Григорий Кацнельсон
См. о скандале в связи с его интервью Лункину. 26 декабря 2005, 15:52
РЕПОРТАЖ: Протестанты восточного обряда. Калининградская область стала родиной современного "евангельского православия"
Абсолютное большинство глав протестантских союзов и общин в России с большим уважением относятся к Православной Церкви и, желая подчеркнуть свое почтение к культуре и традициям Православия, отмечают, что если бы Русская Православная Церковь была бы "немного современнее", то тогда они бы сами стали православными. Для многих пасторов очевидно, что реформация когда-нибудь затронет Московскую патриархию, и тогда и протестанты и православные смогут вместе проповедовать российскому народу Евангелие. Первый шаг к такого рода реформации был сделан в западноевропейском анклаве Российской Федерации – в Калининградской области, когда весной 2005 года о своем возникновении публично заявила Современная Православная Церковь (СПЦ). Но протестантское сообщество Калининграда ее отвергло и осудило подобную практику реформирования Православия.
На создание своей Православной Церкви впервые решились евангельские верующие, а не выходцы из РПЦ МП, недовольные порядками в рамках официальной церковной структуры. Идеологом новой Церкви стал пастор Григорий Кацнельсон, потомственный пятидесятник в четвёртом поколении, родственники которого - родом из Брянской области - сидели за веру в советское время (предки Кацнельсона приехали в Россию из Германии еще при Екатерине II). В Калининграде Кацнельсон был пастором традиционной пятидесятнической общины, которая входит в Объединенную Церковь христиан веры евангельской (ХВЕ), затем при поддержке немецкой миссии ХВЕ "Ковчег" создал и возглавил свою церковь. Сам Кацнельсон в интервью автору утверждал, что датой возникновения СПЦ можно считать 9 сентября 2002 года, когда она еще была протестантской и сотрудничала с миссией "Ковчег". Только в ноябре 2004 года СПЦ начала активную деятельность. Именно тогда евангельские общины испытали "идейное потрясение", в результате высказываний Кацнельсона о том, какой должна быть христианская Церковь в России. Поводом к осуждению СПЦ со стороны других протестантов стало распространение весной 2005 года в Калининграде листовок с изображением рублевской "Троицы" и призывами обратиться в "настоящее" православие. В мае 2005 года Координационный совет пасторов евангельских церквей области, куда входят баптисты, евангелисты-пятидесятники и харизматы, неожиданно резко осудил саму возможность существования "современного православия". В своем заявлении совет отмечал, что "духовный контрафакт в деятельности СПЦ противоречит пониманию Евангельской Церкви и может привести к ухудшению отношений между Русской Православной Церковью и Евангельскими Церквами". Протестанты из координационного совета выступили с заявлениями вместе с пресс-службой калининградских благочиний РПЦ МП. Представители официального православия объяснили, что обеспокоенность протестантов "вызвана самоуправной деятельностью СПЦ, руководители которой начали строительство религиозного здания на дачных участках. При этом в распространяемых СПЦ листовках община преподносится как Каноническая Православная Церковь, территорией которой является вся Россия". Основными инициаторами выступления против Кацнельсона и его сподвижников были сопредседатели Координационного совета пасторов евангельских церквей – старший пресвитер Союза евангельских христиан-баптистов по Калининградской областиАнатолий Крикун и епископ областного объединения Российской Церкви ХВЕ Леонид Калацкий - лидеры, которые еще в советское время много претерпели от советской власти. Для них рождение СПЦ – это угроза добрым отношениям протестантов и православных, которые сложились еще при епископе Балтийском (ныне - Майкопский) Пантелеимоне (Кутовом). В интервью автору пресвитер евангельских христиан-баптистов Анатолий Крикун прямо сказал о том, что Церковь Кацнельсона – это аномальное явление, и лучше бы они придумали себе другое название. О несоответствии учения СПЦ тому православию, с которым евангельские лидеры долгое время поддерживали диалог, в программе "Темы недели" 28 мая 2005 года на местном телевидении заявлял старший пастор Координационного совета пасторов евангельских церквей Калининградской области Алексей Панкевич. По его словам, активисты СПЦ распространяли "листовки, внешне имитирующие литературу православной Церкви. На деле же содержание, с позволения сказать, "учения" не имеет ни малейшего отношения к православию". Однако далеко не все пасторы столь однозначно осудили своих единоверцев. К примеру, пастор евангельской церкви "Полного Благословения" Михаил Обрехт не подписал осуждающего письма Координационного совета. В интервью автору Обрехт отметил, что беда СПЦ состоит в том, что они не выстроили отношений со своими братьями по вере и, будучи протестантами, стали вдруг называть себя православными. Переполох в протестантском сообществе показал, что в данной ситуации на обострение отношений