многих его книгах. Понятие о Православии как о Единой Церкви Христа Спасителя, т.е. о Святой Соборной Апостольской Церкви, которую врата ада не одолеют, как-то не вычитывается из его произведений. И в этом смысле они могут вести к размыванию здравого церковного сознания, а этого следует опасаться. Вот почему к книгам покойного отца Александра нужно относиться с духовным рассуждением.
Данная брошюра, хочется верить, поможет расставить некоторые точки над "i" и уберечь православного читателя от столкновения со многими и многими словесными рифами в творчестве Александра Меня. Тем более, – рифами, столь опасными для плавания в неспокойном житейском море...
О ДОМОСТРОИТЕЛЬНЫХ ПРЕДЕЛАХБОГОИЗБРАННОСТИ ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА
(ДИПТИХ)
Часть 1. СУДЬБА ОТПАВШИХ
...Израиль чего искал, того не получил:избранные же получили, а прочие ожесточились
Рим. 11,7
Сторонники мнения о продолжающейся богоизбранности еврейского народа, стоящие при этом на христианской почве т. н. "иудохристиане" (и те, кто им сочувствует), старательно обходя все те места Нового Завета, которым их мнение слишком явно противоречит [1], пытаются обосновать его ссылками на 11 главу послания Апостола Павла к Римлянам. Ссылки эти совершенно неосновательны. В 11 главе к Римлянам говорится не о продолжающейся, якобы, богоизбранности всего еврейского народа, но лишь об избранном "остатке" (Рим. 11, 5), т.е. о святых Апостолах и тех первых крестившихся евреях, которые вместе с Апостолами стали основанием нового богоизбранного народа (1Пет. 2, 9) – Церкви Христовой.
Вот как говорит об этом сам Апостол: "Итак, спрашиваю: неужели Бог отверг народ Свой? Никак. (Именно на этом "НИКАК" пытаются строить свою идеологию "иудохристиане". Послушаем, однако, что говорит Апостол дальше). Ибо и я Израильтянин, от семени Авраамова, из колена Вениаминова. Не отверг Бог народа Своего, который Он наперед знал. Или не знаете, что говорит Писание в повествовании об Илии? Как он жалуется Богу на Израиля, говоря: "Господи! Пророков Твоих убили, жертвенники Твои разрушили; остался я один, и моей души ищут" (3Цар. 19, 14). Что же говорит ему Божеский ответ? "Я соблюл Себе семь тысяч человек, которые не преклонили колени перед Ваалом" (3Цар. 19, 18). Так и в нынешнее время, по избранию благодати сохранился остаток... Что же? – спрашивает затем Апостол. И отвечает: "Израиль, чего искал, того не получил; избранные же получили, а прочие ожесточились..."" (Рим. 11, 1-7). Таково учение Апостола Павла об "избранном остатке". Что же касается "ожесточившихся", т.е. тех евреев, которые Христа отвергли ("отпавшие ветви" Рим. 11, 17), то Апостол Павел не об их избранности учит, – что противоречило бы всему Новому Завету, – но рассматривает их религиозную судьбу под двумя аспектами, по отношению к двум основным реальностям Божественного Домостроительства:
1. "В отношении к благовестию", т.е. по отношению к Христу, Новому Завету, Церкви, Евангельской проповеди, обращенной ко всем народам, и
2. "В отношении к избранию" (Рим. 11, 28), т.е. по отношению к национально-мессианской истории Ветхого Завета. По отношению к Новому Завету отпавшие евреи – враги (в Промысле Божием – для того, чтобы на место отпавших привились язычники. Рим. 11, 31), по отношению к национально-мессианской истории Ветхого Завета – "возлюбленные Божии ради отцов" (Рим. 11, 28). Несмотря на то, что евреи отвергли Мессию, о Котором свидетельствовали Моисей и пророки, Милосердный Бог "ради отцов" не исключил отпавших из круга Своей Мирообъемлющей Любви, но так же, как и все народы, определил к спасению через обращение к вере. Что и совершится после того, как "войдет полное число язычников" (Рим. 11, 25), т.е. в конце времени.
Предложенное толкование полностью согласуется с мнениями Святых отцов и авторитетных церковных экзегетов. Приведем несколько примеров.
