ДУХОВНЫЕ ЗАДАЧИ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ

(ОТ РЕДАКЦИИ.)

[3]

Русское рассеяние представляет совершенно исключительное, единственное в истории явление. По размерам своим явление это может быть сравниваемо лишь с еврейской диаспорой. Вне родины оказались миллионы русских людей самых различных социальных слоев, профессий, идейных направлений. По составу своему русская эмиграция очень сложна и очень отличается от эмиграции эпохи французской революции. К ней принадлежат испуганные и озлобленные обыватели. Но к ней принадлежит также наш высший культурный слой, цвет русской культуры, русские писатели, ученые, художники, артисты. Огромное количество русской молодежи, прошедшей через гражданскую войну, рассеяно по всему миру, работает на фабриках, учится в высших учебных заведениях Западной Европы. Трудно представить себе большую историческую трагедию, чем та, которую переживают русские люди. Огромные русские силы оказались как бы ненужными для России, не вечной, конечно, России, а России сегодняшнего дня. Но христиане не могут думать, что удел, который им достается в жизни, случаен и бессмыслен. И русское рассеяние имеет свой смысл и цель. Не по воли только большевиков, но и по воле Божьего Промысла рассеяны русские люди по всему лицу земли. С этим связаны не только страдания и муки оторванности от родины, но и положительная миссия. Сознала ли русская эмиграция эту миссию? Эта миссия не может заключаться в горделивом сознании своего превосходства над теми, которые остались внутри России, в культивировании чувства злобы и мести, в мелочной политической вражде, основанной на фикциях. Эта миссия лежит прежде всего в духовных задачах, в собирании и выковывании духовной силы, в духовном преодолении злобно-мстительного отношения к ниспосланным Богом испытаниям. Русские люди насильственно оторваны от благ жизни, они освобождены от порабощенности материальных предметам, они по повелению Божию проходят суровую школу аскезы, которой

[4]

не хотели пройти по собственной воле. И облегчена для них возможность обратиться к духовной жизни, к внутреннему человеку, углубиться, полюбить иной мир больше, чем этот мир. Все мы несем последствие своих грехов и все мы можем надеяться на лучшую жизнь, лишь пройдя через покаяние. Никто не может считать себя безгрешным и делать невинное выражение лица, видеть все зло жизни лишь в других. Это - не христианское отношение к жизни. Русская эмиграция не состоит из невинных людей, в отличие от виновных, пребывающих в России. Она состоит из виновных и ее положительная духовная миссия может быть исполнена лишь в меру сознания ею своей виновности. "Правые" должны это сознать не менее, чем "левые". Русское культурное общество, ныне в ужасе отшатнувшееся от антихристианского образа русской революции, тысячу раз изменяло христианским заветам и мало думало об осуществлении христианской правды. Путь же, противоположный христианским заветам, путь, отрицающий христианскую правду, ныне пройдет до конца в большевизме, Но не большевики его начали. Все мы, правые и левые, его начали и по разному далеко на этом пути заходили. Зло началось у тех, которые были господами жизни, и лишь завершилось у тех, которые против них восстали. Старая наша жизнь была во многом злой и греховной жизнью. И движение против большевизма может быть основано на началах, столь же противоположных христианским заветам, столь же попирающих Христову правду, столь же корыстных, как и сам большевизм. И тогда не будет благословения Божьего над этим движением. Злоба, ненависть и месть есть все тот же яд большевизма, какими бы высокими словами эти состояния ни прикрывались. Задача культурного слоя русской эмиграции и есть духовная задача осознания той истины, что есть только одно движение против царства антихриста, на котором почиет Божья сила, это - движение, осуществляющее Христову правду и ею вдохновляющееся. "Сей же род изгоняется только молитвой и постом". (Мф.17,2I). Сознание этой религиозной истины не означает проповеди пассивности. Наоборот, это есть призыв к величайшей духовной активности, которая приведет и к активности общественной и исторической. Но общественная активность бесплодна и пуста, если она не исходит от активности духовной, от изменения духа, от обретенной духовной силы. Злые силы, действующие в революции и накопившиеся в старой русской жизни, могут быть преодолены лишь новыми и творческими силами добра, раскрывающимися в результате пережитого опыта.

Русской эмиграции при длительном пребывании вне родины грозит распыление, денационализация, потеря связи с Россией, с русской землей и русским народом. Каждый может превратиться в оторванный атом, занятый исключительно сохранением своей жизни. Лишь напряженной духовной жизнью, лишь верностью идет России может русское рассеяние сохранить себя, как единый русский народ, органически связанный с русским народом, в советской России сохранившим

[5]