пошли обе стороны – традиционные протестанты и СПЦ. Только лидер "современного православия" Григорий Кацнельсон принёс покаяние за свои слишком вызывающие действия и рекламу своей Церкви. Кацнельсон публично заявил в газете "Комсомольская правда – Калининград" (от 15 сентября 2005 года): "Возможно, я перегнул палку. Молодость играет, эпатажем злоупотребил. Однако не думайте, что Бог не понимает шуток. У Него отличное чувство юмора". Несмотря на извинения, принесённые "раскольником" Кацнельсоном, он вместе с верующими СПЦ остался в изоляции, так как СПЦ не отказалась от своего понимания "истинной веры". Всё гениальное просто, и Григорий Кацнельсон также задался простыми вопросами, которыми задаётся каждый пастор в России: какой должна быть идеальная христианская Церковь, которая сможет влиять на общество и культуру в России и что может евангельский христианин почерпнуть из православной традиции, которая дорога сердцу каждого русского человека? Мировоззрение Григория Кацнельсона основывается не на идее реформации православия, а на стремлении обогатить протестантизм. Глава СПЦ не возвращается к корням, а рационально исследует православную традицию, стремясь дать ей новую жизнь в рамках евангельского христианства. Необходимо также отметить, что каждую идею, высказанную идеологом СПЦ, следует рассматривать в контексте её возможного развития, так как автор этих идей находится в поиске. Кацнельсон говорил в интервью автору о том, что его с самого начала смущало существование протестантских общин в виде небольших групп, хотя многие служители заявляют о своих претензиях на обращение всей России. По мнению Кацнельсона, эти мечты не будут реализованы, если протестанты не попытаются оказать влияние на все общество, используя православное вероучение и даже форму богослужения. В будущем в СПЦ вполне может быть введена практика служения литургии по восточному обряду. Литургия будет служиться на русском языке. Наряду с литургией, пасторы будут совершать и обычные харизматические богослужения с музыкой и молитвой на иных языках. В понимании даров Святого Духа Кацнельсон рассматривает "современных православных" как продолжателей дела преп. Серафима Саровского, который стяжал духовных дары, включающие, по мнению Кацнельсона, и говорение на иных языках (глоссолалию), как это принято у пятидесятников. Верующие СПЦ также постепенно перенимают аскетическую практику Православия – посты и молитвы. Они не следуют церковному календарю, а просто объявляют о начале долгого, к примеру, 40-дневного, поста в соответствии со своим духовным видением. В отличие от кратких постов, посвященных отдельным случаям, например - болезни, в СПЦ постятся довольно строго, следуя монашеской традиции. Идея монашеской жизни естественно возникла, когда бывшие протестанты стали сравнивать стяжание даров Святого Духа в пятидесятничестве и в православии. Но в представлении Кацнельсона монашество должно быть больше похожим на западные монастыри – центры просвещения, культуры, образования для молодежи. А основная часть верующих может быть время от времени, в зависимости от духовных потребностей, добровольными монахами, уходя на какой-то период в монастырь или оставаясь в миру. Такое монашеское движение должно, по мнению Кацнельсона, завоевать популярность и полностью соответствовать "мультикультурному современному обществу". Вместе с монашеством в СПЦ должны также появиться апостолы, пророки и учителя, как это было в ранней Церкви, но для этого необходимо "стяжание Духа Святого". Заимствование элементов православной духовной жизни сразу поставило перед Григорием Кацнельсоном массу богословских проблем, которые с точки зрения протестантизма, разрешить нельзя, не отказавшись от фундаментальных протестантских истин. Прежде всего, значительные изменения претерпел сам принцип "оправдания верой". Хотя Кацнельсон и утверждает, что СПЦ верит в "оправдание верой", однако учит о том, что спасение многогранно. Святые и старцы получили высшее спасение в процессе обожения и стяжания даров Святого Духа. А оправдание верой – это самый низший уровень спасения. По словам Кацнельсона, люди занимают разные положение в вечности у Бога. Для того, чтобы продвинуться выше по лестнице спасения, необходимо быть подвижником, к примеру, молиться на иных языках или совершать Иисусову молитву, как это делали православные исихасты. Эта практика пока только начинает приживаться в "современном православии". СПЦ также отказалось от фундаменталистского восприятия библейского текста - то есть восприятия каждого слова в Библии как истины, которой надо следовать почти буквально, не привнося ничего своего. Библейское слово, с точки зрения Кацнельсона, должно стать плотью, его нужно постигнуть с помощью Святого Духа. Не надо следовать "законническому" подходу, как это делает большинство протестантов. Фактически неразрешенными пока остаются проблемы восприятия икон, молитв за умерших, молитв святым и почитания Богоматери, которые совсем не свойственны евангельскому