Ирина Протопопова

Ирина Александровна ПРОТОПОПОВА

http://kogni.narod.ru/sotr.htm#protopopova: (2006)

Философ; культуролог
Образование: МГУ им. Ломоносова, философский факультет; канд. культурологии.
Преподавала древнегреческий и латинский языки, историю философии, историю мировой культуры, античную литературу, культурологию, риторику.

В магистратуре РАШ читает курс История и методология историко-культурных исследований

Основные публикации:

«Греческий роман» в хронотопе двадцатых // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1995, № 4 (13).

Культура античности // История мировой культуры. Наследие запада. М., 1998 (в соавторстве с Г.С. Кнабе).

«Запрет и ослушание» в «Книге Бытия» и детских «страшных историях» (статья) // «Архетипы в мировой культуре». Спб, 1998.

Точное знание и способы его передачи в философско-эзотерич. школах и нововременной европейской гуманитаристике (тезисы доклада) // «Точное знание в современной гуманитарной науке». М.,1999.

Метафора лестницы в текстах о «восхождении души» // Россия и гнозис. М., «Рудомино», 2000.

Субъект у Лакана и Плотина: присутствие Другого // Полигнозис. 2001, № 3 (15). (в соавторстве с Е.Э. Ханпирой).

Ксенофонт Эфесский и поэтика иносказания. М., 2001.

Сновидения у Гомера и Платона: ONEIROS И CHORA // Сны и видения в народной культуре M., 2002.

Афина-Коронида и «третья птица» в драме Еврипида «Ион» // Arbor Mundi, № 9, 2002.

Образовательные программы в аспирантуре Российского государственного гуманитарного университета (тезисы доклада) // Материалы II Всероссийской конференции «Подготовка научных кадров в Российской Федерации. Н.Новгород, 2002 (в соавторстве с Л.Н. Простоволосовой, О.М. Медушевской, М.Ф. Румянцевой)

Философская аллегория, поэтическая метафора, мантика: сходства и различия // Труды РАШ. Вып. 1. М., 2004.

Двусмысленность зримого (несколько замечаний о сновидениях в античной Греции) // Труды РАШ. Вып. 2. М., 2004.

«Пистис София», или Мистерия Истолкования

Ист.:http://shh.neolain.lv/seminar14/protop.pistis.htm, 2006

Доклад 23 сентября 2005 г. на конференции, посвященной 85-летию Г.С. Кнабе

1. «Тот, кто обретает истолкование этих слов, не вкусит смерти» -- так начинается гностическое «Евангелие от Фомы». Действительно, в гностической традиции истолкование является важнейшим способом самопознания, своего рода духовным упражнением, ведущим к внутренней метаморфозе, преображению человека – не только моральному или нравственному, но мистическому -- которое одновременно сопряжено с трансформацией всего мироздания. Герменевтическое усилие, по сути, оказывается царским путем к спасению. Такое трепетное отношение к истолкованию было свойственно не только гностикам – так, Ориген, говоря о трех типах людей (соматики-телесные, психики-душевные, пневматики-духовные), сопоставляет их с тремя видами истолкования Священного писания: первое – буквальное, второе – аллегорическое, третье – анагогическое, т.е. «возводящее»: это высшее истолкование преображает человека и приводит его к Гносису (Знанию) и Софии (Мудрости). Я попытаюсь рассмотреть «анагогический» тип истолкования на примере гностического трактата Пистис София.

Pistis Sophia , или Лондонский, или Аскевианский Кодекс, был переписан, вероятно, в IV веке и является, как считают многие исследователи, переводом на коптский с не сохранившегося греческого оригинала, гипотетически датируемого учёными концом II-го века н. э.

2. Все описываемое в трактате происходит после воскресения Иисуса, причем прошло уже одиннадцать лет, в течение которых он посвящал учеников в различные Тайны. В день полнолуния, когда Иисус сидел вместе с учениками на Оливковой горе, на него снизошла Великая Сила Света, после чего он вознесся. Это снисхождение Света и последующее вознесение привело учеников в благоговейный трепет. После того, как Иисус взошёл на Небеса, «все Силы Небес встревожились, и вся земля сдвинулась. И все люди, которые в мире, встревожились, а также ученики, и все они думали: "Пожалуй, этот мир свернётся". Было великое землетрясение, и продолжалось это «до девятого часа следующего дня». (Как видим, описываемые ситуации сходны с эпизодом Преображения и с тем, что описано в различных Апокалипсисах.)