Так, изъясняя слова Апостола "не отверг Бог народа Своего, который Он наперед знал" (Рим. 31, 2), Св. Иоанн Златоуст пишет: "Смысл сих слов таков: Бог не отверг народа. Ибо если бы отверг, никого бы не принял. А если некоторых принял, то не отверг. Но ежели не отверг, говоришь ты (здесь Иоанн Златоуст как бы обращается к современным "иудохристианам"!), то значит, всех принял? Нимало. Ибо и при Илии спаслось не больше семи тысяч...
Ты спросишь, идет ли сие к настоящему времени? (Т. е. ко временам Апостолов. – Ф. К). Весьма идет. Ибо сим доказывается, что Бог и всегда обыкновенно спасает достойных, хотя обетование дано и целому народу" [2].
Подробно изъясняя сопоставление, которое Апостол Павел делает между современными ему событиями и временами пророка Илии, преосвященный Феофан Затворник пишет: "Как тогда было, что и царь, и вельможи, и все власти, и все на кого ни взгляни, богоборствовали, а между тем среди них было у Бога семь тысяч истинных Его чтителей: так и теперь есть. И цари наши (пишет преосвященный Феофан как бы от лица самого Апостола, имея в виду Иродов), и правители народные, и первосвященники, и ученые, и весь народ, если смотреть на него в целом, богоборствует, противится Христу Господу и апостолов Его преследует и убивает; но между тем среди его же, во всех местах, есть верующие в Господа искренно, прилепляющиеся к Нему всем сердцем и от всей души служащие Ему. Вот эти (подчеркивает преосвященный Феофан) и суть собственно люди Божии, свои Богу, соблюденные Им для Себя, прежде предвиденные и теперь призванные и через призывание выбранные из народа. Как тогда свои Богу были только те семь тысяч, а прочие все были чужие Ему, так и теперь весь народ, когда смотреть на него в целом, чужд Христу и Богу нашему. Свои же Ему суть только эти верующие, исчезающие будто среди общей массы народа, на деле составляющие настоящий народ Божий" [3] (выделено мной. – Ф. К.).
А вот что пишет Бл. Феофилакт Болгарский на слова Апостола "В отношении к благовестию, они враги ради вас; а в отношении к избранию, возлюбленные Божии ради отцев. Ибо дары и призвание Божие непреложны" (Рим. 11, 28-29): "Поелику, говорит, вы покорились Евангелию и приняты Богом, то они стали упорнее и более отшатнулись и сделались врагами; но так как предки их изначала избраны Богом, то Бог не попустит им погибнуть совершенно (ибо они возлюбленные), но примет их, если уверуют" [4] (выделено мной. – Ф. К.).
Итак, в словах Апостола "в отношении к избранию, возлюбленные Божии ради отцев" Бл. Феофилакт понятие "избрание" относит не ко всему еврейскому народу, как это пытаются делать "иудохристиане", но только к "отцам". Правда, Преосвященный Феофан употребляет слово "избрание" так же и по отношению ко всему еврейскому народу в целом, но в отличие от "иудохристиан" только лишь в том смысле, что отпавшие евреи не отвергнуты Богом навсегда, но вслед за язычниками определены ко спасению. Против такого словоупотребления, естественно, возражать никто не станет. Как говорил св. Григорий Богослов: "Нимало не будем препираться о словах, если они ведут к той же мысли".
Отпавшие евреи не отлучены Богом навсегда, но так же, как и все народы, определены к спасению, – вот мысль, которую (по мнению авторитетных церковных экзегетов) Апостол Павел внушает христианам из язычников, чтобы они не "мечтали о себе" (Рим. 11, 25) и не превозносились над отпавшими. Мысль эта – чрезвычайно важное дополнение к тому, что сказано о судьбе отпавших евреев в других местах Нового Завета. Если бы не 11 глава послания к Римлянам, то некоторые из этих мест (Мф. 21, 33-46; Гал. 4, 21-31; 1Фес. 2, 14-16) можно было бы легко истолковать в том смысле, что отпавшие евреи отвергнуты Богом навсегда.
Благодаря 11 главе послания Апостола Павла к Римлянам утверждение, что отпавшие евреи не отлучены от любви Божией, приобретает догматическую силу. Но надо обладать слишком пылким воображением, слишком "мечтать о себе", чтобы из того факта, что Бог отпавших евреев не отверг навсегда, сделать вывод, что Бог сохранил за отпавшими их особую историческую избранность.
Богоизбранность это не парадный сюртук, который можно носить в отставке, но призвание к определенному служению.
