БЛИЖНИЙ Ср. Лк. 10, 29. В3 Слово «ближний», передающее довольно точно греч. слово πλησίον, лишь весьма неполно соответствует евр. péa'. Его нельзя смешивать со словом «брат», хотя оно часто ему соответствует. Этимологически оно выражает мысль о сближении с кем-либо, о вступлении в содружество. В отличие от брата, с к-рым ч-к связан узами родства, Б. не принадлежит к родному дому; тогда как мой брат - это как бы я сам в другом лице, мой ближний - не я, он может для меня оставаться «другим», но может также стать мне братом. Т. обр. между двумя существами может установиться связь, либо преходящая (Лев 19.13,16,18), либо длительная и личная в силу дружбы (Втор 13.7), или любви (Иер 3.1,20; Песн 1.9,15), или товарищества (Иов 30.29). В древних сводах законов речь шла не о «братьях», а о «других» (напр Исх 20.16 сл): несмотря на открывающуюся здесь возможность универсализма, кругозор Закона не выходит за пределы израильского народа. Затем, при более живом осознании Избранности, Второзаконие и закон Святости отожествляют «другого» и «брата» (Лев 19.16 слл), подразумевая под этим только Израильтян (17.3). Любовь к «ближнему» этим не суживается до любви к одним только «братьям»; напротив, в этих текстах заметно усилие распространить заповедь о любви, приравнивания к Израильтянам живущих среди них пришельцев (17.8,10,13; 19.34). После плена проявляется двойная направленность. С одной стороны, круг «ближних» становится более узким: долг любви относится уже только к Израильтянам или к обрезанным прозелитам. Но с другой стороны, когда LXX толковников переводят евр. рéа' греч. πλησίον, они проводят различие между «другим» и «братом». Б., к-рого надо любить, - это другой, независимо от того, брат ли он или нет. Каждый раз, когда два ч-ка встречаются, они друг другу - «ближние», помимо родственных отношений и помимо того, что они могут думать один о другом. HЗ Когда книжник спросил Иисуса: «Кто мой ближний?» (Л к 10.29), он, вероятно, еще отожествлял «ближнего» со своим «братом», членом израильского народа. Иисус же окончательно преобразует понятие Б. Прежде всего, Он подтверждает заповедь о любви: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». И Он не только делает эту заповедь средоточием всех остальных, но и связывает ее неразрывно с заповедью о любви к Богу (Мф 22.34-40 п). Вслед за Иисусом, Павел торжественно заявляет, что в этой заповеди «весь Закон заключается» (Гал 5.14), что она - итог всех других заповедей (Рим 13.8 слл), а Иаков называет ее «законом царским» (Иак 2.8). Затем Иисус делает эту заповедь универсальной: надо любить своих врагов, а не только друзей (Мф 5.43-48); этим предполагается, что все преграды в сердце пали, так что любовь может простираться даже на врага. Наконец, в притче о милосердном Самарянине, Иисус переходит к практическим выводам (Лк 10. 29-37). Не мне решать, кто мой Б. Ч-к в беде, будь он даже мой враг, побуждает меня стать его Б. Вселенская любовь сохраняет т. обр. свою конкретность: она должна проявляться по отношению к любому ч-ку, к-рого Бог даст мне встретить на моем пути. XLD Ср.: брат - гостеприимство - друг - любовь II - милосердие - милостыня НЗ За - отмщение 2 а - |