Ученики боятся и тревожатся, но вот Иисус возвращается и говорит, что «дошёл до Мест, из которых изошёл» -- и потому будет теперь говорить с ними «открыто», «лицом к лицу, без притчи». Он рассказывает, что теперь ему дана всякая власть от Первой Тайны – и обещает ученикам, что совсем скоро поведает им о Тайне Всего и наполнит их «полнотою во всякой Плероме». Затем ученики – Мария и Филипп – спрашивают его, что происходило во время его Вознесения во всех небесных сферах, а Иисус рассказывает.

С 29-й главы начинается рассказ о Пистис Софии, которая является 13-м эоном Плеромы. София – т.н. непарный эон, у нее нет спутника, мужской ипостаси, тогда как все остальные эоны представляют собой сизигии, т.е. супружества, или андрогинное целое. София же не андрогинна, она действует самостоятельно, и в этом ее беда. Иисус обнаруживает ее не на подобающем ей месте, т.е. ниже Тринадцатого Эона: «Она сидела в этом Месте, скорбя и горюя, ибо не взяли её в Тринадцатый Эон, в ее Место в Вышине».

Иисус рассказывает историю Софии, почему она спустилась в Хаос – из-за того, что взглянула вниз и поверила ложному свету, исходящему от нижних Архонтов. Пистис София, осознав страшную бедственность своего положения, последовательно взывает к Свету Светов с тринадцатью Покаянными Гимнами. В тексте приводится полностью каждый из этих гимнов, после чего ученики по очереди трактуют каждое из ее покаяний, опираясь на канонические библейские Псалмы Давида. При этом Псалмы приводятся практически полностью, их перевод с греческого на коптский, по мнению переводчиков, вполне качественный и адекватный. Итак, псалмов тоже 13, при этом каждый Покаянный гимн по объему примерно таков же, как соответствующий ему в тексте трактата псалом (1 - 68, 2 - 70, 3 - 69, 4 - 101, 5 - 87, 6 - 129, 7 - 24, 8 (гл. 47) -- 8 (гл. 48) - 30, 9 - 34, 10 - 119, 11 - 51, 12 - 108, 13 – 50). 13-ый Покаянный Гимн как бы обобщает все предыдущие стенания Софии, и здесь она обращается к Иисусу за помощью и спасением. “Тотчас же случилось, (что) когда Пистис София сказала эти слова, исполнилось то время, когда она должна была быть вызволенной из Хаоса» -- говорит об этом Иисус.

После этого Пистис София начинает петь уже хвалебные гимны Силе Света Иисуса, поскольку он вызволяет Софию из Хаоса и возвращает на Место – в 13-й эон; хвалебных гимнов тоже 13. Начиная со Второго Гимна их поет уже как бы не сама София, а Чистая Сила Света внутри нее, восстановленная в ней в результате ее предыдущих Покаяний. Т.е. если покаянные песни – это песни «нисхождения», то хвалебные гимны – наоборот, «восхождения». Каждый хвалебный гимн тоже толкуется учениками с помощью псалмов. 13-й хвалебный гимн – это песнь Софии, уже вознесенной в 13-й эон.

Вот на этом отрывке, связанном с гимнами и псалмами, мы и остановимся. Меня интересует прежде всего композиция текста, а также некоторые «странности» – например, изменение рода субъекта высказывания в пределах одной фразы –от мужского к женскому и обратно.

3. Предваряя разбор текста, еще раз подчеркну, что гностическое тайное знание, выраженное гимнами Софии, толкуется с помощью псалмов -- но также и слов, знакомым нам по евангелиям НЗ. Таким образом, здесь сознательно сополагаются три традиции – показано, что они едины в принадлежности к одному духовному источнику. М.К. Трофимова неоднократно подчеркивает, что «именно к усилиям перевести некий текст из одной знаковой системы в другую и сводится в значительной мере гностическое толкование». Однако меня здесь интересует прежде всего «анагогия» – то есть то, как текст одновременно и порождает и фиксирует те духовные трансформации, которые происходят с истолкователями.