В чем состояло служение древнего Израиля совершенно ясно: в том, чтобы дождаться Мессии (для этого нужно было сохранить истинное Единобожие, находиться "под стражею закона" [Гал. 3, 23], вместить пророков), а затем понести Благую Весть о пришествии Мессии всем народам Земли, что и совершили Апостолы.
Умереть ради Христа в качестве особого народа для того, чтобы воскреснуть во Христе начатком Вселенской Церкви, – вот он, венец национальной Богоизбранности, 2000 лет назад сполна восхищенный "избранным остатком".
Но в чем же видят содержание продолжающейся, по их мнению, богоизбранности еврейского народа современные "иудохристиане"?
"И придут иноземцы и будут пасти стада ваши, – пророчествовал Исаия, утешая "сетующих на Сионе", – и сыновья чужеземцев будут вашими земледельцами и вашими виноградарями. А вы будете называться священниками Господа – служителями Бога нашего будут именовать вас; будете пользоваться достоянием народов и славиться славою их" (Исаия 61, 5-6).
Если это и подобные ему пророчества понимать духовно (а другого понимания этих пророчеств Церковь не допускает), то все они уже сполна сбылись. Вот уже 2000 лет "иноземцы" пасут "словесное стадо" Святых Апостолов и "сыновья чужеземцев" обрабатывают Апостольские виноградники. Во главе вселенского священства – избранные сыновья Израиля; первые строители Вселенской Церкви, они воспользовались культурным достоянием древних народов и слава христианских народов по праву принадлежит им.
Если же приведенное пророчество (и все подобные ему) понимать буквально, усматривая в вещественных образах пророческой речи не духовное, но плотское содержание, то перед нами окажутся обольщения религиозного нацизма. С такими обольщениями не раз приходили к еврейскому народу обманщики, и всякий раз, когда еврейский народ такому обману поддавался, это оканчивалось для него очередной национальной катастрофой.
Если вера в продолжающуюся богоизбранность еврейского народа имеет у "иудохристиан" (и тех, кто им сочувствует) хоть какое-либо духовное содержание, связана с какой-либо возвышенной мыслью, то было бы хорошо, если бы кто-нибудь из их главных идеологов эту мысль высказал, дабы все остальные христиане могли обсудить ее по существу.
До тех пор, пока это не произойдет, мы вынуждены считать, что единственное преимущество, которое отпавшие евреи действительно имеют перед древними и современными язычниками, состоит в том, что евреям, признающим пророков, объективно легче принять Иисуса Христа, чем тем народам, которые находятся вне библейской традиции. Но это преимущество скорее не похвала евреям, а укор им от Бога. "Пришел к своим, и свои Его не приняли" (Ин. 1, 11).
Что же касается самой иудохристианской идеологии, то в ee иудейской составляющей мы пока что не можем усмотреть ничего иного, кроме раздутой до мессианских притязаний национальной самости.
Часть 2. ПРИТЯЗАНИЯ ВОШЕДШИХСними обувь твою с ног твоих,ибо место, на котором ты стоишь, свято
Иис. Нав. 5,15
В №117 "Вестника РХД" опубликовано интервью, данное прот. Александром Менем сотруднику самиздатского журнала "Евреи в СССР". На наш взгляд почти все основные положения интервью о.Александра вызывают серьезные возражения. Однако сейчас я собираюсь коснуться только тех из них, которые имеют непосредственное отношение к теме "диптиха".
1. Отвечая на вопрос корреспондента, в чем он усматривает призвание еврейского народа, о.Александр заявил, что в силу того, что через еврейский народ "было дано Откровение и совершено Воплощение, этот народ навсегда посвящен Богу" [5]. Таков, по мнению о.Александра, "смысл слов, сказанных некогда на Синае: "Вы будете царством священников и народом святым".
То, что через еврейский народ действительно было "дано Откровение и совершено Воплощение", – факт непреложный. Но почему из этого факта следует, что еврейский народ посвящен Богу навсегда? Не естественнее ли предположить, что вместе с окончанием служения закончилось и посвящение? "Когда окончите все порученное вам, – учил Спаситель, – говорите: "Мы рабы ничего не стоющие" (Лк. 17, 10).
Что же касается ссылки на Синайское обетование, то о.Александр не учел следующего: хотя Господь наш Иисус Христос, по Его собственным словам, "пришел не нарушить закон или пророков, но исполнить" (Мф. 5, 17), из этого однако не следует, что новозаветные исполнения должны совпадать с ветхозаветными обетованиями по мертвой букве. Напротив того, согласно учению Апостола Павла, особенно ясно выраженному в третьей главе второго послания к Коринфянам, правильное понимание Ветхого Завета (а, следовательно, и всех его обетований!) возможно через Завет Новый.