верность той же идее. Раскол между эмиграцией и Россией, оставшейся под большевизмом, должен быть преодолен. От этого зависит будущее русского народа. Процессы, происходящее в эмиграции, сами по себе не имеют значения, они имеют значение лишь в органической связи с теми процессами, которые происходят в самой России. И преодолен раскол должен быть прежде всего духовно, религиозно. Преодоление его означает преодоление эмигрантской психологии. На почве чисто политической лишь углубляется раскол между русскими за границей и русскими в России и внутри самой эмиграции увеличивается вражда. Единство устанавливается духовно и русским его нужно искать вокруг Православной Церкви. Только через Православную Церковь эмиграция может ощутить себя единым русским народом. Только в религиозном движении русские в России и русские за границей составляют единый духовный организм. Отсюда лишь может начаться и национальное объединение и укрепление и может быть подготовлена братская встреча разорванных частей русского народа. Русская идея всегда была религиозной идеей. Это есть идея Святой Руси, а не империалистическая идея Великой России. Вот почему задача лучшей части русской эмиграции лежит более всего в области духовной культуры и религиозной жизни. Русская эмиграция призвана хранить преемственность русской духовной культуры и в меру сил своих способствовать ее творческому развитью. Задача же политическая для нее вторична и производна, подчинена задаче духовно-религиозной. Политические изменения произойдут прежде всего в самой России, там должна быть проявлена активность. Русский народ, преодолев революцию изнутри, сам решит свою участь и ему ничего нельзя навязать извне. Политика есть действие, а не словопрение и не доктринерская риторика. Политика предполагает действие среди своего народа. После революции политика может быть только пореволюционной, а не дореволюционной. И мы ни мало такой политики не отрицает. Но в эпоху кризисов и исторических переломов, когда разрушен старый строй жизни, когда ничего не осталось от старой социальной структуры общества, воссоздание жизни должно начинаться с воссоздания духовного организма народа, с изменения и укрепления религиозных верований народа. В России все определится верованиями народа, его духовным состоянием. Утопично, мечтательно, не реально строить общественные и политические планы, игнорируя и презирая народную и общественную психику, духовную направленность, определяющие верования. В России прежде всего предстоит колоссальная работа духовного просветления и просвещения выпавших из старого уклада, всколыхнувшихся и пришедших в бурное движение народных масс. К этому нужно духовно готовиться. И с этой подготовкой связана первая задача эмиграции. Лишь за границей может себя выразит русская духовная культура и могут на свободе накопиться творческие религиозные силы для грядущего национально-культурного возрождения России. И силы эти накопляются прежде всего в молодежи, которая жаждет новой христианской жизни,

[6]

а не реставрации старой греховной жизни. Религиозная жизни в современной России есть подвиг и героизм, она там напряженнее, чем за границей. Там, а не здесь являются исповедники и мученики. Там утверждение своей духовной свободы есть уже своеобразное мученичество. Там свободное дыхание, сопротивляющееся ядом, предполагает великое напряжение духа. И эмиграции подобает, проходя мимо мучеников, мимо людей совершающих подвиг, чтобы жить достойной жизнью, снимать шляпу и низко наклонить голову. Но в России сейчас не может себя выразить религиозная, философская и научная мысль, не может быть вполне свободной литературы и органов печати, невозможны организации христианской молодежи. Эти задачи лежать на эмиграции. И до сих пор недостаточно эти задачи выполнялись. Исполнять свои подлинные задачи эмиграции мешало ложное сознание себя отдельной от нынешней России нацией или даже единственной подлинно русской нацией, переселившейся за границу.

Есть еще одна миссия, которая не была достаточно осознана православной частью русской эмиграции. Не случайно русские православные люди приведены в тесное соприкосновение с западным миром, с христианами Запада. Православие имеет вселенское значение и оно не может продолжать находиться в национально-замкнутом и изолированном состоянии, оно должно стать духовной силой, действующей в мире. Русские, оставшиеся верными вере отцов, принуждены жить среди чужого мира, или мира безбожного и безрелигиозного или христианского, но по иному исповедующего христианство. Возможна разная установка в отношении к западному христианству. Русские православные люди могут оставаться в состоянии замкнутости и изоляции, могут утверждать свое православие пугливо и подозрительно, повсюду видя опасности и соблазны, отказываясь от всякого духовного общения и сотрудничества с западным духовным миром, с людьми других христианских вероисповеданий. Это есть пережиток старой психологии, совершенно негодной для нашей эпохи, психологии слабости и дурной замкнутости в себе и своем, психологии рассчитывающей на внешнюю помощь государственной власти. На почве этой психологии рождается мнительность и подозрительность, разрушительная для духовного здоровья, для творческой духовной жизни. Мы не можем долее оставаться замкнутыми и изолированными и мы не пользуемся уже покровительством государства. Мы волей Промысла Божьего поставлены в общение с западным духовным миром, должны стараться его узнать и вступить с ним в братское общение, объединяясь с ним во имя борьбы с силами антихристианскими. Но может быть и другое отношение. Русские могут постепенно терять своеобразие своего духовного типа, отрываться от своих национально-религиозных корней, могут растворяться к западной жизни, приспособляясь, вступая в компромиссы. Такого рода установка совсем для нас неприемлема и о ней не стоит даже говорить. Но есть еще третья установка, единственно правильная. Русские люди могут оставаться верными своему

[7]

религиозному типу, утверждать свою веру, мужественно и открыто сознавать ее вселенское значение и из глубины своего духовного типа, из глубины сети веры, приходить в общение с христианами Запада, сотрудничать с ними, устанавливать ближе братские отношения между христианами всех вероисповеданий. Наступили времена большого объединения всего христианского мира, христиан всех вероисповеданий. Восток и Запад не могут оставаться замкнутыми и изолированными. И это нужно понимать не в смысле отвлеченного интерконфессионализма, творчески бесплодного, а в смысле установления большого духовного единения из глубины каждого вероисповедания, через движение в глубь, по вертикалу, а не по горизонталу, не по внешней пространственной вселенскости. Западная Европа перестает быть монополистом культуры, в ней чувствуется истощение. И Восток, прежде всего русский Восток приобретет большее мировое значение, чем имел раньше.