Но для начала – как текст предъявляет происшедшее с Софией? Она – 13-й эон. 12 гимнов ее покаяния соответствуют 12 эонам нисхождения ( “О, Свет Светов, я выступила против Двенадцати Эонов. Я изошла из них. По этой причине и пропела я Двенадцать покаяний, каждое в соответствии с каждым Эоном»). 12 хвалебных гимнов – 12 эонов восхождения. 13-й гимн и «внизу» и «вверху» как бы выходит за рамки предыдущих, словно собирая их воедино: можно сказать, что в двух 13-ых гимнах в целом противопоставлены два Логоса, соответствующие двум противоположным состояниям Софии – падшему и вознесенному. Одним словом, 13-й гимн в обоих случаях – это она сама как полнота 13-го эона.

Преамбулой к 13-му хвалебному гимну Софии становятся такие слова Иисуса: «София увидела своих друзей – (Двадцать Четыре) Невидимых - она возвеселилась великим весельем, и она была очень рада. Она пришла в Середину Невидимых, (и) она пела в их Середине хвалы мне» -- и далее следует сам 13-й хвалебный гимн. П олучается, что «24 невидимых» именно в этот момент произнесения гимна и слушают Софию.

Что же такое эти 24 Невидимых, причем София в их середине?

4.Ключом к ответу на этот вопрос можно считать своего рода Интермедию, которая появляется в тексте после первых двух хвалебных песней и их толкований – напомню, именно во втором хвалебном гимне София говорит от лица Света. Вслед за этим Иисус рассказывает о двух Силах Света: одну посылает ему Первая тайна сверху, от горних, и одновременно навстречу этой Силе Света устремляется вторая, исходящая снизу, от самого Иисуса. Силы встречаются и становятся великим Потоком Света. После этого Иисус спрашивает, понимают ли ученики, что он сказал. Здесь уместно упомянуть о том, каковы постоянные черты диалогов Иисуса с учениками.

Во-первых, регулярно повторяется Вопрос, адресованный ученикам:

--"Понимаете ли вы, каким образом я говорю с вами?" или

--“Понимаете ли вы тот способ, которым я говорю с вами?”

Во-вторых, Побуждение учеников Иисусом, например:

--"Пусть же тот, в ком возрос дух восприятия, выйдет вперёд и истолкует…»

В-третьих, Ответ учеников, например:

-- “Мой Господь, мой Человек Света услышал, а мой разум внял словам, которые ты сказал.

В-четвертых, Похвала истолковавшему ученику и наделение его неким статусом , например:

-- Отлично, Иоанн, ты - (сама) Невинность, которая будет править в Царствии Света".

Кроме того, присутствуют Обещания, обращенные ко всем ученикам после очередного толкования:

--И я наделю вас Духом, чтобы звались вы пневматиками (т.е. духовными людьми), наполнившими всякую Плерому;

--и станете вы понимающими и пневматиками с той поры, как поняли вы то, что сказал я.

Важно подчеркнуть, что «возросший дух восприятия» оказывается чем-то высшим по отношению к обычному состоянию учеников, и сами они говорят о неких сущностях, которые как бы пробуждаются в них в ответ на слова Иисуса и Софии: «мой Человек Света услышал». Характерно, что и о Давиде-псалмопевце, толкуя псалмы, ученики говорят Иисусу: «твоя Сила Света однажды пророчествовала через Давида» -- т.е. и в Давиде, и в учениках, приводящих его псалмы как толкования гимнов Софии, действует одна и та же Сила света, которая и есть сам Иисус. Но эта Сила света не просто проходит, так сказать, через пустой сосуд, являющийся лишь проводником, но преображает самого толкователя в момент понимания им слов учителя. Это можно сравнить с коаном: ответ на вопрос есть не отстраненное указание на что-то внеположное, но непосредственное выражение внутреннего духовного переворота, совершившегося «здесь и сейчас», в момент осознания слов или действий учителя.