Известно, что Христова Церковь не знает никакого иного священства, кроме того, которое установил ее Основатель – "Священник во век по чину Мельхиседека" (Евр. 7, 15-20). Воспринятое Святыми Апостолами ("двенадцатью" и "семи десятью"), в лице которых "избранный остаток" Израиля действительно стал "царством священников и народом святым", новозаветное священство было сообщено далее всем народам, вошедшим в состав Вселенской Церкви, и простерлось от высшего священства Иерархии до всеобщего священства Народа Божия (1Пет. 2, 9). Совершенно очевидно, что христиане и христианские священники из евреев не имеют в этом священстве ни малейшего преимущества перед представителями других народов.
Догматически этот вопрос совершенно ясен. Что же касается стороны психологической, то возникает следующее недоумение: неужели о.Александр, совершая Божественную Литургию, исповедуя и причащая народ, участвуя в богословских собеседованиях или стоя на келейной молитве, ощущает при этом какие-либо национально-обусловленные преимущества перед своими собратьями по сану – православными или католическими священниками других национальностей?
Если о.Александр что-либо подобное ощущает, то ему необходимо немедленно обратиться к духовно-опытному наставнику за исцелением от националистического недуга; если же не ощущает, – а мы хотим надеяться, что дело обстоит именно так, – то это значит, что во внутренней жизни о.Александра произошел раскол, так что его доброе христианское сердце оказалось в "прекрасном противоречии" с его же отнюдь не добрыми и совсем не христианскими идеями.
В самом деле, что доброго и что христианского в том, чтобы ради удовлетворения чьих бы то ни было национальных амбиций добиваться деканонизации святых? Ведь единственный мотив для сомнения в святости мучч. Евстратия и Гавриила состоит в том, что эти святые не нравятся евреям [6].
Евреи очень любят упрекать русский народ в шовинизме. Но скажите, уважаемый читатель, какому русскому человеку придет в голову добиваться отмены празднования "Субботы Акафиста" (совершается в субботу пятой седмицы Великого Поста) на том основании, что в этот день Православная Церковь, – а следовательно и Церковь Русская, – прославляет чудесное избавление Константинополя от нашествия Руси?
"Взбранной Воеводе победительная, яко избавльшеся от злых, благодарственная восписуем Ти, рабы Твои Богородице..." – так русские православные люди вот уже тысячу лет благодарят Пресвятую Богородицу за избавление христианской Столицы от нашествия своих диких предков. Есть чему поучиться у них христианам из евреев!
2. Отстаивая иудохристианскую концепцию, согласно которой крещеным евреям следует исполнять основные предписания "иудаистского ритуала", о.Александр сказал: "В ту эпоху, когда Церковь состояла в основном из евреев, многие христиане считали, что крещение должно предваряться принятием иудаизма. В связи с этим в 51 году н. э. был созван собор, который постановил, что иудаистские обряды (обрезание, суббота и др.) не обязательны только для христиан из язычников, но сохраняют прежнюю силу для евреев христиан. Решения этого апостольского собора не отменены. Да и вряд ли можно "отменить" слово апостолов".
То, что Апостольский Собор в Иерусалиме оградил духовную свободу уверовавших во Христа язычников от покушения со стороны самочинных ревнителей закона – это, конечно, несомненный факт. Но утверждение, будто согласно постановлению того же Собора иудаистские обряды (обрезание, суббота и т.п.) "не обязательны только для христиан из язычников", но сохраняют, однако, "прежнюю силу для уверовавших во Христа евреев", является ни чем иным как собственным изобретением о.Александра. Ни в 15 главе "Деяний", в которой повествуется об Апостольском Соборе, ни в каком-либо другом месте Священного Писания об этом не сказано ни слова.
Апостольский Собор не запретил уверовавшим евреям исполнять закон – это верно. Но одно дело не запретить, и совсем другое дело – признать обязательным. Если бы Собор в Иерусалиме, действительно, постановил, что закон для кого бы то ни было "сохраняет прежнюю силу", – то он был бы не Собором Апостолов, но сборищем христоборцев. (Да не будет!). Ибо слишком хорошо известно (и в посланиях Апостола Павла многократно разъяснено), что закон как обязательное установление раз и навсегда отменен. И не каким-либо авторитетным постановлением Церковной власти, а самой Крестной Жертвой Господа нашего Иисуса Христа, Который истребил "бывшее о нас рукописание", пригвоздив его ко Кресту (Кол. 2, 14). Ибо Христос – "конец закона" (Рим. 10, 4).