христианству. Кацнельсон призывает не акцентировать на этом внимание, несмотря на то, что соответствующие молитвословия входят в литургию восточного обряда, которую в СПЦ хотят вскоре ввести. Впрочем, Кацнельсон уверен и в необходимости служить католическую мессу, так как в России многие считают себя католиками и испытывают интерес к этой форме христианского богослужения. Смешение стилей и богословских идей, а также их синтез, должны устояться, прежде чем превратиться в разработанное мировоззрение Современной Православной Церкви России. Для Кацнельсона и его соратников понимание дальнейшего пути должно появиться в процессе подвижнических, аскетических трудов, которые совершают и пасторы СПЦ, и многие верующие. Сколько этот период аскетизма продлится - неизвестно. Пока же "современные православные" считают себя протестантами, но "более оригинальными и глубокими". Кацнельсон убежден в том, что его Церковь должна вобрать в себя все лучшее – от глоссолалии до литургии и Иисусовой молитвы. Для последователей СПЦ "современное православие" не является заменой Московской патриархии, потому что православие они четко отделяют от официальной РПЦ МП. Как отметил Кацнельсон в интервью автору, "наша задача - показать пример харизматического обновления православия". В отличие от других попыток создать реформированные православные Церкви в России и на Украине, калининградский опыт является протестантским по духу. Это попытка евангельского осознания православного наследия, к обновлению которого значительная часть служителей призывает чисто теоретически. СПЦ уже получила поддержку со стороны Апостольской Православной Церкви и ее представителя священника Якова Кротова, однако, по признанию Кацнельсона, он далеко не во всем согласен с практикой Апостольской Православной Церкви, которую и представляет о. Яков. Кроме того, "православизация" Церкви, в частности, совершение литургии, не устраивает "протестантское крыло" в лице помощника Григория Кацнельсона пастора Олега Байды. До 2000 года Олег Байда был иподиаконом митрополита Кирилла (Гундяева) и пресс-секретарём калининградских благочиний Смоленско-Калининградской епархии РПЦ МП, а затем оказался в пятидесятнической общине Кацнельсона. Для пастора Олега Байды возвращение обратно в православие не является столь однозначно оправданным, как для Кацнельсона. Поиски "истинной веры", идущие в Современной Православной Церкви, являются одной из "болезней роста" в российском протестантизме. Евангельские церкви прошли свой бурный миссионерский период, многие возникшие в начале 90-х гг. церкви встали на ноги, появились свои местные церковные традиции. Наступило время культурного и богословского поиска в попытке осознать себя российскими христианами, стать частью истории России. В стране с православными истоками культуры и духовности естественно происходит обращение к православию и возникает свободная интерпретация православного наследия другими христианами. Одних эта свобода пугает, других увлекает.
Роман Лункин,
"Портал-Credo.Ru" * Многоуважаемая редакция "Портала-кредо", я с большим интересом читал репортаж Романа Лункина о деятельности пастора Кацнельсона, пока не наткнулся на утверждение, что эта деятельность "получила поддержку со стороны Апостольской Православной Церкви и ее представителя священника Якова Кротова". Я не знаком с г-ном Кацнельсоном, не состоял с ним в переписке, не видел его и не слышал, о его взглядах на Православие впервые узнал из этого репортажа Лункина. Российская Апостольская Православная Церковь поддержки г-ну Кацнельсону не высказывала. Позволю себе предположить, что, если в остальном очерк соответствует реальному положению, то и вряд ли выскажет, потому что в настоящее время представления г-на Кацнельсона о Православии, кажется, значительно отличаются от того, что под Православием понимают члены нашей Церкви. Позволю себе указать на одно отличие: г-н Кацнельсон составляет "Православие" из интересных ему ингредиентов, неинтересные же отбрасывает (если, подчеркну, очерк вполне точен), для нашей же Церкви Православие - это то, что принято из рук наставников и святых, это не механический конструктор, забава для богословов, а жизнь. Православие не сочиняется, оно проживается. Российская Апостольская Православная Церковь потому и настаивает на допустимости и желательности перемен в православной традиции, что как и всякая жизнь, Православие не может быть застывшим. Изменения эти не всегда даются легко (во всяком случае, нам они даются с большим трудом), как и организму трудно иногда привести в движение одеревеневшую часть тела. Между изменениями живого тела и комбинированием кубиков есть различие, которое опознается прежде всего по тому, что живое тело состоит из сообщающихся друг с другом органов (и вот г-н Кацнельсон ни в какое общение с живым Православием не входил), а в кубики можно и в одиночку играть. С уважением свящ. Яков Кротов, заведующий отделом межхристианских связей Синода Российской Апостольской Православной Церкви.
|