5. Итак, после 2й хвалебной песни Софии ученики толкуют рассказ Иисуса о двух Силах Света. Первой отвечает Мария: она толкует слова Иисуса через строки 84-го Псалма Давида:

“11. Милость и истина встретятся, правда и мир облобызаются;

12. истина прорастёт из земли, и правда приникнет с небес...”

Милость по толкованию Марии оказывается Силой Света сверху, пришедшей к Иисусу от Первой Тайны, истина же – Сила нижняя, исшедшая из Иисуса, когда он был в местах Хаоса, чтобы спасти Софию. Дальше проходят еще несколько толкований этих же слов псалма, причем дважды толкуют попарно Мария Магдалина и Мария Мать Иисуса; толкования на разные лады повторяют основную тему встречи Милости и Правды – то есть Духа, или Первой Тайны, сошедшей с небес, и Мира и Истины – Силы, вышедшей как бы снизу, через земное воплощение Иисуса. Затем выходит Иоанн и еще раз толкует «Милость и Истину». Он снова говорит о снизошедшей Первой Тайне и в конце своей речи прямо обращается к Иисусу: «правда», которая взглянула с неба, есть ты, Первая Тайна, которая взглянула изнутри… И ты низошла на Одеяние Света… Это есть Иисус, наш Спаситель..»

Дальше в тексте следуют знаменательные слова:

«И было, когда Иоанн возвестил эти слова, первая Тайна, которая взглянула, сказала ему: “Хорошо, Иоанн, брат возлюбленный ”.

Таким образом, Иисус тут же, после обращения к нему Иоанна, как бы «превращается» в Первую Тайну – на самом деле он, конечно же, не превращается: изменяется ученик, который вдруг видит в нем эту Тайну, а если еще точнее, эта Тайна «взглянула изнутри» самого ученика и увидела себя же саму. Таким образом, ситуация, «внешняя» для истолкования, оказывается самой реализацией толкования: оно исполняется сразу, в момент своего осуществления. Можно сказать, что осознание некой сущности превращает осознающего в саму эту сущность – здесь акт осознания оказывается абсолютно онтологическим, как это и свойственно всему гнозису.

Возникшее новое вИдение, понимание и истолкование приводят к реальному мистически-космологическому сдвигу: духовное состояние учеников преображается так, что дальше продолжают говорить уже другие существа с другим существом. Дальше в тексте речь идет не от лица Иисуса, а от лица Первой Тайны («Первая Тайна продолжала вновь, говоря…) -- т.е. толкование порождает реальную трансформацию не только в ситуации, описываемой текстом, но в самом «теле текста»: меняются не только ученики, но и рассказ о том, что с ними происходит. Далее, на некотором участке текста, род субъекта высказывания меняется буквально в пределах одной фразы: повествование продолжается то от женского рода – «я сказала» – то есть говорит Первая тайна, то от мужского – «я повелел» – т.е. Иисус.

После этого меняется и тип толкований: теперь гимны Софии не просто толкуются псалмами, но и то и другое истолковывается через логии Иисуса. Такое сополагание «горнего» и «земного» через единящее их третье – это как бы встреча Милости и Истины в самом тексте. Я назвала эпизод толкования 84-го псалма ключом к пониманию дальнейшего – и действительно, этот фрагмент разными способами демонстрирует, что речь идет одновременно о разных уровнях реальности, а чтобы понять, о каких, нужно обращать внимание на каждую, особенно непонятную, деталь.

6. Теперь вернемся к последнему хвалебному гимну Софии и к вопросу о «24 невидимых». Когда гимн завершается, Иисус говорит: «Так вот, такова хвалебная песнь, которую пропела Пистис София, когда пребывала она в Середине Двадцати Четырёх Невидимых, желая, чтобы они могли познать все чудеса, которые я свершил ради неё. И она возжелала, чтобы они смогли узнать, что я пошел в Мир Человечества, (и тогда) я наделил их Тайнами Вышины».