Но если закон – в принципе – отменен, то почему Апостольский Собор в Иерусалиме не запретил иудеям исполнять его?
Я думаю, по двум причинам:
а) для того, чтобы свобода во Христе утверждалась только на Крестной Жертве, а не на каком-либо внешнем узаконении (чем собственно и отличается свобода Христианская от свободы конституционной), и
б) ради снисхождения к иудейской немощи.
Следует ли в наше время снова проявить Церкви подобное снисхождение?
Вопрос этот по преимуществу пастырский и ответить на него может только сама Церковь.
Но как бы Церковь ни ответила на этот вопрос, ясно одно: соблюдение закона никак нельзя рассматривать как преимущество, ибо рабство отнюдь не преимущество в сравнении со свободой. "Скажите мне вы, желающие быть под законом, – как бы обращается к современным "иудохристианам" Апостол Павел, – разве вы не слушаете закона? Ибо написано: "Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной" (Быт. 16, 15; 21, 2-3). Но который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот – по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму; потому что он с детьми своими в рабстве. А вышний Иерусалим свободен; он – матерь всем нам. Ибо написано: "Возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа" (Ис. 54, 1). Мы, братия, дети обетования по Исааку. Но как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне. Что же говорит Писание? "Изгони рабу и сына ее: ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной" (Быт. 21, 10). Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной" (Гал. 4, 21-31).
Так для чего же крещенным евреям исполнять закон, отрекаясь от свободы во Христе?
С точки зрения "иудохристиан" ответ может быть только один: ради подчеркивания национальной исключительности еврейского народа. (Дескать, нам одним закон писан!).
Известно, что иные крещеные евреи очень любят упрекать русских в "ветхозаветном мессианизме", который привел, якобы, к "отречению от свободы". Но скажите, уважаемый читатель, кто из русских мессианистов, начиная с Достоевского, когда-либо считал национальную самобытность большей ценностию, чем свободу во Христе? Не все ли они превыше всего на свете святили духовную свободу? Кто из русских мессианистов призывал русский народ к нарочитой выделенности из среды других христианских народов? Не все ли они проповедовали братство, а верховную задачу русского народа видели прежде всего в том, чтобы этому братству послужить!
3. Отвечая на один из заданных ему вопросов, о.Александр сказал, что "для христианина-еврея родство по плоти с пророками, апостолами, Девой Марией и Самим Спасителем – великая честь и знак двойной ответственности, как члена Церкви и как члена народа Божия".
С христианской точки зрения родство по плоти само по себе еще никакой чести не составляет. Апостол Иаков удостоился чести именоваться "братом Господним" не потому, что был сродником Христа по плоти, а потому, что был единственным из сыновей Иосифа, который согласился поделиться своей наследственной долей с юным Иисусом [7]. Родной брат Иакова, будущий Апостол Иуда этого не сделал и хотя стал одним из Двенадцати, братом Господним не именовался.
Крещенные евреи, которые в своем происхождении по плоти склонны усматривать для себя "великую честь", должны согласиться и на соответствующее бесчестие: ибо если они родственники Пророкам и Апостолам, то они же родственники и тем, кто Пророков убил, а Апостолов изгнал. От евреев Божия Матерь и Сам Христос – это бесспорно. Но разве не от евреев также Иуда-предатель и грядущий антихрист?
О.Александру следовало бы знать, что истинные "сотелесники" Иисуса Христа не те, кто являются сродниками Его по плоти, а те, кто с верою приобщаются Его Пречистого Тела и Крови. Они же и суть истинный народ Божий, "где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос" (Кол. 3, 11). о.Александр испытывает "двойную ответственность". Эта неловкая ситуация проистекает оттого, что он, по его собственным словам, является одновременно и "членом Церкви и членом народа Божия".
До чего странное сопоставление! Если евреи и по сей день – народ Божий, то что же такое Церковь? Разве не к Церкви обращается Апостол Петр: "...Вы – род избранный, царственное священство, народ святый, люди взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий..." (1Пет. 2, 9)?
