54 тысячи слов, популярный очерк французского католика А.Аммана, 1994. Прекрасное научно-популярное введение в историю святоотеческой мысли. После краткой характеристики каждого автора дается в хорошем переводе его текст. Очерк заканчивается V столетием. Следующий уровень.

Амман об Игнатии Антиохийском:

"Рост Церкви вызывает к жизни разного рода трудности. Толпа новых верующих, подобно сетям из Евангелия, содержит довольно пестрый улов. Общинная жизнь оказывается под угрозой. Авторитет оспаривается, а если и признается, то с ропотом. Игнатий неустанно побуждает духовенство объединиться вокруг епископов, быть с ними в ладу, «как струны лиры». Самой же вере угрожает ересь. Этой чумой, говорит Игнатий, особенно заражена Малая Азия. Епископ предостерегает общину Ефеса, общины Магнезии и Траллов. Предчувствовал ли он появление того гностического мистицизма, что расчленит христианский Восток, мистицизма более разрушительного, чем силы империи? Гонения укрепляют, ересь же сокрушает, угрожает единству. Игнатий - один из первых и редких свидетелей Церкви в момент, когда она открылась греко-романскому миру. И поскольку послания его принадлежат жизни больше, нежели литературе, они дают нам великолепный образ веры, раздувающей паруса корабля в открытом море. Итак, община группируется вокруг епископа, а если взять уровень глубинный, то вокруг Евхаристии - вот слово, найденное Игнатием, чтобы отныне выражать им литургическое единение в благодарственных молитвах."

Вот как Амман характеризует Афанасия Александрийского:

"Натура несгибаемая и деятельная, он не пренебрегал ни уловками, ни шантажом, лишь бы обернуть дело на пользу ортодоксии. Иные времена, иные нравы! ... Неверно было бы судить Афанасия или Кирилла по нашим меркам. ... Он считал себя воплощением ортодоксии - можно ли винить его за это? Убежденный в своей правоте, он не брезговал ничем для достижения победы. Юлиан обличал его в интригантстве. Надо признать, что подданный вроде Афанасия - не подарок для императора. Пересказывая события, он переиначивает их в свою пользу: так в «Апологии против ариан» он благоразумно умалчивает о событиях в Тире. Отважный воин православия, он был беспощаден к тем, в ком видел помеху; он столь проникся делом Божиим, что и сам был готов к любым жертвам, к любым страданиям. Испытания очистили его дух и приучили страдать молча. Этот ревнитель истины, всегда столь яростно оборонявший ее, и словом не обмолвился, когда папа Либерии от него отрекся. Он расплачивался за стойкость самим собой, своей жизнью".

Снисходительность, достойная того, чтобы применяться не только к "своим". Амман ничего не говорит об Арии и арианстве, видимо, понимая, что доказать злокозненность Ария невозможно. Но и применить к Афанасию простейшие нравственные нормы он не решается. В результате герой оказывается героем только по своим намерениям.
.