НЕ ЗНАЯ БРОДУ, НЕ СУЙСЯ В ВОДУ Оп.: Сегодня, 18 июня 1993 г. Находясь в неведении относительно библеистики и ее истории в России, некоторые рецензенты нового издания (Канонические Евангелия. Перевод с греческого В. Н. Кузнецовой под редакцией С. В. Лезова и С. В. Тищенко. М. "Наука", издательская фирма "Восточная литература". 1992. 350 с.), вслед за авторами введения к этой книге гг. Лё-зовым и Тищенко ввели в заблуждение неискушенных читателей. Они назвали это издание "первым научным в России". В связи с этим позволю себе несколько замечаний. Прежде всего, что такое научное издание литературного произведения, в данном случае Четвероевангелия, если его рассматривать в качестве такового? Обычно такие издания называют критическими. Их задачи могут быть следующими. 1) Реконструкция оригинального текста, дошедшего в ряде списков, имеющих те или иные разночтения. 2) Публикация конкретных рукописных памятников с анализом их текстологических, языковых, палеографических и прочих особенностей, иногда с привлечением в качестве справочного аппарата разночтении из других рукописей аналогичного содержания. Здесь русская биб-леистика занимает ведущую мировую позицию как по научному изданию славянских переводов различных книг Священного Писания, так и отдельных выдающихся памятников, содержащих те или иные библейские тексты в разных редакциях славянского перевода. Таким образом, определение как самими редакторами и авторами вводных статей, так и их доверчивыми рецензентами данного издания как "научного" явно несостоятельно. А если бы последнее, отвечая вышеизложенным требованиям, и было таковым, то оно никак не было бы первым в России. Вводная и пояснительная части издания, строго говоря, принадлежат к тому жанру, который у нас в стране принято называть научно-популярным. При этом данные по истории новозаветного канона, а также по текстологии Нового Завета и связанным с ним проблемам ("Введение", подготовленное С. В. Лёзовым) оказываются отрывочными и поверхностными в изложении, не давая читателю, тем более интересующемуся вопросами, связанными со Священным Писанием, достаточно ясных представлений. Кстати, в списке литературы, использовавшейся автором "Введения", отсутствует широко распространенный и довольно обстоятельный труд Курта и Барбары Аландов "Текст Нового Завета. Введение к критическим изданиям, а также в теорию и практику современной текстуальной критики", изданный в 1987 году на немецком и английском языках и являющийся теперь настольной книгой для библеистов-новозаветников. Стремление редакторов рассматриваемого издания быть просветителями "темной" и "отсталой" России порой становится даже забавным. Чего стоит, например, утверждение г-на Лезова о том, что "сочетание различных культурных факторов привело к тому, что в XIX-XX вв. в России не укоренилась научная библеистика" (с. 6). И это при том, что в течение прошлого и в дореволюционный период нынешнего столетия в России существовало четыре духовных академии, где всестороннему изучению Нового Завета уделялось самое серьезное внимание. Во всяком случае, достижения либеральной протестантской экзегезы или же новейшей для тех времен текстуальной критики там не являлись ни "запретным плодом", ни тем более "камнем преткновения". Другое дело, что лишь двое из русских специалистов в этой области смогли после 1917 года плодотворно продолжить свои труды уже за границей. Это Н. Н. Голубинский и епископ Кассиан (в миру С. С. Безобразов). По меньшей мере странно читать и другое утверждение г-на Лезова: "Удовлетворяющий современным научным критериям русский перевод Нового Завета пока что невозможен. Предварительное условие для создания научных переводов - усвоение результатов новозаветной науки" (с. 31). Честно говоря, не очень понятно, что г-н Лёзов понимает под "научным переводом". Очевидно, здесь нуж-ро исходить из сложившейся в современном мире практики, когдa тот или иной библейский перевод адресуется определенной категории читателей. Скажем, перевод, адресованный богословам и тем, кто хотел бы прочитать на своем языке священную книгу в передаче, максимально близкой к реконструированному тексту оригинала. Примером такого издания является знаменитая "Иерусалимская библия", подготовленная в 40-50-е годы учеными из Французской библейской и археологической школы в Иерусалиме, пересмотренное издание которой вышло на французском языке в 1973 году. Затем оно вышло также на немецком, английском и испанском языках. Сейчас серьезно рассматривается вопрос о русском издании "Новой Иерусалимской Библии", которая, кроме перевода библейских текстов, содержит аннотации текстологического, лингвистического, экзегетического и археологического содержания. При этом парижское издательство "Серф", владеющее правами на "Иерусалимскую Библию", готово безвозмездно предоставить их для русского издания, а Библейская и археологическая школа в Иерусалиме - оказать методологическую помощь в его подготовке. Теперь несколько слов о В. Н. Кузнецовой. Это серьезный опыт применения методики переложения Священного Писания, известного как Good News Bible. Цель библейских изданий этого типа состоит в том, чтобы ясно и правильно передать смысл оригинальных текстов в еловах и стилистических формах, имеющих широкое употребление среди людей, использующих тот или иной язык как средство общения. При всей значительности данного тру'да я бы его рассматривал не как уже готовый "Сегодняшний русский перевод", а скорее как материал к нему, требующий еще серьезной доработки как в литературном отношении, так и с позиции достижения большей ясности при передаче смысла оригинального текста. По всей видимости, это должен быть коллективный труд, выполнение которого может осуществляться в рамках переводческих проектов Российского Библейского Общества, выполняемых при содействии Объединенных Библейских Обществ. При этом необходимо добавить, что хотя переложение Нового Завета, а затем и всей Библии на русский язык, выполненное по охарактеризованной выше методике, несомненно, найдет своего широкого и благодарного читателя, оно вовсе не ставит своей целью "вытеснение" традиционного Синодального перевода или же составление конкуренции тем потенциальным новым русским переводам, которые могут быть ориентированы на другие методы передачи текста и, соответственно, иметь другие предназначения. Вообще же, если говорить о проблеме нового русского перевода Нового Завета, да и, пожалуй, всей Библии, то здесь ситуация далеко не так безнадежна, как это представляется г-ну Лёзову. Могу назвать не менее десятка отечественных ученых, имеющих хорошую подготовку как в области библейских филологии и богословия, так и в теории перевода и, таким образом, достаточно владеющих "результатами новозаветной науки". А этого, думаю, будет на первых порах достаточно, чтобы образовать национальный комитет по новому русскому переводу Нового Завета под эгидой ли Синодальной комиссии, или Библейского Общества, или же в качестве независимой структуры. И, кстати, должен ответственно заявить, что людей, подготовленных профессионально для работы в области библейских изучении и переводов, будет в обозримом будущем у нас в стране все больше и больше. Так что новые русские издания по библеистике, в том числе имеющие и строго научный характер, надеюсь, не заставят себя ждать слишком долго. |