Но если народ Божий это Церковь, то что же такое современное еврейство?
Неужели у Единого Бога два Божиих народа? Зачем?
"Отломившиеся ветви" (Рим. 11, 9) не составляют дерева. Изгнанный "сын рабы" (Гал. 4, 30) не получает наследства. Дом, ocтавленный пустым (Мф. 23,38), отнюдь не Храм Бога Всевышнего. Если о.Александр с этим не согласен, то нам придется признать, что от "двойной ответственности" не так уж далеко и до "двойного сознания" – мучительного разделения личности между двумя полюсами притяжения. В данном случае между Христом и отвергнувшим Его еврейским народом.
4. Отвечая на вопрос, как он смотрит на то, что "Христианская Церковь присвоила [8](!?) себе наименование "Новый Израиль", тем самым подчеркнув, что отныне только ей принадлежит избрание и обетования, а еврейский народ отвергнут Богом", о.Александр заявил: "Хотя с приходом Христа все народы стали сынами Божиими, Израиль как народ, по слову апостола, сохраняет свое избранничество, оставаясь сыном-первенцем".
Этому заявлению о.Александр предпослал ссылки на те самые места 11 главы послания Апостола Павла к Римлянам, которые мы уже рассмотрели в 1-й части "диптиха". Не считая нужным повторять только что сказанное, я хочу сразу сосредоточить внимание читателя на понятии "сына-первенца", при помощи которого о.Александр пытается выразить свою веру в особое положение евреев не только среди народов, находящихся вне Библейской традиции, но и среди народов, входящих в состав Христовой Церкви.
Очевидно, что "народом-первенцем" может называться либо тот из народов, который имеет в очах Божиих преимущество по происхождению, либо тот народ, который хотя и не первенствует по происхождению, но имеет преимущества перед другими в силу своей особой близости к Богу. Так, допотопный род "сыновей Божиих" (Быт. 4, 26; 6, 2) происходил не от первенца Каина, но от третьего сына Адама Сифа.
Если о.Александр полагает, что из всех народов, усыновленных Богом во Христе, еврейский народ является "сыном-первенцем" по происхождению, то это, конечно, справедливо, но столь же справедливо и то, что это первенство принадлежит не всему еврейскому народу в целом, но одному только "избранному остатку", т.е. Святым Апостолам и тем первым крестившимся евреям, которые вместе с Апостолами стали основанием Христовой Церкви, о чем мы подробно говорили выше.
Если же о.Александр полагает, что еврейский народ и посей день является у Бога "сыном-первенцем" в силу особых по плоти наследуемых преимуществ, то с этим невозможно согласиться. Ибо Христова Церковь никаких преимуществ по плоти не знает. На том самом Апостольском Соборе в Иерусалиме, постановления которого о.Александр хотел истолковать в пользу "иудохристиан", Апостол Петр "по долгом рассуждении", встав, сказал: "Мужи братия! Вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали; и Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их..." (Деян. 15, 7-9).
Итак, если по слову Верховного Апостола Бог "не положил никакого различия", то кто смеет такие различия полагать? И если Бог всем "даровал Духа", то где место для преимуществ по плоти?
Толкуя ссылку Апостола Павла на Пророка Иоиля: "Всякий, кто призовет имя Господне, спасется" (Рим. 10, 13), св. Иоанн Златоуст пишет: "Поелику Иудеев особенно возмущало то, что они пользовались преимуществом перед всем человеческим родом, а теперь вера низлагает их с сего престола и предоставляет им не более прав, как и другим, то Апостол неоднократно делает указания на пророков, которые предвещают им о таком равенстве. "Всякий, верующий в Него, – сказано, – не постыдится, и всякий, кто призовет имя Господне, спасется". В устранение всяких возражений в том и другом месте поставлено слово "всякий"" [9].
Кажется, все ясно!
Избранность по плоти была уместна только до тех пор, пока не явилась Истина, обращенная ко всем народам. Какой-то конкретный "этнос" должен был послужить делу Боговоплощения и Благовестия. Народ, избранный Богом для этого служения, должен был до времени находиться "под стражею закона" (Гал. 3, 23) и воспитываться Пророками. Но после того, как Вселенская Истина явилась и была проповедана народам, примиряя в Себе людей доброй воли (Лк. 2, 14), независимо от их происхождения, настаивать на избранности по плоти значит проповедывать религиозный расизм. Ясно, что никакой расизм не может быть терпим в Церкви Божией.
1978 год.