Журнал "Путь" стремится быть выразителем духовных и религиозных задач русской эмиграции. Это есть орган православный и вместе с тем связанный с традициями русской творческой религиозной мысли. Имена Хомякова, Достоевского, Вл.Соловьева, Бухарева, В.Несмелова, Н.Федорова близки и дороги руководителям этого журнала. Идея христианской свободы была выношена русской религиозной мыслью XIX века и мы должны быть ей верны. Мы должны бороться за достоинство и свободу человеческого духа, за самый образ человека, ныне попираемый. И журналу "Путь" предстоит борьба на два фронта: против течений, которые думают обрести духовное творчество в разрыве с Православной Церковью и против течения, которое враждебно духовному творчеству и хочет исключительно реакции и реставрации. Мы исходим из сознания, что старый мир "новой истории" рушится и что начинается новая мировая эпоха. Внутри Православия может быть творческое, возрождающее и обновляющее течение, отвечающее новым запросам. Положение Православной Церкви в мире резко, катастрофически изменилось и перед ней стоят новые задачи. Образуется новый уклад православной души, более активный, ответственный, творческий, более мужественный и бесстрашный. В русской религиозной мысли были выношены творческие идеи, которые могут способствовать христианскому возрождению. Остро были поставлены проблемы, на которые не было еще дано ясного церковного ответа, проблемы о человеке и космосе, проблемы отношения христианства к культуре и истории, проблемы охристовления жизни. Исключительное понимание, христианства, как религии личного спасения, отрицание творческого отношения к вопросам жизни всечеловеческой и всемирной, неразрешенность в христианском-де духе вопросов культуры и социального устроения и является источником страшных расстройств в христианском мире. В религиозно-церковной жизни русской эмиграции есть реакционно-реставраторские течения, которые хотели бы вернуть Церковь к старому положению, забывая, что Церковь была угнетена и унижена, что отношения между церковью и государством были нестерпимы для

[8]

христианского сознания, что старый быт наш был скорее языческий, чем христианский, что общество наше было очень малохристианское. Эти течения смотрят на Церковь, как на орудие государственной и социальной реставрации. Мы должны всеми силами стремиться к возрождению России, но возрождению ее в Христовой правде. Безумно было бы восстанавливать неправду, за которую мы терпим кару. В положении христианства до катастрофы была неправда и лож, которая и вызвала катастрофу. Капиталистическое общество не менее антихристианское, чем общество коммуниcтическое. Борьба буржуазного общества и социалистического общества не есть борьба добра и зла, - в ней выявляются лишь две формы зла. Подлинная же борьба есть борьба Христова и антихристова духа, который проявляется по внешности в полярно противоположных образах. И русский народ и весь мир вновь с небывалой остротой стали перед задачей до конца серьезно понять и принять христианство и осуществлять его действительно и реально в жизни не только личной, но и общественной. На развалинах буржуазного общества нужно строить общество христианское, нужно воспользоваться этим благоприятным положением, а не возрождать разложившееся антихристианское старое общество. Если же мы не будем христианской правды осуществлять в жизни, то антихристианские и антихристовы начала будут все более и более побеждать. В этом смысл нашей эпохи. Необходимо активное противление антихристову злу, но противление христианское и во имя Царства Христова. Раскрытию этого сознания в русской эмиграции будет в меру сил своих способствовать журнал "Путь".

Путь мысли входит в путь жизни, как один из ее определяющих моментов. Познанию принадлежит творческая роль в жизни. Русским в эпоху всеобщего смешения нужно повышение умственной и духовной культуры. Иначе они останутся безоружными в борьбе, которая происходит в мире. Для борьбы в современном мире нужно усовершенствованное умственное и духовное вооружение. И мы хотели бы способствовать выработке этого вооружения. Народные массы отпадают от Христианской веры и от Церкви, проходят через поверхностное полу-просвещение, через атеизм и нигилизм, интеллигенция же и высший слой культуры возвращается к Христианской вере и Церкви. Это меняет стиль Православия. Он перестает быть простецким, мужицким по преимуществу. Нужны ответы на более сложные умственные запросы, на более утонченную интеллектуальность. И мы хотели бы по мере сил отвечать этим запросам, помогать повышёнию религиозной сознательности.

Прим. к веб-публикации: текст написан Н.А.Бердяевым.