Мария тут же спрашивает, каковы эти 24, каковы их формы. Иисус отвечает апофатически (они не то, и не то…), а затем говорит, обращаясь ко всем ученикам, что когда он возьмет их в Места Вышины, они узрят все Формы 24-х в Истине, без Подобия, и что они станут Плеромой. Лексические повторы, соответствующие словам Софии о 24-х невидимых, позволяют предположить, что эти 24 невидимых относятся к самим ученикам, точнее, к их преображенным духовным сущностям. Числовая символика способствует такому толкованию. В тексте присутствуют 24 гимна Софии, соответствующие 24-м эонам нисхождения и восхождения – но в то же время это и 24 толкования учеников на 24 песни Софии; 13-е толкования, как и гимны, тоже как бы выходят за рамки, будучи обобщениями. Получается, что «24 невидимых» – это духовные состояния самих учеников: сначала в покаянии, а потом в похвале Свету. Таким образом, герменевтическое усилие учеников реально, «здесь и сейчас», является выражением происходящего с Софией – как София после покаянных гимнов приходит в вышину, так и они, осознавая смысл сказанного и толкуя его, приходят к познанию Тайн и духовному преображению. З авет исполнился, София освобождена – но тем самым освобождены и ученики, дававшие истолкования – они ведь проходили те же самые эоны нисхождения и восхождения.

Обратим внимание на то, что София поет в середине 24-х – это напоминает «гностическую хороводную песнь» из апокрифических «Деяний Иоанна»: там Иисус, находясь в центре хоровода учеников, запевает, они же ему отвечают, причем Иисус говорит как от мужского лица, так и от женского. Так же и здесь: Иисус и София – это два лица одной пары, одной сизигии, наконец воссоединившейся. Получается, что от лица Иисуса пела гимны сама София, которая теперь обретает пару – точнее, сизигия восстанавливается, когда Иисус спасает Софию. Именно эта сизигия и действует в описываемой в трактате ситуации, поэтому здесь тоже меняются женский и мужской род, именно «она-он» и находятся в центре «хоровода», или в «середине 24-х невидимых», то есть в той духовной обшности, в которую трансформировались ученики с помощью истолкования.

7. Вспомним, как Платон говорит о поэтическом творчестве: он превозносит те произведения, в которых происходящее описывается отстраненно, из косвенной позиции, и хулит те, в которых много т.н. «подражания». С одной стороны, может показаться, что Иисус и его ученики подражают, играют роль: он – роль Тайны, они – псалмопевца или кающейся Софии. Но они преображаются на самом деле. Характерно, как в ответ на очередное толкование Марии Иисус фиксирует ее новый статус: Тотчас же случилось, (что) когда она закончила говорить эти слова, Спаситель сильно изумился, поскольку она всецело стала Чистым Духом. Иисус ответил и сказал ей: "Замечательно; ты - Чистый Дух, Мария. Таково истолкование этого объяснения".

Итак, трансформация произошла, так сказать, внутри самого текста -- и речь в тексте идет именно о том моменте, когда было дано толкование . Ученики преображаются – человек этого мира превращается в иную духовную сущность, но не как во время шаманского камлания или экстатического приступа глоссолалии, а совершенно сознательно. Как говорит Трофимова по поводу Евангелия от Фомы: «Избранничество толкуется не как дар извне, а как результат внутренних усилий человека». И она же говорит о «Пистис София»: «Нарисованная в этом сочинении картина беседы Иисуса с учениками соответствовала возможной ситуации экзегетических упражнений, которые под руководством наставника должны были выполнять приобщаемые к "спасительному знанию". Однако думается, что «Пистис София» -- это не описание урока экзегезы, а описание реальной мистерии истолкования-преображения. Все псалмы и гимны произносятся полностью – т.е. дело не в ссылке на содержание текста, а в реальном времени произнесения. Можно сказать, что это текст не описательный, не подражательный, а магический. Но это не магия заклинаний, силой воздействующей на духов. Это магия как перформативный текст, направленный, кроме всего прочего, на истолкование и самоистолкование читателя. Понять структуру текста, его композицию, понять, зачем нужны лексические повторы, почему меняются субъекты высказывания, что означают странности в тексте – все это значит в определенной мере проделать путь ученика и приблизиться к той анагогической герменевтике, которая была так актуальна для гностиков и ранних христиан.